Текст книги "Рубежники"

Глава седьмая

Владетель держал паузу, но, видимо, выражение моего лица сказало ему все, что нужно. Он заговорил вновь:

– Это небезопасно, прежде всего для вас. Для существ, которых вы называете монстрами, нет ничего лучше, чем подкрепить силы одним из вершителей. Да, вы их видите, но и они будут знать это. Ваша реакция не останется незамеченной для тех, кто привык скрывать свою сущность. А вы слишком неопытны, чтобы проконтролировать реакцию. На вас, Лиза, начнется охота. И поверьте бывалому воителю, веден не сумеет спасти от всех.

В моей памяти вновь возникло черное лицо Королева, его нечеловеческая радость, торжество, предвкушение и невероятное желание. Просто жажда сожрать если не тело, то энергию. Возможно, владетель прав. Тогда вряд ли моя жизнь будет долгой и счастливой.

– И что делать? – не надеясь ни на что хорошее, спросила я.

– Остаться с нами здесь, в гнезде. Раз уж так получилось, не нужно отмахиваться от дара. Учиться, привыкать к изменениям и новой жизни, развивать способности, – начал расписывать перспективы Булат. – В гнезде за вами присмотрят. Думать о том, как заработать средства для существования, не придется, вам будут начислять зарплату, как и любому другому члену ковена. А еще…

– Подождите. Мне нужно обговорить все с тетей. Она мой опекун.

Владетель на мгновение задумался, а потом сказал:

– Учиться вы станете в нашей школе. С опекуном я проблему решу.

Происходящее все больше и больше походило на сюжет дешевого фэнтезийного фильма или же невероятно абсурдный сон. Но я почему-то с воодушевлением подыгрывала. Думаю, не хотела считать себя ненормальной.

– Надеюсь, тетя останется в живых, – грубо пошутила я. – И никакой товарищ в черном не отправит ее в мир иной?

Булат посмотрел на меня как на идиотку:

– Мы не убиваем сапиенсов просто так.

А не просто так, значит, убивают?

– Так как, Лиза, ваше слово?

– Мне нужно разобраться. Я получаю знания, некое подобие безопасности, обеспечение. Что в таком случае получаете вы?

Вот не верилось мне в бесплатный сыр. Он, как известно, только в мышеловке.

Владетель кривовато улыбнулся.

– Какова плата? – усилила я нажим.

– Ваш веден особый, – заговорил-таки Булат, обласкав птицу взглядом. – Сильный, зоркий, хищный. Редкий. Очень редкий.

– И? – Мой голос предательски сорвался.

– Это значит, что и вы при должном обучении станете сильной видящей. Даже сейчас, действуя лишь на инстинктах, вы сумели показать сильного чуждого. А дальше!

Владетель чуть ли не облизнулся, совсем как монстрообразный врач. Я же судорожно сглотнула комок в горле, шестым чувством понимая, что крупно вляпалась.

– В общем, вы будете выполнять задания, как и любой другой член ковена.

Пока я лихорадочно придумывала, как бы отказаться от столь сомнительной чести, Булат вернулся за стол. С комфортом устроился в своем кресле и вновь уставился на монитор.

– Могу я отказаться? – так и не придумав ничего путного, поинтересовалась я.

– Можете. Удерживать не станем. Игла проводит вас до выхода.

Я тут же вскочила на ноги.

– Но знайте, – нахмурил брови владетель, – мое приглашение звучит однажды. Дальше придется полагаться только на свои способности и силы ведена. Ковенцы пройдут мимо, даже если на их глазах вас будут заживо поедать. Вам ясно?

Я нервно кивнула. Булат же потерял ко мне всякий интерес.

– Забирай ведена, провожу, – глядя куда-то в сторону, проговорила Игла. – Быстрее, у меня полно дел.

Не решаясь сделать шаг по направлению к выходу, я смотрела то на одного, то на другого. Мне было страшно. Просто невыносимо страшно остаться одной в незнакомом мире, населенном, помимо людей, еще и монстрами. Чуждыми. Стать для них главным блюдом.

Брр.

– Хорошо, – просипела я. – Согласна.

– Ты уверена? – отозвалась Игла.

