Текст книги "Метро 2033. Реактор-2. В круге втором"

Дима нашарил висящий за спиной калаш и направил ствол в сторону паучихи. Та, заметив оружие, издала еще один писк и присела на передние лапы – видимо, уже знала, что это такое. Зорин передернул затвор. Когда раздался лязг металла, паучиха присела еще ниже, ее длинные задние лапы стали мелко дрожать. Похоже, тварь готовилась к прыжку, и на то, что жертва вооружена, ей было глубоко плевать. Егор тоже поднял автомат и, прицелившись в светящиеся в темноте глаза, нажал на спуск. В замкнутом пространстве подвала выстрелы прозвучали оглушительно. Пули, отрикошетив, застучали по стенам. Люди пригнулись, чтоб не быть задетыми. Паучиха на секунду замерла, потом с еще большей злобой уставилась на строптивый обед. Издав гневный стрекот, она вновь присела. Выстрел в лоб нисколько не повредил ей, а только разозлил. Дмитрий понял, что их оружие абсолютно бесполезно против этого танка.

– Бежим! – заорал он.

Они повернулись и стремглав кинулись наружу. Паучиха ринулась за ними.

Путники изо всех сил мчались по развалинам. Бетонная крошка, обломки кирпича и осколки стекла хрустели под ногами. Мелькали черные проемы выбитых окон и вырванных кем-то или чем-то дверей. Иногда нога цеплялась за корень растения, взломавшего асфальт и протянувшего свои побеги поперек улицы. Один из корней внезапно для беглецов зашевелился и попробовал схватить Егора за ногу. Краем глаза путники видели направленные на них из окон и проулков горящие, жаждущие крови взгляды.

Фильтры противогазов давно забились, и каждый вдох давался все с большим трудом. Воздух резко отдавал металлом и какой-то тухлятиной. Нужно было заменить фильтры, но не было ни времени, ни возможности. Стекла окуляров запотели, влага стекала на лица людей теплыми противными каплями.

Зорин с упорством идиота тащил за собой тележку, хотя уже понимал, что воспользоваться ею возможности не представится. Либо они добегут до спасительного убежища, либо их сожрут ужасные твари на улицах незнакомого города, под незнакомой луной. Несмотря на погоню, Егору все же удалось перезарядить оба автомата, но использовать их против того, что их догоняло сзади, было верхом безрассудства.

Огромная паучиха упорно следовала за ними. Пока их спасало то, что из-за большого веса и размеров она не могла развить достаточной скорости. Дима, стараясь как можно сильнее осложнить паучихе погоню, постоянно сворачивал в узкие переулки, где у нее не было места для маневров и разгона. Несколько раз из этих переулков на них кидались какие-то мелкие зверьки, но при виде преследовавшей их твари юркали обратно в темноту своих убежищ, стараясь как можно быстрее убраться с пути обезумевшего чудовища. А паучиха лезла за беглецами, царапая свои бока и сдирая штукатурку с покосившихся стен. Какая-то двуногая тварь все же погналась за людьми, не обращая внимания на то, что бежало сзади, за что немедленно поплатилась. Паучиха повернула голову и открыла пасть, из которой вылетело тонкое розовое щупальце. Щупальце обвило туловище взвизгнувшей твари и мгновенно втянуло ее в клыкастую пасть. Раздался влажный хруст, и одним мутантом на земле стало меньше.

Несмотря на все усилия, расстояние между беглецами и чудовищем неумолимо сокращалось. Упорство паучихи и усталость людей давали о себе знать. Путникам вот-вот предстояло принять бой, который, скорее всего, станет для них последним. Дима в который раз пожалел о потраченных на мосту в Томске гранатах.

Внезапно он увидел то, от чего его сердце радостно подпрыгнуло. Если его задумка сработает, это убьет или хотя бы ненадолго задержит преследовательницу. В том переулке, куда в очередной раз свернули беглецы, все здания были разрушены взрывной волной и пожарами. Остались только наружные стены, которые нависали над дорогой, грозя упасть вниз в любую секунду. Было видно, как шаткая кладка раскачивается под порывами ветра. Сложив в уме два и два, Зорин понял, что скоро произойдет.

– Поднажмем! – заорал он товарищам сквозь противогаз. – Сейчас тут начнется!

