Текст книги "Путешествие за край Земли"

Подглава 4

Доктор только закончил думать очередную денежную сумму, когда одновременно вылетели двери и окна. Со всех сторон в квартиру хлынули менты. Они направили на Доктора короткие стволы автоматов, но бить или ругать не стали: мало ли что может с тобой сделать человек, способный просто так выдумывать деньги.

– Господин Доктор? – спросил старший мент.

– Да, – ответил Доктор так, словно у него спросили время.

– Вы арестованы.

– Я могу одеться?

– Только без своих штучек. Мы предупреждены.

– Разумеется.

Всю дорогу до отделения менты вели себя сдержанно-насторожено. Доктора они боялись, и это было видно даже по их маскам.

В отделении его проводили в приличного вида кабинет, где за столом сидел интеллигентной наружности человек и пил чай.

– Хотите чаю? – спросил он Доктора.

– Буду признателен.

– Очень хорошо. Чаю, пожалуйста, —сказал это в никуда хозяин кабинета.

– Думаю, вы понимаете, что против вас выдвинуты весьма серьезные обвинения? – спросил он, когда хмурый сержант поставил перед Доктором стакан с чаем и тарелку с бутербродами и удалился.

– Вы ведь не из милиции, – сказал вместо ответа Доктор.

– Вы правы.

– Тогда оставим лирику для детективных романов.

– Как скажете. Вы нам нужны, Доктор.

– Кому это нам?

– Стране.

– Насколько я понимаю, вас интересуют не деньги.

– Не деньги. Вы незаменимы в качестве полевого агента. Думаю, вы легко сможете добыть необходимую информацию, не выходя из кабинета или гостиничного номера, или также безболезненно устранить опасного человека, причем совершенно без оружия или других технических средств.

– Не пробовал.

– Мы предоставим вам такую возможность. Скажите только «да», и вы немедленно выйдете на свободу.

– Мне нужен аванс.

– Говорите.

– Я хочу провести сутки со своим бывшим приятелем. И чтобы нас не беспокоили. Желательно в какой-нибудь отдельной камере без свидетелей. Это возможно?

– Думаю, да.

– Через двадцать четыре часа после этого я ваш.

– Договорились.

Глава девятая

Подглава 1

Особняк Отголоскова выглядел по-спартански по сравнению с жилищами новых аристократов в первом поколении. Он был изысканно прост и лишен видимой роскоши. Только ценители и знатоки такого минимализма понимали, что эта холодная простота стоит на порядок дороже золотых унитазов и прочих предметов китча, которые у нас принято ассоциировать с богатством. Сам он тоже не был похож на разбогатевшего на торговле наркотой или оружием нигера. На нем не было ни золотых цепей, ни колец, ни других заменителей пресловутого гвоздя в носу.

Он был в простом на вид домашнем халате, в свободных полуспортивного типа штанах и комнатных тапочках. Встречал гостей он с трубкой в руках. Отголосков не экономил, но и не подчеркивал свое богатство и социальный статус. Он был выше этого.

– Добрый день, господа, – сказал он, открывая дверь.

– Здравствуйте.

– Проходите, пожалуйста.

Он впустил Леденца и Зину (они пришли вдвоем) в просторную светлую гостиную, где кроме камина, стола, дивана и нескольких кресел ничего не было.

– Не желаете чаю?

– С удовольствием.

– Тогда вам придется поскучать. Я сам открываю дверь и готовлю чай.

Чай был дорогим (около тысячи долларов за сотню граммов) и искусно приготовленным. К чаю Отголосков подал сушеные фрукты. Во время чаепития не было произнесено ни слова.

– Культура чаепития позволяет говорить об этом божественном напитке и о красоте, но я предпочитаю молчать. Тем более что слова меркнут, как перед чаем, так и перед красотой. Эти вещи способно передать только молчание.

– Иногда для этого годятся стихи. Например, Басе, – поддержала разговор Зина.

