Текст книги "Пробуждение"

– Нет, она была веселее тебя. И не имела привычки смотреть так, в сторону. Только один раз. Когда ничего нельзя было вернуть назад. Когда всё вдруг оборвалось. И в сердце. До этого она была намного веселее тебя, Алиса. И дочка у неё круглощёкая хохотунья. Он разлёгся на полу и закрыл глаза.

Бессмысленность. От неё никуда не деться. Можно только сделать выбор не верить в неё. Ничего бы не было бы по-другому. Бессмысленность никуда бы не делась. Никуда не отлучается. А вот сейчас она тоже не имеет никакого значения. Сейчас я её, наконец, достал. Нет смысла, нет бессмысленности. Есть Алиса. Нужно отнести её в спальню, трахнуть и оставить там. Там будет её место. Жаль, что из твоего живота не могут появиться беспокойные ножки и ручки. С ними не нужно никакого смысла. Они вне смысла, выше смысла. Они над ним смеются круглыми щёками. Может быть, мы с тобой что-нибудь сумеем придумать? А? Что молчишь? Глупости? Только беспокойных ножек нам не хватает. Ты права. Глупости. Я не буду тебя больше обижать. Ты моя красивая кукла, я буду тебя беречь. Ну их всех к чёрту. Хочешь, съездим к тебе домой? Недалеко.

* * *

От окна доносились голоса. Шум. Сосед стучит? Открыть глаза? Всё вернулось? Приснилось? Мир шумит. Куда он денется. Если хорошо открыть глаза. Всё на своих местах. Молоток стучит. Хорошо, что не молот. Было и молотом. Сваи у ручья. Помню, помогал. Для этого и молот. Теперь хорошая беседка. Крышу поставил. Счастливый человек. Ни минуты без дела. Денег куча. В этом, наверно, рецепт счастья. Не давать себе времени думать. Не похож он на счастливого человека, как ни старается. Все они там стараются. Открыть глаза? Шумят. Полный мир людей, и все как один стараются изо всех сил.

Птицы галдят. Почему птицы тоже исчезли? Что я имею против птиц? Галдели бы себе. Мясо. И зверьё. Почему все исчезли? Какая связь? Всё живое? Люди и звери. Одна банда. Открыть глаза? Примут с охотой. Что, нам самим только мучиться? Давай сюда. Вместе веселее. Не очень весело, ребята. Неважно вы всё устроили. Где радость? Да разве мы устроили? Мы только здесь живём. Если бы нас кто-нибудь спросил. Мы бы всё по-другому. Как по-другому? Что бы сделали по-другому? По-другому? Для начала послали бы их всех подальше. Вот и я о том же. Свобода нужна человеку. Про счастье он сам выдумал. Нет такой вещи. Есть только одна вещь – свобода. Вот её-то и нет. Давно её нет на земле. Если была когда-то.

Зачем открывать глаза? Социальное животное? Нужны другие животные. Инстинкты. Врут они всё, ни хрена не знают и выдумывают. Никто никому не нужен. Как так получается, что вместе живём, никто не может объяснить. Да разве это называется вместе живём? Переносим с трудом. Забыли зачем. Плодитесь и размножайтесь. Немедленно лишают свободы. Плодись и размножайся. Так просто. Непосильная задача. Найди женщину, которая согласится на это. Удержи её. Социальные животные. Каждый тянет в свою сторону. Непосильная задача. Здоровому, крепкому мужчине. Что делать со своей силой?

Расшумелись. С утра. Который час? Что там он делает, в голове звенит? Охренел. Беспокойные ножки. Их уже нет ни в каком мире. Произвести другие? Попробуй найти женщину. Свобода нужна человеку. Про радость сами придумали. Легче найти, чем свободу. Где же мои беспокойные ножки? Что они сейчас делают? Открыть глаза. Примут, не моргнут глазом. Добро пожаловать. Вот уж спасибо.

Да что они там, с ума посходили? Что там творится, почему такой гвалт. Открыть глаза, встать и посмотреть. Меня ещё нет там. Не имею права возмущаться. Хотят – галдят. Присоединяйся, тогда и жалуйся. Не знаю, ребята. Уж больно вы шумные, трудно с вами. И с женщинами вашими трудно. С моими легко. Беспокойных ножек от них не бывает. Может, это и к лучшему. Не знаю, стоит ли открывать. Открывай. Никуда ты от нас не денешься. Каждому охота послать всех подальше. Что же тогда случится? Мир рухнет. Нельзя так. Да, ваш мир рухнет, а мой нет. Мой не может рухнуть. В нём вас нет. Всё остальное неразрушимое. Всё остальное вечное.

