Текст книги "Санкт-Петербургская крепость. Фоторассказ о Петропавловской крепости Петербурга"

Санкт-Петербургская крепость
Фоторассказ о Петропавловской крепости Петербурга
Валерий Пикулев
Валерий Гулякин

© Валерий Пикулев, 2017

© Валерий Гулякин, 2017

ISBN 978-5-4485-6285-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

Дорогой читатель! В прошлый раз мы с тобой расстались, как помнится, на Троицком мосту (см. книгу Валерия Пикулева и Валерия Гулякина «Знакомство с Петербургом. Фоторассказ о Великом Городе»). Что нас занесло на этот мост? – Да, просто, с него, с Троицкого моста, можно обозреть всю историческую часть Петербурга разом, «не сходя с места». Более того, для большинства гостей Санкт-Петербурга, а они прибывают в наш город, как правило, с юга (со стороны Москвы), этот мост просто не обойти. Теперь же «с места сойти», всё же, придётся, – мы переходим от «шапочного» знакомства с Великим Городом к более глубокому, которое для большинства, уверен, перейдёт в большую дружбу, – итак, придётся сойти с Троицкого моста и направиться туда, откуда город «есть-пошёл».

Ну а пока взглянем ещё разок на нашего красавца, – на Троицкий мост.

Троицкий мост. Вид с правого берега Невы

…Как в старые добрые времена!

Немного истории

Дождливый октябрь 1702 года. Войска сподвижника и друга Петра I, генерал-фельдмаршала Бориса Шереметева берут штурмом шведскую крепость Нотебург. Сам Великий Пётр участвует в этом славном деле! Нет, не в чине Главнокомандующего – упаси, Бог! – а всего лишь бомбардир-капитаном: ему незачем «выпячиваться», он и так – Пётр Великий! Крепость эта, слывя доселе неприступной, стоит на острове в устье реки Невы и, совместно с другой крепостицей, с Ниеншанцем, что нижне по течению, контролирует, а, говоря попросту, – наглухо закрывает для русских весь водный путь из Ладожского озера в Балтийское море. Через полгода, в начале мая 1703 года, Ниеншанц сдаётся. Без боя.

Символическая реконструкция крепости Ниеншанц

Ну, что ж, на только что отвоёванных у шведа землях, на этой важнейшей водной коммуникации, необходимо закрепиться. Стремительный в своих порывах Пётр принимает быстрое решение! И вот, 16 мая 1703 года (по старому стилю) – запомните эту благословенную дату! – болотистые берега невской дельты оглашаются дружным стуком топоров и визжаньем пил: началось форсированное возведение крепости. – И, конечно же, на острове, чтобы кругом вода! Островок этот, известный шведам как Луст-Эланд («весёлый»), а финнам – Енисаари, был русскими прозван Заячьим. Но, об этом чуть позже…

Вообще-то, Санкт-Петербург расположен более чем на 30-и островах (и до сих никто не удосужился внести полную ясность в этот вопрос: некоторые доводят их число до 42-х, если считать и искусственные). В городе 342 моста (а вместе с пригородными, так много более полутысячи: называют даже число 580). Полтысячи мостов, повисших над почти полусотней рек, протоков, речек и каналов, – чем не Венеция!

Вернёмся, однако, в тот майский день. «В 16 день мая (в неделю Пятидесятницы) крепость заложена и именована Санктпитербурх» – так об этом событии напишет сам царь Пётр! Именно эта дата – 16 мая (27 мая по новому стилю) 1703 года – и является Днём Рождения Санкт-Петербурга!

Дорогой читатель, у тебя может возникнуть резонный вопрос: а почему, собственно, 27 мая, а не 29-го… – ведь, при переходе с Юлианского календаря, – кстати, одна из реформ Петра, до которой время в России считалось не с Рождества Христова, а… с сотворения мира! – так вот, при переходе с Юлианского календаря к Григорианскому, по которому живёт вся Европа, следовало бы прибавить 13 дней, а не 11. И это совершенно справедливо… – для дата начала двадцатого века. К датам девятнадцатого века договорились прибавлять лишь 12 дней; для 18-го – уже 11. Ну а для всех остальных веков, уходящих вглубь истории, снова прибавляют 13 дней, «чтоб не париться». Вот такая штука!

