Текст книги "Воронеж – Рамонь"

Валерий Иванович Кононов
Воронеж – Рамонь

По дороге из Воронежа в Рамонь

К любому путешествию надо готовиться заранее. Даже если предстоит путь, как в нашем случае, длиною всего в 30–35 километров. Имеется в виду подготовка интеллектуальная – узнать, какой объект вас ожидает; что нужно посмотреть и сфотографировать в обязательном порядке; что пробрести на память и пр. Для подготовки обычно используются книги, Интернет, рассказы бывалых путешественников. А мы, зная, что вы люди занятые, решили избавить вас от хождения по библиотекам, блуждания по страницам Интернета и предложить что-то вроде краткого путеводителя по маршруту. С этим путеводителем в руках вы можете познакомиться, даже без помощи гида, со всеми интересными объектами районного центра Рамонь и некоторых окрестностей.

Главная достопримечательность Рамони – это, конечно, замок принцессы Ольденбургской. А между прочим, принцесс в замке было две и обе Ольденбургские. Правда, хозяйкой замка была только одна из них. И принцессам, и замку в путеводителе уделено основное внимание. Но и кроме этого в Рамони, как вы сами убедитесь, есть много интересного.

Пока вы ещё не приехали в конечный пункт путешествия, есть возможность поговорить о прошлом Рамони. Откуда взялось название Рамонь – у историков нет определённого мнения. Воронежский профессор-историк В.П. Загоровский (1925–1994) в своё время высказал гипотезу о том, что многие географические названия (Воронеж в том числе) в наши края принесли с собой переселенцы из Черниговского княжества (их называли черкасами) ещё в XII веке. И до сегодняшнего дня в Черниговской области Украины сохранились старинные названия: Воронеж, Девица, Ромны, Эсмань. Такие или очень похожие названия и сейчас есть на Воронежской земле. У нас нет возможности подробнее остановиться на этих интересных проблемах топонимики. Любознательных автор этих строк отсылает к источникам, обозначенным в перечне литературы.

В.А. Прохоров в своей книге «Вся Воронежская земля» пишет, что «поселение Ромня в междуречье Дона и Воронежа разрушено во время татаро-монгольского нашествия в XIII веке. Но после 1571 г., когда сюда приезжали люди для сторожевой службы, оно недолго оставалось пустым. Вскоре после основания Воронежа, в конце XVI века, здесь появляется деревня, заселённая служилыми людьми. Она стала называться по городищу – Рамонь».

Официальной датой основания села Рамонь считается 1613 год – свое 400-летие Рамонь торжественно отпраздновала в августе 2013 года. Император Пётр I строил в Рамони корабли первого российского военного флота. О них мы еще поговорим у памятника кораблестроителям, который стоит в центре Рамони. В составе Центрально-Чернозёмной области Рамонь с 1928 года была центром Березовского района. Почему и кому не понравилось тогда название «Рамонский район»? Думается, в этом виноваты как раз принцессы Ольденбургские. У тогдашних партийных и советских властей ещё свежи были воспоминания об успешных хозяевах рамонского имения из царского дома Романовых. Справедливость восторжествовала в 1965 году, когда Рамонь, к тому времени посёлок городского типа, стала центром Рамонского района, а Берёзово – частью Рамони.

Путь из Воронежа в Рамонь лежит по благоустроенной трассе. В старину эту дорогу звали Тифлисской. Теперь это – федеральная трасса М4 «Дон», связывающая Москву с Кавказом. По этой дороге через Воронеж, между прочим, в своё время проезжали А. С. Пушкин, М.Ю. Лермонтов, А. С. Грибоедов и ещё многие известные и не очень путешественники. Территория Рамонского района начинается сразу после отбойного дорожного знака «Воронеж», означающего границу городской черты Воронежа. После этого путешественникам справа по ходу движения встретится первая достопримечательность Рамонского района – торгово-развлекательный центр «Сити-парк Град». Там множество магазинов и предприятий общественного питания, несколько кинотеатров, единственный в области океанариум.

