Текст книги "Я блогер"

6. Лера

Блогер ответил, когда я садился в вагон метро. Уверен, сработала программка рассылки информации, которая отвечала каждому, кто проявлял интерес к сотрудничеству с парнем. Прислали документ с прайсом на набор рекламных услуг. Я набрался терпения, свернул вкладку и решил, что детально изучу ответ пранкера в офисе. В тишине, за чашкой чая или кофе, не отвлекаясь на шум метрополитена. Однако любопытство распирало, поэтому я зашел на канал блогера в YouTube и всю дорогу читал комментарии к нашему видео. Стоило исключить оттуда призывы неадекватных подписчиков, которых у Никиты Давыдова было хоть отбавляй, так все остальное сводилось к обсуждению «огненной воды». Выглядело примерно так:

«Нормас пранк»

«Я бы прописал старому вертушку»

«Че за пойло?»

«Подписка»

«Скинь название огненной воды».

Блогер молчал, как партизан. До сих пор он не оставил ни одного комментария. Увеличилось число просмотров видео, вместе с ними выросло число лайков.

Уже придя в офис, я открыл электронное письмо пранкера. Замер с телефоном в руках, не заметил Эда, который расположился за своим столом, как всегда свежий, подтянутый. Он сложил нога на ногу, наслаждался зеленым чаем, но видя, что я копаюсь в телефоне, отставил чашку.

– Все нормально, Максим?

– Никита Давыдов ответил, – пояснил ему я.

– Ты написал ему? – удивился Эд.

Я молча протянул Эдику телефон. Он взял мобильник, прищурился, всмотрелся в яркий экран.

– Неплохо так…

– Неплохо? – переспросил я.

– Ну, ты понимаешь, о чем я.

Собственно, понимать было нечего. В прейскуранте блогер излагал все «от» и «до». Просто, доходчиво, но не совсем так, как я ожидал. Впрочем, обо всем по порядку. Ценник пранкера начинался с отметки в сто тысяч. Столько блогер просил за сториз в Инстаграм длительностью пятнадцать секунд. Второе предложение включало минутный рекламный ролик за полмиллиона рублей.

– Как-то совсем не густо с описанием, – закрепил мои впечатления Эд.

Не густо, все верно. Никакой конкретики, гарантий, просто сухие цифры в остатке. Есть у тебя полмиллиона рублей, можешь отвалить их этому парню за то, чтобы твою рекламу показали перед основным видеорядом в блоге.

– Не густо, как есть, – буркнул я.

Безусловно, прейскурант составили в общих чертах. Над каждой суммой стояли звездочки, ниже вылезали приписки с пояснениями.

– Ты читал? – Эд указал на пояснения.

– Когда? Я только что открыл сообщение.

Эд не ответил, пролистал сообщение до конца, покосился на меня.

– Что скажешь? – спросил я, когда Эд вернул мне мобильник и, как показалось, потерял к прейскуранту всяческий интерес. – Ты видел это? Он хочет 100 тысяч за пятнадцатисекундное упоминание?

– Неплохо… – Эд энергично почесал затылок, на самом деле подбирал нужные слова.

– Оно того не стоит?

– Сто кусков за историю, которая исчезнет через сутки, – мой коллега внушительно пожал плечами. – С одной стороны, не так уж и много, Макс, учитывая, что у чувака столько подписчиков. Но с другой, таких историй может быть десяток. Все ли будут их смотреть?

Резонный вопрос, лично у меня реклама не вызывала ничего, кроме чувства раздражения. Я вспомнил, как не мог дождаться, когда закончится навязчивый ролик онлайн-казино в браузере и поежился. Вот так сядешь посмотреть хорошее кино с женой или захочешь включить мультики детям, так приходится пропускать через себя два, а где и три рекламных блока. Когда все подходит к концу, желание смотреть фильм зачастую отпадает. Не хотелось, чтобы мой продукт вызывал у людей чувство раздражения.

– Это инстаграм, верно? – уточнил я.

– Да, – подтвердил Эдик.

– Я слышал, что в соцсетях запрещена реклама спиртного. Может поэтому замазали бутылку, что скажешь, Эд? – предположил я.