Маленький остров, на котором заложили крепость, отделён от соседнего огромного острова неширокой, но довольно быстрой протокой. С него-то, с этого благословенного островка, всё и началось. Туда, на этот маленький островок, мы и направимся.

Вид Санкт-Петербургской (Петропавловской) крепости со стороны протоки. Большая Нева – слева (за кадром)

А так выглядит «Петропавловка» при сходе с Троицкого моста

«Штурм» Санкт-Петербургской крепости

Ну что ж, приступаем к «штурму» Петропавловки… – именно так мы, питерцы, по-свойски величаем Петропавловскую, а если уж совсем официально, – Санкт-Петербургскую – крепость. Прежде чем приступить к этому нешуточному делу, – к подробному знакомству с крепостью, – исследуя все её закоулки и вдохновляясь гениальностью архитектурных решений, подойдём мы сперва к Иоанновскому мосту, к самому первому из петербургских мостов. Правда, в те далёкие времена он назывался Петровским…

Иоанновский мост через Кронверкский пролив (чрез ту самую протоку)

На одном из свайных ледорезных блоков перед мостом хорошо различима фигурка «зайца, спасшегося от наводнения», установленная здесь к 300-летию города. По одной из легенд, во время наводнения ушастик нашёл спасение, прыгнув на сапог царю Петру… Вот, и бросают монетки туристы «на счастье», пытаясь угодить зайцу прямо в мисочку!

Иоанновский мост – один из двух путей, ведущих в Петропавловскую крепость.

Ещё один символ города: заяц, спасшийся от наводнения

Мост перекинут через Кронверкский пролив и соединяет Заячий остров, на котором расположена Петропавловская крепость, с Петроградским островом, где мы сейчас и находимся, сойдя на него с Троицкого моста.

Петровский мост, а именно так он назывался вначале, возник одновременно со строительством Санкт-Петербургской крепости, был разводной и опирался на деревянные барки. Потом, в 1706 году, вместо плавучего моста появился подъёмный, уже на деревянных сваях, заменённых впоследствии на каменные устои. С 1887 года стал называться Иоанновским – по названию одного из равелинов крепости.

Длиною чуть более 150 метров и шириной в 10 метров, мост не подавляет своими размерами, но его деревянный настил, гулко «отдающий» шаги, декор оградительной решётки с фонарями «под старину»… Да, связь времён ощущается здесь – неслабо!

Фонари и фрагменты декора оградительной решётки Иоанновского моста

Да, связь времён здесь ощущается…

Тропинка, слева от моста, петляя вдоль внешних стен крепости, ведёт прямёхонько к городскому пляжу, а тропка, убегающая вправо, – к вертолётной площадке, откуда можно совершить полёт над городом.

Садимся в вертолёт…

…И летим

Нет-нет, мы не полетим, а пойдём прямёхонько, никуда не сворачивая, – в крепость. И вот, ступаем мы по деревянному настилу Иоанновского моста, вслушиваясь в гулко отдающиеся шаги, и направляемся к воротам Иоанновского равелина. Их прохладный сумрак словно предвещает встречу с историей…

А всё-таки, зачем Петру понадобилась эта крепость, никогда, к тому же, не участвовавшая в сражениях? Что заставило его, только что захватившего у шведов две грозные крепости, – Нотебург и Ниеншанц, – срочно возводить ещё одну? К тому же, Ниеншанц, расположенный в срединном течении Невы, как нельзя лучше соответствовал роли таможенной «задвижки» для взимания пошлины со всех, кто повезёт по реке в Россию товары. Да и в военном отношении крепость могла бы ещё послужить, прикрывая будущий город с запада, возводись он под защитой её стен. А Нотебург, – огонь его крепостной артиллерии остановил бы любого, кто посмеет угрожать городу с востока. Но, видимо, в том и была задумка Петра, – «отсель грозить мы будем шведу!» – что он и не собирался обороняться, он смотрел дальше!

