Текст книги "Нобели. Становление нефтяной промышленности в России"

Пришлось вновь искать спонсоров за границей. Первыми инвесторами Альфреда стали парижане, братья Перейр. Это были одни из крупнейших финансистов того времени, живо интересовавшиеся венчурными проектами. Братья уже получили колоссальный доход от проложенной ими во Франции первой железной дороги и теперь искали новые объекты для вложения средств. Братьям нужны были идеи, а Альфреду были нужны деньги, так что интересы их сливались в потенциально успешный коммерческий проект. Вскоре был подписан договор, по которому принадлежавшее Перейрам «Генеральное общество кредитов под недвижимость» вкладывало в производство Нобелем нитроглицерина 100 000 франков.

Теперь можно было приступать к относительно масштабным работам. Первым делом Альфред снял в Хеленборге старый дом, в котором оборудовал лабораторию и маленький химический производственный цех. Во всех его работах самым непосредственным образом участвовал престарелый отец. И еще, младший брат Эмиль, учившийся тогда в Уппсальском университете. Эмиль просто обожал Альфреда, правильнее будет даже сказать – боготворил. Ходил за ним, как цыпленок за курицей, впитывал словно губка каждое слово. Авторитет Альфреда был для него непререкаем и слушался он его даже больше, чем властного, авторитарного отца. Хотя, надо сказать, сам Альфред тоже особой мягкостью характера вовсе не отличался. Кроме них на заводе работали еще инженер, господин Херцман, мальчик-помощник и уборщица.

15 июля 1864 года Альфред усовершенствовал «нитроглицериновый порох» и получил второй свой патент. Для того, чтобы сделать процесс получения нитроглицерина более безопасным, Альфред создал инжектор-смеситель глицерина и азотной кислоты. Работы шли полным ходом, производство кипело и к началу осени на фабрике скопился уже довольно порядочный запас взрывчатки. Через несколько дней Эмиль должен был уехать на учебу.

Висящая на сцене винтовка должна выстрелить. Если мы сказали, что на фабрике скопился значительный запас нитроглицерина, значит он должен взорваться. Взрыв прогремел 3 сентября. Судя по мощности, рвануло около 100 килограмм нитроглицерина. Здание было почти полностью разрушено, погибли Херцман, мальчик, уборщица и рабочий, случайно проходивший мимо. И еще двадцатилетний студент Эмиль Нобель.

Потрясенного гибелью младшего сына Эммануила Нобеля 6 октября, спустя всего месяц после катастрофы, разбил инсульт. Неизвестно, смог бы он выжить, если бы у его постели не дежурила без сна и отдыха любящая и преданная Андриетта. Благодаря ее стараниям, Эммануил пришел в себя, но до конца жизни так и оставался парализован и прикован к постели. Впрочем, сам отец верил в то, что ему удастся полностью справиться с параличом. Он старался и в апреле даже сам карандашом написал Альфреду письмо, в котором сообщил, что к нему постепенно возвращается способность двигать руками и ногами «но пока я не смогу ходить самостоятельно, я не позволю себе даже выпить лишнего глотка воды, так как это слишком дорого». Андриетта дописала в том же письме: «Он опять начал фантазировать. Очень тяжело наблюдать ту однообразную жизнь, которую приходится вести теперь вашему папе. Уже четыре месяца он лежит в постели, не имея возможности сделать ни одного движения без посторонней помощи. То, с каким терпением он это переносит достойно восхищения!»

У большинства людей все эти события надолго отбили бы охоту к опытам с нитроглицерином. Но в случае с трудолюбивым и упорным Альфредом все было как раз наоборот. Теперь это было для него не просто дело, а настоящее противостояние, кто – кого. Уже спустя месяц после взрыва он перенес производство подальше от города, где ему отныне строго настрого запретили заниматься какой-либо химией. Новая лаборатория была оборудована на барже, заякоренной посреди озера Меларен[58]58
  Меларен (швед. Mälaren) – третье по величине озеро в Швеции, после озёр Венерн и Веттерн. Площадь 1140 км², максимальная глубина 64 м. На восточном берегу, у города Стокгольм, имеется отток в Балтийское море через канал Сёдертелье, Норрстрём, шлюзы Слюссен и Хаммарбюслюссен.


