Текст книги "Командир РКККА 2А"

– Ну что она ему может сделать своим маленьким кулачком? – подумалось верзиле. Страх, между тем, удесятерил силы Валентины, и она резким тычком правой руки ударила насильника в лицо. Но не кулачком, как предполагал бандит, а острым кивером оловянного солдатика, который сыграл роль отличного кастета, зажатого в сильной руке лучшей волейболистки школы. Удар пришелся прямо в глаз преступника, который издав дикий, нечеловеческий вопль, рухнул на землю, схватившись обеими руками за вытекающий глаз, из которого фонтаном била кровь. А Валя, не теряя ни секунды, помчалась домой, как ветер не разбирая дороги. Потом, перед самым отъездом из Крыма, знакомый милиционер рассказал, что в скалах было найдено тело мертвого рецидивиста по имени Голго, с ножевыми ранениями и вытекшим глазом. Из воровской среды поступила достоверная информация, что Голго, проигравшись в карты в очередной раз «на человека», должен был убить первого встречного, что он раньше успешно делал неоднократно. Но в последний раз удача ему сильно изменила – жертва оказалась не робкого десятка и выбила ему глаз. А закон воровских джунглей суров к проигравшим: «не сможешь выполнить условие игры в течение суток – ответишь своей головой». И тут не играют никакой роли «смягчающие» обстоятельства в виде возможного ранения проигравшего. С этого момента Валя никогда не расставалась со своим защитником – стойким оловянным солдатиком, который, защитив ее один раз, вполне может защитить и в последующем.

Как то вечером в первых числах июля, придя домой, Павел обнаружил своего отца в изрядном подпитии, что было не характерно для Александра Матвеевича. Причиной стал очередной отказ старшего Дроздова от вступления в члены ВКП(б). Дело в том, что руководство завода, в лице начальника цеха, начальников участков, членов парткома и профкома завода «Красная Заря» давно и настойчиво предлагало Александру Матвеевичу стать коммунистом. Но отец Павла постоянно отказывался от этих лестных предложений, так как опасался, что его загрузят «доверху» разными партийными поручениями и иной бесплатной работой.

И вот сегодня, в присутствии начальства, членов парткома и профкома, Александр Матвеевич в очередной раз категорически отказался от этой высокой чести, мотивируя это тем, что он уже не молод, да и так много времени работает сверхурочно. В пылу напрасного откровения Дроздов старший сказал, что ему мало платят за его высококвалифицированную работу, много денег уходит на всякие взносы и поборы, на принудительную покупку облигаций государственного займа, достают его разного рода заводские инициативы, так называемые «почины», «встречные планы» и внеплановые субботники. А вступив в партию количество бесплатной работы многократно возрастет.

– В общем, выдал начальству «правду матку». Напрасно погорячился. А секретарь парткома завода так прямо и заявил, что я за эти слова и отказ от вступления в партию очень сильно пожалею, – удрученно изрек Александр Матвеевич.

– А о своей семье ты опять не подумал. Зачем было гусей дразнить? Ты Саша совсем как ребенок. Точно как наш Паша с Борисом, когда дразнили бульдога 3 года назад, пока он за ними не погнался, – с досадой высказалась мама Павла.

– Виноват я, Таня, извини. Ляпнул вслух, не подумавши. Теперь меня точно переведут на штамповку мелких деталей. А там работы много, а расценки низкие. Вся надежда теперь на тебя Павел. Заканчивай десятый класс и к нам на завод. Молодым везде у нас дорога. Ты парень сильный, рукастый и с головой, да и еще эрудированный, не как я. Только тебе обязательно надо в комсомол вступить – иначе тебя в партию не примут, – мудро заключил отец Павла.

– Это тебе, старый давно надо было вступить в партию, а ты общественной нагрузки испугался. Вот и противопоставил себя руководству, – в очередной раз упрекнула мужа Татьяна Ивановна.

