Текст книги "Триллер на колесах"

Валентина СЕДЛОВА
ТРИЛЛЕР НА КОЛЕСАХ

С искренней благодарностью Константину Кушниру и Наталье Чалой за незабываемую трофи-экспедицию «Лапландия 2004».

Вторник. 4 дня до старта экспедиции.

Анжелике происходящее с нею казалось дурным сном, кошмаром, который рассеется, стоит только захотеть проснуться по-настоящему. Она даже потихоньку ущипнула себя за палец и прикусила губу. Не помогло. Наглый детина в прихожей был самым что ни на есть реальным и просто так исчезать не собирался. Он с чувством превосходства разглядывал стоявшую перед ним женщину и откровенно наслаждался ее страхом и замешательством.

– Решила на дно залечь? На звонки не отвечаешь, на работе набегами появляешься. Задергалась, да? Нервишки-то пошаливают. И немудрено. У меня тоже пошаливали бы, если бы я такого человека, как Бритый, кинуть захотел…

Лика чувствовала, как гулко колотится в груди сердце, а на висках выступает испарина. Черт побери, если бы она успела выпить абсента, как собиралась, этому явлению Бандита народу было бы хоть какое-то объяснение. Обыкновенный галлюцинаторный бред на почве передоза полынной водки – любимое психическое расстройство поэтов конца девятнадцатого века. Но она-то трезва как стеклышко!

Детина меж тем продолжал:

– Что, думала: самая умная? С три короба наобещала, так можешь теперь воротить, что хочешь? Нет, дорогая, ничего у тебя не вышло. Я вот только одного понять не могу: почему мне, солидному человеку, надо бегать за тобой, искать по всяким левым хатам, чтобы Бритый свои башли обратно получил? Это не он тебе, это ты ему должна, не забыла?

– Я… я совершенно не понимаю, о чем идет речь… – Анжелика до боли сжала кулаки, так, что ногти впились в ладонь.

– Ой, да ладно тебе спектакль-то разыгрывать! – хохотнул детина. – Скажешь, это тоже к тебе никакого отношения не имеет?

Он достал из кармана и сунул Анжелике под нос какую-то ксерокопированную бумажку. Лика вгляделась в текст, и у нее все поплыло перед глазами. Она, Торопова Анжелика Петровна, паспорт серии такой-то, номер такой-то, обязуется выплатить к такой-то дате (недельной давности)…, а дальше следовала сумма цифрами и прописью, при взгляде на которую Лика не смогла удержать взволнованного вздоха.

– Слушай, подруга, заканчивай свои фортели, а? – поморщился детина. – А то не сдержусь, махну рукой неудачно, придется тебе еще и на стоматолога раскошеливаться. Да что ты мне эту писульку обратно суешь! Оставь себе, вдруг память прояснится. Оригинал-то в надежном месте лежит, сама понимаешь. И вот еще что: Бритый дает тебе сроку ровно неделю. Если через семь дней ты не вернешь ему всю сумму полностью, пострадают очаровательные детишки. Ты же очень любишь своих выродков? Вот и постарайся сделать так, чтоб им не было мучительно больно за свою глупую мамашу.

Детина развернулся, намереваясь покинуть квартиру, но на пороге вдруг остановился и сказал с кривой усмешкой:

– А тебе идет стрижка! Только если ты это ради маскировки затеяла, то просчиталась. Я, как видишь, тебя все равно отыскал.

И ушел.

Анжелика, двигаясь как замороженная, закрыла за ним дверь, прислонилась к ней спиной и зашлась в приступе истерического хохота, до слез на глазах.

В этом театре абсурда сходились только два момента: данные ее паспорта и еще то, что буквально накануне она всему миру назло без сожаления рассталась с волосами по лопатки и отныне щеголяла с мальчишеской стрижкой. Все остальное было враньем от начала до конца. У нее не было детей, и уж совершенно точно она не занимала астрономических сумм у откровенно криминальных товарищей.

