Текст книги "Соблазн (сборник)"

– Послушай, Уралов. Я не надеюсь, что ты меня легко узнаешь после двадцати лет разрыва наших отношений. Но всё же, сделай хотя бы попытку.

– Время сейчас позднее, и я за день устал. Мне сейчас не до ребусов и шарад, хотя улавливаю давно забытые знакомые нотки.

– Извини, я понимаю. Это твоя одноклассница Люба Свияжская, которой ты когда-то на выпускном вечере в вечной любви клялся.

– Вот это сюрприз! Ты, я знаю, преуспела с тех пор в замужестве за нашим городским олигархом Зерновым.

– Ещё что обо мне слышал?

– Живёшь счастливо в материальном достатке, и сын твой Виктор престижный институт заканчивает. Финансистом станет. Будет, кому отцовские барыши подсчитывать.

– Значит, ты знаешь не всё. У меня, как и у других людей проблем полно.

– Я таки предполагал. Обо мне бывшие одноклассники вспоминают лишь, когда жареный петух в одно место клюнет. Давай, излагай, что случилось.

– Но я не хочу общаться по телефону. Моя машина стоит у твоего подъезда. Могу я подняться к тебе в квартиру?

– Хорошо, заходи. Рад буду вновь тебя увидеть.

Пока Люба поднималась по лестнице, Уралова неожиданно охватило чувство щемящей радости от предстоящего свидания. И он удивился долговечности юношеской любви, которая заставила сердце биться учащённо после долгих лет разлуки. Звонок в дверь заставил его сорваться с места и в нетерпении кинуться навстречу однокласснице. Люба появилась на пороге и позволила Уралову некоторое время себя рассматривать, наслаждаясь произведённым эффектом. Наконец, она с гордостью произнесла:

– Надеюсь, Дима, я тебя не разочаровала?

– Да, ты стала ещё красивее и притягательнее!

– Рада это услышать именно от тебя, а не от льстивых визажистов, которые дерут с меня крупное бабло. Ты, наверное, удивлён моим визитом?

– Я скорее рад твоему появлению в моем холостяцком жилище. Ты как луч света в тёмном царстве. Помнишь, как оплакивали судьбу героини пьесы «Гроза».

– Да, ты ещё дал мне списать часть твоего сочинения.

– Этого я не помню. У меня в душе осталось общее впечатление от восторженного замирания сердца от общения с девушкой моей мечты.

– Не преувеличивай! Наверняка, позже, как и у всех в жизни, были яркие встречи с дамами. Не отвечай, не надо! Лучше пригласи меня в комнату. А то стоим на пороге, словно два подростка у подъезда.

– Приятное сравнение. Я рад перенестись в прекрасное прошлое, когда мир казался приветливым и дружелюбным. Но мы ушли далеко от цели твоего визита. Какая необходимость привела тебя ко мне?

– Ты будешь удивлён, но ничего касающегося твоей работы в полиции. И я не знаю, как объяснить свой рискованный для моей репутации шаг. Только не подумай обо мне, как о распутной блуднице, жаждущей легкомысленной эротики.

– Твои слова можно расценить как приглашение к тайным любовным отношениям?

– Так оно и есть. Только позволь объяснить причины такого безрассудного поступка.

– Попробую угадать. Тебе надоело пренебрежение мужа и его постоянные измены.

– Ты совсем далёко тистины. Зернов по-прежнему, как и в молодости, восхищается мною и пушинки сдувает.

– Тогда в чём же дело?

– Вы мужчины в любовном запале ошибочно полагаете, что женщина должна обязательно платить вам той же монетой. Но супружеская жизнь не сухой договор о равноценном обмене чувствами. Нам женщинам хочется не только обожания, но гораздо важнее самой любить и задыхаться от отсутствия рядом человека, без которого жизнь невмоготу.

– И наэтот раз счастливым избранником оказался именно я?