[Закрыть]. Качка и частые штормы вовсе не способствовали безопасности в работе с нитроглицерином, но другого выхода тогда у Альфреда просто не было: население страны было так напугано, что всякая попытка основать новое предприятие где-то на суше встречала мощнейший общественный, а за ним и административный отпор.

5 мая 1865 года Альфред запатентовал новое взрывное устройство на основе нитроглицерина. В нем основное вещество помещалось в металлический контейнер, что предохраняло его от постороннего воздействия и преждевременного срабатывания. Взрыв же инициировался специальным детонатором – заключенным в деревянную капсулу зарядом. Альфред несколько раз менял конструкцию детонатора пока не пришел к самому удачному, использующемуся до сих пор «номеру 8». В нем металлическая трубка-капсюль заполнялась гремучей ртутью, а в ее открытый конец вставлялся бикфордов шнур, длинной которого регулировалась задержка срабатывания. Прогорев, шнур подрывал капсюль, и этот взрыв уже активировал силу нитроглицерина.

Нобелю повезло. Хотя, возможно, это было и не везенье, а результат твердого расчета и анализа ситуации. В Швеции середины 1860-х годов полным ходом шли экономические реформы. Их успех сильно зависел от того, насколько развитыми были государственные артерии – железные дороги. Постройка их шла полным ходом и с максимальной скоростью. Уже к концу десятилетия планировалось покрыть всю страну железнодорожной сетью. Главным препятствием в этом благородном деле были скалы, которых в Швеции, как известно, немало. Взрывчаткой на основе черного пороха тут обойтись было сложно, поэтому Государственный комитет по железнодорожному транспорту, которому он передал партию своих «номер 8», проведя несколько испытаний, разрешил применять его для взрывных и проходческих работ.

К тому времени тетка Альфреда познакомила его с Юханом Вильгельмом Смитом. Этот стокгольмский торговец некогда уехал в Америку, сколотил там миллионное состояние, и теперь, в блеске славы и с карманами полными серебряных долларов, вернулся на родину. Авантюрист по натуре, он быстро «просек фишку» и, подтянув с собой еще нескольких инвесторов, основал вместе с Альфредом первую в мире большую промышленную компанию, занимающуюся производством нитроглицерина. Не мудрствуя лукаво, компанию назвали «Нитроглицерин АБ», где АБ было инициалами Нобеля – Альфред Бернхард. Пользуясь больше капиталами, чем связями, Смит добился разрешения построить завод на суше, на берегу залива Винтервинкен, недалеко от одноименного города. На церемонии открытия, в честь приглашенного принца Оскара II, Альфред одним взрывом заложенного в 4-х метровую шахту заряда, стер с лица и с карты Швеции довольно серьезный холм.

Керосиновые спекуляции окончательно подкосили Роберта и Альфред, решив совместить родственное полезное с полезным личным, предложил старшему брату стать представителем его компании в Финляндии. Роберт с радостью принял предложение, но развить бурную деятельность в этом направлении не смог: в России ко всему, что могло взрываться, относились весьма настороженно и как-либо проявиться в этой области, не живя в столице, и не обладая необходимыми связями, было нереально сложно. Когда братья поняли, что в стране Востока им пока с нитроглицерином ничего особенного не светит, они решили нанести удар по Западу.

А Восток в Альфреде был не так и заинтересован. Здесь технология производства взрывчатки уже была отработана «секретным военным химиком» полковником Петрушевским[59]59
  Петрушевский Василий Фомич (6 декабря 1829, Петербург, – 5 мая 1891, Петербург), русский ученый, артиллерист и химик, генерал-лейтенант (1881). Брат известного физика Федора Фомича Петрушевского.


[Закрыть]. Вместе с военным-инженером Михаилом Боресковым[60]60
  Болресков Михаил Матвеевич (1829–1898) – российский военный инженер, генерал-лейтенант. Руководил установкой минных заграждений во время Крымской (1853-56) и русско-турецкой (1877-78) войн. Предложил метод расчета зарядов для взрывных работ (формула Борескова).