Едущим в Рамонь туристам и путешественникам следует иметь в виду, что на полпути между Воронежем и Рамонью находятся ещё два интересных объекта Рамонского района – сёла Стар ожив отинное и Новоживотинное. Староживотинного пока ещё не коснулась рука реставратора, а в Новоживотинном совсем недавно была восстановлена усадьба замечательного поэта и философа Дмитрия Веневитинова (1805–1827), современника и близкого родственника А.С. Пушкина. Настоятельно советуем посетить музей-усадьбу Дмитрия Веневитинова, если не сейчас, одновременно с Рамонъю, то как-нибудь в другой раз.

После поворота с трассы М4 на Рамонь (следите за указателями) первым населённым пунктом будет небольшое село Красное. К революционной символике название села не имеет никакого отношения. Хутор Красный был здесь с незапамятных времён. Интересных туристских объектов там нет. Но, между прочим, старая Тифлисская дорога в пушкинские времена проходила как раз через хутор Красный. Это потом её «спрямили».

Всероссийский НИИ сахарной свёклы и сахара

После села Красное вы не минуете посёлок Всероссийского НИИ сахарной свёклы и сахара (ВНИИСС). Это сегодня единственный в стране институт, где занимаются технологией возделывания сахарной свёклы и выведением новых сортов этой важной технической культуры. Проблемами усовершенствования технологии возделывания сахарной свёклы на рамонских полях занимались давно, ещё до появления здесь семейства Ольденбургских. А когда принцесса Евгения Ольденбургская вступила во владение имением (об этом мы подробно будем говорить позже), она лично занялась реконструкцией сахарного завода и расширением плантаций сахарной свёклы. Принцесса пригласила из столицы учёного-агронома И.Н. Клингена, окончившего Московский университет и Петровскую земледельческую и лесную академию. Он организовал опытное поле на хуторе Сорокин в трёх км от Рамони. На его базе уже при советской власти, в 1920 году, организовалась селекционная станция. Одним из её организаторов и первым директором стал Иван Вячеславович Якушкин, потомок декабриста, заведующий кафедрой растениеводства Воронежского сельскохозяйственного института, будущий академик ВАСХНИЛ и дважды лауреат Сталинской премии. Станция в 1959 году была преобразована во ВНИИСС, ставший тогда же головным предприятием в стране по возделыванию сахарной свёклы, выведению новых её сортов и разработке оборудования для выращивания и уборки свёклы.

Своими научными и производственными достижениями ВНИИСС во многом обязан Аведикту Лукьяновичу Мазлумову (1896–1972) – академику ВАСХНИЛ, доктору сельскохозяйственных наук, профессору, Герою Социалистического Труда, лауреату Ленинской и двух Сталинских премий. Работать он начал на Рамонской селекционной станции с 1922 года, ещё учась на последнем курсе Воронежского СХИ. А. Мазлумов не хотел отвлекаться на административные заботы и потому отказывался от должности директора института и решительно отвергал предложения перейти работать в столичные научные учреждения.

Могила А.Л. Мазлумова

Под его руководством выведено более 50 новых сортов сахарной свёклы. В институтском посёлке прошла вся его жизнь, за исключением нескольких военных лет. Он и похоронить себя завещал здесь. Теперь ВНИИСС носит имя А.Л. Мазлумова. Недавно для ВНИИСС на главной улице посёлка построили новый многоэтажный корпус, который легко узнать по большой вывеске на фасаде с фамилией Мазлумова. Могилу найти легко. Она находится в небольшом скверике среди старых институтских корпусов. Чтобы добраться до неё, следует свернуть с главной дороги перед новым корпусом института направо и пройти около ста метров вперёд. На одном из старых институтских корпусов, что стоит недалеко от могилы, установлена мемориальная доска, текст которой гласит, что здесь академик А.Л. Мазлумов работал с 1922 по 1972 год.

