Текст книги "О том, кто хочет тебя убить"

Валерий Михайлов
О том, кто хочет тебя убить

© ЭИ «@элита» 2014

* * *

«Воздержание же – удел ничтожных».

Книга Лжи

«Только так воину можно выжить на тропе знания, – сказал он, – потому что искусством воина является находить равновесие между ужасом от того, что ты человек, и восхищением от того, что ты человек».

Карлос Кастанеда

«Да, именно этим я и занимаюсь в часы досуга. Позирую перед камерой, когда обезьяна сует мне каштаны в задницу».

Чак Паланик «Удушье»

«Маги, которые воспитали меня, говорили, что не имеет значения, что ты говоришь, если у тебя есть силы сказать это».

Флоринда Доннер «Жизнь-в-сновидении»

Глава 1

Сильный порыв ветра тут же вывернул зонт наизнанку и угостил инспектора холодным мелким дождём, швырнув капли прямо в лицо. Но этого ему показалось мало, и вопреки всем законам физики он отправил щедрую порцию воды ещё и за шиворот. Дождь, начавшийся в октябре, лил практически не переставая всю зиму и весну, и вот теперь, несмотря на конец мая, люди зябко кутались в пальто. Дождь, дождь, дождь…

– Твою мать! Нашли когда убивать, козлы! – инспектор Эсс поднял воротник плаща, и, согнувшись, побежал трусцой к ближайшему дому.

Гросс Эсс был высоким, видным, а сказать точнее, толстоватым мужчиной, носившим костюмы пятьдесят восьмого размера. Аккуратные, со свежим маникюром руки – предмет зависти многих женщин, породистое семитское лицо с правильными чертами. Было ему далеко за сорок. Служба в полиции, к которой он в принципе никогда не стремился (жизнь заставила), в последнее время превратилась в каждодневный кошмар, мрачный тёмный туннель с маленькими, но легко убивающими остатки настроения пытками вроде необходимости вот так каждый раз выползать под чёртов дождь. В конце туннеля, правда, ярко светило солнце в виде долгожданной пенсии через полгода, бесконечно долгие проклятые полгода. «Идти в полицию – это, конечно, идиотизм, но бросать работу незадолго до пенсии – это верх идиотизма», – говорил он.

Работал Эсс инспектором в отделе убийств, страсть к которым росла у населения с каждым годом. Планку лидерства держали бытовые преступления, совершаемые, как правило, близкими друзьями или родственниками, чаще наркоманами, получившими отказ в очередной денежной субсидии. Иногда среди пойманных преступников встречались респектабельные супруги, действующие в сговоре с детьми, или работающие в гордом одиночестве.

– Всем привет, – хмуро поздоровался Гросс, входя в дом убитого, где, как и положено, скопилось полно людей, большая часть которых не знала, чем себя занять. Они шлялись по дому, толпились в гостиной, всё хватали, везде оставляли следы. Настоящий кошмар для экспертов.

– Вам только выпивки не хватает и баб в дорогих тряпках, а так вылитый светский раут, – продолжил он после того, как все официальные лица ответили на его приветствие. – Как дела, задницы?

– Сам ты задница, – огрызнулся дежурный следователь. Он недолюбливал Эсса.

– Ну, я по паспорту задница, а вот для тебя это призвание.

– Не связывайся с ним, Фил. Он даже не заметит, как проглотит тебя со всеми потрохами, – вмешался криминалист.

Эсс и бровью не повёл.

– Что тут у нас?

– Убийство, – ответил один из полицейских.

– Понятно, что не пикник с девочками.

– Рой Краммер. Компьютерщик. Решил в последний раз пораскинуть мозгами, – Фил заржал, вдохновлённый собственной шуткой.

Инспектор поморщился.

– Ему разнесло голову. Стреляли через окно. Убийца предварительно заклеил его скотчем, так что звука бьющегося стекла никто не слышал. Гильзу мы не нашли. Скорее всего, забрал с собой. Пули, кстати, тоже нет. Работа чистая. Пять баллов минимум, а то и особое мнение коллектива. Похоже на заказное, – доложил криминалист.

– Что нам известно?

