Текст книги "Дары Матери. Часть 2"

Глава 4

Машину бросили недалеко от города и дальше пошли пешком.

Джамилу отправили за покупкой новой одежды, а сами остались ждать в каком-то недостроенном доме, в мечтах о вкусном обеде и теплой ванне. Настроение у всех улучшилось, и прежние неприятности казались чем-то далеким и нереальным.

Ольга достала из своей сумочки блокнот и, устроившись на оконном выступе, начала рисовать. Селена села рядом с телефоном и внимательно что-то изучала, не обращая внимания на взгляды Жоржа, которые он бросал на нее из противоположного угла помещения, разговаривая по телефону с мамой. Он говорил на французском, поэтому девушки даже не пытались подслушать. А Сергей был занят звонком Стасу. Он дал указание в срочном порядке обеспечить безопасный перелет маме Жоржа в Екатеринбург:

– Головой отвечаешь! – пригрозил он другу. – Возьми с собой несколько надежных и крепких ребят… Приеду, все объясню. – Затем голос смягчился. – Будь внимательнее там, ладно? Отвези ее к моему отцу… Нет, не предупреждай. Сюрприз будет. – Сергей подмигнул Жоржу. Тот с улыбкой кивнул. – Они оба любят сюрпризы, так путь наслаждаются. Потом отзвонись мне! Спасибо, приятель! – Сбросив звонок, он снова посмотрел на брата. – Ты ей дозвонился?

– Да. Пока не назвал вескую причину, зачем ей нужно ехать в Россию, ни в какую не соглашалась.

– А что, угроза жизни – не веская причина?

– Ну, про угрозу жизни, конечно же, я ничего не сказал, пришлось фантазировать.

– И что же ты придумал, фантазер? – Сергей присел рядом с Ольгой с другой стороны. Она отвлеклась от рисования, бережно погладила синяк у него на скуле и нежно поцеловала сначала разбитый нос, а затем губы.

– Сказал, что она обязательно должна приехать на мою свадьбу, – ответил Жорж, продолжая с хитрецом смотреть на Селену. Она упорно делала вид, что очень занята. И он продолжил: – Что по уши влюбился в потрясающую брюнетку с очаровательными карими глазами и манящей родинкой на левой щеке. И так безумно ее хочу, что не могу терпеть ни минуты. Но она девственница, и чтобы стала моей по-настоящему, я должен в срочном порядке на ней жениться, потому что у нее строгое правило: до свадьбы ни-ни.

Девушки уставились на него, выпучив глаза и разинув рот. Сергей сразу понял, что Жорж шутит, и громко расхохотался. Ольга укоризненно покачала головой, подавляя улыбку.

Селена раскраснелась от негодования и, выпалив «Пустомеля!», выбежала на улицу. Но даже там был слышен хохот братьев и попытки Ольги их образумить.

– Сама виновата! – роптала Селена себе под нос, прохаживаясь вдоль стены. – Увидела умного парня и распустила слюни! Прижимаешься к нему при всяком удобном случае! Уши развесила от его слащавых речей! А он и готов стараться! Что он вообще вообразил о себе? С чего взял, что может говорить все, что взбрендит в голову? Кто ему дал право?! Вот сейчас пойду и все выскажу! – Она решительно повернулась, чтобы вернуться, но Жорж вырос прямо у нее перед носом.

– Селена…

– И вовсе я не девственница! – выдала она сходу, услышав его голос. – С чего ты это взял? – Ее лицо пылало от стыда. Она даже с Ольгой не обсуждала такие интимные темы, что уж говорить о едва знакомом мужчине!

– Я пошутил, – примирительным кротким тоном заговорил Жорж. – Извини, неудачно. Виноват. Что мне сделать, чтобы ты простила меня?

– Ничего! Не разговаривай со мной и не подходи ко мне! – Отвернулась и бросилась прочь.

Она пронеслась мимо Джамилы, чуть не сбив ее с ног, и даже не остановилась. Забежала за угол, желая поскорее скрыться ото всех, особенно от зеленых глаз, и остановилась.

Жорж тут же нагнал ее. Грубо схватил и впечатал в стену. Не дав опомниться, впился в губы жадным поцелуем.