– Тебе покажется странным, но любовь не всегда поражает нас внезапно. Женщина вполне может, наметив себе предмет увлечения, убедить себя в наличии выдающихся положительных качеств у её избранника.

– И что же тебя привлекло во мне?

– Ну, о твоей славе честного и бесстрашного сыщика знает весь город. Но не это главное. Все эти годы меня не оставляло сожаление, что тогда на выпускном вечере, я напрасно не уступила соблазну. И почему ты не проявил тогда должной настойчивости?

– У меня тогда не было опыта, и к тому же, я тебя считал недосягаемым ангелом.

– Я такой и осталась. Но только теперь я чрезвычайно одинока. Муж без устали куёт бабло, и ему некогда обо мне думать. А сыну стала ближе матери смазливая девчонка из соседнего подъезда. И только при воспоминании о тебе сердце начинает ныть от несбывшегося счастья. Мне постоянно кажется, что ты единственный человек в этом мире, способный слиться со мною духовно и телесно в едином порыве к личному счастью.

– Ты в своих фантазиях не понимаешь, что в этом случае наши чистые юношеские отношения превратятся в элементарную любовную интрижку, которая принесёт нам обоим только горькое разочарование.

– А может быть, ты просто боишься моего влиятельного мужа, способного жестоко с тобою расправиться, узнав о наших отношениях?

– Не надо брать меня на испуг, как несмышленого мальчишку. Дело совсем не в страхе за мою жизнь. Если бы я был, как прежде, влюблён в тебя без памяти, то никто и ничто меня не остановило. Но прошло много лет, и ты после длительной разлуки внезапно появляешься в моём доме и претендуешь на пламенную страсть. Не стану скрывать, но юношеское увлечение тобою всё ещё тлеет в глубине моей души.

– Так в чём же дело? Как говорится, тогда вперёд с флагом и песней.

– Нет, Люба, не хочу испоганить воспоминания о том времени, когда мы были наивны и чисты. Это равносильно плевку в колодец с родниковой водой, из которого пьёшь для утоления духовной жажды.

– Ну, что же я уважаю твой выбор оставить незамутнёнными воспоминания обо мне прежней невинной, какой я была в юности. Я ухожу. Но наша встреча сегодня была не напрасна. По крайней мере, я убедилась, что ты по-прежнему ко мне не равнодушен, и я всегда могу на тебя рассчитывать в трудных обстоятельствах. Проводи меня, пожалуйста.

Стоя у выхода из квартиры, Люба внезапно потянулась к Уралову для поцелуя. Но он поспешно отвернулся, подставив под губы женщины свою щеку. Люба недовольно пожала плечами и покинула квартиру несостоявшегося любовника.

А Уралов после её ухода погрузился в раздумья. Он понимал, что одноклассница приходила не для завязывания любовных отношений. Её последняя фраза о расчёте в будущем на помощь Уралова не оставляла сомнений в истинной цели женщины.

Уже окончательно стемнело, когда Уралову позвонил начальник уголовного розыска Сергеев и нервно сообщил:

– Отменяй, Дмитрий Сергеевич, ночёвку с удобствами. У нас совершено покушение на Холина. Перестрелялись бандиты. Один нападавший убит, а другой ранен и находится в больнице. Среди охранников Холина тоже есть потери. А сам он только по воле случая не пострадал.

Давай собирайся и приезжай.

Отключив телефон, Уралов горько усмехнулся:

«Вот и стало совершенно ясно, зачем приходила Люба. Она узнала о начале войны её мужа и Холина за контракт с землёй, и я понадобился для защиты близких ей людей. А как сладко пела про неостывшую первую любовь. Ладно, с личными отношениями я потом разберусь, а сейчас надо не допустить дальнейших столкновений в городе».

И сыщик, с тревогой ожидая новых кровавых событий, направился к выходу.