Хохот оборвался так же резко, как и начался. Лика быстро прошла в ванную, пустила в раковину холодную воду и сунула голову под ледяную струю. Было ужасно неприятно, но она с каким-то мазохистским наслаждением заставила себя вытерпеть эту экзекуцию. Нельзя сказать, чтобы полегчало, но по крайней мере возвратилась способность мыслить связно. Затем Анжелика закрыла кран и отправилась на кухню. Заварила крепкий душистый кофе, с тоской посмотрела на непочатую бутылку абсента, но решила пока ограничиться горячим безалкогольным напитком.

Так, что мы имеем на сегодняшний момент? Пошел третий день, как она съехала от Антона в пустующую квартиру подруги, укатившей на год работать по контракту за рубеж. Типа развод и тапочки по почте. Кто бы знал, как же больно расставаться с человеком, который за десять лет совместной жизни превратился в твою вторую кожу, второе сердце, второй мозг! Пусть они не были расписаны и жили в гражданском браке, Анжелика все равно считала Антона мужем. А как еще назвать человека, с которым ты делишь дни и ночи, строишь планы на будущее и без которого не мыслишь собственного существования?

Модные глянцевые журналы наперебой советовали составить список отрицательных качеств бывшего партнера и убедить себя, что без него жить значительно лучше, чем с ним. Только что они понимают во всем этом! Такое впечатление, что для юных журналисточек это не более чем игра в кубик Рубика: а давайте вот так грани повернем, что получится? Все их рекомендации, безусловно, правильны и универсальны…, только не имеют ничего общего с реальной жизнью. Она же не хотела уходить от Антона. Но и жить дальше так, как раньше, тоже уже не могла.

Измена. Как же тупо и банально это звучит – измена. Она ничего не знает про свою соперницу, кроме того, что та предпочитает отдающие «Красной Москвой» тяжелые цветочные ароматы, вульгарно-алую помаду… и ее мужа. Черт побери, пусть эта неизвестная стервятница действительно запала на чужого мужчину и совратила его, но Антон?!! Почему Антон пошел на это? Что ему не хватало в их совместной жизни, выдержавшей уже и третий, и седьмой кризисный годы, когда по статистике расстается чуть ли не половина пар? А вот сломался аккурат накануне десятой годовщины знакомства, доказав тем самым, что вполне заслуживает грубого уличного прозвища «кобель».

И у него еще хватило наглости все отрицать, хотя возвращения чуть ли не за полночь стали нормой жизни! А когда она собралась с силами и призналась Антону, что знает о его похождениях и растягивать эту затянувшуюся агонию больше не желает, не придумал ничего умнее, чем обвинить в изменах ее! Мол, пока он в поте лица горбатится в своем клятом офисе, его драгоценная Лика крутит романы за его спиной, прикрываясь мнимыми заказами!

Чушь собачья! Во-первых, то, что она работает в режиме фриланса, сиречь свободного художника, не означает, что у нее масса свободного времени. Скорее уж наоборот: пока помещение отсмотришь, пока трехмерную модель будущего интерьера нарисуешь, да не одну, а две-три в разных стилях, чтоб клиенту угодить… И это только начало! Затем носишься, как раненая рысь, по строительным рынкам (если клиент не отличается высоким достатком) или, если с клиентом повезет, по специализированным дорогим магазинам. Закупаешь нужные материалы, следишь за доставкой, а потом еще и контролируешь работу бригады отделочников. Далее закупка мебели, расстановка в четком соответствии с выбранным заказчиком макетом, и «добро пожаловать, господин хороший, в вашу новую квартиру»! На один такой заказ гробишь от двух недель до трех-четырех месяцев. Иногда еще и в выходные трудиться приходится, чтобы побыстрее покончить со старым заказом и взять новый. А Антоша, видишь ли, решил, что это она такую ловкую отмазку придумала, чтобы по любовникам бегать!

От гнева у Анжелики все потемнело перед глазами. Как быстро он забыл, для чего они решили в прошлом и в этом году стать трудоголиками! Общие планы, общие мечты – все полетело к черту!