– Покойному тридцать восемь лет. Тихая домашняя мышь. Не был, не привлекался, не участвовал. Сидел себе спокойно и занимался единицами и ноликами. Работал на какую-то фирму. Не шиковал. Врагов не имел. В порочащих связях… ну и так далее, – отрапортовал Фил.

– Что говорят соседи?

– Ещё не опрашивали. Мы пока здесь…

– Ладно, соседями сам займусь. Взбрело же кому-то в голову пострелять в такую мерзкую погоду!

Инспектор заблаговременно поднял воротник плаща. На этот раз ветер оказался сильнее спиц, и зонтик пришёл в полную негодность.

Район выглядел спокойным, тихим. Небольшие однотипные коттеджи, выкошенные газоны, горшки с геранью на крылечках.

Звонить в дверь соседского дома пришлось целую вечность, пока в приоткрывшуюся дверь не выглянуло настороженное старческое лицо.

– Полиция, откройте.

Бабуля захлопнула дверь, пару раз прошкрябала цепочкой и медленно отворила дверь снова. Инспектор, не дожидаясь приглашения, отодвинул старуху в сторону и прошёл в дом. В нос ударил запах пригорелого протухшего жира и застоялой мочи. К горлу инспектора подкатила дурнота.

«Спокойно», – сказал он себе и повернулся к бабуле. Тошнота усилилась. На сморщенной, как старческая мошонка в лютый мороз, физиономии выделялись бегающие глазки, под которыми бесформенным наростом бугрился нос. Из беззубого рта воняло помойкой. Старуха тряслась мелкой дрожью и подозрительно смотрела на инспектора. Одета она была в грязное рваное тряпьё.

С трудом преодолевая отвращение, Эсс задал несколько вопросов. Разумеется, она ничего не видела и не слышала. Гораздо больше бабку интересовали воспоминания о далёкой юности. Инспектор не стал дослушивать увлекательную историю про любимого кота, почившего лет пятьдесят назад, и пулей вылетел на свежий воздух.

– Оказывается, есть дерьмо и покруче погоды! – пробормотал он, затягиваясь спасительной сигаретой во все лёгкие.

В другом доме ему открыла прыщавая пигалица лет пятнадцати. Она заметно нервничала, непрерывно теребила подол юбки и кусала губы.

– Полиция. Надо задать пару вопросов.

Соплячка. Накурилась травки и теперь боится, как бы злой дядя чего не заметил. От слова «полиция» готова обделаться.

Инспектор вошёл в дом. На диване скукожившийся, словно весенняя картошка, лежал бойфренд в состоянии полной отключки.

– С ним всё в порядке? – спросил девчушку инспектор.

В ответ она попыталась пролепетать что-то об усталости и здоровом сне, но инспектор оборвал её на полуслове.

– У тебя травой на весь квартал прёт, и рожа работы неизвестного авангардиста, так что не надо мне баки забивать. Я к тебе не за этим. Плевать мне на твой моральный облик. Ответишь на вопросы, и я пойду. Постарайся сделать так, чтобы этот придурок подох не на твоём диване. Мне и одного трупа в вашем квартале достаточно.

При слове «труп» её до сих пор непрерывно бегающие глаза наконец-то сфокусировались на лице полицейского. Девчонка вытаращилась и прикрыла рот ладошкой.

Само собой, детки тоже ничего не слышали. Им было не до того. Всем не до того. Хоть на театральной сцене во время аншлага режь человека живьём – у всех найдутся дела поважнее.

В последнем доме никто не ответил, похоже, в нём давно никто не жил. Стреляй – не хочу. Эсс ненавидел тихие и на вид приличные кварталы. Он-то хорошо знал, какие мерзости скрываются порой за видимым приличием и благополучием.

Ещё один порыв ледяного ветра окончательно уничтожил желание что-либо делать.

– Пусть молодые побегают, – пробурчал он и посмотрел на часы.

Стрелки приближались к шести. Эсс достал мобильный телефон.

– Ты уже дома? – спросил он, услышав в трубке голос Стеллы.

– Угадай с трёх раз.

– Свари кофе. Я замёрз, как скотина.

– Когда тебя ждать?

– Сейчас.

Закончив говорить со Стеллой, он вызвал по телефону такси. За руль ненавидевший машины Эсс садился только в случае крайней необходимости.