Петру нужен был флот. Только военный флот мог сделать Россию великой морской державой – «ногою твёрдой стать при море»! Но мог ли флот, строительство которого только ещё начиналось, а экипажи кораблей необучены, – мог ли такой флот противостоять опытным шведам в открытом море? А где корабли, обладающие большой осадкой, укрывать от вероломного противника, – не в узких же излучинах реки?! – Нет, Ниеншанц для этого совсем не годился! – Нужна большая акватория, широкий речной простор. У Залива!

А вот, если построить крепость на острове, в дельте Невы, – в том месте, где река, разделяясь на два полноводных рукава, образует широчайшую гладь спокойной воды, – вот тогда проход с моря будет закрыт надёжно!

«По нескольких днях найдено к тому удобное место…» – запишет Пётр в своём дневнике. Остров, на котором он решил возводить крепость, с трёх сторон омывают воды широкой Невы, а от соседнего большого острова его отделяет довольно быстрая протока, представляющая собой естественную оборонительную преграду. Вот на этом островке и был заложен первый камень города Святого Апостола Петра… а случилось это, как известно, в 1703-м году от Рождества Христова, мая месяца, 16-го дня…

Быстрота, с коею началось возведение крепости, не оставляла никаких сомнений в решимости Петра воплотить свои великие замыслы. Вначале все работы велись исключительно солдатами. Однако, вскоре стало ясно, что 15-и тысяч солдат явно маловато, и стал набираться работный люд из вольнонаёмных. Всего в строительстве крепости участвовало до 20 тысяч человек. Уже к осени строительство крепости было полностью завершено, – пример и укор современным строителям! – и на её грозных бастионах стояли 300 орудий!

Земляная крепость, в первоначальном виде возводилась по совместному плану Петра и французского военного инженера-строителя Жозефа Ламберта де Герена и представляла собой первое в России военное сооружение небашенного – бастионного! – типа. – Выступы-бастионы, расположенные по углам шестиугольной (вытянутой с запада на восток) крепости, в отличие от башен, позволяли вести круговой обстрел. Крепость была выстроена в виде земляных «верков» – укреплений, способных вести самостоятельную оборону, имела 6 бастионов, соединённых куртинами, 2 равелина, кронверк и уже соединена с Берёзовым островом (с нынешней Петроградской стороной, на которой мы только что находились) Петровским мостом.

За постройкой бастионов наблюдали и руководили работами – сам царь Пётр, князья Меншиков, Головкин, Зотов, Трубецкой, Нарыщкин. Потом, уже одетые в камень, именно в такой последовательности эти бастионы и стали называться (начиная с Государева, юго-восточного, и далее, против часовой стрелки).

В первые годы крепость и город были синонимами, а поэтому, официальное название её – «Санкт-Птербургская». Потом же, с возведением деревянного храма Святых Апостолов Петра и Павла, освящённого в апреле 1704 года, крепость стали называть Петропавловской…

Крепость не участвовала ни в одном сражении, а поэтому прекрасно сохранилась, являясь уникальным памятником позднего средневековья в Европе.

Ну, – теперь в путь! А путь наш – по Иоанновскому мосту, к Иоанновским воротам… Иоанновского равелина. – Все эти названия – в честь царя Ивана V, старшего брата (по отцу) Петра I, отца императрицы Анны Иоанновны, во время правления которой и возводились эти ворота. Они стали последним штрихом завершения всех работ по облачению крепости в камень. А случилось это в 1740 году, о чём свидетельствует и дата, запечатлённая над проёмом ворот.

Крепость «одевалась в камень» уже по проекту Доменико Трезини. Процесс этот шёл постепенно, с 1706 года. В результате высота стен достигла 12 метров, а их толщина – более 20-и! Теперь каждая стена стала иметь внутреннюю и внешнюю части, между которыми размещены помещения-казематы. Прямые участки стен, соединяющих бастионы, – куртины, – прорезаны крепостными воротами.

