Текст книги "Зодчие Санкт-Петербурга XVIII – XX веков"

Оттон Игнатович

Чем больше времени отделяет нас от рубежа XIX– ХХ веков, тем более возрастает живой интерес не только к самым крупным зодчим нашего города, но в к тем почти забытым мастерам, без каждодневного и порой малозаметного труда которых был бы немыслим «строгий и стройный» архитектурный пейзаж Петербурга – Петрограда – Ленинграда. Они не создавали новых стилей и форм и главной целью своей деятельности полагали совершенствование рядовой (или «фоновой») застройки улиц и переулков, собственно и определяющей облик города, его «лицо».

К этой плеяде активных петербургских архитекторов-строителей принадлежал Оттон Людвигович Игнатович (1857–1915), автор нескольких десятков добротных зданий (в основном, жилых) в различных районах города. Представитель княжеского литовского рода, уроженец Вильно (Вильнюса), он учился в петербургской Академии художеств сначала на живописном, затем на архитектурном отделении. Завершив образование, стал трудиться как зодчий и художник.

Большинство построек Игнатовича сосредоточено на Петербургской стороне – в начале нынешнего века этот район столицы рос особенно стремительно, приобретая характерные черты цельности и единства облика. В этом плане примечателен собственный дом архитектора, возведенный им в 1903–1904 годах близ Князь-Владимирского собора, на Церковной улице – ныне пер. Талалихина, 7, – ул. Блохина, 20. Строгое пятиэтажное здание имеет очень простой, не раз встречаемый в городе фасад. Несмотря на кажущуюся обыденность облика, в нем ощущается определенная значительность, соразмерность человеку, живущему в нем. И – что очень важно – высокий профессионализм и большая строительная культура – именно то, чего так не хватает в современных гипертрофированных неуютных кварталах.

В доме на Церковной Оттон Людвигович жил широко – с чадами и домочадцами. «Все говорило о художественном вкусе и большом достатке этой типично петербургской семьи начала нашего века, – вспоминала жена одного из сыновей архитектора. – В гостеприимной квартире царило искусство, звучала классическая музыка. Сам зодчий играл на скрипке и рояле. Здесь всегда было многолюдно».

В начале XX века на Каменноостровском проспекте было немного каменных домов. Один из них (№ 4) построил для купца А.П. Жигунова в 1899 году Игнатович. В то время четырехэтажный, скромно и изящно прорисованный фасад заметно выделялся в застройке проспекта. Надо отметить, что именно таких зданий в городе было возведено значительно больше, чем в формах «модного» модерна, и они определили облик тогдашней столицы.

В 1901 и 1903 годах Игнатович построил пятиэтажные дома для купца А.В. Антонова – на Гатчинской ул., 10, и на Лахтинской ул., 14, характерные сооружения своего времени. Эркеры, рустовка нижних этажей (или всего фасада), легкий, подчеркнуто вспомогательный декор – отличительные свойства этих зданий. В них нет особой оригинальности, и в этом их своеобразная прелесть. Утрата таких строений, довольно частая в наши дни, – невосполнимая потеря: улицы теряют свою «особость».

Работы Игнатовича – едва ли не на каждой улице Петроградской стороны.

Привлекателен дом № 20 на Бармалеевой улице с весьма оригинальными рельефами (растительный орнамент) и цветной штукатуркой нижних этажей. Трогателен почти миниатюрный домик на Ропшинской ул., 10. Хорош дом № 20 на той же улице – высокий, представительный, с рустованным фасадом, – типично петербургское строение начала века. А еще Петрозаводская ул., 3, Ординарная ул., 10, Кронверкская ул., 14, ул. Большая Зеленина, 15, Малый проспект, 14…

Перечень можно продолжить. И вспомнить попутно стихи живущего в этом районе поэта В.С. Шефнера, чутко уловившего особый аромат, присущий рядовой застройке той поры: «… В дома стороны Петроградской я всматриваюсь все чаще. В бесхитростную эклектичность, в нарушенную монотонность, в уютную асимметричность, в тревожную незавершенность».