За столом Гросс откровенно любовался Стеллой. Для своих сорока она выглядела более чем прекрасно. Высокая, стройная, не худая, но и без лишнего жира. Чёрные волосы, чёрные глаза. В коротеньком халатике, только что после душа, без макияжа (она почти не пользовалась косметикой, а дома вообще не красилась), Стелла выглядела невероятно аппетитно. Гросс согревался кружкой ароматного кофе, Стелла пила молоко.

Они были вместе чуть более пяти лет. Стелла пережила развод, Гросс никогда не был женат. Детей у них не было, и даже разговора о том, чтобы жить вместе, они не заводили. Раза два или три в неделю Гросс ночевал у неё, по субботам они обычно ходили в бар или кинотеатр, вместе проводили отпуск. Но жить вместе… «Если хочешь похоронить любовь – женись!» – таков был их негласный девиз.

– Может, мне сегодня опоздать? – спросил он на следующее утро за завтраком, глядя в окно на вечный холодный дождь.

– Тебя когда-нибудь выгонят за опоздания.

– Выгонят так выгонят, – Гросс нежно поцеловал её в губы. – По крайней мере, не за зря.

Эсс часто опаздывал, когда ночевал у Стеллы – ему легко удавалось объяснять своё отсутствие разными выездными работами. В принципе, никому не было дела до того, чем в действительности занимался старший инспектор Эсс. Главное, чтобы отчёты были всегда в порядке. А за этим инспектор тщательно следил. Документацию он предоставлял в безупречном состоянии и точно в срок, да и по всем остальным показателям его работу можно было оценить как хорошую.

В комиссариат Эсс попал только к обеду.

– Вас требует шеф. Срочно, – доложил дежурный.

Эсс чуть слышно выругался.

Его никогда не вдохновляло общение с начальством. Как правило, оно тобой интересуется только в двух случаях: чтобы отругать либо подсунуть какое-нибудь мерзкое, а ещё хуже – образцово-показательное дело. При любом раскладе ничего хорошего не жди.

– Ты где шляешься? – спросил комиссар, когда Эсс вошёл в кабинет.

Комиссар был ровесником Эсса. Невысокий поджарый мужчина располагающей наружности. Когда-то давно они вместе учились в академии, и с тех пор сохранили приятельские отношения, чем инспектор бессовестно пользовался.

– Работаю.

– Работаешь?

– Работаю.

Комиссар был не один. В кресле перед огромным столом сидел молодой человек лет тридцати. Холёная физиономия, дорогой галстук, щегольские туфли. Да и костюм с рубашкой производили впечатление не дешёвых.

– Познакомьтесь. Особый агент ГСИ…

– Джонсон? – перебил комиссара Эсс.

– Почему Джонсон?

– Хорошее имя для специальных агентов.

– Моё тоже не хуже. Агент Миронов.

– Нас что, захватили Советы? – Эсс сделал преувеличенно испуганное лицо.

– Гросс!!! – комиссар готов был его убить.

– Я просто пытаюсь познакомится.

– Особый агент Миронов специально приехал, чтобы тебя повидать, – продолжил комиссар.

– Очень приятно. А что означает ГСИ?

– Ну… – протянул комиссар, – скажем так: тебе пока это знать не обязательно.

Эсс пожал плечами.

– Чем могу?.. – спросил он Миронова с несколько натянутой любезностью.

– Надеюсь, вы мне поможете найти ответ и на этот вопрос, – ответил тот.

– Что, всё так плохо?

– Взгляните, – Миронов достал из папки какие-то бумаги и протянул инспектору.

Тот пробежал их глазами и присвистнул. Это было досье на него самого.

– Никогда бы не подумал, что всё это обо мне.

– Вам ничего в глаза не бросается?

– А должно?

– Текст напечатан на старой машинке.

– Ну и что?

– Вас это не удивляет?

– Я знаю массу людей, которые печатают на машинках.

– Это отпечатанная на машинке копия.

– Никогда не имел дел с закрытой русской документацией, поэтому, если можно, объясните подробнее.

