Текст книги "Седьмая церковь"

Седьмая церковь
Валерий Стерх

© Валерий Стерх, 2023

ISBN 978-5-0059-4562-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Откровение Иоанна Богослова описывает семь периодов или эпох Церкви. Седьмая эпоха относится к последним временам, исполнение которых близко. Именно поэтому важно понять пророчество о конечном периоде Церкви.

Этот текст является отрывком из книги «Апокалипсис. Красный дракон».

Семь церквей: Эпохи

Обращенность семи посланий Апокалипсиса ко всей Церкви можно рассмотреть с исторического ракурса. Если послания включены в Откровение, значит их важность сопоставима с прочими пророчествами этой книги. Отсюда недостает совсем немного, чтобы догадаться о скрывающейся в них тайне о судьбе Церкви. У древних толкователей по понятным причинам этот последний шаг в рассуждении не был сделан. Но великое хорошо видится на расстоянии, поэтому позднейшие толкователи неизбежно стали приходить к выводу о заключении в посланиях церквам Асии пророчества о семи периодах или семи эпохах Церкви.

Впервые это в 1900 году сделал Павел Аржаных, в будущем – иеромонах Оптиной пустыни Пантелеимон: «В Апокалипсисе находим очерк церковной жизни во все времена до самой кончины мира. Эти очерки семи Асийских церквей, ближайших к острову Патмос, месту, где Откровение дано великому новозаветному Тайнозрителю… Слова Откровения, обращенные к Ефесской церкви и ее предстоятелям времен написания Откровения, могут относиться к римско-католической Церкви и ее предстоятелям… Угроза сдвинуть светильник с места его [Откр 2:5] совершилась над Ефесом. Он из великого всемирного центра по торговому и религиозному значению обратился в ничто. Светильник его, то есть Престол Ефесской митрополии, перешел в Константинополь» (Начало и конец нашего земного мира, 1.2).

Автор исходит из верной мысли, что ефесский период, характеризующийся великими делами миссионерства, претерпеванием гонений и борьбой с лжеапостолами (Откр 2:2), должен связываться с эпохой ранней Церкви, чей духовный центр сконцентрировался в Риме, и оставался в нем пока тот не «оставил первую любовь» (Откр 2:4), после чего наступила эпоха возвышения Константинополя. Однако далее Павел Аржаных отступает от следования этому рассуждению. Он необоснованно продлевает Ефесскую эпоху до XIV – XV веков вплоть до Реформации. После чего дальнейшие ассоциации теряют убедительность. Смирнский период относится к страданиям в XVI – XVII столетиях юго-западной части Русской Православной Церкви от иезуитов. Пергамский период он соотносит с французской революционной эпохой XVIII века, выпавшей на долю Галликанской церкви. Фиатирский период связывается с синодальной эпохой Русской Православной Церкви XVIII – XIX столетий. Сардийский период относится к будущей эпохе западного христианства. Филадельфийский период автор связывает с будущей эпохой Восточной Православной Церкви. Лаодикийский период прообразует состояние Церкви в конце времен.

С последним соотнесением вполне можно согласиться, за исключением чрезмерно мрачного и пессимистичного взгляда Павла Аржаных в отношении Лаодикийской эпохи.

Несколько позже, в 1907 году, Лев Тихомиров опубликовал работу «Апокалипсическое учение о судьбах и конце мира», где осуществлена более корректная попытка толкования образа семи церквей Асии как семи периодов Церкви. По Тихомирову эпохи распределяются следующим образом:

1. Ефес – время апостольской проповеди;

2. Смирна – эпоха гонений на христиан;

3. Пергам – эпоха христианской государственности до отражения магометанского натиска и крестовых походов (313—1096 годы);

4. Фиатира – период принятия христианства новыми народами Европы и проповеди христианства по всему миру (XI – XVIII века);

5. Сардис – революционная эпоха (XVIII – XX века);

6. Филадельфия – будущая эпоха духовного возрождения христианства (позднейшие толкователи, принимающие такое деление, например, архиепископ Аверкий Таушев и иеромонах Серафим Роуз в книге «Апокалипсис в учении древнего христианства» определяют филадельфийский период как эпоху, начавшуюся во второй половине XX века);

7. Лаодикия – последняя эпоха Церкви, соответствующая времени прихода Антихриста.

