Текст книги "Улика из прошлого"

Глава 5

Вместо ресторана пришлось довольствоваться сельпо. Макар каким-то шестым чувством отыскал универсальный магазин, притулившийся в неприметном месте ближе к географическому центру Кочек. Ассортимент еды оставлял желать лучшего, поэтому путешественники перекусили «ход-догами» (так и было указано на ценнике, через «д»), на поверку оказавшимися разрезанными чёрствыми булочками с недоваренной сосиской внутри. Но чувство голода они немного придушили.

Когда же, полуудовлетворённые желудочно, Элис с Макаром уселись в свою развалюху, мимо них по деревенской дороге солидно прошуршал большой чёрный джип с тонированными стёклами.

– Вот это аппарат, – прокомментировал событие Макар, причмокнув губами. – Я такое уважаю…

– Интересно, к кому это он из здешних едет? – в свою очередь поинтересовалась Эля и тут же пихнула «водителя» в бок. – Заводи и давай за ним.

– На фига?

– Заводи, сказала!

Макар повернул ключ зажигания, дал газу и вскоре действительно догнал маячащий впереди джип, который неторопливо катил посередине улицы.

– И что дальше? – поинтересовался он.

– Посмотрим, – загадочно отозвалась Элис, однако Макар в тот же момент смущённо ойкнул.

– Ты чего? – скосила на него взгляд девушка.

– Кажется, я им мигнул, – неуверенно признался Макар.

– Что ты сделал?

– Фарами мигнул. Случайно. Я хотел просто включить свет и…

Джип меж тем стал замедляться и прижиматься к обочине.

– Ёлки-палки, – сказал Макар уже по-настоящему озабоченно. – А вдруг из него сейчас какие-нибудь мордовороты выйдут и нам накостыляют! Или вообще убьют и в лесу закопают.

– Не надо было подмигивать, идиот, – резонно заметила Элис, тоже всматриваясь в остановившийся джип с некоторым беспокойством.

Макар тем временем замедлил ход своего авто и, куда деваться, припарковался, съехав в пыль метрах в десяти за джипом.

Водительская дверца чёрной машины открылась, и оттуда вышла… высокая женщина в стильном деловом костюме. Она вопросительно глянула на преследователей и решительным шагом направилась к развалюхе.

Эля с Макаром переглянулись; последний зачем-то посильнее сжал руками руль.

Женщина приближалась с неумолимостью судьбы; она немного склонила голову набок, всматриваясь в салон неказистой машинки.

Элис успела рассмотреть за внешним лоском хозяйки джипа её уже немолодые годы: даме было лет сорок – сорок пять на вид.

Женщина что-то говорила на ходу, но звука слышно не было. Тогда Эля опустила стекло в дверце.

– …если не ошибаюсь? – донёсся до неё конец фразы.

– А? – переспросила она в форточку.

Дама подошла уже совсем близко.

– Я говорю, вы, случайно, не Элис Герцена? – повторила женщина зычным, хорошо поставленным голосом. В её взгляде угадывались напор и властность.

– Я – да, – растерянно кивнула Эля.

– А я – Клариса, – представилась дама. – Вы только приехали?

– Нет, – призналась Элис с некоторым облегчением: наконец-то рядом появился хоть относительно ориентирующийся в ситуации человек. – Мы к вам заезжали, но нас не пустили, там у вас карантин и дезинфекция.

– Что? – Брови Кларисы поползли вверх. – Какая ещё дезинфекция?

Элис к тому времени вышла из машины – разговаривать через дырку в стекле было неудобно, – и они с Кларисой по-мужски пожали друг другу руки.

– Говорят, соседи вызвали, – уточнила Эля.

– Опять эта психическая Ида постаралась, видимо, – понимающе кивнула Клариса. – Хорошо, что вы меня успели встретить. И странно, что Роб ни меня, ни вас не предупредил, он же наверняка был в курсе! Впрочем, не важно, сейчас мы всех оттуда выгоним в два счёта. Езжайте за мной!

Она решительно обернулась и пошла к чёрному джипу, а Элис забралась обратно на пассажирское место развалюхи.

– Ты чего застыл? – обратилась она к Макару, который и вправду зачарованно следил за всеми последними перипетиями. – Двигай за ней, сказали же тебе.

Но выяснилось, что никого особенно выгонять уже и не надо.