– Хорошо, – рассмеялся Миронов. – Оригиналы хранятся в архиве. Копии занесены в базу данных компьютера. Теперь представьте такую ситуацию. Кто-то перепечатывает на машинке ваше досье, вместо того, чтобы распечатать его на принтере, затем отправляет нам по почте заказным письмом. Кроме досье, он прислал вот это, – Миронов положил на стол перед Эссом фотографию покойного программиста. – Что вы можете сказать об этом?

– Рой Краммер. Найден вчера днём в собственной квартире. Убит выстрелом через окно. Работа профессионала. Никаких следов. Мотив неизвестен.

– Профессиональная деятельность?

– Возможно, хотя официально ничем серьёзным не занимался. Работал программистом в маленькой фирме, решающей, как правило, незначительные проблемы.

– Может, он ещё где-то работал? Сейчас ведь можно делать всё и через интернет. Семья, родственники?

– Никого, как удалось выяснить. Баб он выписывал только платных, причём всегда разных. Всегда дорогих. Человек мог себе позволить не растрачивать время на ухаживания и прочую предбрачную дребедень.

– Враги?

– Ни друзей, ни врагов. Похоже, кроме компьютеров, его ничего больше не интересовало.

– Но кто-то же всадил в него пулю? Не из любви же к искусству?

– А почему нет? Сейчас масса филантропов.

– Что ж, будем выяснять.

– Простите, я не расслышал.

– Инспектор Эсс. С сегодняшнего дня вы переходите в полное распоряжение особого агента Миронова, – распорядился комиссар. – Остальные дела передадите Ковальскому. Вам всё понятно?

– А разве работорговлю не запретили? – изумился Эсс.

– Вы дошутитесь!

– Ну, что ж… Тогда – извините, комиссар, – сказал Эсс, выругавшись про себя.

– Давайте сразу кое-что проясним, – предложил Миронов, когда они вышли из кабинета комиссара. – Чтобы больше не возвращаться к этому разговору.

– Я только за, – согласился Эсс.

– Это дело затрагивает важные международные интересы, поэтому к расследованию необходимо отнестись с полной серьёзностью. Я прекрасно воспринимаю юмор, если он сочетается с серьёзной практической работой.

– Слушаюсь и повинуюсь, масса Миронов.

– Значит, договорились.

У Миронова зазвонил мобильник.

– Да, – бросил он в трубку. – Едем. – Он отключился и повернулся к инспектору. – Наш информатор прислал ещё одно послание. Так что сейчас отправимся ко мне в гостиницу, а потом можно и пообедать. Вы не против?

– Я в полном вашем распоряжении. Вы же слышали.

Эсс несколько раз перечитал послание таинственного информатора, прежде чем до него окончательно дошёл смысл. Чистая наука, значилось в сообщении, давно перестала существовать как таковая. Теперь, как и всегда, вокруг неё, как вокруг тухлой рыбы, роятся полчища всевозможных интересов. Благодаря технологическому прогрессу скорость жизни продолжает расти бешеными темпами, и от научного открытия до его внедрения в массовое производство требуется всё меньше и меньше времени. Люди вкладывают в науку целые состояния, особенно в области высоких технологий, а именно в те проекты, которые определяют главные направления развития на ближайшие десятилетия.

Одним из таких направлений является моделирование искусственного интеллекта. Фактически, создание базовой модели искусственного сознания позволит диктовать условия развития как подавляющего большинства непосредственно самих электронных систем, так и их программного обеспечения, что обеспечит ведущее положение на мировом рынке в одной из основных отраслей экономики.

Рой Краммер считался одним из наиболее перспективных исследователей в данной области. За годы работы на компанию «Гиперборея», занимавшуюся……, он сумел скопить немалые деньги, «Мироном» – официальное место работы Краммера – служил всего лишь прикрытием его основной деятельности.

Без сомнения, его смерть связана с профессиональными разработками.

– Больше походит на доклад по развитию компьютерных технологий, – заметил Эсс, отдавая Миронову документ. – Так же много воды и мало полезных сведений. Откуда это у вас?

