Текст книги "За семью печатями. Сборник стихотворений. Книга третья"

Он видит сон, летящего в звёздном небе крылатого вороного коня, от взмаха сильных крыльев встречный ветер трепал его длинную гриву в разные стороны, вдруг конь, спустившись на землю, встал как вкопанный перед ним. Михаил, недолго думая, вскочил на него, и тут же конь взмыл его в облака. Захватило дух от высоты, закружилась под ним земля, он отдалялся всё дальше и дальше от неё в чёрную пропасть небесного океана, чувствуя как неприятный звон в ушах становится всё резче, настойчивей. Он пытается на скаку закрыть уши ладонями и, вдруг, слышит смех, от которого сразу вернулся на землю. Увидев как Ольга, смеясь, держала будильник возле его уха, он окончательно проснулся.

8

Ариетта Ивановна окончательно решила пригласить к себе на квартиру двух преподавательниц, которые по распределению приехали в сельскую школу. Позавтракав на скорую руку, накормив собаку и кота, она поспешила на работу. Снег весело поскрипывал под её торопливыми шагами, а лёгкий морозец с непривычки щипал нос и румянил щёки. Зайдя в больницу, она увидела возле своего процедурного кабинета большую очередь, тут же подумала, вряд ли она сегодня успеет зайти в школу. Ежедневно принимая больных на разные процедуры, все сельские новости Ариетта Ивановна узнаёт, как говорится, из первых уст. Вот и сегодня соседка Клавдия спросила её, – Вы старую мебель продаёте что ли? – она тут же ответила Клавдии, – С чего Вы это взяли? – Да я видела просто вчера, как днём Михаил на лошади от вас зеркало к себе повёз, – говорит ей Клавдия. У Ариетты Ивановны от этих слов сердце неровно застучало в груди, и тут же, взяв себя в руки, сказала соседке, – Я старое зеркало просто так отдала ему, а взамен куплю себе современное. Этим ответом она оборвала нить для дальнейших пересудов со стороны соседки. К двенадцати часам все процедуры были закончены. Сейчас Ариетта Ивановна в позднем раскаянии клянёт себя, сознавая свою ошибку, почему же она не додумалась вчера о том, что ей нужно было сначала привести это зеркало в негодность, а потом уже выбрасывать, ведь оно может не только ей жизнь портить, но и другим тоже.

За время обеденного перерыва Ариетта Ивановна успела сходить в продуктовый магазин, который находился не более ста метров от больницы. Там она увидела жену Михаила. Ольга, закупив всяческие сладости, уже повернулась к выходу, в это время их взгляды скрестились, жена Михаила вежливо поздоровалась с ней и вышла на улицу. Только Ариетта Ивановна заметила, что за вежливостью Ольги скрывался какой-то по-особому откровенный недружелюбный взгляд. На душе у неё словно «кошки заскреблись».

Ариетта Ивановна почти следом вышла за ней, хотела поговорить с Ольгой, только её и след простыл, хотя сама понимает, что темы для разговора-то пока нет, ей неизвестно от чего жена Михаила так на неё посмотрела. В её распоряжении оставалось целых тридцать минут свободного времени, она с телефонного автомата дозвонилась к директору школы и попросила сообщить приезжим преподавателям, что у неё есть свободная комната для проживания, и если они согласны, то могут позвонить по номеру, который Ариетта Ивановна тут же продиктовала.

После работы, ещё не успев переодеться в домашнюю одежду, к ней постучались две молоденькие девушки. Она, выглянув в окно, сразу же их узнала и, выйдя им навстречу, пригласила войти в дом. С первого взгляда Ариетты Ивановны они произвели хорошее впечатление, обе девушки были примерно одного возраста и роста. Пухленькая Лида с рыжими вьющимися волосами, спадающими ниже плеч, доверчивыми как у ребёнка голубыми глазами и веснушками на вздёрнутом носике, которые придавали её лицу некий лирический шарм. Супротив её Римма – худощавая смуглая брюнетка с гладко зачёсанными назад длинными волосами, собранными в тугой узел на затылке, жгучие восточные глаза с дерзким взглядом указывали на её вспыльчивый характер. Этакая яркая контрастность обеих подруг немало удивила Ариетту Ивановну. Разговаривая с ними, она задалась вопросом, как две противоположные личности могли так дружно ужиться вместе? Включив чайник, Ариетта Ивановна, сделав всем по бутерброду из батона и докторской колбасы, которые купила сегодня в магазине, наложила в вазочку клубничного варенья и пригласила девушек к столу. За чаем они обговорили стоимость проживания в её доме и о том, что неплохо бы им достать кровати, так как их у неё нет, и если девушки согласны с условием, то хоть завтра пусть вселяются к ней, на этом их разговор был закончен. Проводив гостей из дома, Ариетта Ивановна, быстренько переодевшись, захлопотала по хозяйству, но, в конце концов, усталость взяла своё, уже полдесятого вечера. Она, едва прикоснувшись к подушке, сразу же заснула.

