Текст книги "Снежка"

Валентина Антоненко
Снежка

© Антоненко В. В., текст, 2023

© Дьяченко А. А., иллюстрации, 2023

© Издательство «Союз писателей», оформление, 2023

© ИП Соседко М. В., издание, 2023

* * *

Часть I

По осеннему ночному небу ветер нёс тяжёлые чёрные тучи. Они цеплялись за макушки сосен, росших на старом утёсе. Луна то пряталась в дождевых облаках, то выныривала из них, как из озера, и вновь освещала землю. Красавица берёза раскачивалась на ветру и хлестала ветками по оконным стёклам бревенчатой избы. Настасью разбудил крик – страшный, отчаянный. Она вскочила с постели и побежала в комнату сына.

– Юрко́! Что случилось?! – И тут, увидев аккуратно заправленную постель, Настасья вспомнила, что Юрка́ нет дома. Он уехал в город, к тётке, ведь сейчас были каникулы. «Господи, – подумала она, – приснилось, наверное…»

Ступая босыми ногами, прошла в кухню, выпила воды и, решив, что ещё очень рано, направилась в спальню. Но лечь в тёплую постель ей так и не удалось. Крик, смешанный с завыванием ветра, повторился вновь.

– Николай, вставай! Случилось что-то! Слышишь, как кричат? Страшно мне… Поглядеть надо, что там такое…

– Ох, Настя! Нету мне от тебя покоя! – пробурчал Николай. Он быстро оделся, взял ружьё, фонарь и подошёл к двери.

– Я с тобой, – сказала жена. Она была одета в плащ, высокие сапоги, а в руках держала топор.

– А топор-то зачем? – спросил Николай. – Дрова рубить собралась?

– Не знаю, – ответила Настасья. – Пусть будет.

Они вышли во двор. Холодный ветер с дождём хлестали по лицам, пробирались под одежду.

– Ну и погодка, – сказал Николай Трофимович и поёжился. И тут со стороны леса вновь раздался крик. Подняв фонарь, мужчина быстро пошёл по дороге. Настасья бежала вслед за мужем. Поскользнувшись на мокрой траве, она чуть не упала, но старалась не отставать. Через несколько минут они вошли в лес. Трофимыч шёл смело, уверенно. Ведь каждая тропинка, каждое дерево были знакомы ему с детства. Да и сейчас, работая лесником, он постоянно обходил свои владения. Свет фонаря озарил поляну, и Николай увидел в трёх шагах от себя волчонка, попавшего в капкан.

– Насть! Смотри! Вот кто нас звал на помощь… Часто волков, попавших в капкан, разрывают их сородичи, а тут, видно, пожалели маленького. А может, спугнул кто.

– Откуда здесь капкан? Браконьеры?

– А кто ж ещё? Видно, волки шли на водопой, здесь же ручей Широкий, вот бедняга и попался. А капкан небольшой: наверное, на выдру ставили.

Подойдя к волчонку, они опустились на колени. Тот прижался к земле, заскулил и завилял по-собачьи хвостом.

– Похоже, кусаться не будет! – решил Николай. – Видно, совсем из сил выбился. Ты держи его за голову, а я лапу освобожу. Ну-ка, дай твой топор! Не зря же ты его тащила!

Настасья сняла шаль и укутала голову волчонка, крепко обхватив её руками. А Николай раздвинул топором капкан и быстро вытащил раненую лапу. Волчонок дёрнулся и заскулил. Женщина взяла его на руки, спрятала под плащ.

– Тихо, тихо! Не бойся! Уже всё закончилось. Вот сейчас придём домой, и я тебя лечить буду.

Через час, вернувшись домой, она сделала тугую повязку на лапу волчонка и уложила его возле печки, на старом одеяле. Волчонок, немного повозившись на подстилке, крепко уснул.

Он проспал до самого обеда, потом встал и, ковыляя на трёх лапах, попытался пройти к двери. Настасья вернула его на место, загородила угол старой лавкой и поставила миску с водой и кормом. Но ни к еде, ни к воде волчонок не прикасался…

К вечеру следующего дня из города вернулся Юрко́. Он ворвался в избу с криком:

– Мам! Привет! Я вам гостинцы от тёти Нины привёз.

Мать крепко обняла сына.

– Ой, соскучилась! Как будто тебя год дома не было. – Потом указала рукой в сторону печки: – Смотри, кто у нас появился!

Юрка подошёл ближе и увидел там маленького волчонка.

