Текст книги "Венчанные огнем"

– Может, поужинаем? А? – спросила я, прервав откровения принца, чтобы окончательно не испортить себе настроение непрошеным грузом ответственности. Мне бы с текущей миссией разобраться.

Сиурей дернул своим носом-грушей и недовольно рассматривал нашу компанию. В конце концов все дружно занялись ночлегом и ужином. Пока мы с огромным удовольствием ели рыбу, я выяснила, что в этих горах, несмотря на прожорливых драконов, водится много вкусной живности, особенно в реках.

Мои летающие сородичи тщательно выбрали место для проживания и оберегают его от остальных существ. Здесь не селятся люди и другие расы, они лишь быстро проходят по узкой тропе, пересекающей ущелье и вьющейся между гор. В условленном месте оставляют пошлину за проезд по их территории, причем никто на границе с проверкой не стоит. Но если драконы заметят обоз или путника, а в условленном месте не будет положенной платы, на милосердие лучше не рассчитывать, поэтому все просто платят, и всё. В этих горах никогда не грабят и не убивают, разве что сами драконы наказывают обидчиков, потому что за любое преступление на их землях крылатые могут заживо содрать шкуру, а потом вывесить ее на границе в назидание остальным.

Мне рассказывали эти истории, а потом, вдруг вспоминая, кто я такая, на мгновение замолкали и бросали задумчивые взгляды. А я по крупицам собирала информацию о своих возможных родичах. Я еще не определилась с тем, как жить после выполнения миссии. Не знала, что буду делать, куда пойду и вообще. И это меня беспокоило! Еще как! Мне до отвращения надоела неопределенность, в которой я прожила последние пятнадцать лет и все-таки продолжаю жить сейчас, даже попав в другой мир или, как оказалось, вернувшись на родину моих родителей.

Кто я? Темная эльфийка, ненавидящая своего деда, который погубил мое детство и убил родителей из-за ненависти к своей почившей жене? Красная драконица, которая может только обрастать чешуей, не просто не умеет летать, но и боится этого до ужаса? Неудачница, женщина-человек, которая хочет жить в тепле любимых рук? Тепле, которого в сознательной жизни никогда не испытывала. Как же много у меня вопросов, мешающих спокойно жить и уверенно смотреть в будущее!

Я протянула руку к огню и наблюдала с восхищением и любовью, как пламя, словно живое, скользнуло к ладони, впиталось в кожу, разбежалось по венам, согревая изнутри и даря так необходимое телу и душе тепло.

А ночью мне снова снились золотые глаза, которые не отпускали, не давая отвернуться. Пару раз я просыпалась от ощущения, что моей щеки касается большая горячая ладонь, а потом нежно скользит, зарываясь в пламя моих волос. Я проснулась от этого второй раз, резко открыв глаза, но меня ослепил огонь костра. А когда зрение привыкло, я заметила, как чернота качнулась за порогом света, там, где начиналось царство ночи. Сердце грохотало как сумасшедшее; я села, погладила горящую щеку, все еще чувствуя чужое прикосновение. Неужели это был всего лишь сон и мое богатое воображение?

Филя пошевелился, видимо, тревожился, но сон его был столь крепок, что не дал проснуться. Странно! Я погладила побратима, зарываясь в его мех, и сразу почувствовала, как он успокоился. Тихоня с Серым стояли рядом с лошадьми гоблинов и светлых. Шевелили ушами и спали, склонив головы и иногда переступая с ноги на ногу. Тишина нарушалась лишь стрекотом насекомых и треском поленьев в костре, возле которого спиной ко мне сидел гоблин Осиил. Он не спал и ворошил головешки, потом подложил еще, и костер, взметнув искры, осветил все вокруг всплеском голодного огня.

Я снова закрыла глаза, устало кутаясь в одеяло и укладывая голову на рюкзак. Сон вернулся неохотно, прокравшись сквозь тяжелые мысли и тревогу.

Глава 14

Лучи Дрива все никак не могли разогнать серость, и неприятное утро грозило превратиться в пасмурный день. Завтрак закончился, и марханы быстро сворачивали лагерь, который впервые за столько дней путешествия был спокойным и даже уютным. Все без суеты, но довольно споро собирали вещи и готовились сесть в седла.