Видит во сне небольшую комнату, напоминающую её спальную своей похожестью двери и двух угловых окон. В такой же точно комнате два дня назад она испытала ужасное потрясение, неподдающееся никакому объяснению. Между окнами в углу стоит зеркало в резной оправе, в которое можно видеть себя во весь рост. Напротив угла посреди комнаты полированный круглый стол. Ариетта Ивановна даже разглядела на его поверхности орнамент в виде иероглифов, она как будто догадывается во сне, что это магические знаки. В эту комнату вошла женщина в чёрном балахоне, положив раскрытую книгу в центре стола и держа над ней спиритический шар, стала что-то быстро читать по книге. Ариетта Ивановна увидела нечто такое, от которого волосы стали дыбом. Шар в руках женщины словно ожил, внутри его происходил процесс, от которого восстают только из Ада. Вся комната будто осветилась голубоватым светом. Вдруг, эта женщина, откинув с головы балахон, повернулась лицом, и Ариетта Ивановна узнала в ней свою бабушку, которую очень любила в детстве. Слыша во сне, как она настойчиво зовёт её к себе, Ариетта Ивановна протянула к ней навстречу свои руки. От холодного прикосновения бабушки Ариетте Ивановне сделалось как-то не по себе, она, в ужасе отшатнувшись от неё, в ту же секунду проснулась.

9

Часы показывали два часа ночи. Глядя в окно, как вызвездило небо, Ариетте Ивановне вспомнилось своё детство – она очень любила гостить у бабушки с дедушкой. Особенно ей нравилась комната, где в углу между двух окон примостилось зеркало, перед которым, красуясь, она могла видеть себя во весь рост, а ещё там был небольшой круглый стол, стоявший посреди комнаты на трёх ножках. Она, взобравшись на стул, с детским любопытством разглядывала непонятные ей выжженные фигурки на лакированной столешнице. Только бабушка часто прогоняла её из этой комнаты, когда к ней зачем-то приходили дяденьки и тётеньки, и она, обидевшись, убегала сразу же к дедушке, который успокаивая её, рассказывал захватывающие истории о животных.

Значит, сегодняшний сон был для неё не простым, а вещим, подумала Ариетта Ивановна. Оказывается спальная, где с ней случился обморок, была раньше комнатой для спиритизма, а зеркало было неотъемлемым атрибутом, и служило проводником в иной мир. И, если она правильно истолковала свой сон, то если она не приведёт эти вещи в негодность, жизнь её превратится в ад. После смерти бабушки и дедушки, из дома, что достался ей в наследство, она выбросила все ненужные им вещи. Кроме фотоальбома, который из суеверия безо всякого сожаления накануне предала огню. Зеркало, что сосед увёз не на свалку, а к себе домой и стол, на котором сейчас гнездится габаритный цветной телевизор. Она теперь твёрдо уверена в том, что ей нужно, во что бы то ни стало, забрать у Михаила зеркало, так как оно могло причинить вред их семье, только как объяснить им свой поступок она не знала. И вдруг Ариетта Ивановна задумалась над тем, что самых-то главных вещей – «магической книги и спиритического шара», которые снились во сне, она у бабушки раньше никогда не видела, возможно, в доме есть тайник, где бабушка пуще глаза своего хранила эти вещи. Почувствовав лёгкое головокружение, от того, что ещё не выспалась, она посмотрела на время, стрелки на часах показывали половину четвёртого утра. Решив оставить всё как есть до выходных, не выключая свет, уснула.

