Текст книги "Тай. Его одержимость"

Глава 16

Эльза

Я просто в шоке.

Я не могу пошевелиться, такое ощущение, что я нахожусь в дурном сне. Но кошмар реален, от него не проснуться! В ушах звенит. Я вижу, как рты у людей вокруг открываются, но я ничего не слышу. Кажется, меня сейчас стошнит.

Я смотрю на Тая. Он такой спокойный, словно вообще ничего не произошло. Мужчина спокойно засовывает оружие в кобуру, что-то говорит братьям, а потом куда-то меня ведет. Так быстро, что я путаюсь в собственных ногах, они не держат от шока. Иманов просто тащит меня. Мне больно.

– Хватит, – пытаюсь сказать, но из горла вырывается лишь шепот. – Хватит! – уже громче.

Но он не останавливается. Такое чувство, что даже не слышит.

– Пусти, мне больно! – дергаю рукой, на которой останутся синяки.

Тай останавливается и медленно поворачивается ко мне.

У меня перехватывает дыхание. Он в бешенстве. Если бы взглядом можно было убить, то я валялась бы уже на полу с перерезанным горлом. Он отпускает меня, и я тут же делаю шаг назад. Инстинкт самосохранения орет, чтобы я бежала от него прочь и спряталась. Но я не двигаюсь, не могу. Его ярость меня обезоруживает, подавляет. Выглядит это впечатляюще. Его враги, увидев мужчину в таком состоянии, должны падать на колени и просить о прощении. Я его боюсь. Очень. Но я поднимаю подбородок выше, всем своим видом показывая, что мне на него плевать.

– Больно? – переспрашивает таким голосом, от которого мурашки острыми иглами больно впиваются в кожу.

Тай берет пятерней меня за скулы, сжимает, заставляет смотреть на себя.

– Я еще даже не начинал делать тебе больно, льдинка, – я чувствую его дыхание на своих щеках.

Меня начинает бить мелкая дрожь.

– Ты доигралась, девочка. Я раз и навсегда научу тебя повиновению.

Я начинаю смеяться, не могу себя остановить.

– И что ты сделаешь? Ударишь? Унизишь? Изнасилуешь?

– А ты хочешь в таком порядке или поменяем? – зло улыбается.

Но я не верю ему! Не верю, что он меня ударит.

– И тогда почувствуешь себя мужиком? По-нормальному не можешь?

– По-нормальному? С тобой? Я же тебя предупреждал, Эльза. Кровь мальчишки на твоих руках.

У меня бы до пола отвисла челюсть, если бы Таймас не держал меня за лицо. Он серьезно?!

– Ты больной! Тебе лечиться надо! Это было случайное касание, коих происходит миллион! Я могла идти через толпу, упасть, мне помогли бы встать, ты бы тоже размахивал оружием? Это ненормально!

– Все знают, что чужих женщин трогать нельзя.

– Я не знаю! Я отказываюсь жить по твоим варварским традициям. Я хочу жить в двадцать первом веке и не бояться никого трогать, и чтобы ко мне не боялись прикасаться, – практически кричу.

Я не понимаю, просто не понимаю. Как можно прострелить руку человеку, который просто дотронулся до меня! Без какого либо подтекста, это же неосознанное действие. Он оставил инвалидом молодого парня. И никакого сожаления.

– Запомни: прикасаться к тебе буду только я. Никто не имеет права тебя трогать. Помни об этом. Проявишь еще раз ко мне неуважение, тебе совсем не понравятся последствия. Но сегодня ты узнаешь об этом, пора.

– Какое неуважение? О чем ты вообще говоришь?! Ты себя слышишь? Я, блть, живой человек, а не забитая овца! Ищи себе другую, воспитанную, какую хочешь. Оставь меня в покое!

– Я все сказал. Еще раз увижу рядом с тобой кого-то не из семьи, я его убью.

– А что насчет тебя? – спрашиваю высоким голосом.

– Что насчет меня? – переспрашивает.

– Если я рядом с тобой увижу какую-то бабу не из семьи?

– Ревнуешь, льдинка? – усмехается.

– В твоих снах, – огрызаюсь.

– Я мужчина и могу делать все, что захочу. Захочу обнять кого-то – обниму, захочу трахнуть – трахну.