– Папа, как я понимаю, еще не поздно тебе подать заявление о вступлении в ряды ВКП(б). А заодно признать свои ошибки и покаяться. Знаешь русскую поговорку: «Повинную голову меч не сечет». А мама поможет тебе написать грамотное покаяние.

– Да противны мне все эти начальственные рожи. То – то они все обрадуются, если я еще и покаюсь. Все равно меня уже в партию не примут, так как я раскрыл свое «истинное лицо».

– Не бери в голову папа. Отрицательный результат – это тоже результат, как говорят научные работники. Только пусть на твое заявление и объяснительную записку дадут письменный ответ, если откажут.

– Верно, Павлик то уже рассуждает по – взрослому. Надо подготовить эти бумаги – хуже то не будет. А гордыню свою надо преодолеть. Ты же Саша верующий человек. Должен понимать, что гордыня – это самый тяжкий грех из всех смертных грехов, – заключила мать Павла.

– А как верующий человек может вступить в большевистскую партию? Там же все антихристы, – пришла в голову Павла несвоевременная мысль, но он об этом промолчал.

После вечернего чаепития родители пошли в свою комнату составлять заявление и объяснительную записку. А Павел отправился в свою комнату. Надо начертить пару рабочих эскизов и сделать некоторые расчеты по трехместным аэросаням, строительство которых проходило недостаточно быстро. Ну и, конечно, надо дочитать очередной научно – фантастический роман.

Лето 1930 года было особенно насыщенным: работа на почте, построй – ка больших аэросаней, работа на «подпольно» расширенном до 12 соток огороде, плюс регулярная специальная физическая подготовка по методике, составленной еще 2 года назад Прохором. Ну и отдохнуть надо было тоже: покупаться, позагорать, поплавать вместе с братом на байдарке под парусом и под мотором по Неве и в Финском заливе. Половить там рыбы. У брата Володи и его толкового друга Николая Митина почему – то, это получалось лучше, чем у Павла. Хорошо, что в этом году Володя в пионерлагерь не поехал, заявив родителям, что ему надоело все делать по команде: ходить строем под барабанную дробь, вставать по сигналу горна, бегать, как заведенный с высунутым языком на линейки и построения. И, при этом, никакой личной свободы. Зато, какая показуха: перед праздниками, родительскими днями, приездом начальства проводится усиленная приборка территории и помещений лагеря – какая «радость» для пионеров! Кормят, по словам Володи, в пионерлагере «парашей» как в тюрьме. Пичкают постной кашей, картошкой, постными щами. А мясо, масло, сметана, сахар, печенье и прочие вкусности куда – то исчезают как по мановению волшебной палочки. Зато администрация пионерлагеря, особенно работники хозяйственного блока, все как на подбор здоровые, румяные и упитанные – хоть снимай по ним рекламу о вкусной и здоровой пище. Ну а главное – парню уже «стукнуло» 13 лет – и он не должен жить как цыпленок – переросток в инкубаторе. Гораздо лучше дома – и воздух тут в Озерках свежий, почти как в деревне. Купайся и загорай, сколько хочешь, общайся в охотку со сверстниками, за грибами и ягодами можно на велосипеде съездить или даже пешком сходить. И, при этом, имеются все преимущества городской жизни. Правда появились и некоторые обязанности: поработать на огороде, брату Павлу помочь почту разнести, за младшей сестренкой Олей тоже надо приглядывать, хотя она и не такая уж и маленькая. Но «плюсов» все равно неизмеримо больше. Можно, например, серьезно заняться радио – техникой, в которой здорово преуспел Коля Митин. Они уже успели сделать несколько самодельных радиоприемников, а сейчас работают над радиопередатчиком. Ведущую роль в этом деле играет Николай, но и для Володи остается немало возможностей проявить себя в основном в механической части этих устройств. А еще Николай «для души» изготовил цветомузыку из разноцветных лампочек, собрав схему собственной конструкции с разделением по звуковым частотам и мощным усилителем звука. Когда это устройство было продемонстрировано в актовом зале школы под современную музыку, то все ученики и даже учителя пришли в буйный восторг. А Николая, за этот трудовой и творческий подвиг наградили почетной грамотой, кубком и даже аккордеоном, на котором ему еще предстоит научиться играть. – Лучше бы дали деньгами! – как – то по этому поводу высказался Николай.