Внезапно Филя зарычал, вставая передо мной. У меня по коже побежали искры, и каждый маг в нашем отряде явно почувствовал сильное магическое возмущение. В пяти метрах от нас пространство разрезала кривая полоса. Она быстро расширилась, превратившись в широкий проход, из которого стремительно вышли девять человек. Они держали руки открытыми ладонями в нашу сторону, показывая, что безоружные, но мои спутники, все как один, шагнули назад, стараясь не делать резких движений. Харель встал перед нами с Манселем, прикрывая. А я рассматривала прибывших до тех пор, пока из этой странной дыры не показался десятый и последний. Разрыв пространства тут же исчез.

Я рассмотрела его внимательнее, и у меня тут же сперло дыхание. Он сразу меня узнал и направился ко мне, а я почувствовала, как горячая слеза скатилась из уголка глаза, пробежала по щеке и упала вниз.

Очень высокий, с короткими пламенеющими волосами, тонким носом с горбинкой и пухлыми губами. И уже знакомые, родные и любимые глаза янтарного цвета. Мои глаза!

Я не выдержала и глухо спросила, не веря глазам:

– Папа? Папа, это ты?

Мужчина словно споткнулся, замерев на мгновение, и, не отрываясь, смотрел на меня невероятно теплым взглядом. В них полыхнуло удовлетворение, неизмеримое счастье и… благодарность. Он ускорил шаг и через секунду встал рядом, коротко, полыхнув огнем, посмотрел на Хареля, и тот шагнул в сторону, заодно отодвигаясь от меня и Манселя. Теперь мы стояли лицом к лицу в окружении настороженных мужчин и спрятавшейся за спину Юдера Юмихии.

А я смотрела в, казалось бы, такое знакомое лицо, но уже неосознанно качнула головой, признавая свою ошибку. Этот мужчина явно старше моего отца, не внешностью, а мудростью и опытом, отражавшимися в его глазах. Очень усталых. Пара скорбных морщинок разбегалась от крыльев носа, а уголки рта смотрели вниз: он точно не привык улыбаться. Черты его лица чуть более тонкие, чем у моего отца, и даже, можно сказать, более благородные. Я осознала, кто передо мной, а он это заметил. Тепло во взгляде не исчезло, но к нему прибавилась невыразимая нежность. Он так жадно изучал мое лицо, что у меня самой защемило в груди. Трудно было назвать его дедушкой, но, как по-другому, не знала. Выдохнула полувопрос-полуответ:

– Дедушка… Санренер?

Он немного расслабился, потом медленно прикоснулся к моим волосам на виске, провел по щеке. Погладил и вдохнул мой запах, прикрыв глаза.

– Для тебя – именно так! Моя девочка! – Он чуть склонил голову, по-прежнему пристально изучая мои черты. – Ты похожа на них… особенно на моего сына. Моя плоть и кровь! Я все же нашел тебя, как поклялся сыну на месте их гибели! Больше не отпущу!

Последние слова были сказаны таким жестким, бескомпромиссным тоном, что заставили меня на шаг отступить, и было видно, что ему стало больно.

– Прости, дедушка, но мне надо закончить одно дело, прежде чем влиться в свою крылатую семью.

– Мы поговорим об этом дома!

– Дедушка, послушай…

– Нет, разговора на эту тему быть не может. Я потерял всех, кого любил, больше подобного не повторится.

– Тогда прости меня… – Я подняла руку, жестом призывая выслушать. – Я с тобой никуда не пойду. Меня вернули в этот мир с определенной целью. В этом я уверена. Мне даровали знание и возможность здесь выжить, а за это взяли клятву спасти других. Ты любил и поймешь, о чем я говорю. Ты потерял сына, а Камос-маг, которому я поклялась выполнить его последнее желание, может потерять весь свой народ, если я его обману и не сдержу обещания. Я предам сама себя, а не только его, дедушка. Ты бы смог предать друга и учителя, исполнившего заветную мечту? Того, кто помог обрести смысл жизни?

Он посверлил меня янтарными глазами, наверняка борясь с собой. Потом выдавил:

– Хорошо! Я понимаю тебя…

– Алев! Так меня назвал отец, Суорен Красный!