– Стой, – прошептала, из последних сил упираясь руками ему в грудь, чтобы оттолкнуть, но это все равно, что пытаться сдвинуть стену. Он будто не слышал. – Остановись! – почти выкрикнула, уворачиваясь от его губ.

Он замер и слегка ослабил свой натиск. Изменения, произошедшие в нем, удивили ее: лицо вытянулось, глаза потемнели, дыхание учащенное, тяжелое, как и у нее. Взгляд отстраненный, будто не понимает, что происходит, но пелена рассеивается и сознание возвращается. Он выругался и отодвинулся буквально настолько, чтобы она могла опустить ноги и встать. Упер руки в стену по обе стороны от ее головы и прошептал хриплым низким голосом:

– Тебе лучше уехать. – Он шептал ей в ухо и прижимался губами к шее, покрывая разгоряченную кожу теперь уже нежными и мягкими поцелуями.

Селена закрыла глаза. Кровь пульсировала в голове, заглушая остатки разума.

– Хорошо, – прошептала сдавленно, – я уеду. Если хочешь. Только остановись.

Жорж зарычал, внезапно так сильно прикусил шею чуть ниже от мочки уха, что Селена вскрикнула от боли, но он тут же поцеловал место укуса, и резко отошел. Она чуть не упала. Голова кружилась, ватные ноги подкосились, отказываясь держать размякшее тело. Прижалась к стене, пытаясь сохранить устойчивость.

Когда он снова посмотрел на нее, взгляд уже был с прищуром, пронизывающим и слегка холодным, в тон голосу:

– Нет, я не хочу, чтоб ты уезжала. Но ты должна понимать, что в следующий раз, а он обязательно будет, я уже не отступлюсь. И как только скажешь «да!», окажешься полностью в моей власти!

Его тон вернул ее с облаков на землю. Опять он смотрел своим самоуверенным и циничным взглядом, который вызывал у нее внутреннее смятение и желание противостоять, сопротивляться, доказать ему, что… Сама не знала, что хочет доказать, но подчиняться уж точно не собиралась!

– Посмотрим. – Она надела обратно маску собранности и сдержанности, оттолкнулась от стены и с гордо поднятой головой пошла обратно в здание.

– Посмотрим, – тихо бросил он ей вдогонку.

***

Ольга, наряженная в синюю ткань, покрывающую все тело с головы до пят, помогала Сергею завязать на голове черный плетеный шнур поверх белого платка. Он был одет в длинное платье похожее на белый халат.

– Это для тебя. – Джамила протянула Селене бумажный пакет. – Выбрала черный цвет. Надеюсь, тебе понравится. – Она как-то странно посмотрела на Селену, бросила быстрый взгляд на шею и отошла, пряча улыбку.

Селена поняла, что на шее виден след от укуса, который к тому же побаливал. Она начала поспешно натягивать на себя купленный наряд, стараясь как можно скорее спрятаться под черной тканью. Ей было совершенно все равно, что надеть, лишь бы скрыть от всех свое состояние.

Когда Жорж вернулся, она уже стояла в черном балахоне с полностью прикрытым лицом, только глаза в прорезе выдавали ее.

– У меня телефон сел. Я не успел найти нам жилье, – негодовал он, даже не взглянув в ее сторону.

– Я в интернете нашла неподалеку трехкомнатную квартиру. Вот, можете посмотреть, – сообщила Селена, глядя в телефон. – Состояние, конечно, не пятизвездочного отеля, но вода и ванна есть. В одной комнате двуспальная кровать, в другой полуторка, а в зале раскладной диван. Есть небольшая кухня. Оплату можно перевести онлайн, картой. Документы не просят. После оплаты сообщат, где можно забрать ключ. Если вы согласны, я оформлю аренду. Просто подумала, что в отель нам лучше не селиться, иначе придется предъявлять документы.

– Оформляй! Если там есть все необходимое, нам подходит, – ответил Сергей и строго посмотрел на Жоржа, который уже открыл рот, чтобы что-то сказать. – А если кому-то не нравится, пусть ищет себе ночлег сам!

– А что ты на меня смотришь? – возмутился Жорж. – Я и не собирался спорить. Просто хотел сказать, что знаю место, где можно поесть. И надеюсь, вкусно.

– Хорошие новости прям сыплются со всех сторон! – радостно воскликнул Сергей. – Давайте поскорее воспользуемся всеми благами, раз уж нам так везет!