Лика всхлипнула. Ну кто объяснит: что ему не хватало? Почему последний месяц их семья напоминала сумасшедший дом? Может, причина в какой-нибудь сущей банальности? Ну, например, в том, что у них нет детей? Так это осознанный выбор. И Антон, и она считали, что ребенок должен быть плановым и желанным. А поскольку стать родителями оба пока желанием не горели, вот и имеют то, что имеют.

Или она разонравилась Антону как женщина? Хм, как ни гадко самой себе в этом признаться, но похоже на то. Все ее попытки соблазнить собственного мужа вызывали у него совершенно непредсказуемую реакцию. Сначала он просто ссылался на усталость. Потом стал убирать ее руки со своего тела с плохо скрытым выражением брезгливости на лице. А потом и вовсе говорил «нет», поворачивался спиной и считал разговор законченным.

Сколько они уже не спали вместе? Да где-то месяц и получается. И этот подлый лицемер все это время бегал к своей надушенной крале, целовался с ней, заваливался в койку… Или прямо на офисном столе раскладывал?

Все, хватит! Не думать об этом! Сколько можно себя терзать? Не сложилось, ничего не попишешь. Надо жить дальше. Но как?

Строго говоря, неожиданное появление бандита с известием о том, что она должна, ни много ни мало – пятьдесят тысяч долларов какому-то неизвестному ей Бритому, спутало Лике все планы, если таковые и были. Что делать? Обратиться в милицию? И что она там скажет? «Мне угрожают мафиози, спасите-помогите»? Ага, только как она тогда объяснит наличие расписки с ее паспортными данными и оригинальной подписью внизу? Скорее всего, как только в милиции увидят эту расписку, от нее отмахнутся, как от назойливой мухи, и предложат решить эту проблему самостоятельно. Промолчать о расписке? Еще хуже. Рано или поздно она все равно всплывет, и хороша же тогда будет Анжелика в глазах милиционеров. Только разозлит и их, и бандитов.

Хорошо, подойдем тогда к делу с другой стороны. Детина угрожал расправиться с ее детьми. Детей у нее нет, значит, и бояться нечего. Как только он заявится в следующий раз, она скажет, мол, так и так: я вам ничего не должна. Расписка – фальшивка, знать вас не знаю, ведать не ведаю.

Так, теперь поставим себя на место бандита. Допустим, он действительно ее с кем-то перепутал. Нет, понятное дело, что вряд ли в природе объявился ее полный двойник, что внешне, что по имени. Но все равно: допустим, что имеет место ошибка. Она отказывается отдавать долг. Тогда бандит идет и убивает или калечит ни в чем не повинных ребятишек какой-то другой женщины. И в качестве доказательства приносит ей, например, отрезанный детский пальчик. И как она после такого сможет жить, зная, что послужила пусть косвенной, но причиной этого кошмара?

И тут Анжелике стало совсем нехорошо, аж до тошноты. Шутки кончились. Если детина сдержит свое слово, в чем сомневаться не приходится, то после расправы над детьми вновь вернется к ней. Только разговор после этого будет протекать уже не так цивильно, как полчаса назад. Он искалечит ее, а когда поймет, что у нее на самом деле нет денег, просто убьет. Даже если она сможет убедить этого громилу, что произошла чудовищная ошибка, он не даст ей спокойно жить. То есть просто не даст жить. Она же свидетель. А нежеланных свидетелей, как водится, ликвидируют. Особенно с учетом того, какая сумма на кону. В Москве человека порой за штуку баксов убивают, а здесь целых пятьдесят.

Анжелика с трудом заставила себя не дрожать. Сделала глубокий вдох, потом резкий выдох. Так, на чем же она остановилась? Ах да, нежеланный свидетель…

А если дело обстоит совершенно не так? Если вдруг все и было так задумано? То есть эта банда именно тем и промышляет, что изготавливает фальшивые расписки и шантажирует ими людей? Хм, что-то в этом определенно есть. Только опять неувязок сверх меры получается. Во-первых: откуда у них ее паспортные данные? Причем данные именно нового паспорта, который года полтора назад получен при обмене старых паспортов на новые. Она их никому не сообщала, с паспортом не расставалась. По работе? Да нет, вряд ли. Анжелика не зарегистрирована в качестве индивидуального предпринимателя, работает на свой страх и риск безо всяких письменных договоров с заказчиками. У нее устоявшаяся клиентура, которая и сдает ее своим знакомым, как переходящее красное знамя. Да, определенный риск в этом есть, но потери все-таки не столь велики, как при официальном статусе. Там мало того, что налоги платить разоришься, так еще и в очередях к налоговым инспекторам стоять – удовольствие ниже среднего. Впрочем, что-то она не о том.