Трезини – этот великий гастарбайтер прошлого – сыграл большую роль в строительстве Санкт-Петербурга петровского времени, отдав России целых 30 лет жизни!

Иоанновские ворота

Фронтон Иоанновских ворот

Доменико Трезини, осуществляя присмотр над возведением каменных стен крепости, приглашал к участию в проектировании отдельных её фрагментов различных специалистов. Так автором проекта Иоанновских ворот стал военный инженер граф Бурхард Кристоф фон Мюнних, более известный как Христофор Антонович Миних, генерал-фельдмаршал, гвардии подполковник Преображенского лейб-гвардии полка. К слову, Миних, – сам, немец по национальности! – всю жизнь ратовал за увеличение зарплаты русским специалистам до уровня иностранных того же ранга… получавших в два раза больше. И, – спасибо ему! – добился-таки, в конце концов!

Вспомянем же добрым словом иностранцев, служивших России верой и правдой: это и шотландцы Яков и Роберт (Роман) Вилимовичи Брюсы, и немцы Родион Христофорович Боур, Бурхард Кристоф Мюнних… позже – опять же немцы Михаил Богданович Барклай-де-Толли, Пётр Христианович Витгенштейн, Леонтий Леонтьевич Беннигсен, Александр Самойлович Фигнер, Иван Христофорович Бенкендорф, Фердинанд Фёдорович Винцингероде… – Честь им и слава… и низкий поклон!

Итак, значит, вошли мы в Санкт-Петербургскую крепость. Через Иоанновские ворота. В Петропавловке, – а именно так мы, питерцы, величаем её, – есть на что поглядеть! Это и Иоанновские ворота, через которые мы только что вошли… и старейшие Петровские, единственные триумфальные ворота, построенные в начале 18-го века (в 1718 году), по проекту Трезини… Невские ворота с Комендантской пристанью, выстроенные в камне в начале 20-х годов 18 века (опять же по проекту Трезини).

Через эти ворота из крепости, служившею ещё и тюрьмой, отправлялись по Неве в свой скорбный путь узники… Дело в том, что вскоре после постройки, Петропавловская крепость стала использоваться как тюрьма для политических преступников. Первым, пожалуй, им стал сын Петра I царевич Алексей. Потом стены её казематов оглашались потайными стуками тюремной азбуки декабристов… Позже казематов крепости не минули писатели и публицисты Достоевский, Чернышевский, Горький… разночинцы, народовольцы…

Вначале под тюрьму были отведены бастионы и казематы, но затем, уже при Екатерине II, на территории крепости возвели специальное тюремное здание – Секретный дом Алексеевского равелина. Во второй половине 19 века была выстроена и тюрьма Трубецкого бастиона. Там были только одиночные камеры для особо опасных политзаключённых. Бауман, Троцкий, Александр Ульянов… – это далеко не полный список её «квартирантов».

Февральская революция 1917 года направила сюда новых «поселенцев» – царских министров, После большевистского переворота в октябре 1917 года узниками тюрьмы стали уже члены Временного правительства. При советской власти в Петропавловском соборе молебны и службы прекратились, а камеры Трубецкого бастиона стали тюрьмой ликвидационной: на территории крепости начали проводиться массовые расстрелы.

Петровские ворота – первая Триумфальная арка Санкт-Петербурга

Вот такие они, Петровские ворота, в буйстве зелени

Петропавловская крепость. Невские ворота

Невские ворота и Комендантская пристань

Итак, мы вошли в крепость. Куда же двинемся вначале, – направо, налево? Здесь столько всего интересного! Нет, вначале, конечно же, мы поднимемся на Государев бастион и полюбуемся ошеломляющей, известной на весь мир «Невской панорамой». Она, с высоты бастиона, предстанет перед нами во всей своей красе!

Невская панорама с высоты Государева бастиона

Государев бастион

Всё он, Государев…

Государев бастион был одет в камень по проекту Трезини, с участием Миниха, уже после Петра, к 1732-у году. Он имел потаённую подземную потерну, по которой можно было незаметно выбраться из крепости (в случае её осады) к Неве.