Если у остальных и возникли какие-то вопросы, то задавать их не было ни сил, ни времени. Путники припустили вдоль улицы, стараясь как можно быстрее добежать до перекрестка. Достигнув угла здания из красного кирпича, которое казалось более-менее крепким, они остановились перевести дух. Если задуманный Димой план не сработает, то бежать дальше не будет никакого смысла. Опершись руками о стену, они высунулись из-за угла. В этот момент в переулок ворвалась жирная многолапая туша. И тут началось то, на что Зорин и надеялся. Паучиха своим появлением нарушила зыбкое равновесие, и кирпичи повалились вниз, засыпая ее, парализуя движения мясистых лап. На тварюгу обрушивались все новые и новые сотни килограммов кирпича и бетона. Сработал принцип домино. Вскоре весь переулок был засыпан обломками, из-под которых торчали слабо шевелящиеся паучьи лапы. Беглецы оперлись о стену. Ноги их мелко дрожали. Сердце Дмитрия глухо колотилось в груди, ему не хватало воздуха. Вспомнив про воздух, он порылся в тележке и достал со дна последний фильтр. Не раздумывая, Зорин вставил его в противогаз Лены, и она вздохнула полной грудью. Видно было, что ей стало намного легче. Плахов незаметно кивнул и отвернулся. Он опять прижимал руку к раненому боку. Сквозь пульсирующий шум в ушах Зорину казалось, что в резиновом чулке ОЗК Егора при каждом его шаге что-то хлюпает. Впрочем, Дима не был уверен в этом на сто процентов.

Они посмотрели на кучу, под которой ворочалось чудовище. Было ясно, что паучиха вскоре выберется наружу, и Дмитрию со своими спутниками лучше быть подальше от нее в этот момент. Зорин взялся за тележку.

– Пора идти. Надолго это ее не задержит.

– А когда она вылезет, что будем делать? – спросил Плахов, с трудом вставая с земли.

Дима вздохнул.

– Будем надеяться, что она не умеет брать след. Иначе нам от нее не скрыться. Как любая брошенная женщина, мстить она будет жестоко.

Лена скептически посмотрела на супруга.

– Много ты понимаешь в брошенных женщинах.

Дима кивнул.

– Тут ты права. Пойдем.

Путники сверились с картой, но, похоже, убегая от паучихи, они заблудились окончательно. Зорин двинулся по улице, следуя своему внутреннему голосу. Остальные пошли за ним. Егор плелся медленно, внимательно глядя под ноги. Через некоторое время он догнал Дмитрия и протянул ему погнутую, ржавую продолговатую жестянку. Тот повертел ее в руках. На одной стороне он увидел полустершуюся надпись «Кав…л…ая». Он еще раз посмотрел на карту. Ага, улица Кавалерийская. А где же кавалерия? Или хотя бы кавалеры? Издалека раздался многоголосый вой охотящейся стаи. А вот и кавалеры. Определившись с направлением, люди продолжили красться вдоль темных домов.

Некоторое время все было спокойно. Иногда над ними проносилась стремительная тень, иногда из примыкающих переулков раздавались шорохи и разноголосые вопли, но путешественники успевали спрятаться, благо укрытий было предостаточно.

Внезапно впереди показалось открытое пространство. Судя по всему, они дошли до Ипподромской улицы. До метро оставалось совсем немного, и от этого становилось еще страшнее и тревожнее. Не хотелось сгинуть в какой-нибудь передряге, пройдя триста километров и не дойдя до цели каких-то пары сотен метров.

Дима высунулся из-за угла и осмотрелся. На широкой улице было тихо. Луна освещала уже привычный мусор, оборванные провода и ржавые остовы машин. Пару минут он сидел, не шевелясь, всматриваясь и вслушиваясь в ночь, потом, решившись, махнул рукой и первым вышел на тротуар. Следом выкатил тележку Егор. Они тихо двинулись по улице, прижимаясь к обшарпанным стенам. Но, пройдя метров пятьдесят, путники услышали сзади цоканье когтей по асфальту. Видимо, судьба еще раз решила испытать непокорных людишек. Они медленно повернулись. Метрах в ста от людей в лунном свете стояли существа, издалека похожие на тех лысых собак, которых они уже видели на окраине Новосибирска. Изо всех переулков к стае стекались все новые и новые твари. Передние ряды уже принялись угрожающе рычать и рыть передними лапами землю.

