Текст книги "От животного – к Человеку. Ведение в эволюционную этику"

Последние слова Л. Н. Толстого перед смертью, которые он сказал подошедшему сыну Сергею, были такими: «Истина… Я люблю много… как они…» (Бунин И. А. Собр. соч., т. 9. Освобождение Толстого. М.: Художественная литература, 1967. С. 28). Неутомимый мыслитель, он всю свою жизнь искал истину. И любовь. Его главной истиной стала любовь. Любовь – вот то солнце, которое освещает человеку его путь к нравственному совершенству. После Л. Н. Толстого в мире не было мыслителя, поднявшегося выше его в учении о нравственном совершенствовании. Доведённое до логического предела, оно становится эволюционным учением, предполагающим, что человек, вступивший на путь нравственного совершенствования, воспринимает себя в качестве сосуда, через который проходит нравственная эволюция. Всё, что мешает ей, он расценивает как зло; всё же, что способствует ей, – как добро.

Человек, по удачному выражению Джулиана Хаксли…не что иное, как эволюция осознавшая саму себя. До тех пор пока наши современные умы (именно потому, что они современные) не утвердятся в этой перспективе, они никогда, мне кажется, не найдут покоя.

П. Тейяр де Шарден

Высший смысл человеческой жизни великий французский эволюционист Пьер де Тейяр Шарден (18811955) видел в том, чтобы всё больше и больше становиться проводником эволюции. В отличие от животных, люди способны ускорять свой собственный эволюционный прогресс. Всё дело только в том, чтобы именно всё человечество вступило на путь эволюционного прогресса.

До тех пор пока универсально-эволюционное мировоззрение будет оставаться привилегией редких одиночек, рассчитывать на ускорение эволюционного прогресса можно лишь в очень ограниченной мере. Только в том случае, когда это мировоззрение станет массовым, начнётся новая эра в эволюции человека. Вот почему П. Тейяр де Шарден был неутомимым певцом эволюционизма.

П. Тейяр де Шарден восклицал: «Что такое эволюция – теорема, система, гипотеза?. Нет, нечто гораздо большее, чем всё это: она – основное условие, которому должны отныне подчиняться и удовлетворять все теории, гипотезы, системы, если они хотят быть разумными и истинными. Свет, озаряющий факты, кривая, в которой должны сомкнуться все линии, – вот что такое эволюция» (Тейяр де Шарден П. Феномен человека. Введение к объяснению мира. М.: Наука, 1987. С. 12–13).

В своей книге П. Тейяр де Шарден поёт дифирамбы человеку. Он называет его то «ключом универсума» (там же. С. 37), то «центром конструирования универсума» (там же. С. 38), то «вершиной (на данный момент) антропогенеза, который сам венчает космогенез» (там же. С. 39), а то и «пунктом сосредоточения и гоминизации универсального стремления к жизни» (там же. С. 40).

Итак, высший смысл человеческой жизни, по П. Тейяру де Шардену, состоит во всё более и более глубоком постижении эволюционной идеи и во всё более и более активном её применении в жизни. Сегодняшнее человечество находится лишь в начале своего пути к осуществлению этого смысла. Есть ли у сегодняшних людей шансы для дальнейшего продвижения по эволюционному пути?

Положительный ответ на поставленный вопрос подтверждает предшествующая история человечества, которую П. Тейяр де Шарден называет гоминизацией (очеловечением).

Первые люди, по выражению П. Тейяра де Шардена «выделились из веера антропоидов» (там же. С. 151). На заре человечества их проживало намного больше, чем теперешних человекообразных обезьян. Он писал: «В конце третичного периода в горах и лесах антропоиды были гораздо более мночисленны, чем теперь. Кроме гориллы, шимпанзе и орангутана, теперь оттеснённых в свои последние убежища, как ныне оттеснены ав-тралийцы и негритосы, тогда жило много других крупных приматов» (там же. С. 150). Но только одному виду из этих приматов посчастливилось найти путь к очеловечению. Почему им это удалось?

П. Тейяр де Шарден пишет: «Психогенез привёл нас к человеку» (там же. С. 148). Если за этой фразой кроется давно известная мысль о том, что наши животные предки опередили других человекообразных обезьян в своей психической эволюции, что и позволило им вступить на путь очеловечения, то с этой фразой можно согласиться вполне. Но всё дело в том, что её автор вкладывал в неё намного более глубокий смысл, чем тот, о котором я только что сказал.