Жорж накинул купленный для него халат поверх своей одежды, ловко перетянул шнур на куфие и они вышли из здания.

Глава 5

Пообедали в небольшом кафе местной острой пищей и направились в квартиру. По дороге купили продукты на первое время и решили выходить из убежища только в крайнем случае.

Квартира была вполне уютной, а самое главное – там было все необходимое для жилья.

Еще в кафе они обсудили кто, где будет спать: в спальне Ольга с Сергеем, в другой комнате Жорж, а в зале Селена и Джамила.

Джамила оказалась открытой и общительной девушкой. Она с воодушевлением рассказывала об их жизненном укладе в деревне. О том, что она учится в Каире в международной школе, а к отцу приезжает только на каникулы. Что она единственная девушка в их деревне, кому позволено жить отдельно. При каждом удобном случае пела дифирамбы Жоржу, например, что это именно он уговорил отца разрешить ей там обучаться. Смог убедить, что девушке нужно развиваться, что у нее большие способности и неограниченные возможности. Совсем не стеснялась бросать на Жоржа восхищенные взгляды и постоянно ему улыбалась. Но Селена не обращала внимания. Вообще она решила, что пора брать себя в руки и не поддаваться на дьявольское очарование француза. Уверила себя, что он совершенно обычный мужчина, который ничем не отличается от других. А страсть, которую она к нему испытывает, это всего лишь временное помутнение из-за жарких климатических условий. Объяснение, конечно, так себе, но на данном этапе вполне сойдет.

Как только вошли в квартиру, Селена направилась в зал и стянула с себя свое черное одеяние. Джильбаб оказалась вполне удобной и комфортной одеждой, в ней совсем не было жарко, но что понравилось больше всего – никто на них не обращал внимания! Девушки в своих укрывающих покрывалах, мужчины в белоснежных длинных рубахах полностью слились с аборигенами. Никому не было до них никакого дела.

– Ты опять меня провоцируешь!

Селена вздрогнула от неожиданного резкого обращения и обернулась.

У двери в комнату стоял Жорж уже без галабеи, в своей обычной одежде.

– Ты сам себя провоцируешь! – огрызнулась она. – Это моя комната и не заходи сюда без приглашения!

– Не только твоя. Перед Джамилой тоже не следует оголять свои прелести. Она еще совсем юная девушка, ей всего шестнадцать лет!, и у нее могут развиться комплексы.

– Что ты такое говоришь?! Какие комплексы?! Что я оголила?! Я всего лишь сняла этот балахон! На мне по-прежнему шорты и футболка!

– Твои шорты и футболка похожи на трусики и лифчик. Зачем вообще нужно было брать подобные вещи в арабскую, мусульманскую страну? – продолжал поливать ее холодным негодованием Жорж.

– Ты сейчас шутишь? – Селена уставилась на него, совершенно растерявшись.

Он по-хозяйски оперся плечом о дверную коробку, скрестив ноги и засунув руки в карманы спортивных брюк, и смотрел на нее с неким пренебрежением:

– Нет, не шучу. Мне, правда, интересно: зачем девушки носят такие вызывающие вещи, если не хотят привлекать внимание? Это чистой воды провокация. А при этом строят из себя недотрог.

Она смотрела на него во все глаза, не зная, что ответить.

Спасла Джамила. Разложив на кухне купленные продукты, она прошла в комнату.

– Жорж, не видишь, Селена утомилась, дай ей отдохнуть хоть немного.

– Конечно, Джамила, я просто пришел за свитком, – ангельским голоском проговорил он и мило улыбнулся.

– Лицемер! – тихо-тихо пробубнила Селена. Вытащила из рюкзака свиток и протянула ему. По его насмешливому взгляду поняла, что он услышал ее.

Но ничего не сказал. Взял коробочку и вышел. Даже дверь прикрыл.

– Вы поругались? – Джамила тоже начала раздеваться.

Под ее накидкой оказались обычная футболка и… шорты! Из хлопка, но шорты! Селена была в шоке.

Джамилу рассмешило удивленное выражение Селены:

– У меня нет мужа, поэтому я могу носить под накидкой все, что захочу. А могу и вообще ничего не одевать, все равно никто не узнает. – Она обворожительно улыбнулась, а красивейшие глаза лукаво блеснули. – Кстати, я с собой взяла сменную одежду. Если хочешь, могу одолжить.

