Книга: Код Горыныча. Что можно узнать о русском народе из сказок - Валерий Панюшкин

Конечно, тут есть предисловие, в котором просчитаны все возможные риски: мол всё это - коллективное подсознательное, а я - важная часть коллектива, и во всём-то меня уже уличали - от человеконенавистнечества до безграмотности - так что поздняк метаться, любите меня чёрненьким, но знайте: я искренне хочу разобраться исключительно в том как работает именно мой ленивый, инертный, хитрожопый мозг (не, точно не ваш - не подумайте), а если вдруг будете дальше ругаться, то все вы злые и неправильную сказку про Колобка читали в младенчестве, безнадёжный случай. Для остальных же я сейчас правильную расскажу, спекулировать буду почём зря, все это будет ненаучно и однобоко, зато щас как окунёмся в мир волшебства - только держись. Такая вот присказка.

По меткому выражению иноземного писателя Дж. Троппера: " ...всё, что предшествует слову «но», — полная ерунда, можно даже не вслушиваться." Когда произносятся слова: "Я не гомофоб" - всем же известно, какое "но" последует. Правильно: "но сколько можно смотреть на педерастов!" Впрочем, любой фобии касается: "Я не арахнофоб, но снимите с меня эту гадость срочно!"; "Я не акрофоб, но жильё выше третьего этажа не предлагать" и т. д. Я не русофоб, но... - далее текст данной книги.

Я верю, что Валерий Панюшкин только и делал полтора года кряду, что исправно читал русские сказки, выковыривая из них всевозможный изюм и тараканов. Для востребованного журналиста невероятно затяжное исследование, достойное отдельных аплодисментов. Но так ли уж было необходимо сличать различные изводы малых форм народного творчества, для того, чтобы успеть тиснуть в свежий номер остроактуальную инфу о том, как один медведь добивается перераспределения доходов силовыми методами, а народ, в силу своей ущербности, голосует за него на парламентских выборах? Что исконное отношение к земле, как к матери и кормилице, не может привести к образованию хоть сколько-нибудь приличной экономики, кроме сырьевой? И далее по параболе сплошное разжигание и накидывание: и мечтательность не способствует прибыли акционеров, и бытовые конфликты раздуваются до вселенских масштабов, и ради разбитого яйца мы готовы сжечь всё напалмом и крупной солью посыпать, чтоб уж наверняка. Обиднее всего за другого медведя, старого доброго кошмарного медведя на липовой ноге, чья песня лунной ночью под окном старика со старухой до сих пор заставляет ворочаться во мне древний ужас. Читаем у Панюшкина:

Первые его слова так же бессмысленны и невнятны, как невнятно бывает на митингах выражение народного гнева. «Скирлы, скирлы, скирлы, — поет медведь. — Скирлы, скирлы, скирлы»

...и далее:

Если кто-то хочет разобрать тот бред, который несет медведь, то перевести его слова с митингового языка на человеческий можно было бы так: «Я вынужден ходить на деревянном протезе».

Вот оно что! Зря я свет не гасила по ночам - тотемный зверь митинговать приходил. Что ж, вполне остроумно, ядовито и даже где-то по существу. Но сомневаюсь, что имеет прямое отношение к источнику. Как и прочие агитки, описания технологии рейдерских захватов, легитимизациии неправедно нажитого богатства, бессмысленной креативности, бессмысленной жестокости, дремучего язычества, "всеобщей неблагодарности, всеобщей вероломности, всеобщей подлости" - полный набор того, что можно узнать о русском народе из сказок, согласно прейскуранту. Вся притягательная тягучая иррациональность подвергнута аудиту, вспорота, выпотрошена и заново набита не мясистым смыслом, а вздорно чирикающими воробьями. "И надобно помнить, что большинство известных нам сказок записаны в девятнадцатом веке. Русь уже 900 лет как крещена", - восклицает автор, изумляясь неискоренимому варварству соплеменников. Ну надо же! А братья Гримм не в это ли время разживались своим кровожадным макабрическим фольклором? Но на что только не пойдёшь ради свободы печатного слова.

Сдаётся мне, такого рода тексты и вовсе не требуют разбора в своих деталях и частностях, потому как содержат серьезный методологический изъян: автор исходит из, мягко говоря, неочевидной предпосылки, что интерпретация тенденциозно подобранных источников может дать объяснение каким-либо общественным явлениям. Это не исследование в гуманитарной области, это - демагогия по форме, пропаганда по содержанию, фантазии - по существу. Или, если угодно, чистой воды первоклассная журналистика. Что тоже не всегда комплимент.

Сказки – действительно мощный материал для исследования коллективной психологии. Когда же это сказки, которые автентичны и не прошли мощные круги цензуры веков и комитетов по охране общественной морали, это все становится еще интереснее. Там и лежат основы души народа. Что итальянские сказки, что китайские, что российские. Их первоначальное содержание ошеломляет современников и удивляет часто своей кровожадностью.