– Басе… – рассмеялся Отголосков, – он не был поэтом в обычном смысле этого слова. Скорее, этот человек был привратником или ключником. Каждое его стихотворение – это дверь в иную вселенную, такую обычную и такую волшебную одновременно.

– Так что привело ко мне столь знаменитых сыщиков? – спросил Отголосков, когда лимит вежливости был исчерпан.

– Нам стало известно, что вы приобрели на аукционе «Раздумья» некоего К. Л.

– Надеюсь, с законностью сделки все в порядке? – спросил Отголосков.

– Абсолютно.

– Тогда в чем вопрос?

– Дело в том, что я был фактически свидетелем ее появления на свет.

– Очень интересно.

– Картина явилась результатом убийства.

– Вы уверены?

– Абсолютно.

– Очень интересно. Я этого, честно говоря, не знал.

– Мы бы хотели, если это возможно, взглянуть на картину, чтобы убедиться, что речь идет именно о той самой картине.

– Только при одном условии.

– При каком?

– Вы мне подробно расскажете историю этой картины.

– Договорились.

– Тогда прошу за мной.

Они поднялись наверх по удобной лестнице из дорогих сортов дерева, прошли по просторному коридору и очутились в небольшой три на три метра комнате, в которой кроме картины не было ничего.

– Эту комнату я сделал специально для нее, – сказал Отголосков.

В кровь Леденца хлынул адреналин. Это действительно была та самая картина.

– Узнаете? – спросил Отголосков.

– Несомненно. Это она.

– Тогда ваша очередь выполнять обещание.

– А зачем вам это? – спросила Зинаида Аркановна.

– Каждый коллекционер желает знать все о предметах своей коллекции.

– Вы коллекционер?

– Несомненно.

– У вас большая коллекция?

– Только один предмет. Картина. Вас это удивляет?

– Нет.

– Тогда в чем дело?

– А дело в том, что вы и есть тот самый К. Л., черный человек, загадочный незнакомец, Китаец, благодаря которому мы оказались в этой пародии на реальность, – выдал Леденец.

– Что ж, не плохо. Вы хорошо поработали. Что намерены делать дальше?

– Арестовать вас по обвинению в убийстве, мошенничестве и неуважении к следствию.

– Мне вызвать такси?

– Позвоните лучше в милицию.

– Надеюсь, я могу воспользоваться услугами адвоката?

– Это ваше право.

– Замечательно.

Подглава 2

– Ты? – удивился Леденец, когда в кабинет куэнзера вошел тот самый адвокат, друг Доктора и гроза всех ментов.

– Я, – спокойно ответил он.

– Какими судьбами?

– Нам по делам служебным и не такое приходится делать. Нам жиреть головой некогда.

Из уважения к арестованному допрос решили проводить в кабинете куэнзера. Присутствовали Отголосков (он все еще был под этим именем), адвокат, куэнзер, Леденец и Зина.

– Приступим, – сказал куэнзер.

– Ладно, – начал защиту адвокат, – так в чем обвиняется мой клиент?

– В убийстве, краже, сговоре с целью завладения чужим имуществом, мошенничестве и неуважении следствия.

– Вы признаете себя виновным? – спросил адвокат.

– Разве что в убийстве, – ответил Отголосков.

– Кого и как вы убили? – стараясь скрыть радость, спросил Леденец.

– Не далее как вчера я скормил одной даме невинных младенцев мужского пола.

– Вы сказали младенцев? – переспросил куэнзер.

– Да.

– То есть, вы сознательно воспользовались множественным числом?

– Да.

– Какое количество младенцев вы убили.

– Точно не знаю. Но около пятидесяти миллионов.

– Сколько?! – переспросили в один голос Леденец и куэнзер.

– Шутки в духе Алистера Кроули? Старо, – поморщилась Зина.

– Больше в обозримом прошлом я никого не убивал.

– А кто тогда убил (я все еще не решаюсь назвать имя ТОГО покойного), Кирилла Мефодьевича Стародубского, и неизвестного на краю Земли? – разозлился Леденец.