– Да.

– Что ж, – вновь раздался голос владетеля, – тогда не будем терять времени. Я познакомлю вас с радетелем. Тем, кто будет вас опекать и познакомит с особенностями новой жизни.

Не успел Булат закончить свою пафосную речь, в дверь постучали. И, не утруждая себя ожиданием разрешения, вошли в кабинет.

– Мои приветствия, – услышала я хриплый голос курильщика.

Надежда, что мне показалось, умерла в страшных муках, когда прозвучал ответ владетеля:

– Здравствуй, Карат, ты как раз вовремя.

Череп и Карат. Карат и Череп. Я ошиблась, убийца носил имя Карат.

Тело развернулось само собой, и я едва не закричала. Темноволосый. Коротко стриженный. В той же черной одежде, что и тогда. Из-за плеча выглядывал шест с металлическим навершием. Сомнений больше не осталось. Явился мой убийца собственной персоной.

Наверное, в тот момент во мне что-то перемкнуло, иначе почему я, вместо того чтобы сломя голову бежать прочь отсюда, осталась на месте? Замерла ледяной фигурой, боясь даже вздохнуть, чтобы не дай бог не привлечь его внимание.

– Проходи, – проявил гостеприимство Булат. – Есть разговор.

– Надолго? – спросил Карат. – У меня полно дел.

– В курсе, – едва заметно скривился владетель. – Потому и позвал. Вот, знакомься, твоя новая воспитанница, а заодно видящая. Лиза. Уверен, с ее помощью вы сумеете разгрести свои завалы.

Казалось, получи я по голове кирпичом, чувствовала бы себя лучше, чем сейчас. Хотелось исчезнуть, испариться, улететь на другую планету, только бы остаться незамеченной.

– Не понял. – В голосе парня появилось раздражение. – Насколько помню, мы договаривались: никаких воспитанников, никакого необговоренного молодняка в мою пригоршню.

– Я помню, – кивнул владетель. – Никакого молодняка, как и договаривались. Лиза вполне зрела. Но вот радетелем ее тебе стать придется. Это не обсуждается.

Владетель подошел ко мне, взгляд парня проследовал за ним. И тут он наконец увидел, кого ему прочили в воспитанники. Карие глаза вмиг стали еще темнее, а вот смуглое лицо, наоборот, побелело.

– Ты?!

Удивление и злость я видела только мгновение.

Через миг от обуревавших его эмоций не осталось и следа. Не лицо – маска. Но мне хватило и этой малости, чтобы возненавидеть Карата еще сильнее. Хотя ненависть – не самое подходящее определение. Смесь страха, пережитой боли и желания причинить не меньшую – в моей душе творилось непонятно что. А еще огромное желание накричать, обозвать, чтобы хоть немного унять сумасшедшее биение сердца.

– Ты.

Вот он уже полностью пришел в себя, даже нездоровая бледность исчезла. Смотрит на меня, но словно видит перед собой манекен.

– Я.

Как ни хотела с яростью бросить ему в лицо, чтобы заявить о том, что все помню и никогда не забуду, не получилось. Голос предал. Вряд ли блеяние, которое раздалось изо рта, можно назвать вызовом.

– Ты ведь умерла.

О! И он смеет говорить это мне?! Той, кого собственноручно пытался отправить на тот свет?!

Все-таки владетель обладал каким-то изощренным юмором, раз превратил убийцу и жертву в радетеля и воспитанника. Мне никогда не понять и не принять подобное.

– Твоими стараниями, – вздернула я подбородок, отчего даже голос стал звучать резче. – Но выжила. Вернее, ожила.

– Ожила, – протянул Карат, приближаясь.

Он остановился совсем близко, заставляя меня содрогаться от ужаса и отчаяния. Медленно протянул руку, намереваясь прикоснуться к лицу, но в последний момент передумал и резко развернулся. Я едва не рухнула на пол от облегчения. Такого бы точно не перенесла.

– Я против, – заговорил Карат.

– Твоего согласия никто не спрашивал, – отрезал владетель. – Лиза будет в твоей пригоршне, и точка. В конце концов, именно ты провел ей Становление, ведь так?

