Текст книги "Исполнение пророчеств"

Валерий Филимонова
Исполнение пророчеств. Аналитический обзор проблем, связанных с процессами глобализации, цифровой идентификации личности и внедрением систем электронного управления населением планеты

«Необходимо назвать вещи своими именами. Истинными целями христоненавистников являются: разрушение христианского мира с его духовными ценностями и традициями; всеобщая компьютеризация и создание всемирного сетевого общества; построение богоборческого “Нового Мирового Порядка” – царства антихриста, предреченного святым апостолом и евангелистом Иоанном Богословом в Откровении».

Из слова митрополита Одесского и Измаильского Агафангела на VIII Всемирном Русском Народном Соборе

«Испытывайте, что благоугодно Богу, и не участвуйте в бесплодных делах тьмы, но и обличайте»

(Еф.5,10–11)

«Должно знать, возлюбленные, что во всяком деле нужно искать истину и ложь, и цель действующего – хороша она или худа»

(преп. Иоанн Дамаскин)

По благословению

Митрополита Одесского и Измаильского

АГАФАНГЕЛА

История вопроса

Далеко не всем известно, что на планете Земля идет активное построение единого глобального сетевого информационно-сотового общества (сокращенно, глобального информационного общества).

Еще в 1992 году на I Международном форуме по информатизации, при активном участии делегации России, была принята «Информациологическая конвенция единого мирового локально-распределенного информационно-сотового сообщества – новой информационно-космической цивилизации»¹.Эта конвенция стала программным политическим документом ООН, «определяющим развитие мирового сообщества» на ближайшее будущее. Даже из названия этого документа понятно, что суть его враждебна православному мировоззрению².

В дальнейшем, в развитие положений «Информациоло-гической конвенции…» без всенародного обсуждения представителями РФ подписаны международные соглашения, обязывающие Россию к вхождению в это всемирное наднациональное сообщество: Окинавская «Хартия глобального информационного общества» (2000.)³, Нью-Йоркская «Декларация тысячелетия» (2000.)⁴, Женевские «Декларация принципов: построение информационного общества – глобальная задача в новом тысячелетии»⁵ и «План действий по построению глобального информационного общества»⁶ (2003.), а также «Тунисское обязательство»⁷ и «Тунисская программа для информационного общества»⁸ (2005.).

Возникают резонные вопросы: «А кто и с какой целью предлагает разным народам объединиться для построения нового Вавилона? Кому это выгодно? Кто возглавит этот всемирный социум? Кому будет дана власть “над всяким коленом и народом, и языком и племенем” (Откр. 13, 7)?»

Известно, что главной движущей силой в построении глобального информационного общества выступают представители антихристианской космополитической «мировой элиты». В указанных выше международных соглашениях ни слова не говорится о мировоззренческих и религиозных основах построения единого глобального наднационального образования. Главные идеологи построения информационного общества не объясняют, во имя чего строится на планете новое единое «царство». В их «творениях» нет ни слова о нравственности и духовности! Строители «нового мирового порядка» не видят в человеке ничего, кроме примитивного животного.

Глобализационные процессы реально ставят вопрос об упразднении национального государства в современном мире. При этом мало кто задумывается о том, что важнейший вопрос глобализации – это вопрос о власти. «Мир сегодня более предрасположен к созданию единого Мирового правительства. Сверхнациональная власть интеллектуальной элиты и мировых банкиров более предпочтительна, нежели право народов на самоопределение, которому мы следовали в течение веков», – цинично заявил Дэвид Рокфеллер на заседании Бильдербергского клуба в 1991 году⁹.

Внутреннюю богоборческую сущность глобализации раскрыл в своем выступлении на VIII Всемирном Русском Народном Соборе в 2004 году доктор богословия, митрополит Одесский и Измаильский Агафангел: «В настоящий исторический момент абсолютно все, происходящее в мире, имеет причины духовные, а последствия – апокалиптические!..

Нынешний процесс глобализации, несомненно, приведет к воцарению антихриста и кончине мира. Это мы должны свидетельствовать перед всеми как непреложную данность. Политическая, экономическая, этическая и мировоззренческая база будущего царства антихриста строится уже сейчас, а весь совокупный процесс построения этой базы и обозначен термином “глобализация”… Этот процесс является реализацией “тайны беззакония”, о которой говорил святой апостол Павел во Втором Послании к Фессалоникийцам»¹⁰.