– Не знаю, – спокойно ответил Отголосков.

– У нас есть неоспоримые доказательства вашей вины.

– Так уж они и неоспоримы? – вмешался адвокат.

– Что вы хотите этим сказать?

– Начнем по порядку. У вас есть доказательства того, что мой клиент является автором картины «Раздумья». Мы этого не отрицаем.

– Да, но она возникла в результате убийства.

– Совсем не обязательно.

– Что вы хотите этим сказать?

– А то, что господин… к тому моменту был уже мертв.

– Как долго?

– Не более нескольких минут.

– В таком случае как вы объясните тот факт, что вашему клиенту потребовалось всего несколько минут, чтобы оказаться на месте преступления?

– Как вы уже знаете, мой клиент обладает набором неких паранормальных способностей. Это способности позволили «услышать», что господин… мертв. После этого мой клиент отправился к нему домой с целью создания картины.

– Да, но на каком основании?

– На основании договора с господином …. Вот текст, – адвокат положил на стол несколько печатных листков договора, который четко регламентировал поведение художника.

– Ладно. Что вы скажете по поводу убийства Кирилла Мефодьевича Стародубского? – спросила Зинаида Аркановна.

– А разве он был убит? – наигранно удивился адвокат.

– Что? – офонарел от этой наглости Леденец.

– Он поскользнулся в ванной. У меня есть видеозапись камеры наблюдения.

– Но позвольте.

– То, что вы наблюдали, было скульптурой, созданной моим клиентом согласно договору с господином Стародубским. Вот текст, – на столе вновь появились печатные листки, – вот копия видеозаписи.

– Как вы, в таком случае, объясните появление тела на краю земли? – спросила Зинаида Аркановна.

– Никак. Скажу только, что мой клиент к этому не имеет никакого отношения. Вы можете доказать обратное?

– Что у нас еще осталось? – спросил куэнзер.

– Кража, сговор с целью завладения чужим имуществом, мошенничество и неуважение следствия, – ответил Леденец.

– О какой краже идет речь?

– О краже вещественного доказательства с места преступления.

– Учитывая, как мы выяснили, что картина никоим образом не является вещественным доказательством преступления, ни о какой краже вещественного доказательства речи и быть не может. Теперь о сговоре с целью… как вы сказали? – вмешался адвокат.

– С целью завладения чужим имуществом, – ответил Леденец.

– Ладно. Пусть будет так. Что вы подразумеваете под этим определением?

– Кражу шахматного единорога.

– Ну, это не серьезно. Вы-то должны это понимать.

– Мошенничество.

– Мошенничество. Какое?

– Зачем было вашему клиенту устраивать весь этот фарс с аукционом?

– Таковы правовые нормы. Что же касательно неуважения следствия…

– Об этом можете не беспокоится, – вставил свое веское слово куэнзер.

– В таком случае нам больше не о чем говорить в рабочей обстановке, – решил адвокат.

– Один момент, – продолжил куэнзер, – позвольте мне принести извинения…

– Не стоит, – оборвал его Отголосков. – Мы все прекрасно понимаем, что Леденец действовал из лучших побуждений. Так что будем считать недоразумение исчерпанным. Я могу идти?

– Конечно.

– Честь имею.

Глава десятая

Подглава 1

Новых соседей было трое. Мужчина и две женщины. Никто не видел, как они вселялись, и это при всеобщей любви к сплетням! Появились они субботним утром. В квартире, расположенной прямешенько над жилищем Маленького. Соседи его и разбудили около полудня. Мало того, что они включили музыку, смеялись и вообще вели себя вызывающе, они, судя по топоту, как какие-то буржуи ходили по дому в обуви, совершенно не стесняясь стучать каблуками.

Первой реакцией Маленького было удивление: несмотря на то, что его участие в судьбах почивших с миром соседей не было доказано, оставшиеся в живых интуитивно чувствовали нависшую над ними угрозу и старались вести себя тихо и незаметно. Новенькие были на удивление непуганными.