Ольга кое-как разбудила своего мужа, он, собираясь на работу, уже на ходу рассказывал ей про свой сон. Улыбка сошла с её губ, видеть крылатого вороного коня во сне, да ещё верхом подняться в небо… Она не знала толкование снов, но сказала ему: «Это пожалуй не добру..», – Михаил только рукой махнул, – «Да не выдумывай всякое, а если чему случиться так того всё равно не миновать». По дороге из дома он, встретился с Ариеттой Ивановной, разговорившись с ней, у него словно язык зачесался, рассказать ей о том, что он зеркало-то не на свалку, а себе взял, увидев, как она сразу ухватилась за эту тему для разговора, ждал, что она ему на это ответит. Ариетта Ивановна, безо всяких предисловий, обратилась к нему с просьбой вернуть ей его обратно, предоставив ему выдуманный сегодняшней ночью веский аргумент, и он безо всякого сомнения поверил ей. Она, тут же поблагодарив Михаила за сохранность, сказала, что многим будет обязана ему. Михаил опешил от такого поворота дел, про себя думая: «Вот дурак, кто меня за язык-то тянул?!». Но войдя в её положение, обещал, что вечером после смены обязательно привезёт ей это зеркало обратно за некую плату и она тут же согласилась на эти условия. Обещая Ариетте Ивановне вернуть её вещь, он даже подумать не мог, что сегодня ему будет не до этого.

Проводив мужа, Ольга достала из горячей печи кипящий чугунок с варёной картошкой в мундире и, подхватив его полотенцем, хотела слить с воду. В это время, с чего-то взъерошенная кошка, шмыгнула из комнаты прямо ей под ноги, и она, запнувшись об неё, опрокинула чугунок с кипятком себе на грудь. В кои-то минуты кожа у неё вздулась волдырями. Она подошла к зеркалу, чтоб лучше разглядеть место ожога, как вдруг заметила, что оно покрылось едва заметной рябью, искажая её отражение. «Что это со мной происходит?», – уже не первый раз подумала она, такого с ней раньше не бывало, наверное, пора обследоваться, как-никак возраст своё берёт. Ещё раз взглянув в зеркало, ничего особенного не заметив, она убедилась в своём решении. Превозмогая сильную боль, Ольга сначала очистила от кожуры картошку в мундире и, пока горячая, сразу же истолкла в пюре, добавив туда сырые яйца и сметану. Затем на противень растрепала тесто в аккуратные тоненькие лепёшки, положила сверху на них остывшее картофельное пюре, после этого помазанные маслицем шанежки отправила в печь. Кое-как дождавшись готовую выпечку, Ольга, включив утюг, быстренько погладила кофточку ту, что свободнее, так как краснота продолжала превращаться в болезненные волдыри и, торопясь, отправилась в больницу, боясь не успеть на приём к терапевту, но там как назло собралась большая очередь, потому что врач была на обходе. Больше часа прождала пока её примет врач, которая, осмотрев её, назначила уколы и перевязку в кабинете хирургической медсестры, где тоже не обошлось без очереди. Во время перевязки Ольга с ужасом вспомнила про утюг, который забыла выдернуть из розетки. Соскочив с кушетки, она, трясущимися руками едва накинув пальто, кинулась домой. Но было поздно, пламя уже лизало карниз их старенькой избушки. Пожарники, заливая огонь, не смогли отстоять полностью их дом. Соседи из горящей усадьбы с большим трудом спасли только их лошадь, потому что она, вырываясь, вновь бежала в горящий сарай. Ольга, не выдержав этого зрелища, тут же потеряла сознание.