Компания начала медленно отступать, не сводя глаз с уродливой своры. Зорин лихорадочно прикидывал расстояние до станции метро. Оставалось еще прилично, и они явно не успевали. Их могло спасти только чудо. Дима перехватил в руках «калаш» и с сожалением посмотрел на многострадальную тележку с остатками их запасов. Теперь ее придется оставить. Она будет только задерживать их, что в данной ситуации просто недопустимо.

– Люди, – сказал Дима, не отводя взгляда от стаи.

– Что?

– Сейчас будьте готовы бежать.

– Ага.

– Изо всех сил.

– Ага.

– А тележку надо бросить.

– Ага.

Дима с тревогой взглянул на Лену, опасаясь, как бы она не впала от страха в ступор. Но та, не отрываясь, смотрела на собак, готовая в любую секунду броситься бежать.

– Хорошо.

Они прошли спиной вперед еще пару метров. Нетерпение в рядах врагов нарастало. Когда напряжение достигло своего пика, Зорин громко крикнул:

– Давай!!!

Путники развернулись и помчались, маневрируя между горами мусора и гнилыми автомобилями. Сзади послышался громкий топот множества лап. Голодная стая рванула за ними, постепенно сокращая расстояние. Дима, не оборачиваясь, выстрелил несколько раз назад. Одна из собак споткнулась и покатилась по асфальту, остальная стая продолжала преследование. Когда расстояние между ними сократилось до десятка метров, и Дима уже мысленно прощался со всеми, кого знал, готовясь к нескольким секундам невыносимой боли, из боковой улицы выскочила огромная туша, покрытая пылью и многочисленными ссадинами. Временное погребение не прошло для паучихи даром. Одна нога висела плетью, сломанная посередине. Два глаза представляли собой теперь грязно-желтое слизистое месиво. Но все эти потери с лихвой компенсировались неописуемой злостью, с которой тварь догоняла беглецов. Врезавшись в стаю собак, она разметала их во все стороны. Несколько псов вцепились в лапы паучихи, ломая гнилые клыки о прочный хитин, другие попытались допрыгнуть до наименее защищенного брюха твари. Началась свара, в которой никто не хотел уступать. Беглецы получили пару минут форы.

– Не останавливаемся!!!

Они помчались дальше. Мимо пронеслись улица Писарева, затем Кольцова. Цель была все ближе. Теперь Дмитрий уже не сомневался, что в метро их встретит множество людей, обустроившихся там. Не может быть, чтобы, пройдя столько испытаний, лишений и опасностей, они наткнулись на пустые подземные станции и поняли, что все было зря. Такое просто не должно случиться!

За спиной послышался шум возобновившейся погони. Интересно, кто же победил? Мельком обернувшись, беглецы чуть не споткнулись от удивления. За ними, перебирая членистыми ногами, неслась паучиха в сопровождении штук двадцати взмыленных собак. Твари объединились, чтобы, наконец, покончить с людьми. Зорин направил в их сторону автомат и нажал на спуск. Но выстрелов прозвучало только два, потом боек сухо стукнул впустую. Патронов больше не было. До скрипа сжав зубы, Дима, подталкивая вперед Лену, продолжил свой бесполезный бег, чисто из вредности пытаясь выиграть перед смертью хотя бы пяток метров у дьявольской своры. Странно, но сейчас карта Новосибирска высвечивалась у него перед глазами в мельчайших подробностях, словно он всю жизнь прожил в городе, который скоро станет его могилой. Ему не надо было держать перед собой кусок истрепанной бумаги. Впереди уже показалась улица Гоголя, где надо было повернуть направо и преодолеть еще метров двести до станции Маршала Покрышкина.

Они остановились на перекрестке. Справа виднелась покосившаяся большая красная буква «М» – увы, до нее было слишком далеко. Зорин с вожделением посмотрел на нее.

Поднимая клубы пыли, к людям стремительно приближались жаждущие крови мутанты.

Дима почувствовал, как на его плечо опустилась рука. Он устало повернул голову.

– Чего, Егор?

Тот смотрел ему прямо в глаза, по-прежнему зажимая бок рукой. Смотрел как-то отрешенно и немного грустно. Это Диме совсем не понравилось.