В Великую Субботу, 23 апреля 2011 года, в московском храме во имя святителя Николая на Берсеневке Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл высказался коротко и конкретно: «То, что глобализм – путь, ведущий к антихристу, сомнений не вызывает»¹¹.

Технологические и духовные основы построения глобальной диктатуры

Совершенно очевидно, что идеология глобализма противостоит христианскому мировоззрению и несовместима с ним. Построение нового Вавилона – единого наднационального социума общечеловеков без рода и племени явным образом противоречит Промыслу Божию о мире и человеке, то есть, является деянием богоборческим, а посему – греховным.

Вот что писал в 1968 году один из главных идеологов глобализма Збигнев Бжезинский: «Возрастут возможности социального и политического контроля над личностью. Скоро станет возможно осуществлять почти непрерывный контроль за каждым гражданином и вести постоянно обновляемые компьютерные файлы-досье, содержащие помимо обычной информации самые конфиденциальные подробности о состоянии здоровья и поведении каждого человека… Соответствующие органы будут иметь мгновенный доступ к этим файлам. Власть будет сосредоточена в руках тех, кто контролирует информацию… Это породит тенденцию на несколько последующих десятилетий, которые приведут к технотронной эре – диктатуре, при которой почти полностью будут упразднены существующие ныне политические процедуры…»¹²

По сути – это, действительно, построение невиданной в истории человечества всемирной антихристианской сверхтоталитарной технотронной диктатуры, где законы управления кибернетическими системами переносятся на человеческое общество, а новейшие информационные технологии легко могут быть использованы для давления на человека с целью его политического, экономического, идеологического и духовного порабощения.

По замыслам архитекторов «нового мирового порядка» в глобальном информационном обществе должны раствориться суверенные национальные государства с их границами, нации и национальности, полностью упразднены бумажные документы и наличные деньги, а все люди превратиться в биороботов, в пронумерованных рабов управляющей обществом кибернетической системы¹³¹⁴.

Согласно документам, принятым на Всемирных встречах на высшем уровне по вопросам построения глобального информационного общества (ВВУИО) в Женеве и Тунисе, в каждой стране мира для осуществления «электронного государственного управления» создается «электронное правительство», построенное по единым международным стандартам на единой информационной и программной платформе. «Электронные правительства» отдельных стран должны составить единую всемирную систему.

В целях обеспечения деятельности «электронного правительства» необходимо преобразовать традиционное человеческое общество в «общество цифровое». Для этого требуется превратить свободных граждан в «электронное население», которым легко можно манипулировать по строго заданному алгоритму. При этом коренным образом изменяются формы всех традиционных общественных отношений. В Окинавской «Хартии глобального информационного общества» прямо заявлено об «экономической и социальной трансформации» общества и «революционном воздействии» информационно-коммуникационных технологий, которое «касается образа жизни людей, их образования и работы, а также взаимодействия правительства и гражданского общества».

Человеку уготована роль жестко управляемого придатка автоматически действующей компьютерной системы, которая будет не только контролировать каждый его шаг, но и устанавливать для него правила «системного» поведения.

В глобальном информационном обществе не технические системы подчиняются людям, а люди должны будут подчиняться техническим системам и их хозяевам. Изначально установлено вышеуказанными международными соглашениями, что «электронное население» будет контактировать с «электронным правительством» посредством управляющих информационно-коммуникационных сетей и технологий. В таком случае люди рассматриваются в качестве элементов (узлов) компьютерной системы или глобальной Сети. Высшее творение Божие хотят превратить в существо, лишенное свободы выбора и возможности противодействовать злу.

Любой элемент компьютерной сети (узел, устройство, файл) всегда однозначно обозначен (идентифицирован) своим адресом – цифровым кодом, уникальным внутри системы. Поэтому главным технологическим принципом построения глобального информационного общества является присвоение каждому человеку уникального, несменяемого, пожизненного и посмертного цифрового идентификатора личности (личного кода) и постоянное использование его человеком в процессе своей жизнедеятельности. Название этого атрибута говорит само за себя. Цифровой идентификатор, прежде всего, относится именно к личности! По определению – это имя управляемого объекта кибернетической информационно-управляющей системы и одновременно ключ доступа (ключевое поле) к его электронному файлу-досье в базе данных с точно таким же номером^15,16,17.

В Окинавской «Хартии…» конкретно заявлено, что «дальнейшее развитие и эффективное функционирование электронной идентификации» относится к «основным принципам» «максимизации социальной и экономической выгоды информационного общества».