10

Когда скорая помощь привезла Ольгу в бессознательном состоянии в больницу, о пожаре стало известно всем находящимся здесь. Ариетту Ивановну сразу повергло в шок случившееся, она с сочувствием подумала о ней, правда видно говорится – «Где тонко там и рвётся». Ольга после уколов вскоре пришла в себя, но на неё невозможно было смотреть без сострадания, её отсутствующий взгляд ничего ни выражал кроме боли. Врач, видя её состояние, выписала направление и отдала его медсестре, которая тут же проводила Ольгу в стационар. В палате она, не промолвив ни единого слова, сразу же легла в кровать, отвернувшись лицом к стене. «Хорошо, что здесь, в посёлке, живёт их близкая родственница», – опять подумала Ариетта Ивановна. Она давно знает эту замечательную, добрую старушку – младшую сестру покойной матери Михаила. Ей сейчас почему-то верится, что тётя хотя бы на зимнее время приютит у себя, оставшихся без крова над головой, Михаила и Ольгу, пока им как погорельцам не окажут помощь с жилплощадью. К вечеру погода как взбесилась, чёрные тучи всё больше и больше затягивали небо, Ариетта Ивановна, отворачиваясь от встречного ветра, который больно хлестал колкими снежинками по её лицу, спешила с работы домой. Проходя мимо сгоревшего дома Михаила, она с содроганием прошептала: «Не приведи, Господи, к такой беде больше никого». Рыжик, встречая её, радостно завилял хвостом. Ариетта Ивановна, потрепав его ласково за уши, сказала: «Я вот сейчас переоденусь и тебя покормлю свежим хлебушком, и он, словно понимая её слова, схватил свою миску в зубы и подтащил к её ногам, глядя на неё с собачьей преданностью своими умными глазами.

Хлопоча по хозяйству, Ариетта Ивановна с горечью подумала: «Ну и жизнь у меня, каждый Божий день одно и то же, кручусь как белка в колесе, живу одна одинёшенька, а как привязанная к дому, даже в отпуск и то не могу никуда съездить! С весны до осени, то в огороде, то дрова заготавливаю, а зимой вот печи топить надо». Неожиданный звонок телефона прервал её грустные мысли. Ариетта Ивановна, услышав в трубке знакомый голос своей близкой школьной подруги, радостно воскликнула – «Маринка! Где ж ты пропадала-то, я по тебе знаешь как соскучилась!» Услышав ответ подруги, что она приехала сегодня утром ненадолго к своим родителям, а сейчас вот не смотря на погоду собирается заглянуть к ней в гости, Ариетта Иванова быстро застелила скатертью стол, выставляя на него самое лучшее угощение, что есть в её доме, для самой дорогой гостьи в её жизни. Марина пришла к ней тоже не с пустыми руками. Доставая из пакетов то, что ни никогда не доходило на прилавки их сельского магазина, она, шутя, попросила Ариетту Ивановну закрыть глаза, и, ловко накинув ей на плечи большой Павлопосадский тёплый шерстяной платок с яркими цветами по чёрному полю, сказала ей: «А теперь взгляни-ка на себя». Ариетта Ивановна послушно подошла к зеркалу, которое висело в прихожей, но Марина сказала ей, вполне серьёзно, что свою красоту нужно видеть в полный рост. И тогда ей пришлось солгать, что того старинного зеркала которое видела раньше Марина больше нет, якобы она его, передвигая на другое место, уронила, разбив на мелкие осколочки. «Жаль, конечно, но вечного ничего не бывает», – проговорила подруга.

Ариетта Ивановна давно мечтала о таком платке, но купить его было невозможно, так как в свободной продаже они небыли. Поблагодарив Марину за роскошный подарок, она сказала ей, – Мне даже неловко как-то от того, что у меня в настоящее время нет достойного подарка, которым я могла бы тебя удивить. – Да брось ты, не переживай так о пустяках, – с улыбкой ответила ей Марина, – ведь наша дружба дороже всех наград. Подливая себе в бокалы сухое вино, они то весело ворошили своё прошлое, то с грустью обсуждали жизнь настоящую. Неожиданно для Ариетты Ивановны, Марина вдруг спросила её, – что за странная звёздочка у тебя на левом запястье? Я хорошо помню, что раньше её здесь не было? – Сама не знаю, – ответила Ариетта Ивановна, – я даже не заметила, как она появилось, по крайней мере, не беспокоит и ладно. Марина, нечаянно взглянув на часы, воскликнула, – ох! и засиделись мы с тобой подруга, – и сразу же засобиралась домой. Только Ариетта Ивановна, не терпя никаких возражений, предложила ей остаться хоть раз ночевать в её доме, говоря, что ночью, да ещё в такую метель хороший хозяин даже собаку во двор не выгоняет, и Марина осталась.