Эдик задумался, но покачал головой.

– Думаю, вряд ли, тогда бы вообще не связывались с этой темой, – пояснил он. – Они же муссируют ее.

– Допустим, – согласился я. – Еще раз, насколько предложение адекватно?

– Насколько знаю, истории в инстаграме идут одна за другой, пропустить их нельзя… Да чего я рассказываю, сейчас покажу.

Эд достал мобильник, зашел в инстаграм, нажал куда-то. На экране появилось видео. Маленькая собачонка, одетая в платьице, закадровый женский голос. Я не понял, то ли видео оборвалось, то ли Эдик выключил его, не дав мне досмотреть до конца.

– Понял? Так что возможно сто тысяч за подобный ролик весьма адекватно. Но полмиллиона за рекламу… – он натянуто улыбнулся. – При этом очень сильно сомневаюсь, что хоть кто-то станет ее смотреть.

Исполнительный директор одним глотком допил свой зеленый чай, с грохотом поставил кружку на стол и схватил с массивного кожаного стула пиджак.

– Ладно, Макс, раз уж ты пришел, закрой декларации, а я побегу уладить вопросы на стройплощадке.

Он на ходу накинул на себя пиджак, хлопнул меня по плечу и вышел из офиса.

В дверях Эд вдруг остановился.

– Ты не рассказал, что произошло на улице? – спохватился он.

– Не сейчас, Эд.

Я проводил его взглядом, поежился, когда захлопнулась дверь, и принялся за работу, растянувшись на мягком перфорированном кресле. Много чего навалилось за последние дни. Так, выпала шикарная инвестиционная возможность запустить новую строительную площадку недалеко от центра Москвы. На данный момент это был мой главный и самый дорогостоящий проект по строительству торгового центра. Время поджимало, и мне следовало в кратчайшие сроки ознакомиться с разрешительной документацией, а заодно переговорить с главным архитектором об объемно-планировочных решениях. Сделав все это, я мог окончательно согласовать пару принципиальных моментов с партнерами и инвесторами.

Другими словами, работы было непочатый край. В руках оказались документы на новый земельный участок. Я нехотя перелистнул несколько страниц, мельком пробежал глазами по строкам, откинул бумаги обратно на стол. В голове вертелось письмо, которое прислал мне Никита Давыдов.

Соизмерима ли сумма, которую запрашивал блогер за свои услуги возможной отдаче? Пожалуй, это был главный вопрос, который беспокоил меня прямо сейчас.

Дело было не в деньгах, правильнее сказать не только в них. Сто тысяч рублей не большая сумма для продвижения своего товара, так? Другое дело, что тратить их хотелось с умом. Я хотел знать, на что уйдут деньги, понимать результат.

С этими мыслями я уселся за рабочий стол, включил iMac, потянулся к телефону. В поисковой строке App Store сделал запрос на инстаграм. Пришло время разобраться детально, как работает эта соцсеть, чтобы поближе изучить, чем занимается этот пранкер на свой странице. Я не хотел делать поспешных шагов и должен был знать, как блогер зарабатывает себе на хлеб.

– Вот так…

Я давно не был у себя на странице, вообще не понимаю, почему люди тратят столько времени на эту соцсеть. После подписки на страницу пранкера, мне предложили подписаться на нескольких человек, этот шаг я пропустил. На моей личной странице было 9 публикаций с фотографиями. Страничка с тремя унылыми цифрами в графах «Публикации», «Подписчики» и «Подписки». Да, как я далек от этого мира…

Я пользовался приложением чаще, когда инстаграм только набирал обороты, но тогда быстро потерял к нему интерес. Поэтому поначалу тупо завис над экраном мобильника. Пришлось освежать воспоминания о том, как работает социальная сеть. Значки в нижней части экрана, символы. Появилась поисковая строка, я еще раз ввел имя блогера. Все оказалось не так-то просто – поисковик выдал не меньше пятнадцати страниц с похожим названием. Выбирай не хочу, на любой вкус, какой только понравится. Самое забавное, что на всех фотографиях я увидел знакомое лицо пранкера. В ряд тянулись страницы, надписи с хэштегами, которые содержали ключевое слово моего поиска.