У меня задергался глаз от злости. Какой мудак! На самом деле мне было плевать, кого он там будет обнимать или трахать… Но глубоко внутри шевельнулось неприятное чувство, такое ощущение, что кипятком ошпарило. Мне захотелось выцарапать ему глаза только за то, что он сказал все это вслух.

Я смело шагаю ближе, между нашими телами не остается места. Я такая маленькая по сравнению с ним, даже на каблуках достаю ему до плеча. Чувствую мышцы его пресса, кожа покрывается мурашками.

– Я не позволю себя унижать, понятно? Позволишь какой-нибудь телке обнять себя, я найду мужчину, который меня обнимет. Если ты кого-то трахнешь, я найду двух мужиков, которых трахну я.

Не успеваю закочить предложение, как Тай хватает меня за горло, перекрывает поступление кислорода.

– Какая ты, блть, ядовитая гадюка, придушить и не мучиться, – рычит мне в лицо.

А мне смеяться хочется от его эмоций. Зацепила, попала в цель. То ли еще будет, ублюдок!

– Таймас! – громыхает голос Алима в коридоре.

На секунду Тай сжимает мое горло чуть сильнее, а потом отпускает. К нам быстрой походкой приближается все семейство Имановых. Я смотрю на Вию, тревога пронзила каждую черту ее лица.

Алим с ходу начинает говорить на повышенных тонах, но они перешли на язык, который я не понимаю. Ко мне подходит Эсмира и отводит в сторону.

– Ты как? – спрашивает с беспокойством.

В этот момент к нам подходит и Вирсавия.

– Нормально, – вяло улыбаюсь. – Как Шамиль?

– Жить будет. Ему повезло.

– Да уж, везунчик.

– Я попрошу Тео, чтобы ты поехала с нами, – шепчет Вия.

Я бы хотела этого очень сильно! Но понимаю, что бежать от проблемы долго не получится, лучше остановиться и разобраться.

– Все нормально. У тебя же брат не совсем псих? – шучу я.

– Ну, как сказать… – тянет Эсмира. – Жить будешь, – повторяет снова фразу.

– Эльза! – громко говорит Тай, я вздрагиваю.

Он кивком головы подзывает меня. Ну козел.

Подхожу к нему и становлюсь рядом. Алим внимательно смотрит на меня.

– Эльза, я предлагаю тебе пожить в моем доме до свадьбы. Я гарантирую тебе полную безопасность, – говорит Иманов-старший.

Я несколько раз моргаю. Он предлагает мне помощь? Тай молчит, лишь сжимает губы, мне кажется, если прислушаться, то можно услышать, скрежет его зубов.

Это легко. Очень. Я могу согласиться, наплести Алиму печальную историю, он мне поможет. Я уверена, что он хочет видеть рядом с Таем совсем другую девушку и жену. Я бы могла это сделать… Но я не знаю почему, но я доверяю именно Таймасу. Пусть он и сумасшедший с замашками собственника. Но рядом с ним я чувствую себя в безопасности. Что очень и очень странно, я еще до конца не разобралась сама в себе.

Хотя, с другой стороны, я могу поехать к Алиму, чтобы проучить Тая, чтобы подумал дважды, прежде чем меня обижать. Ох, я представляю, какой он будет злой и недовольный.

– Что скажешь на мое предложение, Эльза? – торопит с ответом Алим.

Глава 17

Эльза

В помещении становится тихо, и все смотрят на меня.

А я чувствую лишь собственный пульс. Он долбит набатом по всем точкам: на запястьях, на шее, висках, во всем теле. Напряжение потрескивает в воздухе. Мой мозг работает на износ. В голове сотни вариантов проносятся. Я смотрю на Вирсавию, и она взглядом умоляет меня принять предложение Алима. Я бы осталась у него, а там и она бы мне помогла…

– Спасибо за предложение, Алим, – слышу свой голос, словно со стороны. – Но я останусь с Таймасом.

Алим шумно выдохнул, и тут я начала нервничать еще сильнее. Он сам не хочет оставлять меня наедине с Таем… Неужели этот придурок и отца довел?

Тай притягивает меня к себе, я чувствую жар его тела сквозь тонкую ткань платья. Он наклоняется к моему уху, отчего мурашки устроили спринт по коже.

– Правильно, всегда выбирай меня, льдинка. Но ты все равно будешь наказана, – шепчет мужчина.