– Ты чего?

– Бегите.

– С ума сошел?

– Бегите. Я их задержу.

– Как?!

Плахов молча сорвал с лица противогаз, поднял свой автомат и шагнул навстречу приближающимся чудовищам.

– Беги!

Дмитрий с Леной сделали шаг в сторону станции. Потом Зорин остановился, не в силах идти дальше без друга. Это было хуже предательства, словно он покупал их жизни ценой жизни товарища.

– Егор, я… я не могу.

Тот повернул к нему искаженное от напряжения бледное лицо и, пошатнувшись, закричал:

– Да беги же, спасай жену и ребенка. Меня надолго не хватит.

Дима уже видел это. Из прорванного резинового чулка друга на землю ровной струйкой вытекала темная кровь. Ее было очень много.

«Сколько же она там копилась?!» – мысленно ужаснулся Зорин.

Егор снова повернулся к супругам.

– Да бегите же вы, – тихо сказал он.

Зорин, взяв за рукав сопротивляющуюся Лену, сделал шаг назад, потом другой… Кинув прощальный взгляд на вставшего на одно колено Плахова, он повернулся и, набирая скорость, побежал в сторону метро. Под холодной резиновой маской противогаза по лицу Димы текли горячие, крупные слезы, а горло перехватывали рыдания. Сдерживаться он не мог, да и не хотел. И через силу заставлял себя бежать дальше, чтобы жертва Егора не была напрасной.

Впереди уже виднелся темный проход под большой буквой «М».

Сзади раздался торжествующий рев паучихи и топот множества лап. Это означало только одно – Егора больше нет. Горло Зорина снова перехватил спазм. Они с Леной с разбегу влетели в прохладную темноту и побежали по выщербленным ступенькам вниз. Спустившись, Дмитрий наткнулся на плотно сомкнутые металлические створки больших ворот, доходивших до самого потолка. Не найдя на воротах ничего, что походило бы на звонок или другое переговорное устройство, он изо всех сил заколотил кулаками в железные двери.

– Откройте! Откройте быстрее! Падлы, открывайте! Есть там кто-нибудь или нет?!

Свет луны, льющийся сверху, заслонила большая тень, и огромное волосатое тело стало протискиваться внутрь. Лена взвизгнула и прижалась к стене. Зорин повернулся навстречу горящим кровавой жаждой глазам, желая встретить тварь лицом к лицу, как это сделал несколько минут назад Егор.

– Ну, иди сюда, сука. Я тебе оставшиеся зенки зубами выгрызу!

Сзади раздался скрип открывающихся ворот, и несколько рук втянули их внутрь. Створки захлопнулись, и Дима с Леной повалились на землю. Тут же несколько ярких фонарей впились лучами в их лица. Зорин устало поднял голову, пытаясь разглядеть своих спасителей. Его окружили четыре небритых мужика, одетых в драные телогрейки и камуфляжные штаны. Четыре ствола были направлены прямо в лицо. Дима опустил голову. Дошли! Дошли все-таки! Благодаря тебе, Егор, дошли. Только благодаря тебе. Он взглянул на жену. Лена сидела на полу, обхватив живот руками. Ее плечи вздрагивали, а сквозь плотную резину противогаза доносились приглушенные рыдания.

В плечо ему ткнулся ствол автомата.

– Эй, ты! Намордник сыми!

Зорин стянул воняющий противогаз и подставил лицо под свет фонарей.

– Эй, а ты кто такой? Чего-то я тебя не узнаю, – вглядываясь в него, проговорил худющий тип в вязаной шапке.

– Да чего думать! Пулю в башку, да и выкинуть наружу. Скажем – ничего не было.

Дима внутренне сжался, а Лена перестала плакать, с ужасом глядя в лица тех, кто сейчас решал их судьбу. Вот это пришли, так пришли. Это сюда они стремились так долго? За это Егор отдал жизнь?

– Погодь, – сказал другой. Видимо, этот человек пользовался здесь уважением, потому что схватившие было Зорина мужики отступили назад. – Старшого позови, пусть он решает.

Молодой пацан метнулся куда-то и вскоре вернулся вместе с пожилым мужиком в потертой кожаной куртке.

– Вот, – показал пальцем тот, который предлагал расстрелять пленников. – Сверху ввалились. Откуда – не говорит, кто такой – не говорит. Мы его не знаем. Может, пулю в башку, а?