Он открыл глаза. Шум прекратился. Тикали настенные часы, разряжая батарейки. В унисон с другими часами. Утихающие звуки мира. Приснилось.

Сколько стоит свобода? Он чувствовал голод. Всухомятку долго не протяну. Нужно налаживать быт. А что есть? Свежего мяса нет. Скоро ничего свежего не будет. Огород придётся заводить. Свобода. Женщину придумали, а про мясо забыли. Нельзя было сделать силиконовую корову? Когда-нибудь в том мире они всё придумают. Получат свободу. Еда и женщины. Каждый сам по себе, вселенная обо всех позаботится. Когда-нибудь они там всё придумают. Ждать только нет времени.

Нужно отправляться на юг. Там всё само растёт. Тропики. Там свежие плоды. Может, живность какая-то водится. Как в тропиках может не быть живности? Сама должна появиться. Эволюция.

Совсем одурел от свободы. Голова болит, в голове туман. Завтра нужно начинать новую жизнь. Ты ещё не начал жить по-новому. Новая жизнь началась, а ты живёшь по-старому. Жратва, вино, женщины. А как по-другому? Куда? Может, там и правда было всё проще, только несчастливо? Это они сами придумали. Дурацкое слово. Несвободно. Я свободный человек. И планета вся моя. Ещё и богатый. Целая планета. И ведь какая. Замечательная планета. Что-что, а планета у нас замечательная. Лучше не придумать. Где-то есть на ней чистейшая вода и песчаное дно. Тысячелетний лес. Высокая гора. Зелёная поляна. Где-то сыплется тончайший песок. И солнце, несравненное солнце. Чудо из чудес. Горячий диск в небосводе. Встречай утром и провожай вечером. Безрассудно пропускать.

Сижу тут совершенно бестолково. Пора в мир. Завтра новая жизнь.

* * *

Всё готово. Блестящий автодом нагревается каждый день под настоящим летним солнцем так, что нельзя дотронуться. Хотя трогать его незачем. Стоит на дороге напротив дома с полной заправкой, с запасом бензина. Окна немного приоткрыты для вентиляции. Так, чтобы дождь не замочил. Дождя давно не было, значит, случится скоро. Не бывает у нас долго без дождя. Зальёт внутри, придётся ехать за другим.

Выбор автодома занял много времени. Сначала он выбрал самый большой, но раздумал после того, как поездил немного. Несподручно вести. Хотя привык бы, наверно, быстро. Неизвестно, в каком состоянии там дороги без присмотра. Манёвренность может пригодиться. По той же причине он решил прицепить сзади легковую машину. После самого большого он выбрал самый маленький, но тоже передумал. Никаких удобств. Приглянулся один очень симпатичный, но расконсервировать его не удалось. Не хотелось тратить на это время. Чтобы потом обнаружить, что что-то забыто или сделано не так. Он остановил выбор на одном из уже подготовленных, чистеньких, блестящих. Кто-то только купил. Просторный и управляется легко. С отдельным движком для света, холодильника и горячей воды. Всё готово. Теперь раскаляется днём и охлаждается ночью. Такая у него судьба. Какая ему разница, где стоять? Может, он тоже хочет в дорогу?

Смотря куда я его поведу. Если на север, то станет прохладнее. Но если на юг? Прежде всего, нужно определить, куда ехать, а потом зачем.

С зачем всё ясно. Никогда не решить, сколько ни думай. Незачем. Совершенно незачем. Мир и его чудеса. И загадки. За ними никуда не надо ехать. Вот они, вокруг. Не знаешь, куда от них деться.

Легче решить куда. Должно быть легче. Если на север, то автодому понравится. Но девочки по утрам будут холодные. Сейчас они в самый раз, если не включать кондиционер. А зачем его включать, если можно целый день валяться на полу в подвале. А девочки наверху тёпленькие.