Удивление сменилось негодованием. Душа Маленького жаждала действий. Он быстро поднялся с постели, почистил зубы, позавтракал, оделся, взял мусорное ведро и отправился на разведку.

На лавочке у подъезда сидела одинокая старушка: первая вестница ежедневного съезда сплетниц.

– Здравствуйте, Семеновна.

– Здравствуй-здравствуй.

– Чего одна?

– Так сериал все смотрят.

– А ты?

– У меня телевизор сломался.

– Так к кому-нибудь в гости бы пошла.

– Я лучше погуляю. Свежий воздух. Сам понимаешь.

– Ты случайно не знаешь, кто вселился в 59 квартиру?

– Знаю. Мужчина и две женщины. Очень милые люди.

– Как мужчина и две женщины?

– А так.

– Муж, жена и дочка?

– Говорю же тебе: мужчина и две женщины.

– Понятно. А имен ты не знаешь?

– Знаю: Михаил, Марта и Катя.

– А кто они?

– А вот этого не знает никто.

Вернувшись домой, он поставил на место мусорное ведро, вымыл руки и только после этого взял телефонную трубку. Рука привычно набрала известные каждому советскому и постсоветскому человеку цифры.

– Отделение милиции. Дежурный Мохоедов.

– Здравствуйте. Вас беспокоит Вениамин Леопольдович Маленький. Хочу сообщить информацию о соседях. Сегодня, проходя мимо квартиры 59, я отчетливо услышал запах горелой конопли и еще какой-то химии. Из-за двери доносилась музыка, шум и идиотский хохот. Голосов было много. Возможно, новые соседи устроили там притон.

Дежурный поблагодарил Маленького за информацию и пообещал прислать оперативную группу.

– Только вы поспешите, пока они улики не уничтожили, – сказал на прощанье Маленький.

Не прошло и двадцати минут, как музыка наверху стихла.

– То-то мне, – сказал он злорадно воображаемым соседям.

Подглава 2

Проснулся Маленький от собственного крика. Впервые за свою жизнь он пожалел, что связался с соседями. Эта троица наверху была сущими демонами. Не успел он погрузиться в сон, как они, дружно ввалились к нему в сновидение.

– Привет, гнида, – сказал мужчина и больно ударил Маленького по лицу огромным кулаком.

Маленький, несмотря на хорошую физическую подготовку, почувствовал себя беззащитным. Его тело было чужим и ватным, а воля полностью повиновалась гостям.

Второй удар он получил острым носком женской туфельки, причем именно в то самое место. Взвыв от боли, он упал на землю (избиение происходило на каком-то пустыре).

Отходив его ногами, соседи начали совещаться:

– Что будем с ним делать? – спросил мужчина у своих спутниц.

– Давайте превратим его в верблюда? – предложила одна из них.

– Лучше в общественный туалет в какой-нибудь грязной забегаловке, – сказала вторая.

– Или лишим его зрения и языка? – не унималась первая.

– А лучше подвесим за член и оставим висеть вечно, – решила вторая.

Бедностью воображения новые соседи не страдали. От страха Маленький сделал лужу, закричал и проснулся. Проснувшись, он понял, что следа лужу и наяву.

– Ничего, с кем не бывает, – услышал он мужской голос.

– Кто здесь?

– Не бойся. Сегодня я друг.

– Чего вы хотите?

– Кое-что рассказать.

– Бить не будете?

– Разве что если сам попросишь.

Это немного успокоило Маленького.

Подглава 3

Утром, едва в квартире наверху появились признаки жизни, Маленький настойчиво позвонил в дверь с прикрученными цифрами: 5 и 9.

– Чего тебе? – услышал он из-за двери.

– Откройте. Я знаю о вас все.

Глава одиннадцатая

Если бы какой-нибудь сторонний наблюдатель оказался в районе полуночи возле дома Отголоскова, он мог бы решить, что господин миллионер любезно предоставил свой дом для съемок какого-нибудь блокбастера.