– Какой симпатяга! А где вы его взяли?

Мать рассказала о ночных приключениях, о том, как они с отцом спасали малыша.

– И что вы с ним будете делать? – спросил Юрко́.

– Пока лечить, а там время покажет…

Утром, проснувшись рано, Юрка заглянул за печку: волчонок лежал в своём уголке, не прикоснувшись к еде.

– Да, друг мой, так дело не пойдёт! Тебя для чего мои родители спасали? Чтобы ты живой был! А ты вредничаешь, ничего не ешь!

Юрко́ взял замороженного говяжьего фарша, тонко нарезал его и, согрев в миске, поставил перед волчонком. Но тот отвернулся от еды.

– Ну, не ты один такой умный! – покачал головой Юрко́.

Он взял кусочек фарша и намазал нос волчонка. Деваться было некуда, и тому пришлось слизывать налипшее мясо. Так целых полчаса мальчишка мазал волчонку нос, а тот его облизывал. Потом Юрко́ проделал то же самое с молоком.

– Вот! Так я буду кормить тебя до тех пор, пока ты не начнёшь есть сам.

Настасья, глядя на то, как сын возится с волчонком, сказала:

– Ты всегда был упрямым и добивался своего! Помню, когда ты только начинал говорить, мы с отцом спрашивали: «Как тебя зовут?» – а ты отвечал: «Юрко́!» Отец смеялся и поправлял: «Не Юрко́, а Юрка… Юра!» – «Неть, Юрко́!» – топая ножками, доказывал ты. А потом все привыкли, так Юрко́м и зовём. Характер…

Через пару дней волчонок ел уже самостоятельно и Юрко́ начал выносить его во двор.

В конце ноября выпал первый снег. Погода была замечательной. Лёгкий морозец щипал за щёки, снег искрился на солнце, и Юрко́ пустил волчонка погулять.

Из-за забора высунулась любопытная мордашка соседской девчонки. Танька была одноклассницей и подружкой Юрки.

– Ой, Юр! А это кто? – спросила она.

– Волчонок! Не видишь, что ли?

– Какой хорошенький! Белый как снег! А как его зовут?

Юрко́ смутился и подумал: действительно, а почему у волчонка нет имени? И тут же выпалил:

– Снежок!

Николай, распрягавший лошадь, засмеялся и сказал:

– Ну какой же это Снежок? Это же девочка!

– Значит, Снежка! – заупрямился Юрко́. – Она будет Снежка! И я её никому не отдам!

Пока они решали, как назвать маленькую волчицу, с улицы забежал их старый добрый Пират. Пёс резко остановился и зарычал. Шерсть на спине стала дыбом. И он уже был готов броситься на волчонка! Но Снежка подбежала и стала тыкаться мокрым холодным носом в собачью морду, а потом, поскользнувшись, упала и заскулила. Пират, забыв обо всём на свете, стал облизывать больную лапу маленькой волчицы. Вот так, единожды и на всю жизнь, они стали настоящими друзьями.

С этого самого дня Снежка отказалась жить в избе и переселилась в будку к Пирату. Пират был другом, учителем и защитником маленькой волчицы.

Собака и люди стали новой семьёй Снежки.

Время летело быстро. Зима уже почти закончилась. Снежка выросла, окрепла. В будке у Пирата им было очень тесно, и Николай сделал отдельную большую будку для Снежки. Но она по прежнему забиралась к Пирату и не желала его покидать.

Снежка очень любила ходить на горку с Юрко́м и Пиратом. И если Пират просто носился среди детворы и лаял, то Снежка запрыгивала на санки сама и лихо катилась с горы почти до самой речки. Потом она хватала зубами верёвку и тащила санки в гору. Она любила играть с детьми, бегать, прыгать, валяться в снегу. Правда, соседские женщины не жаловали Снежку и всё твердили своим детям, чтобы они не играли с ней. Всё ж волчица – дикий зверь.

Всё изменилось в одночасье. В самом конце февраля, когда уже не так сильно подмораживало землю и лёд на реке стал тонким, дети шумной компанией катались с горы. Вдруг Стёпка, сын местного фельдшера, разогнавшись, вылетел прямо на середину реки. Лёд под ним треснул, и Стёпка начал тонуть. Он кричал и размахивал руками. Ближе всех к Стёпке был Юрко́. Он бросился на помощь, но тоже попал в полынью. Снежка в несколько прыжков спустилась с горы и подбежала к речке. Она легла на лёд и начала медленно подползать к полынье. Когда она была совсем близко, Юрко́ вытянул руку, и Снежка, ухватив его за рукав, начала отползать и тащить его из воды. Оставив мальчишку на берегу, Снежка вновь поползла к полынье и точно так же вытащила Стёпку.