Так, вопрос с паспортом пока замнем. Пусть будет что-нибудь вроде взятки паспортистке. Объяснение ничем не хуже других. Или пиратский диск с базами данных, что еще реальнее. Продаются на каждом углу, сто рублей все удовольствие. Идем дальше. Подпись под распиской. Откуда она взялась? Перекопировали из того же паспорта? Нет. В паспорте у нее стоит непонятная закорючка: росчерк перьевой ручкой, которую всучили ей для автографа в родном ОВД, дался Лике нелегко. Едва не порвала страничку и чудом не посадила кляксу. В общем, на ее обычную подпись нисколько не похоже. Значит, бандиты имеют доступ к каким-то иным ее личным документам. Но откуда?

Анжелика и так и сяк обдумала эту мысль, но ни к каким определенным выводам не пришла. Наличие под отпечатанным стандартным «Times New Roman» текстом ее оригинальной росписи следовало пока что отнести к категории чудес. Правда, неприятных и пугающих.

Что еще? Если это запланированная подстава, то почему из десяти миллионов столичных жителей бандиты выбрали именно ее? По собственным представлениям Анжелики, по достатку она относилась к средней границе среднего класса. То есть с хлеба на квас они с Антоном не перебивались, но и красной икрой тоже не завтракали. Накоплений на черный день нет. Всю наличность тут же радостно сжирает любимый спортивный «Уазик», ласково именуемый Дуняшей. Посему в качестве объекта для выбивания денег Лика совершенно не подходит. Ей просто неоткуда их взять, кроме как заработать.

Но случилось то, что случилось. И надо как-то выкручиваться из этой гадкой ситуации. Значит, пока оставляем два наиболее правдоподобных варианта: ошибка и подстава. И в том, и в другом случае Анжелике грозит серьезная опасность. Оставаться в квартире подруги нельзя. Во-первых, бандиты ее все равно нашли, даже здесь. А во-вторых, Лика не могла позволить, чтобы Светка по возвращении из-за рубежа будет вынуждена оттирать от стен присохшие кусочки ее разлетевшихся мозгов. Не хватало еще и подругу сюда втягивать.

Значит, надо уходить. Но куда? С отцом они давно на ножах, он никак не может простить, что Лика, наплевав на его запрет, стала жить с Антоном, не получив сначала заветный штамп в паспорте. Так что не вариант. Ну, придет она к отцу, тот узнает про их с Антоном разрыв. Обрадуется, станет нотации читать, что он-то ее предупреждал и знал, что именно так все и закончится… Еще и гулящей женщиной свою дочь назовет, даже не поперхнется. После такого горячего приема хоть в окно сигай от счастья великого. Нет уж: чем дольше отец останется в неведении относительно изменений в ее личной жизни, тем крепче нервная система.

Отправиться к двоюродной сестре в Екатеринбург? Вряд ли она обрадуется свалившейся как снег на голову родственнице. Опять же это опасно. Надо будет, бандиты ее из-под земли достанут, еще и родственникам до кучи достанется. Снять новую квартиру? Бессмысленно. Пока Лика не знает, как именно бандиты нашли ее здесь, в этом убежище, можно и не пытаться подыскивать что-то более подходящее. Ведь даже Антон этого адреса не знает! Кстати, можно вздохнуть с облегчением: хоть он тут ни при чем. Как бы ни был он сердит на Лику, вряд ли решился бы наказать ее столь изощренным образом, подослав этого громилу с ксерокопией расписки.