Кроме того, Лев Тихомиров делает попытку синхронизировать пророчество семи церквей с пророчеством семи печатей. Как отмечает Андрей Мазуркевич, такое сопоставление представляется неубедительным (Толкование Откровения Св. Иоанна Богослова, Послания семи церквам). От такого смешения останавливает также то соображение, что пророчество семи печатей относится к историческим внешним событиям, а пророчество семи церквей адресует к внутренним состояниям Церкви. Поэтому периоды печатей и периоды церквей полностью совпадать вовсе не обязаны.

Быть может именно попытка притянуть семь церквей в соответствие семи печатям и помешала Тихомирову составить вполне безупречное толкование. Это заметно невооруженным взглядом, поскольку в предлагаемых периодах смешиваются как эпохи относящиеся к истинной Православной Церкви, так и эпохи относящиеся к духовно поврежденной Латинской церкви. Подобную же ошибку совершает Фредерик Тэтфорд, воспроизводящий в книге «Последнее слово пророчества» концепцию Тихомирова с косметическими изменениями.

По видимому, именно сочинения Павла Аржаных и Льва Тихомирова имел в виду Сергий Булгаков, когда критически указывал на произвольность истолкований образа семи церквей как эпох.

В более позднее время свою версию распределения церковных эпох предложил Александр Миллеант в книге «Апокалипсис. Руководство к изучению Откровения Иоанна Богослова»:

1. Ефес – апостольское время (I век);

2. Смирна – период гонений Церкви (II – IV века);

3. Пергам – период борьбы с ересями и возникновение монашества (IV – VII века);

4. Фиатира – период иконоборчества и обращения в христианство многих язычников (VII – XII века);

5. Сардис – период формализма религии, падения Византии, революция в России (XIII – XX века);

6. Филадельфия – период гнета атеизма, слабости Церкви (XX век);

7. Лаодикия – период упадка Церкви.

Здесь можно видеть вполне последовательное толкование, относящееся исключительно к истинной Церкви. Тем не менее, содержательно предлагаемая интерпретация включает определенные несообразности. Например, период расцвета Церкви (XIII – XIX века) увязывается с упадочным Сардисом, который скорее мертв, чем жив (Откр 3:1), а период действительно печального состояния Церкви (XX век) соотнесен с возлюбленной Филадельфией (Откр 3:9).

Понимая недостатки толкований предшественников, к исправлению интерпретации эпох Церкви подключился Леонтий Севрук (Божии откровения о будущем России и всего мира, 6.2). Распределение эпох в его версии таково:

1. Ефес – Апостольская Церковь с центром в Иерусалиме (до 70 года);

2. Смирна – Послеапостольская Церковь периода гонений с центром в Риме (70—313 годы);

3. Пергам – Византийская Церковь с центром в Константинополе (313—1453 годы);

4. Фиатира – Московская Церковь с центром в Москве (1453—1700 годы);

5. Сардис – Русская Церковь синодального периода с центром в Петербурге (1700—1918 год);

6. Филадельфия – Русская Церковь Советского периода с центром в Москве (1918—1988);

7. Лаодикия – Русская Церковь Послесоветского периода (от 1988 года).

Подобное толкование ближе к истине в сравнении с предыдущими, но все же неидеально. Коротко поясним почему.

Апостольская Церковь не имела центра как такового. Хотя апостолы и пребывали какое то время в Иерусалиме после Вознесения, однако вскоре разошлись по разным землям, проповедуя Евангелие. Ограничивать апостольскую эпоху 70 годом также не вполне правильно, так как Иоанн Богослов дожил до начала II века. Кроме того, нет весомых причин разделять апостольское время и время гонений, поскольку преследования христиан начались еще при деятельности апостолов. Это ясно видно из того, что раннюю Церковь обычно именуют Первым Римом, подразумевая под этим период от Иисуса Христа до Константина Великого. Также нет оснований придавать значение «центру» Церкви, ибо говоря о Первом Риме имеют ввиду не город, а государство – Римскую империю, куда в то время входил Иерусалим. Подобно этому Вторым или Новым Римом именуют Византию или Восточную Римскую империю. Аналогичным образом, называя Москву Третьим Римом, подразумевают не город, а Московское государство.