Парень молчал.

– Лиза рассказала, что произошло в тот вечер. По описаниям я узнал тебя. Впрочем, если бы тем вершителем оказался кто-то другой, ситуацию это бы не изменило. Новенькая видящая не может быть без пригоршни. Твоя уже долгое время неполна, что сказывается на успешности. Лиза в ней будет весьма кстати.

Карат внешне не изменился, но я каким-то шестым чувством ощущала, что внутри его бушует вулкан.

– Я дал тебе и твоей пригоршне время прийти в себя после случившегося. – Владетель говорил спокойно, но от его слов буквально веяло силой, отчего по коже бежали мурашки. При взгляде на них двоих мне хотелось забиться в угол. – Больше ждать не могу. Ты обязан воспитать эту видящую. Иначе пригоршня будет расформирована.

Было понятно, что владетель бессовестно давил на парня, пользуясь своим правом, уже не прося, а приказывая взять меня в группу, если я правильно разобралась в определении слова «пригоршня». С одной стороны, недовольство Карата радовало, не мне же одной страдать. С другой – становилось еще страшнее. Находиться в зависимости от этого ненормального совсем не хотелось. Еще завершит начатое, превратив меня в хладный труп.

Некоторое время они безмолвно буравили друг друга взглядами, но потом Карат все-таки проиграл уверенности Булата.

– Что ж, отлично, – выплюнул он. – Как скажешь, владетель. Я забираю эту видящую.

Булат сделал вид, что не заметил непочтительного к себе отношения, как и остальные невольные свидетели разборок. Лысый здоровяк притворился, что изучает потолок, Игла спряталась за его спиной, даже носа не высовывая на общее обозрение.

Эх, мне бы такую защиту.

– Правильное решение, – кивнул Булат. – Идите. Познакомь ее со своими, покажи соту, введи в курс дела, поговори с кем-нибудь из наставников. Лизе нужно научиться контролировать способность. Ссылайся на то, что это мой приказ, никто не откажет.

Парень ничего в ответ ему не сказал. Развернулся и пошел к двери.

– Иди за ним, Лиза, – повернулся ко мне владетель. – Поспеши, ждать тебя он не станет.

Оставалось только подхватить птицу и побежать следом за ненормальным. В дверях я столкнулась с псом. Замерла, судорожно думая, как бы обойти эту громилу. Выглядел Череп устрашающе: внушительный вид, мощный костяк и мускулатура, массивная голова, толстые висячие уши, складки на морде, короткая шерсть черного цвета. Если я не ошибалась, эта порода называется «неаполитанский мастиф». В общем, настоящий громила. А вдруг у него такой же характер, как у хозяина?

Однако пес проявил больше сердечности, хотя поняла я это не сразу, а вначале чуть не завопила от страха. Собака боднула меня головой и обслюнявила мне руку, а потом потрусила впереди, показывая дорогу. За что я была ей благодарна – без проводника мы с веденом давно бы заплутали в здешних коридорах. Еще бы рассказала, что такое сота, или как там называлось место, куда мне предстояло дойти.

Как оказалось, Карат поджидал возле лифта, куда вошел сразу же, как меня увидел. Встал в самый угол, будто даже находиться со мной в одном помещении ему было противно. Я скопировала его поведение, забившись в противоположный, Череп разлегся посередине, показывая полное довольство происходящим. Веден тоже не беспокоился, поглядывая на всех с импровизированной жердочки, в которую превратилась моя рука.

Так и стояли, буравя друг друга взглядами, пока наконец Карат не нажал на кнопку. Затем он демонстративно развернулся ко мне спиной. Ясное дело, я тоже отвернулась. Правда, против воли прислушивалась, боясь пропустить его приближение. Как хорошо, что Череп лег между нами, хоть какая-никакая преграда от сумасшедшего вершителя.

Глава восьмая

Вскоре двери лифта разошлись, являя очередное помещение, как две капли воды похожее на то, откуда меня увела Игла. Кстати, я не запомнила, на которую кнопку нажал Карат. Впрочем, какая разница, здесь мне все было внове.