Зодчий много работал и в других районах города. Примечателен трехэтажный дом № 112 на канале Грибоедова, тактично вписанный в выразительную архитектурную среду, связанную с именами Достоевского, Щедрина и Мусоргского. В структуру столичных магистралей органично вошли дом № 35 на Лиговском проспекте, № 11 на улице Жуковского, дом № 69 на 8-й линии Васильевского острова и др.

С юных лет О.Л. Игнатович отличался слабым здоровьем, часто болел. Это и привело к ранней смерти – он скончался в 1915 году в одной из петербургских клиник.

Что ж, Оттон Людвигович не строил дворцов и особняков, его имени нет в книгах, посвященных градостроительным шедеврам Петербурга. Но стоят на улицах города возведенные им жилые дома – добротные, удобные, по-своему привлекательные. В них – память об архитекторе, одаренном сыне литовского народа…

Сыновья архитектора чрезвычайно плодотворно трудились в различных сферах экономики в советское время.

Павел Сюзор

Если бы в Петербурге действовало правило обозначать на всех домах имена их создателей (что, кстати, и на самом деле было бы неплохо), то читатели «каменной летописи», наверное, удивились бы, увидев, насколько часто на ее страницах упоминается архитектор Сюзор. С возведенными или перестроенными им зданиями мы встречаемся в центре города буквально на каждом шагу – на Невском проспекте и набережной канала Грибоедова, на улицах Марата, Пушкинской, Некрасова, Малой Садовой, Салтыкова-Щедрина. Только сохранившихся построек этого плодотворно работавшего мастера насчитывается свыше семидесяти, а если учесть, что всего им было создано заново или переделано не менее ста объектов, то станет ясно, сколь обширное наследие он оставил городу.

П.Ю. Сюзор

Активная творческая деятельность Павла Юльевича протекала в переходный период развития отечественного зодчества: последней трети XIX – начале XX веков. Родился он в 1844 году. Его отец Юлий Степанович Сюзор преподавал французский язык и литературу, читал лекции, пробовал силы в поэтическом творчестве. Семья была тесно связана с культурными кругами того времени. П.Ю. Сюзор впоследствии женился на дочери зодчего Александра Павловича Брюллова и жил в принадлежавшем тому (до 1877 г.) доме № 21 по Кадетской линии Васильевского острова.

Рис. В.Г. Исаченко. Улица Марата, д. 55

Невский проспект, д. 170

На рубеже веков в Петербурге велось активное, но нередко бессистемное строительство, особенно в промышленных зонах. Развивался и центр города. Здесь возводилось много зданий самого различного назначения. Но главным элементом массовой застройки стал доходный дом. Именно в поисках образа жилого здания наиболее ярко проявился противоречивый характер архитектуры того периода, сталкивались стилевые направления, принципы рациональной планировки нередко сочетались с избыточностью фасадного декора. При всем этом для зодчих открывалось широкое поле деятельности, возможность реализовать на практике свои творческие установки.

Канал Грибоедова, д. 13

И показательно, что молодой выпускник Академии художеств Павел Юльевич Сюзор (он закончил ее в 1866 г.) уже через несколько лет после получения звания архитектора возвел десяток домов, которые, по существу, определили облик всей вновь проложенной Пушкинской улицы. По-разному группируя однотипные – можно сказать, стандартные – декоративные элементы, зодчий создал согласованный фронт застройки четной (дома № 2, 6, 12–16) и нечетной (№ 1–7, 13) сторон. Добротные пятиэтажные здания, объединенные общей тональностью архитектурного решения, отличаются высокой строительной культурой, а деталирование фасадов делает их масштаб соразмерным человеку. Два угловых дома, выходящих на Невский проспект (№ 1/79 и № 2/77), как бы зеркально повторяют друг друга, акцентируя начало улицы.