Кассандра, так в таинственном ГСИ прозвали отправителя анонимных писем, за то, что ещё ни одно его или её пророчество не оказалось ложным, периодически присылала важную информацию. Сначала её оперативность и осведомлённость вызывали удивление, граничащее с шоком. Похоже, она имела доступ практически к любым секретным базам данных, Но постепенно в бюро привыкли. После того, как группа Миронова попыталась установить личность информатора, они получили письмо, в котором Кассандра настоятельно рекомендовала прекратить поиски, обещая в противном случае исчезнуть навсегда. Конторе ничего не оставалось, как согласиться с её условиями, тем более что она работала исключительно на общественных началах и обеспечивала своевременной первосортной информацией.

– Простите, Миронов, вы родом не из русского Твин-Пикса? – спросил Эсс.

– Я – человек из ниоткуда. А это делает меня парнем отовсюду. Вы знакомы с дзен, инспектор?

– Боюсь, мы не были друг другу представлены.

– Ладно, где тут у вас нормально кормят? ГСИ угощает.

– ГСИ, это хорошо.

– Можете, кстати, пригласить и свою подругу.

– ГСИ не обидится?

– Думаю, это им по карману.

– Тогда я звоню, – Эсс достал из кармана телефон. – Привет, Солнце, не желаешь пообедать со мной и моим новым напарником? Уже едем. Целую.

В ресторане Миронов, несмотря напряжённую ситуацию с расследованием, рассказывал анекдот за анекдотом, и каждый раз, когда Стелла не могла сдерживать громкий заразительный смех, в её сторону оборачивался практически весь зал.

– Им только лорнетов не хватает, – смеясь, заметил Миронов. – У меня, кстати, есть один приятель, который ходит с лорнетом в кармане. Стоит ему заметить симпатичную женщину, как он сразу же достаёт лорнет и начинает её пристально рассматривать. Обычно это вызывает жуткое смущение, граничащее с паническим ужасом.

– О чём ты всё время думаешь? – спросила Стелла Эсса, который за весь обед не сказал ни слова.

– О последнем деле.

– Что-то серьёзное?

– Да тут один компьютерный бог раскинул мозгами по стенам.

– Не люблю, когда ты так говоришь, – женщина передёрнула плечами.

– Да это… Есть у нас один шутник в управлении. Представь себе. Живёт себе тихая серая мышка. Подрабатывает в электронной компании. Всё время тратит на стратегии создания и функционирования искусственного интеллекта. Получает за это огромные деньги…

– Извини, но я думаю, это закрытая информация, – вмешался Миронов, давно перейдя на «ты».

– У меня нет от Стеллы секретов. Она вполне надёжная женщина. К тому же добрую половину дел я раскрыл благодаря её помощи. Так что она у нас Холмс, а я – Ватсон.

– Как тебя ещё не выгнали из полиции?

– Сам удивляюсь. Наверно, не заслужил я такого счастья.

– Ладно, рассказывай. Всё равно всё выложишь. А заодно и я, может, услышу что-нибудь интересное.

– В общем, труп. Работа профессионала…

– Что ты понимаешь под искусственным интеллектом? – перебила его Стелла, делая маленький глоток вина.

– Ничего не понимаю. Ни под интеллектом, ни в интеллекте. Я старый ортодоксальный невежда.

– Этот человек работал над тем, как должен думать искусственный интеллект, – пояснил Миронов.

– Если разобраться, человечество своим нынешним обликом обязано десятку стратегических открытий, которые и определили весь ход развития человечества. А здесь новая тема, белое пятно, терра-инкогнито. Кто поймает, тот и… Как в своё время Ай-Би-Эм, – заметила Стелла.

– Если так, почему он работал дома, без охраны, без каких-либо средств защиты?

– Если хочешь что-нибудь спрятать, сделай это место неинтересным.

– Кому-то он всё-таки показался интересным. В науке я полный ноль. Других мотивов вообще нет. О конкурентах ни слова. Подозреваю, что тут нам ничего не светит, и потому решил подготовить дело для сдачи в архив нераскрытых шедевров, как шеф объявляет, что у меня теперь новый начальник, который, к тому же, является особым коммунистическим агентом, – признался Эсс.

– И к чему ты это всё талдычишь? – спросил Миронов.

– Да просто – скорее бы на пенсию!

– А вот этого счастья ты точно не заработал.

Глава 2

На вид псу было лет пять, не больше. Сильный породистый красавец, немецкая овчарка. Он лежал на боку, тяжело дышал, иногда тихонько скулил. Изо рта и из раны в боку текла кровь.