У меня перехватывает дыхание, а сердце сбивается с ритма.

– Я не боюсь тебя, – отвечаю так же тихо.

– Все боятся, – нежно целует в щеку.

Не буду!

Я не верю, что он сделает что-то против моей воли или что-то такое. Может, нам удастся договориться?..

– А я тебе не все, – отвечаю глядя ему в глаза.

Он улыбается и сильнее прижимает к себе, чувствую, как его пальцы впиваются в мою плоть.

– Моя особенная девочка.

Он произнес эти слова таким тоном, от которого внутри словно пузырьки начали лопаться, странное ощущение.

Таймас переплетает наши пальцы.

– Всем спасибо, что пришли. До встречи, семья, – тянет меня к выходу.

– Тай, подожди, – догоняет Теоман. – Нам нужно поговорить.

– Не сейчас.

– Сейчас.

– Завтра, брат, все завтра.

– Нет.

Между мужчинами началась немая борьба. Тео был зол, очень. Все злились. Слишком много тестостерона.

– Пять минут, и мы уходим, – прорычал мой “жених”.

Ко мне тут же поспешили Вия и Эсмира.

– Почему ты не согласилась на предложение Алима? – тут же накинулась сестра.

– Зачем? Мы и так помолвлены. Днем раньше, днем позже, – пожимаю плечами как можно беззаботней.

Я никому не покажу, как мне страшно.

Сейчас до меня начинает доходить происходящее. Тай не даст мне уйти! Пока я ему не надоем, буду в полной его власти. Он найдет меня где угодно, и никто не поможет, даже Алим.

– Эльза! – всплескивает руками Вия.

– Тай, он… Он вспыльчивый, – говорит Эмира. – Но он быстро отходит. Но сейчас он слишком взвинчен. Если можешь – не нагнетай.

Из горла вырвался истеричный смех.

– Не нагнетать? Это не ко мне.

– Тогда, может, все же передумаешь и примешь предложение отца? Хоть на сегодня, – с беспокойством говорит девушка.

– Тео сейчас постарается его образумить.

– Да что вы заладили? Что он мне сделает? Бить точно не будет.

– Есть множество других способов сделать больно, – тихо говорит сестра Тая.

Я встречаюсь с ней взглядом и едва не вздрагиваю. В ее глазах столько боли и печали. Боже, что с ней приключилось? Не успеваю даже задуматься, как появляются мужчины. Смотрю на Тая, и он кажется еще более взбешенным.

– Уходим, – грубо берет меня за запястье и тащит на выход.

Я едва поспеваю за ним. Он просто запихивает меня на заднее сиденье машины, а сам садится напротив. Смотрит не мигая.

– Ты можешь не вести себя как мудак? – рычу я, потирая запястье.

– Замолчи, Эльза, просто, блть, помолчи, – тихо говорит он.

Я давлюсь воздухом. Таким я его еще не видела. Сейчас от него исходит холодная ярость. Я прикусываю язык, чтобы не начать огрызаться. Все же я знаю, когда нужно промолчать. Но меня надолго не хватает.

– И что дальше? Когда мы вернемся в квартиру? Что ты молчишь? Сказать нечего? Начинаешь понимать, что натворил? Может, тебе сходить к психиатру? В больничке полежать, тебя прокапают, станет легче…

– Что у тебя с ухом? – задает неожиданный вопрос Тай.

– С ухом?

– С левым. Ты время от времени пытаешься прижать его к плечу и вертишь головой.

Я в шоке смотрю на него. Никто никогда не замечал этого! Никто об этом не знает.

– Мне было четырнадцать. Вия убирала в кабинете отца и случайно разбила его любимую пепельницу, он пришел в ярость, я взяла вину на себя. Он вышел из себя и начал избивать меня. Он и до этого меня бил, но никогда так сильно. Я до сих пор помню эту боль. Он сначала бил по туловищу, ну, чтобы синяков не было видно. А я что-то ему сказала, но вообще не помню что, и тогда он ударил по лицу, ни один раз. Сломал мне челюсть и повредил барабанную перепонку. Дальше были месяцы реабилитации, все зажило и срослось. Но с тех пор я постоянно слышу шум в левом ухе. Обычно он тихий, но иногда начинает сильно шуметь, мешает сосредоточиться, а иногда я ничего не слышу им, – произнесла ровным голосом.