По сути же, характеристика Ефеса как оставившего первую любовь и к которому направлены угрозы сдвинуть светильник (Откр 2:4—5) не соответствует апостольской эпохе, но может быть применена к описанию конца периода ранней Церкви или Первого Рима.

В толковании Леонтия Севрука наихудший Сардийский период применен к эпохе торжества Русской Православной Церкви, а страшная советская эпоха сопоставляется со светлым филадельфийским периодом.

Таким образом, в этом последнем толковании автору удалось нащупать общий смысл пророчества семи церквей, но предлагаемые границы периодов требуют уточнения.

Далее рассмотрим распределение эпох Церкви, наиболее полно отражающее дух пророчества Апокалипсиса.

[…]

Седьмая эпоха: Лаодикия

Если филадельфийцам Иисус обещает: «Се, гряду скоро» (Откр 3:11), то лаодикийцам Он говорит: «Се, стою у двери и стучу» (Откр 3:20).

Из этих слов становится ясно, что Лаодикийская эпоха – это последний исторический период, непосредственно предшествующий Концу света и Второму пришествию Христа. Собственно, именно так эту эпоху и воспринимают все толкователи, придерживающиеся теории периодов Церкви.

Лаодикийская эпоха характеризуется необычайным расцветом христианства: «Ибо ты говоришь: „я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды“» (Откр 3:17).

Вместе с тем Господь обращает к Церкви последних времен грозное предупреждение: «Не знаешь, что ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг. Советую тебе купить у Меня золото, огнем очищенное, чтобы тебе обогатиться, и белую одежду, чтобы одеться и чтобы не видна была срамота наготы твоей, и глазною мазью помажь глаза твои, чтобы видеть» (Откр 3:17—18).

Упрек этот вполне закономерен, поскольку Церковь торжествующая, при продолжительном отсутствии притеснений, может потерять бдительность и расслабиться. Результатом этого станет теплохладность или равнодушие в вере: «Знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден, или горяч! Но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих» (Откр 3:15—16).

Праведная холодность – это монашеская победа над страстями. Праведная горячность – это ревностное служение Христовой вере. Церковь нуждается и в холодном бесстрастном монашестве, и в горячем миссионерстве.

Необходимость духовного бодрствования продиктована в том числе тем, что в Лаодикийскую эпоху должен явиться Антихрист. В это время многие христиане пройдут великие искушения и испытания, чем обретут веру, подобную очищенному огнем чистому золоту, и святость, подобную безукоризненно белым одеждам (Откр 3:18).

Послание к Лаодикийской общине содержит немало предупреждений и угроз. Но Иисус подчеркивает, что обличения имеют целью направить любимую Церковь по праведному пути: «Кого Я люблю, тех обличаю и наказываю. Итак будь ревностен и покайся» (Откр 3:19).

Наградой же верным будет обретение Царства будущего века и лицезрение Господа: «Если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною» (Откр 3:20).

Седьмая эпоха: Выбор будущего

Направляя взгляд в прошлое, так или иначе мы можем провести мысленные границы между предполагаемыми эпохами Церкви. Однако будущее мы не можем оценить с той же степенью ясности. Поэтому естественным образом возникает вопрос об отличии Лаодикийской эпохи от Филадельфийской и местоположении границы между ними.

Обратим внимание на одну из ключевых фраз послания к филадельфийцам: «Держи, что имеешь, дабы кто не восхитил венца твоего» (Откр 3:11).

Эти слова вполне можно рассматривать как отсылку в отношении концепции Удерживающего. Здесь видится призыв к Русской Православной Церкви и России сохранить чистоту веры и возродить Православную Монархию как зримый образ Удерживающего.

Восстановление христианской монархии не есть событие предопределенное. Выбор будущего остается за нами. Господь лишь показывает наилучший путь и предупреждает, что венец царства может быть утерян.