Ровно в одну минуту первого через забор вышеупомянутого дома буквально перелетели две тени. Быстро, бесшумно, профессионально. С не меньшим профессионализмом они прошли через парк, сумев обойти камеры слежения и мирно спящих собак.

Не более чем на пару минут они задержались возле парадной двери. Этого времени взломщикам хватило, чтобы открыть замок и отключить сигнализацию. Открыв дверь, тени ненадолго замерли, прислушиваясь. Затем они вошли внутрь и быстро поднялись по лестнице на второй этаж, где в заветной комнате находилась драгоценная картина.

Еще две минуты ушло на то, чтобы открыть дверь. Один из налетчиков на ощупь отключил сигнализацию, затем вдвоем они сняли картину.

Вспыхнувший свет, осветил налетчиков. Они были в черных, обтягивающих костюмах, черной спортивной обуви и черных перчатках. На головах у них были вязаные шапки-маски.

– Браво, Леденец! – послышался голос Отголоскова. – Вы не только проглотили наживку, но и привели с собой даму. Тем не менее, рад вас снова видеть, мадам.

– Леденец и Петрова, вы арестованы, – сказал майор, выходя на передний план. – Не ожидал от вас…

– И зря, – перебил его Отголосков. – Это был вполне предсказуемый шаг. Он с самого начала мечтал об этой картине, и когда понял, что никаким законным способом не сможет ее заполучить.

– Вы обвиняете меня в воровстве? – холодно спросил Леденец.

– Без сомнения.

– Это наглая ложь!

– В таком случае объясните, что вы здесь делаете?

– Мы собираем доказательства, – ответила Зинаида Аркановна.

– Доказательства причастности к преступлениям господина Отголоскова, – уточнил Леденец.

– В любом случае вы арестованы, – сообщил им майор.

– Вот видите, Леденец, жизнь – весела штука. Вы продолжаете меня обвинять, тогда как на самом деле именно вы теперь являетесь преступником, а я по вашей милости – пострадавшей стороной. Се ля ви, Леденец, се ля ви.

– Все равно я тебя достану!

– Кто знает, Леденец, кто знает. В этом мире возможно и не такое.

Глава двенадцатая

Подглава 1

– Я знаю о вас все! – выпалил Маленький, услышав из-за двери «Кто там?».

Дверь открылась. Маленький с наглым видом, за которым скрывался первобытный, мистический, страх, прошел в комнату и без разрешения сел на диван.

– Что ты о нас знаешь? – строго спросила женщина, которая была постарше на вид.

– Все.

– Что все?

– Что вы демоны, прибывшие сюда из другого мира и владеющие магией.

– Кто тебе сказал такую чушь?

– Важно не это.

– А что?

– Важно то, что кое-кому эта информация покажется интересной.

– Ты что, угрожаешь? – вступил в разговор мужчина.

– Я хочу долю.

– Долю?!

– Да чего вы с ним нянькаетесь, – сказала вторя женщина, улыбнувшись улыбкой вампира. – Давайте превратим его в таракана, и спустим в сортир. Пусть там свою долю ищет, – сказав это, она улыбнулась еще шире, и Маленький смог увидеть не только хищные, острые клыки, но и раздвоенный змеиный язык.

– Не спеши, Катюша, превратить мы его всегда успеем. Пусть сначала ответит на вопросы, – сказал мужчина.

– Я не буду отвечать ни на какие вопросы, – пролепетал Маленький.

– Куда ты денешься. Миша, неси утюг, – сказала первая дама.

– Зачем утюг? – окончательно испугался Маленький.

– Тебя гладить. Смотри, какой весь мятый, – съязвила вторая дама.

Маленький попытался, было, вскочить, но тело отказалось повиноваться. Он был словно парализован.

– Я все скажу, – пролепетал он.

– Кто тебе про нас рассказал? – спросил мужчина.

– Человек. Незнакомец. Когда я проснулся после кошмара, он уже был в комнате.

– Что он тебе еще сказал?

– Что я смогу получить то, о чем мечтаю.

– А о чем ты мечтаешь?