Валерий Панюшкин, паралельно вместе с Федором Тютчевым, немного смог объяснить мне, что есть что в русской душе. Она действительно загадочна и дремуча. И сейчас я не стебусь, и не пытаюсь никого обидеть. О некоторых сказках я и в помине не слышал, а представить, что такое можно сочинить тем более. Обман, жесткость, тотальное недоверие. Режут лапу медведю, обманывают медведя с корешками и вершками, эксплуатируют его – бедный медведь. Как поступают с красными девицами и как могут поступать они лучше умолчим.

Комментарии автора – его личные интерпретации. Он проводит очень тесные параллели между древней сказкой и современным развитием социальных отношений. С ним можно спорить, на разных уровнях – академическом, интеллектуальных, обывательском. В книге нет четких рамок, это есть свободный анализ. Книга открывает площадку для открытых дискуссий, развития критического мышления и поиска альтернативной аргументации в интерпретации духа русского народа через его древние сказки. Книга не для строгих моралистов или очень убежденных патриотов. Готовтесь увидеть самое страшное, во всех смыслах.

Да, таких сказок я ещё не слышала. Таких сказок я ещё не знала. Временами даже страшно было. Вроде все знакомое, с детства привычное, но так повернуть. Иногда становилось страшно, иногда просто мрачно. Но при этом было интересно узнать точку зрения автора на тот или иной сюжет. Много нового открыла я для себя, и всё-таки, что то внутри меня противится и не даёт полностью поверить в это толкование. Не разгадала я сама для себя этот код Горыныча. Всё логично и правдиво, но не верю! А, может, просто не хочу верить? Может, мне просто близки те добрые сказки, которые мне читали в детстве, и которые я потом читала своему сыну? Они казались мне добрыми… Или я не хотела видеть в них то, что увидел автор? Хотя, сделаю акцент именно на этом факторе, многие сказки, вернее представленные автором варианты, мне совсем не знакомы. Они другие, они совсем чужие! Сама идея книги- проследить русский характер через призму русских сказок, очень интересна. Но что-то уж больно всё плохо. И тут, вспомнила как листала в магазине другие сказки, сказки зарубежных писателей, и тоже удивлялась тому, как знакомая с детства история кажется незнакомой. Например в зарубежных сказках (не запомнила книгу) встречаются весьма забавные варианты- там короли женятся на дочерях, причём малолетних, где-то попался однополый брак. И это оформлено как детская книга, а не как сказки для взрослых! В одном можно согласиться с автором- скорее всего сказки рассказывали не соблюдая сюжетных линий, ни логики. Разные варианты сказок- кто-то домыслил, кто-то перепутал. Детей надо было утихомирить какой-то историей. А наши старые добрые варианты сказок- это уже труды несравненных писателей, которые записывали сказки, а потом адаптировали их что бы можно было читать детям и так, что бы о них петь в песнях:

Сказки гуляют по свету, Ночь запрягая в карету, Сказки живут на полянах Бродят на зорьках в туманах… А Принц Белоснежку полюбит, А жадность Кащея погубит, Пусть зло на проделки хитро, Зато побеждает добро…

Вот чему нас учили сказки, что всё в конце концов будет по справедливости, что добро обязательно победит… Но кто же думал о других вариантах трактовки? Ужасных вариантах… Интересно, а какие сказки рассказывала маленькому Саше Арина Родионовна? Ведь не мог он после тех ужастиков, представленных Панюшкиным написать: «Что за прелесть эти сказки…». Книга прочитана. Вопросов осталось много. Мыслей ещё больше и сомнений. А может, мне просто не хочется верить в такой вариант судьбы?

В каких-то моментах было смешно,особенно параллель сказки про мужика и медведя и современного бизнеса (забавно,потому что именно эта красивая и иллюстрированная книга была у меня в детстве,и мне действительно всегда было жалко медведя,что мужик его так хитро обманул).,позабавила даже сказка про Колобка и "любительницу дурацких песенок" Лису.

А в других моментах кровь стыла в жилах.Например,от разбора сказки Морозко,на древний вариант Курочки-рябы вообще можно снимать фильм ужасов.

Из выводов,сделанных автором,я составила некий образ мышления человека из русской сказки: 1.Нет рая,но есть бесы,которые совершают зло просто так,без причин.И им совершенно все равно,кому его причинять - хорошему человеку или плохому. 2.Сделать зло злу - доброе дело. 3.Нельзя ставить себе цели - судьба сама выберет человеку правильный путь.Сознательными целями,человек с этого пути сходит. 4.В одиночку спастись нельзя. 5.Победить честно бесчестного врага нельзя.И в таком случае хитрость не принижает честного героя. 6.Нельзя бороться со смертью,если она за тобой пришла.Принимать ее нужно благодарно,и тогда она одарит тебя. 7. Жизнь несправедлива в любом случае,справедливости не существует вообще.

И если уж брать такие полусерьёзные препарирования, то у Задорнова это получается куда лучше.

Долго колебалась между "тройкой" и "четвёркой". И всё-таки остановилась на "тройке". За пессимизм.