Пока я осматривалась, воитель поторопился выйти из лифта. Остался рядом только Череп, но и он ждать, пока соизволю оторваться от изучения местности, не стал. Громко гавкнул, отчего я подпрыгнула от неожиданности, и потопал за парнем. Мне ничего не оставалось, как следовать за собакой. Карат, естественно, не интересовался, а не отстала ли я.

Мы преодолели очередной поворот, широкий проходной зал, где я увидела знакомую картину: люди и животные отдыхали, общались, в общем, неплохо проводили время. Кстати, замеченные мной индивиды были тоже знакомы, мимо них мы проходили с Иглой, когда шли к владетелю. Значит, где-то рядом должна быть комната, в которой я спала.

Парень опять свернул, преодолел еще пару проходных комнат-залов, потом только остановился. Дождался нашего с Черепом прихода и без особого выражения заявил:

– Моя сота начинается здесь. Будь добра, запомни дорогу.

Угу, как это? Легко сказать, запомни, если идешь по виляющим коридорам во второй раз.

– Что такое сота? – прежде чем он опять превратится в манекен, спросила я. – Скажи, будь добр.

Интонацию скопировала совершенно случайно.

Парень, кажется, жалел, что вообще открыл рот. Видимо, разговаривать со мной он не имел никакого желания. Впрочем, и я бы свела наше общение на нет. Только вот больше спрашивать-то не у кого. Обладал бы Череп человеческой речью, спросила бы у него, а на этого душегуба и не смотрела бы.

– Сота – это комнаты членов пригоршни, – все-таки соизволил ответить Карат. – Десять отдельных комнат и один общий зал.

А потом он развернулся и прошел дальше, оказываясь в очередной проходной комнате. Я, мысленно приготовившись ко всему, вошла следом за ним и за собакой. В зале прохлаждались четверо: рыжая девушка и два парня моего возраста, а также мужчина лет тридцати. Уже не удивляясь, я увидела возле каждого из них животное. У девчонки на коленях грелась черная кошка, у ног мужчины лежала пятнистая ящерица, парней обвивали змеи той или иной степени ужасности.

– О, ты вернулся, Карат!

Едва завидев парня, рыжая мигом закончила разговор с обладателем ящерицы. Подхватила свою пантеру и подбежала к нему. Выглядела девушка занимательно: помимо огненного цвета кудрей, имела зеленую радужку глаз, вздернутый носик, стройное телосложение и длинные ноги. На ум пришло определение: ведьмочка.

– Что сказал Булат? – поинтересовалась она.

Парень едва заметно поморщился и нехотя ответил:

– Знакомьтесь, это Лиза. – И некультурно ткнул пальцем. – Видящая. С этого момента член нашей пригоршни.

Некоторое время местный контингент молчал, видно, переваривал мое появление. Однако не забывал бесстыдно рассматривать и меня, и ведена.

– Чара, помоги ей подобрать комнату, познакомь со всем и всеми. Покажи, что да как. Но ко мне пока не ходите, поразмышлять надо. Кое о чем.

– Как скажешь, Карат, – кивнула ведьмочка. – Ну, пошли, что ли, Лиза. – На моем имени она почему-то запнулась. – Покажу, какие комнаты пусты.

Не дожидаясь моего согласия, Чара развернулась и порысила дальше вглубь соты.

– Вот эти пять заняты, – показала она на ближайшие двери. – Остальные можешь осмотреть. В целом они одинаковые.

Раз одинаковые, то какой смысл выбирать, мучиться?

– Вот эту, – указала я на первую попавшуюся на глаза дверь, находившуюся через три после последней занятой.

Кстати, сота и вправду чем-то походила на соты в улье. Из коридора можно было войти в общий зал для отдыха, из него – в личные. Личные окружали зал на манер лепестков ромашки.

– Как хочешь, – повела плечами девушка. – Располагайся.

И быстренько ретировалась.

М-да, похоже, я пришлась совсем не ко двору. Глубоко в душе тлела надежда, что остальные члены пригоршни примут меня лучше, чем их командир. Но нет. Хотя на что я, собственно, могла надеяться? Появилась из ниоткуда и вклинилась в сработанную группу.