– Разберемся, – низким голосом проговорил вновь прибывший. Он задержал взгляд на животе Лены, потом повернулся к Дмитрию. – А ты встань, нечего на полу рассиживаться.

Тот поднялся на ноги. Мужик некоторое время вглядывался в его лицо. Потом разочарованно цокнул языком.

– Действительно, незнакомый какой-то. Тебя как зовут-то?

– Дима. Это моя жена Лена.

– Ага. И откуда вы, Дима и Лена, к нам заявились?

Зорин пару секунд раздумывал. Потом решил говорить правду – чего ему уже терять?

– Из Томска.

У старшого отвалилась челюсть, а его люди пораженно опустили стволы автоматов.

– Откуда?!

– Из Томска, – повторил Дима.

Старшой некоторое время жевал губами, переваривая услышанное.

– Чего, прямо из Томска? И как же вы сюда добрались?

– Добрались как-то.

Стволы автоматов уже смотрели в землю. Державшие их, похоже, вообще забыли об их существовании.

– И что, одни шли?

Зорин отвернулся. Горло опять перехватило, а глаза защипало. За спиной судорожно всхлипнула Лена. Дима изо всех сил зажмурился, пытаясь справиться с собой, и, не желая вдаваться в подробности, хрипло ответил:

– Одни.

Глава 2
Похищение

Дмитрий вздрогнул и открыл глаза. Некоторое время он осматривался, не понимая, где находится. Постепенно из мозга стал выветриваться туман сновидения, и Зорин вспомнил – он дома. Хотя в глубине души он все никак не мог назвать эту драную палатку домом. Засыпая на тонком матрасе рядом с любимой женой, он постоянно возвращался в недалекое прошлое. Нет, это не был один и тот же сон. Но всякий раз ему грезился Томск или их побег оттуда. Во сне Дима то бродил по своему старому подвалу, то опять стоял в патруле на мосту, а иногда с пеной у рта пытался что-то доказать Полковнику с Прапором. И каждый раз просыпался, мокрый от пота, на смятом матрасе, вцепившись в подушку побелевшими от напряжения пальцами. Лена к тому времени уходила, видимо, не выдерживая беспокойного сна супруга. Вот и сейчас Зорин находился в палатке один. Из-за тканевой стенки слышался громкий шум людской толпы и, как в театре теней, на тонком брезенте мелькали размытые силуэты. Что за суета? Ах, да, он же после ночной смены, – вспомнил Дмитрий. Поэтому сейчас по-местному обед или что-то около того.

Сегодня ему приснился Егор. Этот сон почему-то посещал его чаще других. Зорину все казалось, что он предал старого друга, бросив его умирать посреди ночной улицы незнакомого города. Не сделал всего, что мог. И всякие доводы, что рядом была беременная Лена, и что надо было прежде всего спасать ее и ребенка, теперь, по истечении времени, представлялись не более чем трусливыми оправданиями. Они с женой старались не поднимать эту тему. Она, как любая женщина, прекрасно видела, что творится в душе любимого мужчины.

Вообще Дмитрий последнее время находился в постоянных сомнениях. Теперь, когда отступило чувство опасности, схлынули эмоции и притупились переживания, Зорин начал думать – а не погорячился ли он? Стоило ли все это затевать, или можно было обойтись? Где-то стерпеть, где-то промолчать, где-то посмотреть в другую сторону? И жили бы они тогда действительно дома, в Томске. И Егор был бы жив.

Настроение мгновенно испортилось. Нет, хватит. Надо подниматься и начинать что-то делать. Иначе можно весь день проваляться, жалея себя. А там и до беды недалеко. Какой беды? Да какой-нибудь. Может, сегодня опять на дежурство попроситься?