«Она мне нравится!» – решила Селена и радостно кивнула.

Грудь у нее оказалась значительно больше, чем у Джамилы, и та пара футболок, что она взяла с собой, оказались тесноваты. Но все равно лучше, чем ее облегающая черная. Бежевого цвета хлопковые шорты тоже немного давили в бедрах, но их длина до колен сполна перекрывали этот недостаток.

Определившись с выбором, Селена улеглась на диван и закрыла глаза. Еще было рано, но хотелось просто полежать и подумать. Полежала. Подумала. И решила чистосердечно сознаться в своем обмане:

– Между мной и Жоржем нет никаких отношений. Мы познакомились-то два дня назад. Можно сказать случайно, но на самом деле я не верю в случайности. Все наши действия и поступки неизбежно приводят к тому настоящему, которое мы имеем в итоге. Мои поступки послужили причиной таких вот обстоятельств, в которых я сейчас и нахожусь. По профессии я журналист. Увязалась за Жоржем в надежде написать интересную, а главное – познавательную, научную статью о его работе над свитком. Статья должна была помочь мне решить некоторые проблемы на работе, а в идеале – подняться по карьерной лестнице. Тебе сказала, что люблю его, потому что… – Она замялась. Стоит ли до конца быть откровенной? Не хотелось говорить, что приревновала, тогда это действительно прозвучит как признание в любви, поэтому не стала заканчивать мысль и пожала плечами. – Не знаю, зачем я так сказала. У русских есть выражение такое «Слово не воробей – вылетит, не поймаешь». Вот и у меня так получилось: вылетело, а поймать уже не успела. – Селена виновато посмотрела на Джамилу.

– Странно, – задумчиво протянула та, присев на краешек дивана. – А ведь он тоже признался, что любит тебя.

– Ой, да просто шутит! – легко отмахнулась Селена, состроив невозмутимую мимику. – Я за эти два дня заметила, что он великий шутник, у него прям талант к шуткам подобного рода. Надо ему, кстати, сказать, что он ошибся с выбором профессии.

– Ну, не знаю, – как-то уж совсем серьезно проговорила Джамила. – Мы знакомы уже восемь лет и за ним такого не замечала. Обычно он всегда говорит то, что думает, прямо, ничего не утаивая и не скрывая. А на такие темы так вообще не любит разговаривать.

– Потому что уважает тебя и понимает, что с девушкой нужно быть терпеливым, внимательным, обходительным и нежным. А со мной у него любой разговор заканчивается только грубыми намеками и замечаниями. – Селена почувствовала, что внутри зарождается обида и… Зависть? Она нахмурилась. Что на этот раз? Тоже хочет, чтобы уважал? Чтобы доказал искренность своих чувств? Чтобы перестал видеть в ней всего лишь объект своих вожделений, и начал относиться серьезно? Не слишком ли много она хочет от мужчины, которого знает всего два дня? Пока она думала, повисла пауза. Затем собралась с духом, и спросила: – Он мне такую ерунду сказал: вы, мол, договорились, что ты – его сестра. Это правда? Как о таком можно договориться?

Джамила, к удивлению Селены, простодушно улыбнулась:

– Теперь не имеет значения.

– Почему? – стало как-то неприятно и досадно внутри. – Потому что я призналась, что у нас нет отношений, и вам ничего не мешает быть вместе?

– Нет, теперь я точно знаю, что не люблю его.

– Что?! – Селена аж подскочила. По взглядам Джамилы, которые она бросала на Жоржа, любой мог бы догадаться, что она влюблена в него, но вот такого открытого признания Селена никак не ожидала. Стало крайне неловко. – Надеюсь, это не из-за меня. Я не хотела разрушать вашу лю…

– Нет, что ты! – оборвала ее Джамила. – Он ко мне относится как к сестре, вот и предложил, чтобы я научилась видеть в нем брата, а то все жила мечтами выйти за него замуж.

Селена судорожно вдохнула. Вот так откровенный разговор! Бедная девушка страдала от неразделенной любви, а она своим враньем еще и масла подлила в огонь. Стало крайне неловко вдвойне.

– Разве можно вот так взять и разлюбить? С чего же ты взяла, что больше не любишь его? – осторожно спросила Селена.