Глава 3. Схватка

На месте происшествия Уралова встретил подполковник Сергеев. Между ними сложились неприязненные отношения. Сыщик часто открыто возражал против шаблонных решений начальника уголовного розыска, вызывая раздражение и недовольство. Но Сергеев терпел строптивого сотрудника за умение быстро распутывать сложные и запутанные преступления.

Вот и в этот раз Сергеев, опасаясь войны между криминальными группировками, вынужден был обратиться за помощью к Уралову:

– Слушай, Дмитрий Сергеевич, обстановка в городе накаляется. Раньше с Холиным только один охранник ездил, а сегодня целых трое было. Значит, он знал о грядущем покушении. С кем-то его интересы пересеклись. Эта перестрелка только начало.

– Что известно о киллерах?

– Они, судя по номерам их машины, прибыли из Башкирии, не местные. Парни не знали об усилении охраны и оплошали.

– Выписать убийц издалека мог только человек влиятельный и с деньгами.

– О ком сейчас думаешь?

– Так всё равно скоро узнаем, когда Холин ответное нападение устроит.

– Нам кровавая баня в городе не нужна. Лучше скажи, как войну предотвратить?

– Поздняк метаться, Николай Борисович, она уже началась.

– Так что же делать?

– Прежде всего, выяснить заказчика и заставить его с Холиным договориться. Иначе нам надоест трупы с улиц и ресторанов собирать. Для этого сейчас имеется только одна зацепка: раненый киллер. Кто из наших сыщиков дежурит в больнице?

– Никто. А зачем? Я распорядился поставить для его охраны двух сержантов. Как только раненый придёт в себя после операции, то поедем и допросим.

– И всё же разрешите съездить туда с Лещёвым. Посмотреть, как там всё организовано. А может быть, удастся поговорить с этим боевиком.

– Вечно ты, Уралов, мои указания под сомнения ставишь. Если хочешь, то езжай в больницу и делай, что хочешь. Я даю тебе полную свободу действий. Только сделай всё для предотвращения в городе новой перестрелки.

С явной досадой Сергеев махнул рукой и направился к пробитым пулями машинам. Ему казалось, что всё главное происходит именно там.

А Уралов вместе с Лещёвым на высокой скорости погнал машину к больнице. Лещёв искренне недоумевал:

– Зачем так спешить, если парень ещё не отошёл от наркоза, и нам вряд ли разрешат с ним переговорить.

– Сейчас главная задача сохранить жизнь единственному важному свидетелю. Сергеев наивно считает, что два сержанта смогут обеспечить безопасность раненого боевика. Но Холин, наверняка, пошлёт боевиков выбить из уцелевшего киллера имя заказчика, да и Зернов жаждет заставить его навечно замолчать.

– Ты полагаешь, за покушением стоит Зернов?

– По моим сведениям именно ему перешёл дорогу Холин.

– А Сергеев в курсе дела?

– Не знаю, в его голове не копался. Подполковнику в этом деле надо не преступника найти, а свою должность сохранить. А для этого надо любой ценой погасить вражду и добиться в городе спокойствия. Как ни крути, а на определённом этапе расследования нам придётся обрубать концы. Никто не позволит арестовать Холина или Зернова. Наше дело собрать материалы, а дальше пусть начальство решает, кто виноват, а кто якобы не при делах.

– А что ты думаешь о Холине?

– Ловкий делец, если ты на его складе не обнаружил контрабанды на миллионы долларов.

– На что ты намекаешь?

– Я только упомянул о ловкости Холина дела проворачивать, а ты всполошился, словно у тебя на голове шапка загорелась. А о Холине скажу, что он способен устранить любого, кто встанет у него на пути или просто станет не нужен. Сам понимаешь, без твёрдости воли и жестокости в криминальном мире так высоко как он не подняться.

Наступило тягостное молчание, и Уралов понял, что Лещёв, попав в сети Холина, теперь не знает, как ему выкрутиться из беды. И вновь ощутив вину за подставу молодого сыщика, он предложил:

– Я догадываюсь о твоём особом интересе к Холину. Если станет совсем худо, обращайся. Вместе подумаем, как разрешить ситуацию.