– Тебе Коля еще повезло, что выдали аккордеон, а не, например, «красные революционные шаровары»! – сказал ему со смехом его друг Володя Дроздов.

Как и предположил отец Павла его покаянное обращение в партком и администрацию завода ни к чему хорошему не привело. Расширенное бюро парткома завода «Красная Заря» осудило политически «незрелую» позицию и ревизионистские настроения мастера – наставника Дроздова и проголосовало против вступления заводского ветерана в ряды ВКБ(б). А мотивированный и обоснованный отказ в письменной форме Александру Матвеевичу пообещали подготовить в месячный срок.

«Отказное» письмо из заводского парткома и администрации на трех листах отец Павла получил ровно через месяц. Это письмо больше походило на прокурорское обвинение, за которое меньше 10 лет тюрьмы не дадут. Письмо заканчивалось словами, что гражданин Дроздов стал полным перерожденцем, сочувствующим врагам народа и контрреволюционерам. Было диагностировано, что мастер – наставник Дроздов уже не «наш человек» и не может считаться товарищем.

Это был полный «облом», следствием которого стал, во – первых, перевод отца Павла на низкооплачиваемую работу по штамповке и последующей обработке мелких деталей, а во – вторых с первых чисел сентября 1930 года в их квартиру подселили соседа в порядке коммунистического уплотнения. Сосед – грубый, хамоватый и самоуверенный толстяк невысокого роста сразу занял вторую по величине комнату в их квартире, серьезно потеснив семейство Дроздовых на всех объектах общего пользования: в коридоре, на кухне, в ванной и в туалете. С момента вселения этого жлоба по фамилии Дубенко в квартиру коммунальные разборки стали ежедневной реальностью.

С 1 сентября 1930 года в школу № 102 перевелся в связи с переездом новый ученик, да никуда ни будь, а именно в их 10в класс. Парень был хоть куда – высокий широкоплечий блондин со светло – голубыми глазами, сразу же привлекший внимание всех девочек – старшеклассниц их школы.

– Это немец – однозначно, – с уверенностью заявил «инженер человеческих душ» и по совместительству «плейбой» Леонид Хайтов. И, похоже, угадал – у нового ученика имя действительно оказалось вполне германское – Герман, да и отчество тоже – Карлович. А вот фамилия подкачала – не какой – то там Бисмарк, Мольтке или Клаузевиц, а всего лишь Лобанов.

Герман держался независимо и совершенно непринужденно, если не сказать высокомерно. Возможно, это было также и потому, что он был уже почти на год старше большинства ребят из их класса. Герману уже исполнилось 17 лет, в то время как большинство его одноклассников еще не достигли этого рубежа. Новичок охотно общался с одноклассниками и особенно с одноклассницами. Подробно рассказывал о себе, не забыв упомянуть, что он входит в молодежную сборную Ленинграда по спортивной гимнастике. А через несколько месяцев, по его словам, войдет во взрослую сборную команду города по этому виду спорта.

– «Заливает» как Троцкий, и глазом не моргнет, – уверенно предположил Боб Коженков, и оказался не прав.

То, что новичок делал на перекладине, брусьях и кольцах повергло всю школу и учителя физкультуры, в том числе, в изумление. Каскад сложнейших гимнастических трюков Лобанов исполнял изящно, уверенно и в высоком темпе. Даже не специалисту было понятно, что Лобанов – гимнаст высокого класса. Этот вывод подтвердил их учитель физкультуры, заявив, что парень уже выполняет программу, доступную лишь мастерам спорта международного класса.