– Амулет.

– Что? – не поняла она. – Причем тут амулет?

– У него на шее висит необычный амулет, он-то меня и влечет. А я ошибочно принимала это влечение за любовь.

– Не понимаю, – повторила Селена, озадаченно качая головой. – Как амулет может притягивать человека?

Джамила снисходительно улыбнулась:

– Пойдем к нему, и я все объясню. С самого утра хотела сказать ему об этом, но не было подходящего момента.

Глава 6

Забрав свиток, Жорж расстроенный вернулся в комнату. «Опять сорвался на нее!». Он еще злился на себя, что потерял самоконтроль. И набросился на нее прямо на улице! В тот момент ему действительно было все равно! Только инстинкты и ничего более. Теперь он точно убедился, что под ее маской неприступности прячется дикая, неудержимая страсть. Она таяла прямо у него в руках, как разгоряченный воск, отдаваясь целиком, выгибаясь, подчиняясь его грубой силе. «То ли еще будет, девочка. Я покажу тебе, что значит страсть. Обязательно! А пока можешь поиграть в недотрогу». Он улыбнулся своим мыслям, сел на кровать и развернул свиток. «Нужно поскорее закончить с этим делом и заняться другим, по-настоящему приятным».

Жорж снова посмотрел на иероглифы, вспомнил слова Ахмеда: «Это для тебя текст выглядит обычным, а для остальных – невыполнимая задача». Присмотрелся внимательнее. Иероглифы как иероглифы, ничего особенного.

Он приготовил блокнот, чтобы сверяться с записями Филиппа и вносить свои пометки, и начал читать:

«Я та, кого избрал Он. Я та, кто погубила Его.

Я та, кто вызвала гнев породившего нас.

Он был дан мне создавшим жизнь,

Но наказан и сокрыт впредь от взора.

Око Атора узрело Владык рождение

И не могла Мут отныне защитить.

Я скорблю, ибо не имею власти быть рядом, лишь видеть.

В заточенье скитаясь, ожидаю начала возврата к Нему,

Ибо знаю, закован Он и ждет меня.

Я вижу, как Он плывет ночью по ней и входит туда.

Они ждут меня там, зовут к себе.

Их нет, и я стремлюсь к ним.

И нарекаю, побеждая Исефет, воссоздай Истину,

Предстань на Суд пред Хентименти.

Речь искренняя лишь очистит сердце и с той поры возымеет силу.

Небти защитят, став незримой защитой на пути к Сидящей на Троне.

Тогда буду свободна я и войду туда как равная.

Пусть порождения Апопа не заставят отступить и идти назад.

Предстань пред ними и произнеси речь свою,

Не сбившись и ничего не упустив, ибо речь должна быть покорна.

Пусть к тайным глубинам тянет сердце,

Ибо жду там, на возвышенном месте.

Да возликует сердце мое навеки при встрече!»

Подумал. Прочитал еще раз. Задумался.

С чего Филипп взял, что свиток указывает путь к Дарам? Если они вообще существуют. Больше похоже на письмо с просьбой помочь вернуться к возлюбленному. Но опять же, сначала она говорит «Он ждет меня», но тут же добавляет «Они ждут меня». Что за непостоянство?

– Ну, где же твой дар? – подтрунил сам себя. – Вернее, особенность, – уточнил со смешком.

Вздохнул, убрал свиток в сторону и лег, вытянувшись во весь рост и сложив руки под голову. От такого удобного и расслабленного положения его мысли снова вернулись к Селене: «Интересно, как быстро она сдастся, если я проявлю романтичность: подарю цветы, приглашу на ужин, а после ужина буду нашептывать любовное стихотворение прямо на ушко, слушая ее учащенное дыхание и чувствуя жар тела… Стоп! Не отвлекаться от дела!».

– Нужно представить себя в роли автора этого таинственного письма, – снова заговорил вслух.

Закрыл глаза и начал наизусть пересказывать текст. Медленно и проникновенно. На всех языках, какие только знал. Пытаясь на слух определить, где мог допустить лексическую, смысловую ошибку, и на всех ли языках сохраняется смысл слова именно в том значении, в котором оно было употреблено изначально. Он знал, если изменить значение слова, можно полностью изменить смысл текста.