Сейчас я могу говорить об этом, но никто никогда не спрашивает. Мы вообще не обсуждали с сестрами зверства отца. Мне до сих пор снятся кошмары того дня. Я хотела умереть, лишь бы эта боль прекратилась. Но она не прекращалась. На протяжении нескольких месяцев, пока все сросталось и заживало. Врачи говорили, что мне повезло, что я буду как новенькая и скоро смогу поехать домой. А я хотела кричать, что не хочу! Лучше бы я не очнулась от наркоза. Я не хотела обратно в этот кошмар. Мне кажется, я выжила только благодаря мечте о том, что я стану свободной и сбегу. До сих пор я хочу только этого – свободы.

Тай молчал. Просто смотрел на меня немигающим взглядом, а потом шумно выдохнул и провел ладонями по лицу.

– Пздц. Мне жаль.

– Мне не нужна твоя жалость, Таймас. Просто знай, что бы ты ни планировал со мной сделать, я уже это все проходила.

– Не переживай, я очень изобретательный, льдинка.

Дальше до квартиры мы ехали молча.

Глава 18

Тай

Я смотрел на Эльзу, и что-то с треском ломалось у меня за грудиной. Я пытался дышать, но такое чувство, что мне битого стекла напихали в нос и рот. От ее рассказа меня начало бить мелкой дрожью. Даже в самом кошмарном сне такое вообразить нереально. Тупо пялился на ее профиль, а в голове слова ее рассказа. Через какое дерьмо прошла эта девчонка. Мне самому несчетное количество раз хотелось ее придушить, но бить беззащитную девушку… Блть. Стиснул руки в кулаки. Я убью ее папашу голыми руками. Он ответит за каждый удар, за каждую секунду боли и страха.

Внутри такой ураган. Я и сам хотел ее сломать. Меня до зубного скрежета бесило ее неповиновение, я привык к другому. Обычно бабы сами на меня вешаются, мне даже не приходится прилагать усилий. Стоит показать пальцем, и любая опустится на колени, чтобы отсосать. Я привык к этому. но Эльза другая. В ней такая сила воли, любой мужик позавидует. У нее стержень вольфрамовый внутри, хрен согнешь. Она сказала, что ей не нужна моя жалость. Но я не ее жалею. Я жалею о том, что она мне раньше не рассказала, чтобы я свернул шею ее отцу-ублюдку.

Я ее сломаю. Точнее, не саму Эльзу, а все ее стены, которые она выстроила вокруг себя. Она научится мне доверять, выбора ей не оставлю. И мне пох*р на все! На то, что она не целка, что залетела от другого, что сбежала. Я все готов стерпеть, и пусть только кто-то заикнется насчет этого. Я никогда не был ценителем девственниц. Не заводят они меня. Думают, раз они сохранили себя, то мы, мужчины, автоматически им что-то должны. Ни хрена! Никто никого не насилует, все по согласию, трахаться любят все. А кто говорит, что это стыд и срам – безбожно врут либо их никогда качественно не драли.

Но мысль о том, что в Эльзе побывали другие члены, доводит меня до черной ярости. Я хочу найти каждого, отрезать яйца, а потом живьем в могиле закопать. И я найду их всех.

Тео сегодня спросил, зачем мне Эльза. Сказал отпустить девчонку и не мучить. Я послал его на три буквы, за что едва не огреб. Он, блть, не понимает! Меня на ней коротит конкретно. Я не могу избавиться от навязчивой мысли сделать своей, пометить собой, заявить миру, что она моя.

Доезжаем до квартиры и поднимаемся наверх. Я пропускаю Эльзу вперед. Она гордо распрямляет плечи и вздергивает подбородок. Всем своим видом показывает, что не боится. Но я чувствую ее страх в воздухе, могу попробовать его вкус на языке. Такая забавная льдинка.

Девушка снимает с себя каблуки и пинком отбрасывает туфли. Сейчас она совсем малышка. Резко поворачивается ко мне, ее голубые глаза мечут молнии. Складывает руки на груди, отчего сиськи приподнимаются и кажутся больше.

– И что ты там за наказание придумал? – дерзко спрашивает. – Давай быстрее, я хочу спать.

– У нас вся ночь впереди, льдинка, – говорю с усмешкой, такая забавная.