– Окей… – прошептал я, разговаривая с самим собой. – Давай так.

Я выбрал первый профиль в самом верху ленты и не прогадал. Открылась страница пранкера, на которую вела ссылка из YouTube канала. У Давыдова не было заветной синей галочки, которая подтверждала его звездный статус, но вряд ли парень заморачивался с ее отсутствием. По популярности блогер превосходил многих наших эстрадных звезд. Впрочем, в инстаграме было указано, что Никита – публичная личность. Я понятия не имел, что это значит, тем более не знал, за какие заслуги даются подобные регалии, поэтому только пробежал глазами по краткой информации профиля.

«Блогер, пранкер…»

Одним словом, набор ни к чему не обязывающего «бла-бла-бла», который каждый писал по мере своей осознанности и распущенности. Тут же почта для желающих сотрудничать, на что я обратил внимание при первом посещении его страницы. Ссылка на YouTube канал. Я приподнял бровь, скользнул взглядом по значку собственного онлайн-магазина пранкера:

«Хочешь заказать футболку с символикой канала? Тебе сюда»

Три стрелочки, которые указывали на ссылку.

«Все для фанатов. Неплохо», – пронеслось в голове.

Только за сегодня Никита Давыдов разместил в сети два поста. Нелепую фотографию со своего пранка и короткий видос, по типу гифка. Везде куча комментариев, лайки. Впрочем, интересовало другое – те самые истории, за которые блогер просил сто штук. Я прокрутил его ленту с публикациями, число которых перевалило за тысячу. Фотки, видео, какие-то мемы. Вспомнил, что истории отображаются, если нажать на аватар и кликнул на фотографию Давыдова. Действительно, на экране мобильника появился видеоряд. Пранкер безбожно матерился, куда-то бежал, на видео всплывали надписи с хэштегами. Я толком не успел разобраться, что к чему, как видео оборвалось. Начался следующий такой же короткий ролик. Теперь на экране не было самого Никиты, застыла картинка с предложением принять участие в голосовании:

«Каким ты хочешь увидеть мой следующий пранк?»

Два варианта ответа на выбор, настолько бредовые, что я даже не стал вдумываться в текст. Ролик сменился, теперь парень сидел за столом, в обнимку с двумя девчонками. Давыдов нацепил на себя нелепую маску, перед ним лежали четыре новеньких мобильника, которые он обещал разыграть среди своих подписчиков. Правда, круто, учитывая, что телефоны стоили под сто тысяч рублей каждый.

– Понятно… – прошептал я.

Вышел из историй, еще некоторое время листал ленту. Реклама действительно была. К пранкеру обращались довольно солидные фирмы, а этот Никита Давыдов охотно снимался с изображением марок на футболках в своих роликах, делал отдельные посты и, судя по ценникам в прейскуранте, неплохо зарабатывал. От внимания не ушло, что подобные посты набирают на порядок меньше лайков и комментариев, чем сами пранки. Я закрыл приложение, отложил телефон на стол, откинулся на спинку кресла.

Эффектно? Да!

Ну и круто тоже.

Можно подобрать кучу эпитетов…

Смущало другое. Не так-то просто было добраться до рекламного поста. Чтобы увидеть его, людям требовалось приложить усилия. Зайти в профиль, проявить интерес к материалу, в котором блогер рекламировал товар.

Выстраивалась цепочка – людям нравились пранки, они заинтересовывались и смотрели остальной контент, который содержал рекламу. Диссонировало с классической рекламой, которую видно везде и всегда. Однако, очевидно, что это работало. Названия разных марок симпатично смотрелись на футболках пранкера, не терялись на его столе, когда он рассказывал небылицы между очередными выпусками. Можно было интересно обыграть розыгрыши в историях.