На севере не очень, наверно, поживишься. Только ягоды. Плоды какие-то. Хочется свежего сочного фрукта. За этим нужно на юг. Если не сгорело всё под солнцем. Какая там погода? Приеду – узнаю. В тропиках погода не меняется. Там много всего. Может, живность есть. Как может быть в тропиках без живности? Как на земле без людей. Одинокий зверь, как я, на весь огромный лес? Поймаю и зажарю. Или он меня. Тоже, наверно, мечтает о мясе.

До тропиков далеко. Что там может встретиться? Чего бояться? Малярии? Бананы, ананасы и много всего. Где-нибудь у моря. На пляже. Восходы и закаты. Тропики всегда неплохая идея. Жарко будет. У моря можно жить.

А если на запад? Там всё также, как здесь. Прямые дороги и полные магазины. Лето. Яблоки должны быть где-то, груши, персики. Где-то же растут персики. Этого и в округе должно быть полно. Яблок. Который день собираюсь. Жарко. Яблочек было бы неплохо. Сегодня съездить? Куда только, в какую сторону? На юг, на север, на запад? Сначала в библиотеку, там что-нибудь разузнаю. Давай поднимай свой зад.

Он встал. Тело приветствовало движение. Совсем развалился. Нужно прекращать это безделье. Скоро встать не смогу. В подвале полутемно и прохладно. Наверху хозяйничает жара. Он открыл холодильник и взял бутылку воды. Холодная жидкость опускалась на самое дно давно мечтающего о ней желудка. Хорошо. Нет напитка на свете лучше воды. Он почувствовал капли пота на теле. Нет, не сейчас. Пускай жара немного спадёт. Попозже. Сначала в библиотеку, потом за яблоками, если будет время. Или за яблоками завтра. Он спустился опять в подвал.

Нужно решаться. Куда ехать. Бросить монету. Три стороны нужно. Если на ребро, тона запад. Зачем? Решено. Еду. Всё уже готово. Что готово? Пригнал автодом, да и только. Пописал в нём, проверил. Ничего не готово. Себя ещё не подготовил. Проваляешься здесь, пока не одуреешь от безделья. Уже почти. Вот зачем нужно ехать. От безделья. Ну, теперь самое простое – куда. На север, наверно, к прохладе. Там найдётся чем поживиться. Не очень далеко, туда, где хорошее тёплое лето сейчас. Или к морю.

Он чувствовал, что энергия покидает его. И не только жаркое раннее лето тому виной. Остановился на полном ходу. Нёсся быстро, никогда не знал куда и зачем, но быстро. Очень быстро. И всё в одном направлении, в одной струе, из которой никак не выбраться. Все вместе. Все разобьём головы об эту цель. Кто-нибудь знает, что там впереди, ребята? Нет? Всё равно слишком быстро. Разве что если они её там толстым поролоном обложили. Ведь затормозить не успеем. Можно на них надеяться? Или лучше притормозим? Притормозишь. Весь мир дышит сзади. Перестал.

Незачем теперь мясо есть. Есть почти не надо. Лежи себе на полу и думай. И думать не получается. Остановился на полном ходу. Или вывалился из потока. Скатился в обочину.

Что теперь делать? Куда? Куда идти? На север, на юг, на запад? На север. Там сейчас прохладней. Тихо, не спеша, оглядываясь по сторонам. На север. Завтра в библиотеку. Нужны карты. Сегодня в библиотеку. Вот спадёт немного жара. Лучше, когда солнце сядет, взять фонарь, свечей. Есть ли там что-нибудь? А вдруг пусто? А куда они денутся?

В библиотеке было очень душно. Он открыл все двери и маленькие форточки. Кто придумал неоткрывающиеся окна? Кому могла прийти такая идея в голову? Забыл, как быть человеком. Не знал? Как можно придумать окно, которое нельзя открыть? Впустить воздух в жилище. Воздух, свежий воздух. Не ядовитый газ, а обыкновенный земной воздух, без которого человеку нельзя. Много таких там. С ущербной памятью. Бог с ними.

Разбивать окна очень не хотелось. Никуда не денешься. О… хорошо. От главной двери пришли слабые струи. Он включил фонарь и стал искать, где лежат карты. Что мне ещё нужно?