Санренер потемнел – в нем снова вспыхнули боль и тоска:

– Перед тем как они покинули этот мир, он спросил: как бы я назвал свою дочь, если бы она у меня была? Я сказал: Алев! Я не знал, что он где-то взял артефакт перемещения по мирам… Он все хотел решать сам… мальчишка! Я бы все сделал для него, а он не доверился, поторопился… Мой мальчик… Ему тогда исполнилось всего пятьсот лет, вся жизнь была впереди, а он встретил ее… твою мать. Совсем девочку, ей было чуть больше сотни, но такая одинокая и несчастная. Ты похожа на нее лишь немного, внешне. А характером – в моего сына. Они пару раз появлялись на Лайваносе, твоя мать хотела наладить отношения с семьей, но в первый раз их не смогли поймать, а во второй… Мне доложили, что она хотела переговорить с дядей… Дэноем. Их схватили и продержали столетие в подвале. Отец измывался над собственной дочерью на глазах моего сына, пытая его таким образом. Чудовищная пытка! Тогда мы чудом спасли их, и я впервые познакомился с ней.

Твои родители прожили с нами несколько лет, а потом ее обманом выманили, сказали, что Дэной умирает, и ему требуются ее способности целителя… Тогда они использовали последнюю возможность артефакта и навсегда ушли в другой мир. Но этот проклятый эльф нашел среди своих Черного колдуна, который уже давно продал душу Тьме, и создал портал. Родовым перстнем Фаотей вытащил твою мать обратно на Лайванос, а заодно и тебя с моим сыном, как мне потом сообщили. Я не знал, верить этому или нет! Про тебя никто не знал, мне сказали позже, что был ребенок. Их ребенок! Их ждали… И они в тот раз не смогли уйти… живыми. Только тебя спасли!

Он помолчал, собираясь с силами; я стояла и тихо плакала.

– Мы нашли и заставили ответить за смерть моего сына практически всех, кто в этом участвовал. Роду Штерназия повезло, что Фаотей… Что Дэной давно принял бразды правления кланом, а тот помешавшийся Темный заставил пойти на убийство красного дракона только тех, кто был обязан ему кровью. Твой дядя не знал о последнем покушении и убийстве! Это спасло ему жизнь, но его отец… эта Темная тварь так хорошо спряталась, что мы ищем его уже пятнадцать лет, и пока безрезультатно! Но у меня впереди целая вечность, и его чучело скоро украсит мое гнездо…

Он снова замолчал, шагнул ко мне и, нависая всем телом, снова коснулся ладонью моей щеки. Потом хриплым голосом произнес:

– Дай мне возможность помочь тебе, защитить!

Я медленно коснулась рукой его ладони, крепче прижимая к своей щеке.

– Посмотри, как нас много. Каждый мархан отдаст за меня жизнь. Эти гоблины – мои друзья, не только наемники. А светлые связаны со мной клятвой верности, да и я теперь Повелительница светлых… – Я улыбнулась, заметив, как взметнулись брови дедушки. – Мы должны снять со светлых проклятье и вернуть марханам долголетие. В Лайванос должно вернуться равновесие. Сами Высшие мне в этом помогают…

– Что вы должны сделать?

Суровый голос Санренера был обращен скорее к Ксиону, отчаянно решавшему, как поступить, если мне не удастся договориться с родственником. И, глядя на его хмурое синее лицо и до скрежета сжатые клыки, чувствую, он готов сражаться за меня даже с драконами!

– Добраться до Дома Предков в Закрытом городе, который проклят до тех пор, пока туда не вернется Сердце Марханов, – поспешила ответить я за шамана.

Санренер подумал мгновение, потом ответил:

– Ну что ж, несколько пространственных прыжков, и мы на месте, если вы знаете дорогу. Поможем сократить ваш путь.

Ксион нахмурился сильнее, но очень осторожно предупредил:

– Если доставите до Эйнере, будем благодарны! А дальше нас смогут провести лишь наши жрецы. Путь скрыт от всех и ведом только им. Проклятье оказалось столь мощным и непредсказуемым, что накрыло куполом весь город – туда не пройти чужакам. А за куполом… там, хм-м-м, немного опасно, если сойти с тропы. Или ошибиться с выбором переноса… Но жрецы проведут безопасной дорогой.