От несведущих людей порой можно услышать странные заявления о том, что в памяти машины и цифровой идентификатор личности и фамилия, имя, отчество человека представлены практически одинаково – это некие комбинации «нулей» и «единиц». В чисто внешнем представлении это так, однако у цифрового идентификатора есть особые отличительные свойства. Согласно предъявляемым требованиям, он обязательно должен быть универсальным, коротким, фиксированной длины и соответствовать по структуре единому международному стандарту. Не только у разных народов, но даже в одном народе имена могут иметь совершенно различное количество буквенных символов, а соответственно, и различную длину. Это не позволяет построить единую всемирную наднациональную систему – глобальное информационное общество. Поэтому и вводится международная система унифицированных цифровых кодов, заменяющих человеческие имена.

Идентификатор – это «имя» (правильнее, антиимя) – универсальное для всех народов. Оно имеет один формат и единую структуру в Индии и Бразилии, в России и Австралии, в США и Евросоюзе. Во всемирной системе это очень удобно. В любой стране мира, в любой точке земного шара это имя понятно компьютерной системе, управляющей стадом общечеловеков. Цифровое «имя» игнорирует все различия – национальные, религиозные, общественные. Оно понятно на любом языке, оно имеет всемирный характер. Цифровое кодирование людей – это основа основ построения всемирной технотронной диктатуры. Ныне многими забыты грозные уроки истории. Присвоение номера человеку является величайшим преступлением. На Нюрнбергском процессе, проходившем с 20 ноября 1945 года по 1 октября 1946 года, Международный военный трибунал в числе прочих преступлений фашизма признал практику присвоения людям обезличивающих номеров и клеймение этими номерами преступлением против человечности, не имеющим срока давности¹⁸. В наши дни поголовное клеймение граждан идет во многих странах мира, причем обезличивающие идентификационные номера присваются даже новорожденным младенцам. Это не просто аналогия с клеймением заключенных фашистских фабрик смерти, а более страшное преступление.

В России индивидуализация граждан осуществляется по нескольким идентификационным кодам, среди которых главенствующее положение занимает СНИЛС, которому, чтобы не смущать граждан, придумали «корректное» название – «страховой номер индивидуального лицевого счета гражданина в системе персонифицированного учета Пенсионного фонда России». Это название лукаво прикрывает истинный смысл цифрового идентификатора, присваиваемого одновременно человеку и его файлу-досье в базе данных.

СНИЛС – это идентификационный номер человека, выполняющий в системе функции имени управляемого объекта. В «Концепции информатизации системы обязательного медицинского страхования в РФ на 2008–2010 годы» конкретно заявлено: «Пенсионный фонд Российской Федерации будет выступать в качестве единого эмитента сквозных уникальных идентификаторов (СНИЛС), пожизненно присваиваемых гражданам»¹⁹. Именно гражданам, а не каким-то лицевым счетам! «Счет» – это тот же файл-досье, где собирается о человеке самая различная информация.

Абревиатура «СНИЛС» является завуалированным названием 11-значного цифрового идентификатора личности единого международного стандарта, являющегося российским аналогом американского Social Security Number, с помощью которого на каждого гражданина и собирается подробное досье в реальном масштабе времени. Об этом конкретно заявили представители Минздравсоцразвития еще в 2008 году²⁰.

Если человек начинает использовать СНИЛС в общении с государственными и коммерческими структурами для получения материальных благ и услуг, то его главным индивидуализирующим признаком становится не человеческое имя, а именно СНИЛС. Кстати, в России это цифровое антиимя согласно Федеральным законам № 313-ФЗ и № 326-Ф3, принятым 29 ноября 2010 года, уже присваивают детям с момента рождения, раньше, чем ребенок получит святое имя в Таинстве Крещения! Присваивают его министрам и пенсионерам, банкирам и бомжам, монахам и заключенным: «всем – малым и великим, богатым и нищим, свободным и рабам» (Откр. 13, 16).

Реальная мировая практика неопровержимо показывает, что именно этот атрибут, неотделимый от самого человеческого существа, именующий душу человеческую, описан святым апостолом Иоанном Богословом как числовое «имя зверя» (Откр. 13, 17), без которого «никому нельзя будет ни покупать, ни продавать» (Откр. 13, 17)!