* * *

Он проснулся и вспомнил о коробках, оставленных в машине. На улице свежо. Свежее летнее утро. Хороший день для того, чтобы начать новую жизнь. Лучшего дня не найти. На небе ни облачка. Откуда-то пришёл прохладный освежающий воздух. С севера, откуда ещё. Он принёс коробки в гостиную. Ого, сколько набрал. Он продержался в библиотеке очень недолго, нашёл три коробки, в спешке набил их и вышел с облегчением на свежий воздух. Нелюди.

В коробках нашлось всё, что нужно. В библиотеках я всегда ориентируюсь хорошо. В них нет никакой спешки. Много знаний. Спешка от большого незнания. Не в библиотеках.

Атласы дорог, справочники по паркам – пойдёт. А вот и о яблоках. Он открыл книгу. Развернул вкладыш с большой картой и положил его на большую грудь лежавшей рядом на полу подружки. Вот ты ещё на что годишься. Он не прикасался к ним уже несколько дней. Жарко. Подружки покрывались пылью. Он никак не мог собраться прикрыть их чем-нибудь. Так веселее.

Всевозможных садов в округе целое множество. Он пометил на карте десяток и стал готовить завтрак. Кофе пил на веранде. Здорово. Это с севера такой воздух. Свежий, прохладный.

Алиса сидела в коротких шортах или трусиках (не разберёшь) и в тонкой короткой майке. Он подобрал ей одежду в магазине. Сидела аккуратно пристёгнутая и смотрела прямо перед собой. Как хорошая девочка. Он не открывал окна с её стороны. Ехали быстро. Неожиданно появились небольшие холмы, потом высокие, они проехали по узкому ущелью и выехали в долину. Он не подозревал о существовании таких мест в округе. Показались сады.

Яблоки ещё не совсем поспели, но это его не огорчило. Он радовался обилию зелёных плодов. Придёт их время. Он сорвал яблоко, надкусил и скривился от его кислоты. Затем вернулся к машине, полистал справочник и отправился за черешней.

Долина оказалась очень плодородной. Они нашли черешню, а потом абрикосы. Солнце перевалило на другую сторону, когда он сел в машину с перепачканными и липкими руками. В багажнике несколько коробок с урожаем. Алиса смотрела вперёд. Он поехал осторожно. Когда они вырулили на асфальтированную дорогу, он прибавил немного газу. Воздух прогрелся, но в нём не было утомляющего жара и духоты. В ущелье он остановил машину и спустился к реке.

В этом месте река ещё набирает силу, воображает себя могучей горной рекой. Там, внизу, меня ждут мои притоки. Посмотрите, какая я.

Он мыл руки, тёр песком со дна. Пятна от черешни не исчезали. Вода быстро обтекала холодные камни и освобождала место для других струй. Ты умеешь спешить. Твоя спешка не кажется бессмысленной. У тебя есть цель, предназначение. Какое? Не знаешь. И ты в бесконечном круговороте. Какая у него цель? Мы с тобой в одном круговороте, у нас одна цель. Ты просто не можешь остановиться и задуматься, как я. Я могу, ты нет. Остановиться и задуматься. Страшно. Но иногда хочется. Наверно, мы с тобой не в одном круговороте. Наверно, у меня свой. Я только не знаю какой, в каком я круговороте. Куда мне втекать, откуда вытекать. Он обтёр руки о шорты.

Подружка не произнесла ни одного слова за целый день. Он поднялся к дороге и сел в машину, усталый и голодный. Нужно было что-нибудь захватить поесть. Он вспомнил о небольшом магазинчике внизу у развилки.

– Ну что, домой? Тут неподалеку твой дом. Заедем? Хорошие места ты выбрала для себя. Или твой муж? Нет, ты. Это похоже на твои места. Троп, наверно, много. Хочешь заехать? Давай, мне интересно, как ты живёшь. Только найдём что-нибудь внизу перекусить. У тебя есть что-нибудь в холодильнике? Не знаешь? Хорошо.

Он нашёл в магазинчике несколько пакетов с орехами, шоколад и воду. Голод отступил, он посмотрел ещё раз на карту и завёл машину.

Солнце почти скрылось за высоким холмом позади тихого дома. В ущелье быстро темнело. Он остановился прямо перед крыльцом. Бесцеремонно. Может, она там больше не живёт. Пять лет прошло. Он повернулся к Алисе.

– Пойдёшь со мной?

Дверь открылась без возражения. Не помню, как у неё было с дверями. Он вошёл в гостиную. На стенах и полках можно было различить фотографии. Он нашёл фонарь.