– Не понимаю, о чём вы говорите.

– И не надо! Просто напоминаю, что напарники должны выручать друг друга при любых обстоятельствах. Ну, пока хватит говорить о будущих угрозах. Мы уже на месте. Смотри: вороньё уже слетелось. В машине сидят ребята Холина. Их охрана надёжнее двух сержантов с автоматами в больничном коридоре.

– Тогда, зачем мы здесь?

– Служака сержант пропустит в палату любого человека в белом халате. А сыщик должен подмечать мельчайшие детали суеты вокруг охраняемого объекта. К тому же мы должны проверить, куда выходят окна, и откуда из окружающих домов снайпер может взять объект на прицел. Нам с тобою есть чем заняться.

Когда Уралов проходил мимо машины с боевиками, те приветственно взмахнули руками, давая понять, что сейчас играют вместе с сыщиками в одной команде, защищая жизнь раненого киллера.

Войдя в здание больницы, сыщики направились к справочному окну. Стоящий у входа пожилой охранник нервно преградил им дорогу. Но, увидев служебные удостоверения, отступил в сторону. А Уралов с одобрением подумал, что этот честный мужик так просто не пропустит бандитов в здание и своевременно поднимет тревогу.

Дежурная сестра сообщила сыщикам, что пациент прооперирован и помещён под охрану в отдельную палату, но для беседы с ним потребуется разрешение врача.

Поднявшись на лифте, сыщики увидели знакомых сержантов, один из которых смущённо объяснил:

– Извините, майор, но только что позвонил подполковник Сергеев и приказал в палату никого не пускать. Он сейчас сам сюда подъедет и проведёт допрос.

И Уралов догадался:

«Подполковника предупредили, ион не хочет утечки информации о причастности Зернова к покушению. Но это только оттянет время, и боевик, придя в себя, всё равно назовёт заказчика. Если только уже не приняты меры к его ликвидации».

И, боясь опоздать, Уралов поинтересовался:

– Скажи, сержант, кто-нибудь из персонала заходил недавно в палату?

– Да, молоденькая медсестра с капельницей. Но мы проверили. Эта Елизавета действительно здесь работает, и выполняла указание лечащего врача. Минут десять назад это было.

– Тогда быстро загляни в палату и убедись, что подстреленный бандит жив.

Сержант скрылся за дверью и, тут выбежав в коридор, взволнованно сообщил:

– Похоже, отмучился бедняга. Я трупов в Чечне насмотрелся, и могу мёртвого от живого отличить.

Резко отстранив сержанта в сторону, сыщики вошли в палату. Боевик лежал, неестественно запрокинув голову на подушку. Лещёв приложил пальцы к сонной артерии и с досадой произнёс:

– Всё, Уралов, некого нам охранять и допрашивать. Хорошо, если сам скончался без посторонней помощи, а то ещё нам претензии предъявят, что не уберегли. Зря мы сюда приехали.

Прибежавший в палату хирург был крайне раздосадован:

– Подвёл меня пациент. Операция прошла удачно, и по всем показателям он должен был быстро очнуться и пойти на поправку. Не понимаю, что случилось.

– Подождите винить себя, доктор. Надо проверить, какой раствор ему влили через капельницу.

– У вас есть подозрения? Позовите сюда медсестру Елизавету.

На лице молоденькой девушки было искреннее недоумение, и Уралов сразу поверил в её невиновность. Она беспрекословно показала корзину, в которую положила пустые флаконы из-под лекарства, введённого пациенту. Едва взглянув на название раствора, врач витиевато выругался:

– Ты, Елизавета с ума сошла? От этого препарата сердце остановится даже у здорового спортсмена.

– Не может быть! Я не могла перепутать и взяла раствор, как обычно, из той же коробки на второй полке слева, где они всегда хранятся.

– Тебя разве не учили читать названия на препаратах, прежде чем вводить их больным?