Она стискивает кулачки. Сколько в ней энергии, ее бы в нужное русло.

– Ты вообще ополоумел? Какая вся ночь? Я спать хочу и вообще у меня стресс! Ты стрелял в человека, мне нужен психолог.

– Психиатр, – поправляю ее.

– Иди к черту! Я спать! Не ходи за мной.

Она начинает быстро-быстро подниматься по лестнице. Жду минуту и иду за ней. Неужели она думает, что так легко отделается от меня? Без стука захожу в ее комнату, она пытается расстегнуть молнию сзади на платье и ругается под нос.

– Кем он себя возомнил? Придурок! Ненавижу.

Я подхожу к ней и убираю ее руки от ткани. Она замирает, но не отходит. Я берусь за бегунок и мучительно медленно расстегиваю молнию. Перед моим взором показывается каждый выпирающий позвонок. У нее обалденно красивая спина. Расстегиваю платье до самой задницы и кончиками пальцев провожу по позвоночнику. Ее кожа покрывается мурашками. Красиво, пздц. Стягиваю с ее плеча одну лямку, целую лопатку. Эльза громко сглатывает. Стягиваю другую лямку и целую другую лопатку. Тяну платье вниз, но девушка схватилось за него мертвой хваткой.

– Пусти.

– Нет.

– Эльза, – кусаю ее за плечо, не сильно, но ощутимо.

Она вздрагивает, ее дыхание сбивается.

– Я… Голая.

– Я знаю, – говорю хрипло.

Это убивало меня весь вечер. Я только и думал, как окажусь между ее разведенных ног, как буду сжимать ее грудь в ладонях, гадал, какого цвета ее соски.

Беру ее за подбородок, поворачиваю голову и целую в губы. Они у нее мягкие и податливые. Веду по ним языком, она тихо выдыхает мне в рот, от чего я становлюсь просто каменным. Проникаю в ее рот языком, имитируя половой акт. От ее вкуса сносит крышу. Она стонет. Да, девочка, именно так я буду тебя трахать.

Она ослабяет хватку, и платье падает на пол. Теперь она, полностью обнаженная, прижимается ко мне всем телом. Я разрываю поцелуй и резко поворачиваю к себе лицом.

Она стоит передо мной полностью голая.

Я пожираю ее глазами.

Ох*енная.

Идеальная.

Сочная.

И соски розовые, которые так и хочется взять в рот, кусать, лизать, сосать.

Все при ней. Такая фигура создана, чтобы сводить мужчин с ума.

Эльза издает какой-то странный звук и начинает пятиться назад, путаясь в ткани платья. Я шагаю на нее. Она упирается спиной в стену, ее грудь быстро поднимается и опадает. Она напугана. Я знаю, что сейчас выгляжу как безумец. Никогда в жизни никого не хотел больше, чем ее сейчас. Она похожа на ожившую порнофантазию.

Сегодня я буду ее трахать.

Подхожу вплотную и буквально вжимаю ее в стену. Втягиваю в себя ее запах, веду носом по бешено стучащему пульсу на шее.

– Ты пахнешь персиками и еб*ной одержимостью, – говорю я.

Опускаю руки на ее бедра и трусь о нее членом, давая почувствовать силу своего желания. Тело девушки сотрясает мелкая дрожь.

– Р-разве у одержимости есть запах?

– Есть. Она пахнет тобой.

Меня кроет. От ее запаха, от стройного тела, от дыхания. Блть, я же хотел быть с ней нежным в первый раз. Но ладно, как-нибудь в другой. У нас надолго.

Я отхожу от нее и поворачиваю лицом к стене. Эльза вскрикивает и хватается руками за стену. Если я прямо сейчас в нее не войду, то сдохну от спермотоксикоза. Трогаю ее складочки – мокрая. Сука, точно смерти моей хочет. Быстро целую в губы и размазываю влагу по ее киске. Девушка вздрагивает и отдергивает голову.

– Что ты делаешь? Не надо! – говорит она с какой-то странной интонацией.

Но я ничего не соображаю, пульс долбит в ушах, вся кровь прилила к члену, меня трясет от животной потребности, все нутро скручивает.

– Трахать тебя буду. Грязно и быстро. Ты моя, Эльза, запомни это. Может, ты сейчас этого не понимаешь, но поймешь, что значит принадлежать мне. Начнем прямо сейчас.