– Тогда я не могу…

Я поймала взгляд деда, уже намеревавшегося отказать в исполнении моего задания.

– Я никогда не предам! И твоего согласия мне не требуется!

– Тебе двадцать семь лет, девочка. В этом возрасте у нас только впервые из гнезда вылетают…

– В двенадцать лет я оказалась в другом мире. В одной рубашке, не зная языка, жизни… и, самое ужасное, не помня о прошлом! Совсем! Я выжила, дедушка, выжила в очень суровых условиях. Чуть меньше четырех месяцев назад я погибла в том мире. Но по воле богов мне вернули жизнь и тело, чтобы я вернулась сюда… Дали второй шанс! Но память все же не вернули, огонь выжег ее полностью тогда, в первый раз. Маг-мархан научил меня тому, что я знаю о жизни здесь. Рискнул всем, но частично вернул мне память о родителях. И я теперь знаю, что меня кто-то любил… – От накала эмоций голос надорвался. Нет, нельзя плакать! – А взамен попросил дать шанс на жизнь его народу. И я поклялась! Я выросла как человек, дед, и в двадцать семь готова ко всему, не стоит думать обо мне как о ребенке. Я вернусь к тебе как только отдам долги!

– Алев, я предлагаю компромисс… ты поживешь со мной месяц, а потом доставлю вас, куда смогу, и сам отправлюсь с вами. С тобой! Лишними и обузой мы точно не будем!

Я колебалась, потому что видела; этот… крылатый дедушка со змеиными глазами пойдет на все, чтобы уберечь меня… Так, как он считает правильным. И нужно найти решение, но какое?

Обернулась к Ксиону, который стоял как соляной столб. Глянула на остальных – они готовы к любому исходу. Светлые нарочито расслаблены, но это еще хуже – у Хареля, вон, веко дрожало от тщательно сдерживаемых эмоций…

– Пообещай, что вернешь меня к ним через неделю! И если я попрошу, поможешь с переносом в Эйнере, мы должны будем наверстать упущенное время. Путь и так слишком затянулся.

Напряженные плечи дракона расслабились, будто он получил больше, чем рассчитывал, а я мысленно дала себе оплеуху. Видимо, плохо просчитала его шаги…

– Обещаю! Вернуть через неделю и помочь всем, чем смогу… тебе! – Он чуть повернул голову к остальным. – Пока нас не будет, можете идти к выходу с наших территорий… Бесплатно, так уж и быть.

Хмыкнув на замечание дедули, я подошла к Ксиону и, уверенно глядя ему в глаза, сказала:

– Я вернусь, обещаю, вернусь через неделю, и мы постараемся как можно быстрее выполнить миссию. Все же лучше пару дней отдохнуть, а потом прыгнуть до самого Эйнере, чем идти по Лайваносу и нарываться на неприятности. Только не волнуйтесь и по-настоящему отдохните. Я обещаю вернуться через неделю, не позже! – последнее я повторила больше для деда.

Ксион усилием воли разжал кулаки на вытянутых по швам руках, а потом положил ладонь мне на плечо и глухо ответил:

– Я все слышал… и понял! Я понимаю, девочка, и твое желание, и его… Пообщаться и узнать друг друга. Твое слово… Мне его достаточно. Встретимся на той стороне, я верю тебе, Алев… Красная!

Я не сдержалась и крепко обняла его, потом кивнула и помахала рукой остальным. Свистнув Фильку и подхватив свои вещи с Тихони, направилась к Санренеру. Он перехватил рюкзак, одарил внимательным взглядом Ксиона и, взяв меня за руку, отошел немного в сторону. Один из драконов нарисовал пасс рукой, второй – еще один, и открылся портал, в который по очереди вошли драконы. Причем я – с закрытыми глазами и пиная под зад упиравшегося мархуза. Ох, чувствую, Филя мне еще припомнит этот свой страх.

Глава 15

Мы оказались в большой долине с ярко-зеленым, расстилающимся повсюду мягким ковром травы. Словно большая чаша в окружении гор, которые многочисленными скалистыми уступами уходили ввысь. И в этих стенах, вернее, в расположенных в них пещерах жили драконы. Горы пестрели тропинками, пологими кривоватыми ступенями, площадками, на которых тоже виднелась трава. Даже речушка имелась! Но главное – это драконы, которые разглядывали нас, сидя на ступенях возле своих пещер, или летая над нами, или, как уже знакомые рыжие близнецы из таверны, с ухмыляющимися физиономиями стоя поодаль.