Из-за тебя погиб человек, и ты теперь пойдёшь под суд. Я не потерплю подобного безобразия в нашей больнице.

Напуганная девушка залилась слезами, И Уралов поспешил её успокоить:

– Особо не горюй! Если дело до суда дойдёт, то получишь условный срок за халатность и на свободе останешься. Сейчас пойдёшь в кабинет врача и дашь нашему сотруднику Лещёву письменное объяснение.

– Но я не виновата. Ещё час назад брала раствор из той же коробки и ставила капельницу другому пациенту. С ним всё в порядке.

– Охотно верю. Вот и опиши детально, что мне сейчас сказала.

Когда Лещёв увёл рыдающую девушку, Уралов спросил у врача:

– Кто имел доступ к шкафу, где лежали лекарства?

– Да, все кому угодно. Там не хранятся наркотики, требующие строгого учёта. И можно подозревать в подмене флаконов любого врача, медсестру и даже меня.

– При столь странных обстоятельствах не будем исключать и эту версию.

– Значит, я сначала провёл блестящую операцию, спасая пациенту жизнь, а потом тайно подменил раствор?

– Деньги и страх многих заставляют идти против совести.

– Ну, тогда вам придётся основательно потрудиться, чтобы это доказать. Снимите отпечатки пальцев с пустых флаконов и убедитесь в моей невиновности.

– Просто беда от показа по телевизору детективных сериалов. Все стали считать себя квалифицированными сыщиками и дают нам советы. Скорее всего, на флаконах мы ничего не найдём. Здесь полно резиновых перчаток, и виновник убийства, наверняка, ими воспользовался.

В этот момент появился подполковник Сергеев и, выслушав доклад, отозвал Уралова в сторону:

– Нам ещё одно нераскрытое преступление не нужно. Составим заключение, что боевик умер из-за ошибки медсестры. Девчонка отделается лёгким наказанием. Доказать иное всё равно не удастся, а нам лишний шум только вреден.

– Но ведь мы знаем, что кто-то устранил опасного свидетеля.

– Ты, похоже, хочешь внутреннего расследования и обвинения вас с Лещёвым в отсутствии бдительности? Ведь, это вы допустили гибель раненого боевика.

– Зря меня, Сергеев не пугай! Это ты ограничился выставлением двух сержантов у палаты вместо серьёзной охраны. Так что отвечать вместе будем.

– Не будем конфликтовать по делу, в котором всё ясно. Виновата девчонка и точка!

– Ладно, я понял. Будем считать, что договорились.

– Ну, тогда свободен. Можешь отдыхать, рабочее время на сегодня закончено.

Уралов посмотрел на довольное лицо подполковника:

«Он надеется, что смерть киллера предотвратит войну. Но в отличие от суда Холину для нанесения ответного удара доказательства не нужны. Не зря Люба забила тревогу».

И предчувствуя тревожное развитие событий, Уралов поехал домой. Не успел он войти в подъезд, как его окликнула Люба. Она махнула рукой, приглашая сыщика сесть к ней в машину. Немного помедлив, сыщик, принял предложение и занял место рядом с одноклассницей. Нервно оглядываясь, Люба резко тронула машину с места и начала петлять по лабиринту ближайших переулков. Она явно боялась слежки. Наконец, посчитав себя в безопасности, она остановилась и заговорила быстрой скороговоркой:

– Слушай, Дмитрий, срочно нужна твоя помощь. Они похитили моего сына Юрку. Только ты можешь его спасти!

– Подожди, объясни толком, что произошло.

– Юра с утра пошёл в институт, но после занятий не появился. Я подумала, что он задержался у друзей. Но час назад раздался телефонный звонок. Грубый мужской голос сказал, что сын находится у них, и его жизнь зависит от меня.

– Они хотели денег?

– Нет, требовали оказать влияние на мужа, чтобы тот не мешал завершению какой-то сделки по земле. Сказали, что муж знает, о чём идёт речь.