[Закрыть] он долгое время работал над технологией производства и применения нитроглицерина в улучшенных минах профессора Якоби. Как и Альфред Нобель, в качестве инициатора взрыва они использовали черный порох, только если у Альфреда он поджигался бикфордовым шнуром, в России применялся милый сердцу главного российского минера электрический взрыватель. В 1863 году всего за пять недель группа полковника Петрушевского произвела 3 тонны нитроглицерина. Такого количества должно было хватить на несколько лет экспериментов и на обеспечение нескольких минных морских военных учений. Однако, взрывчатки без взрыва не бывает. После того, как 17 июля 1866 года на военном складе рвануло 20 пудов (почти 330 килограмм) нитроглицерина, правительство запретило дальнейшие опыты в этом направлении. Пытаясь сделать нитроглицерин менее опасным, полковник соединял его с ингибитором – магнезией. Получившаяся порошкообразная смесь была потом названа «русским динамитом». Нобелевскому динамиту она практически не уступала. За два года Петрушевский произвел большое количество «магнезиального динамита», который, по приказу вышестоящего начальства, был упакован в холщовые мешки и уложен на хранение в кронштадтские подвалы. Хранение растянулось на 12 лет. Полковник полностью проработал технологию производства взрывчатки, но все его работы были погребены под грифом «совершенно секретно», который был снят лишь в 1881 году, когда рынок был уже полностью завоеван продукцией шведского семейства. Однако российское правительство не забыло про Петрушевского: за свою работу он был награжден пожизненной пенсией. В ходатайстве о присвоении говорилось: «До 1863 г. нитроглицерин приготовлялся в самых незначительных количествах, по золотникам, в лабораториях, и полковник Петрушевский первый приготовил этот продукт в таком значительном количестве, он первый показал способ мгновенного воспламенения большого количества нитроглицерина и первый применил его для взрывов. Между тем, через год после описанных работ Петрушевского, шведский подданный А. Нобель взял в государствах Западной Европы привилегии на употребление нитроглицерина для взрывов всякого рода. В 1865 г. потребление этого продукта быстро распространилось в Европе и Америке, его применяли в различных отраслях частной промышленности, и А. Нобель воспользовался теми материальными выгодами, которые были бы в руках полковника Петрушевского, если бы интересы государства не требовали сохранения в тайне применения нитроглицерина».

Наплевав на собственную гордость, Роберт с семьей перебирался в Швецию, чтобы помогать младшему брату в его бизнесе. Руководить которым собрался кто бы вы думали? Эммануил Нобель. Хоть и прикованный к постели, он вовсе не желал вести пассивную жизнь и в ультимативной форме потребовал от сыновей назначить его генеральным директором нитроглицериновой компании. Учитывая всем известные предпринимательские способности Нобеля старшего допускать этого было никак нельзя и поднаторевший на всяческих авантюрах Роберт вступил с отцом в переговоры. В письме Людвигу он так описал ситуацию: «Я сделал все возможное для того, чтобы убедить старика отказаться от претензий на директорство. Я ему указал на то, что у него крайне ограниченные способности к сочинительству, что он слаб как оратор и как химик и он, наконец, признал, что я прав… и лучше будет, если пост займет Альфред. Когда отец настаивает на своем, он становится страшен и способен вывести из себя даже камень. Я ни за что не выдержал бы столько, сколько выдержал Альфред…. но и он тоже не подарок и их споры вполне могут дойти до драки. Но уступать папаше нельзя, ибо он все предприятие неминуемо загубит. А больше всего мне жалко матушку, которая принимает сторону Альфреда и за это терпит от папы многие неприятности». После того, как братьям удалось убедить отца отказаться от бредовых притязаний, на должность исполняющего обязанности директора компании с окладом в 6000 шведских крон и местом постоянного члена правления, был назначен Роберт Нобель.

Альфреду тогда было не до администрирования, он был занят укреплением своих взрывных нитроглицериновых позиций на мировом рынке. Опасаясь, что конкуренты могут его опередить, он в самый короткий срок запатентовал свой способ и свои устройства в Германии, Великобритании, США, России и множестве других стран. Практически в каждой стране он довольно быстро находил богатых и прозорливых инвесторов, готовых вложиться в его производства.