– Здесь живут все красные драконы?

Я посмотрела на Санренера, который только крепче сжал мою ладонь, отвечая:

– Нет! Эта долина принадлежит моему клану… нашему. Но другие кланы тоже владеют подобными долинами, которые разбросаны по всей территории Драконьих гор. И, к моему величайшему сожалению, кланов не так много, как раньше. Всего двадцать один, и наш – самый многочисленный.

Филя продолжал рычать и наваливаться всем своим немалым весом на мои ноги.

– Моего побратима не тронут? Ему здесь можно ходить везде… безопасно?

Дед внимательно посмотрел на мархуза и, улыбаясь, сказал:

– Покажи ему, что мы все – одна семья! И он теперь тоже. – Нисколько не опасаясь оскаленных клыков мархуза, он потрепал его по голове. – Твой друг должен понять, что он здесь свой и мы для него не враги, тогда никаких проблем не возникнет.

Я присела рядом с Филей и, заглянув ему в глаза, передала сказанное Санренером. Филя успокоился, но его настороженность не исчезла. Хотя теперь он принял привычный независимый вид и сел, помахивая хвостом и вывалив язык. Дед усмехнулся и, снова потрепав его за ушами, похвалил:

– Хорошего друга ты себе нашла. Расскажешь, каким образом?

– Я все что хочешь расскажу, но и тебя завалю вопросами!

Дедушка-дракон нежно посмотрел на меня, приобнял за плечи и прижал к себе. Довольно вздохнул и тихо сказал:

– Я счастлив, Алев, что сын подарил мне тебя! Я расскажу обо всем, что знаю или что ты захочешь узнать!

Всей душой я почувствовала, как меня переполняет счастье. Вот она, моя семья! Я нужна им, и меня любят просто так, за то, что я есть. Обвела взглядом долину, а потом начала краснеть, смущаясь все сильнее. Вокруг нас собиралась группа, нет, даже толпа мужчин. Не менее сотни, если точнее, и каждый производил сейчас впечатление голодного дракона, учуявшего тучную бесхозную корову. Бр-р-р! Они буквально ели меня глазами. Отличались они друг от друга как небо и земля, хоть и все были рыжие, правда, разных оттенков. Я попала в царство ярких, красивых красных драконов!

От такого внимания становилось жутко не по себе, и я все сильнее прижималась к дедушке. Он это почувствовал, обвел тяжелым взором членов своего клана и произнес речь прямо тут. Коротко и весьма доходчиво!

– Так, это моя внучка Алев! Кто дотронется без разрешения… ее или моего, останется без хвоста и крыльев!

Драконы прониклись, но расходиться не спешили, только проход нам организовали к узкой дорожке, ведущей наверх к одной из пещер. Пока мы туда шли, я поняла: уж лучше научиться летать, чем таскаться так каждый день.

На одной из площадок нас накрыла огромная тень, я вздрогнула и задрала голову – над нами пролетели двое огрызающихся друг на друга зеленых драконов. Один из них, завидев нас, последний раз рыкнул на своего соперника, камнем упал вниз и спланировал на площадку над нашими головами. Я занервничала, потому что помнила классификацию драконов из учебника. У этих магии нет, они полуразумные, непостоянные и вечно голодные! Меж тем владелец зеленой морды с ехидными желтыми глазами, высунувшись из-за выступа, ждал, пока мы доберемся до него.

– Э-э-э, а как правильно к тебе обращаться… Санренер или дедушка? Или есть еще имя, которого я не знаю?

– Нет, родная моя. Других нет… для тебя. Мне будет очень приятно, если ты будешь называть меня дедом, это полностью отражает наше родство, да и просто приятно…

– Тогда, дед, а что это за зеленая морда, которая нас рассматривает с таким голодным интересом? Я думала, вы отдельно живете… Ну, каждый со своим цветом…

Он собрался, а потом, уже вытаскивая меня на площадку с зеленым драконом, сообщил:

– Познакомься, это твой дядя Заак! И это мое, а теперь и твое гнездо.