– Почему обратились к тебе, а не прямо к Зернову?

– Я этому тоже удивилась, но похититель в ответ на мой вопрос рассмеялся и сказал, что в нашей семье главенствую я, и муж подчинится моему приказу.

– Что думает по этому поводу Зернов?

– Он пока о похищении сына не знает. Если ему сказать, то он пойдёт своим обычным путём и натравит на похитителей своих парней из охраны или подключит полицию. А я не хочу потерять сына из-за топорных действий этих дуболомов. Поэтому сразу поехала к тебе за помощью.

– Ты хочешь, чтобы я, рискуя жизнью, за спиной своих коллег освободил заложника?

– Прости, но у меня нет иного выхода. Муж способен в горячке только навредить делу. А ты сыщик опытный в таких делах. Я понимаю, что прошу совершить невозможное. Но ты единственный человек, к кому я в данной ситуации могу обратиться о спасении Юры.

– Но как я это сделаю, если не знаю, где они держат заложника?

– Слушай внимательно. В разговоре с похитителями я подстраховалась и потребовала дать мне переговорить с сыном. Хотела убедиться, что он ещё жив. И Юра успел мне только сказать: «Мама спаси! Помнишь, как на моё десятилетие ты мне купила три шарика мороженого». И тут же бандит прервал разговор, заявив мне, что вместо слюнявых семейных воспоминаний, требует реального отказа мужа от сделки. Дал срок до завтрашнего утра.

– Похоже, сын сумел тебе зашифровано сказать нечто важное, и ты знаешь, где его держат.

– Ты прав, В день десятилетия я отвела Юрия в наш городской парк. Там мы зашли в кафе у обрыва над рекой рядом с танцевальной площадкой. Сейчас там полное запустение. Танцплощадка давно не работает, а от кафе остались пустые стены, в которых лишь бомжи ночуют. Думаю, они держат сына именно там.

– А почему он упомянул о трёх съеденных шариках сладкого лакомства?

– Всё дело в том, что он накануне простудился и никакого мороженого в тот день я ему не покупала. Полагаю, сын дал мне понять, что его охраняют трое похитителей.

– Резонно. Юра у тебя находчивый парень. Если ты не ошиблась, то мне придётся действовать в одиночку против нескольких вооружённых боевиков. В мою пользу может сыграть лишь неожиданность появления в заброшенном кафе. Рискованно!

– Послушай, Дмитрий, я могу предложить тебе взамен лишь себя и деньги. Но меня ты отверг и от материального вознаграждения отказываешься. Мне остаётся только уповать на твоё чувство справедливости и веру в закон. Так, что скажешь?

– Какой к чёрту закон, если мне придётся ради спасения твоего сына нарушить все установленные служебными инструкциями правила!

– Я мать и готова пойти на всё ради сохранения жизни Юры.

– Это понятно, а вот зачем мне соглашаться на эту рискованную авантюру? Ладно, я подпишусь на это дело, но только по собственной глупости. Времени у нас мало. Уже темнеет и надо действовать быстро.

– Хорошо, я буду ждать вашего счастливого возвращения внизу у твоего дома, и молить небеса о даровании жизни моему сыну. И, конечно, тебе.

Как только за женщиной закрылась дверь, Уралов поспешно прошёл на кухню. Раскрыв дверцу шкафа, достал из-за банок с продуктами промасленный свёрток и, развернув, достал револьвер, изготовленный в начале прошлого века. Оружие, несмотря на прошедшие десятилетия, не потеряло боевых качеств. Оно досталось Уралову при описи имущества умершего одинокого пенсионера. Очевидно, бывший фронтовик привёз его после войны в качестве трофея. Оружие понравилось сыщику, и он в обход закона оставил его себе, не включив в опись. И вот теперь револьвер дождался своего часа. Уралов расчётливо прикинул:

«Пустить в ход свой табельный пистолет в столь сомнительной ситуации я не могу. А в револьвере шесть патронов и с учётом эффекта неожиданности есть шанс справиться с тремя боевиками».