Как человек приобретает свои гражданские права и исполняет свои гражданские обязанности? От своего имени? Нет. От имени своего идентификационного номера! То есть, происходит отчуждение человека от собственного имени в социально-значимых отношениях. Таким образом, имеет место грубейшее нарушение права человека и гражданина на имя, гарантированное в статье 150 Гражданского кодекса РФ. В ней говорится: «…достоинство личности… право на имя… принадлежащие гражданину от рождения… неотчуждаемы и непередаваемы иным способом». То есть, эти права неразрывно связаны с личностью их обладателя, что означает невозможность их отчуждения или передачи другим лицам ни по каким основаниям (из комментария к статье 150 ГК РФ). А в статье 17 Конституции РФ констатируется: «…2. Основные права человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения».

Что постоянно должен предъявлять человек информационно-управляющей системе для получения тех или иных услуг и материальных благ? Имя? Нет. Идентификационный номер. Как опознает человека система? По имени? Нет. По идентификационному номеру. Идентификационный номер и есть числовое «имя зверя», присвоенное человеку и его файлу-досье.

Очень важно понимать, что это числовое имя человека используется не только внутри компьютерной системы для автоматической идентификации (то есть для адресации, поиска и других автоматических операций без участия человека), но обязательно фигурирует и во внешнем представлении как совокупность знаков, записываемых на бумаге (свидетельство о присвоении ИНН, СНИЛС; пенсионные и другие документы), сообщаемых устно и в других формах (на внешней поверхности пластиковой смарт-карты или в микрочипе) для отождествления персональной информации с конкретным человеком. При этом человека ставят в известность о присвоении ему идентификационного кода и выдают свидетельствующий об этом документ под личную подпись (пенсионное удостоверение, свидетельство о присвоении ИНН, СНИЛС, пин-кода и другие документы). Цифровой идентификатор личности становится полным функциональным аналогом человеческого имени и однозначно заменяет имя в общественно-государственных отношениях.

Так, в свете истины, открывается ложь многочисленных чиновников, вольно или невольно закладывающих кирпичики в новую Вавилонскую башню и беззастенчиво заявляющих, что «цифровые идентификаторы присваиваются только неким записям в базах данных, но не людям».

Цифровой идентификатор присваивается в первую очередь человеческой личности и служит при этом ключом доступа к имеющему такой же код файлу-досье человека в базе данных. Управляющая система оперирует информационными файлами отдельных людей (их электронными досье) и, как следствие, самими людьми. Конечным объектом управления для системы является человек, отождествленный (идентифицированный) с соответствующим ему файлом, а не какая-то запись о нем в базе данных.

Это уже не свободный человек и гражданин, который выступает как субъект права от своего имени, а «биообъект» – узел глобальной компьютерной Сети, идентифицированный своим уникальным цифровым кодом, обязанный подчиняться действующим в ней законам и правилам «сетевой логики».

Использование цифрового идентификатора личности во внемашинной среде навязывается людям в качестве главнейшего условия их физического существования в глобальном информационном обществе. Человека вынуждают постоянно и повсюду предъявлять этот цифровой код вместо имени для получения материальных благ и услуг, и отзываться на него. Если человек соглашается с этим, происходит фактическая замена имени человеческого, христианского на идентификационный номер.

В этом заключается ключевой момент встраивания человека в киберсистему в качестве ее управляемого элемента, равнозначного любому неодушевленному предмету. Для системы нет разницы между товаром и высшим творением Божиим! При этом цифровой идентификатор становится неотделимым от самой человеческой сущности, несменяемым, пожизненным и посмертным атрибутом. Таким образом, принятие и использование цифрового кода – это сознательное или неосознанное отождествление своей личности, своего внутреннего «я» с этим кодом. СНИЛС именует само человеческое существо, его тело и душу Посему присвоение цифрового идентификатора человеку и принятие его человеком имеет, прежде всего, духовное значение. Митрополит Одесский и Измаильский Агафангел в беседе с автором настоящей книги особо отметил этот важнейший момент: «Мы часто говорим о государственной безопасности, о личной безопасности, но забываем о безопасности духовной. Присвоение личности вместо имени кода или сатанинского знака как раз-то и угрожает нашей духовной безопасности»²¹.

Людям хочется думать, что имя у них осталось. Но имя человека при получении идентификационного номера фигурирует только на самом первом этапе – при оформлении этого номера. Дальше машинной системе, идентифицирующей человека, имя, данное ему от рождения, не требуется. Это многократно подтверждается известными нормативными актами и реальной практикой.