Первый визит он нанес в Германию, в Гамбург, где его предложением заинтересовались финансисты шведского происхождения братья Винклеры. Вместе с адвокатом Бандманом они создали первую зарубежную нобелевскую нитроглицериновую компанию – «Альфред Нобель и К°». Первый завод компании был построен в Крюммеле[61]61
  Крюммель (Вестервальд) (нем. Krümmel (Westerwald)) – коммуна в Германии, в земле Рейнланд-Пфальц. Входит в состав района Вестервальд. Подчиняется управлению Зельтерс (Вестервальд). Население на сегодня составляет менее 400 человек. Занимает площадь 2,20 км²


[Закрыть], власти которого потребовали обнести производство стеной высотой в 6 и шириной – в 4 метра. Произведенное взрывоопасное зелье разливалось здесь в стеклянные бутылки которые укладывались в деревянные и железные ящики и далее железной дорогой и морем доставлялись в соседние немецкие государства, в Австрию, Англию, США, Бразилию, Бельгию и даже в Австралию.

Английский патент Альфред получил еще в 1863 году, но несколько лет спустя правительство ввело на производство нитроглицерина такой налог, что его цена в десять раз превысила цену пороха. Фактически новый налог был равнозначен запрету.

В США Альфред сразу отправился в штат золотодобытчиков – Калифорнию. Им хорошая взрывчатка была нужна в первую очередь. Но, к несчастью, прямо перед его приездом на складе в Сан-Франциско произошел мощнейший взрыв, унесший жизни 14 человек. Лоббируя свое предприятие, Нобель старательно доказывал, что нитроглицерин взорвался из-за того, что была нарушена упаковка продукта, а кроме того – черный порох самопроизвольно взрывается тоже не редко. 25 июня 1866 года занимавшаяся нитроглицерином специальная федеральная комиссия устроила для изобретателя и предпринимателя настоящий допрос, на котором он предельно честно сказал: «Я не могу утверждать, что мне известны все факторы, способные вызвать взрыв нитроглицерина». Воспользовавшись этим, главные американские производители пороха Дю Поны повели против конкурента обширную газетную компанию под девизом: «Узнать, как погибнут люди, связавшиеся с нитроглицерином, это вопрос времени», а правительство запретило перевозить взрывчатку по железным дорогам. Несмотря на это в том же 1866 году Альфреду и здесь удалось найти немало перспективных инвесторов, в компании с которыми он создал компанию «Юнайтед Стейтс Бластинг Ойл Компани» (United States Blasting Oil Company) и построил в Сан-Франциско завод производительностью полтонны взрывчатки в день. Работали на опасном предприятии китайские эмигранты, а руководили работами шведские инженеры. Однако вскоре популярную взрывчатку стали изготавливать в кустарных условиях, рынок наводнил контрафакт, партнеры Нобеля, пытаясь снизить себестоимость, опустили качество продукта ниже всех возможных пределов, после чего Альфред с ними разругался и покинул США, заявив на прощанье: «Я не хотел бы, чтобы кто-нибудь из них пришел пожать мне руку, будто я такой же мошенник, как и они».

В Норвегии свободная продажа нитроглицерина была запрещена. И вообще, в отличие от предпринимателей, рядовые граждане государств, на которые Альфред обращал свое внимание, вовсе не радовались его активности. И это неудивительно: несмотря на все предосторожности, нитроглицерин продолжал оставаться весьма опасным веществом. Заводы по его производству взрывались один за другим. Первым из нобелевских предприятий уже в 1865 году рванул только что открытый завод в Норвегии. В апреле того же года в панамском порту Аспинваль взорвалось судно с грузом нитроглицерина на борту. Почти сразу за ним прогремел взрыв на складе в Сиднее. К тому же времени относится и первое использование нобелевской продукции в преступных целях. Желая получить страховку, некий коммерсант Уильям Томсон попытался, с помощью самодельной нитроглицериновой бомбы с часовым механизмом взорвать торговый корабль «Мозель». По неизвестным причинам, бомба взорвалась раньше, убив 28 человек, в числе которых был и сам Томсон. Завод в Крюммеле, о котором мы говорили чуть выше, «рванул» уже в августе 1866-го. Два года спустя на заводе в Винтервинкене 15 человек погибло после взрыва 700 килограмм нитроглицерина. Не менее часто взрывались и склады и различный транспорт, на котором перевозили готовую продукцию.