Потерна: потаённый подземный ход, ведущий к Неве

Вход в потерну со стороны крепости

А вот и знаменитый Нарышкин бастион, с которого по давней традиции, заведённой ещё с начала 18 века, палит «полуденная» пушка; и Флажная башня, цель которой – оповещать население, – ну, скажем, о наводнениях, кои здесь нередки.

О «полуденной» пушке и о том, что она своим выстрелом возвещает в Санкт-Петербурге полдень, выдаваемый Москвой за полдень… но почему-то – по «московскому времени», вы узнали ещё в прошлую встречу, на Троицком мосту. Здесь же есть возможность лицезреть эту пушку и её выстрел непосредственно, вблизи.

Нарышкин бастион и Флажная башня

Флажная башня со стороны крепости

Нарышкин бастион. «Полуденные» пушки

Выстрел «полуденной» пушки

Нарышкин бастион. «На караул!»

Церемония развода караула

В Петропавловской крепости, кроме бастионов и крепостных стен, можно увидеть и множество других строений, – жилых и вспомогательных. Здесь и здания Главного казначейства, Офицерского собрания, архивов Военного министерства, Гауптвахты, а равно с ними и дома: Инженерный, Комендантский, Штаб-офицерский, Церковный… – Ну это, прямо скажем, на любителя, хотя, согласитесь, некоторые виды…

Здание Гауптвахты, например…

Или этот прелестный закуток…

А вот, Ботный дом, в котором хранился ботик Петра I – дедушка русского флота! – его, пожалуй, пропустить негоже. Говорят, архитектор, спроектировавший это сооружение в 1761 году, малость промахнулся в размерах… и для размещения ботика в домике пришлось ломать стены. Вот поэтому, наверное, ботик находится теперь в Центральном Военно-морском музее, а здесь лишь его копия…

Ботный дом, где хранился ботик Петра I – «дедушка русского флота»

А вот и сам «дедушка…» – вернее, копия

Ну и, конечно же, Монетный Двор… – один из крупнейших в мире, чеканящий медали (включая и медали из драгоценных металлов) и монеты. Он был переведён сюда, в Петропавловскую крепость, из Москвы самим Петром в 1724 году и является одним из старейших промышленных предприятий Санкт-Петербурга. Ныне это ведущий центр чеканки медалей и наград России! Нынешний вид здание Монетного Двора обрело уже при Императоре Павле I.

Здесь уместно заметить, что современные монеты Российской Федерации одинакового достоинства совсем не равноценны. Дело в том, что на монетах стоит клеймо производителя: махонький такой значок. Так вот, на монетах московского Монетного Двора, ставится микроскопическое «ММД», а Монетный Двор Санкт-Петербурга ставит «СПМД». Думаю, нетрудно догадаться, какие монеты «дороже». Одно время просил сдачу в магазинах давать только «нашими»… Но лупу с собой таскать, знаете ли… да и не все понимают…

Санкт-Петербургский Монетный Двор

Вид Монетного Двора с колокольни Петропавловского собора

Вот, мы и подошли к самому главному из того, что есть в Петропавловской крепости. – Посетим вначале Комендантское кладбище.

Должность Коменданта Санкт-Петербургской крепости в 18-м веке была одной из самых важных. Дело в том, что Комендант крепости являлся одновременно и Комендантом Санкт-Петербурга. Это было третье лицо в городе, – после Государя и Генерал-губернатора. В его подчинении находились коменданты крепостей Шлиссельбурга, Копорья, Кронштадта, Выборга, Кексгольма и Ямбурга. Комендантам предписывалось проживать на территории крепости; хоронили их преимущественно здесь же, в крепости. С 1703 по 1917 год сменился 31 Комендант; на кладбище похоронено 19 из них. Назовём лишь тех, кто был на этом посту во времена правления Петра:

– Рéнне, Карл Эвальд, – с 1703 по 1704 год;

– Брюс, Роман Вилимович, – с 1704 по 1720 год;

– Чемезов, Михаил Осипович, – с 1720 по 1723 год;

– Бахмиотов, Яков Хрисанфович, – с 1723 по 1725 год.