Вздохнув, тронула дверь, которая тут же открылась. Неужели замков нет? Точно, только щеколда. М-да, час от часу не легче.

– Что скажешь, птица? – прислонившись спиной к деревянной поверхности, спросила я. – Как думаешь, сможем мы с тобой здесь прижиться? Или я зря согласилась?

Птица наклонила голову и, как мне показалось, успокаивающе заклекотала.

– Буду на это надеяться, – грустно улыбнулась я. – А пока давай осмотрим тут все самостоятельно, раз уж никто экскурсию не удосужился провести.

Оказалось, под «личной комнатой» здесь понимали несколько другое, нежели я. Скорее, это была однокомнатная квартира с полноценной кухней и совмещенным туалетом. Имелись и странности, вернее, одна, но значительная. Здесь отсутствовали окна. Совсем. Ни одного. Я специально везде проверила.

Вместо них обнаружилось нечто похожее на закрытую подвижными рейками вентиляцию. Наклонил рычаг возле вентиляционного люка, рейки поворачивались – в комнату врывался сильный поток воздуха. Поменял наклон – поток уменьшался. Вернул в начальное положение – становился едва ощутимым.

Из мебели в комнате находились кровать, объемный шкаф, в котором мне удалось обнаружить два полотенца и нераспечатанный комплект постельного белья. Стол, стул и прикроватная тумбочка. Так сказать, необходимый минимум для жизни. Впрочем, в интернате, да и в квартире Томы было куда скромнее, так что, в общем, мне понравилось.

Кухня оказалась оборудована лучше. Здесь можно было не только есть, но и готовить, а также хранить продукты. А еще, пожалуй, даже принимать гостей, если найдутся в гнезде индивиды, которые пожелают этими гостями стать. Кухонный гарнитур порадовал наличием соли, сахара и круп. Так что погибнуть во цвете лет от голодной смерти, если вдруг обо мне все разом забудут, не грозило.

С одеждой, правда, не повезло, купить-то я не успела. Надеюсь, мне все же позволят забрать вещи из дома. Да и с учебой нужно что-то думать. Хотя кое-кто обещал решить вопрос и с учебой, и с теткой.

Я осмотрелась, застелила кровать и уселась на стул.

И что делать дальше? Тут сидеть или все же выйти в люди? Хотелось в душ и перекусить. Можно, конечно, посетить ванну, вот только надевать грязную одежду на чистое тело не особо приятно. С удовлетворением второй потребности тоже не все было ясно: то ли начинать готовить самой, то ли дожидаться, когда накормят?

В душе спорили стеснение и любопытство. После короткой, но кровавой битвы победило последнее. Я решила выбраться из уютной норки.

В общем зале практически ничего не изменилось, разве что Чара на повышенных тонах что-то доказывала одному из змеевладельцев. Конечно же, стоило мне войти, ведьмочка замолчала. Окинула меня недовольным взглядом и, покрепче прижав кота к груди, пересела на соседнее кресло. Затем демонстративно достала планшет и уткнулась в экран.

– Здравствуйте, – ощущая себя не в своей тарелке, проговорила я. – Прошу прощения, но не могли бы вы сказать, что мне делать дальше?

Да, не лучшее знакомство, но начинать-то с чего-то надо.

Контингент опять включил режим загрузки и с самыми разными выражениями на лицах таращился на меня. Наконец русый синеглазый мужчина среднего роста и комплекции, тот, на чьих коленях лежала ящерица, поднялся. Кашлянул, прочищая горло, и заговорил:

– Добро пожаловать в пригоршню, Лиза.

Я кивнула, поблагодарив за любезность.

– Я Конек, это Жук, – показал он на своего питомца.

С трудом удержав серьезное лицо, снова кивнула. Вот это прозваньице! Просто улет!

– Приятно познакомиться, – растянула губы.

Конек расцвел в ответной щербатой улыбке.

– Вон те охламоны – Тюлень и Злюка.

М-да, и кто придумывал им имена?

С дивана поднялся высокий полный блондин с сеновалом на голове и помахал рукой. Из-за его плеча показалась коричневая уплощенная голова с закругленной мордой и некоторое время сверлила меня взглядом.