А в это время Танька со всех ног бежала к дому Настасьи и кричала:

– Тётя Настя! Тётя Настя! Скорее! Там Юрка в прорубь провалился!

Настасья кормила кур. Услышав крик соседской девчонки, она помчалась в сторону речки. Не добежав до горки, Настасья увидела деревенских детей, возвращавшихся домой. Среди них, промокшие до нитки, шли Стёпка и Юрко́, а следом бежала Снежка и тащила в зубах Юркины санки.

– А ну бегом по домам! – приказала детям Настасья и повела Юрку в избу.

Она переодела сына, напоила горячим чаем, посадила на печь. Затопив баню, Настасья долго парила его, приготовила отвар лечебных трав, но Юрко́ всё равно заболел.

Болел он долго: сильно кашлял и всё время мёрз. Мать только и успевала сбивать температуру да растирать грудь Юрки барсучьим жиром. Всё это время Снежка сидела у его постели. Один раз в день она ненадолго выбегала во двор и тут же возвращалась. Наконец, спустя две недели, Юрка стал подниматься и ходить по избе. Снежка следовала за ним по пятам, а когда он спал, зорко следила, чтобы одеяло не сползало на пол.

После того как Снежка спасла Юрка́ и Стёпку, Иван Петрович с женой привезли целого барана. Это был подарок для волчицы. Родители Юрки отказывались от барана, не хотели брать. Но Иван Петрович настоял на своём, и, чтобы не обижать хороших людей, Настасье и Николаю пришлось согласиться. Потом эту историю часто вспоминали со смехом. Мол, Снежка наша не только спасателем оказалась, а ещё и кормилицей. После этого случая в деревне как будто забыли, что Снежка – волчица. Её больше никто не опасался, а когда дети шли гулять, родители просили, чтобы Юрка брал волчицу с собой.

Всё лето Снежка вместе с Юркой и соседской детворой провела на речке или в лесу. Она очень хорошо плавала, играла в мяч и никогда не позволяла детям заходить далеко в лесную чащу.

К осени Снежка превратилась в красивую и умную годовалую волчицу. Всё чаще она пропадала в лесу. Но уже не с Юркой, а с Николаем Трофимовичем. Они вместе обходили его участок, охотились на зайцев и разгоняли браконьеров.

Снежка была заядлым охотником. Больше всего ей нравилось выслеживать кабанов и гонять зайцев.

Как-то в конце октября, когда лес был особенно красивым и уютным, Снежка напала на след зайца и, пытаясь того догнать, побежала в сторону болота. Деревья здесь росли редко. Снежка зорко следила за убегающим зайцем, не замечая ничего вокруг. Вдруг, выскочив на широкую, поросшую высоким кустарником поляну, она резко остановилась, увидев метрах в пятнадцати от себя огромного серого волка. Его янтарно-жёлтые глаза неотрывно смотрели на Снежку. Сердце волчицы забилось, и то ли от неожиданности, то ли от испуга она резко рванулась и побежала к домику лесника.

Ночью Снежке не спалось. Нет, ей не было страшно: просто в душе волчицы поселилась непонятная ей тревога. То она слышала крик ночных птиц, то чьи-то осторожные шаги, то протяжный волчий вой.

Утром следующего дня Снежка была какой то рассеянной. Николай Трофимович решил, что она заболела, и, оставив её возле сторожки, ушёл на обход своего участка.

Как только лесник скрылся из вида, Снежка почувствовала чьё-то присутствие. Она стала внимательно рассматривать лес вокруг сторожки. Недалеко от себя, за кустом ярко-красного боярышника, Снежка увидела волка – того самого серого красавца, которого встретила вчера.

Волк внимательно смотрел на Снежку, его взгляд манил и притягивал к себе. Волчица смутилась, если так можно сказать о звере. Легла в траву и положила морду на лапу.

Довольно долго они присматривались друг к другу, но выстрел, послышавшийся совсем рядом, спугнул волка, а Снежка побежала искать Трофимыча.

Остаток осени и всю зиму Снежка провела с людьми. На горку она уже не бегала, а вот на работу с Николаем ходила ежедневно. О том, что у Трофимыча есть приручённая волчица, знали во всей округе и на его участок старались не соваться.