Я вновь потянулся к мобильнику, открыл почту, скопировал номер телефона, указанный в обратном сообщении от пранкера. Собственно, за спрос деньги не берут, а упустить возможность засветить свой товар на миллионную аудиторию я не имел право. Правильно говорил Эд, пока ролик с моим участием поймал волну хайпа, следовало запрыгнуть на эту волну, как серфингист. Сто тысяч рублей были небольшие деньги для этого. Я набрал номер Давыдова, поднес динамик к уху, раздались длинные гудки. Трубку взяли мгновенно, с другого конца раздался голос.

– Здравствуйте, я вас слушаю.

Я смутился, голос принадлежал не Никите, говорила девушка.

– Здравствуйте, хочу обсудить прейскурант на рекламу у Никиты Давыдова, – сказал я.

– Одну секундочку, – послышалось из динамика.

Я сидел в тихом кабинете, поэтому хорошо слышал, как сработала сигнализация. Девушка села в машину, завела двигатель и, похоже, перевела меня на громкую связь.

– Говорите, вас заинтересовало предложение рекламы на нашем канале? – снова послышался ее приятный мягкий голос, который располагал к себе.

– Все верно. Меня зовут Максим, как к вам обращаться?

– Валерия, я продюсер Никиты, – как показалось, не без гордости сообщила девушка.

– Будем знакомы, – ответил я.

Повисло молчание. Я услышал шуршание, посмотрел, не оборвалась ли связь, но стоило убрать динамик от уха, как из него вновь раздался приятный голос продюсера Никиты Давыдова.

– Будем, вы извините мне сейчас не совсем удобно говорить, я за рулем, – ответила она без нотки стеснения.

– Может, я перезвоню позже? – я полагал, что сделал ей весьма тактичное предложение.

– Не стоит, знаете, если бы я не могла разговаривать, то не взяла бы трубку! – съязвила она. – Какая услуга из предложенных вас заинтересовала?

– В прейскуранте не так много вариантов, – говоря эти слова, я вспомнил, что там их всего два. – Однако на странице вашего… – я замялся, подбирая правильное слово. – На странице вашего заказчика представлено гораздо больше вариантов рекламы. Предлагаю остановиться на них подробнее.

– Секундочку, Максим, у меня тут…

Она даже не договорила, в динамике послышалась приятная успокаивающая мелодия. Я с изумлением уставился на экран, понял, что мой вызов повис на удержании. Продюсеру Давыдова звонили по второй линии, и она без колебаний отключила меня. Захотелось выключить телефон, возмущение распирало меня изнутри. Как это понимать? Явно не так следовало общаться с клиентом, готовым заплатить деньги. Я несколько секунд слушал мелодию, потом не выдержал – поставил мобильник на громкую. Ладно, дождусь… Куда деваться? Интересно выслушать конечное предложение, а не просто увидеть цену.

Наконец, мелодия прекратилась, вновь послышался шум с улицы. Сигнал автомобильного клаксона, чьи-то отдаленные голоса, свист ветра.

– Извините Сергей, с самого утра разрываюсь на части. Не могла не ответить, очень важный звонок.

– Максим, – терпеливо поправил я.

Продюсера ничуть не смутила правка, она продолжила.

– Ах, да, вы Максим! Итак, на чем мы остановились?

– Хотелось бы услышать больше конкретики по вашему рекламному предложению, – напомнил я.

– Конкретики? – зачем-то переспросила Лера, но, не дожидаясь моего ответа, продолжила. – Вы же сказали, что познакомились с прейскурантом.

– Познакомился, – подтвердил я.

– Если цена устраивает, кидайте ссылку на описание товара, который хотите прорекламировать на мою почту, – затараторила продюсер. – Я посмотрю, что это, как это можно воткнуть в наш контент. Важно, чтобы получилось эффективно и безболезненно для Никиты. Потом отпишусь, сколько будет стоить реклама, если, конечно, мы возьмем ваш товар в работу. Договорились?

Я бы не удивился, если узнал, что она читает заранее выученный текст. Настолько уверенно, без запинки говорила Валерия. Однако заинтересовало меня другое. Если я правильно понял ее, стоимость рекламы формировалась индивидуально, в зависимости от заказа. Выходит, цены в прейскуранте не были окончательными. Вот это интереснее. Впрочем, нечто подобное, но гораздо замысловатее, прописывалось в сносках прейскуранта, на которые мы с Эдом сразу обратили внимание. Чтобы не оставлять белых пятен, я решил уточнить этот вопрос у Валерии напрямую, прямо сейчас.