Для того, чтобы минимизировать опасность, Альфред тщательно проанализировал причины всех этих и многих других взрывов. Сопоставив их со всей цепочкой производства, транспортировки и хранения, он составил подробнейший свод правил техники безопасности, которую был обязан знать и соблюдать весь нобелевский персонал. Конечно, совсем взрывы после этого не прекратились, но количество их уменьшилось на порядок.

Основная проблема заключалась в том, что нитроглицерин был жидким и, следовательно, неудобным для транспортировки. Любое «взбалтывание» могло повлечь за собой взрыв. Для того, чтобы это не произошло, перед отправкой в него добавляли метиловый спирт, лишавший нитроглицерин взрывной силы. Однако, чтобы ее вновь вернуть, в пункте прибытия спирт надо было снова «выгнать», и эта операция была отнюдь не безопасной. Поэтому Альфред решил найти новый путь и сделать свой взрывной продукт твердым. Нобель начал поиск материала, который можно было бы пропитать нитроглицерином с тем, чтобы последний, во-первых, потерял бы свою текучесть, но, во-вторых, не потерял бы свой взрывной потенциал. Он вымачивал в нем бумагу, кирпичи, мел, цемент, древесные опилки, пока, наконец, не залил нитроглицерином кизельгур, или «горную муку», – пористую горную породу, напоминающую рыхлый известняк.

Существуют две легенды, повествующие о том, как именно в голову изобретателя пришла эта удачная мысль. Согласно первой, нитроглицерин пролился при перевозке и впитался в кизельгуровую глину. «Зачистив» место протечки Нобель якобы решил, чтобы добро не пропадало, проверить подобранную смесь на взрывоопасность. И проверка эта прошла более чем успешно. По второй, прозрение наступило после того, как вытекший из треснувшей бутыли нитроглицерин пропитал сделанную из кизельгурового картона упаковку. Но сам Нобель до конца жизни утверждал, что ничего такого не было и это он сам придумал удачную композицию из одной части кизельгурового впитывателя и трех частей нитроглицеринового заполнителя: «Я безусловно никогда не замечал ни одной случайной утечки нитроглицерина в кизельгуровую упаковку в таком количестве, чтобы образовать пластичный или хотя бы влажный материал, и идея такой случайности изобретена, должно быть, теми, кто принимает предположения за действительность. Что в самом деле привлекло мое внимание к использованию инфузорной земли[62]62
  Еще один «псевдоним» кизельгура.


[Закрыть] для динамита, так это ее чрезмерная легкость в сухом виде, что свидетельствует, разумеется, о ее большой пористости. Следовательно, динамит появился не в результате случайности, а потому, что я с самого начала видел недостатки жидкой взрывчатки и искал способы им противодействовать».

Как бы там не было, но в результате была получена пластичная пастообразная масса, не боявшаяся ни нагрева, ни ударов. По мощности она в 5 раз уступала нитроглицерину, но, все равно, в те же 5 раз превосходила порох. При этом она была совершенно безопасна как при перевозке, так и при хранении. Для того, чтобы люди не ассоциировали ее со страшным нитроглицерином, Альфред придумал для нее название, никак не связанное с химическим составом. Так на свет появилась торговая марка «Динамит»[63]63
  От греческого δυναμις – сила, мощь


[Закрыть]. «Новое взрывчатое вещество, которое я назвал динамитом, есть не что иное, как соединение нитроглицерина с очень пористым кремнеземом, – объяснял он, выступая перед учеными и специалистами на одной из конференций. – Давая ему такое имя, я не пытался скрыть его природу. Я сделал это для того, чтобы привлечь ваше внимание к его взрывным качествам, изменившимся настолько, что потребовалось новое название».

В 1867 году Альфред Нобель запатентовал свою новую взрывчатку. Как и в случае с нитроглицерином – почти во всех доступных ему странах и почти одновременно. Динамит вполне оправдал все возложенные на него большие ожидания. Его применение позволяло сэкономить весьма солидные средства при строительстве, прокладке туннелей, добыче полезных ископаемых. Уже в первый год было произведено и продано 11 тонн динамита, а спустя семь лет эта цифра выросла до 3120 тонн. С помощью динамита были построены крупнейшие объекты XIX века: Сен-Готардский тоннель[64]64
  Сен-Готардский тоннель или Готардский тоннель – железнодорожный тоннель в Лепонтинских Альпах имеющий в длину 14998 метров. Высота над уровнем моря: у северного портала (Гёшенен) – 1109 метров, у южного портала (Айроло) – 1145 метров, в средней части – 1154,55 м., ширина – 8 метров, высота от верха рельсов до ключа свода – 6 метров. Прокладывался с 1871 по 1881 год.