В 1966 году в поселке создано ещё одно научное учреждение – Всероссийский научно-исследовательский институт защиты растений. Располагается он у въезда в посёлок слева по ходу движения. И теперь Рамонский район – один из крупных центров сельскохозяйственной науки в нашей стране. Оговорку про район автор сделал намеренно, ибо посёлок ВНИИСС не входит территориально в состав посёлка городского типа Рамонь. Он является частью Айдаровского сельского поселения.

Знакомьтесь с Рамонью

Братская могила советских воинов

Покинув посёлок ВНИИСС и миновав дорожный въездной знак Рамони, следует двигаться прямо, не обращая внимания на появившийся слева поворот на объездную кольцевую дорогу. После этого вы увидите братскую могилу советских воинов, погибших в 1942–1943 годах. Немецко-фашистские оккупанты не дошли до Рамони – линия фронта остановилась в 1942 году в 10–15 километрах от Рамони.

В братской могиле хоронили воинов, умиравших в рамонских госпиталях и медсанбатах или погибавших на передовой линии. Сюда же переносили уже после войны останки воинов, захороненных в других могилах. Братской могиле присвоили регистрационный номер 34. Всего в могиле похоронено 123 воина. Характерно, что имена всех их известны. Сразу видно, что хоронили бойцов не впопыхах, как это бывает во время боя. На могиле установили памятник работы местных художников Л. и Э. Ефановых.

В Рамони есть ещё одна братская могила павших в ту войну воинов. Она расположена около железнодорожного вокзала.

Памятник конструктору-оружейнику С. И. Мосину

В середине позапрошлого века во многих странах Европы и Америки активно велись работы по созданию боевого стрелкового оружия. В то время армии были вооружены в основном однозарядными винтовками, и ведущие мировые оружейные фирмы стали усиленно работать над многозарядными винтовками. Российское военное ведомство, собираясь оснастить русскую армию зарубежными многозарядными винтовками, закупило образны у четырёх фирм, но ни одна модель не показала надежную работу. В это самое время конструктор Тульского оружейного завода капитан Сергей Иванович Мосин предложил начальству разработанную им многозарядную винтовку с обоймой на 5 патронов калибра 7,62 мм. Перед военным министерством России встал выбор – то ли оснащать свою армию бельгийской винтовкой конструктора Нагана, то ли налаживать производство отечественной винтовки СИ. Мосина. Дважды проводили сравнительные испытания обеих винтовок и в конце концов остановились на русском варианте. Решение принималось на уровне императора Александра III. Назвали её «русская трёхлинейная винтовка образца 1891 года». Трёхлинейной она названа по калибру винтовки, т. е. по внутреннему диаметру ствола. Он у мосинской винтовки равен трём линиям. А линия – это старая мера длины, равная одной десятой от дюйма. Поскольку дюйм равен 25,4 мм, три линии в переводе на метрическую систему мер соответствуют 7,62 мм. Но фамилию конструктора в название винтовки Александр III добавить не захотел. Хотя по укоренившейся практике оружие всегда называлось и называется сегодня именем его создателя.

Трёхлинейная винтовка С. И. Мосина состояла на вооружении в Российской империи и Советском Союзе около 70 лет. Ею вооружались армии нескольких зарубежных стран ещё со времён Первой мировой войны. Винтовку не раз модернизировали, создавали укороченный вариант для кавалерии, приспосабливали к ней оптический прицел. Её сняли с производства только в 1944 году, а в армейских частях страны она была ещё долго.

Конструктор русской трёхлинейной винтовки Сергей Иванович Мосин родился в Рамони 2 апреля (по старому стилю) 1849 года. Отец его работал управляющим в помещичьем имении воронежских фабрикантов Тулиновых. До сих пор считалось, что дом, где родился СИ. Мосин, не сохранился. Но вот совсем недавно воронежский краевед Павел Попов нашел в архиве документы, из которых можно сделать вывод, что дом управляющего тулиновскими имениями сохранился до наших времён и располагается слева от дворца Ольденбургских. И не исключено, что на этом доме может вскоре появиться мемориальная доска с соответствующим текстом. В год рождения Сергея хозяином имения был Николай Иванович Тулинов (1810–1854).