Комендантское кладбище Петропавловской крепости – одно из старейших в Санкт-Петербурге, на котором нашли упокоение и католики, и лютеране, и православные…

Итак, первым Комендантом Санкт-Петербургской крепости был Карл-Эвальд фон Рéнне. За какие же заслуги перед Россией этот человек удостоился столь высокой чести и должности? На этом следует остановиться несколько подробнее.

Начало июля 1703 года… Ранним туманным утром из Выборга выступил отряд численностью в 4000 человек, при 13-и орудиях, и направился в сторону Санкт-Петербургской крепости, возводимой русскими на землях, отбитых у его величества, короля Карла. Командовал отрядом 69-летний генерал-майор Абрахам Крониорт.

Приказ, отданный генералу самим Карлом, был категоричен: выбить ненавистных московитов с территории королевства и указать, наконец, этому «долговязому Питеру» его место! Шли не таясь, чего опасаться: до самой реки Сестры одни озёра да болота, и лишь неширокая тропа вдоль береговой линии, – неприятеля тут днём с огнём не сыщешь! А если и ждать русских, то лишь за Сестрой…

Колонна ползла по неширокой тропе, извиваясь огромной синей змеёй. Громыхали на колдобинах орудия, подпрыгивали на кочках зарядные ящики…

Отряд 7 июля подошёл к излучине Сестры. Река, выгибаясь длинной петлёй к югу, снова затем несла свои воды на север, чтобы вскоре сбросить их в Финский залив. Здесь и наметили переправу, благо, тут был мост.

А в это время Пётр, упреждённый лазутчиками, 7 июля – сам, лично! – уже подводил свои шесть полков: Преображенский, Семёновский гвардейские пехотные (под водительством генерал-майора Чамберса) и четыре драгунских (Баур, Рéнне, Кропотов, Малина) к той же самой излучине реки, но с юга…

И вот, они встретились – шведы и русские. Это случилось 8 июля (по старому стилю) 1703 года – событие, навсегда положившее конец шведской оккупации исконных русских земель в предместьях только что появившегося на свет Санкт-Петербурга (что в 1721 году было закреплено Ништадтским мирным договором). С этого момента начинается русская история земель, некогда захваченных шведами.

Войска встретились, – «зелёные» с «синими»! Не дожидаясь отставшей пехоты, горячий Карл Рéнне повёл своих лихих драгун прямо к мосту. Свист ядер, визг картечи, ржание осатаневших коней, – всё смешалось в грозном рыке боя! Да только мог ли огонь шведских орудий остановить натиск русских смельчаков!

«Ура! Мы ломим, – гнутся шведы!» – и Крониорт начал пятиться назад. Русские со шведами, единой сине-зелёной волной выплеснувшись на открытое пространство, продолжили бой. Вскоре, однако, сумев разъединиться с «зелёными», бесформенная синяя масса кинулась в надежде на спасение к лесу, где и полегла почти вся под ударами сабель русских драгун…

Генерал Крониорт, потеряв в этом страшном бою половину своего отряда, спешно отступил к Выборгу…

Полковник Карл-Эвальд фон Рéнне за свои заслуги перед Отечеством получил должность Коменданта Санкт-Петербургской крепости, – первого в её истории! Таким образом, он стал и первым Комендантом будущей столицы Российской империи. А в 1704 году Карл Рéнне первым в русской кавалерии удостоился и чина генерал-майора.

Комендантское кладбище Петропавловской крепости

А вот и Великокняжеская усыпальница. Это место упокоения некоронованных членов российского Императорского дома. Однако в ней нашли последний приют и те, кто не имел титула Великих князей и княгинь, но принадлежал к императорской крови или породнился с Романовыми.