Я чуть не упала от страха, видя такое пристальное внимание гадюки. Эту ядовитую змею я узнаю из всех, встречались как-то в детстве. Благо, мама, тогда еще здоровая и быстрая, спасла.

Конек продолжил знакомство:

– А это Хорь и Трещотка.

Хорем оказался востроносый низкорослый кареглазый брюнет восточного типа. Трещоткой – зеленовато-серая с темными серыми полосами змея. К какому семейству относилась она, определить я не могла.

– С Чарочкой ты знакома, – снова улыбнулся Конек. – С ее Тьмой еще успеешь. Та еще вреднуля, любит ночевать в чужих постелях.

Дамочки дружно зашипели и обиженно отвернулись. Парни, наоборот, активизировались и подошли ближе.

– Ты откуда к нам? – еще больше взлохматив прическу, спросил Тюлень. – Надолго или как?

Я растерялась, не зная ответа ни на один вопрос.

– Мм… – протянула неуверенно. – И сама не знаю.

– Не знаешь, откуда появилась? – недоверчиво переспросил Тюлень.

Я пожала плечами.

– Я превратилась в видящую совсем недавно. Отчего и почему – без понятия. Так что все в вашем мире мне в новинку. Потому помощи и прошу.

Скрывать свое положение я не видела смысла. Да и владетель велел учиться и привыкать. Самостоятельно с этой задачей мне не справиться. Назначенный же руководством радетель, похоже, заниматься моим обучением не шибко-то и хотел.

– Во дела! – удивленно расширил глаза Конек. – Вот это да!!!

Остальные разделяли его эмоции, даже Чара и та позабыла об обиде, с интересом поглядывая на нас с птицей.

– Раз так, чем сможем, поможем. Все покажем, обо всем расскажем.

– Спасибо! – с чувством поблагодарила я. – Буду весьма признательна. Со своей стороны постараюсь стать примерной ученицей.

– Раз так, хорошо, – снова демонстрируя забавную щелочку между передними зубами, проговорил Конек. – Кстати, Лиза, познакомь нас с веденом.

– Веден, – произнесла я, показывая на птицу.

Мужчина нахмурился.

– На будущее, – сказал он, – скрывая прозвание своего помощника от собеседника, ты выказываешь неуважение и подозрительность.

Настала моя очередь удивляться:

– Я не знаю, как его зовут.

– Не его, а ее, – поправил Конек. – Это самочка. У соколов-сапсанов самочки крупнее самцов.

Протянув руку, он с осторожностью погладил крыло птицы. Впрочем, та агрессии не проявляла, с благосклонностью принимая внимание.

– Здравствуй, красавица, – с придыханием произнес он. – Добро пожаловать.

Веден не менее аккуратно коснулась клювом его пальцев. Я невольно позавидовала птице: ее приняли гораздо лучше меня.

– Лиза, тебе срочно нужно дать девочке прозвание, – с укором в голосе сказал Хорь, до того лишь слушавший разговор. – Нельзя ей долго быть неназванной.

– И какое? Не уверена, что смогу подобрать правильное птичье имя, – засомневалась я. – Подскажете?

– Нет, – встряла Чара. – Прозвание помощнику может дать только тот, кого помощник выбрал.

М-да, чем дальше в лес, тем саблезубей тигры.

– Посмотри на ведена, Лиза, – решил помочь Конек. – Посмотри внимательно. Первое пришедшее на ум слово и будет прозванием. Посмотри и назови.

Да уж, а если на ум придет какая-нибудь гадость? Так бедной крылатой потом всю жизнь страдать? Жалко ее.

– Лиза, не спи, называй! – В голосе Чары кипело раздражение.

И что она, собственно, привязалась? Еще чуть-чуть и придумаю. Своими криками только с мысли сбивает.

Постаравшись абстрагироваться от внимания новых знакомых, взглянула на птицу. Та, привычно склонив голову, одним глазом рассматривала меня. Будто понимала важность момента. Хотя о чем это я, и вправду понимала. Животные-помощники у вершителей были не по-звериному умны.

Устав играть со мной в гляделки, веден призывно кьякнула, а мне наконец пришло в голову имя.