– Вы правильно поняли, мы ориентируемся на целевую аудиторию и, формируя свой контент, четко привязаны к интересам своих подписчиков. Люди очень чувствительны и начнут отписываться от Давыдова, если он начнет навязывать рекламу, – пояснила она. – У вас остались какие-то вопросы?

Звучало профессионально. Но как они определяли, что приживется в этот самый контент? Все выглядело сложнее, чем показалось на первый взгляд. С другой стороны, подобный подход подкупал и вселял определенную уверенность. Я решил задать Лере еще несколько вопросов.

– Не уверен, что смогу ясно выразить суть в письме, поэтому заберу еще пару минут вашего времени, если вы не против, – начал я.

– Говорите, – живо согласилась она.

– Мой продукт уже есть в вашем контенте, теперь я хочу его отрекламировать.

Наверное, я высказался излишне витиевато. Лера подвисла, несколько секунд переваривала мои слова.

– Не поняла? Вы уже давали у нас рекламу? Хотите повторить? – посыпались вопросы.

– Мой товар попал в один из пранков Никиты, – я поспешил объяснить ситуацию.

На этот раз пауза стала еще внушительнее, продюсер Давыдова собиралась с мыслями.

– Окей, о каком пранке вы говорите?

Я вдруг понял, что забыл название ролика, в котором я с Петром Алексеевичем Назаровым приняли участие. Название слетело с языка. Блин, еще полчаса назад, в метро, я пересматривал его в интернете дважды.

– Точно не вспомню название, но это розыгрыш в ресторане, где Никита вылил на себя алкоголь, – нашелся я.

– И? Хотите дать рекламу своего ресторана? Не проблема, думаю, Никита согласится. Кстати, вполне реально отснять материал на заказ… – вновь затараторила она.

– Меня интересует реклама алкоголя, – мягко перебил я продюсера.

Озвучив свои слова, я поймал себя на мысли, что Назаров, который имел сильную команду пиарщиков, вполне мог согласиться на рекламу своего ресторана у парня. Правильнее сказать, команда Петра Алексеевича могла склонить старика к подобному ходу. Даже такой форменный скряга, как отставной офицер отбрасывал в сторону предубеждения, когда речь заходила о деньгах.

– Алкоголя? – уточнила Валерия. – Мне не послышалось?

Мне показалось, что в интонации, с которой были сказаны эти слова, проскользнуло пренебрежение.

– Та «огненная вода», которую в видео пьет Давыдов, – попытался сострить я. – Учитывая, что у нас уже есть пранк, напрашивается неплохая реклама. Что скажете?

– Я поговорю с Никитой, – охотно согласилась Лера. – Вы правы… Максим. Реклама может выглядеть действительно на загляденье, а если учесть, что пранк свежий, так вообще супер. Считайте, вам повезло.

– Будем считать, что повезло, – согласился я. – Если вы не против, обсудим детали. Я хочу услышать конкретику.

Общаться с продюсером этого странного парня было легко. На данный момент я полагал, что мы свободно договоримся о чем угодно, потому что оба заинтересованы в результате. Я заплачу деньги, они порекомендуют мой алкоголь своим подписчикам. Кстати, никогда бы не подумал, что у такого чувака, как Никита Давыдов, был продюсер. С другой стороны, одному построить на этом бизнес было крайне сложно.

– Конкретика появится после того, как вы пришлете свой товар для ознакомления. Договорились, Максим?

– Пришлю в течение часа, – согласился я.

– Как только мы с Никитой посмотрим, я свяжусь с вами, – резюмировала Валерия.

Мы тепло попрощались. Я даже поймал себя на том, что улыбаюсь, как идиот. Несмотря на недопонимание, которое возникло в начале, разговор с продюсером Давыдова оставил приятное впечатление. Никаких тебе препон. Все четко, ясно, конкретно, главное по делу. Осталось найти на рабочем столе iMac файл с двухминутной презентацией нашего товара и переслать его на почту Валерии. Именно его я присылал заказчикам для первичного ознакомления со своей продукцией.