Возле собаки сидел молодой, на вид не более тридцати лет, мужчина. Он гладил пса по голове и что-то ласково шептал тому на ухо. К ним, шатаясь, приблизился пьяный мужик с ружьём в руках, на вид люмпен люмпеном.

– Отойди, я его добью, – заплетающимся языком проговорил он.

– Может, ты хочешь пристрелить и меня? – спросил парень, не сдвинувшись с места. В глазах его плескался блеск хищника, готового к прыжку.

От этого взгляда пьяный вдруг сморщился, сжался, словно постарел за пару секунд лет на десять. Его губы что-то прошептали, совсем неслышно.

– Что? Не слышу? – парень цедил слова сквозь зубы.

– Я только хотел того… чтоб не мучился…, – стушевался мужик.

– Тогда уходи. Я сам провожу его в последний путь.

– Я…

– Дёргай отсюда!

Несостоявшийся убийца поспешил убраться. Парень поднял голову пса и посмотрел в глаза. Его взгляд, выражение и даже форма лица вдруг стали такими же, как у собаки.

– Прощай, друг… – едва слышно прошептал он, когда последняя капля жизни покинула пса.

Посмотрев на часы, он быстро поднялся и пошёл прочь.

Через час он садился за стол в ресторане, где уже ждал другой мужчина.

– Ты опоздал, Егорушка.

– Он что, уже здесь?

– Нет, но…

– Ты слишком много суетишься.

– Выпьешь?

– Я бы поел.

Егор огляделся в поисках официанта.

– Ты что, жрать сюда пришёл? – разозлился его товарищ.

– Для этого рестораны и существуют. Это извращенцы вроде тебя придумали решать деловые вопросы во время еды. Тоже мне…

– Он идёт.

«Им» оказался мужчина лет пятидесяти, с сильной сединой в волосах.

– Здравствуйте, Николай Гаврилович.

– Здравствуй, Серёжа. Я думал, мы будем говорить тет-а-тет.

– Это мой друг и компаньон, Егор.

– Что ж, будем знакомы, – Николай Гаврилович протянул Егору руку.

– Очень приятно, – ответил тот на рукопожатие.

Егор не любил эту дурацкую фразу, но ничего более умного в голову не пришло.

– Извините за опоздание, – продолжил Николай Гаврилович, – дела.

– Что-нибудь выпьете?

– Увы. На удовольствия времени нет, поэтому, если вы не против, перейду сразу к делу. К сожалению, должен сказать вам «нет». Это зависит не от меня, поверьте. Вы же знаете, я не люблю отказывать друзьям…

– Вы смотрите кино про афёры? – спросил вдруг Егор.

– Простите, что?

– Вы любите фильмы про мошенников?

– У меня на это нет времени.

– Очень жаль. Я вот буквально перед нашей встречей посмотрел совершенно удивительный фильм.

– У меня нет времени…

– Главный герой, – продолжил Егор, не обращая внимания на слова Николая Гавриловича, – украл у серьёзного человека крупную сумму денег, а чтобы гарантированно избежать возмездия, сделал так, чтобы в этом обвинили его лучшего друга. Здесь бы и хэппи энд, но пока тот серьёзный человек жив, деньги тратить нельзя. Никаких резких движений…

– Знаете что, я постараюсь… А теперь извините, время.

– Приятно было познакомиться.

– Как у тебя получается делать их такими сговорчивыми? – спросил Сергей, когда Николай Гаврилович вышел из ресторана.

– Не знаю. Я просто говорю то, что приходит в голову.

Сергей недоверчиво на него посмотрел.

– Я бросил искать ответы на всевозможные «Как?» и «Почему?». Я полностью сосредоточен на том шаге, который должен сделать сейчас, и моя интуиция подсказывает правильный ответ.

– Может, всё-таки выпьем?

– Давай сначала поедим. Я голодный, как волк. Тем более что сегодня я в буквальном смысле им стал.

– Только, ради бога, не говори подобные вещи в присутствии психиатра.

– В их присутствии я говорю совершенно другие вещи.