Декор всех этих зданий способствует выделению их наиболее важных частей. Главным пластическим элементом выступают эркеры, подчеркивающие членения объемов, прежде всего на особо ответственных в градостроительном отношении участках. В центре улицы была образована небольшая, уютная – необычная для города – площадь со сквером, где в 1884 году установили памятник А.С. Пушкину. Короткий переулок связывает площадь с Литовским проспектом.

Таким образом, зодчий создал целостный и разнообразный фрагмент городской среды с системой проходов, раскрытий, уголков отдыха. До сих пор Пушкинская улица, многие дома на которой капитально отремонтированы – при сохранении облика фасадов – считается петербуржцами одной из самых удобных в центре Петербурга – тихой, спокойной, несмотря на непосредственную близость к наиболее оживленным магистралям и транспортным узлам.

И в дальнейшей деятельности Сюзора отчетливо проявилась прогрессивная тенденция к комплексной, как мы сказали бы сегодня, застройке больших земельных участков, к завершению облика главных улиц и проспектов. Павлу Юльевичу обязаны своим современным видом и многие дома на Невском. Так, кроме уже упомянутых зданий в начале Пушкинской улицы, он упорядочил двор дома № 45 на углу улицы Рубинштейна, перестроил здания Малой Садовой, на углу Владимирского проспекта.

Многие произведения архитектора выявляют его незаурядное композиционное мастерство, умение обеспечить четкое взаимодействие больших форм и отдельных деталей. Особое внимание он уделял решению угловых частей зданий. Так, важными градостроительными доминантами стали дома № 55 на улице Марата, № 71 на канале Грибоедова, № 40 на улице Некрасова, занимающие крупные и ответственные участки на пересечении магистралей. Выразительному облику фасадов способствует введение эркеров, угловых башен, рустовки, декоративной скульптуры. В сочетании этих элементов в полной мере проявилось многообразие форм в пределах общего решения. Первые этажи, предоставляемые, как правило, магазинам, выделялись увеличенными размерами оконных и дверных проемов.

Отстаивая необходимость дальнейшего развития конструктивных и образных начал современной ему архитектуры, Сюзор неустанно подчеркивал, что поиски в этом направлении вытекают «из духовных и материальных потребностей общества» («Неделя строителя», 1901, № 34).

Пантелеймоновская улица (Пестеля), д. 13–15

В 1898–1900 годах по проектам зодчего были сооружены два крупных дома (для В.А. Ратькова-Рожнова); их нынешний адрес – ул. Пестеля, 13–15, и Кирочная ул., 32–34. Эти здания можно рассматривать как обобщение того лучшего, что было создано зодчим в конце XIX века, в период процветания эклектики. В то же время широтой авторского замысла, градостроительным размахом они уже принадлежат новому этапу. Плотно заполненные декором фасады, где применены фронтоны, рельефы, русты, круглая скульптура, служат в них лишь внешней оболочкой, которая прикрывает рациональную структуру крупных, подлинно столичных сооружений.

В обоих случаях Сюзор использует характерный для него прием – объединение двух корпусов огромной, как бы триумфальной аркой. Только здесь она связывает пространство улицы и двора, повышая их значимость. И не случайно внутренние фасады этих комплексов столь же пластически насыщены, как и внешние.

Композиция на улице Пестеля асимметрична. Над аркой – жилой этаж, решенный в виде своеобразного аттика. Нижний уровень акцентирован большими окнами. Круглая скульптура и рельефы по тональности почти не выделяются из общего цветового решения – особенность, свойственная и многим современникам зодчего. Сравнительно невысокие русты в нижней части здания соотнесены с большими швами, что образует глубокую светотень.

Образное единство присуще и домам на Кирочной улице, имеющим симметричное построение. Строгий ритм архитектурных и декоративных элементов (фронтоны, наличники, пилястры, скульптура), активно выступающие эркеры с большими окнами придают комплексу определенное величие. Над аркой, объединяющей корпуса, – два жилых этажа. Часть здания со входом во двор пластически сильно насыщена. Если в домах на улице Пестеля пространство развивается в глубину, то здесь размеры двора (как и пропорции окон в эркерах) приближаются к квадрату. Сочная пластика дворовых фасадов продолжает решение главного фасада.