Перед глазами стояла отчетливая картина, как Никита Давыдов в своих историях и постах ходит в майке с изображением бутылки Pisco. Забавно, но еще утром я хотел оторвать блогеру яйца. Теперь я понял, что он открывал передо мной новые горизонты, которыми непременно стоило воспользоваться.

Через пять минут файл с презентацией отправился на почту продюсеру Давыдова. Я довольно потер руками, заварил себе бодрящий зеленый чай и решил переключить внимание с Никиты Давыдова с его пранками на рутинную работу в офисе.

7. Миллион ни за что

– Норм, Максим. Мы поужинали, дети смотрят мультики. Когда ты приедешь домой? Уже темно.

Жена не стала заморачиваться. Просто прислала в ответ на мой длинный текст короткое звуковое сообщение. Заодно рассказала о домашних делах, хотя я не спрашивал. Вот тебе и мнение, когда так важно узнать, что думает Инна на этот счет. На этот раз я не стал писать баллад, ответил коротким «скоро».

Я расстроился, и если говорить помягче, то хотелось услышать нечто большее, чем привычное для моей супруги «норм».

«Как тебе мой сюрприз, платье понравилось, Инна? НОРМ».

«А как новый фильм…»

Ну, в общем понятно. Хотя лично я в таких случаях успокаивал себя, что после семи лет брака и рождения двух детей, подобная реакция стала вполне адекватной. Ну, да, ладно.

В конце концов, оставался Эд, который еще не видел фотографий. Я зашел в раздел «Фото» на телефоне, отправил добрую дюжину снимков своему товарищу, который, к слову, так и не появился в офисе с тех пор, как мы попрощались с утра. Встреча с дегустаторами затянулась, а после обеда Эд попросил у меня парочку часов на «личные нужды». Поэтому весь сегодняшний день исполнительный директор был вне моего поля зрения.

Послышались забавные щелчки, которые оповестили о том, что сообщение доставлено получателю. На первый взгляд ничего необычного, но, если всмотреться… Бутылка чилийского алкоголя под самыми разными, порой неожиданными ракурсами. Честно скажу, не ожидал от себя такой прыти, когда затеял сфотографировать бутылку, чтобы посмотреть, как она будет смотреться на столе во время блогерской рекламы.

Кстати, о съемке. Бутылка стояла на моем рабочем столе, с которого я убрал «все лишнее». На стол к Эду отправилась кипа документации, которую я с таким трудом привел в надлежащий вид. Следом переместились ручки, бумага для пометок, завалявшийся пульт от сплита. Чтобы бутылке, за которой пришлось идти к кладовщикам, не было одиноко, на столе остались iMac и красивый календарик. Теперь, глядя на то, какие снимки получились по итогу, я понял, что оно того стоило. Во мне пропадал талант фотографа. Фокус, ракурс… Я догадался притащить настольную лампу, выставил свет так, что фотографии выглядели яркими, насыщенными, играли цветопередачей. Результат превзошел ожидания, потому то и хотелось услышать, что фотки не просто «норм». Можно же было сказать: «супер, Макс» или «вот это креатив»?

За окном действительно стемнело. Незаметно для самого себя я провел в офисе весь день. Разгребал накопившиеся дела, которых всегда было невпроворот. То и дело косился на лежавший на столе телефон. Зачем только, если до этого достал из ящика в столе смарт-часы, когда решил, что сегодня они непременно понадобятся. Звонили как всегда часто, по делу и без. Все звонки касались заказов продукции и исходили от нынешних, либо потенциальных заказчиков. Звонили из мэрии, по поводу получения тех. условий на нашу новую строительную площадку. Звонил генподрядчик. Впрочем, все как всегда. Я же весь день ждал совершенно другой звонок – от Валерии, продюсера Давыдова. Как несложно понять, она не перезвонила. Не пришел и ответ на мое письмо в электронной почте, где я на всякий случай также указал свой мобильный телефон и ненавязчиво напомнил продюсеру, что связывался с ней сегодня утром.