Утром Егора разбудил телефонный звонок. Проснувшись, он посмотрел на часы (восемь утра!), с чувством ругнулся и только после этого взял надрывающуюся телефонную трубку.

– Да! – недовольно буркнул он.

– Это Сергей. У нас проблемы.

– Что, настолько серьёзные, что нельзя подождать хотя бы до одиннадцати?

В восемь утра Егор, скорее, предпочитал ложиться в постель, но никак не покидать её. К тому же прошлая ночь прошла под эгидой союза Венеры и Бахуса.

– Звонил ОН, – Сергей сделал ударение на последнем слове.

– И?

– Он поставил условие.

Егор молча ждал продолжения.

– Мы должны встретиться с одной дамой.

– Мадам знает толк в извращениях?

– Это серьёзно.

– Что ей надо?

– Не знаю.

Егор поморщился. Видимо, всё-таки придётся тащиться на встречу.

– Ладно, где и когда.

– В полдень в «Линкоре».

– Так какого хрена ты звонишь мне в восемь утра?!

– Я думал, тебе стоит знать, – Сергей, похоже, недоумевал: что так разозлило его друга?

– Никогда больше не думай!

– Так ты придёшь?

– Это будет тебе очень дорого стоить.

– Без проблем, – бодро ответил мучитель.

– Подожди, а «Линкор» в это время работает? – Спать уже расхотелось, мозг включился в работу.

– Не знаю, наверно, работает. Меня это волнует меньше всего.

– А если нет?

– Подождём эту козу около ресторана.

– Ладно, заезжай за мной в полдвенадцатого.

– Я буду…

Егор бросил трубку.

– Губа не дура, – язвительно пробурчал он.

Пытаться ещё поспать бесполезно, всё равно не уснуть. Костеря друга на чём свет стоит, Егор отправился на кухню варить кофе. Затем, с чашкой в руках, он устроился в ванне, пустил тёплую воду и закрыл глаза. Он пил маленькими глотками, не открывая глаз, с удовольствием ощущая, как горячий напиток разливается по венам. Когда кофе закончился, Егор отправил чашку в плавание по полунаполненной ванне, пока, попав под струю воды, она не пошла на дно. Но Егора это не озаботило. Купание он всегда заканчивал под душем, под очень горячим душем.

На всякий случай Сергей заехал в одиннадцать, и в ресторан они попали минут за двадцать до назначенного времени.

«Линкор» был известен как один из наиболее дорогих ресторанов города. Работал он круглосуточно, о чём свидетельствовала большая надпись над входом. Внутри оказалось немноголюдно.

– Прошу прощения, господа готовы заказывать? – официант возник едва они сели за столик.

В его голосе и манерах слышалось лёгкое, чуть заметное презрение. Посетители не производили впечатление состоятельных людей, способных позволить себе обед в «Линкоре».

– Мы ждём даму, – зачем-то начал объяснять Сергей, – а пока её нет, нам два кофе.

«Кто бы сомневался», – отразилось на лице официанта, и он не спеша отправился выполнять заказ.

Егор внезапно вспомнил, как его старший брат, случайно оказавшись в советские годы то ли в московском, то ли в питерском «Метрополе», решив покрасоваться, заказал чай в двух экземплярах. «В экземплярах только книги бывают», – осадил его тогда официант.

Едва подали кофе, в зал вошла изящная, хрупкая, модно одетая шатенка лет двадцати пяти. Уверенной походкой она направилась прямиком к столику друзей.

– Здравствуйте, джентльмены, – поздоровалась она, присаживаясь на стул, – меня зовут Вера.

Она сдержанно улыбнулась и посмотрела Егору в глаза. Парня бросило в холодный пот. Невероятно! Девушка обладала теми же способностями, что у него, но гораздо, многократно сильнее!

– Будем заказывать? – подчёркнуто вежливо вопросил официант.

– Будем, – ответила Вера.

Она произнесла это совершенно нейтральным тоном, но официант мгновенно превратился в милого и отзывчивого.

Приняв заказ, официант удалился его исполнять.

– Ладно, мальчики, я вас ненадолго покину, – сказала Вера, поднимаясь из-за стола.

Пока Вера шла к дамской комнате, Егор провожал её задумчивым взглядом.

– Что с тобой? – насторожился Сергей.