– Кьяка! – громко произнесла я. – Ее зовут Кьяка.

Господа вершители выдохнули облегченно. Дружно так. И почему разволновались, не пойму.

– Я чего-то еще не знаю? – старательно скрывая тревогу за улыбкой, спросила у местных жителей.

Те переглянулись и так же дружно помотали головами. После этого на Тюленя страшно было смотреть, его шевелюра прямо-таки молила о расческе.

– Ладно, – пожала я плечами. – Тогда можно задать вопрос?

– Раз так, то можно, – неуверенно переглянулся с другими членами пригоршни Конек.

– Мне бы домой сходить, вещи забрать. Да и в школу забежать – я телефон на парте оставила, боюсь, моя опекунша такого не оценит.

– А, ну это, думаю, можно. Только у Карата поинтересуйся вначале, все-таки он твой радетель. Если подтвердит, так и быть, провожу куда надо. Только пока не суйся к нему, занят он. Да и не любит, когда мешают.

Я удивилась. Карату явно не особо больше лет, чем мне, тогда как Конек вполне зрелый мужчина. Однако именно душегубец являлся лидером группы, а не владелец ящерицы. Странные порядки. И вообще, мне все меньше и меньше нравилось быть зависимой от кого-то, похожего на этого парня. Непонятно, что у него в голове.

Мысленно я чихвостила Карата, внешне же пришлось оставаться дружелюбной и невозмутимой. Ну, или попытаться хотя бы.

– Как скажешь, Конек. И еще один маленький вопросик: где у вас едят?

– Хочешь у себя, не хочешь, в гнезде есть столовая. Можем проводить.

Готовить я не хотела, а потому с радостью приняла предложение Конька. Делать все равно было нечего, а так хоть прогуляюсь.

– Отлично! В столовую так в столовую.

Выгуливать меня отправился только Конек. Хорь с Тюленем быстренько сбежали в лабораторию, дабы успеть доделать какое-то «жало». Что за зверь это жало, я не поняла, да и не вникала особо. Может быть, когда-нибудь потом. Чара с помощницей тоже куда-то гордо удалилась. Думаю, и Конек бы сбежал, да пообещал за всех, теперь приходилось отдуваться.

Мы опять преодолели лабиринты коридоров, я, конечно, снова не запомнила путь. Надеюсь, новый знакомый с ползшим за ним ящером меня не бросит.

– А это варан? – чтобы немного развеять атмосферу и разрушить тишину, спросила я.

Здоровый! И как его Конек таскает?

– Кто? – вынырнул из мыслей мужчина. – Жук-то? Да, мой лаутус – темный варан.

– Лаутус? – переспросила я.

– Помощник чистителя, – тут же пояснил провожатый.

Вот только понятнее мне не стало. Правильно истолковав мое молчание, Конек устало вздохнул и спросил:

– Что ты знаешь о вершителях, Лиза?

– Ну, – протянула я неуверенно, – знаю, что есть видящие, как я. Воители, как Булат и Карат, врачи, как Игла. В общем-то, и все.

– Раз так, объясню в двух словах. Всего пять видов вершителей по специфике дара: видящие с веденами-птицами – те, кто видит скрытое и может его показать другим. Воители с арма-псами, как понимаешь, воины. Искусники с анима-кошками – те, кого ты назвала врачами. Могут подлатать и травмы, нанесенные оружием сапиенсов, и раны, причиненные чуждыми. Кто такие чуждые, надеюсь, не нужно объяснять?

– Не нужно, – покачала я головой. – Знакома уже.

– Раз так, слушай дальше, – приободрился Конек. – Затем идут творцы с креаторами-змеями. Они создают оружие, которым можно убить чуждого, и кое-что другое. И наконец, чистители с лаутус – ящерицами. Мы прибираем за всеми. И за вершителями, и за чуждыми. Если вы – видящие – делаете скрытое видимым, мы наоборот. Скрываем то, что сапиенсам видеть не положено. Самих чуждых мы не видим, только следы. Будь то следы на земле или же следы в памяти. Вот и убираем потихонечку.

– Ого! – только и смогла ответить я. – Как все сложно.

Конек ничего не сказал, лишь кивнул.