Тейяровская концепция универсальной эволюции имеет одну очень яркую черту – панпсихизм (гилозоизм). Её автор приписывал сознание не только живой, но и неживой материи. Вот почему мы можем прочитать у него такие фразы: «В земной материи была замкнута некоторая масса элементарного

сознания (там же. С. 66). Некое рудиментарное сознание предшествует появлению жизни» (там же. С. 79). «Первоначальные пылинки сознания» (там же. С. 67) в представлении П. Тейяра де Шардена летали уже по безжизненному миру. В данном случае теолог в нём берёт верх над учёным.

Психическому фактору в эволюции животных П. Тейяр де Шарден отдавал предпочтение перед биологическим. «Согласно ныне существующим представлениям, – писал он в связи с этим, – животное развивает свои инстинкты хищника, потому что его коренные зубы становятся острыми, а лапы когтистыми. Но не следует ли перевернуть это предложение? Иначе говоря, не потому ли как раз тигр удлинил свои клыки и заострил свои когти, что по линии своих предков он получил, развил и передал потомкам “душу хищника”? И то же самое относится к другим животным» (там же. С. 125–126).

Психическая эволюция у разных видов животных принесла разные плоды. Так, насекомые в своём психическом развитии, по мнению учёного, «кажется, достигли своего конечного потолка», поскольку «им никак не удаётся перейти в другую плоскость развития» (там же. С. 128). Главную причину их эволюционного топтания на месте он усматривает в малом размере их организма в целом и их мозга в частности. «Высшие формы психизма, – резюмирует П. Тейяр де Шарден, – физически требуют крупных мозгов» (там же. С. 128).

Наибольших успехов в психогенезе достигли млекопитающие. Особое место среди них занимают приматы. Среди других животных, по словам П. Тейяра де Шардена, «они оказалась наиболее дальновидными… и самыми свободными» (там же. С. 131–132), но главное, «они представляют собой филу чистого и непосредственного мозгового развития» (там же. С. 132). «Вот почему в восходящем движении к наибольшему сознанию они оказались впереди» (там же). Это позволило одной из их ветвей породить человека.

Главный результат в психогенезе обезьян, ставших предками человека, П. Тейяр де Шарден усматривал в приобретении ими способности к рефлексии, т. е. в «способности уже не просто познавать, а познавать самих себя» (там же. С. 136). Из рефлексирующей способности учёный выводил и способность наших предков к созиданию культуры. Он писал: «Рефлексирующее существо в силу самого сосредоточивания на самом себе внезапно становится способным развиваться в новой сфере. В действительности это возникновение нового мира. Абстракция, логика, обдуманный выбор и изобретательность, математика, искусство… Вся эта деятельность внутренней жизни – не что иное, как возбуждение вновь образованного центра, воспламеняющегося в самом себе» (там же. С. 136).

Панпсихизм у П. Тейяра де Шардена вошёл в понимание самой сущности человека. Что можно сказать по этому поводу? Учёный прав в том, что без успешной психической эволюции наши предки не смогли бы оторваться от своих животных собратьев и создать культуру (тем самым стать людьми), но, очевидно, главный результат психогенеза у наших предков состоял не в их способности к рефлексии, а в их способности к творческому созиданию: даже самый примитивный продукт культуры не может быть создан без этой способности. Делать же упор на рефлексирующую сущность человека – значит затемнять его культурную сущность. Не культурный фактор в этом случае выдвигается в гоминизации на первый план, а психический.

В подтверждение рефлексирующей природы человека П. Тейяр де Шарден приводит такие слова «Разумеется, животное знает. Но, безусловно, оно не знает о своем знании – иначе оно бы давным-давно умножило изобретательность и развило бы систему внутренних построений. Будучи рефлексирующими, мы не только отличаемся от животного, но мы иные по сравнению с ним» (там же. С. 137). Подобный взгляд на сущность человека затемняет её подлинное – культурное – понимание.

Напрашивается вопрос: если животное не знает о своём знании, то как оно возвращается к уже ранее использованным знаниям? Но самое главное: человек отличается от животного тем, что он – существо культуросозидающее. Это означает, что он способен обладать такими знаниями, при помощи которых можно изменить, преобразовать, улучшить, усовершенствовать окружающий мир и самого себя. Результатом использования подобных знаний и является культура. Деградация таких, творческих, знаний и прекращение деятельности, вытекающей из них, свидетельствует о возвращении человека к его животным предкам, к утрате им собственно человеческой природы, к культурной инволюции.