Чтобы окончательно закрепить свой авторитет сильнейшего ученика школы № 102 Лобанов предложил провести неофициальные соревнования по армреслингу, предложив наиболее сильным ребятам посостязаться с ним. Если честно, многим этого не очень то хотелось. Всем ясно было, что «рыцарь – зачинщик», как их называли в средние века, чрезвычайно силен. Но и отказаться от соперничества было нельзя по понятным причинам. Как все и предполагали, Лобанов завалил всех ребят, включая и Павла, на которого надеялись парни всей школы. А Дроздов их надежд не оправдал, хотя Лобанов и сказал впоследствии, что Павел оказался довольно крепким орешком, и ему пришлось серьезно напрячься, чтобы одержать верх.

Кроме бьющей через край самоуверенности, Лобанов громко заявил о себе как об «альфа – самце» и «плейбое» № 1. Так что Хайтову пришлось потесниться на «сексуальном Олимпе». Но самым плохим оказалось то, что новоиспеченный «альфа – самец» решил серьезно приударить за Аней Соколовой, невзирая на то, что вся школа, включая учителей и первоклассников, знала, что Аня это невеста Леонида Хайтова.

Леонид, как – то после уроков, подошел к Павлу, закатал рукав рубахи и показал ему свою заметно распухшую руку.

– Как это тебя Леня угораздило, споткнулся, что ли? – спросил Павел, думая, что это обычный ушиб.

– Хуже Паша, гораздо хуже – я попытался поговорить с Лобановым, чтобы он отстал от Ани. А он мне в ответ – «отвали» и не мешай его личной жизни. Затем двумя руками схватил мою руку за запястье, сжал ее, как тисками, и стал выворачивать, пока я не взвыл от боли. А потом этот фашист заявил, что Аня будет его девушкой. И что делать теперь я не знаю. В своей поврежденной правой руке теперь я не то, что ручку, даже ложку не могу удержать.

– Леня! Не отчаивайся. Принимать пищу можно и с ложкой в левой руке, а потом это пройдет. Надо только подлечиться твоим несравненным «виски». Только не внутрь – а снаружи – в виде спиртового компресса, но и внутрь принять не помешает. Вообще – то я тебя понимаю – после армреслинга с этим потомком викингов у меня самого моя тренированная кисть болела недели две.

– Только Паша! Будь осторожен. Эта тварь очень опасна. А может ему сделать темную? Как ты считаешь?

– Идея хорошая, но пока преждевременная. Надо мне с этим самородком сначала поговорить. Я буду осторожен, не беспокойся.

На следующий день, в последних числах октября, Павел сказал Лобанову, что хотел бы с ним кое о чем переговорить. На что Герман ответил, что он слишком спешит на очередную тренировку – надо готовиться к чемпионату города по спортивной гимнастике.

– А мы можем поговорить по дороге – я тебя не задержу. Заодно посмотрю на «кузницу чемпионов» страны. Может, и сам приобщусь к большому спорту. Я тут немного боксом занимаюсь – хотелось бы оценить имеющиеся у меня перспективы, – предложил Павел свою компанию внезапно напрягшемуся Лобанову.

Дроздов напомнил новичку, что у них в классе уже сложившийся коллектив и негоже грубо и несправедливо в него вторгаться. Так можно и в рыло получить без очереди.

– А в чем проблема и кто это собирается на меня поднять руку? Ты что ли, чмо?

– Ну, если ситуация потребует то может и я, или другой товарищ или группа товарищей – мы не чистоплюи, можем и коллективно провести воспитательную работу над забуревшим новичком. А проблема в том, что ты, грязный козел, нагло собираешься увести от моего друга Леонида его невесту Аню Соколову.

– Ты что? Мне угрожаешь? Ты на кого потянул? – воскликнул в ярости супер гимнаст, быстро схватив двумя руками запястье правой руки Дроздова и с силой ее выворачивая.