Частенько Снежка сама убегала в лес. Ей нравилось быть там хозяйкой, следить за тем, чтобы никто чужой не вторгался в их владения.

Наступила весна – дружная, тёплая. На проталинах зацвели первые подснежники, и лес наполнился птичьими голосами.

Снежка всё чаще стала ночевать в лесу. Она уходила на два-три дня, а потом возвращалась домой. После каждого возвращения Пират подозрительно обнюхивал шерсть Снежки. Теперь от неё пахло чем-то чужим, что очень не нравилось Пирату. Он отворачивался и забивался в свою будку. Снежке было жать своего верного товарища, но она ничего не могла поделать с тем, что творилось в её душе.

Через две недели Снежка исчезла. Поначалу никто не волновался: все привыкли к её отлучкам. Но когда прошло больше пяти дней, Снежку стали искать. Но поиски были напрасными. Потом Трофимыч, вернувшийся с работы, сказал, что видел волчьи следы. Один след был похож на Снежкин, а второй – тоже волчий, но крупный.

Обиженный Юрко́ воскликнул:

– Правду говорят: «Сколько волка ни корми, он всё равно в лес смотрит»! Вот и Снежка нас бросила! Предательница!

– Эх ты! – вздохнула Настасья. – Маленький ты, глупый. Это в тебе детская обида говорит. Погоди, вот подрастёшь, лет через пять-шесть встретишь красивую девушку и забудешь обо всём на свете. Вот тогда и поймёшь Снежку. Она же волчица, ей семью надо создавать. Лес её дом родной, а не деревня.

Поначалу все часто вспоминали Снежку, скучали по ней. Но время шло, и всё потихоньку стало забываться. Люди были заняты своими делами и заботами, жизнь вошла в свою колею. И только старый Пират начал в последнее время чудить. Каждый раз, когда ему перепадала большая хрящеватая косточка, он хватал её и бежал к лесу. Настасья смеялась над Пиратом, говоря, что на старости лет он полюбил устраивать пикники.

Как-то в конце сентября, возвращаясь с работы, Николай увидел Пирата. Он сидел на поляне под старой берёзой и как-то странно, как-то призывно лаял. Николай, затаившись в кустах, стал наблюдать за собакой. Ждать пришлось довольно долго, но через некоторое время он услышал шорох. На поляну выскочила Снежка. Она подошла к Пирату и долго и внимательно на него смотрела. Со стороны казалось, что они разговаривают, – только без слов. Потом Пират повернулся и побежал в деревню. А Снежка, осторожно взяв в зубы кость, скрылась в лесу.

Дома Николай рассказал об увиденном. Настасья смеялась над проделками Пирата, а Юрко́ о чём-то задумался и потом сказал:

– Вот у кого настоящей дружбе учиться надо. Ай да Пиратка!

Перед самым Новым годом ударили сильные морозы. Снега навалило столько, что ни пройти ни проехать. В такую погоду самое милое дело – сидеть в жарко натопленной избе и пить чай из самовара. Но работу никто не отменял. Каждый день Настасья хлопотала по хозяйству; Николай вместе с сыном, благо у того начались зимние каникулы, уходил в лес – помогать птицам и животным пережить сильные холода. Николай Трофимович и Юрка разносили сено в специально оборудованные ясли, сыпали в кормушки зерно и клали сухари. Если птицам и травоядным хоть как-то можно было помочь, то хищникам приходилось совсем туго. Ещё накануне холодов, руководствуясь каким-то внутренним чутьём, из леса ушли к югу кабаны и косули, зайцы же прятались в своих норах под толстым слоем снега. Волкам и лисам приходилось охотиться на мышей и хомяков.

В канун Рождества морозы лютовали особенно сильно. Было так холодно, что даже деревенская молодёжь не решилась идти на колядки.

Настасья накрыла стол, поставила самовар. Юрко́ всё бегал к окошку – смотреть, когда же появится первая звезда и можно будет начать ужин.

Во дворе звонко залаял Пират.

– Юр! – крикнула мать. – Посмотри! Видать, кто-то решился по гостям пойти.

Юрко́ накинул отцовский тулуп, сунул ноги в валенки и вышел во двор. Он посмотрел по сторонам, но никого не увидел. А Пират всё так же радостно заливался лаем.