Человек – существо, творящее культуру, сначала – внутри самого себя, в своём сознании, а затем – вовне, в мире практической деятельности. Определяя человека как существо рефлексирующее, П. Тейяр де Шарден исходит из психологической концепции человека, а не культурологической. Исходя из последней, мы можем утверждать, что гоминизация и культурогенез – явления синхронные. Более того, гоминизация – это прежде всего культурогенез. Культурогенез, с моей точки зрения, – главный фактор в очеловечении наших предков. Он играл и играет ведущую роль по отношению к их биофизической и психической эволюции.

Переход психики обезьян в психику людей П. Тейяр де Шарден представлял как скачок, как перерыв непрерывности. Этот скачок, однако, не вызвал существенных анатомофизиологических изменений. Он писал: «Внешне почти никакого изменения в органах. Но внутри – великая революция: сознание забурлило и брызнуло в пространство» (там же. С. 139).

В качестве основного биологического фактора гоминизации наших животных предков П. Тейяр де Шарден рассматривал не только мощное развитие их нервной системы, но и двуногость. «Если бы существо, от которого произошел человек, – писал он, – не было двуногим, его руки не освободились бы своевременно и не освободили челюсти от хватательной функции, и, следовательно, плотная повязка челюстных мускулов, сдавливавшая череп, не была бы ослаблена. Мозг смог увеличиться лишь благодаря прямой походке, освободившей руки, и вместе с тем благодаря ей, глаза, приблизившись друг к другу на уменьшающемся лице, смогли смотреть в одну точку и фиксировать то, что брали, приближали и показывали во всех направлениях руки, – внешне выраженный жест самой рефлексии!» (там же. С. 140).

Заслуга П. Тейяра де Шардена состоит в том, что он выделил все четыре ступени эволюции – физическую, биотическую, психическую и культурную. К сожалению, в этой бесспорной эволюционной схеме у французского эволюциониста отводится гипертрофированная роль психогенезу. Он призывал: «Отведём законное место психике!» (там же. С. 146).

В своём панпсихизме П. Тейяр де Шарден иногда заходил так далеко, что дело доходило до отождествления биогенеза с психогенезом. Так, он указывал: «Геогенез… переходит в биогенез, который в конечном счёте не что иное, как психогенез» (там же. С. 148).

Психической энергией П. Тейяр де Шарден наделяет все ступени эволюции. «Всякая энергия, – утверждал он, – имеет психическую природу» (там же. С. 61). В панпсихическом духе он интерпретировал и ноосферу, подразумевая под нею разум («мыслящий пласт» Земли) (там же. С. 148), и ноогенез.

Под ноогенезом П. Тейяр де Шарден имел в виду высшую стадию эволюции. «Психогенез привёл нас к человеку, – писал он. – Теперь психогенез стушёвывается, он сменяется и поглощается более высокой функцией – вначале зарождением, затем последующим развитием духа – ноогенезом» (там же. С. 148).

Ноогенез – эволюция ноосферы. В главе «Развёртывание ноосферы» П. Тейяр де Шарден пишет: «Дух ткёт и развёртывает покров ноосферы» (там же. С. 155). Речь здесь идёт о творческом духе, а не о духе вообще, под «покровом» же ноосферы учёный имел в виду не что иное, как культуру.

Зачатки культуры (пещерная индустрия, захоронения и т. п.) обнаружены уже у первых людей. Современный человек появился, по П. Тейяру де Шардену, предположительно 30 тысяч лет назад. В довольно быстром темпе он совершает культурную эволюцию, которая осуществляется в двух направлениях – материальном (охота, растениеводство, животноводство и т. д.) и духовном (религиозные, нравственные, политические и т. под. установления). К сожалению, П. Тейяр де Шарден не даёт систематизированного представления об эволюции культуры.

Высшее достижение неогенеза П. Тейяр де Шарден увидел в постижении эволюционной идеи. Он имел при этом в виду не только разработку этой идеи в науке, но и то, что можно назвать эволюционным мировоззрением, которое и до сих пор остаётся привилегией одиночек.