У меня отвалилась челюсть от шока, а Филя презрительно фыркнул, скользнув мимо нас в пещеру, с намерением обследовать будущую жилплощадь, как кот в новое жилье.

– Э-э-э, а в каком смысле дядя? Это твой сын? Зеленый?

Обсуждаемый дракон, смешно ковыляя на коротких, но весьма внушительных лапах, пополз в нашу сторону. Я вжалась спиной в грудь деда, а тот строго произнес, обращаясь к зеленому:

– Она моя! Семья! Трогать нельзя! Иметь нельзя! Хвост отгрызу тебе!

После того как мой статус обозначили такими категоричными рублеными фразами, стало не по себе. Зеленый приблизил ко мне свою огромную, размером с Филю морду и посмотрел словно избалованный ребенок, который, может, и понимает, что говорят, но ему важны лишь собственные желания, а остальное он проигнорирует как несущественное и неважное. Из ноздрей вырвался немного вонючий пар, а потом он прижал свой нос к моему паху, вдыхая мой запах.

Я взвизгнула, а Санренер со всего маху двинул зеленому в лоб, от чего желтые змеиные глазки слегка окосели. Но удар возымел должный эффект, и эта наглая морда… моего дяди убралась подальше, обиженно сопя, а длинный, весьма жесткий хвост чуть не смел нас.

– Да какого… хрена тут вообще происходит?!

Мой вопль заставил деда поморщиться. Он подхватил меня под локоток и потащил в гнездо. Пещера была разделена на две части, судя по всему, для двух сущностей драконов. Одна – голая внутренняя часть горы, испещренная зазубринами от когтей (ну да, прилетел и обернулся, как в прихожей разделся), а вторая – богатая и красивая, застеленная коврами, подушками и покрывалами, напоминала восточный дворец… Вот как раз в эту жилую человеческую половину меня и привели. Санренер помог удобнее устроиться на подушках и нарисовал над столом магический знак. Поверхность завалило едой и напитками – полный восторг. О-о-о, уважаю поесть!

– А я так тоже могу… еду создавать?

– Можешь! Но я не создал ее, переместил. У нас в предгорьях есть деревни и таверны, и мы заключаем договоры с владельцами и в любое время забираем готовые блюда. Их обязанность – проследить, чтобы в положенном месте всегда была вкусная еда…

Хорошо устроились крылатые!

Затем он присел рядом и, внимательно посмотрев на меня, активно жующую фрукт и не забывавшую поделиться едой с побратимом, произнес:

– Заак из одного помета с твоим отцом! В наших кланах с каждым годом рождается все меньше самок, большей частью они предсказуемо становятся зелеными…

– Но почему зелеными?

– Потому, девочка, что своих самок нам не хватает, а мы… Мы огненные, Алев, и огонь не зря гуляет в нашей крови. Нам жизненно необходимо любить и быть любимыми, ради этого мы готовы умереть. Слишком долго живем, малышка, и со временем желание обзавестись потомством становится непреодолимым искушением, острой потребностью. Настолько сильной, что мы идем на… Мы берем во временную пару зеленых самок. Но они, как ты видишь, обладают лишь зачатками разума, и у них нет такого понятия как семья. Родственная память настолько коротка, что знают лишь о родителях… И спариваются даже со своими кровными родственниками. Главное, что их интересует, – это еда и секс. Впрочем, как и многих других…

В семьях красных рождается только один ребенок-дракон за раз, да и то этого чуда приходится ждать слишком долго… Самки зеленых могут принести помет из двух-трех, но лишь один из них, возможно, будет красным и двуипостасным. Мы не можем определить, почему так происходит. Нам приходится зорко следить за своей непостоянной зеленой подругой, пока она выносит наше потомство, чтобы не скинула плод или, родив, не бросила на произвол судьбы… Яйца зеленые не высиживают, а складируют их в общем гнезде, а потом подкармливают всем скопом вылупившееся потомство. Поэтому многие из зеленых драконов даже не знают, кто их истинные родители! А мы точно знаем и помним о них. От нашего союза с зелеными чаще всего рождается один младенец, а иногда – одно или два яйца. Ребенок изначально рождается с двумя сущностями, а те, кто в яйцах… только зеленые и… такие, как есть. Но они и наши дети, какие бы они ни были, и мы их любим. Может, не так сильно и всепоглощающе, как красных, но все же… Мы их растим, а потом они иногда прилетают туда, откуда сделали в небо первый прыжок… И Заак тоже.

