Текст книги "Тот, кто дает ответы"

Варвара Еналь
Тот, кто дает ответы

Серия «Варта»

© Варвара Еналь, текст, 2022

© ООО «РОСМЭН», 2022

* * *

Пролог

От этой беременности были одни неприятности с самого начала. Похоже, ребенок пошел в своих отцов – такой же бессовестный и проблемный. Дарину тошнило с утра и до вечера. Мир казался плоским и черно-белым, а резкие навязчивые запахи сводили с ума.

Вечером еще было ничего, можно жить. Поесть чего-нибудь простого вроде чипсов или крекеров, похрустеть яблоком и запить все это горьким черным кофе. Но с утра хоть помирай. И Дарина помирала.

Она не могла заставить себя вылезти из постели, не могла поехать в университет на пары и валялась до обеда, пока телефон не начинал разрываться от звонков подружки Соли. Разговаривать тоже ни с кем не хотелось, желудок скручивался узлом, словно этот новенький, едва зачатый ребенок твердо решил убить свою мать еще до рождения.

А начиналось все очень неплохо – вечером, в хорошей компании, и Дарина чувствовала себя почти счастливой. Она наконец вырвалась из-под бдительного ока родителей, ей больше не диктовали, во сколько возвращаться домой и как сильно красить глаза, не придирались к узким джинсам и коротким топам. И мать не кричала визгливым голосом, называя ее засранкой и неумехой за пережаренную картошку или пересоленный суп.

Дарина поступила учиться в один из университетов Старого города, и родители уже оплатили первое полугодие обучения. Конечно, не бюджет, но от Дарины и не ожидали, что она осилит поступление на бюджет. Мать невероятно гордилась уже одним тем, что у нее старшая дочь – студентка.

Подружки из общежития пригласили потусить теплым осенним вечерком в центре. Пока гуляли по улицам и сидели в кафе, познакомились с двумя братьями, Назаром и Андреем. Прикольные пацаны, с ними было весело, и Дарина, расслабившись, немного перебрала пива. Нет, она не была пьяной, но мир сверкал огнями, центр Старого города был сказочно красив, а Назар и Андрей предложили проводить до общежития. Дарина согласилась. А почему бы и нет?

В трамвае ей стало нехорошо, и они все трое вышли на улицу, не доехав несколько остановок.

– Пошли к нам, – предложили братья. – У нас пустая хата. Потусим, попьем кофейку, посмотрим боевичок. Идет, Даринка?

Даринка, чувствуя себя на седьмом небе от счастья, согласилась. Конечно же, согласилась! Братья выглядели симпатичными и умными, сентябрьская ночь пахла кофе и совсем немного шоколадом. И все должно было сложиться хорошо, просто очень хорошо. Дарина казалась самой себе неотразимой, ведь сразу двое парней ухлестывали за ней, потому без вопросов пошла вместе с Назаром и Андреем.

Квартирка их находилась в старом доме на пятом этаже – деревянная скрипучая лестница, резные перила, высокие двери. В квартире пахло геранью и котами, но никаких животных не наблюдалось, зато в большой комнате стоял здоровенный диван и висела плазма.

Что было дальше, Дарина помнила плохо. В голове все смешалось, иногда выскакивали какие-то обрывки изображений, но после думалось, что это просто марево, бред и непонятные видения. Вроде бы братья предложили кофе. Вроде бы начали обниматься, вроде бы они все уснули прямо на диване. А рано утром Дарину, сонную и вялую, выпроводили на улицу, и ей самой пришлось соображать, где трамвайная остановка.

Вернувшись в общежитие, Дарина долго пыталась прийти в себя и пару дней страдала жуткими головными болями. А самое главное, у нее не было никаких контактов Назара и Андрея. Ни телефона, ни соцсетей – ничегошеньки. Только странное ощущение чужих рук на своем теле, к которому четыре недели спустя добавилась убийственная тошнота.

Вот тогда Дарина и забеспокоилась.

Она ведь заставляла себя думать, что ничего плохого с ней не произошло, что братья не опаивали ее какими-то таблетками и не насиловали в старой квартире с высокими потолками. Казалось, что если выкинуть из головы дурацкие мысли и мутные воспоминания, то можно жить так, словно ничего не было, и мир не подсунул ей подлянку в самом начале прекрасной и счастливой жизни.