– О безраздельной власти над соседями.

– Ну и мразь! – брезгливо поморщилась первая дама.

– Что будем делать? – спросил мужчина.

– Предложение с тараканом все еще в силе.

– Нет, – решительно заявила первая дама.

– Почему? – удивилась вторая.

– Для чего-то же он прислал к нам этого урода.

– Я предлагаю дать ему, что он хочет, – сказал Михаил.

– Ты чего? – удивились женщины.

– Такова воля Черного человека.

– Ну и что? – недовольно спросила вторая.

– А то, что он в любом случае знал, как мы поступим.

– Не убедительно.

– А я согласна, – поддержала Михаила первая.

– Хорошо. Пусть будет по-вашему, – решила вторая.

Подглава 2

– Ты был прав!

Вернувшись, счастливый Венечка застал у себя в квартире вчерашнего гостя.

– Они согласились?

– Да. Немного поартачились, но когда я сказал про тебя…

– Что тебе дали?

– Власть.

– Ты доволен?

– Еще бы!

– Хочешь чаю?

– Послушай, а почему ты сам не наделил меня властью? – спросил вдруг Маленький.

– Тебе то какая разница. Ты получил свое, а я – свое.

– Ты прав.

– Что собираешься делать?

– Устроить соседям веселую жизнь.

– Да, извини, но я забыл тебе сказать…

– Что? – насторожился Маленький.

– Это насчет соседей. Знаешь, а ты ведь тоже сосед, причем не простой. Ты олицетворение всех соседей.

Маленький вдруг побелел, схватился за шею. Он задыхался от необузданной ненависти к себе.

– Теперь ты знаешь, что делать, – спокойно сказал ему незнакомец и вышел из комнаты.

Маленький открыл шкаф, достал оттуда кусок бельевой веревки, сделал петлю. В потолке, словно специально для этого был толстый железный крюк. Раньше на нем висела боксерская груша…

Когда гость вернулся в комнату, Маленький был уже мертв.

– Каждому свое, – сказал гость.

Затем он снял телефонную трубку.

– Алло, здравствуйте, Лев Васильевич? Очень приятно… Новости… Помните, я говорил про людей… Записывайте адрес.

Через двадцать минут в квартиру 59 ворвались вооруженные люди.

Гиперглава третья

Глава первая

Подглава 1

– Все, мальчики, спать.

Викуля выключила свет и вышла из палаты. Она была высокой и очень красивой медсестрой.

Когда за ней закрылась дверь, мужики грустно вздохнули.

– Я тоже знаю Китайца, – сказал вдруг неизлечимо больной Гаврилов.

– Какого еще Китайца? – спросил Прыщавый.

– Есть такой Китаец. Морочит всем голову. Я даже слышал, что это сам Лао-Цзы.

– Так он же умер.

– Этих китайцев хрен разберешь.

– А что ты еще знаешь о Китайце? – вступил в разговор Севастополев.

– Он приходит под разными масками и всегда дурачит людей.

– Ты действительно его видел?

– А из-за кого я, по-твоему, здесь?

– Расскажи?

– О нем лучше не говорить.

– Боишься?

– На моем месте ты бы тоже боялся.

– Я бога боюсь.

– Значит, для тебя Китаец будет богом.

Сказав это, Гаврилов повернулся на бок и демонстративно захрапел.

Психиатрическая больница №15 разительно отличалась от всего того, что Севастополев слышал о психушках. Фактически, здесь был настоящий рай, и даже санитары вели себя по-божески. С другой стороны, больницу №15 можно было смело назвать миниатюрной моделью Земли. Здесь было все, как на воле. Были свои политики, свои президенты и короли, свои религиозные фундаменталисты, свои гуру и реформаторы, свои учителя, врачи, художники… Были даже свои психи и идиоты, но таких было мало, и держали их в отдельном крыле, которое в народе называлось зоопарком. Иногда здесь бывали войны. В основном на религиозной почве. Христиане устраивали крестовые походы, отбирая компоты у иноверцев, а мусульмане совершали джихад, забрасывая христиан свежими какашками, но подобные инциденты случались крайне редко. Народ здесь был дружный и миролюбивый. По большей части верующий. Кто во что горазд.