Эволюционизм ещё должен завоевать сознание будущего человечества. В мире не должно не остаться ничего, что оказывалось бы за пределами этого мировоззрения. Человек, овладевший им, может считаться человеком в подлинном значении этого слова, поскольку только универсальный эволюционист видит своё особое место в эволюции мира в целом.

Только универсальный эволюционизм может стать самой надёжной опорой для единения людей. Он ведёт их к объединению. «Ложен и противоестествен эгоцентрический идеал будущего, – восклицал П. Тейяр де Шарден. – Любой элемент может развиваться и расти лишь в связи со всеми другими элементами и через них… Для человека нет будущего, ожидаемого в результате эволюции, вне его объединения с другими людьми» (там же. С. 194).

Объединение всего человечества, по П. Тейяру де Шардену, – не благое пожелание мечтателя-моралиста, а объективная потребность, вытекающая из всего хода мировой эволюции. Силы разъединения, с другой стороны, способны привести мир к кризису эволюции (там же. С. 183).

Необходимость объединения, сплочения, планетизации человечества Пьер Тейяр де Шарден объясняет так: «Народы и цивилизация достигли такой степени периферического контакта, или экономической взаимозависимости, или психической общности, что дальше они могут расти, лишь взаимопроникая друг в друга» (там же. С. 200).

Назначение эволюционной этики – постижение эволюционного смысла жизни. Этот смысл состоит в нашем дальнейшем очеловечении (гоминизации), но гоминизация, при всей её эпохальной значимости для нашего вида, – лишь кратковременный эпизод в эволюции мира в целом. Чтобы её понять глубже, необходимо вписать её в универсальную эволюцию. Это может сделать лишь универсальный эволюционист.

Быть универсальным эволюционистом – значит быть проводником эволюционного мировоззрения. Его носитель видит в мире результат его многомиллионного развития, или эволюции. Слово «эволюция» восходит к латинскому evolutio, что значит «развёртываю, развиваю». Его антоним – «инволюция». Он происходит от латинского involutio (свёртываю). Развёртывающийся, расцветающий, раскрывающийся цветок – пример эволюции, свёртывающийся, вянущий, закрывающийся цветок – пример инволюции. Другой пример: движение от обезьяны к человеку (гоминизация) – пример эволюции, а обратное движение (анимализация) – пример инволюции.

Весь мир часто называют универсумом, а его эволюцию – унигенезом. Но у мира есть ещё и метафорическое название – мироздание. Следует сразу уточнить: мироздание четырёхэтажное.

На первом этаже мироздания расположилась физическая природа (вода, горы, воздух и т. д.). Её можно назвать также физиосферой. Внутри этого, нижнего, этажа происходит её эволюция – физиогенез. У физиосферы нет эволюционного возраста, потому что она вечна. Но эволюционный возраст Земли известен – около 4,54 миллиарда лет. Она возникла из солнечной туманности. Возраст же Солнца – приблизительно 4,57 миллиарда лет. Округлённо говоря, Солнце и Земля возникли приблизительно 4,5 миллиарда лет назад.

На втором этаже мироздания расположилась живая природа (растения, животные, люди). Её можно также назвать биосферой. Внутри этого этажа происходит её эволюция – биогенез. Предполагают, что жизнь возникла на Земле 3,9 миллиарда лет назад. Выходит, что эволюционный возраст биосферы – около 4 миллиардов лет. Выходит также, что Земля была безжизненной более полумиллиарда лет.

На третьем этаже мироздания мы обнаруживаем психику (ощущения, восприятия, представления, понятия и т. д.). Её можно назвать также психосферой. Внутри этого этажа протекает её эволюция – психогенез. Если психическую способность приписывать всем животным, то можно сказать, что эволюционный возраст психосферы совпадает с возрастом животных.

На четвёртом этаже мироздания, наконец, расположилась культура (пища, одежда, жилище, техника, религия, наука, искусство, нравственность и т. д.). Её можно назвать также культуросферой. Внутри этого, верхнего, этажа происходит её эволюция – культурогенез. Эволюционный возраст культуросферы совпадает с эволюционным возрастом человечества, поскольку создателем культуры стал человек. Собственно говоря, наш животный предок потому и стал превращаться в человека, что он стал создавать культуру. Вот почему культурогенез можно назвать также антропогенезом или гоминизацией (очеловечением). Эволюционный возраст человечества определяется в 2,5–3 млн. лет. Таков и эволюционный возраст культуры.