– Точно таким приемом Прохор обезвредил нэпмана Збруева, – мелькнула в голове у Павла несвоевременная мысль. И если бы Дроздов не был заранее готов к такому обороту событий, то уже бы лежал на земле со сломанной или вывихнутой рукой. Но в данном случае помогла предусмотрительность и знание простейшего, но весьма эффективного приема единоборства с сильным противником, одетым в легкую спортивную обувь. В итоге, поворачиваясь корпусом и почти падая, Павел резко и точно успел ударить каблуком своего тяжелого ботинка по пальцам ступни своего оппонента. Этот прием считается женским. Так хорошо натренированная женщина на туфельках – шпильках если точно и резко топнет каблучком по ступне напавшего насильника, то надолго уложит его на больничную койку с пробитой ступней ноги. Нечто подобное, но в более легкой форме случилось и с гимнастом Лобановым. С воплем «млять, сцуко, ты сломал мне ступню ноги» Герман набросился на Павла с кулаками и стал молотить его как боксерскую грушу.

Дроздова выручили только его боксерские навыки и то, что у его мощного противника была повреждена нога, и он не мог быстро и легко передвигаться. Тем не менее, Лобанов сумел – таки пробить выставленный руками его противника блок и разбить Павлу губы. Агрессора остановил только тяжелый хук слева, быстрый апперкот и прямой удар левой, нанесенный Павлом взбешенному гимнасту. Было ясно, что с такой травмой ноги выдающемуся спортсмену Лобанову придется не один раз пропустить тренировки и основательно полечить поврежденную стопу.

– Ну, все! Ты покойник. Можешь заказывать себе панихиду. Заживет моя нога, и я сделаю тебе «козью морду» – пообещал Дроздову разъяренный гимнаст.

– Напугал ежа голым задом! А если ты не прекратишь свои нападки на моих друзей, то я тебе все ноги переломаю, и ты забудешь не только гимнастику, а и вообще станешь инвалидом, – яростно выкрикнул Павел Лобанову, быстро уходя в сторону своего дома.

На следующий день, когда Дроздов пришел в школу с разбитыми и опухшими губами, Леонид Хайтов сказал, что ему ясно то, что Дроздов уже «переговорил» с супер гимнастом. Его догадка подтвердилась, когда Павел предъявил распухшую руку с огромным кровоподтеком чуть выше кисти.

Урок уже начался, когда в класс быстро зашел, заметно прихрамывая, супер гимнаст Лобанов и уселся, как ни в чем не бывало на свое место. Одноклассники мужского пола с удовлетворением обратили внимание на «боевую раскраску» в виде трех больших и хорошо заметных синяков на красивом, мужественном лице Лобанова.

Когда на перемене у Лобанова спросили, как ему удалось получить такую живописную раскраску на своем лице, Герман ответил, что вчера немного пообщался на языке жестов с мастером спорта международного класса, членом сборной страны по боксу в полутяжелом весе. Боксер тоже получил от него несколько отметин, только украшающих лицо настоящего мужчины. Хотя такое объяснение выглядело довольно правдоподобным одноклассники без труда «просекли» в чем суть дела, сложив один плюс один. Даже слаборазвитому первокласснику было ясно, что противником Германа вчера был не кто иной, как «мастер спорта международного класса в полутяжелом весе» Павел Дроздов.

Первым Павла с присвоением «высокого спортивного звания» в самой престижной категории поздравил Леонид Хайтов. Причем сделал это с самым серьезным видом, заявив, что перспективный русский боксер уверенно одержал верх над немецким чемпионом – родственником знаменитого барона Мюнхгаузена. Победа была достигнута по очкам со счетом 4: 1. Рядом стоящие парни из их класса искренне рассмеялись остроумной шутке. Лишь Николай Змитриченко спросил: «А почему ты не послал этого долбаного гимнаста в нокаут?». На что Павел ответил, что по этическим соображениям не хотел срывать плановую тренировку выдающегося гимнаста.

– Так ты и так сорвал ему тренировку недели на три, как минимум, повредив ему копыто, – компетентно отметил Боб Коженков.

– Да, тут ты прав, это типичный «эксцесс исполнителя» с моей стороны, – со смехом ответил Павел.

После занятий Леонид Хайтов пригласил своих друзей Павла, Боба и «примкнувшего к ним» Николая Змитриченко на очередную «конференцию» в легендарный сарай своего дядюшки.