Когда лакированный джип, солидно гуднув клаксоном, въехал на территорию поместья через раскрывшиеся как по мановению волшебной палочки центральные ворота, специалисты по обеззараживанию уже почти смотали свои манатки. Их было двое – Никита и его напарник, крепко сбитый, коренастый мужичок. Оба наполовину разоблачились из своих скафандров, верхняя часть которых сейчас болталась вокруг пояса обеззараживателей, открывая облачённые в фирменные футболки мускулистые торсы.

Клариса вначале возмущённо на дезинфекторов напрыгнула, но Никита предъявил некие помятые бумаги и объяснил на словах, что всё уже закончено и никаких ограничений и карантинов больше не требуется за неимением оснований для оных. Данное заявление немного хозяйку поместья остудило, тем более парни уже сложили всё своё оборудование в кучку, чтобы загружать его в свой фургон. Так что инцидент, можно сказать, оказался исчерпан.

Элис встретилась с Никитой взглядом, когда он тащил мимо неё какой-то кабель, и чуть склонила голову в приветствии. На что Никита, как ей показалось, хотел как-то ответить, но, зыркнув на стоящую в метре Кларису, так и не решился.

«Ну и ладно, – простодушно мелькнуло у Эли. – Не очень-то и хотелось».

А больше с «космонавтом» они в этот день так и не увиделись. Обеззараживатель с длинными вьющимися волосами понёс очередной ящик за ограду к фургону, а Клариса пригласила званых гостей в дом. По дороге к крыльцу Элис, кстати, не преминула оглядеть беглым взором внутренности ограды, вспомогательные строения и даже украдкой заглянула на задний двор, но нигде не заметила никаких следов «синей травы».

Прямо на пороге их встретил карлик, которого хотелось назвать квадратным. Он был облачён во вполне себе цивильный мужской костюм, но плечи выпирали слишком уж прямоугольно и вкупе с общим ростом лилипута в районе метра создавали тот самый «квадратный» эффект.

– Это Габи, – представила его Клариса. – Наш человек в доме, эконом, дворецкий и управляющий в одном лице.

– Габриэль, – подтвердил карлик писклявым дискантом и галантно склонил голову в приветствии.

– Элис, – сказала Эля, не зная, протягивать ли необычному эконому руку или нет. – А это вот… Макар. – Она кивнула на напарника.

– Да проходите уже, – перебила Клариса, увлекая всех в гостиную. – С дороги-то устали, поди? Габи, организуй нам морс.

Элис с любопытством осматривалась. Внутреннее убранство дома было выдержано в старинном дворянском стиле. Антикварная мебель, массивные шторы, аккуратно стянутые золотыми шнурами, гобелены на стенах, лепной потолок, большая вычурная люстра, хоть и электрическая, но косившая под свечную. Кое-где были расставлены небольшие лесенки-этажерки, о назначении которых Эля догадалась, когда Габриэль принёс пузатый запотевший графин с напитком малинового цвета. Карлик резво поднялся по одной из таких лесенок, стоящей у основного стола, и без труда водрузил сосуд почти в центр, что без использования данного приспособления у него, очевидно, вряд ли получилось бы так ловко.

– Пока отдохните немного, – посоветовала гостям Клариса, улыбаясь, как показалось Эле, слегка принуждённо. – Да и я приведу себя в порядок, чтобы спокойно обсудить наше сотрудничество. Ни в чём себе не отказывайте, если что, Габи будет рядом.

«Обсуждать сотрудничество» Клариса увела Элю в так называемый кабинет: небольшую комнату с рабочим столом, в беспорядке заваленным какими-то бумагами, и небольшой переговорной зоной – двумя мягкими креслами, разделёнными стеклянным журнальным столиком. Ввиду сугубой конфиденциальности ни Макар, ни Габриэль на встрече не присутствовали, мало того, Клариса даже закрыла дверь кабинета изнутри на ключ.

По стенам помещения были развешаны многочисленные и разнокалиберные фотографии в рамках.

– В них почти вся история нашей семьи, – пояснила Клариса, небрежным жестом указывая на стену. – Тут даже есть фото нашего прадеда, скомпилированное с карандашного наброска. А вот я и Роберт в молодости. А вот – мы на его свадьбе. Жаль, что семейное счастье моего брата продлилось так недолго; бедняжка Жаннет, она умерла от неизлечимого недуга совсем молодая. Вы, я так понимаю, ещё с Робертом не виделись?

– Только слышались, – подтвердила Эля. – Он мне звонил.