А какой сегодня день? Вторник. Елки-палки, до экспедиции на Кольский полуостров, к которой они с Антоном готовились полгода, осталось всего четыре дня! Впрочем, какая уж тут экспедиция, когда пора разделом совместно нажитого имущества заниматься. Да еще и бандиты эти… Впрочем…

Хм, а почему бы и нет?! Это ведь неплохой вариант! Вряд ли эти подонки решатся проехать за ней почти две тысячи километров туда, тысячу километров по арктическому бездорожью, а потом еще две тысячи километров обратно. Правда, отведенный ей недельный срок за это время истечет, но может быть, оно и к лучшему. Если это ошибка, бандиты, вполне вероятно, успеют разобраться, что к чему. А если подстава, то тем более: хуже, чем есть, уже не станет.

Анжелика упорно гнала от себя мысль, что уподобляется страусу, спрятавшему голову в песок при виде опасности. Да, проблему этим не решишь. Но по крайней мере у нее будет время хорошенько обо всем поразмыслить. И даже придумать, как выпутаться из этой смертельно опасной ситуации.

Лика поднялась, помыла за собой посуду. Бутылка абсента перекочевала туда, откуда и была взята: в хозяйский бар. Еще через сорок минут дорожные сумки, с которыми Анжелика пришла сюда после ссоры с Антоном, были упакованы, а сама Лика одета в джинсы и футболку с бархатными звездами по гладкому трикотажному фону. Она сняла трубку, позвонила и поставила квартиру на охрану. После чего отправилась ловить такси.

* * *

Антон валялся на диване, уставившись в потолок немигающим взглядом. Уютная двухкомнатная квартира с уходом Лики быстро обрела черты холостяцкой берлоги – с немытыми чашками из-под кофе и до отказа забитыми пепельницами. Впрочем, Антона сейчас мало волновал порядок в доме. Болело сердце. Чего-чего, а такого финала их отношений он не ожидал. Если кто-нибудь спросил бы его раньше: что самое надежное в твоей жизни, Антон? – он сразу ответил бы: Лика. Они были вместе всегда: тогда, когда его зарплаты едва хватало на квартплату и еду, когда он полгода просидел вообще без работы и они спасались случайными Ликиными гонорарами, когда Лика захандрила и на целых два года ушла «в глубокое подполье», решительно ничем не желая заниматься, кроме как вести домашнее хозяйство. И всегда они были счастливы друг с другом – что в нищете, что в достатке. Это счастье не было напускным, напоказ. Нет, обычное тихое такое счастье на двоих пользователей. И вот ему пришел конец. Семейный плот разбит в щепки, и даже не знаешь, кого в этом винить.

Когда Антон узнал, что у Анжелики есть кто-то помимо него, он сначала не поверил. Но, увы, факт оставался фактом: Лика завела себе любовника. Сделанное открытие изрядно обескуражило, но Антон решил терпеливо дожидаться, пока Лика определится со своей жизнью и решит, кто ей важнее: случайный попутчик или постоянный спутник, проверенный и надежный. А вот сейчас он лежал и думал, что, пожалуй, зря так миндальничал с Ликой. Надо было сразу же поставить вопрос ребром и выяснить, что за третий лишний по-воровски пробрался в их дом. А то ждал, ждал, и на тебе: дождался! Анжелика обвинила его в измене! Его!!! Да где были ее глаза, когда она сказала ему в лицо эту чушь? Уж кому знать, как не ей, что ни одна женщина не волнует его так, как она! И не нужен ему никто, кроме нее.

В первую минуту, услышав упреки Анжелики, Антон едва не расхохотался. Нелепица какая! Он так прямо ей об этом и сказал: мол, иди, проветрись! Что за чушь ты несешь? А в ответ получил такой шквал обвинений, подкрепленных псевдо доказательствами в виде какого-то там цветочного аромата и запачканного помадой воротничка рубашки, что мгновенно почувствовал себя на дне бака с нечистотами. Лика, его милая Лика орала и шипела на него, как разъяренная фурия, а под конец и вовсе скатилась до бабской истерики с битьем посуды и демонстративной паковкой вещей в чемоданы. Он все ждал, когда же она образумится, перестанет кричать, улыбнется и скажет: «Классно я тебя разыграла!» Но этого не произошло. И ни слова о своем любовнике. Или это стиль такой? Лучшая защита – нападение; чем больше вина, тем громче крик?