Мало изменилась. Фотография свежая, дочка подросла. Куда задевались круглые щёки. Муж. Улыбаются. Никогда ничего не понять по фотографиям. Одно мгновение жизни. Что было до него, что стало после него? Он осмотрелся. Уютно. Мне бы понравилось.

Он поднялся наверх и вошёл в большую спальню. Одна. Ничто людей не может удержать вместе. Такая дочка, такой дом. Такая женщина. Попробуй, объясни себе. Защёлкнулась, и всё. Не добраться. Глупо. Как будто ничего не было. Как будто для тебя действительно ничего не было. Что же тогда было? Забыть, выбросить из головы. Навсегда. Могло бы быть всё по-другому.

Всё правильно. Ничего не было. Смешная грудь, глаза и загадка. Неразгаданная. Нельзя с загадками. Их нужно разгадывать как можно скорее. Ты умница. Какие у меня загадки? Я вроде весь на виду. Просветила. В машине у меня всё, что мне нужно. Загадки. Нужно и свои раскрывать. Быть смелым. Или очень глупым. Раскрывать свои загадки.

Он зашёл в маленькую спальню. Ещё одна. Может, только нужно было бы поменяться папами? И было бы всё в порядке. А у нас на стенках рисунки. Ты не рисуешь? А что тебе нравится делать? Постель аккуратно заправлена. Он спустился вниз и вышел из дома.

На улице стало совсем темно. Из укромных тенистых мест пришёл холодный воздух. Он ступил на дорожку, освещая себе путь фонарём. Алиса сидела лицом к своему скрытому в темноте дому.

– Хороший дом. Хорошая дочка. Что же не получилось?

Домой ехали молча, пробивая путь в темноте светом двух фар. Что вокруг? Холмы или равнина? Ничего, кроме внезапно появляющихся и быстро исчезающих знаков и столбиков на выхваченном светом участке дороги. Есть ли там ещё что-нибудь? Кто знает. Есть нескончаемая дорога. Она должна привести нас домой. Там где-то наш дом. Может, его нет в этот момент, но он будет, когда мы доберёмся до места. Образуется из темноты со стенами и крышей. Со всем, что должно быть в нашем доме. А вдруг его уже там нет? Что тогда?

Усталые, голодные мысли. Он снизил скорость. Нужно привыкать не спешить. Никогда не любил ездить быстро, только научился спешить. Научили. Так приятней. Можно расслабиться и держать руль одной рукой. Можно иногда посмотреть по сторонам. Не сейчас. При свете. Никто больше не смотрит по сторонам. Быстро перемещает себя из одной точки пространства в другую. Глаза только вперёд.

Из дома одинокой женщины в дом одинокого мужчины. Кто бы стал утруждать себя, чтобы придумать такое? Шутник. У меня есть всё, что полагается мужчине, у неё есть всё, что полагается женщине. Настоящей женщине. От нас пошло бы хорошее потомство с пухлыми щеками в веснушках. Кажется совершенно невозможным, недосягаемым. Кто мог такое придумать?

Никогда не чувствовал себя настоящим мужчиной. Не знаю, что это такое. Разглядела. Обидней всего. А сама? Как ты внутри себя? Может, настоящая женщина помогла бы мне стать настоящим мужчиной. Они, настоящие, не должны понимать друг друга. Это им вредно. Это им помешает быть настоящими. Они только нуждаются друг в друге, поодиночке им не стать настоящими, не выжить. А мы выживаем. Ненастоящие. Понимать вредно. Понимать невозможно.

Настоящий мужчина. Насмешка. Ты настоящий мужчина? Докажи. Откуда ты знаешь, что это такое? У меня есть руки, ноги, голова. Мышцы. Есть пенис. Пойдёт? Этого хватит? Должно хватать. Больше ничего нет в настоящем мужчине, не должно быть. Никаких других частей. Кто мог всё это придумать? Зачем? Зачем так сложно?

Наконец дома. Нужно оставлять маленькую лампочку у двери. В доме должен гореть огонёк. Маленький. Жизни. Он отнёс Алису на своё место, вернулся и открыл багажник. Красота. Он запихал коробки в холодильник и пошёл в ванную отмываться. День прошёл хорошо.