Я ошарашено молчала.

– Значит, моя бабушка… зеленая???

Санренер кивнул, скорбно поджав губы.

– Понятно-о-о…

Мы еще долго разговаривали, а потом меня, словно ребенка, погнали спать. Дед сидел возле моей кушетки, заваленной подушками, в которых я соорудила себе «гнездо» и почувствовала, что так гораздо приятнее спать, и гладил меня по голове. Нежно, ласково.

– Спи, моя девочка! Завтра будет новый день, и мы будем учить тебя летать! В моем гнезде устроим праздник – первая самка вылетит из этого гнезда. Моя внучка!

Я приподнялась и чмокнула его в щеку, а потом, укутавшись в одеяло, сонно пробормотала:

– Спасибо, дед, что нашел меня! Я дома и счастлива!

Он молчал очень долго, тяжело дыша, а потом моей макушки коснулись его горячие губы и тихий шепот нарушил тишину:

– Спасибо Стретеру, что ты есть!

***

Третий день моих полетов и четвертый – пребывания в драконьей долине закончился неудачно. Для меня! На следующий день после появления в долине мне устроили торжественный вылет из гнезда… Так сказать!

На самом деле полдня меня учили оборачиваться, создавая магический кармашек для одежды, чтобы каждый раз не оставаться голой, а главное, не отвлекаться на переодевание. В первый раз, когда лифчик весьма странным образом обвил мощную шею и чуть меня не задушил, дед чуть не помер от страха. А потом – смеха! Но пытки обучением продолжил. В итоге первый полет свершился лишь к вечеру. Внизу зажгли костры, и красный драконий народ столпился внизу, только семечек не хватало для традиционной картины сельского гулянья, а сверху парили несколько зеленых, которые то дрались, то без смущения совокуплялись практически над нашими головами и, видимо, не сомневаясь, что всем это тоже интересно.

Столпившиеся вокруг мужчины и даже несколько женщин, одетых в легкие летящие рубахи чуть ниже колена и широкие шаровары веселых расцветок, посмеивались над моим смущением от вида над головами.

Затем дед еще раз проинструктировал меня о правилах полета и дал отмашку. Сам же сразу обернулся огромным красным драконом. У меня при виде него захватило дух от красоты и величия, и я даже в ладоши захлопала от восторга. Филя осторожно присел возле стены, хмуро наблюдая, я же повисла на мощной чешуйчатой шее своего деда. Он явно чувствовал себя счастливым. Его большая, немного вытянутая к пасти голова боднула меня в плечо, подталкивая к краю пещеры. Роговой нарост вдоль позвоночника топорщился кое-где от острых шипов, а длинный и заостренный хвост на конце был словно кинжал. Янтарные глаза светились удовлетворением, когда я наконец обернулась и выползла наружу под общий восторженный вздох мужчин. О-о-о, я даже поверила, что я красотка…

Затем расправила крылья, как учил дед, и сделала глубокий вдох. Взмахнула крыльями, оторвалась от уступа, на мгновение зависла над пропастью и… ухнула вниз, охая, ойкая и визжа, покатилась, считая каждую ступень и взывая к Высшим. Хоть бы не сломать конечности! Так продолжалось несколько секунд, но тут меня подхватили мощные лапы, и в буквальном смысле начали ощупывать, ворочая из стороны в сторону и проверяя на наличие возможных повреждений. Как куклу, ей-богу! Забота дедушки выходила за рамки, но, спасибо, спас от позора и не дал раздавить толпу внизу.

Я думала, что мои мучения на этом закончатся, но не тут-то было. С переменным успехом экзекуция продолжилась дальше… К утру я была не красной, а скорее синей драконицей от синяков и ушибов, грязная как свинарка, но зато я парила над долиной и кричала о нелегкой победе. А вместе со мной и сто двадцать драконов моего клана! Горы, казалось, содрогнулись от их победного клича!