Дарина ходила на пары, после занятий покупала нехитрые продукты и по вечерам иногда позволяла себе завернуть в какую-нибудь простенькую кафешку, взять кофеек навынос и круассанчик. Каждого встречного парня она рассматривала с легким прищуром, надеясь, что это Назар или Андрей, хотя на самом деле отлично понимала, что ни того ни другого не узнает, даже если столкнется с ними нос к носу.

Пожалуй, пива все-таки было выпито слишком много.

Тошнота обрушилась внезапно, словно весенний ливень. Однажды утром, едва поднявшись с постели, Дарина поняла, что ее сейчас вырвет, и кинулась в туалет, а после еле уняла дрожь во всем теле.

Ей казалось, что она умирает, что мир перевернулся с ног на голову и поэтому желудок никак не может удержать в себе пищу.

Дарина не сразу додумалась купить тест, но соседка по комнате, рыжая Ангелинка, заметив ее мучения, деловито спросила, засовывая в рот подушечку «Орбита»:

– Тест купила?

– Какой тест? – глупо пролепетала Дарина.

– На беременность, балда. Сделай тест. Вдруг это не просто отравление?

Тест показал две полоски. Ровно две полоски, такие ясные и четкие, что сомнений не оставалось. В ту ночь Дарине вовсе не пригрезилась близость сразу с двумя парнями, и теперь вот он, результат, у нее в животе. А учебный год только начался. Ее первый учебный год в Старом городе.

Конечно, следовало найти этих уродов и призвать их к ответственности, но Дарина понятия не имела, как это делается. Сообщить родителям нельзя, отец убьет. От нее отрекутся, с ней перестанут общаться и даже в гости в родной дом не пустят, потому что старшая дочка опозорила на все село, принесла ребенка в подоле вместо долгожданного диплома о высшем образовании.

Дарина даже подумать боялась о разговоре с родителями, ее начинало трясти от одной лишь мысли о том, как она приезжает домой и сообщает с порога, мол, мама, извини, но я, кажется, беременна.

Это было ужасно! Это было глупо и ужасно!

И как она могла, дурочка такая, залететь в первый же год обучения, в первый же триместр?!

Мерзкая тошнота не отпускала, но никому не было дела до девочки Дарины, целый день просиживающей в комнате общежития и рыдающей в подушку от сознания того, что мир погиб и ничего уже не изменить.

На помощь пришла подруга Соля. Дарина познакомилась с ней в первый же учебный день, на первой же паре. Милая и красивая девушка, очень спокойная и умная. Соля и стала приносить Дарине еду, а после уговорила вернуться в университет.

– Зачеты скоро сдавать, что будешь писать, если у тебя сплошные пропуски? Тебя ведь отчислят. Думаешь, родители за это похвалят? – увещевала Соля.

– А за беременность, думаешь, похвалят? И я никак не могу найти этих придурков, даже фамилии их не знаю! – отвечала Дарина.

– Это братья Корсуненко. Если бы ты чаще ходила на пары, то наверняка увидела бы их в нашем университете. Придурки, не спорю. Но что ты теперь будешь делать? Что с них взять?

– Сделать тест на отцовство, и пусть платят!

– Ты что, собираешься рожать ребенка? – не поняла Соля.

– А что делать?

– Сделать аборт, конечно же, дурная. Зачем тебе ребенок в твои восемнадцать лет?

– Мама говорит, аборт – это грех.

– Ну так твоя мама не узнает, что ты его сделала.

– Откуда же у меня деньги?

– Я тебе одолжу, после отдашь. Это небольшая сумма. А с братьями мы разберемся по-своему.

– Солька, я тебе всю жизнь буду благодарна! – завопила Дарина, потому что наконец за последние две недели увидела свет в конце своего темного туннеля. – Ты просто спасла меня, Солька!

Выход нашелся, и Дарина расслабилась. Через день буквально родители прислали деньги на второе полугодие обучения, и это был повод, чтобы отметить. Поэтому Дарина решила, что немного чипсов и пива не помешает. В магазин согласилась сходить соседка по комнате, рыжая Ангелина. Дарина дала ей свою карточку, сказала пароль и четко объяснила, какого пива и какой минералки следует купить.