– Дядя, мне нужна помощь. Я не знаю, куда идти дальше. Я запутался, – прошептал он, и рука машинально потянулась к амулету на шее.

Немного подождал. Ответа не последовало. Чего и следовало ожидать!

Он вытащил из кармана кольцо и снова изучающе осмотрел его:

– А ты что скрываешь? – Но кольцо тоже не пожелало с ним разговаривать.

Та магическая связь, которую он испытал, когда впервые взял кольцо, пропала, и теперь оно выглядело вполне обычным. Убрал его обратно в карман и снова закрыл глаза, продолжая сжимать амулет.

– Нетжер маджу Муаемиби55
  Слова божественной Маат в моем сердце


[Закрыть], – (Слова божественной Маат в моем сердце) прошептал сонно, вспомнив слова дяди из видения. – Немного посплю, потом еще подумаю…

– Вставай, нам пора, – услышал тихий шепот у себя над ухом и почувствовал чье-то прикосновение.

– Я же только лег, – пробубнил он, но все же сел на краешек кровати и открыл глаза. Но так и остался в кромешной тьме. Слепым взглядом он осмотрелся, пытаясь найти хоть какой-то источник света, за что может уцепиться глаз, но так и не нашел.

– Иди за мной. – Снова услышал мягкий мужской голос. На этот раз голос показался до боли знакомым, но давно забытым. Сердце взволнованно забилось, отдаваясь сильной пульсацией в висках. «Филипп?». И направляемый этой непоколебимой мужской волей, он, не задумываясь, шагнул вперед.

Пространство перед ним расступилось. Лишившись всякой опоры, он стремительно полетел в пустоту. Страха не было, лишь ощущение легкой эйфории от того, что на мгновение как будто завис в воздухе, все внутренности перестали иметь своей естественный вес, сердце замерло, дух перехватило. Это как первый прыжок с парашютом: сначала страшно, а потом чертовски захватывающе.

Падение остановилось так же неожиданно, как и началось. Понял, что перестал падать, когда сердце и дух вернулись на место. Чувство невесомости исчезло. Но он по-прежнему ничего не видел. Тьма продолжала его окружать.

– Ну же, сосредоточься, – услышал тот же голос. – Ты должен найти выход.

– Здесь темно, я ничего не вижу, – жалостливо ответил он.

– Потому что находишься в бесконечном смятении. Ты блуждаешь в темноте, без пространства и времени, не имеешь цели, и потому не знаешь, куда двигаться дальше. Отбрось сомнения и нетерпеливость, очисть разум. И тогда истина увидится тебе сердцем, и ты поймешь свой путь, который должен пройти!

– Но как это сделать? – в отчаянии спросил он. – Как мне понять истину? Как найти свой путь, если я даже не знаю, кто я? Вся моя жизнь – это тщательно продуманный сценарий. А когда я решил написать свой собственный сюжет, сразу явились те, кто пытаются помешать мне!

– Не это есть истина. Успокой свой разум, освободи от желаний, тогда ты не будешь отвергать то, что должен постичь. Только благодаря самоконтролю, ты поймешь куда идти и ради чего ты туда идешь.

Он закрыл глаза, не в силах больше созерцать тьму:

– Я знаю свой путь, – сказал шепотом и продолжил громче: – Я найду Дары и свергну своих врагов! Уничтожу тех, кто решил, что может распоряжаться моей жизнью и жизнью тех, кто мне дорог!

– Уверен, что это – твой истинный путь? – спокойно спросил голос.

– Конечно!

– Я кое-что покажу тебе. Открой глаза.

Он послушался, и хотел было уже напомнить, что не способен видеть в темноте, как перед глазами мерцнул свет. Там, где-то вдалеке, совсем маленькая точка света в одно мгновение расширилась и разрослась настолько, что темнота вокруг него уступила место ослепительно яркому свету.

– Что ты видишь теперь? – спросили его.

– Ничего! Пустоту и бескрайнее белое пространство. Я чувствую себя по-прежнему слепым, – задумчиво, медленно и неторопливо ответил он.

– Потому что продолжаешь отрицать истину.

– Отрицать истину… – еще в большей задумчивости повторил он. – Могу ли я задать тебе вопрос?

– Не за этим ли ты пришел сюда?

– Кто ты?

– А ты как считаешь?

– Не могу решить.

– Потому что твой разум по-прежнему запутан. Скажи, кто я?