С этими словами я расстегиваю пряжку ремня.

Глава 19

Эльза

Медленно, но верно сквозь одурманенный разум до меня начинает доходить происходящее. Как мы от криков друг на друга перешли к сексу у стены? У меня внутри все холодеет от страха. Я, конечно, не боюсь боли, но не хочу вот так!

– Тай, подожди, – дергаюсь в сторону, но его руки держат крепко.

Чувствую его дыхание и губы на своей коже. Сердце с болью колотится о ребра, пульс частит в ушах.

– Я слишком долго ждал, льдинка.

Его руки везде. Трогают, мнут мое тело.

Я понимаю, что близости не избежать. Сейчас или завтра – какая разница. Но, мне, блин, нужна минутка, чтобы отдышаться и настроиться! Может, сказать ему, что я девственница? Вряд ли это его остановит. Мне кажется, наоборот, он вообще начнет вести себя так, словно я и правда принадлежу ему. Не дождется. Я знаю, что первый раз больно, я могу с этим справиться. А про кровь – скажу, что месячные.

Я бы могла убедить себя, врать, что он мне противен и его прикосновения вызывают отвращение, но это вообще не так. С Таем все так честно и по-настоящему. Я чувствую себя такой желанной, словно заслуживаю всего счастья мира. Может, так оно и есть?

Иманов подхватывает меня под попку, заставляет обвить его талию ногами. Из горла вырывается тихий стон, когда ткань костюма трется о мою изнывающую плоть. Я хватаюсь за плечи мужчины, чувствую его ответную дрожь. Осознание, что это из-за меня он на взводе – опьяняет, окрыляет, заводит еще сильнее.

Я четко понимаю, что хочу его.

Вот такого дикого и необузданного. Я никогда так не реагировала на мужчину. Мне хочется выругаться громко и матом. Почему именно он? Но нужно отдать должное, выглядит он чертовски сексуально. А это всего лишь секс, ничего большего. Просто физическая потребность. Я где-то читала, что в стрессовых ситуациях нужно тр*хаться, чтобы скинуть напряжение. А за последние несколько дней стресса у меня, что на три жизни вперед хватит. Кто я такая, чтобы спорить с учеными?

Тай немного отклоняется и с восторгом рассматривает мою грудь. Проводит большим пальцем по соску, дразня и возбуждая еще больше, а потом… потом он наклоняется и прикусывает его. Я выгибаюсь, такое чувство, что все тело прошибло током и дальше сосредоточилось между ног, пульсируя. требуя большего.

– О, боже мой… – говорю задыхаясь, сама свой голос не узнаю.

– Нравится? – отрывает рот от моей груди и облизывает губы, мне хочется свести ноги от этой картины. – Дальше будет космос.

Его руки вновь на моем теле, трогают везде, клеймят.

Я схожу с ума, схожу с ума…

Хочу его.

Неистово.

Люто.

Таймас смотрит мне в глаза, а у меня по телу проходит дрожь от одного лишь взгляда. Мне вообще не страшно, что будет дальше. Хочу, чтобы именно Иманов был первым.

Я моргаю, слишком все становится интимным и напряженным. Такое ощущение, что он хочет не только мое тело, но и душу.

– А говорил, что секса до свадьбы не будет, – выдавливаю из себя хоть что-то.

Потому что вскоре я чувствую, что забуду, как говорить вообще.

– Я тебе кольцо на палец надел. Это больше, чем сделали все до меня. Но не переживай, не залетишь в очередной раз, у меня с собой резинки.

Его слова действуют на меня, как ушат ледяной воды. Внутри все онемело от внезапной боли. Его слова задели за живое. Зацепили глубоко, прям до мяса. Мне обычно плевать, что обо мне думают. Тай один из немногих, кто может меня так сильно обидеть.

– Пусти, – толкаю его в плечи.

– Как с тобой закончу, так и пущу, – опять лезет целоваться, я отворачиваюсь.

– Твои слова ничего не стоят! Сам сказал, что до свадьбы ничего не будет. Будь мужиком и отвечай за них, – бью его по рукам.

– Ты, блть, сама хочешь! Я чувствую запах твоего возбуждения!

– Не хочу! До свадьбы не хочу!