– Пиратка! Ты совсем мозги отморозил, на кого лаешь? Нет же никого, все по домам сидят.

Пират, не обращая внимания на хозяина, прыгал на забор. Юрка подошёл ближе. И тут он увидел Снежку. Она сидела посреди дороги, прямо перед калиткой. Её серебристо-белая шерсть сливалась с сугробами, и только чёрный нос и глаза резко выделялись на белом фоне.

– Снежка! Снежечка! – закричал Юрка. – Ты вернулась? Заходи! Ну, заходи во двор!

Он толкнул калитку и стал в сторонку, пропуская волчицу. Но Снежка во двор не пошла – она отбежала на несколько шагов и снова села. Юрка пошёл за ней. Обгоняя Юрку, на всех парах к Снежке бежал Пират. Волчица снова поднялась, отбежала недалеко и стала ждать Юрку. Он понял, что Снежка зовёт его за собой, и пошёл быстрее. Дальше до самого леса она бежала не оборачиваясь, точно зная, что Юрка и Пират идут следом.

Огромная жёлтая луна освещала сказочно красивую поляну. В самом центре, возле маленькой усыпанной снегом ёлочки, сидел большой серый волк. К его лапам жались два пушистых волчонка. Увидев человека и собаку, волк вскочил, напрягся. Подбежавшая к ним Снежка легонько ткнула носом сначала волка, а затем волчат. И все трое медленно пошли по тропе в чащу леса. Ещё минуту волчица смотрела на Юрку и Пирата, а потом побежала догонять свою семью. Юрка шмыгнул носом и сказал:

– Ты не предательница, Снежка! Ты не предательница! Будь счастлива!

Он погладил по голове собаку:

– Ну что, Пиратка, пойдём домой?

В это время по лесной тропе всё дальше и дальше от деревни убегала волчица. Она догоняла свою стаю, но часть её сердца так и осталась там, в деревне, с Юрко́м и Пиратом.

Часть II. Случайная встреча

Прошло пять лет. Юрка окончил школу и уехал в город – учиться на ветеринарного врача. Настасья, как всегда, занималась домом и хозяйством, а Николай продолжал работать в лесхозе.

Лето было замечательное: в меру тёплое, в меру дождливое. Корма в лесу было в избытке. Ягоды, грибы, шишки, жёлуди – всего было полно. Лесные обитатели чувствовали себя вольготно и никуда не собирались уходить.

Когда начался сезон охоты на кабана, Николаю позвонил его старый армейский друг Илья. Илья Сергеевич работал главным инженером на большом машиностроительном заводе и крайне редко мог позволить себе отпуск. А тут к нему брат из Москвы в гости пожаловал. Вот и решил Илья вместе с сыном и братом провести пару дней на природе, вдали от городского шума. Николай, услышав, что Илья собирается приехать, очень обрадовался.

– Давненько мы с тобою не виделись, почитай, лет шесть или семь. Сейчас Настасье скажу, для неё это тоже праздник. А Максимку твоего и не узна́ю, наверное: совсем уж взрослый парень. И охоту организую, и баню – не переживай, всё будет честь по чести.

Через три дня к дому Николая подъехал большой чёрный автомобиль. Из него вышли трое мужчин, одетых в охотничьи костюмы. Они направились к калитке, за которой их уже ждали хозяева.

После радостных приветствий, объятий, расспросов Илья Сергеевич сказал, что они хотят пойти в лес прямо сейчас, так как завтра к вечеру им нужно вернуться обратно. Настасья стала возмущаться и тащить гостей в дом, где их ждал завтрак.

– Настюш, да не переживай! Вот вечером вернёмся и всё съедим. Я ж знаю, какая ты мастерица пироги печь.

– Ой! – воскликнула Настасья. – Совсем забыла! Я же твои любимые, с картошкой и грибами, напекла.

Она забежала в избу и через минуту вынесла во двор корзинку с тёплыми пирожками и большой термос с липовым чаем.

Илья взял корзинку, достал оттуда румяный пирожок, понюхал и, глядя на Николая, сказал:

– Эх, везёт же некоторым!

Максим сбегал к машине, достал рюкзаки, ружья и занёс на крыльцо две большие коробки.

– Тёть Насть, это Вам мама передала. И это тоже. – Он достал из куртки пакет, в котором лежал красивый шёлковый шарфик.