– Эта баба – настоящая сука. Она поимеет нас по полной.

– Испугался?

– Да. Чего и тебе желаю.

– Всё так серьёзно? – Сергей поднял брови.

– Серьёзней некуда.

– Хочешь сказать, я зря тебя кормлю?

– По сравнению с ней, я никто. Она вертит всеми, оставаясь недосягаемой.

– Ладно, что ты предлагаешь?

– Соглашайся на всё, что она предложит. Она специально оставила нас одних, чтобы я просветил тебя на её счёт.

– А если…

– В любом случае она получит всё, что захочет, а если вступишь с ней в бой, понесёшь максимальные потери.

– Я никогда не сдавался просто так.

– Вместо боя тебя ждёт избиение младенцев. Она идёт. Подумай хорошенько, прежде чем что-то ляпнуть.

Вера лёгкой походкой вернулась к столику.

– Надеюсь, мальчики, вы не сильно скучали без меня? – Вера словно насмехалась над ними, уверенная в собственном превосходстве. – Не буду вас томить. Вижу, вы уже кое-что обсудили, так что ближе к делу. Мои условия: Сергей, ты получаешь всё, чего так добивался, за это я ненадолго забираю Егора.

– Зачем я тебе? – хмуро спросил тот.

– Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал.

– Что именно?

– Для начала встал бы из-за стола и сел со мной в машину. Прямо сейчас.

– А после еды нельзя?

– Будем считать, что договорились.

В машине на Егора накатило странное ощущение…

Это началось ещё в раннем детстве. Сначала появилось ощущение, что его кто-то зовёт. Он не слышал голоса, не было никаких видений – только в районе солнечного сплетения возникало странное ощущение, а за ним приходила уверенность, что его кто-то ждёт. Он точно мог даже указать адрес, где его ждут. Но, будучи ребёнком, он никак не мог отправиться туда и проверить, кто его ожидает, и в результате, понимал, что опоздал, что в очередной раз не успел встретиться, возможно, с самым важным существом в своей жизни.

Впервые пережив это, мальчик испугался и долго привыкал к новому состоянию, а единственный, у кого он нашёл поддержку была его тётка.

– С тобой говорят духи. Ты медиум, и они видят это, – объяснила ему тётка – ясновидящая спиритка, одна из тех чокнутых старых дев, которые верят в магическую силу девственности и прочую эзотерическую чушь. Тётка отнюдь не являлась шарлатанкой или сумасшедшей. Она умела сносно лечить лёгкие заболевания, предсказывать будущее и гадать десятью разными способами. Определяющим фактором её жизнедеятельности стала «Тайная доктрина» Блаватской, на заре тёткиной юности попавшая ей в руки и с тех пор превратившаяся в настольную книгу. Тётушка испытывала благоговение перед этой грандиозной в своей непонятности писаниной, и совершенно искренне считала, что мир устроен именно так, как описывала дама-философ. Благо состоятельных особ, повёрнутых на учителях из Тибета и прочей народно-мистической ерунде, пруд пруди, так что клиентов у тётушки вполне хватало на безбедную жизнь.

Обретя в лице племянника родственную, как ей казалось, душу, она взяла его в помощники. Подработка медиумом приносила парню неплохие деньги, правда, в отличие от тётки, ни в каких духов он не верил. Егор откровенно играл на публику. Он получал истинное наслаждение, дурача помешанных на загробном мире чудаков. Но за этой игрой он очень долго не замечал, что слишком часто попадает в яблочко, даже работая с совершенно незнакомыми клиентами.

В честь успешного окончания школы тётка подарила ему полное собрание «Агни-йоги». Книга вызвала у Егора стойкое отвращение к эзотеризму как таковому. Госпожа Рерих словно кричала с каждой страницы: «Трахни меня!». Егор почти слышал её жаждущий секса голос. Из-за «Агни-йоги» пришлось отказаться от спиритических сеансов. Егор не мог больше без смеха смотреть на идиотов, верящих в духов, исправно исполняющих стандартный набор команд.

Стоило ему отказаться от спиритизма, как во сне он начал слышать голоса. Каждую ночь они что-то обсуждали, рассказывали, учили. О чём шла речь, Егор утром не помнил.