Надо отметить, что Николай в последнее время резко изменился в лучшую сторону, и не только в части успеваемости – того и гляди, что станет настоящим «хорошистом» – получше даже, чем Дроздов. Удивительно, как из недавнего хама и жлоба парень превратился в душевного и отзывчивого товарища. «Вот что способна сделать любовь даже с таким «трудным материалом»! – мудро заметил на этот счет Леонид.

А Николай, проводив свою ненаглядную Софочку до ее дома, с энтузиазмом присоединился к компании новых друзей – одноклассников.

Надо отметить, что «малый конференц – зал» у Хайтова с каждым разом становился все более комфортабельным: там уже стояла удобная мебель, обеденный стол, печь с плитой, кухня с водопроводом, погреб, встроенный в стену природный холодильник, и прочие удобства.

Парни первым делом обсудили «злого гения» их класса – Германа Лобанова, от которого с первых дней стала исходить для всех вполне ощутимая угроза.

– Не зря он увлекается Ницше и легендами древних германских завоевателей. А совсем недавно, до нашей стычки, он мне по секрету показал свою любимую книгу – «Майн Кампф» [7]7
  «Mein кampf» («Моя борьба») – книга, написанная со слов Адольфа Гитлера, впервые опубликована 18 июля 1925 года. В её основе лежат идеи расового превосходства и национал – социализма, а так же автобиография и мемуары автора. Гитлер писал эти «труды» вместе с Эмилем Морисом (личный охранник и шофёр Фюрера с 1919 года), во время его тюремного заключения в городе Ландсберге. Так же, его помощником в этой «писанине» являлся Рудольф Гесс (государственный и политический деятель, заместитель Фюрера по национал – социалистической партии).


[Закрыть], которую написал его кумир – некий Гитлер. Полная бредятина, если честно – я эту книжонку бегло пролистал, и меня чуть не стошнило. Но я уж не стал тогда, по причине своей природной деликатности, высказывать о ней свое мнение. О чем сейчас жалею – надо было выдать ему всю правду – матку, – с сожалением сказал Павел.

– Зато ты с ним хорошо пообщался на языке жестов, сказал Боб Коженков, – под всеобщее одобрение присутствующих.

– Этот тип все же очень опасен и у него есть поганая привычка: чуть что – начинает выкручивать руки, чтобы подчеркнуть свое превосходство – «альфа – самец» долбаный. Вот полюбуйтесь, – сказал Николай, засучивая рукав своей рубахи. На запястье его мощной, мускулистой руки еще оставался кровоподтек желтого цвета. Как по команде Леонид и Павел закатали рукава своих рубах, демонстрируя аналогичные повреждения.

Самый большой кровоподтек был у Павла, что дало ему основание сказать, что он победил «супер гимнаста» с минимальным преимуществом – не 4: 1, а всего лишь 4: 2.

– А тебе – то за что досталось? – спросил Николая Боб Коженков.

– Да этот урод стал заигрывать с Софой, целовать ей ручки, обнимать ее за плечи, да и вообще вести себя с ней фамильярно, хотя она не давала ему никакого повода. Я ему несколько раз делал замечание – а от него как от стенки горох. Ну и у нас приключилась небольшая стычка на заднем дворе школы, которая кончилась тем, что он мне вывернул руку, хорошо хоть не сломал. Мне наш преподаватель по физкультуре Фролов говорил, что у всех спортивных гимнастов очень сильные руки, а у этого долбаного «супер гимнаста» и подавно, так что я еще и легко отделался.

– Слушай, Паша, а как ты умудрился навалять этому викингу, да еще и сохранить свою клешню без больших повреждений? – спросил в свою очередь Николай.

– Применил один из проверенных женских приемов – топнул что было силы каблуком своих армейских ботинок по недостаточно защищенной ступне супер гимнаста. Иначе этот козел мне бы руку точно сломал. Ну а потом с поврежденной ногой особенно не побоксируешь. В результате этот спортсмен и получил от меня пару оплеух по морде своего лица. Но, надо отметить, и мне досталось – теперь борщ неудобно хлебать и целоваться больно – сказал со смехом Павел, показывая пальцем на свои разбитые губы.