Здание усыпальницы было возведено в 1896 году; и с тех пор здесь находят упокоение также и современные члены императорской крови. Усыпальница является действующей. Так, в 1992 году здесь был похоронен внук Императора Александра II Великий князь Владимир Кириллович Романов, а в 2010 году – его жена, Леонида Георгиевна Багратион-Мухранская.

Великокняжеская усыпальница. Вид с запада

Всё тот же, западный, вид…

Великокняжеская усыпальница. Подойдём ещё ближе

Великокняжеская усыпальница. Вид с юга

Великокняжеская усыпальница. Вид с востока

Действующей является и усыпальница Петропавловского собора, к которому сейчас мы и направимся.

Собор Святых Первоверховных Апостолов Петра и Павла – идейное ядро и символ не только Петропавловской крепости, но и самого Санкт-Петербурга, устремлённого ввысь, к победам, к Богу!

Здесь всё необычно и нетрадиционно. Собор совсем не похож на православный храм, для которого более характерна купольная или шатровая формы. Он выполнен скорее в западноевропейском стиле и увенчан высоким шпилем, который завершается крестом и фигурой Ангела – … Ангела-хранителя и одного из главных символов Города на Неве.

Общая высота Собора – 122,5 метра, а фигурка ангела-флюгера с крестом… – такого крохотного, если глядеть с земли! – высотой 6,5 и с размахом крыльев 3,5 метра.

Вот он, Собор Святых Первоверховных Апостолов Петра и Павла. Вид с северо-запада

А теперь представьте себе, что на этакую верхотуру однажды вскарабкался человек – история даже сохранила имя этого смельчака: бывший крепостной Пётр Телушкин, – взобрался без лесов, без страховки, без альпинистского снаряжения… и даже без вертолёта (пользуясь лишь верёвкой и полагаясь на Бога!), чтобы отремонтировать Ангела, повреждённого ударом молнии. А было это в 1830 году…

Это, конечно же, не Пётр Телушкин, но, тем не менее…

Тот Петропавловский Собор, который мы имеем удовольствие лицезреть, – каменный, со шпилем, устремлённым в небо, – был заложен 30 мая 1712 года в соответствии с проектом Доменико Трезини. Он был построен на месте деревянного, стоявшего в крепости с 1703 года. Строительство каменного собора было завершено лишь в 1732 году. Собор долгое время был пантеоном славы русского оружия: его стены украшали трофейные турецкие и шведские знамёна, хранились ключи от крепостей и городов, захваченных русскими войсками. В настоящее время Собор известен как Усыпальница российских Императоров.

В Петропавловском Соборе Санкт-Петербургской крепости покоятся все (за редким исключением) Императоры и Императрицы России, начиная с Петра I. Более того, поскольку Собор является действующей усыпальницей, в нём находят упокоение и останки российских монархов, почивших на чужбине в советское время. Так, в 2006 году здесь был перезахоронен прах жены Александра III Императрицы Марии Фёдоровны, скончавшейся в 1928 году в Копенгагене. А до этого, – 17 июля 1998 года – в Соборе совершилось и групповое перезахоронение. В тот печальный день были торжественно перезахоронены останки девяти человек, найденные под Екатеринбургом и классифицированные независимыми зарубежными экспертами и экспертами Государственной комиссии как останки последнего Императора России Николая II, членов его семьи и приближённых, расстрелянных в Екатеринбурге в 1918 году. Вот этот скорбный список:

Николай II Александрович (1868 – 1918), Император

Александра Фёдоровна (1872 – 1918), Императрица

Ольга Николаевна (1895 – 1918), Великая княжна

Татьяна Николаевна (1897 – 1918), Великая княжна

Анастасия Николаевна (1901 – 1918), Великая княжна

Алексей Николаевич (1904 – 1918), Великий князь

Боткин Е. С. (1865 – 1918), лейб-медик

Трупп А. Е. (1856 – 1918), камер-лакей

Демидова А. С. (1878 – 1918), горничная

Харитонов И. М. (1870 – 1918), повар

Церемония захоронения проходила без участия Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II и правящих архиереев, поскольку Русская Православная Церковь не признала (и не признаёт до сих пор) эти останки принадлежащими семье последнего Императора России, уже канонизированной как Святые Новомученики.