Дмитрий, кряхтя, как старый дед, оделся и выполз наружу. Потянулся, разминая затекшую спину. Конечно, отдельная жилплощадь – это хорошо, но могла бы она быть и побольше. Вокруг царила привычная суета. В разные стороны спешили сосредоточенные люди. Вдали прошагал вооруженный мужик, экипированный для выхода на поверхность – сталкер. Теперь Зорин знал, кем был бедолага, умерший у них на руках. Сталкеры – главные добытчики современного мира. Кормильцы. Диме предлагали вступить в их отряд, начать ходить на поверхность. Но после той злосчастной гонки по ночному Новосибирску в нем что-то сломалось. Если давящие со всех сторон стены Дмитрия просто раздражали, то открытое пространство ночного города начало вызывать у него страх. Он сколько угодно мог твердить себе, что должен заботиться о своей семье – это не отменяло того факта, что Зорин попросту трусил. За то недолгое время, что они с Леной здесь находились, им уже несколько раз доводилось видеть, как сверху приносили изодранные в клочья тела, а иногда и вовсе пропитанные кровью тюки. Иногда кто-либо из сталкеров возвращался, покрытый кровью – но не своей. Он подходил к женщине, судорожно обнимавшей своих детей, и тихо говорил ей несколько коротких фраз. Затем под закопченными сводами подземного убежища поднимался горестный крик. Дмитрий не хотел, чтобы когда-нибудь такой крик звенел по нему.

Он еще раз с силой потер ладонями лицо, прогоняя остатки сна. Нужно прежде всего умыться. Потом – пожрать. Где-то там должна быть и Лена, устроившаяся посудомойкой на местный пищеблок. Зорин пошел туда, где находились умывальники. Смотрящая за ними неопрятная тетка неодобрительно посмотрела на заспанного мужчину, но ничего не сказала. Спать в самый разгар трудового дня считалось тунеядством и порицалось общественностью. И то, что подошедший тип числился туннельным обходчиком и работал по ночам, ничего не меняло. Только сталкеры, выходящие на поверхность, пользовались абсолютным уважением и обладали исключительным правом делать все, что душе вздумается. Ну, и черт с ними. И с теткой, и со сталкерами. Дмитрий плеснул себе в лицо пригоршню тепловатой, пахнущей непонятно чем водичкой. Растерся висящей рядом ветошью. Ну вот, утренний туалет закончен. Есть не хотелось, но Зорин все равно направился к пищеблоку. Здесь было так заведено: пропустил один прием пищи – до следующего будешь ходить голодным. Никаких перекусов. Хотя это правило, опять же, не касалось сталкеров, те могли потребовать еду когда угодно. А Диме приходилось применяться к обстоятельствам, да и Лену надо было повидать.

Он подошел к раздаточному столику и огляделся. Под натянутым над головой тентом стоял стол из струганых досок. На нем практически вперемешку располагались грязные и чистые тарелки. Рядом примостились несколько неказистых разномастных столиков, явно доставленных сверху из какого-то кафе, и табуретки, судя по всему, самодельные. В паре метров тлела угасающая печка-буржуйка. Вся эта конструкция гордо звалась пищеблоком. Девушка Зоя, работающая здесь и за повара, и за официантку, и за посудомойку, яростно скоблила изнутри большой закопченный котел.

– Проснулся? – спросила она, на секунду прервав свое занятие и вытерев пот со лба рукавом.

– Осталось что-нибудь? – вместо приветствия спросил Дмитрий.

Зоя поставила котел на пол, вытерла руки о подол, от чего ни руки не стали чище, ни подол – грязнее. Пошарив под столом, она достала оттуда миску с вареными грибами. Этот деликатес подавался здесь ежедневно, кроме тех дней, когда сталкеры приносили с поверхности чего-нибудь другое, чаще всего – консервы.

– Ммм, сегодня грибы, – попытался сострить Зорин.

– Жри, давай, – грубовато ответила Зоя и плюхнула в миску деревянную ложку. – И Ленке своей спасибо не забудь сказать, она припрятала. Если б не она, котел бы изнутри вылизывал. Хотя, еще не поздно присоединиться.

И сама хохотнула от своей неказистой шутки. Дима скривился в ответ, но спорить не стал. Девушка была на сто процентов права. Ну, может, на девяносто девять. Тут условия спартанские, прощелкал клювом – сам виноват. Так что жри, чего дают.

Он стал медленно жевать холодную, склизкую массу. Чтобы процесс поглощения пищи проходил не так болезненно, Зорин при этом разглядывал проходящих мимо людей. Когда грибы закончились, он тщательно выскреб миску ложкой. Какая бы ни опостылевшая, но это была еда. А в современном мире едой не разбрасываются.

– А где Лена? – спросил Дмитрий, ставя почти чистую миску на стол.