Для автоматизированной компьютерной электронной системы, а вкупе и для всех сил мирового зла, управляющих этой системой в своих интересах, – человеческое имя ничего не значит, не имеет смысла. Античеловеческая, антихристианская система все данные о человеке будет содержать под его идентификационным номером, а все операции, производимые над ним, будут производиться, как над пронумерованным предметом. Имя, если оно и останется зрительно в документах, а на слуху – в общении, будет как тот самый фиговый листок прикрывать грех человека, вольно или невольно отступившего от Бога. С другой стороны, будет прикрывать для наивных и легкомысленных людей сущность этой страшной бесчеловечной системы. Злу чем-то нужно прикрываться.

Вначале человек разрешает заменить свое имя номером, приравнять имя к числу, якобы для удобства общения государства с гражданами. Жить-то надо! Надо же и покупать, и продавать…

И мистически, и практически отказ от имени произошел, хотя имя продолжает фигурировать в общественных отношениях, но система опознает человека не по его имени, которое включает в себя фамилию, собственно имя и отчество (ст. 19 Гражданского кодекса РФ), а по цифровому идентификатору (личному коду). Во всех информационных ресурсах различных ведомств на первом месте обязательно идут цифровые коды людей (СНИЛС, ИНН и другие), а затем уже христианские имена и другие персональные данные.

Имя стало одним из второстепенных сведений о человеке. Эти сведения временны и необязательны, они могут меняться или исчезнуть вовсе (прописка, место работы, возраст человека, вес, рост, образование и пр.). Принимая и используя вместо имени цифровой код, человек, как правило, не задумывается, что фактически он отказывается от имени, данного ему в Святом Крещении. Верующие, не желающие видеть опасности принятия идентификационных номеров, говорят: «Но ведь мы имеем имя, как и прежде, оно есть в документах, мы обращаемся друг к другу по имени, и в храме мы – “имярек”». Как здесь не вспомнить слова Господа: «Знаю твои дела; ты носишь имя, будто жив, но ты мертв…» (Откр. 3, 1). Именно поэтому митрополит Агафангел дает четкую богословскую оценку этому явлению и предупреждает верующих: «Вопросы замены христианского имени на цифровой код стали вопросами жизни и смерти… В этом наблюдается отступление от Бога. Принятие личного кода налагает на нас ответственность за содеянное. Принимая этот код, мы вступаем в союз с диаволом, берем на свою душу грех»²².

СНИЛС – это не внешний знак, как пытаются убедить верующих некоторые богословы, а вечное цифровое имя человека как «биообъекта» антихристовой управляющей системы, а также средство его автоматической идентификации, позволяющее осуществлять тотальный контроль за человеком без его согласия – отслеживать его перемещения и действия, ограничивать его свободу с целью превращения человека из субъекта общественных отношений в объект машинного управления.

От тех, кто не понимает сути происходящего, подчас приходится слышать: «Мы же честные люди! Ну и пусть за нами следят, пусть нас контролируют…» Всякий контроль обязательно подразумевает управление! Какой смысл тратить миллиарды долларов для того, чтобы только подглядывать за кем-то в замочную скважину? Именно жесткое управление людьми, полное лишение их богоданной свободы, является главной целью построения всемирной технотронной диктатуры.

Как и планировал Бжезинский, в процессе своей жизнедеятельности «пронумерованный» человек будет везде «оставлять за собой следы» и постоянно находиться в поле зрения компьютерной системы. То есть, где бы ни появился, что бы ни совершил тот или иной «номер», система это зафиксирует и отложит в соответствующий этому «номеру» файл-досье. Вся эта информация будет не просто храниться, но автоматически анализироваться с целью принятия управляющих решений в отношении каждого конкретного человека. Каждый его шаг будет проверяться, как тест на лояльность к системе. В этом заключается суть автоматической идентификации «биообъекта» по его цифровому имени. Не случайно в Окинавской «Хартии…» и документах ВВУИО неоднократно говорится о необходимости достижения полной транспарентности или прозрачности общества.

Сбор и обработка информации о человеке в автоматическом режиме ведет к тому, что информационная система, построенная на использовании автоматической идентификации человека, знает о человеке больше, чем сам человек, так как учитывает те обстоятельства его жизни, о которых человек даже не задумывается или не помнит их, но которые можно использовать при принятии того или иного решения. А значит можно управлять поведением человека: направлять человека на совершение действий, угодных владельцу информационной системы, устанавливающему соответствующие правила поведения.