После душа он приготовил быстрый ужин и съел его на тёмной веранде под звёздным небом. На кухне горела одна свечка. Он открыл холодильник, набрал плодов, помыл и выложил в чашку. Теперь вино.

Он сидел на веранде. Замечательно. Нужно следовать за летом. Многие вещи придуманы совсем неплохо. Мякоть сладкой черешни растворялась в терпком вине. Вот это неоспоримо. Не подвергается сомнению. Зачем и для чего неуместны. Бессмысленны. Если непонятно зачем и для чего – не трогай, оставь другим. Это всем понятно. Он лёг на спину. От одного бокала вина. Почему оно так на меня действует? Приходится водку пить. Терпеть не могу водку. Но разве мужчина может опьянеть от одного бокала вина? Может. Тогда он не настоящий мужчина. Хотя бы выпил всю бутылку.

* * *

Девочки лежали рядом плечом к плечу, слегка приподняв свои силиконовые зады. Не нахально, но не без задумки. Тихо, не поворачивая голов. Он смотрел не отрываясь на зады и не понимал, что происходит. Стоя в дверях спальни, в которую перебрался поздно ночью, после того как очнулся, замёрзший, на веранде. Он хорошо выспался и встал, чтобы встретить день как полагается. Его появления ожидали.

В гостиной его ожидали два солидных зада, один к одному, приподнятые не без намерения. Они пользовались минутой для отдыха, было похоже, что им нужен отдых, но они готовы ко всему. На той, что обитает на диване, не было прозрачной майки. Давно потемневшей от пыли и грязи. Майка лежала, небрежно брошенная, на диване. Она нуждалась в срочной стирке.

Он присел, не понимая поднимающихся в нём чувств. Он осмотрел комнату. Затем прошёл в прихожую и осмотрел входную дверь. Закрыта, но не заперта. Ничего не заперто. Все окна открыты. На улице отличная погода. Он зашёл с опаской в кабинет. Алиса сидела на диване без одежды, раздвинув свои согнутые ноги. Майка и шорты валялись на полу. Он невольно наморщился.

Он присел рядом с Алисой. Фонарик? Что это за шутки? Со мной играют. Он не решался говорить вслух. Обнаружить свои мысли. Всё равно как на ладони. Открыты. Входи, смотри, подслушивай. Как на ладони. Для того, кто знает. Никакого труда для того, кто знает.

Он чувствовал огромную усталость. Ничего не изменилось. Не могут оставить в покое. Не может быть никакой свободы. Никогда, нигде. Он обратил внимание на поле боя. Генерал снова без головы. Его голова на поднятой сабле солдата. Нет, офицера. Давно так с ней не обращались. Лет двадцать пять. Война давно закончилась, они уже давно все ветераны, и война им только снится по ночам. На сабле своего офицера. Вражеской нет под рукой. Врага невидно, он давно затаился. Не было под рукой сабли врага, когда генералу оторвали голову. Ему не впервой, с ним это случалось. Много раз. Давным-давно. Голову легко насадить обратно. Это было в привычках древнего врага – непременно оторвать генералу голову. Коварный, безжалостный враг. Но война кончилась давным-давно. Война никогда не кончается. Поэтому у генерала приставная голова, для удобства. Но с ним этого уже давно не случалось. Он много лет не видел врага, позабыл его лицо. Враг здесь. Не отрывают генералам головы просто так. На сабле своего офицера.

Он прикрепил голову на место, на шею. Ничего не изменилось в осанке генерала. Сучьи дети! Он вскочил и принялся осматривать двери и окна. Не ожидая ничего обнаружить. Всё открыто. Спал не просыпаясь. Могли подмешать что-нибудь в вино. Никогда не оставляют следы.

Он вернулся в гостиную и осмотрел девочек. Не побрезговали. Ничем не брезгуют. Никогда. Всех до единой. Ни одной не пропустили. Сучьи дети! И до неё тоже добрались. Прости, Алиса. Я не знал. Должен был. Не знаю, как получилось. Прости. Забыл, с чем имею дело.

Или ты не возражала? Напрасно я так переживаю?

– Кто здесь! Выходи! Оторву подлую голову. Посажу на кол. На толстый кол, чтобы всем было видно. Выходи! – последнее слово угасло во рту. Не выйдут. Никогда не выйдут. Никого там нет.