Убрав со стола, Ариетта Ивановна для подруги раздвинула диван, положив на него чистое постельное бельё, а сама легла, как обычно в своей спальне, где почти сразу же и уснула. Только Марине на новом месте совсем не спалось, сначала ей мешал уснуть свет уличного фонаря, который освещал комнату сквозь гипюровые шторы, а затем вдобавок к этому замучила жажда, после выпитого сухого вина, да и диван оказался очень неудобным. Ворочаясь с боку на бок, ища удобное положение телу, она вдруг увидела напротив себя безобразного чёрного кота, его светящиеся в сумраке глаза смотрели на неё с такой злостью, что ей сразу сделалось как-то не по себе, таких котов она в жизни своей ещё никогда не видела. Боясь разбудить Ариетту Ивановну, Марина тихонько сказала коту, – «Брыыысссь», – но он даже не шелохнулся, тогда Марина бросила в него подушку, но кот, увернувшись, оказался рядом с диваном. Она, разглядев его ближе, ужаснулась от того, что у кота совсем не кошачья морда, а мерзкое лицо с хищным носом и выпученными глазами. Невольным вскриком она подняла Ариетту Ивановну с постели. Марина решила не рассказывать о том, что ей привиделось в её доме, она реалистически думает, что этого не может быть на самом деле, и кто его знает, может вино ей так на психику подействовало? Но опять же раньше с ней такого никогда не бывало. Ариетта Ивановна, сев рядышком с ней на диван, сказала: «Я тебя слишком хорошо знаю, не утаивай, пожалуйста, от меня ничего. Марина, не боясь, что Ариетта Ивановна не правильно её поймёт, как на духу всё по порядку ей рассказала.

11

Ариетта Ивановна успокаивала свою близкую подругу. В какой-то миг совершенно неприсущая ей интуиция подсказала, что Марине осталось жить на белом свете всего три месяца. Она в паническом страхе тут же отогнала эти нехорошие мысли от себя, удивляясь, откуда только могло прийти такое в голову. Слушая внимательно Марину, понимала своим сердцем, как сильно напугана её подруга необычным явлением этой ночью и как старается скрыть от неё свои страхи. Хорошо, что вчера ей не хватило ума поделиться «тет-а-тет» о кошмарах, которые бывают в её доме с тех времён, когда муж ушёл на небеса, думала Ариетта Ивановна.

Пусть уж лучше знает, что всё это привиделось и, сдерживая своё волнение, Ариетта Ивановна просто сказала ей, что они вчера за вечер действительно порядком пригубили спиртного, а когда переборщишь, и не такое ещё примерещится. Она твёрдо уверена, что и в дальнейшем ей не следует посвящать Марину в свои житейские проблемы из боязни, что её здоровью от этого станет только хуже. Ариетта Ивановна, стараясь поднять настроение Марине, сказала с улыбкой: «Пойдём-ка лучше с тобою на кухню, да заварим себе кофейку, всё равно уже вставать пора, хотя сегодня и выходной, но дорожку к дому нужно прогрести пораньше». Выпитая чашечка кофе немного взбодрила подругу, так показалось Ариетте Ивановне, но она всё равно предложила ей хоть немножечко, да уснуть. Только Марина совершенно искренне сослалась на то, что вечерним поездом ей нужно возвращаться в городскую жизнь, а она ещё с родителями хорошенько не повидалась и, сняв с вешалки мутоновую шубку, засобиралась домой, говоря Ариетте Ивановне, что в следующий раз она с удовольствием погостит у неё подольше. Ариетта Ивановна, провожая подругу за ворота, ещё долго глядела ей в след, пока Марина не скрылась за поворотом. У неё снова возникло нехорошее предчувствие, от которого до боли сжалось сердце, она словно откуда-то знает, что видит Марину в последний раз.