Таким образом, легко ограничить волю человека и воздействовать на него по религиозно-мировоззренческим признакам. Так практически будут растоптаны все права и свободы человеческой личности. Это дает колоссальные возможности для того, чтобы манипулировать людьми, причем совершенно анонимно и бесконтрольно. Более того, с «нелояльными» хозяину системы гражданами можно проводить «профилактическую работу», а то и вовсе изолировать их от общества, превратив в изгоев, подлежащих уничтожению.

Введение единого сквозного уникального идентификатора личности позволяет создать единую распределенную базу данных, где в режиме реального времени будут собираться, храниться и автоматически анализироваться данные из различных сфер жизни человека, включая самые конфиденциальные. Здесь как ключ во всех объединяемых ведомственных массивах персональных данных будет использоваться СНИЛС.

28 февраля 2011 года на заседании Комиссии по модернизации экономики России министр связи и массовых коммуникаций РФ И.О.Щеголев открыто говорил об истинном назначении единого сквозного уникального идентификатора: «Мировая модель говорит о том, что наиболее надёжным является деперсонифицированное хранение баз данных. Когда ты заходишь с ключом, в этом индивидуальном случае, по этому сигналу данные консолидируются… Для предоставления стилизованного доступа к электронному правительству в сертификате ключа подписи мы планируем записать СНИЛС (страховой номер индивидуального лицевого счёта), который мог бы быть системой единой идентификации»²³.

Заявления представителей различных ведомств о том, что «никакой единой базы персональных данных нет» с научно-технической точки зрения более чем некорректны, а по сути являются ложью.

Специалист высокого класса в области информационных технологий, старший научный сотрудник НИИ им. Д.В. Ефремова, Ю.Л.Ермолаев, поясняет: «Проблема опасности концентрации персональных сведений о населении в единых банках данных многими уже осознается. Существуют определенные иллюзии, будто бы достаточно ограничить создание таких “сводных массивов” информации из разных источников (скажем, запретить объединять базы данных разных государственных ведомств), и проблема будет решена – никакого единого универсального “электронного досье” на всех граждан невозможно будет создать.

В частности, руководство МНС РФ заявляло, будто бы оно тоже против ведения единой базы данных, совмещения в ней всех сведений о населении – пусть, дескать, разные виды информации будут разделены. МВД ведет свою базу данных, органы соцобеспечения – свою, налоговые органы – свою, и т. п., и каждое ведомство будет хранить только то, что необходимо ему. Тогда опасности злоупотреблений и тотального контроля, вроде бы, нет.

Однако такое “обоснование” с научно-технической точки зрения совершенно несостоятельно. Распределенные массивы данных (в том числе, персональных) сейчас широко используются в технике, в управленческой деятельности, в экономике и других сферах. Современные скоростные средства связи и технологии удаленного взаимодействия компьютерных систем обеспечивают возможность совершенно “прозрачного” использования распределенных данных – нет принципиальной разницы, где именно хранится персональная информация какого-то человека – в базе данных одного ведомства или другого, не говоря уже о том, где территориально установлены соответствующие компьютеры – в Европе, Азии или Америке. Важно лишь, чтобы они были связаны между собой (а наличие глобальных компьютерных сетей и возможность подключения к ним любых локальных уже обеспечивает это) и чтобы форма представления данных была определенным образом согласована, унифицирована, т. е. хотя бы частично – совместима во всех этих системах (что достигается использованием международных стандартов).

Если указанные условия выполнены, то не представляет технических трудностей из любого места сети (т. е. из любой точки мира, из любой организации) любому лицу в короткое время создать динамический сводный массив персональных данных из всех банков данных, в которых эти данные собирались. И наличие единых уникальных идентификаторов личности значительно облегчает подобные действия, так как они могут использоваться как ключевое поле во всех объединяемых массивах».²⁴ Эти слова ученого-специалиста еще раз подтверждают заявление министра связи и массовых коммуникаций РФ. Наконец, во многих средствах периодической печати не раз говорилось о создании единой системы межведомственного обмена персональными данными. Вот, например, что писали «Известия»: «Если вы, например, уже один раз сдавали справку о доходах в налоговую, то из ФМС ее уже не запросят – сами найдут в единой базе»²⁵.

Человек становится не просто обнаженным, но абсолютно прозрачным для многих информационно-управляющих структур, включая наднациональные, и, несомненно, для криминальных элементов, а это позволяет говорить о колоссальной угрозе для информационной безопасности личности и общества, заключающейся в применении универсальных цифровых идентификаторов.