За сравнительно короткий срок культура превратилась во «вторую природу». «Культура предстаёт как сотворённая человеком “вторая природа”, надстроенная над природой естественной, как мир, созданный человеком, в отличие от девственной природы» (Фролов И. Т. и др. Введение в философию. В 2 ч. Ч. 2. М., 1989. С. 524).

В метафоре вторая природа по отношению к культуре заложен глубокий смысл. Она говорит нам, во-первых, о том, что продукты культуры создаются из природных материалов, а во-вторых, о том, что культура колоссальным образом увеличивает наши природные возможности: лопата, ткацкий станок, подъёмный кран и т. п. – возможности наших рук; автомобиль, поезд, самолёт и т. п. – возможности наших ног; телефон, радио, диктофон и т. п. – возможности нашего слуха; микроскоп, бинокль, телескоп и т. п. – возможности нашего зрения, а компьютер – возможности нашей головы. Культура в конечном счёте сделала человека самым могущественным существом на Земле.

Но, увы, у эволюции имеется и её антипод – инволюция (регресс). Вот почему в только что изображённое мироздание мы должны внести существенное дополнение.

Физиогенез, биогенез, психогенез и культурогенез не существуют сами по себе. Они находятся в отношениях коэволюции. Они представляют собою разные формы единого процесса – эволюции. Но существуют и аналогичные формы инволюции. Воспользовавшись латинской приставкой «а-», подобной нашей «не-», мы можем назвать эти формы афизиогенезом, абиогенезом, апсихогенезом и акультурогенезом.

В каждом этаже мироздания мы обнаруживаем единство и борьбу эволюции и инволюции – физиогенеза и афизиогенеза, биогенеза и абиогенеза, психогенеза и апсихогенеза, культурогенеза и акультурогенеза. Всё дело лишь в том, чтобы в борьбе, о которой идёт речь, эволюция одерживала верх над инволюцией. В противном случае в истории человечества произойдёт переворот, о последствиях которого мы можем сейчас лишь догадываться. Он перевернёт этот мир с ног на голову, поскольку он будет состоять в замене эволюции на инволюцию. Это означает, что силы последней начнут одерживать верх над силами первой. Эволюционное, прогрессивное движение станет уступать место инволюционному, регрессивному. Эволюция в этом случае придёт к своему исходному пункту. Для людей это не что иное, как человекообразное обезьянье стадо.

Что мы имеем уже сейчас? О замене эволюционной доминанты в мире на инволюционную уже и сейчас свидетельствуют очень многие факты. Возьмём для начала соотношение между физиогенезом и афизиогенезом. Теория большого взрыва предсказывает, что в далёком будущем расширение Вселенной сменится её сужением. Это, очевидно, означает, что эволюция в физиосфере (физиогенез) уступит место инволюции (афизиогенезу), поскольку конечным пунктом её сужения станет сверхплотное вещество, подобное тому, из которого произошла современная Вселенная.

До господства афизиогенеза над физиогенезом, к счастью, ещё очень далеко, но теоретически это господство по существу означает уничтожение всех этажей мироздания, возвышающихся над его первым этажом.

А как обстоит дело со вторым этажом мироздания, пока его не тронул далёкий афизиогенез? Происходит ли эволюция живой природы в наше время?

В начале 30-х годов ХХ века южноафриканский биолог Р. Броом пытался остановить эволюцию живой природы. Он заявил о её конце. Более того, он утверждал, что птицы и млекопитающие перестали эволюционировать 40 миллионов лет назад. Британский палеоантрополог А. Кейтс отреагировал на заявление Р. Броома о конце эволюции таким образом: «Не существует фактов, которые заставили бы нас уверовать в то, что природа сегодня менее плодовита, чем раньше» (Галл Я. М. Джулиан Сорелл Хаксли. М., 2004. С. 188). Точку зрения Р. Броома, как ни странно, поддержал знаменитый английский биолог Дж. Хаксли.

Мы должны присоединиться к А. Кейтсу. Мы пока ещё живём в мире, где эволюция – в том числе и в живой природе – господствует над инволюцией. Однако из этого оптимистического заявления вовсе не следует вывод о том, что в современной биосфере, как и физиосфере, всё благополучно. Экологи кричат об обратном. Абиогенез в современном мире навязан природе ненасытными человеческими потребностями.