Оставшись одна, Ариетта Ивановна сразу же взялась за дело, оно по её мнению больше не терпело никаких отлагательств. Она, вытащив во двор магический стол, на котором стоял телевизор, безо всякого сожаления превратила его в щепки, растопив тут же ими в доме печь. Только огонь по её мнению мог уничтожить вещи, через которые открывались врата Ада. Одновременно думала о том, на самом ли деле существуют магический шар и книга или это просто кошмарный сон, как и все другие. В конце концов, ей больше ничего не оставалось, как убедиться в этом и засветло осмотреть весь дом и к нему примыкающие пристройки. Ей так хотелось одним махом избавиться от тех вещей, что по её мнению мешали жить нормальной жизнью. В любом случае ей будет спокойней без колдовских атрибутов. Но поиски не увенчались успехом. От домашней суеты к ночи заломило суставы, а может и к непогоде – подумалось Ариетте Ивановне, и поставив на кухне тазик с горячей водой и добавленной сухой горчицей, осторожно опустила в него свои ноющие ноги. «Хорошо бы сейчас выпить чаю с малиновым вареньем или мёдом», – но её мысли вдруг прервались от того, что она явно услышала, как открылась входная дверь, как заскрипела половица в прихожей, словно кто-то прошёл в комнату. Ариетта Ивановна от ужаса боялась пошевелиться. Из оцепенения её вывел телефонный звонок, она, судорожно схватив трубку, прокричала в неё – «Алло..», – и ей ответила одна из приезжих преподавательниц, предупредив её о том, что им выделили квартиру от школы, – «Ну и слава Богу», – сказала ей Ариетта Ивановна, подумав про себя что ей в самом-то деле теперь боязно кого-то пускать к себе в дом.

Так как ничего подозрительного не происходило, она прошлась с опаской по комнатам, но там никого не было. Ариетта Ивановна, успокоившись, включила радио, чтоб не чувствовать одиночество, с возрастом её всё чаще пугала тишина в доме, и, не выключая свет в комнате, легла спать в спальной. Во сне видит себя в белой ночной сорочке с распущенными волосами до пояса на тропе освещённой полной луной, ведущей вглубь мёртвого леса. Отрешённость и безволие пугает Ариетту Ивановну во сне, она словно подчинена некой силе, которая управляя её сознанием, привела к склепу, который до самого верха выложен из людских черепов, они как будто улыбались ей. Под взглядами пустых глазниц женщина, лицо которой было скрыто приспущенным балахоном, завела её внутрь этого склепа, где к своему ужасу Ариетта Ивановна увидела при горящих свечах стол с вырезанными знаками на лакированной столешнице, и на ней раскрытую книгу. Ариетта Ивановна, подняв над книгой магический шар, будто стала читать то, что в ней написано. Он при этом словно ожил, и Ариетта Ивановна, увидев Дьявола во своей плоти, быстро проснулась. Открыв глаза, она одновременно встретилась с жутким взглядом выпученных глаз на безобразном лице, которое склонялось к ней всё ближе и ближе, от страха, задыхаясь, она ушла в мир иной.

12

Больше суток собака во дворе Ариетты Ивановны будоражила всех своим воем, но соседи не обращали внимания на это, мало ли от чего эти собаки воют. Ариетта Ивановна, всегда приветливая и доброжелательная на работе с людьми, в быту жила замкнуто, копошилась дома по хозяйству, ни кому по соседству не доставляя хлопот. Ни у кого не было оснований для беспокойства, потому что её в это субботнее утро видели все, как она, провожая гостью, расчищала для неё от снега дорожку возле дома.

В понедельник возле процедурного кабинета собралась целая очередь, но Ариетта Ивановна так и не появилась, чем вызвала недоумение у медицинского персонала, такого случая ещё никогда не было, чтоб Ариетта Ивановна, не предупредив никого, не появилась на своём рабочем месте, да и телефон её молчал. Послали за ней машину скорой помощи. Шофёр, открыв калитку, долго стучал в двери и окна дома Ариетты Ивановны, но никто не отвечал кроме собаки. Из-за плохого предчувствия он пригласил на помощь соседей, которые выставили окно, так как пёс в двери никого не впускал. Ариетту Ивановну обнаружили лежащей на полу, со скомканным одеялом в застывших руках, с широко открытыми глазами. Все знали, что на своё здоровье она никогда не жаловалась, а тут взяла и умерла ни с того ни с сего. Для всех этот случай был просто невероятным, а после последовавшего заключения некролога, в котором было ясно написано, что смерть наступила в одночасье от разрыва сердца, нашлись люди, которые тут же вспомнили, что муж-то Ариетты Ивановны ушёл в мир иной с таким же точно диагнозом, поползли разные слухи. Похоронили её рядышком с мужем, а дом, до заявления родственников, взял под опёку поселковый совет, заколотив окна и двери. Кота и пса Рыжика, пока не объявиться настоящий хозяин, забрал к себе сосед Михаила, он подумал, что не справедливо будет бросить этих милых животных в зимнее время помирать от голода. Сам он – одинокий старичок, у которого жена давно на небесах, а дети, как вылетели из родительского гнезда, так даже носа не показывают к нему.