В обоих произведениях Сюзора сказались творческая смелость автора, новаторское стремление преодолеть как дворцовый характер прежних дворянских особняков, так и будничность, прозаизм большинства доходных домов конца XIX века.

По проекту П.Ю. Сюзора были возведены жилые здания для среднеобеспеченных слоев населения на Васильевском острове (8-я линия, 29, и Косая линия, 15а), дома с дешевыми квартирами (на углу улиц 10-й Красноармейской и Дровяной).

Мастер широкого диапазона создавал также производственные и общественные сооружения. Образцы промышленных зданий сохранились на ул. Воинова, 56–58, и Кожевенной линии, 28–32. Среди лечебных учреждений – гомеопатическая больница на ул. Рентгена, 6, комплекс на 13-й линии В.О., 52, городская детская больница на Б. Сампсониевском пр., 67, завершенная М.И. Китнером, и ряд других объектов.

Сюзор был известен как активный сторонник и строитель бань; в числе осуществленных – Белозерские (ул. Кропоткина, 1), Пушкарские (ул. Б. Пушкарская, 22), на наб. р. Мойке, 82, на ул. Некрасова, 14а. Некоторые из них задумывались как крупные культурно-оздоровительные комплексы с бассейнами, прачечными, столовыми, читальнями. Так, специальный «дом народного здравия» был возведен в нынешнем пер. Ильича, 11.

Передовой, широко мыслящий архитектор неустанно, до конца своих дней отстаивал необходимость принятия мер по санитарно-гигиеническому оборудованию зданий в масштабе страны. Вынужденный удовлетворять (как, впрочем, и большинство зодчих) требования богатых заказчиков, Павел Юльевич мечтал о том времени, когда все население страны будет обеспечено комфортабельными жилищами, а также получит возможности для отдыха и лечения.

Одно из подобных сооружений, возведенных по его проекту в конце 1880-х годов – водолечебница, названная в Железноводске «Островскими ваннами» в честь известного общественного деятеля М.Н. Островского, брата великого драматурга. Сюзор спроектировал ее в мавританском стиле, считая его вполне уместным для южного курортного города. Формы здания ассоциировались с архитектурой старинных восточных дворцов. Зодчий применил здесь луковичные купола с орнаментом, высокие арочные окна с декоративными обрамлениями; даже вытяжным трубам он довольно остроумно придал формы минаретов. В интерьерах выделяются сводчатые коридоры, оформленные остроконечными арками, потолок вестибюля с богатой декоративной росписью. В центре здания – озелененный дворик.

Немало проектов зданий различного назначения – медицинских учреждений, народных школ и театров – было выполнено Сюзором бесплатно, или, как теперь говорится, на общественных началах.

К 1886 году относится проект сборно-разборного народного театра; намечалось, что основной площадкой для него будет Марсово поле. Зодчий работал также над рациональным типом зданий для народной школы и т. д.

Знаток и пропагандист новых строительных и отделочных материалов, синтеза искусств в архитектуре, прогрессивных для того времени конструктивных решений, Сюзор оказал большое воздействие на практику своего времени.

Бесспорно, самое значительное произведение Павла Юльевича – торговый дом компании «Зингер» (ныне Дом книги). Долгое время, когда исследователи односторонне оценивали рубеж XIX–XX веков как период упадка в архитектуре, к этому сооружению относились критически или довольно сдержанно. Показательна в этом отношении характеристика, данная ему в четвертом издании «Памятников архитектуры Ленинграда» (1975 г.): «Наряду с известным домом Елисеева Дом книги по характеру своей архитектуры резко выделяется среди окружающих его зданий. Однако за десятилетия, прошедшие со времени постройки, его облик стал привычным для ленинградцев». Действительно, время стерло остроту споров о том, насколько уместен еще один высотный акцент между Казанским собором и храмом Воскресения на канале Грибоедова, и теперь уже, кажется, немыслимо представить себе этот участок без углового здания с сильно вытянутым вверх куполом, завершающимся огромным изображением глобуса, который поддерживают две скульптурные фигуры. Уместным оказалось и новое использование сооружения, и сейчас художественная композиция, возвышающаяся над проспектом, воспринимается как специально задуманный символ всемирного распространения русской и советской литературы.