[Закрыть], Коринфский канал[65]65
  Коринфский канал – канал в Греции, соединяющий Саронический залив Эгейского и Коринфский залив Ионического морей. Прорыт через Коринфский перешеек, отделяющий полуостров Пелопоннес от материка, в 1881–1893 годах. Длина составляет 6 километров, ширина 24 метра, глубина 8 метров.


[Закрыть], он же использовался для того, чтобы уничтожить окружавшие Ист-Ривер[66]66
  Ист-Ривер – судоходный пролив в г. Нью-Йорке между заливом Аппер-Нью-Йорк и проливом Лонг-Айленд-Саунд, отделяющий нью-йоркские районы Манхэттен и Бронкс от Бруклина и Квинса. Связан с рекой Гудзон и рекой Гарлем. Длина 26 километров.


[Закрыть] огромные скалы. Но главное – динамит весьма приглянулся военным.

Уже год спустя Шведская академия наук присудила отцу и сыну Нобелям премию «за достижения в области искусства, литературы или наук, а также за важные открытия, принесшие пользу человечеству». Эммануила наградили «за расширение использования нитроглицерина как взрывчатого вещества», а Альфреда – именно за изобретение динамита.

За следующие 8 лет Нобель, при поддержке многочисленных инвесторов, построил по всему миру 17 заводов, на которых к середине 1870-х годов выпускалось более 3 000 тонн взрывчатки в год. Однако с ростом производства росла и конкуренция. Действие равно противодействию – этот третий закон Исаака Ньютона Альфред Нобель знал прекрасно. Для того, чтобы разбросанные по всему миру самостоятельные предприятия не мешали бизнесу, он создал единый концерн, в который эти предприятия вошли наряду с заводами Нобеля.

В 1873 уже довольно богатый Альфред купил в центре Парижа на авеню Малахов[67]67
  Имя свое эта улица получила в честь взятия войсками коалиции укрепленного Малахова кургана во время Крымской войны.


[Закрыть] дом номер 53. Где продолжил свои опасные опыты со взрывчаткой. Его не устраивало то, что динамит боялся влаги и сильно уступал по мощности нитроглицерину. В результате, три года спустя, в 1876 году ему удалось создать и запатентовать (как и раньше – почти по всему миру) пластичный динамит (пластид), более известный, как «гремучий студень».

По поводу его рождения у химиков тоже есть своя легенда. Рассказывают, что во время одного из опытов, смешивая нитроглицерин с пироксилином (тринитроцеллюлозой), тоже взрывчатым, только чуть менее мощным, чем нитроглицерин, веществом, Нобель сильно поранил руку осколком лопнувшей колбы. Чтобы остановить кровотечение, он «залепил» рану быстросохнущим спиртовым раствором коллоксилина (динитроцеллюлозы). Ночью он долго не мог уснуть, размышляя, чем можно заменить пироксилин. Вот тогда-то, ощутив в очередной раз на ноющей ране защитную пленку, он и решил попробовать заменить целлюлозу с высоким содержанием азота (ТриНитроЦеллюлозу) на ее менее азотистую (ДиНитроЦеллюлозу) сестру. Уже на следующий день Альфред Нобель получил то, что потом химики и военные назвали «самым совершенным динамитом» – пластичный и практичный «гремучий студень». Он не разлагался со временем, не терял своих свойств под водой и по мощи значительно превосходил старый динамит. Новый динамит был настолько хорош, что даже самый рьяный противник Нобеля химик Абель[68]68
  Фредерик Август Абель (англ. Frederick Augustus Abel; 17 июля 1827, Вулвич – 6 сентября 1902, Лондон) – английский химик, директор химической лаборатории английского военного министерства в Вульвиче.


[Закрыть], которого Альфред в шутку называл «прославленным адвокатом пироксилина» публично заявил, что гремучий студень является «со всех точек зрения самым совершенным из всех известных взрывчатых веществ».