– Парни! Еще, какая новость. Видел я тут как – то нашего нибелунга Германа в компании Леопольда Збруева, который дружественно делился опытом по обольщению лиц женского пола с помощью препаратов, обостряющих сексуальное желание. Герман слушал нэпмана с открытым ртом. Подслушал я их разговор случайно в парадном подъезде дома, где проживает мой давний деловой партнер, – поделился конфиденциальной информацией Леонид Хайтов.

У Дроздова поинтересовались, как продвигается постройка новых трехместных аэросаней. Тут Павел сказал, что похвастаться пока нечем – не хватает некоторых деталей, которые надо выточить на токарном станке. Отец Павла, который раньше охотно и с интересом помогал в создании легких аэросаней, сейчас пребывает в трансе от того, что его перевели на более трудоемкую, но гораздо хуже оплачиваемую работу. А их отдельная крупногабаритная трехкомнатная квартира превратилась в коммуналку, так как к ним подселили пьющего грязнулю соседа. Сосед работает где – то кладовщиком и постоянно затаскивает в квартиру всякий хлам – прямо как гоголевский Плюшкин. И их комфортабельная квартирка постепенно превращается в товарно – вещевой склад. Из – за того, что в их семье денег стало гораздо меньше, Павел вынужден устроиться почтальоном на постоянной основе, хотя это и нелегко – приходится ежедневно вставать в полпятого утра. Опыт в этом деле у него есть, но времени и сил эта работа тоже отрывает немало, хотя ему и помогает его безотказный брат Володя. В скоростной развозке почты Дроздову здорово помогает его надежный самодельный велосипед, а когда выпадет снег предполагается в качестве транспортного средства использовать легкие аэросани.

Договорились о проведении очередных «дней здоровья». Но Зигфрида ХХ века решили не приглашать, так как Лобанов со своим гонором может легко испортить любой праздник.

В разговоре друзья отметили, что у них имеет место быть полный «интернационал»: Боб Коженков имеет удмуртские корни, у Валентины Баданиной в роду имеются чехи и поляки, Леонид Хайтов – наполовину татарин, как и бывшая возлюбленная Павла – Рая Ахмадеева, Николай Змитриченко – украинец, а невеста Николая Софочка – чистокровная еврейка. И только Павел «подкачал» – со всех сторон он оказался русским, хотя быть может у него в пятом поколении тоже могут быть и немцы и поляки, так как и отец и мать Павла родом из Смоленской области, где «потопталось» немало европейцев. По крайней мере, Зигфрид XX века посчитал, что у Павла наверняка есть немецкие корни – даже сделал Дроздову такой комплимент до их жестокой стычки, заметив, что у него, якобы, и лицо и телосложение типично немецкое. А Леонид Хайтов, со своей стороны заметил, что ни один русский не может считать себя полноценным русским без примеси татарской крови. И так считают не только татары. – Так что «Да здравствует интернационал и дружба всех народов в СССР»! – провозгласил свой тост Леонид, за который все парни выпили фирменного «виски» с особым энтузиазмом.

То, что Леонид Хайтов вполне может состояться как драматург, писатель и сценарист подтвердилось еще раз, когда он предложил своим друзьям еще весной 1930 года стать «мушкетерами», так как имеется совпадение, как по количеству, так и по качеству действующих лиц, воспетых в бессмертных романах Александра Дюма. И действительно, Николай Змитриченко по своей комплекции – вылитый Портос. Боб Коженков вполне может потянуть на роль Атоса. А романтичный Арамис, как нельзя лучше подходит по складу характера на самого Леонида. Д’Артаньян, как известно, обладал большими способностями притягивать различного рода приключения, из которых, тем не менее, умудрялся находить выход. Такими же способностями в полной мере наделен Дроздов, хотя он и не задиристый гасконец, а покладистый и дружелюбный русский.