Каждое утро отец Викентий – бывший священнослужитель начинал одной и той же проповедью. Он запрыгивал на пожарный ящик с песком, который почему-то стоял в туалете (чтобы пациенты не кидались песком, ящик был заперт на замок) и приступал к своей речи:

– Дети мои! Послушайте слова посланца Божьего о мерзости детоубийства, которое прикрывается словом аборт. Любая женщина, делающая аборт, совершает смертный грех. Она убивает еще не рожденное дитя, и за это будет вечно гореть в аду. ВЕЧНО! Если, конечно, наш всемилостивый Господь не простит ей этот грех. Что есть наша жизнь перед вечностью? Ничто! Мгновение, миг. Даже мгновение по сравнению с нашей жизнью будет казаться огромным. Для чего Бог дал нам это мгновение? Чтобы мы могли доказать себе, не ему, – для Господа нет секретов, – что достойны войти в царство Божье. И аборт навсегда закрывает врата рая перед лицом совершившей эту богомерзость матерью. Но позвольте спросить, а куда девается душа младенца? Ведь если аборт – детоубийство, значит, у младенца уже есть душа, и душа, не совершившая ни одного греха. Так куда отправится она после смерти? Я думаю, в рай, иначе Бог не был бы Богом. В таком случае аборт – это поступление детской души в рай без экзаменов. Делая аборт, мать избавляет свое дитя от испытаний и страданий земной жизни и от возможности согрешить, следовательно, попасть в ад. И не должна ли в таком случае любящая мать заботиться о детях своих, ПРЕЖДЕ ВСЕГО? Тем более что она наверняка совершила и другие, не менее тяжкие перед Богом грехи. Кто из живущих без греха? Чья душа чиста и невинна?!…

На этом месте его речь обычно прерывали санитары, уводившие отца Викентия на утренние процедуры.

Другим проповедником был Василий Моющий. Этот врубал всех в учение Кришны, из-за которого, а именно из-за текста 13 главы 3 Бхагавадгиты, он и попал в больницу.

– «Бхакты Господа, вкушающие пищу, предложенную вначале Господу, очищаются от всех грехов. Те же, кто готовят пищу ради собственного чувственного наслаждения, воистину вкушают один лишь грех», – цитировал он по памяти. – Только подумайте! Все принадлежит Кришне только Кришне, и никому кроме Кришны. Кришне принадлежит абсолютно все, и даже каждый из нас, знает он об этом или нет. У нас нет ничего, совершенно ничего. Все, что мы так опрометчиво считаем своим, дано нам Кришной во временное пользование. Мы только пользователи, но никак не владельцы.

Что это значит? А то, что нет грабежей, нет воровства, нет насилия и убийств. Ты отнял деньги у соседа. Взял у него их без спроса. Украл? Совершил преступление? Ничего подобного! У соседа нет денег. Деньги принадлежат Кришне и только ему. Раньше сосед пользовался ими из милости Кришны, теперь пользуешься ты. Ты убил? Отнял чью-то жизнь? Но любая жизнь принадлежит Кришне. Стараниями родителей он дает ее детям. Стараниями болезней, старости, чьими-то руками он возвращает ее себе. Тебе изменяет жена? Какие глупости! У тебя нет жены. Твоя жена – возлюбленная Кришны. Ты же временно выполняешь его обязанности, как и тот, другой. Все равны перед Кришной. И это еще не все. Кришна так милостив, что пользуется всеми благами опосредованно, через нас. Так пищу он вкушает нашими устами, любит жен посредством мужей. А если он захочет вдруг пропустить стаканчик другой или набить папироску? Или от игры на флейте у него затекут члены, и он захочет размяться, дав кому-нибудь в глаз? Исполнение воли Кришны есть служение Кришне! Харе Кришна…