Заранее изучив все ближайшие кабаньи тропы и лёжки, которые они устраивали, Николай повёл охотников к Ольховке. Небольшая, местами заболоченная речка протекала прямо через лес. Её берега были покрыты густыми зарослями камыша. Подойдя к реке, Трофимыч поднял руку, все остановились и прислушались. Он приложил палец к губам и показал глазами на верхушки раскачивающегося камыша.

– Кабан! – одними губами беззвучно сказал Николай.

Мужики приготовили ружья и затаились. Ветер, дувший со стороны реки, доносил до их слуха звуки осторожно приближавшегося зверя. Охотники рисовали в своём воображении огромного клыкастого секача. Но из камыша осторожно, видно учуяв людей, выскользнула белая волчица. От неожиданности все замерли. Внутри у Трофимыча что-то оборвалось, и он заорал что было сил:

– Не стрелять! Не стрелять, мужики!

Но кто-то всё же успел нажать на курок. Раздался оглушительный выстрел! Волчица метнулась в заросли и исчезла. Наступила звенящая тишина. Николай подошёл к поросшему мхом бревну. Сел и, стянув с головы шапку, вытер мокрое лицо.

– Дядь Коль, ты это, совсем сбрендил?! – спросил заикающийся Максим. – Ты чего орал? Я с перепугу чуть в тебя не попал.

– Мужики! Тут такое дело… Испугался я, вот и заорал. Не за себя испугался – за Снежку. Это ж Снежка была, волчица моя.

– Кто? – спросил удивлённо Максим.

Николай стал рассказывать о том, как они с Настей спасли волчонка, как Снежка жила в деревне и как много лет назад она вернулась в лес. Все заворожённо слушали сбивчивый рассказ Трофимыча.

– Да-а-а, Коль… – сказал Илья Сергеевич. – Тебе не лесником, а сказочником надо быть, книжки детям писать.

– Да не сказка это! Правду говорю! – обиделся Николай.

– Знаю, что правду! – вздохнул Илья Сергеевич. – Мне про белую волчицу ещё лет пять назад один охотник рассказывал. Но я думал, что это местная легенда. Знаешь ведь, как любят приезжие про старых шаманов, огни на болоте или вот про белую волчицу истории слушать. А тут сам её повстречал… Ладно, Трофимыч, что-то пропало желание зверушек стрелять. Пойдём-ка мы лучше в деревню, там уже Настюша твоя, наверное, баню истопила.

Часа через три, застрелив по дороге двух зайцев, они вернулись домой.

Встретившая их Настасья долго подтрунивала над мужиками:

– Ой, батюшки! Кабаны-то как измельчали!

В бане мужики парились основательно. Они с удовольствием хлестали друг друга берёзовыми вениками, пили квас, настоянный на бруснике, и травили анекдоты. Их громкие крики и хохот были слышны даже в соседском дворе. Наконец, намывшись и насмеявшись, они пошли ужинать.

В избе уже был накрыт стол. Хозяйка постаралась на славу. Румяные пироги и запечённый окорок стояли в центре стола, их окружали судочки с мочёной брусникой и квашеной капустой, солёными грибами и пупырчатыми огурчиками. На краю стола в старинном чугунке исходила паром картошка с маслом и укропом. В большом графине рдела клюквенная настойка, а ломти свежеиспечённого хлеба пахли детством и домашним уютом. Андрей Ильич, московский гость, был в восторге:

– Ребята! Это же гастрономический рай!

За столом сидели долго. С удовольствием ели, пили и вспоминали прошлое.

– А помнишь, как служили вместе? В армию тогда шли с радостью. Служить было почётно.

– Да-а-а… Армейская братство – оно на всю жизнь!

– А как мы с Настасьей и Юркой к вам в город приезжали? Светлана твоя нас по всем театрам, музеям водила, а Юрка ревел, хотел на карусели и в зоопарк – своего ему в лесу мало.

– А я, – сказал Максим, – помню, как родители привозили меня к вам на лето и местные пацаны учили меня плавать. Раза два чуть не утонул. А ещё мне нравились ваши часы!

– Какие часы? – спросил Андрей Ильич.

– Да вот эти, с кукушкой, – показал на стену Максим.

Справа на стене висели очень красивые, доставшиеся Николаю от бабки часы. Их корпус был украшен резными еловыми ветками и шишками, тяжёлый медный маятник раскачивался из стороны в сторону. А прямо под часами, на верхней полке этажерки, стояла большая чёрно-белая фотография. С фотографии смотрел смеющийся мальчишка, обнимавший белую волчицу.