Пожалуй, это уже конец. Вряд ли они смогут быть вместе после того, что произошло. Единственная радость – в загс тащиться не надо. А имущество уж как-нибудь поделят. Да и что делить: пусть забирает все что хочет и подавится!

Сейчас Анжелика, наверное, у него . Где ей еще и быть, как не у свого хахаля. Хахаль . Гнусное словечко. Отчего-то Антону захотелось произнести его вслух, еще и еще раз. Подлая двуличная изменница! А говорила, что любит! Что, кроме Антона, ей никто не нужен. Врала. Все они врут. Суки. Стервы.

Антон едва не завыл от безысходности. Ну почему это случилось именно с ними! Почему Лике ни с того ни с сего приспичило на исходе десятого года совместной жизни поиграть в большие чувства на стороне? Или дело в банальном сексе? Тогда все окончательно запутывается. Уж в чем в чем, а в этой области у них всегда все было на высоте. Правда, узнав о том, что в жизни Лики появился другой , Антон так и не смог себя заставить вновь полюбить это прекрасное тело, уже не принадлежащее ему. Вернее, принадлежащее не ему одному. Он под любыми благовидными предлогами избегал близости, намекая тем самым Анжелике, что готов к откровенному разговору. Что его не устраивает быть третьим в ее постели. Но все безрезультатно. Обиженная Лика отворачивалась и раздраженно сопела, а он всю ночь маялся без сна, стараясь не сорваться и не наброситься на нее, такую близкую, желанную и чужую .

Правильно Аркадий про него говорит: мол, последний романтик. Ага, и последний идиот к тому же. Может, надо было сразу вести себя так, как Аркаша со своей Леной? Чуть что не так, сразу разборки, носом в ошибку, как щенка в постыдную лужицу. И никаких тебе проблем со «вторым фронтом» ввиду полной невозможности его существования. А он доигрался в демократию. Лике надо задержаться допоздна? Да пожалуйста, хоть на всю ночь! Лика всю неделю не появляется дома, торчит где-то на другом конце Москвы в шикарных апартаментах очередного большого клиента? Вот и славно, молодец, девочка: далеко пойдет!

Антон зарычал и тут же испугался себя, своих эмоций. Хорошо, что Анжелики сейчас рядом нет, а то страшно представить, чем бы это все могло закончиться. Когда она уходила из дома, он еле сдержался, чтобы не залепить ей пощечину. А сейчас бы точно измолотил, как боксер грушу. Предательница!

Как назло, кто-то принялся настырно названивать в дверь. Антон было дернулся открывать, а потом лег обратно. Обойдутся. Его нет дома ни для кого. Черт побери, имеет человек право хоть немного побыть в полном одиночестве и никому ничего не объяснять?

Но тут раздался тихий скрежет ключа в замочной скважине. Антон рывком сел на кровати. Не может быть! Лика?! Она вернулась?!

– Привет! – Анжелика прошла в комнату, бросив у стены тяжелые сумки. Те самые, с которыми она уходила от него несколько дней назад. – Чего не открываешь? Спишь?

– Воздыхатель прогнал? – вяло поинтересовался Антон.

Он не хотел знать ровным счетом ничего . Особенно подробностей того, как именно провела его уже почти бывшая жена эти три дня. Да и ругаться больше не хотел. Но в душе словно копошился червячок, подзуживая: а ну давай, уколи ее побольнее! Пусть она страдает так же, как страдаешь ты! Пусть поймет, как глубоко обидела, как тяжело предала. Антон даже подумать как следует не успел, а эта колкая фраза уже слетела с его губ.

– Мне наплевать, чего ты там себе насочинял, – веско произнесла Анжелика. – Все, что я хочу знать, так это когда мы отправляемся на Север?

– На Север? – удивленно переспросил Антон. – По-моему, мы уже никуда не едем.