По всей видимости, это он пригласил на работу управляющим отца будущего оружейника и он же потом хлопотал о выдаче Ивану Мосину грамоты на дворянское достоинство. Без дворянства СИ. Мосин не смог бы поступить в Воронежский Михайловский кадетский корпус и в другие престижные военные учебные заведения. Окончив кадетский корпус, он поступил в столичную Михайловскую артиллерийскую академию, после учёбы в которой СИ. Мосина направляют служить на Тульский оружейный завод. Здесь началась его плодотворная конструкторская деятельность. Сначала Сергей Иванович предложил усовершенствованную модель однозарядной винтовки, а потом все силы и время отдал работе над магазинной многозарядной винтовкой. После Тулы служил начальником Сестрорецкого оружейного завода. В 1900 году был произведён в чин генерал-майора. Умер СИ. Мосин в 1902 году и похоронен на городском кладбище в Сестрорецке.

СИ. Мосин удостоился трёх памятников – в Туле, Сестрорецке и в Рамони. Памятник в Рамони сооружен по проекту местных художников Людмилы и Эдуарда Ефановых. Они изобразили его в мундире генерал-майора русской армии. Открытие памятника состоялось в октябре 1967 года. Сначала его установили перед замком-дворцом принцессы Ольденбургской слева от входа. Но когда дворец пригнёл в запустение, то и памятник земляку-оружейнику оказался забытым. Тогда его и перенесли на то место, где он стоит сейчас. Постамент изготовили заново, облицевали его мраморной плиткой. А что на нём написано, узнаете, подойдя к памятнику.

Ольденбургские

Следующей ознакомительной остановкой в Рамони будет знакомство с главным туристским объектом – замком принцессы Ольденбургской. Но, прежде чем говорить о замке, следует вспомнить что-нибудь об Ольденбургских – как они появились в России, что у нас делали и куда подевались.

… В средние века и вплоть до конца XIX столетия на территории современной Германии существовало множество небольших государств. Назывались они по-разному – графствами, герцогствами, королевствами и т. п. Кроме всего прочего, они на протяжении веков обеспечивали невестами и женихами правящие дома европейских держав, потому что по существующим с давних пор династическим законам отпрыски коронованных особ обоего пола должны выбирать себе спутника жизни только из среды таких же коронованных личностей. В противном случае брак назывался морганатическим, а нарушивший закон и его дети теряли право на наследование престола и лишались разных других льгот, положенных членам монарших семейств.

Немецкая ветвь Ольденбургских

Одной из таких мини-держав было герцогство Ольденбургское. Герцогство давно исчезло с лица земли, но сегодня в Германии есть город Ольденбург, где живут потомки герцогов, гордящиеся своей славной историей. Герцогский Ольденбургский Дом известен в Европе с XI века. Первым правителем Дома, имя которого дошло до нас через летопись 1091 года, был Эгильмар. В разное время представители Дома становились королями Дании, Швеции и Норвегии. В России они до престола не добрались, но в непосредственной близости к нему их было немало. Достаточно вспомнить Екатерину Вторую. В Россию она приехала как принцесса Ангальт-Цербская, но матушка её – из Ольденбургских. Династии Ольденбургов и Романовых несколько раз пересекались за три столетия. Эти перекрёстные династические браки не могли не сказаться на здоровье потомства. И примеров этому достаточно. Но мы не будем останавливаться на истории европейских ветвей Ольденбургского Дома, а вот про российскую поговорим, ибо она имеет непосредственное отношения к Рамони и к объектам нашего с вами, уважаемые читатели, туристического интереса.