– Впрочем, это и не обязательно. Мы выступаем как одно целое, как одна семья, и я полностью уполномочена вести с вами переговоры и от его лица тоже. Присаживайтесь, пожалуйста. – Клариса указала на кресло.

– Понимаю. – Эля воспользовалась приглашением, сразу же утонув на мягком сиденье.

– Прежде чем мы спустимся в хранилище, – сказала хозяйка, устроившись в кресле напротив, – давайте ещё раз перечислим незыблемые правила, которые вам необходимо соблюдать до полного окончания нашего контракта.

– Давайте, – согласилась Эля. – Я кое-что даже законспектировала. – Она положила на столик раскрытый блокнот, который до этого держала в руках, и сняла со страницы авторучку. – Вот, – Элис сверилась с записью, – полная конфиденциальность…

– И это не пустая формальность! – повысила голос Клариса. – Это крайне важное условие! Поймите, мой прадед… А потом и дед… возможно, их следует назвать не совсем нормальными людьми, так сказать, не от мира сего, но, если бы они принялись разбрасываться направо и налево экспонатами коллекции, если бы принялись хвастаться где-нибудь в кабаках, её – нынешней коллекции – не было бы и в помине! Одно неосторожное слово, любое, казалось бы, невинное замечание, имеющее отношение к артефактам, и всё! Конец! Фиаско! Вы понимаете, о чём я говорю?

– Примерно да. – Эля слегка оробела от такого эмоционального спича собеседницы.

– В хранилище находятся по-настоящему редкие вещи. Раритеты! Которые может испортить не только неловкое физическое воздействие, но и неловкое слово! Это удивительно, но это в самом деле так! Сколько было печальных примеров! И только ценой невероятных усилий, в основном моего брата, коллекции удалось вернуть почти первозданный вид. Именно поэтому мы вынуждены заключать с любым человеком, так или иначе работающим с экспонатами, полноценный контракт, где чёрным по белому прописано полное неразглашение. Без любых исключений! И я намеренно сразу же акцентирую ваше внимание на этом условии. Оно – главное, остальное уже обсуждается. Но если вы не готовы соблюсти его – мы вынуждены будем распрощаться, хотя мне этого очень и очень не хочется. Я вижу в вас необходимый для исполнения заказа потенциал, поверьте, я научилась разбираться в людях! Да, в случае отказа можете не возвращать аванс. Отнесём его на издержки.

– Да нет, я… я как бы согласна. А можно сам контракт посмотреть?

– Разумеется. Не просто посмотреть, вы должны его подробно проштудировать, чтобы не возникло никаких двусмысленностей! – Клариса наклонилась и извлекла с нижней полочки столика бумажную папку. – Вот, как положено, в двух экземплярах. Но поверьте мне на слово – все остальные условия там чисто технические. Если вы согласны с неразглашением, я уверена, мы скрепим наше сотрудничество подписями.

– Надеюсь, – несмело улыбнулась Эля, принимая папку.

– Можете не торопиться, я дам вам необходимое время для ознакомления… Стоп! Что это? – Клариса как раз нависла над столом, передавая папку, и сейчас, застыв в этом положении, подняла взгляд на Элю; глаза её гневно сверкнули.

– Ч-что? – Элис инстинктивно отодвинулась назад, увязая в кресле теперь уже спиной.

– Вот это? – зловещим шёпотом поинтересовалась Клариса, отодвигая чуть согнутым пальцем папку и устанавливая его подушечкой на листке раскрытого блокнота.

Элис с захолонувшим от страха сердцем перевела взгляд туда, куда указывала хозяйка поместья.

Но там не наблюдалось ничего такого уж ужасного. Палец Кларисы прикрывал череду тех самых цифр, которые Элис рисовала ещё накануне.

– Н-не понимаю, – ломким от растерянности голосом пробормотала она.

– Шесть, два, четыре, три, восемь? – В голосе Кларисы появились свистящие нотки.

– Это же просто цифры, – попыталась оправдаться Эля.

– Это не просто цифры, – с интонациями прокурора провозгласила Клариса. – Это комбинация от нашего фамильного сейфа!