– Это по-твоему, – сказала, как отрезала, Лика. – А по-моему, завтра мы уже должны быть на трассе, чтобы не спеша добраться до места старта. И судя по всему, у тебя еще и конь не валялся. Палатка, конечно же, не собрана, шмотки по всей квартире раскиданы, половина снаряжения вообще непонятно где …

– Эй, подожди! Ты что, всерьез решила, что после того, что между нами произошло, мы еще сможем ходить одним экипажем?

– Боишься, что заведу в брод и утоплю? – усмехнулась Лика. – Не надо. Не стоит. В ближайшие две недели ты мне нужен живым и здоровым.

– А если я отказываюсь туда ехать с тобой? – уточнил Антон.

– Что ж, – пожала плечами Анжелика, – тогда я поеду одна. Или ты забыл, что у меня тоже есть права? Сам же настаивал, чтобы в семье было два водителя.

– Я не пущу тебя за руль, – покачал головой Антон. – Ты хоть представляешь, что это такое? Пять тысяч километров пути! А у тебя реального водительского стажа всего ничего! Ты разобьешься!

– Ну и что? Я все равно поеду, хочешь ты того или нет. И разрешения мне твоего не понадобится. Кстати, чтобы освежить твою память: я в эту поездку вбухала денег не меньше твоего. Одна только резина на полторы штуки баксов потянула. Если ты категорически против возвращения на свою историческую родину, то пожалуйста: отдай мне все, что я потратила на машину, и я поеду туда без тебя. Либо на поезде, либо на самолете, либо просто попрошусь к Бобровым в экипаж. То-то им повод будет языки почесать!

Антон мысленно сплюнул. На самом деле идея поехать на Север в трофи-экспедицию принадлежала именно ему. Он родился в Североморске и давно мечтал хоть ненадолго вернуться в те места, где прошло его детство. А тут такая удача: и на родине побывает, и объедет кучу интересных мест вместе с такими же свернутыми на теме бездорожья друзьями. Узнав через Интернет о сроках проведения экспедиции, Антон заранее спланировал свой отпуск так, чтобы он по времени совпадал с поездкой. Но после этой ужасной ссоры ехать уже никуда не хотелось.

– Могу я спросить: с чего это вдруг тебя посетило столь горячее желание отправиться на Север? – мрачно буркнул он, отнюдь не обрадованный перспективой провести ближайшие две недели в компании бывшей гражданской жены.

– Можешь. Но отвечать я тебе не собираюсь. И вообще, с чего ты взял, что наш разрыв – это повод не ехать в экспедицию? Я что, хоть раз дала тебе понять, что не поеду?

– Но я уже Олегу позвонил, отбой дал. Да и ребят предупредил, что скорее всего им придется без нас ехать.

– Надеюсь, хоть не объяснял, по причинам какого характера? Нет? Ну и славно. Значит, сейчас ты возьмешь трубочку, позвонишь тому же Олегу и Бобровым и скажешь, что ничего не отменяется. Все наши договоренности остаются в силе. А пока у меня к тебе один насущный вопрос: когда будем продукты закупать, сегодня или завтра? Если сегодня, то надо бы поторопиться, скоро рынок закроется.

– Завтра, – вздохнул Антон, смирившийся с этим неожиданным поворотом событий. – А пока давай вещи паковать, иначе рискуем много времени потерять.

– Идет, – легко согласилась Анжелика и, плюхнувшись в кресло, принялась составлять список необходимого в путешествии.

Ошарашенный Антон потянулся к телефонной трубке…

* * *

Анна накрыла на стол, последний раз критически осмотрела его – все в порядке – и позвала сестру с мужем ужинать.

Первой в гостиной появилась Ольга. «М-да, быстро сдает сестричка, – отметила про себя Анна. – Вон какая бледная. И мешки под глазами появились. Такое ощущение, будто морщин прибавилось. Впрочем, неудивительно…»

– Игорь, будь добр, поухаживай за мной, – попросила Ольга мужа.

– Да, дорогая, – искренно улыбнулся он и принялся накладывать на ее тарелку салаты.

– Все, как ты любишь, Оля, – сказала Анна. – Одни овощи и зелень, никакого мяса.