Зима в 1931 году выдалась снежной. В микрорайоне Озерки все дороги и тропы замело снегом, который для аэросаней не является препятствием. Поэтому как Павел, так и нередко подменявший его брат Володя с удовольствием и очень быстро развозили почту по снежному бездорожью на легких одноместных аэросанях.

Как – то в первых числах февраля 1931 года Леонид по секрету сказал Бобу и Павлу, что он уже несколько раз видел Валентину Баданину в компании нового «альфа – самца» их класса. То есть они тайно встречаются, по меньшей мере, не менее месяца. И, при этом, воркуют как голубки весной. От этих нелицеприятных слов Боб напрягся и посуровел, как Ильич накануне Великого Октября, после предательства Каменева и Зиновьева.

– То – то я заметил, что Валя в последнее время стала избегать меня под разными предлогами, в основном ссылаясь, что ей надо подтянуть свою успеваемость в этом году перед поступлением в институт и надо, якобы, много заниматься. А она вот чем занимается! – пробормотал удрученно Коженков.

– Ты, только деликатно переговори с ней, предложи ей погулять или сходить куда – нибудь: в театр, например, но не дави на нее. А главное, не вздумай пообщаться с нашим «Зигфридом» – это очень опасно, – озабоченно сказал Леонид, и Павел с ним полностью согласился.

Через несколько дней, с утра Павел обнаружил, что в классе отсутствует Боб Коженков. – Наверное, опять проспал, – подумал про своего легкомысленного друга Дроздов. Однако Боб в тот день так и не пришел на занятия. Германа Лобанова тоже в классе не наблюдалось – но у него была уважительная причина – важные отборочные соревнования по спортивной гимнастике на ближайшую спартакиаду по этому виду спорта во «взрослой» категории.

Полный тревожных предчувствий сразу после занятий Павел поспешил навестить Боба, утешая себя тем, что его друг может слегка приболел и лечится домашними средствами, типа виски «Три озера» с перцем и сушеной малиной. Но действительность оказалась гораздо суровее, что выяснилось, когда дверь квартиры открыла заплаканная мать Бориса.

– Что с Борей случилась, Нина Алексеевна? – взволнованно спросил Павел маму Бориса. Та, расплакавшись, сообщила, что вчера на Борю напали какие – то бандиты и так его избили, что он до сих пор лежит в больнице без сознания. Узнав адрес больницы, Дроздов поспешил к своему серьезно пострадавшему другу, где встретил встревоженного Романа Кирилловича с покрасневшими глазами. Выяснилось, что Борис лежит в реанимации с несколькими переломами и повреждением внутренних органов.

– Врачи говорят, что повреждения у Бориса серьезные и положение его тяжелое, но надежда на выздоровление есть. А когда он придет в сознание никому не известно. Я тут уже сижу, сегодня с самого раннего утра, всю ночь не спал и начинаю засыпать стоя, – произнес тихим голосом отец Бориса.

– Роман Кириллович, вы идите домой, отдохните, а я тут подежурю. Буду периодически вам отсюда звонить. Может меня пустят посидеть рядом с Борисом, говорят у меня аура целебная, – не моргнув глазом соврал Павел.

– Вряд ли тебя пустят в реанимацию. Меня то и то с трудом пустили как близкого родственника после того, когда я предъявил свое милицейское удостоверение, паспорт, и свидетельство о рождении Бори. Ну, посиди тут в коридоре хотя бы часика три – четыре. Спасибо тебе Паша.

– Да не за что Роман Кириллович. Ведь Боря мой лучший друг. А я тут подежурю сколько надо – хоть всю ночь и утро следующего дня. Отдохните дома как следует.

Отец Бориса, еще раз поблагодарив Павла, ссутулившись по – стариковски, медленно побрел по коридору.

Павел стал по очереди обращаться ко всем врачам, чтобы его просто пустили немного посидеть у кровати его друга. Дроздов врачам наговорил, что они с Борей лучшие друзья с детства и его присутствие и тихий разговор на спокойные темы будет способствовать выходу больного из комы, сочинив, что у него, якобы, целебная аура.