Глава 6

Поздно вечером на Элис нахлынули противоречивые чувства. Они примешивались к накопившейся усталости. Не совсем физической, а больше моральной. Уже много лет Эля вела довольно затворнический образ жизни, переписывалась в основном по Сети, сведя к минимуму очные контакты. А за один сегодняшний день перевыполнила месячный план по общению в несколько раз. Ладно, Макар болтался постоянно рядом, он как бы свой, но ведь, кроме него, были и Никита, и жители деревни, и Клариса с необычным экономом, наконец. Столько разговоров и столько от них впечатлений! Разных впечатлений, пока не очень-то ясных, как бы туманных. А могло быть и ещё больше, если бы приехал Роберт, но он, видимо, так и не смог отложить свои дела в Городе.

Нельзя сказать, что в этой новой ипостаси Элис ощущала себя очень уж неуютно. Да нет. Впервые, опять же, за много лет разговоры с живыми людьми не принесли ей ожидаемого дискомфорта. Да, она устала от общения, но и только. В целом каких-то негативных реакций Эля у себя не обнаружила. Если, конечно, не считать реакции эмоциональные. Тут – да. Пришлось и злиться, и изумляться, и пребывать в растерянности, и даже впадать в нечто похожее на прострацию: особенно когда Клариса заявила про код от шифра семейного сейфа.

В этот момент Элю чуть кондратий не хватил – настолько грозно хозяйка поместья на неё наехала. Но в конце концов вроде бы разобрались, что Элис тут ни при чём, а цифры не что иное, как совпадение. Хотя весёленькое совпадение, ничего не скажешь! И вот что ещё показалось Элис странноватым. После того как Клариса увидела злополучные цифры, она словно ещё сильнее принялась уговаривать Элю остаться разбираться с коллекцией. Если в начале приватного разговора хозяйка дома соблюдала дипломатический протокол и выражалась вполне себе деловым языком, то после «инцидента» перешла на панибратский тон и всячески расхваливала данное предприятие, обещая создать для Эли исключительные условия работы. Впрочем, не уточняя, какие именно.

В итоге решено было приступить к стартовому знакомству с коллекцией завтра с утра. Час назад Эля подписала контракт, пробежав его перед этим мельком глазами. Клариса не обманула – остальные пункты (кроме неразглашения) оказались вполне себе стандартными. Эля привыкла работать с договорами, так что никаких дополнительных трудностей изучение документа у неё не вызвало. Непроизвольно она задержала особое внимание лишь на пункте «сроки и порядок оплаты». Нули в тексте завораживали. И до сих пор слабо верилось, что всё происходит по-настоящему и с ней, с обычной бедной фрилансершей. Но ошибки быть не могло – в конце контракта значились именно её реквизиты с аккуратным местом для подписи. Которую Элис и поставила, лихо закруглив изящной загогулиной.

Когда Эля передавала экземпляр документа Кларисе, та не смогла скрыть (а может, не захотела скрывать) своей радости.

– Просто великолепно, – заявила она, словно подражая своему братцу. – Очень рада, что мы пришли к консенсусу. И знайте – я вас сегодня уже никуда не отпущу на ночь глядя! У нас на днях одна машина на такой тёмной дороге в кювет съехала! Габи подготовит вам две гостевые комнаты, скромненькие, но симпатичные. Опять же, завтра не придётся тратить время на дорогу, прямо с утра отправимся в хранилище!

Подумав-прикинув, Эля согласилась. Макар для виду поворчал, но тоже уступил, правда, сообщил, что на рассвете уедет, мол, у него ужасно важные встречи в Городе.

Старинные часы на стенке показывали без пяти минут полночь, а сна у Элис не было ни в одном глазу. Эмоциональное перевозбуждение давало о себе знать. Эля лежала под одеялом на кровати в действительно уютной комнатке для гостей и размышляла о прошедшем дне. Событий и вправду случилось с ней немало.

Поняв, что в ближайшее время вряд ли заснёт, Элис потянулась к сумочке, достала свой блокнот и под светом неяркого ночника, стоящего на тумбочке, принялась листать страницы. Вначале открыла книжицу на одной из последних, где и красовались загадочные цифры кода. Она прекрасно помнила, что писала их «от балды», изучая при этом послание Кларисы. А может, хозяйка «замка» ломает комедию? И никакого кода от фамильного сейфа нет? Может, и самого сейфа не существует? Но зачем ей это?

«А затем, – сказала себе Эля, – чтобы заиметь себе психологическое преимущество в переговорах. Обескураженный и деморализованный собеседник ведь намного проще поддастся на любые уговоры, как бы чувствуя подспудно свою пусть и мнимую, но вину. Что и произошло. В итоге я подмахнула контракт. Нельзя сказать, что именно из-за этого эпизода, но тем не менее. Хм…»

Эля отвела взгляд от блокнота и глянула в окно. Но из-за включённого ночника в нём ничего, кроме размытого жёлтого пятна на чёрном фоне, не отражалось. Она вздохнула и перевернула страницу назад.