Дом компании «Зингер», один из ранних образцов рациональной ветви модерна в городе, был в свое время (он построен в 1902–1904 годах) подлинно новаторским сооружением. Сюзор нашел удачное архитектурно-планировочное решение, умело организовал пространство между основными объемами, устроил небольшие световые дворики – своего рода прообраз «вертикального зонирования» внутриквартальных территорий, к которому и сегодня стремятся архитекторы при реконструкции старых районов Ленинграда.

Невский проспект, д. 28

Здание стало первым примером использования в Петербурге металлического каркаса, заполненного кирпичом на цементном растворе. Зодчий здесь снова выступил инициатором освоения новых конструктивных систем и эффективных облицовочных материалов. В отделке стен, выходящих на проспект и набережную, он широко применил полированный гранит двух цветов, металл, а также скульптуру. Закономерное следствие конструктивной системы – огромные окна с перемычками между этажами. Не менее выразительны и дворовые фасады, облицованные отделочным кирпичом и глазурованной керамикой.

«Европейский» характер здания при исключительно высоком качестве работ явился новшеством для Петербурга. Произведение Сюзора стало важным этапом в его творческой биографии и получило достойную оценку современников.

Важное место в застройке набережной канала Грибоедова занимает и более ранняя постройка Сюзора – дом Санкт-Петербургского общества взаимного кредита (дом № 13), эффектно воспринимающийся в перспективе Итальянской улицы.

Пышный, сочный по пластике фасад имеет три ризалита, средняя часть завершена аттиком и куполом. Здесь мы также встречаемся с мотивом триумфальной арки. Здание богато украшено скульптурой. Сюзор применил здесь большой проем-витраж и перекрыл операционный зал металлическим ребристым куполом.

В 1909–1910 годах Сюзор осуществил значительную перестройку здания Училища правоведения на набережной Фонтанки, 6, которое в 1830-е годы было возведено А.И. Мельниковым и В.П. Стасовым на месте жилого дома. Вряд ли следует ныне восстанавливать здание в первоначальном виде, как предлагали авторы монографии «Памятники архитектуры Ленинграда», дающие излишне резкую, на наш взгляд, оценку этой работы Сюзора. Оно может сохранить нынешний облик как образец творчества трех больших мастеров разных эпох. Впрочем, масштаб и силуэт среднего барабана и купола, действительно, представляются спорными.

Думается, что и сегодня, когда меняется взгляд на соотношение отдельных памятников архитектуры и «рядовой», «фоновой» застройки, когда мы начинаем с большим вниманием и уважением относиться к сложному, многоликому градостроительному пейзажу исторических районов Петербурга, нужно непредвзято отдать должное тому вкладу, который Павел Юльевич Сюзор внес в формирование нашего города. Его наследие не только поражает количеством созданных им «объектов», но и отличается подлинной градостроительной культурой, ярким выражением тенденций той эпохи, представителем которой он был.

Но есть и еще одна сторона деятельности Сюзора, которая сама по себе может обеспечить включение его имени в историю архитектуры. Это неутомимая общественная работа зодчего, показывающая пример страстного отношения к избранной профессии. Еще в 1872 году по инициативе двадцативосьмилетнего Павла Сюзора и его единомышленников был создан журнал «Зодчий» – лучшее в России периодическое издание такого профиля. Более 45 лет, вплоть до 1917 года, он выходил под этим названием и до сих пор является незаменимым источником для исследователей развития города в тот период. В какой-то мере преемником и продолжателем его дела можно считать журналы «Строительство и архитектура Ленинграда» и «Ленинградскую панораму».