Марина только вчера приехала от родителей, а сегодня после работы мать сообщила ей о смерти её подруги Ариетты Ивановны. Марина была в шоке, ей не хотелось верить в то, что любимой подруги больше нет. На похороны она всё равно бы не успела, поэтому решила поехать в сорок дней, чтоб положить хоть цветы на могилку её. Но ей не довелось туда поехать, потому что у неё случился снова обморок прямо на работе, это уже пятый по счёту. Марина была очень напугана и решила незамедлительно обследоваться у врачей, результат был неожиданный для неё, обнаружилась опухоль головного мозга, и ей пришлось впоследствии пройти процедуру химиотерапии. С каждым днём организм её всё меньше и меньше сопротивлялся этой болезни, буквально через три месяца Марины тоже не стало.

13

Ольга уже второй день в больничной палате, совсем ничего ни ест, ни с кем не хочет разговаривать, хотя женщины и пытались своим сочувствием отвлечь её от тяжёлых мыслей. У неё даже слёз не было, в душе лежит горькая пустота от безысходности, ещё ноющая боль от ожога не даёт ей покоя ни днём, ни ночью. Она очень боялась встречи с мужем от того, что ей нет оправдания в случившемся пожаре, в котором ничего, кроме лошади и собаки, не осталось. Одновременно она, заботясь о нём, думала, где же он сейчас. Видно очень зол на неё, раз не пришёл к ней в больницу. Видя её неважное состояние, соседки по палате боялись даже сообщить ей, что Михаила прямо с работы увезли с обширным инфарктом в городскую реанимацию. Ольга не могла найти себе покоя от трудностей, которые ожидают её за дверьми этой больницы, когда её выпишут, ведь им с Михаилом даже приткнуться некуда. Она думает, если к детям в город, то там у самих семеро по лавкам, да и живут не богато в тесных коммуналках, а для того чтобы отстроиться заново на старом месте, к которому прикипели всем сердцем, у них нет средств. Не смотря на то, что они с мужем трудились всю свою долгую жизнь, не покладая рук, с той мизерной зарплаты, которую им начисляли, денег на чёрный день не отложишь, вот хоть ложись и помирай теперь. Вдруг в коридоре больницы Ольга услышала какой-то посторонний шум, сразу отвлекший её от тяжёлых мыслей. Молниеносно в голове мелькнуло – «Это Михаил…», – её бросило в жар, сердце учащённо заколотилось в груди, готовое выпрыгнуть от того, что ей придётся серьёзно объясниться с мужем в какой ситуации они оказались сейчас, но это был не он. В палату вошла тётя Михаила. Из разговора с ней Ольга узнала, что муж её сейчас находится в реанимации, но врачи сказали, что он скоро поправиться. Эта добрая старушка тут же предложила Ольге с Михаилом поселиться у неё и жить до тех пор, пока им как погорельцам не выделят жильё. У Ольги от этих слов сразу же полились слезы. Женщины, наблюдая за ними, подумали – «Пусть проплачется, а то душа закаменеет». Терапевт, по просьбе Ольги, выписала её в этот же день из больницы, зная про их семейное горе. Наследующий день Ольга, с разрешения тёти, привела от соседей свою собаку и каурую кобылу, привязав её в сарае, сразу же задала ей полную кормушку сена, которое залежалось на сеновале ещё с былых времён у тёти Михаила. Ольга чуть не каждый день ездила в город проведывать мужа. Он не корил её за происшедшее, но она всё равно чувствовала себя очень виноватой и тихонько плакала ночью в подушку. Из-за плохого самочувствия Ольге не пришлось присутствовать на похоронах Ариетты Ивановны, но она искренне сожалела о том, что Ариетта Ивановна так рано ушла из жизни.