«Вот, пожалуйста, дом этой самой старосты. Я его, оказывается, нарисовала ещё раньше, чем написала цифры. Тоже совпадение? Или он настолько типичный, что к нему можно „притянуть за уши“ любой изображённый схематично частный домик?

Что-то я начинаю накручивать, – самокритично продолжила рассуждать Эля. – Господин Оккам со своей бритвой предъявил бы мне».

Но, с другой стороны, не слишком ли много косвенных совпадений?

«Так, что тут у меня ещё есть?» Эля стала переворачивать листки задом наперёд. Чего у неё в блокноте только не было! Кроме неровных, кривых отдельных деловых записей, чаще всего в сокращённом виде (например: «Коля Мих. Ст. две, а бульдоз. четыре!!!» или «обязат. проверить борцов за независ. на пунктуацию»), многочисленные абстрактные линии, геометрические фигуры, стилизованные отдельно стоящие буквы, изображения то ли кошек, то ли хорьков, слон на пол-листа, внутри которого милое женское личико. Короче говоря, полнейшая абракадабра. Некоторые рисунки и записи выполнены простым карандашом, другие авторучкой, причём местами заштрихованы (или зачёркнуты) с сильным нажимом, вот-вот прорвётся страница.

– Неплохая галерея для пациентки психбольницы, – усмехнувшись, тихо проговорила самой себе Элис.

Она захлопнула блокнот, отложила на тумбочку. Вроде бы как начинала накатывать дрёма, всё же накопившаяся усталость давала о себе знать. Эля откинулась на подушку, попялилась немного в белёный потолок и, не глядя, нащупав шишечку выключателя на шнуре лампы, перевела её в режим «офф». Комната немедленно погрузилась в вязкую, масляную темноту.

Элис полежала какое-то время с открытыми глазами, ожидая, пока зрачки хоть немного адаптируются к темноте. А потом расслабленно смежила веки.

– Рексик, Рексик, говорил же я тебе, глупое ты животное, безмозглое, – услышала она внезапно прямо, казалось бы, над своим ухом. Голос был какой-то писклявый, словно детский.

Она чуть не подпрыгнула на кровати, резко села, отбросив одеяло, и с сумасшедше забившимся сердцем стала слепо осматриваться в кромешной темноте. Потом на грани потери сознания принялась нащупывать выключатель ночника, но рука никак его не находила, будто бы он вообще «сбежал» с провода. Собираясь уже завопить во весь голос, Эля нащупала-таки шишечку, щёлкнула ею, и комнатку залил липкий жёлтый свет. Разумеется, никого поблизости не было. В такой крохотной комнате второму человеку где-то спрятаться было бы просто нереально. Если только залезть под кровать?

Элис, чувствуя, как сердце вот-вот вырвется из её грудной клетки и улетит в небеса, перегнулась вниз, но под ложем не оказалось ничего, кроме слежавшейся пыли у дальних плинтусов.

– Ё-ма-ё, – сказала она вслух, обратно разгибаясь на кровати.

Первым её порывом было позвать Макара, но, сообразив, как это будет выглядеть в середине ночи, она от идеи почти сразу же отказалась.

«Может, я уже уснула? – предположила она несмело. – И это просто приснилось?» Однако в её душе оставались сильные сомнения в таком объяснении. Голос был настолько осязаемым и реальным, что… что…

Элис просидела ещё минуты три, крутя в стороны головой, но ничего вокруг не происходило. Тогда она выключила свет, но осталась в той же сидячей позе, продолжая вслушиваться в призрачную тишину. В доме не раздавалось ни единого звука, кроме тиканья ходиков. И тут внимание Эли привлекло некое внешнее движение. Краем глаза она заметила что-то такое. Сердце немедленно принялось вновь колотиться в форсированном режиме, но Эля быстро поняла, что движение происходит не в комнате.

В своём ночном халате (выданном ей Кларисой) она белёсым привидением подкралась к окну и рассмотрела причину новой тревоги.

Во внутреннем дворе, куда выходило окно гостевой комнатки, кто-то копошился у дальней точки забора. Сам двор освещался довольно скудно, но пара фонарей всё же горела, отбрасывая от предметов продолговатые тени.