– Ну, мне бы хотелось думать, что ты Филипп, единственный человек, кто способен дать мне ответы.

– Я могу быть Филиппом, но лишь в твоей голове.

– Просто эманация? Образ, созданный моим разумом для получения ответов?

– Да.

– Хорошо. Тогда скажи, какую истину я отрицаю?

– Я покажу тебе.

В белой пустоте начали появляться серебряные нити. Сначала медленно, затем все быстрее и быстрее, с молниеносной скоростью сменяя друг друга и переплетаясь. Прямо на глазах рождались призрачные, безликие образы, которые несли с собой давно забытую историю и, закончив свой рассказ, растворялись как дым.

Первая нить явила с собой счастливую пару. Они держатся за руки, сидя на царском троне, и принимают поздравления от собравшейся вокруг них толпы. Другая нить явила три других образа, перед которыми расступилась толпа, освобождая путь к трем дитя в детских колыбелях. Они поднесли Дары. Следующие нити резко накладывались друг на друга, перечеркивая предыдущие, и несли с собой страдания: одинокий воин сражается против тысячи демонов, которые волной накрывают его, желая утащить с собой в бездну. Страдающая мать отдает плачущих детей, которые цепляются за нее, не желая отпускать. Но их все же забрали. Теперь она обрела смелость, теперь ей не страшно. Она готова встать на защиту вместе с любимым и встретить свою судьбу. Но его уже нет. И волна накрывает ее. Потоки временных нитей быстро сменили друг друга, показывая, как взрослели ее дети. Настала их очередь занять трон. Три брата, смелые и справедливые, правили своей землей. Но следующие нити снова все изменили, снова явили собой смерть и хаос: один из братьев с яростью заносит свой клинок над сверженным врагом, который прежде был его братом, и рубит голову. С той же одержимостью он направился к другому брату, но вместо того, чтобы разить, падает перед ним на колени, низко склонив голову и спрятав свое лицо в ладонях. Брат не винит его. Помогает встать. Следующая нить оказалась последней: некий образ стоит перед двумя братьями. Они отдают ему дары и тот уходит.

– Ты хочешь, чтобы я поверил в сказку?

– Почему бы и нет? Ведь сказка – это чья-то история жизни.

– Хорошо. Почему же ты не рассказываешь историю о Посвященном, который сверг Владыку и занял его трон? Что было с ним?

– В лике Посвященного выступает каждый, кто жаждет заполучить власть.

Он снова задумался. Захотелось присесть, и к его удивлению сразу же рядом с ним возник стул.

– Как? Откуда? – Он недоверчиво посмотрел на этот стул.

– Твое сознание перестало путаться. Теперь каждая твоя возникшая мысль, может обрести форму.

– И ты можешь предстать передо мной?

– Если пожелаешь.

– Желаю!

В то же мгновение перед ним возник… Филипп!

– Я так и знал! – воскликнул он.

– Привет, мой мальчик, – улыбнулся Филипп.

– Как же я рад тебя видеть! – бросился к нему и крепко обнял.

– Я тоже, – Филипп крепко обнял его в ответ. – Я сумел тебе помочь?

– Возможно. – Он отстранился от Филиппа. – Ты хочешь, чтобы я поверил в сказку.

– Когда-то ты легко верил в любую историю.

– С тех пор прошло много времени, – грустно усмехнулся он. – Теперь я не верю.

– А если постараться? Что ты скажешь тогда?

– Тогда я могу допустить, что Дары существуют. И что кольцо, которое у меня сейчас в кармане, это Дар Богини Маат одному из детей Сына Создателя. Хорошо. Я готов в это поверить. Но почему ты считаешь, что свиток связан с этими Дарами?

– Я покажу тебе.

Филипп коснулся его головы, и белое пространство вокруг него обрело очертания гробницы. Стены гробницы были испещрены разными символами и иероглифами, знакомыми и незнакомыми, которые светились золотом, как будто написаны волшебным пером.

Там, сидя за каменной плитой, склонился над папирусом человек в белой тунике. Он не видел лица этого человека, но судя по седой бороде, которая доходила до груди, тот был очень стар.

Филипп исчез.

– Я давно жду тебя, – произнес старик на древнем забытом языке, не оборачиваясь и не отвлекаясь от письма…