– Спасибо, сестренка! Что бы я делала без тебя!

– А без меня? – шутливо-обиженно протянул Игорь

– И без тебя тоже, – согласилась Ольга. – Вы, ребята, уж простите меня. Что-то я сегодня так устала на работе – не передать. Сама себе большую черепаху напоминаю. То, что раньше пять минут занимало, теперь все десять – пятнадцать тянет. Забываю все постоянно. Без склерозника и жить не могу. Если чего в ежедневник не занесу, пиши пропало.

– Милая, может, не надо так себя мучить? – участливо спросил Игорь. – Сиди дома, отдыхай. Тебе сейчас не надо перетруждаться.

– Сам же знаешь: без меня фирма полетит в тартарары, – грустно улыбнулась ему жена. – Да и для меня какое-никакое, а развлечение. Я ж теперь как старая лошадь: отнимите работу – и подохну от тоски.

– Может, мы с Игорем тебе прямо здесь офис устроим, в квартире? – спросила Анна, заранее зная, какой последует ответ. – Будешь прямо отсюда руководить, хоть на дорогу не придется силы тратить!

– Спасибо, сестренка, но лучше оставить все, как есть. Если мои подчиненные поймут, что их руководительница на ладан дышит, вмиг распоясаются и разбегутся, как тараканы. А мне еще достойного преемника воспитать надо.

– А я чем не подхожу? – спросил Игорь с еле различимыми обиженными интонациями.

– Радость моя, не начинай все сначала, – вздохнула Ольга. – Мы же уже договорились с тобой и с Аней, что будет лучше всего, если я продам свой бизнес и вы сможете поделить вырученное пополам. Иначе я боюсь, что кто-то из вас останется внакладе.

– А преемник тебе тогда зачем? – не унимался Игорь.

– Ну как же! Если я бизнес продам, это же не означает, что я хочу, чтобы он развалился и все, чем я занималась последние десять лет, полетело коту под хвост! Да и на тебя, Гарик, вешать это ярмо я просто не могу. Ты молодой, привлекательный мужчина. Не дело самые лучшие годы гробить в пыльном офисе. Мне-то уже терять нечего…

Ольга резко замолчала. Анна бросила на Игоря укоризненный взгляд. Тот лишь пожал плечами: мол, а что я такого сказал?

Все замолчали и без особого аппетита принялись ужинать. Анна исподволь поглядывала на сестру, прикидывая, сколько еще может продолжаться эта агония. Судя по тому, как быстро сдает Ольга, это дело уже нескольких месяцев. Ну, год-полтора от силы, если повезет. Впрочем, чем быстрее это закончится, тем лучше для всех. Особенно с учетом того, что должно произойти в эту поездку…

– Значит, завтра уже уезжаете? – спросила Ольга через некоторое время.

– Да, уже завтра, – отозвался Игорь. – В принципе можно и послезавтра рвануть, но я хочу еще в Мурманск заскочить – город посмотреть. Когда еще такая оказия представится?

«Это уж точно, – подумала Анна. – Тебе, дорогой , больше никогда».

А вместо этого сказала:

– Кстати, Оль, мы тут с Игорем подумали и решили свои страховки на тебя оформить.

– Страховки? Какие страховки? Не понимаю.

– Видишь ли, Оля, – вклинился в разговор Игорь, – без страховки от несчастного случая организаторы к участию в экспедиции никого не допускают. А когда мы пришли в страховую компанию и принялись заполнять полисы, нас попросили указать имя выгодоприобретателя, ну, в том случае, если…

–…если последствия несчастного случая будут столь печальны, что самому застрахованному деньги уже не понадобятся, – Анна вновь вернула себе инициативу. – В принципе это простая формальность, но мы решили, что ближе тебя у нас человека нет.

– Ой, – смутилась Ольга, – зачем же вы так? Даже думать об этом не смейте! Слышите?

– Да что ты, солнышко! Не надо так волноваться. Аня правильно сказала: это простая формальность, не больше. Просто… мы думали, тебе приятно будет об этом узнать.