Вначале Элис показалось, что там находится какое-то большое животное вроде крупной собаки или чего-то подобного. Насколько она помнила, в этом месте у ограды вдоль забора тянулась прямоугольная цветочная грядка.

Эля прижалась лбом к стеклу, чтобы рассмотреть происходящее чётче.

Нет, там была не собака!

Движения существа явно выглядели как-то осмысленно, по-человечески, что ли. Но разве бывают такие маленькие человечки?! Это что, призрак?!

Элис закусила губу, снова намереваясь завизжать, и тут до неё донёсся тот же самый тоненький голосок.

– Изволь теперь всё облагораживать обратно, – сказали прямо у неё под ухом.

Эли беззвучно открыла рот и присела, словно её долбанули обухом по голове.

Фигура у забора меж тем распрямилась, хоть и не в полный рост, но всё же теперь стало совершенно ясно, что это действительно человечек, который держит в руках какой-то шанцевый инструмент типа лопаты.

Элю накрыла новая волна инфернального ужаса, пока она не сообразила последними остатками разума, что это Габриэль! Карлик-эконом! И голос, несомненно, принадлежал тоже именно ему – она без труда вспомнила этот его оригинальный дискантный тембр.

«Но что он делает ночью в ограде? – задала себе вопрос Эля, потихоньку „трезвея“ на фоне дичи происходящего. – И почему, чёрт побери, я слышу то, что он говорит, хотя слышать этого ну никак невозможно?!»

– Опять всё заново заравнивать, – сообщили у неё над ухом. – Делать мне больше нечего, но ведь вдруг кто-то заметит, догадается…

Эля ущипнула себя за локоть, сильно – наверняка останется синяк. Но эконом у забора не пропал.

Он страдальчески вздохнул (снова у уха Элис), поднял с земли и закинул себе через плечо то ли лопату, то ли грабли (а может, и то и другое; света фонарей явно не хватало, чтобы рассмотреть точно) и побрёл в сторону, смешно переставляя свои кривоватые маленькие ножки.

Элис закрыла рот ладонью и, замерев у окна, дождалась, пока карлик не скроется из вида.

Потом вернулась к кровати, трясущимися руками нащупала шишечку на проводе, включила свет и принялась пихать внезапно закапризничавший блокнот (он почему-то отказывался туда впихиваться) в сумочку. При этом она вертела сумку и так и эдак, в результате чего оттуда внезапно выпорхнул какой-то отдельный белый листик.

Эля машинально подхватила его, поднесла к глазам: там что-то было написано.

«Будьте, пожалуйста, очень осторожны, – прочитала она. – Вы находитесь в очень большой опасности!» И ниже стояла подпись.

– …! – выругалась Эля, сама от себя такого не ожидая.

Потому что подписал тайную записку не кто иной, как обеззараживатель Никита.

Резонно рассудив, что лучше её обвинят в распущенности, чем она окончательно стронется с катушек, Элис, забрав свои нехитрые пожитки, постучала в «номер» Макара и, не дожидаясь ответа, потянула дверь на себя. К счастью, её водитель и не подумал запираться на ночь. От стука он даже не проснулся – мутный укрытый силуэт Макара серел на кровати у левой стенки. А у правой располагалась небольшая тахта-раскладушка, её Элис приметила, ещё когда им показывали предоставленные на ночь покои.

– Эй! – трагическим шёпотом окликнула она напарника.

Тот не прореагировал.

Элис легонько прикоснулась к его плечу через одеяло.

Макар вздрогнул и открыл глаза.

– А? – сказал он хриплым спросонья голосом.

– Я у тебя перекантуюсь на раскладушке, – не вопросительно, а скорее утвердительно заявила ему Элис. – А то у меня там… Ну короче, перекантуюсь.

Некоторое время Макар бессмысленно моргал. Весь его вид говорил о том, что, явись перед ним сейчас снежный человек, реакция была бы примерно аналогичной.

– А ты спи дальше, – предложила ему Элис, спокойно рассудив, что внятной речи она от напарника сейчас вряд ли дождётся.

Что и произошло.

Скорее всего, Макар так и не смог окончательно проснуться, а пребывал сейчас в некоем сомнамбулическом состоянии.

– А это не ты храпела? – спросил он несвойственным ему высоким голосом.

– Нет, – сказала Элис, и это было правдой.

– А, ну ладно тогда, – «успокоился» Макар, мигнул ещё пару раз и отвернулся к стенке, натянув повыше одеяло.