Прямо сейчас я катался на своем огромном кожаном стуле по офису. Поскрипывал подклинивающими колесиками, рассматривал отснятые фотки, откровенно валял дурака. В голове вертелась навязчивая мысль, от которой никак не удавалось избавиться. Что если показать получившиеся снимки этой Валерии? Я крутанулся на стуле, зашел в мессенджер, ввел название контакта в поисковой строке. Кстати, в адресной книге, я сохранил ее, как «продюсер блогера». Высветилась аватарка «контакта» и я даже на миг перестал вращаться на стуле.

«Ничего себе…» – подумал я.

На аватарке была запечатлена стройная жгучая девушка на высоких каблуках, в юбке, с большим разрезом декольте. Я не сдержался нажал на фотографию, увеличил ее. Тут же опустил телефон, уверяя себя, что делаю это ради любопытства и ничего больше. Скажем так, действительно было любопытно. Я должен был знать, с кем имею дело прежде, чем заключать контракт. С другой стороны, если Инна увидит в моей адресной книге такой контакт, как «продюсер блогера», вопросов не избежать. Я улыбнулся, крутанулся на стуле. Отправлять снимки или нет? Я не успел дать ответа на свой вопрос, потому что на экране засветился входящий видеовызов – по Facetime меня вызывал Эд.

– Алоха!

Эд сидел на большом белоснежном кожаном диване, наслаждался чайной церемонией и курил кальян. Судя по тому, что голос моего коллеги перебивала громкая музыка, Эдик сидел за столиком в ресторане.

– И тебе привет! Смотрю, ты решил оттянуться.

– Непривычно, что у твоего исполнительного директора бывают выходные? – рассмеялся Эд, который был явно навеселе.

– Как видишь я еще в офисе, – я пожал плечами, вдруг поймал себя на мысли, что был бы отнюдь не прочь оказаться рядом со своим коллегой.

– Вижу, что за хрень ты мне прислал? – Эд выпустил в потолок мощную струю кальянного дыма.

– Тебе не понравилось? – насторожился я.

– Если честно, так себе, – заверил коллега. – Так что это? Прихоть заказчика?

– Не совсем, – смутился я.

Я увидел, что Эд увидел бутылку pisco, которая по-прежнему стояла на столе за моей спиной.

– Что за фотостудия, Макс, – он расхохотался. – На тебя так влияет узнаваемость после пранка?

– Иди ты, – обиженно буркнул я в ответ. – Просто хотел посмотреть, как выглядит наш pisco, если подать его в хорошей обертке. Считаю, что получилось неплохо.

Эд внимательно выслушал меня, подвинулся ближе к камере своего телефона, который стоял на столе.

– Ма-а-акс, – протянул он. – Не обижайся, но получился шлак. У тебя хреново получается фотографировать бутылки на столе, парень. Это не твое. Особенно там, где в кадр попала лампа! Куда ты вообще смотрел горе-фотограф?! Или я просто не понял твоего замысла?

– Иди ты.

– Да ладно, я уже на месте, не хочешь присоединиться? Или ты собрался сидеть в офисе до утра?

– Не сегодня, – я покачал головой.

– Как знаешь, я че звоню-то. Хотел спросить, что ты решил с пранкером? Мы делаем рекламу? – уже серьезно продолжил Эдик.

Я вкратце рассказал, что связывался с продюсером блогера. Коллега внимательно выслушал, скорчил мину на лице, когда услышал, что я отослал Валерии презентацию, которую мы обычно отправляли нашим заказчикам перед очными встречами.

– Она не ответила? – спросил он, когда я закончил.

– Ты все правильно понял, – согласился я.

– Н-у-у, я давно говорил, что презентацию надо переделать, а ты? – Эд забавно оттянул нижнюю губу, задумался.

Возможно, стоило. Нынешнюю презентацию я делал «на коленках» в скачанном с просторов интернета видеоредакторе. Однако, чтобы показать заказчикам как выглядит бутылка pisco в реале, ее было вполне достаточно.