Уралов, немного подумал и, вытащив из стола охотничий нож, засунул его за брючный ремень. Посчитав, что готов к рискованной операции, сыщик направился к выходу. Внизу подошёл к машине Любы и предупредил:

– Если в течение двух часов мы не появимся, то подключай мужа с его людьми.

Уралов повернулся и, не оглядываясь, направился к своей машине. Он уже спланировал, как будет действовать в кафе. Идти напрямую к кафе через парк было равносильно провалу. Скрытно приблизиться к месту, где держали пленника, можно было только со стороны реки. В юности Уралов вместе с друзьями проникал нелегально без билета на танцплощадку со стороны городского пляжа, взбираясь наверх по крутому обрывистому склону. Этим путём он решил воспользоваться и в этой ситуации. Но он опасался, что проложенная подростками много лет назад тропа могла зарасти. К тому же, намерения Уралова осложняла быстро наступающая темнота. Но иного выхода не было.

Сыщик оставил машину на соседней с парком улице. По узкой грунтовой дороге спустился к песчаному пляжу, подошел к заброшенной лодочной станции, напротив которой он с мальчишками начинал восхождение к манящей весёлой музыкой танцплощадке. Его обрадовало, что он легко нашёл начало утрамбованной десятками ног тропы. Этот мелкий успех его обнадёжил.

Начав восхождение по извилистому серпантину, сыщик с удовлетворением отметил, что все заметные в юности выступы и каменные валуны хорошо сохранились и легко узнаваемы. Лишь в двух местах ему пришлось цепляться за обнажённые на склонах корни деревьев, чтобы преодолеть обрушившиеся от ветра и дождей узкие участки контрабандной тропы. Наконец, минут через двадцать он достиг деревянного настила танцплощадки. От досок пахло гнилью. Уралов бегом пересёк открытое пространство и через узкую калитку рядом с покосившейся будкой кассира вышел к задней части кафе.

Теперь надо было действовать с крайней осторожностью. Сыщик медленно двинулся вдоль стены. Скорее всего, бандиты со стороны реки не ожидали нападения, выставив наблюдение лишь за фасадом здания, обращённым к центральному входу в парк. Уралов выглянул из-за угла. Он не ошибся. У арки, ведущей в кафе, прохаживался высокий худощавый парень. Сыщик его узнал. Это был Славка Дёмин по кличке Фитиль из группировки Струны.

Для внезапного проникновения в кафе его предстояло ликвидировать незаметно и бесшумно. Уралов нервно нащупал за брючным ремнём охотничий нож. Но для нанесения смертельного удара надо было приблизиться вплотную к непрестанно ходящему перед входом в кафе боевику. Это было рискованно, и сыщик, подняв с земли увесистый камень, начал выжидать удобный момент для нападения. Не подозревая об опасности, Фитиль двигался размеренно, сначала влево, а затем разворачивался и шагал в обратную сторону, приближаясь к углу, за которым затаился Уралов.

И выбрав момент, когда Фитиль повернулся к нему спиной, сыщик выскочил из своего укрытия и побежал к боевику. Он уже был в трёх шагах от Фитиля, когда тот, уловив сзади шум, внезапно повернулся. Уралов поспешно метнул камень, угодив в лоб бандита. Снаряд вырубил часового из сознания и опрокинул на спину.

Переступив через тело боевика, сыщик вбежал в пустующее здание кафе. В дальнем конце зала увидел связанного Юрия и сидящего рядом с ним на деревянном ящике боевика. Не давая ему опомниться, Уралов выстрелом в голову ликвидировал сторожа. Но зная, что похитителей должно быть трое, он вопросительно посмотрел на пленника. Парень, молча, кивнул в сторону двери в кабину туалета.

