Книга: Согласие. Мне было 14, а ему – намного больше - Ванесса Спрингора

Франция 80-х страна свобод, в том числе и сексуальных. Даже манифесты на тему связи с несовершеннолетними могли вполне свободно существовать и поддерживаться частью общества. И вот героиня во всём этом «свободном» мире через приятелей своей недавно разведенной матери знакомится с известным писателем, старше её больше, чем в три раза. И девочка оказывается окутана его сетями, но никто не спешит её спасать, мать даже глядит на это со своего рода одобрением. А сам писатель не скрывает своих наклонностей и пишет о них книгу за книгой. Он буквально уничтожает детскую психику, рушит девочке жизнь, а всем оказывается абсолютно плевать.

И героине сложно отрефлексировать, что с ней происходит. Больная любовь, замена отцовской фигуры и насилие смешиваются в одно. Да и она не молодеет, период её хрупкой юности проходит, и она перестаёт быть интересна. У него будут другие, а она останется одна несчастная и сломанная.

Тяжёлая книга о многом, не только и на самом деле совсем не о нравах эпохи, а про то, как происходит насилие с попустительства окружающих, прежде всего самых близких и родных.

- Ты думаешь, он все-таки гомосексуалист? Или педоф8л? - спросила меня Натали.
- Скорее всего, эфебофил.

(да вскользь, но сам факт). Надеюсь, общество, наконец-то поймет, что это совершенно разные вещи.

В остальном, книга неплоха в своем жанре. Как я уже сказала, говорить о важных вещах определенно нужно.

Я не впервые читаю книги о таких отношениях между взрослым и подростком. Всеми знаменитая Лолита есть в списке прочитанных книг. И обе они не запали в сердце, не шокировали до глубины жизни, ни оставили никаких чувств.

Значит пройдёмся по сюжету: есть главная героиня и Г. - главный герой. Её бросил отец, мать сама не прочь побыть подростком ветренным, поэтому до дочери ей пофиг. А он педофил и никогда не скрывал этого, его романы и командировки говорят об этом красноречиво. И вот они встретились. Ну и по классике: ухаживания, признания в любви, эйфория, склонение к сексу через слово и "порядочность", а потом секс, воспитание её с его стороны(потому что разница возрста дает и такие плоды),разрыв, депрессия. Вот такие этапы я увидела. Совершенно очевидно, что подростковый неокрепший дух искал заимену отца, теплоты и ласки, поэтому кидался на всё похожее. Не было бы этого писателя, был бы другой кто угодно. Потому что в таком возрасте хочется чтобы понимали, и сделать что-то шокирующее. В план она уложилась. Потом были страдания и страдания и насилие над собой. Позже обвинения родителей и общества. Ну, общество там видимо странное такое, не осуждало работ писателя и её, лишь смеялись. У нас бы такуууую историю раздули. Возможно поэтому мы больше сокрушаемся, потому что менталитет в нас крепко сидит и нормы морали вбили. В наше время такому, к счастью, не произойти. Подростки знают свои права больше взрослых. А там не так было, слишком глупый и смелый подросток попался. И ведь осозновала всё это и как будто хочела подольше задержаться в этом, чтобы точно понять, что она в отношениях с педофилом. Через несколько лет.

Про него и говорить не стоит. Педофил он педофил. Его бы полечить стоило. От моего осуждения или неосуждения ничего не измениться. Это страшно, мерзко и жутко, что таке происходит, но раздувать из этого что-то новое там, во Франции, где это норма, я не буду. Вот и вся её история. Потом жертва в ней наконец проснулась и она решила открыть его как педофила. Чего он не скрывал, кстати. Плюс у этой истории есть: она сдвинула с места умы, не все, и законы Франции. Но вот без участия секса всё было для всех скучно, как и для неё. Типа, я же вижу он меня любит, но почему он не хочет спать со мной. И мы не думаем, что спать с 50-летними тоже плохо, тоже не норма, тоже наносит свои раны. Осуждаем только тех, кто старше.

Книга вызвала много эмоций и рассуждений и не вызвала одновременно ничего. Ничего не понятно больше. Советовать или не советовать не буду.

Я сама сталкивалась с подобным богемным персонажем провинциального пошиба, но к счастью мне было уже 18 (он явно не хотел повторять прошлых ошибок, как я позже поняла), и ещё у меня были адекватные родители. К несчастью, Ванессе повезло меньше. Меня поразило, насколько эти мужчины похожи. Они варятся в одном литературном котле и перенимают друг у друга повадки, фетиши и комплексы.

Хочу сказать, что Ванесса Спрингора очень сильная женщина. После всего, что с ней произошло, она всё равно осталась в литературной среде и работала редактором. Её слог нельзя назвать высокохудожественным, но книгу я с большим интересом проглотила за один присест, она сумела создать напряжение и затянуть меня в свою историю, историю очень личную и честную.

Так вышло и с абьюзером Ванессы, маститым контркультурным писателем, «продвинутым и думающим», которому очень на руку была бы отмена возраста согласия. Ну в личных целях. Чтобы в полицию не попадать за растление каждый раз. Но номинально, конечно, чтобы не дискриминировать подростков и дать им возможность распоряжаться собственной сексуальностью. Звучит либерально, пока не выясняется, что, на самом деле, распоряжаться их сексуальностью как раз планируют чужие злонамеренные дядьки.

И прогрессивная общественность, которая «за все хорошее», тогдашние интеллектуалы, тоже не видит второго дна в идеалистической картине всеобщего раскрепощения. Деррида, Барт, де Бовуар — цвет французской философии оказывается удивительно недальновидным и подписывает открытое письмо за отмену возраста согласия. Один Мишель Фуко (которому самому, положа руку на сердце, было что скрывать), письмо не подписывает. Возможно, потому что в своем трехтомнике «Истории сексуальности» очень детально разбирает, как контроль над сексуальностью в обществе ВСЕГДА является инструментом власти. Законы, что можно и что нельзя в сексе, в конкретной стране и в конкретное время — это призма, через которую государство (или в случае Ванессы и открытого письма — конкретный хитрый мерзавец) транслирует свои интересы.

А уязвимые группы, за которые все решили власти придержащие, только офигевают от последствий. В данном случае спустя много лет все еще прорабатывают психологические травмы, доставшиеся от «доброго господина Г.».

Тут история еще интереснее: четырнадцатилетняя девушка падает в омут с головой с мужчиной, которому 50+. При этом всем окружающим в нестерпимо хамской манере дает понять, что пытаться помешать их "любви" нет никакого смысла. Дядька, впрочем, оказался обыкновенным педофилом, совращающим легковнушаемых девушек до шестнадцати лет. И да, девушки после шестнадцати ему уже неинтересны. Стары для него, так сказать.

Не менее странно, чем все вышеперечисленное, то, что автор, уже будучи взрослой женщиной, обвиняет во всем произошедшем свою мать, не остановила, мол. Вот уж чего я не ожидала. Мораль сей басни такова: что бы ни делал родитель в такой ситуации - все равно будет виноватым в глазах не особо адекватного дитя.