Он обратил внимание на винтовку. Не тронули. Не боятся. Могут прийти и уйти когда захочется. Безнаказанно. Кто остановит? Кто накажет? Теперь никто, кроме меня. Всегда так было. Никто, кроме меня. Подонки. Не побрезговали. Никогда не брезгуют.

* * *

Он нервно вёл машину. То ускоряясь, то замедляясь. Винтовка лежала неуклюже между передними сиденьями. Он не обращал внимания ни на что – ни на дорогу, ни на окрестности.

Они провели целый день в душных магазинах. Он не обращал внимания на духоту. Девочки молчали. К концу дня машина была забита до отказа, девочки сзади притихли, закрытые товаром, Алиса не видела перед собой ничего, кроме коробок. Не всё поместилось. Придётся вернуться ещё раз. Магазины были довольно далеко. Зато есть всё, что хочешь. Он чувствовал небольшое удовлетворение.

Приехав домой, он перенёс девочек в спальню, усадил вдоль стенки, наскоро перекусил и принялся за дело. Руки чесались по капкану. Он вынул из машины самую большую и тяжёлую коробку, поставил на землю и открыл. Медвежий. Неуклюжее приспособление переместилось из коробки на землю. Он присел на корточки. Красные наклейки. Опасность. Может нанести серьёзные увечья. Руки переломать. Это нам и нужно. Обломать руки. Раз и навсегда. Чтобы никуда больше не совались. Залезть внутрь. Бесцеремонно, как к себе домой.

Он сел на землю. Капкан лежал перед ним, угрожающий и беспомощный. Себя покалечишь. Идиот. Кого захотел поймать в такой капкан. Сам попаду. Какая глупость. Ловушка. Кто попадётся в такую ловушку? Хитрый, как самый хитрый зверь, коварный, как самый коварный. В такой капкан его. Себя поймаю. Отвезти в магазин или выбросить подальше? Он положил капкан в коробку и, обессиленный, лёг на траву.

Бесполезно. Никогда не избавиться. Не убежать. Подкараулить с ружьём. Застрелить? Расхрабрился. Хорошо бы. Кто там был с фонарём? Знал, что я наверху? Нужно открыть глаза и проснуться. Это не свобода. Не та свобода. Зачем они здесь? Что будем делать? Устанавливать датчики? Зазвенит. И что? Придут, когда меня нет. Отключат. Зайди за дом и выключи генератор. Вот тебе и вся сигнализация. Целый день выбирал. Медвежий капкан.

Они куклы. Да. Только они мои куклы. Не мои. Ничьи. Всё ничьё. Нет хозяина. Какой из меня хозяин? Себе не хозяин. Этим куклам нужен настоящий хозяин. Они с радостью уйдут к нему. Все. Алиса только. Алиса им не по зубам. Алиса никому не по зубам.

Когда я, наконец, проснусь? Разве это свобода? Нет свободы на свете, нет счастья. Что же тогда есть? Всё остальное. Неважно всё придумано. Вернуться к Большому взрыву.

Поставлю датчики. Чтобы знали, что они мне здесь не нужны. И мир их не нужен. Вы там хозяева. А здесь я хозяин.

В дорогу нужно. Имитация свободы. Её можно имитировать. Очень близко. Еду куда хочу. Да ты же всё время на одном и том же месте. Нет, я еду куда хочу. Мир и его чудеса. Куда от них деться.

Поеду. Если здесь нет ничего для меня, то нигде нет. Мир и его чудеса. Куда? На север, на юг, на запад? Завтра решу. Ставить датчики? Хорошие игрушки.

* * *

Они ехали на запад. На запад ехать дальше всего. Нет, на юг, наверно, дальше. Но какие там дороги? На юг ещё успеем. И зачем ехать на север, если лето здесь? На север едут за холодом. Пускай едут. Он ехал на запад. По привычке. В самом безопасном и проверенном направлении. Меньше неожиданностей и неизвестного. Впереди ожидаются прямые широкие дороги, полные всякой всячины магазины. Бензин на каждом углу. Так будет до самой большой воды. Можно ожидать, что именно так и будет. Этого нельзя ожидать от севера и юга. Там приближаешься к холоду или к жаре. К экстремальности. Непонятно, что там. Какие там дороги, есть ли бензин? Что в магазинах?