Уралов на мгновение замер в нерешительности. Он не хотел получить пулю от бандита, который слышал выстрелы и уже, наверняка, изготовился к стрельбе. Лезть в туалет напрямую было нельзя. Надо было стрелять в противника через закрытую дверь. Но боевик мог предусмотрительно лечь в туалете на пол, либо, наоборот, подняться выше на унитаз. И Уралов последовательно произвёл два выстрела, проделав отверстия с верха двери кабины туалета до пола. И судя по глухому стуку упавшего тела, он понял, что не промахнулся. Резко распахнув дверь, Уралов увидел третьего мёртвого боевика с простреленной грудью.

Быстро достав нож, сыщик освободил заложника и сообщил:

– Меня прислала твоя мама Любовь Даниловна. Она ждёт нас в условном месте. Давай отсюда поскорее убираться.

Упоминание имени матери несколько успокоило напуганного парня, и он послушно двинулся вслед за сыщиком к выходу. На улице возле входа наткнулись на тело лежащего с разбитой головой Фитиля. Тот внезапно застонал, и Уралов, сжимая в руке оружие, остановился в нерешительности:

«Боевика надо прикончить. Он мог меня узнать и выдаст без колебаний. Но до сих пор я действовал в рамках закона, освобождая заложника. А ликвидация боевика поставит меня в один ряд с убийцами».

И сделав над собой усилие, сыщик отвёл дуло револьвера в сторону. Схватив заложника за руку, он побежал к выходу из парка. Добравшись до машины, велел Юрию прилечь на заднее сиденье и поехал к своему дому. Чувство тревоги не покидало его. Он понимал, что, оставив боевика в живых, фактически обречён. Струна не простит ему гибель своих людей и освобождение пленника. И вопреки здравому смыслу сыщик решил не избавляться от засвеченного в кафе револьвера. Незаконно хранимое оружие ему ещё могло понадобиться.

Едва машина подъехала к дому, им навстречу бросилась Люба. Заключив сына в объятия, она от радости зарыдала. Уралов, с осторожностью озираясь, поспешил прекратить истерику:

– Возьми себя в руки, Люба. Надо скорее отвезти сына в надёжное место под защиту людей мужа.

– Мы поедем в наш загородный коттедж. Там его не достанут. Я сейчас обо всём сообщу мужу.

– Ладно, но для надёжности пусть остаётся в моей машине. Мы с ним поедем следом за тобой. Я обеспечу его безопасность до передачи людям твоего мужа. Давай, звони Зернову.

Люба достала мобильный телефон и взволнованно сообщила:

– Слушай, Андрей, внимательно. Нашего сына сегодня похитили. Я обратилась за помощью к знакомому сыщику. Сейчас уже всё позади, и Юрий со мною. Мы едем в загородный дом. Пошли своих людей нас встретить. Остальное расскажу позже.

Люба поспешно села в свою иномарку, и Уралов вместе в Юрием поехал следом. Рядом с ним на переднем сиденье лежал револьвер. Сыщик не до конца верил в завершении операции по освобождению заложника и был готов открыть стрельбу в случае нового нападения.

Едва они выехали на загородное шоссе, им навстречу подъехали два «Джипа» с вооружёнными людьми Зернова. Юрий быстро пересел в иномарку матери и в сопровождении надёжной охраны они скрылись из виду.

Уралов некоторое время сидел неподвижно:

«Я так и не дождался даже формальных слов благодарности от Любы и её сына. На это наплевать, но меня ждут новые неприятности, если Фитиль выживет. Но если бы я добил его, то чувствовал себя ещё хуже».

От тревожных мыслей его отвлёк телефонный звонок. Люба говорила сухо и кратко:

– Извини, но в суматохе не успела тебя поблагодарить. Я теперь твоя должница. Сейчас мне некогда долго говорить. Мне нужно надёжно спрятать Юрия. Всё, до связи.

Уралов отключил телефон, и, развернув машину, поехал назад в город. Он надеялся больше никогда не встречаться и не иметь дела с увлечением своей юности.