Однажды россияне получили горький урок, оставив первородство во Христе и польстившись лживым обещаниям Красного дракона, подобно тому как Исав потерял первородство, променяв его на красную чечевичную похлебку (Быт 25:29—34). Пристало ли России повторить ту же ошибку? Способна ли Православная Русь, не уронив венца, достойно войти в Лаодикийский период?

Венец же тот (Откр 3:11) есть корона христианского самодержавия, и только от россиян зависит, примут ли они эту великую честь. Ибо только праведный монарх, истинный Удерживающий, способен умолить Господа отдалить Последние времена. А если не обратится Россия в Святую Русь, то с позором подпадет под власть Антихриста.

Одним из главных призывов в Апокалипсисе являются следующие слова Господа: «Се, гряду скоро: блажен соблюдающий слова пророчества книги сей» (Откр 22:7).

Этот призыв адресован всей Церкви и указывает в первую очередь на поучения, данные Богом в посланиях семи Асийским церквам, олицетворяющих собой семь периодов православного христианства. Иначе говоря, соблюдение пророчества заключается в сохранении чистоты учения Христа, то есть православной веры.

Конец света неотвратим. Он произойдет в любом случае. Отменить его невозможно, но можно на некоторое время его отдалить, если исполнить слово Господне, записанное в Откровении – восстановить Православное Царство, которое есть прообраз вечного Царства Божия.

Если попытаться сформулировать одним словом идею исполнения пророчества, содержащегося в письме к Лаодикии, то это будет слово ЗРИМ, что означает:

За

Россию

И

Монархию

Седьмая эпоха: Народное Царство

Со стороны русских монархистов часто раздаются призывы возродить Российскую Империю. Загвоздка в том, что российское государство никогда не было настоящей империей в прямом смысле этого слова.

Обычно под империей понимают колониальную монархическую державу. Вместе с тем Россия по своему устройству всегда сторонилось отношений между центром и периферией как между метрополией и колониями. Основным принципом являлось равноправие территорий, входивших в Российское Царство.

Наименование «империя» применительно к России ввел Петр I, и такой шаг, как и многие другие деяния этого царя, был продиктован стремлением подражать европейскому Западу. Но даже и после этого российских императоров продолжали называть царями. Народ не принял нововведения, и воспринимал Россию именно как Православное Царство.

Дело, конечно, не только в названии. Политика империализма, основанная на использовании военной силы для разных форм внешнеполитической экспансии, в том числе для захвата территорий, формирования колоний и установления политического или экономического контроля над другими странами, входит в противоречие с идеей Православной Монархии.

Даже находясь в высшей точке могущества, Россия выступала как миротворец и защитник соседних народов. Это вполне созвучно призыву Нагорной проповеди Иисуса Христа: «Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими» (Мф 5:9).

Парадоксально, но после свержения Николая II, страну по инерции продолжали называть Российской Империей. Только в сентябре 1917 года Временное правительство провозгласило республику, буквально накануне октябрьского большевистского переворота.

Белое движение, возникшее как реакция на красную угрозу, в массе своей не помышляло о восстановлении монархии. Это предопределило поражение белых сил, поскольку народ не готов был поддерживать дворянство и интеллигенцию в виде аристократического строя.

Так сложилось исторически, что дворянство и интеллигенция по большей части далеко отстояли от народа, а связующим звеном между сословиями являлся Царь-батюшка. Лучшие представители аристократии отлично это понимали, и к XIX веку идейно оформилась теория официальной народности. Кратким девизом этой теории стала триада, сформулированная Сергеем Уваровым: «Православие, Самодержавие, Народность».