Российская ветвь Ольденбургских

Можно было бы считать основателем российской ветви Ольденбургских принца Георга-Людвига (1719–1763). Его пригласил на русскую службу император Пётр III, которому принц приходился двоюродным дядей. Принц остался верен императору во время дворцового переворота, и Екатерина II, которой принц тоже приходился близким родственником, осыпав его царскими почестями, спровадила обратно в Европу. Его внук Пётр-Фридрих-Георг (1784–1812) взял в жёны великую княжну Екатерину Павловну, дочь Павла I. Император Александр I пригласил его в Россию, где он служил губернатором в нескольких губерниях. Этого Ольденбургского уже стали называть на русский лад Георгием Петровичем. Вот его и следует считать родоначальником российской ветви Ольденбургских.

Пётр Георгиевич Ольденбургский

У Георгия Петровича и Екатерины Павловны родился сын Пётр (1812–1881). Он сделал для России, пожалуй, больше других Ольденбургских и стал единственным из этого семейства, кто удостоился памятника в России. Он бывал в Воронеже, но об этом мы ещё вспомним позже.

П.Г. Ольденбургский

Детство Пётр Георгиевич провёл в герцогском Ольденбурге. Там и получил образование. В 1830 году император Николай I пригласил своего племянника в Россию и определил его в Преображенский полк, куда он ещё с рождения был записан полковником. Простой перечень его должностей и деяний занял бы много места в книге, и потому отметим только самые главные. Пётр Георгиевич имел воинское звание генерал от инфантерии; устроил на собственные деньги училище правоведения в Петербурге – первое в России подобное учебное заведение; активно работал в Комитете по сооружению известного памятника Пушкину в Москве. Будучи назначенным опекуном Мариинской больницы для бедных в Петербурге, существующей и до настоящего времени, он на собственные деньги приобретал для больницы медикаменты и оборудование, открыл в 1844 году при больнице трёхгодичное фельдшерское училище. Перед больницей и был поставлен в 1889 году памятник Петру Георгиевичу, который власти сняли в 1930-х годах.

Император Николай I подарил Петру Георгиевичу роскошный дворец в столице, принадлежавший прежде видному вельможе екатерининских времён И.И. Бецкому (1704–1795). Дворец сохранился до наших дней, хотя не раз перестраивался. На рисунке здесь дворец показан в том виде, каким он был при П.Г. Ольденбургском. Император Александр II тоже высоко ценил принца Петра Георгиевича и поддерживал с ним дружеские отношения до конца жизни. Сохранилось письмо Александра Николаевича, тогда ещё наследника русского престола, отправленное 5 июля 1837 года из Воронежа, где он оказался во время своего ознакомительного путешествия по России. В Воронеже помнят об этом визите наследника, вместе с которым приехал его воспитатель поэт ВА. Жуковский, встречавшийся тогда с Алексеем Кольцовым. В письме наследник просит позволения называть принца своим другом, а заканчивает письмо словами: «Вам преданный, Александр».

Дворец принца П.Г. Ольденбургского

Умер принц Пётр Георгиевич в 1881 году. На его здоровье сильно подействовало убийство народовольцами императора Александра II 1 марта 1881 года. Похоронили его в семейной усыпальнице Ольденбургских в Стрельне. Могила, как и всё кладбище, не сохранилась. Пётр Георгиевич ещё при жизни сочинил себе эпитафию и завещал вырезать её на могильном камне:

 
«Правду я говорил без боязни
властителям мира,
Ближнего благо и горе было
святынею мне.
О, вразуми Ты, мой Бог, и власти
и мудрость земную
Дай человечеству мир, влей
благость в людские сердца»
 