14

«Да, – думал Михаил, лёжа на больничной койке, – жизнь прожить, не поле перейти…» Он изрядно вымотался, работая бессменно дневные и ночные смены в кочегарке, пока его сменщик был на больничном листе, а тут ещё пожар как снег на голову свалился, вот сердечко его и не выдержало такой нагрузки. Он Ольгу не стал сильно корить за её халатность, всякое в жизни бывает, об этом после времени говорить, что воду толочь в ступе, ничегошеньки уже не исправить. Сейчас ему даже думать боязно об их дальнейшей судьбе, как не крути, а выхода из этой ситуации он вообще не видит. Хорошо, что его тётя, младшая сестра его покойной матери, приютила их на время у себя. А теперь вот, из-за перенесённого инфаркта, врачебная комиссия признали его неработоспособным, безо всяких разговоров отправили Михаила на группу, а с этой пенсии много не разживёшься. И потянулось их время мытарств по восстановлению разных документов, в том числе и хлопоты с жильём, которого на данный момент для них не оказалось.

Прошло чуть больше года с того времени как сгорел их дом. Март свисал сосульками с крыши домов, иногда заволакивая небо свинцовыми тучами, нёс снегопады. Михаил и Ольга уже потеряли надежду получить жильё, как вдруг его вызвали в поселковый совет. Там ему предложили заселиться в дом Ариетты Ивановны, так как наследники не заявили право на наследство, потому что их у Ариетты Ивановны совсем не было, а её жильё за это время просто варварски стали разрушать местные жители. Михаил даже не поверил своим ушам, что счастье наконец-то улыбнулось им. Поблагодарив руководство, он заспешил к Ольге со своей радостью. В этот же вечер они переехали на новое место жительства и стали обживать этот дом. Пока Михаил отдирал доски, которыми были заколочены окна, Ольга быстренько затопила печи в комнате и на кухне, сбегала за водой на колодец и, когда в помещении стало тепло, сразу же по-хозяйски принялась за уборку. После их избушки-то дом Ариетты Ивановны показался для них прямо дворцом.

За работой они не заметили, как время перевалило за полночь. Михаил с Ольгой сели ужинать на кухне, вдруг, словно кто-то маленькими ножками пробежался по комнатам. «Померещилось, – подумала Ольга, но, взглянув на Михаила, она поняла, что он тоже это слышал, – может зверёк какой-то из погреба вылез, учуяв запах еды, – проговорила Ольга. Михаил прошёлся по дому, заглядывая во все тёмные углы, но ни кого не заметил, – завтра утром осмотрю погреб, возможно, там есть лазейки под домом, – сказал Михаил». Ольга, взяв постельное бельё из шкафа Ариетты Ивановны, у них своего-то ничего не осталось, застелила его на диване, а деревянную кровать вместе с постелью, на которой умерла Ариетта Ивановна, они ещё вечером вытащили на улицу. В это время в окно, которое выходит в ограду, что-то сильно стукнуло. От неожиданности Ольгу сразу бросило в жар, но Михаил её тут же успокоил, говоря, что так садится дом от ветхости, и она, укрывшись одеялом, отданным им в пользование тётушкой Михаила, вскоре заснула. Михаил же будто окунулся в забытьё, он словно наяву видит, как небо, затянутое чёрными тучами, разорвало пополам всплеском молнии, слышит шум проливного дождя, чувствует запах леса и то, как суглинистая почва чавкает под его ногами, налипая на литые резиновые сапоги, делая их тяжёлыми. Будто задыхаясь от быстрого шага, он идёт по просёлочной дороге, которой, кажется, не будет конца, за отдаляющейся впереди женщиной очень похожей на его жену Ольгу. Ему словно хочется догнать её и предостеречь от чего-то опасного, необратимого. Вдруг, зацепившись ногой за корень дерева у обочины дороги, он падает, задев рукой что-то мягкое. От этого ощущения Михаил сразу же проснулся и непонимающе уставился на Ольгу, стоявшую возле дивана. «Та, в свою очередь, с обидой спросила его, – ты за что меня больно ударил прямо под рёбра?» Выслушав его сон до конца, от обиды на Михаила у Ольги не осталось и следа. Они, потеряв сон, сами над собой смеялись до слёз.