Он с рычанием кидается на мои губы, а я не отвечаю. Такое чувство, что внутри все коркой льда покрылось. Пусть делает что хочет, пусть насилует.

Несколько мучительных минут мужчина терзает меня, а когда понимает, что я не отвечаю, перестает меня держать, и я спускаюсь на пол по его телу. Иманов опирается руками по обе стороны от меня. Мы оба тяжело дышим. В его глазах чистейшая ярость.

Он сжимает руку в кулак и замахивается.

Внутри настоящая паника.

Это первая защитная реакция. Спасибо, папочка.

Но я знаю, что он меня не ударит.

Мужчина ударяет кулаком в стену. Один раз, два, три… Я сбилась со счета.

– Сука! Блть! – ревет он.

Он дышит, как маньяк в трубку. Я вижу, как он борется с собой. Смотрю на его руку, все костяшки в кровь. Кусаю губы, чтобы не ляпнуть лишнего. Тай еще пару минут стоит с закрытыми глазами, а потом отталкивается от стены и уходит не глядя…

* * *

Прошло полтора суток с тех пор, как я видела Тая в последний раз. Он просто ушел и закрыл меня в гребаной квартире! Сначала я была ошеломлена, уязвима и возбуждена до предела. В ушах так и стояли его грубые слова. Вообще не такое девушка хочет услышать перед сексом. Как он вообще может осуждать меня? Сам-то хранил верность? Сколько женщин у самого было? А потом наступило беспокойство. Где он? Когда вернется? Следом наступила ослепляющая ярость. Да как он смеет закрывать меня, как животное? Кем он себя возомнил.

Который раз я расхаживала по квартире в халате и ругалась на придурка Иманова, как услышала, что открывается дверь. Я тут же выбежала в коридор и замерла.

Тай вернулся.

Но меня потрясло не это – его лицо. Он был весь побитый. Синяк под глазом, разбита губа. Такое чувство, что его кто-то знатно отметелил. Я хотела порадоваться, но не смогла. Мне стало его жаль.

– Что с тобой случилось? – спросила я.

– Ничего, что следовало бы тебе знать, – последовал высокомерный ответ.

Ублюдок.

Кого я жалею?

– Я тебя прождала тридцать восемь часов!

– А я разве говорил, что приеду?

– Приехал же.

– Приехал. Сильно скучала?

– Вообще нет. Уходи, откуда пришел.

– Моя льдинка места себе не находила, да? Переживала.

– Мне вообще плевать на тебя!

– Хватит. Просто хватит мне сопротивляться, Эльза. Я всегда добиваюсь своего, а сейчас хочу тебя, – говорит мужчина, прожигает взглядом.

– Правда? – склоняю голову набок.

Сердце бешено стучит за грудиной, когда он шагает ближе. В легкие тут же забивается его запах. Я тяну носом его аромат. Волоски становятся дыбом на теле. Реакция на него осталась прежней. Мне самой хочется накинуться на него и продолжить с того места, где мы остановились в прошлый раз. Главное, чтобы мы оба молчали!

– Мне кажется тебе нравится, мое сопротивление, признайся. Что ты вот так ни с одной женщиной не выкладывался, столько усилий и облом, да, Иманов?

– Облом? – усмехается крашеком губ, подходит вплотную.

Дыхание сбивается, пульс частит в ушах, а сердце выламывает ребра. Задираю голову, чтобы в лицо его смотреть. Даже с синяками красивый.

Ведет пальцем по моим губам, шее, ключицам, а по коже узор мурашек разбегается, он видит это.

– Вообще без усилий. Без фальши. Честная реакция. Не ври себе.

У меня пересыхает во рту, облизываю сухие губы. Мне нужно отойти от него, чтобы мозги проветрить. Делаю крошечный шаг назад.

– Я абсолютно ничего к тебе не испытываю. Ты для меня пустое место. Я тебя ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!

Пятерней берет за скулы, широко улыбается.

– А говоришь ничего не испытываешь. Маленькая врушка, Эльза. Вон сколько эмоций. Кайф. А теперь давай поприветствуй супруга, как следует.

– Какого, к черту, супруга? – рычу я.

– О, я тебе не сказал? Мы теперь муж и жена. Поздравляю, – он грубо целует меня в губы, а потом отрывается и приказывает: – А теперь раздевайся, буду тебя тр*хать.