Зоя неопределенно махнула рукой.

– Вроде к складу пошла, позвал ее кто-то.

– Кто позвал?

Повариха пожала плечами.

– Не знаю. Она сказала, что сейчас придет, и ушла. Может, сверху притащили чего новое.

Зорин посмотрел в ту сторону, куда указывала Зоя. Насколько он помнил, продуктовых складов там не было. Там темнел туннель, соединяющий эту станцию с Сибирской. «Может, на дрезине привезли чего?» – подумал Дмитрий.

– Спасибо, – буркнул он и направился в сторону туннеля. Что-то Зорину в этой ситуации подсознательно не нравилось, но что, он объяснить не мог. Шестое чувство вдруг забило тревогу.

Подойдя к входу в туннель, Дима огляделся, но Лены не увидел. Да и нечего ей тут было делать. На рельсах стояла одинокая вагонетка на ручном приводе. Мужчина средних лет, видимо, машинист данного транспортного средства, располагался на своем сиденье с намерением чуток вздремнуть.

– Эй! – окликнул его Зорин.

Мужик недовольно поднял голову.

– Чего?

– Ты тут женщину не видел? – спросил Дмитрий, не особо надеясь на положительный ответ.

– Брюхатую, что ли? – неожиданно поинтересовался машинист. – Видел, как же.

У Зорина нехорошо заныло под ложечкой. Такое чувство он совсем недавно уже испытывал. В Томске.

– И куда она пошла?

Мужик ткнул пальцем в сторону туннеля.

– Туда. Там ее ждал кто-то.

Неприятный холод разлился по рукам и ногам Димы, и только голова принялась гореть и пульсировать, словно нагноившийся чирей.

– Кто ждал? – еще тише спросил он, но собеседник его услышал.

– А пес его знает. Кто-то в черном. Сталкер, как будто, но не из наших.

Димины коленки мелко затряслись. «Да нет, быть того не может!» – подумал он. Да, не может, однако очень похоже. Откуда они здесь?!

Зорин спрыгнул на насыпь. Блин, даже оружия никакого нет!

– Давно они ушли?

Мужик поднял глаза к потолку и пожевал губами.

– Минут десять как, – произнес он, наконец.

Дмитрий рванул в туннель, одновременно снимая с пояса служебный фонарик. Как раз сегодня он решил не сдавать его – удачно вышло.

– Сумасшедший какой-то! – пробормотал машинист, глядя вслед убегающему мужчине. Хмыкнув, он натянул вязаную шапку на глаза и через минуту уже сладко похрапывал, сложив руки на животе.

Зорин, что было сил, бежал по шпалам. Несколько раз он спотыкался, рискуя разбить себе нос или переломать ноги, но темпа не сбавлял. Страх ледяными пальцами сжимал его сердце. Временами казалось, что оно вот-вот остановится, не выдержав физической и эмоциональной нагрузки. Тусклый луч фонаря скакал по насыпи железнодорожного полотна и по обшарпанным стенам туннеля. Дима выискивал малейшие признаки того, что Лена прошла здесь. Или – что хоть кто-то прошел. Через сто метров он выскочил на блокпост, охранявший подъезды к станции. Охранники от неожиданности повскакивали, хватаясь за оружие, но увидев, кто перед ними, расслабились.

– Димон, ты чего носишься, как угорелый? Чего ты здесь забыл? – поинтересовался один.

Зорин остановился, с трудом переводя дыхание.

– Вы тут женщину не видели? Беременную? Не проходила? – спросил он, совершенно забыв, что их с Леной тут уже знают.

– Жена твоя, что ли? Ленка потерялась?

Дима быстро закивал, от одышки не в силах вымолвить больше ни слова.

– Не, не видели, – постовые посмотрели друг на друга. – Не, точно не было.

Зорин застонал. Пропустил. Наверное, проморгал какой-нибудь коридорчик. Мало ли их может быть здесь. Он развернулся и уже медленнее побежал обратно, освещая влажные стены туннеля.

– Да что случилось-то? – крикнул ему вслед один из постовых. – Может, помощь нужна?