О ситуации с соотношением эволюции и инволюции в культуре я написал целую книгу: «Инволюция в духовной культуре: ящик Пандоры». В последние десятилетия Пандора явно облюбовала Россию. Как из ящика Пандоры, сыплются из телевизора на наши головы новости о нескончаемых катастрофах. Каждый день нам сообщают о массовых человеческих жертвах – то от урагана, то от наводнения, то от пожара, то от затопления, то от завала, то от крушения, то от взрыва, то от отравления, то от террориста, то от заказного убийцы, то от сексуального маньяка… Плачь, Русская земля!

Инволюционные процессы охватили сейчас всю культуру, но в особенности, духовную культуру в России. Мы видим в ней сейчас настоящий инволюционный шабаш: лженаука подпирает науку, лжеискусство – искусство, лженравственность – нравственность, лжеполитика – политику и т. д.

В ходу у нас теперь не только «лже», но и «де»: дефляция, деиндустриализация, деколлективизация, дегуманизация, деинтеллектуализация, дебилизация, десоветизация, десталинизация и прочие «де», а в итоге – деградация и депопуляция всей страны. В результате мы вырвались на первое место в мире по количеству самоубийств, числу разводов, абортов, убыли населения, потреблению спирта, табака, смертности, продаже поддельных лекарств, потреблению героина, количеству авиакатастроф. .

В аннотации к своей книге «Закат человечества» (М., 2010) С. В. Вальцев написал: «2-е издание. посвящено исследованию проблемы духовного вырождения человечества, охватывающего все новые народы и государства, в том числе и нашу страну. Этот глобальный, смертоносный и апокалипсический процесс грозит существованию человека как вида. Рассмотрены причины и перспективы деградации, охватывающей все новые народы и страны, в том числе и Россию. Разбираются механизм и причины установления диктатуры денег, роста отчужденности и эгоизма, нравственной и интеллектуальной примитивизации. Показывается, что в настоящее время человечество переживает ценностный и антропологический переворот небывалого масштаба, сравнимый лишь с переходом от обезьяны к человеку, только сегодня с горечью приходится признать, что эволюция человека повернулась вспять, и этот процесс можно назвать антропологической контрреволюцией». Я называю этот процесс культурной инволюцией или акультурогенезом.

Как видим, каждый этаж мироздания, а стало быть, и мироздание в целом, вмещает в себя не только эволюцию, но и инволюцию. Как та, так и другая должны исследоваться наукой.

Каким образом мы можем представить себе классификацию базовых наук?

Каждый этаж мироздания изучается особой наукой. Его первый этаж изучается физикой, его второй этаж – биологией, его третий этаж – психологией и его четвёртый этаж – культурологией (или антропологией). Каждая из этих четырёх наук называется частной, поскольку она изучает лишь соответственную часть мира. Но есть ещё и общая наука, возвышающаяся над всеми частными науками, обобщающая достижения всех частных наук. Эта наука называется философией.

Классификацию базовых наук, таким образом, можно изобразить такой таблицей:

ФИЛОСОФИЯ

КУЛЬТУРОЛОГИЯ

ПСИХОЛОГИЯ

БИОЛОГИЯ

ФИЗИКА

Все пять наук называются базовыми потому, что они составляют основу (базу) для других наук – входящих в эти пять базовых наук. Так, в физику входят такие науки, как астрономия, геология, гидрология и т. п., в биологию – ботаника, зоология, генетика и т. п., в психологию – зоопсихология и психология человека, а в культурологию – науки о материальной культуре и духовной культуре. В последние следует включить религиоведение, науковедение, искусствоведение, этику, политологию и лингвистику. Предметами их изучения являются шесть компонентов духовной культуры – религия, наука, искусство, нравственность, политика и язык.

Философия – наука наук. Она опирается на четыре частные науки – физику, биологию, психологию и культурологию, чтобы обобщить их знания в синтетическую общенаучную картину мира.

Синтетическое понимание роли философии по отношению к частным наукам идёт от Иоганна Гердера и Герберта

Спенсера. Оба они в своих великих трудах ясно показали, в чём состоит назначение философии, – в том, чтобы синтезировать и обобщать достижения частных наук. Вот почему она – наука наук, т. е. общая наука, возвышающаяся над частными науками.