Принц Александр Петрович и принцесса Евгения Максимилиановна Ольденбургские

Теперь мы вплотную подошли к тем Ольденбургским, которые волею судьбы оказались в Рамони. Ими стали сын Петра Георгиевича принц Александр Петрович Ольденбургский (1844–1932) и его супруга Евгения Максимилиановна (1845–1925). Генеалогические связи Ольденбургских мы уже рассмотрели, а теперь познакомимся с предками Евгении Максимилиановны. При рождении она унаследовала титул герцогини Лейхтенбергской и была правнучкой Наполеона Бонапарта. Правда, родство с Наполеоном не было кровным, потому что t&t её, Евгений Богарнэ, сын Жозефины, был не родным, а приёмным сыном Наполеона. Напомним, что Евгений Богарнэ командовал одним из корпусов (итальянским) в Бородинском сражении. Это его назначил главнокомандующим остатками своей великой армии Наполеон после того, как сам, с трудом переправившись через Березину, укатил в Париж набирать пополнение в свою армию, надеясь ещё выиграть войну. Евгений Богарнэ, женившись на дочери баварского короля Максимилиана, получил во владение карликовое герцогство Лейхтенберг. Его король Максимилиан создал целевым назначением специально для своего зятя. Оно было настолько маленьким, что не выходило за пределы герцогского дворца в Мюнхене.

М.Н. Романова

М. Лейхтенбергский

В этом дворце родились четыре дочери и два сына. Обо всех мы вспоминать не будем. К событиям в Рамони причастен один из них, самый младший, герцог Максимилиан-Евгений-Иосиф-Наполеон Лейхтенберг (1817–1852). Он получил блестящее университетское образование. Сам ли он додумался или ему отец подсказал, но он решил, что в Россию лучше идти с миром, а не с оружием в руках, как отец в 1812 году. Он приехал в Россию и поступил на русскую службу. В России из всего его четырёхступенчатого имени осталось только одно – Максимилиан. Фамилия его на русский лад звучала как Лейхтенбергский. Ну и, конечно, титул герцогский остался. По своему статусу герцог Максимилиан Лейхтенбергский часто бывал на всяких придворных мероприятиях и однажды увидел там великую княжну Марию Николаевну, дочь императора Николая I, и она ему понравилась. А Мария Николаевна, любимая дочь императора, однажды сказала отцу, что не хочет уезжать из России. Мария Николаевна знала, что судьба царских дочерей Романовых – становиться женами отпрысков коронованных особ из европейских монархий. Николай Павлович обещал ей, что она останется в России. А тут на горизонте объявился Максимилиан Лейхтенбергский, статный красавец, умный и образованный, да к тому же герцог и на русской службе. По всем статьям он подходил для династического брака. К тому же ей он тоже нравился.

Венчание состоялось в Зимнем дворце в 1839 году. Николай I своим указом повелел присваивать будущему потомству этой семьи титулы императорских высочеств и князей Романовских. А зятя вскоре назначил президентом Академии Художеств, зная, что он любит рисовать, да к тому же обладает приличной коллекцией живописных работ старых мастеров. В этом браке и родилась её императорское высочество Евгения Максимилиановна – герцогиня Лейхтенбергская, княжна Романовская. Она стала женой принца Александра Петровича, добавив при этом себе ещё один титул – принцесса Ольденбургская.

Через несколько лет после женитьбы семейные узы герцога и великой княгини ослабли. Вскоре герцог отошёл в мир иной, и Мария Николаевна тайно обвенчалась с графом ГА. Строгановым (этот брак был уже морганатическим, потому и тайным). Николай I, жить которому оставалось совсем немного, наверняка не успел узнать об этом, с царской точки зрения, позоре своей любимой дочери. Да и Евгения Максимилиановна вряд ли в детстве знала, что у неё есть узаконенный отчим.

А.П. Ольденбургский

Е.М. Ольденбургская

Пока принц и принцесса Ольденбургскже жили в российской столице в роскошном дворце, доставшемся Александру Петровичу от отца, воронежский обыватель и не знал об их существовании. Они активно занимались в С.-Петербурге благотворительной деятельностью в области медицины, образования, культуры и искусства, возглавляли различные общества, комитеты и комиссии.