Во время панихиды священник не произносил конкретных имён, а всего лишь возглашал: «Упокой, Господи, души раб Твоих, имена которых Ты веси!» – Этому есть довольно веские и обоснованные причины.

Дело в следующем. Синодальная комиссия не занималась вопросом подлинности екатеринбургских останков. Исследования их на подлинность велись (и ведутся по сей день) различными «независимыми» научными группами экспертов с девяностых годов прошлого века, однако абсолютного единства мнений пока нет. Церковь же, признав останки принадлежащими императорской семье, тем самым возьмёт на себя и ответственность за обретение Святых Мощей Новомучеников… И тут возникает вопрос: а если будут найдены другие останки… – тогда как? Причём, вероятность такого поворота событий не так уж и мала. И вот, почему…

Время от времени, – и у нас, в России, и за рубежом, – некоторыми кругами поднимается вопрос о том, что Россия должна стать… Православной Монархией. Вопрос, бесспорно, интересный! Более того, определённая часть православных верующих относится к этому с нескрываемым энтузиазмом… забывая Историю.

Православный монарх… – пусть даже из рода Романовых! – разве способен он, будучи главой России, сделать нас, русских, более верующими, более православными, более… – Нет! Это не в его силах! Это зависит лишь от нас самих! А кто поручится, что русский народ, – ещё недовоцерковлённый, не успевший стать православным по-настоящему, – вновь не «поведётся» на пламенные речи каких-либо необольшевиков и не пойдёт свергать православного царя-батюшку (ведь, это не Президент, которого можно переизбрать на выборах!) Вспомним же Историю 100-летней давности: народ был куда воцерковлённее, чем сейчас – Слово Божие в гимназиях учили! – а и… что? – Царя-помазанника позволил свергнуть… а потом и храмы взрывать пошёл!

Есть ещё один аспект проблемы. Известно, что потомки различных ветвей рода Романовых, раскинутые по белу свету, хотели бы русским царём видеть представителя именно своей ветви, а не конкурирующей… – и останки Новомучеников могут стать здесь определяющим фактором.

Русская Православная Церковь весьма серьёзно относится к канонизации святых, – это хорошо всем известно, – да и судьба Государства Российского ей совсем не безразлична! И я глубоко убеждён, что ответ на вопрос об обретении Мощей Святых Новомучеников даст нам сам Господь Бог. Пока же ответа нет, спешить не будем.

Мы и не заметили как за разговорами вышли на площадь перед Собором. Здесь, пожалуй, стоит немного подождать, пока стрелки соборных часов не покажут четверть часа, половину, или целый час. А если повезёт появиться здесь в двенадцать или восемнадцать часов… – ну, тогда-а! Тогда часы на колокольне Собора исполнят Гимн Российской Империи: «Боже, Царя храни!». Это вступят в действие механизм-куранты, состоящие из десятков колоколов различной величины. Механизм этот, обладая удивительной мелодичностью, безостановочно работает уже почти 150 лет, отбивая каждые пятнадцать минут! Правда, в период с 1952 по 1989 год куранты Петропавловского Собора играли Гимн Советского Союза…

Куранты Петропавловского собора

Барабан механизм-курантов с записью Гимна Российской Империи

Колокола Петропавловского собора

Колокола…

Юго-западный вид…

Вид Петропавловского собора с севера

С юго-востока…

Северо-западный вид Собора

Торжественность и великолепие Собора Святых Апостолов Петра и Павла, его устремлённость ввысь, к Богу – всё это и в душе любого из нас вызывает стремление к горнему. Однако… – а что же это мы видим такое, с южной-то стороны Собора?!

О! Не пугайтесь! – Это «подарок» питерцам от скульптора Михаила Шемякина, сделанный им в 1991 году. «Памятник Петру I», для коего администрация города не смогла найти более подобающего места, – именно та ложечка дёгтя, которую зачем-то решили плеснуть в бочку мёда. Впрочем, глядите сами…