Но Дима уже исчез в темноте. Пробежав обратно метров пятьдесят, он заметался из стороны в сторону. Что же он пропустил? Внезапно чуть впереди послышался сдавленный крик. Зорин направил туда луч фонаря и только тогда увидел еле различимый в темноте узкий проход. Мимо такого сто лет можно ходить, не замечая. Шум раздавался оттуда. Подойдя ближе, Дмитрий заметил впереди мелькающий свет. Недолго думая он протиснулся в лаз. Перед его глазами предстала ужасная картина, которую он нередко видел в своих снах. Двое в черных плащах и черных противогазах держали за руки Лену. Рот ее был завязан какой-то тряпкой, а под левым глазом расцветал свежий кровоподтек. Глаза, полные ужаса, смотрели на Диму, как тогда, в медгородке закрытого города. Лена пыталась вырваться, но ничего не могла сделать с двумя крепкими мужиками. Забыв об осторожности, Зорин, зарычав, бросился вперед. До жены он не добежал всего пары метров, когда мощный удар чем-то твердым по затылку бросил его на пол. Дмитрий попытался подняться, но второй удар вырубил его уже окончательно.

* * *

Зорин сидел в своей палатке, раскачиваясь из стороны в сторону. Все произошедшее казалось кошмарным сном, и только шум в голове, боль в затылке и пропитанная кровью одежда говорили о том, что все это было на самом деле. Сколько времени он провалялся в этом проклятом коридорчике, Дмитрий не знал. Когда он пришел в себя и с трудом поднялся на ноги, вокруг уже никого не было. Похитители не взяли даже Диминого фонарика. С час он, как полоумный, метался взад-вперед, спрашивая у каждого встречного, не видал ли тот черных людей и беременную женщину. Кто-то шарахался от него, крутя пальцем у виска. Кто-то проявлял участие, советовал успокоиться, просил рассказать, что случилось, но через несколько секунд тоже убегал прочь. Визит к начальнику станции ничего не дал. Направленный на указанное место патруль прочесал весь туннель, вплоть до последнего блокпоста, зашел в указанный Зориным коридорчик, но ничего не обнаружил. Да и сам коридорчик заканчивался тупиком. Постовые только пожимали плечами. Когда обезумевший от горя и безысходности Дмитрий стал обвинять их в сговоре с похитителями, ему было рекомендовано заткнуться и пойти протрезветь. Зорин понял, что помощи ему не будет. Боже, как же ему сейчас не хватало Егора!

Вернувшись в палатку, Дима сел на пол и попытался думать. Но мысли метались в черепной коробке, словно мухи в закрытой банке.

– Зачем? – вслух спрашивал Зорин, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Как? – иногда вырывалось у него.

Иногда бредовые мухи выстраивались в цепочку, и получалось:

– На хрена вообще все это?

Голова была тяжелой, словно сделана была из цельного куска свинца. Хотелось лечь и поспать. Но, едва прикоснувшись к подушке, Дмитрий тут же вскочил, чуть не перевернув палатку. Спать было нельзя. С каждой потерянной секундой похитители уходили все дальше. А куда они направлялись, Зорин не сомневался ни минуты. В Томск. Точнее, в закрытый город. И ему нужно как можно быстрее идти следом. Дмитрий попытался мыслить конструктивно. Ему нужно было достать ОЗК, противогаз, фильтры и оружие. Еще транспорт до Томска. Всего лишь. Оставалось придумать, где это все взять. Вот тут-то Зорин опять сел на пол и обхватил голову руками, едва не завыв от отчаяния. Официальными путями идти было нельзя. Дима очень сомневался, что руководство станции пойдет ему навстречу и выдаст все необходимое. Наоборот, узнав про его, надо честно признаться, безнадежный план, его возьмут под особое наблюдение, и тогда всему конец. Честных способов провернуть задуманное Зорин больше придумать не мог. Друзей у него тут не было, как и средств, чтобы относительно легально приобрести нужное. Тут же пришла идея грабануть дальний блокпост. Но там можно было разжиться только оружием. Постовые сидели без ОЗК, в обычных телогрейках. Идею напасть на какого-нибудь сталкера Дмитрий после секундного размышления отмел как несостоятельную. Любой из этих парней его мгновенно в бараний рог согнет. А когда нападение провалится, его либо сразу же грохнут на месте, либо просто выгонят в одних трусах на поверхность. А то и без них. В любом из этих случаев он Лене ничем уже помочь не сможет.