Александр Петрович, ещё в детстве записанный прапорщиком в Преображенский полк, исправно нёс военную службу, участвовал в боевых действиях по освобождению Болгарии от турецкого многовекового ига. Дослужился до генерала от инфантерии. Даже простой пересказ общественных обязанностей принца и принцессы (а у нас нет возможности это сделать в пределах небольшого путеводителя) показал бы, какую насыщенную и полезную для страны жизнь они вели в России. В 1879 году император Александр II подарил своей племяннице Евгении Максимилиановне помещичье имение в селе Рамонь. Имением до этого владели несколько поколений воронежских богачей Тулиновых. А у последней его владелицы генеральши А.И. Шеле, дочери одного из Тулиновых, имение выкупили в казну. Откуда царь узнал про это имение и почему он решил, что оно будет достойным подарком? У меня есть версия, что здесь не обошлось без вмешательства Петра Георгиевича, свёкра принцессы Евгении. «Воронежские губернские ведомости» в № 81 за 1872 год поместили короткую заметку «О посещении г. Воронежа 19 октября Его Императорским Высочеством Принцем Петром Георгиевичем Ольденбургским». О цели приезда ничего не говорилось. И вполне возможно, что он для того и приезжал, чтобы с имением познакомиться и, может быть, какие-нибудь бумаги оформить. Не стоит забывать, что как раз в доме Туликова останавливался наследник престола в Воронеже в 1837 году. Тогда и про Рамонь мог узнать, а может быть, и побывал там.

Принц Александр Петрович как человек военный и обременённый государственными делами большую часть жизни проводил в столице или в военных походах. В Рамонь приезжал отдыхать, любил охотиться в рамонских лесах. У него проявилась страсть к медицине. Он организовал в Петербурге Институт экспериментальной медицины, куда привлёк для работы многих известных врачей и учёных, Ивана Петровича Павлова например, ставшего впоследствии первым российским лауреатом Нобелевской премии. На черноморском побережье в Гаграх принц построил бальнеологическую станцию, что положило начало массовому освоению этой территории для курортного лечения.

Всеми хозяйственными делами по рамонскому имению занималась принцесса Евгения Максимилиановна и проявила при этом большие способности. Доставшийся ей сахарный завод она переоснастила новым оборудованием и увеличила объём производства сахара. Рядом с заводом построила конфетную фабрику, продукция которой оказалась востребованной не только в России, но и стала известна за границей после успешной демонстрации на международных выставках и ярмарках. Многие воронежские благотворительные и иные общества и комитеты просили её августейшего почётного председательства, и она соглашалась. Недалеко от замка принцесса построила школу и больницу для своих крестьян. Она провела железнодорожную ветку от Графской до Рамони, которая действует и в настоящее время. По железной дороге отправляли продукцию сахарного завода и конфетной фабрики. Кроме того, и сами Ольденбургские, и их гости могли приезжать на поезде прямым ходом в Рамонь.

Одной из ярких страниц деятельности принцессы Евгении является её активное участие в организации благотворительной Общины помощи сестрам милосердия. Несколько художников в поисках средств для помощи нуждающимся сестрам милосердия, участвовавших в русско-турецкой войне на Балканах, ре шили издавать иллюстрированные почтовые t открытки, а выручку от их продажи передавать в фонд Общины. Принцесса Евгения Максимилиановна возглавила попечительский совет Общины, и в честь её небесной покровительницы святой Евгении Община стала называться Евгенинской. Первые открытки Общины вышли из печати в 1898 году.

На каждой открытке с адресной стороны в левом верхнем углу помещался фирменный знак Общины. Примечательно, что созданная первоначально с чисто благотворительными целями, Евгенинская Община вскоре превратилась в мощную просветительскую организацию, знакомящую широкие народные массы с шедеврами изобразительного искусства, архитектурными и скульптурными памятниками, религиозными сооружениями, с историей Отечества.

В 1910 году царский подарок имение Рамонь и сахарный завод за долги были переданы в казну (а на Руси говорят, что подарки обратно не забирают). У Евгении остался только замок. В это время она уже тяжело болела, вскоре её парализовало, и она перемещалась только в коляске. После 1917 года супруги эмигрировали сначала в Финляндию, а потом во Францию. Там в курортном городе Биарицц они закончили свой жизненный путь.