– По-моему ты слишком паришься по этому, Макс, тебе не кажется?

– Не знаю, я прямо вижу, как на этом можно заработать, – видя, что Эд собирается заводить шарманку о том, что еще утром я говорил обратное, я добавил. – Помолчи, не надо ничего говорить.

Я знал, что Эд обязательно что-нибудь ляпнет, но в этот момент к его столику подошел официант с коктейлями. Мой коллега отвлекся на то, чтобы сделать заказ. Потом Эдик вернулся к разговору.

– Понял, – Эд поднял руку, потянулся к бокалу с коктейлем. – Золотое правило М.С.Э.И?

– Все верно, – улыбнулся я, припоминая нашу с Эдиком бородатую аббревиатуру, корни которой росли с наших первых совместных бизнес-проектов в институте. – Максим Создает Эдик Исполняет.

– Раз так, иди домой и оставь этот вопрос для меня, завтра прямо с утра созвонюсь с этой дамочкой и выясню, что они думают о нашем товаре. Возьмем их в оборот.

– Ты прав, спасибо, Эд, наверное, так и следует поступить.

Хотелось обсудить встречу с дегустаторами, но за столик к моему коллеге подсела какая-то молодая дамочка в мини шортиках. Эд тут же послал мне воздушный поцелуй и отключился. Я устало зевнул, потянулся. Для кого-то, как для моего исполнительного директора, все только начиналось, день плавно перетекал в ночную жизнь. Выпивка, девчонки, тачки, каждый снимает напряжение по-своему… А для меня с закатом солнца день планомерно подходил к концу. По возвращении домой, меня ожидал сытный ужин с семьей во время совместного просмотра телевизора. Содержательный разговор с супругой о том, как прошел день у нее и у меня с вопросами, по типу: «ты доехал без пробок, дорогой?», «как вели себя дети, любимая?». Ну и классические пару часов работы в моей отдельной комнате-кабинете вместо снотворного. Там я зачастую засыпал прямо за массивным дубовым столом.

Я вдруг поймал себя на мысли, что завидую своему приятелю. Эд выбивал из себя скопившееся дерьмо в ночных клубах, барах или караоке. Развеяться? Потусить? Эд делал это легко. У меня, конечно, было парочку надежных вариантов снять стресс. Но иногда пение в душе, пощипывание Инны за задницу и едкие комментарии в адрес других участников дорожного движения не помогали, поэтому приходилось копить напряжение внутри себя. Конечно, я мог присоединиться к Эду во время его посещения фитнес-клуба, но выпускать пар на «железе» хотелось меньше всего.

Ладно…

Время незаметно подкралось к девяти. Из головы напрочь вылетело, что на работу я добирался на общественном транспорте. Туда-сюда, дома я окажусь не раньше одиннадцати. Усталый взгляд остановился на рабочем столе, ныне фотостудии. Нет, порядок я наведу завтра с утра.

На экране мобильника все еще горела фотография Валерии. Я свернул ее аватар, скользнул глазами по полоске вверху мессенджера, на которой отображалось время, когда контакт последний раз был в сети. Валерия была «онлайн». Я нахмурился – надпись «онлайн» сменилась надписью «печатает». Экран мобильника потух, пришлось коснуться сенсора пальцем. Однако сообщения от продюсера не пришло. Вновь появилась надпись «онлайн». Далее опять сменилась на «печатает». Надписи менялись несколько раз, как бывало, когда твой собеседник долго думает, что написать или редактирует текст. Я заерзал на стуле от нетерпения, но вдруг на зеленой полоске высветилось: «был (-а) сегодня в 20.48».

Это вообще КАК?

Признаюсь, я все еще рассматривал надпись на зеленой полоске, пока экран айфона не погас. Валерия так ничего и не прислала. Пришло понимание, что я занимаюсь каким-то бредом. Я свернул мессенджер, пожал плечами, бросил телефон в карман. Наверное, прав был Эд, нечего больше заморачиваться. Отдам работу с Валерией и Никитой Давыдовым своим помощникам, которые умеют быстро заключать нужные договора.