Первые два элемента триады очевидны для всех русских монархистов. Значение третьего элемента недооценивать было бы ошибкой. В этой связи Иван Солоневич определяет основной патриотический вектор следующим образом:

«Народно-Монархическое Движение не есть движение „правое“, как не есть и „левое“, оно строится в ином измерении, не в двухмерном мире, где все поделено на „правое“ и „левое“, а в трехмерном – где есть и более высокое и более глубокое. Народно-Монархическое Движение имеет общие точки с правыми, ибо требует мощной царской власти, но смыкается и с левыми, ибо имеет в виду свободу и интересы народа, массы, а не сословия или слоя. Но если „правые“ видят в монархии интересы сословия и слоя, то „левые“, по существу солидаризируясь с „правыми“, видят в монархии „дворянско-помещичий строй“, – следовательно – свободу и интересы народа, принесенные в жертву интересам сословия и слоя. Народно-Монархическое Движение видит в монархии, – в полном соответствии с историческими фактами бытия России – единственную исторически проверенную гарантию и свободы, и интересов народных масс страны» (Народная монархия).

Седьмая эпоха: Пророчества

С одной стороны, возрождение православной монархии не гарантировано. С другой стороны, имеется немало пророчеств христианских подвижников, прорицавших восстановление Православного Царства.

Св. Серафим Саровский (ум. 1833):

«Господь благословит люди Своя миром и превознесет рог Помазанного Своего Благочестивейшего Государя Императора. Его же утвердила и паче утвердит десница Его Святая над Землею Русскою. Славяне же любимы Богом за то, что до конца сохранят Истинную Веру в Господа Иисуса Христа. Во времена антихриста они совершенно отвергнут и не признают его Мессией, и за то удостоятся великого Благодеяния Божия: будет всемогущественный язык на земле, и другого Царства более всемогущественного чем Русско-Славянского не будет на земле».

Святой Порфирий Глинский (ум. 1868):

«Со временем падет вера в России. Блеск земной славы ослепит разум, слова истины будут в поношении, но за веру восстанут из народа неизвестные миру и восстановят попранное».

Св. Иоанн Кронштадтский (ум. 1908):

«Несомненно, что все отпадшие от веры и Церкви русские разобьются, как глиняные горшки, если не обратятся и не покаются, а Церковь останется непоколебимою до скончания века, и Монарх России, если пребудет верен Церкви Православной, утвердится на Престоле России до скончания века».

Св. Феофан Полтавский (ум. 1940):

«В России, говорили Старцы, будет восстановлена Монархия, Самодержавная Власть…

До пришествия антихриста Россия должна еще восстановиться, конечно, на короткое время. И в России должен быть Царь, предызбранный Самим Господом. Он будет человек пламенной веры, великого ума и железной воли. Так о нем открыто. Будем ожидать исполнения открытого. Судя по многим признакам, оно приближается, если только по грехам нашим Господь Бог – не отменит и не изменит обещанного. По свидетельству Слова Божия и это бывает».

Св. Лаврентий Черниговский (ум. 1950):

«Россия вместе со всеми славянскими народами и землями составит Могучее Царство… Окормлять его будет Царь Православный Божий Помазанник. В России исчезнут все расколы и ереси. Евреи из России выедут встречать в Палестину антихриста… В России будет процветание Веры и прежнее ликование. Русского Православного Царя будет бояться даже сам антихрист. При антихристе будет Россия самое мощное Царство в мире. А другие все страны, кроме России и славянских земель, будут под властью антихриста и испытают все ужасы и муки, написанные в священном Писании».

Здесь приведена малая часть пророчеств о возрождении Российского Православного Царства. Их расширенную подборку можно найти, например, в следующих книгах: «Россия перед Вторым пришествием. Пророчества русских святых» (составитель Сергей Фомин); Леонтий Севрук «Божии откровения о будущем России и всего мира».

Как относиться к этим пророчествам? При всей их достоверности, все же нужно понимать, что возрождение православной монархии не произойдет само собой. Без горячего желания и действия российского народа это невозможно. Если они будут проявлены, то с Божьей помощью пророчества осуществятся. В противном случае пророчества могут быть переопределены подобно тому, как через пророка Иону изменено было пророчество о Ниневии (Иона 3—4).

Именно в этом ключе следует рассматривать угрозу Иисуса: «Держи, что имеешь, дабы кто не восхитил венца твоего» (Откр 3:11; ср. Мф 21:42—43). Если народ не хочет Царства, то он его и не получит. Но отказавшийся от Божественного дара обретет великую скорбь.