Если философская наука во всей глубине не усвоит своей синтетической роли по отношению к частным наукам, она окажется в положении шекспировского короля Лира. На эту опасность указывал ещё В. Виндельбанд. Он писал: «Философия подобна королю Лиру, который роздал своим детям всё своё имущество и которого вслед за тем, как нищего, выбросили на улицу» (Виндельбанд В. Прелюдии. Философские статьи и речи. СПб., 1904. С. 16).

Е. С. Кузьмин указывал: «Философия как наука начала формироваться в глубокой древности. Однако и поныне философия, “которая есть”, всё ещё не та, “которая быть должна”. Философия всё ещё вынуждена доказывать своё право называться наукой. До сих пор идут нескончаемые споры о предмете и задачах философии, о её месте и роли в системе наук, в общественном сознании и общественной жизни людей – в отношениях человека к действительности. Философия, по определению Н. З. Чавчавадзе, должна выполнять организующую роль – давать направление жизни индивидуальной и целой культуры. Выполняя такую роль, философия обязана быть основой человеческой деятельности, руководящей силой в жизни личной и общественной» (Кузьмин Е. С. Система «Человек и мир». Иркутск, 2010. С. 37).

А на следующей странице автор этих слов уточняет своё понимание назначения философии. Оно, с его точки зрения, состоит в «выработке научной картины мира – цельной и стройной системы воззрений на мир и место в нём человека, системы, адекватно отвечающей логике вещей» (там же. С. 38).

Направлять философию на выработку научной картины мира – значит исходить из синтетического понимания её назначения. Оно позволяет ей сохранить свою дисциплинарную специфику и не оказаться за бортом науки, из которой её сейчас особенно охотно выпихивают.

П. В. Копнин писал: «Философия сохранила свой предмет и метод, своё особое отношение к миру и постигающему его знанию. Философия не просто суммирует его результаты, являясь всеобъемлющей наукой наук, а вырабатывает всеобщий метод движения знания к объективной истине» (Копнин П. В. Диалектика, логика, наука. М., 1973. С. 80).

Движение знания к объективной истине в первую очередь зависит от наличия в сознании его носителей единственно верного мировоззрения – эволюционизма. Но эволюционизм не должен оставаться привилегией философов. Он уже охватил все частные науки. Более того, он охватит в будущем обыденное сознание. Именно эволюционизм позволит человечеству выжить. Дело стало за малым – ему надо учиться, учиться и учиться. Начинать нужно с основных понятий универсального эволюционизма, которые можно представить в виде следующей таблицы:

Эволюционный смысл универсума (а человек – его частица) – слева, инволюционная атака на этот смысл – справа.

Только шесть комментариев к приведённой схеме универсума.

1. Эволюция религиозного сознания осуществляется в направлении от дьявола к Богу. Это направление можно назвать теизацией. Она сыграла положительную роль в гоминизации. Но уже Средние века показали, что вред наносимый культуре со стороны религии, преобладает над пользой. Вот почему мудрые головы видят в религии фактор, тормозящий культурную эволюцию. На его место они ставят атеизацию – движение от веры в Бога к безверию.

2. Эволюция в науке состоит в движении от лжи к истине. Это движение можно назвать сциентизацией. Без сциентизации человеческого сознания никакой прогресс в культуре невозможен. Более того, сциентизация – главный фактор очеловечения.

3. Эволюция в искусстве состоит в движении от безобразного к прекрасному. Это движение можно назвать эстетизацией. Без эстетизации человеческого сознания процесс очеловечения немыслим. Эстетически неразвитый человек есть человек неполноценный.

4. Эволюция в нравственности состоит в движении от зла к добру. Это движение называется морализацией. Без морализации человеческого сознания общественный прогресс невозможен. Человек безнравственный есть зверь.

5. Эволюция в политике состоит в движении от несправедливости к справедливости. Это движение – политизация. Без массовой политизации движение к справедливому политическому строю не представляется возможным. Человек аполитичный есть раб несправедливого социального режима.

6. Эволюция в языке состоит в движении от разобщения к единению. Это движение – лингвизация. Без лингвизации об очеловечении говорить не приходится. Недаром грузины говорят: сколько языков ты знаешь, столько раз ты человек. Своим существованием культурная эволюция обязана человеку говорящему. Человеческий род без языка – нонсенс. Лингвизация – путь к социальности, тогда как алингвизация – путь к асоциальности.