Академик архитектуры с 1882 года, Сюзор был организатором и активным участником первых в России съездов зодчих, инженеров-строителей, цементных техников и заводчиков. Его избирали председателем созданного тогда Общества архитекторов-художников – предшественника современного Союза архитекторов. Он был одним из организаторов Общества охраны здоровья, Всероссийской гигиенической выставки в 1893 году, Всероссийского съезда художников в 1911–1912 годах.

Павел Юльевич рассматривал искусство как одно из средств обновления всей жизни общества. Человек демократических убеждений, он отстаивал необходимость нести в народные массы достижения мировой культуры. Он привлекал умением просто и с достоинством держаться со всеми людьми, независимо от их сословной принадлежности. Сильное впечатление производили выступления Сюзора – яркие, эмоциональные и в то же время блестяще аргументированные. Многим, по свидетельству современников, запомнился его доклад о роли и ответственности зодчего в постановке народного здравоохранения, о его нравственной ответственности за улучшение условий гигиены жилых и общественных зданий.

Сюзор преподавал в Институте гражданских инженеров, пользуясь большим уважением студентов. Это был настоящий педагог, учивший не только рисованию фасадов, но и детальной проработке конструктивных узлов и особенно сантехнических устройств. Недаром одним из важнейших предметов здесь стал курс «Санитарное зодчество».

В 1907 году было создано общество «Старый Петербург», а через пять лет в квартире Сюзора на Кадетской линии открылась первая экспозиция, посвященная архитектурно-художественным ценностям прошлого. По существу, это был первый музей истории города, действовавший на общественных началах. Сюзор безвозмездно передал новому хранилищу, созданному по инициативе А.Н. Бенуа, свое собрание чертежей, рисунков, предметов декоративного убранства. Так зарождалась идея организации дела охраны памятников истории и культуры. В 1918 году коллекцию передали в Музей города.

Тесной была связь Сюзора с Академией художеств. Он активно участвовал в работе различных комиссий по сохранению исторически сложившегося центра Петербурга. Совместно с Н.В. Султановым, Л.Н. Бенуа и другими энтузиастами он боролся за спасение от разрушений или грубых переделок памятников архитектуры столицы и других городов страны. Вызывали интерес его соображения по вопросам взаимодействия новых зданий и окружающей городской среды в связи с возведением таких крупных объектов, как мечеть или выставочное здание на Екатерининском канале. Сюзор решительно выступал также за сохранение древних построек Новгорода, попадавших в зону прокладки железной дороги. Надо сказать, что взгляды старейшего русского архитектора и его коллег, занимавшихся практической работой, были гораздо прогрессивнее, нежели позиции академической профессуры.

По-видимому, на академических заседаниях Сюзор близко познакомился с известным скульптором В.А. Беклемишевым, который изваял мраморный бюст архитектора – одно из сравнительно редких изображений зодчих в то время. Он хранится в Русском музее (Репинский зал).

Скончался Павел Юльевич в 1919 году и был похоронен на Смоленском кладбище.

Заслуги П.Ю. Сюзора столь велики и неоспоримы, так высоки его человеческие качества, что значение его деятельности выходит за рамки того исторического периода, когда он жил и работал. Бесспорно, он был выдающимся зодчим, личностью крупного масштаба. Сюзор унаследовал богатые архитектурные традиции и строительную культуру Петербурга и стремился связать их с новыми требованиями. Пользовавшийся большим авторитетом в различных кругах русского демократического общества, он поддерживал постоянную связь отечественных зодчих с зарубежными коллегами. В 1895 году Сюзор был избран членом-корреспондентом французской Академии наук.

Находясь в центре многих событий культурной жизни столицы, выступая страстным поборником новейших достижений зодчества и строительной техники, активно воплощая свои принципы на практике, Павел Юльевич долгое время был, по сути дела, главным архитектором города.

Несомненно, память о П.Ю. Сюзоре должна быть увековечена для начала хотя бы мемориальной доской на доме, где он жил.