Правда, гневный вопль моего дела заглушил всех, когда какой-то глупый и чересчур наглый зеленый попытался пристроиться ко мне сзади. В результате наглецу попало по самое некуда, а его родителю, который не следил за любвеобильным чадом, сделали последнее китайское предупреждение с занесением в личное дело. Ну, это я такие выводы сделала, заметив, как и сынок, и его родитель быстро пришли в себя и каждый полетел по своим делам.

Я нечаянно потерялась в горах. Хотела спрятаться от деда и пошутить над ним, но оказалась одна. Летала я уже более-менее неплохо, если ни с кем не сравнивать… Поэтому потихоньку планировала, поглядывая, нет ли где своих. Внизу я увидела озеро, которое приковало к себе мой взгляд прозрачной голубой водой. Хочу! Я приземлилась, обернулась и растерла уставшие плечи ладонями. Искупаться сейчас – самое то. Разделась до нижнего белья и вошла в воду. Божественно!

И только я расслабилась, как что-то рядом со мной плюхнулось, обдав меня немаленькой волной. Отплевываясь, я выскочила на берег и охнула, пригнувшись от страха. Из воды всплыла зеленая драконья самка, судя по тонкой морде и небольшим габаритам. Я быстро напялила одежду и обсушилась огнем. И очень вовремя, потому что над нами пронеслась огромная тень, и затем рядом приземлился красный дракон. Буквально через секунду передо мной стоял симпатичный мужчина с шевелюрой морковного цвета. Быстро оценив меня, очень вежливо кивнул:

– Приветствую, Алев Красная! Я Раневельс Рыжий. Моя… самка не навредила вам?

Я отрицательно качнула головой и резко отвернулась, потому что зеленая, разъяренно пыхтя, выползла на берег.

– Вы ее обидели?

– Нет! – Он недоуменно посмотрел на меня. Потом, видимо, что-то вспомнив, пояснил: – Она злится, потому что я ее привязал к себе, и она не может сбежать.

– Зачем? Их же много! Зачем принуждать именно эту?

Раневельс поморщился, словно лимон съел, потом тяжело вздохнул и признался:

– Это моя последняя попытка… У меня уже двое сыновей, и оба зеленые. От этой самки. Так получилось, что она вновь понесла от меня, а потом попыталась сбежать. Пришлось магически привязать к себе, а то она подкинет яйца в общее гнездо, а там с трудом можно найти свое…

Я вновь поразилась этим обычаям. Если нет избранной, то они хотят детей, чтобы любить их! Тушите свет, сушите весла, ну и жизнь у этих драконов… А несчастный между тем продолжил:

– Она опять испытывает раздражение и слабость. В этот раз – гораздо раньше, чем в прошлый, и выглядит слабее, чем обычно…

Я внимательно осмотрела самку, которая лежала на боку, раздраженно похлопывая по земле хвостом, и было хорошо видно, что она физически слаба. Я тут же озвучила пришедшую мысль:

– Вы сможете ее контролировать, чтобы она мне не навредила? Я целительница и могу помочь.

Его глаза радостно вспыхнули. Недолго думая, он обернулся в дракона морковного цвета. Мощной головой прижал шею самки к земле, а лапами обнял сзади, сдерживая ее движения и хвост. Удовлетворенно кивнув, я подошла к ней и приступила к работе.

Отключившись от всего, нырнула в магию с головой. Поплыла по ее венам, сливаясь с органами, и тут натолкнулась на чудо. Два зародыша – девочки – явно испытывают дикое магическое голодание. Обе тянули из матери все силы, но та была энергетически почти опустошена. Чувствовалось, что обоим необходима подпитка для правильного формирования и развития. Одна, почуяв рядом мою энергию, голодно накинулась, а вторая слабо ко мне потянулась. Странно, что именно от нее исходила какая-то волна, что-то такое теплое, нежное, родное… Я усилила поток энергии в ее сторону, а еще заметила, что если первая более-менее борется с голодом, то эта девочка начала формировать вокруг себя словно защитный купол… Скорлупу! Скрючиваясь в ней и замирая в развитии. Получив от меня подпитку, она распрямилась и будто засияла. Мне показалось, что они даже увеличились в размерах. Высосали из меня все, что смогли, наполнив себя, а я почувствовала, что этого им для правильного развития хватит.