Зачем мы едем на запад? Некого спросить. Алиса не скажет, а кому интересно, что скажут девочки? До них далеко. Нужно остановиться и пройти внутрь. Не стоит из-за этого останавливаться. Пускай сидят себе. Тихие.

Не за неожиданным и не за неизвестным. Не за чудесами мира. Зачем за ними куда-то ехать? Не знаешь, куда от них деться.

За свободой. За ощущением свободы. За имитацией. Когда быстро меняются картинки перед глазами, когда мозгу некогда замедлиться и задуматься. Ни в коем случае не замедляться и не задумываться. Тогда кончается свобода. Ощущение свободы. Имитация. От одной картинки к другой. Не зная, что тебя ждёт впереди. Какая именно картинка.

Но для картинок нужно ехать на юг или на север. Дороги на запад очень скучные. Ничего на них не меняется, только столбики и знаки. Чтобы что-то менялось, нужно съехать с магистрали, на дороги поменьше. Но там больше неизвестного. А мы едем на запад. За свободой, за имитацией свободы. За ощущением. Чудеса мира. Не знаешь, куда от них деться.

Он уже съезжал с магистрали несколько раз и останавливался. Первый раз возле речки с прозрачной водой, недалеко от роскошных садов. На походном столике под большим деревом выросли груды ранних яблок, переспелой черешни и жёстких персиков. Мыл их в быстрой воде и ел с аппетитом. Ночью шум реки приносил успокаивающее ощущение полноты и отдалённости мира. Днём он купался в освежающей воде. Лето. Лето приносит ощущение свободы. Зачем далеко ехать?

В другой раз они заночевали на смотровой площадке вблизи длинного перевала. Проводили и встретили солнце. Солнце у нас на всех одно. Ненужно двух. Одного хватит на всех. Чудо из чудес. Чужеродное и совершенно родное. Круглое, нестерпимое солнце. Он смотрел на него сквозь свои самые тёмные очки. Оно задержалось в его голове маленьким пятном на всю ночь.

Первые несколько дней дороги он регулярно смотрел в боковое зеркало. Никто за ними не ехал. Не будут гоняться. Не их стиль. Дождутся, когда сам вернусь. Знают, что вернусь. Никуда не денусь. От них.

Нечего мне там больше делать. Закрытая страница. Самая длинная, единственная страница моей жизни. Длиннущая. Давно нужно было закрыть. Начать новую. Давно нужно было сделать. Знать бы только как. Вот так. Сесть в машину и поехать на запад. А что там? Там запад. Ты там уже был, уже видел. Не как хозяин. Чудеса мира. Куда от них деться? Их нужно хотеть, если мечтаешь быть хозяином. Для того они и есть, чтобы их хотели. Сильно хотели. Больше всего на свете. Они не оставят в покое, если их не хотят. Они таких не любят. Никогда не оставят в покое. Если не хочешь быть нашим хозяином, уступи место другому. Не занимай пространство, не дыши нашим воздухом, не пей нашу воду. Нам не нужны попутчики, товарищи по несчастью. Так мы сами можем.

Не могу. Не хочу. Только глупцы живут желаниями. Только они ничего не видят вокруг себя. Что позади вас, что за туманом, что в истоке? Ничего. Только глупцы гоняются за миражами. Вы сами ничто больше. Просто миражи.

Я желаю быть оставленным в покое. Это моя новая страница. В ней вас нет. Никого нет. В ней есть кусок мяса. В ней будет не хватать куска мяса. Есть силиконовые сиськи, силиконовые зады и губы. Есть солнце, свежий воздух и прозрачная вода. И свобода. В ней должна быть непременно свобода. Самая большая редкость в мире. Если её нет, то я лучше стану большим одиноким камнем. Как этот вот. Скоро должны показаться большие горы. Это всегда хорошо.

* * *

Он не подумал о ботинках. Для троп. Каменистых горных троп. Тропа, широкая и вытоптанная, вызывала мысли о подходящей обуви. Хотя и началась совершенно безобидно – утоптанная, благоустроенная дорожка сразу после мостика через горную реку, местами даже с вырубленными и укреплёнными ступеньками. Однако было в ней что-то уже безошибочно горное. Даже для неопытных глаз. Возможно, что оглушающий шум и свирепость реки наводили на такие мысли. Он отметил её силу, когда переходил через шаткий мостик. Его внимание было обращено вперёд. С первых минут пробуждения.