Ангелина взяла карточку и ушла. Больше Ангелину не видели.

И только поздно вечером озадаченная Дарина поняла, что дала соседке ту самую карточку, на которую родители прислали деньги за обучение, а это почти десять тысяч гривен.

Ни соседки, ни денег. Мир снова стал черным и ужасным, и Дарина ревела всю ночь, а утром едва смогла оторвать голову от подушки, так ее тошнило. И тогда к ней пришла ее подруга Соля.

Соля походила на картинку из журнала мод – длинные черные волосы, голубые глаза, такие выразительные, словно их обладательница была киноактрисой, красиво очерченные губы и невероятно стильная одежда. И очень добрая душа.

– Я тебе помогу, – сказала подруга, появившись рано утром на пороге комнаты Дарины. – Я дам тебе денег и на аборт, и на обучение. Ты отработаешь и все мне отдашь, договорились? А сейчас вставай, давай позавтракаем. Я принесла тебе круассан и йогурт, потому что нельзя питаться одними чипсами. Понимаешь?

– Как ты мне дашь денег? – заикаясь и всхлипывая, проговорила Дарина, выглядывая из-под одеяла.

– Скину на твою вторую карточку, балда. Вставай, пока круссан горячий. Отрывай свою задницу от постели. Ну же. Переживешь свою тошноту. Сегодня ты точно должна быть на парах. Поедем вместе, я вызову такси.

– Думаешь, я смогу заработать?

– Конечно. Устроишься официанткой в кафешку, тут полно такой работы.

И Дарина, почувствовав дружескую помощь, ожила. Она с удовольствием прикончила круассан и йогурт, после накрасила глаза, брови и губы, с трудом влезла в старые джинсы и отправилась на пары вместе с подругой.

Вечером Соля снова заглянула к Дарине. Была она в элегантных белых брюках и белом джинсовом пиджачке, волосы убраны в прическу, в ушах – золотые сережки. Не вязался волшебный облик Соли с простенькой обстановкой общежития.

– Ты в какой комнате живешь? – спросила озадаченная Дарина.

– Я не живу в общежитии. Родители снимают мне квартиру, – коротко пояснила Соля. – Я пришла к тебе по делу. Слушай внимательно. Есть способ отомстить твоим обидчикам. Давай-ка собирайся, прогуляемся. Это разговор не для общежития.

– А куда пойдем?

– В «Шоколадную майстерню». Была там?

– Еще нет. – Дарина хлопнула ресницами и полезла в тумбочку за толстовкой.

– Только оденься посимпатичней. Не в джинсы с футболкой. У тебя есть платье?

– Да, одно. На праздники, мать велела беречь, – озадаченно проговорила Дарина.

– Господи, Даринка, ты как селянка, честное слово! – Соля покачала головой и улыбнулась. – Тут на распродажах можно набрать себе сколько угодно платьев и не беречь одно-единственное. Вот найдешь работу, сама посмотришь. Собирайся, такси скоро приедет, я заказала на время. Белые кроссовки у тебя есть. Ну-ка, покажи, что там у тебя за распрекрасное платье только для праздников?

Скривившись, Соля рассмотрела содержимое узкого шкафа с провисшей дверкой, осторожно потрогала гипюр красного коротковатого платьишка, которое покупалось на походы в церковь и в гости, и деловито кивнула:

– Пойдет. Надевай, и отправляемся. Пройдемся по городу, погуляем. Хороший будет вечерок, да?

И Дарина в очередной раз почувствовала, как внутри наступает мир и покой. Все-таки повезло ей с подругой, что ни говори!

И вот она, «Шоколадная майстерня», в старом-престаром доме на старой-престарой улице. Узкая деревянная лесенка, умопомрачительный запах шоколада, невероятно красивые конфеты, которые можно рассматривать часами. Фигурки из шоколада казались произведениями искусства, а книги на полках и скрипучие половицы под ногами создавали удивительно уютную атмосферу. Необыкновенную атмосферу Старого города.

Девчонки устроились на третьем этаже, под самой крышей, и мальчик-официант принес им по чашке шоколада и кусочку яблочного пирога. По крыше застучал мелкий дождик, и, потягивая вкуснейший шоколад, Дарина вдруг поняла, что ее совершенно не тошнит. Ей стало невероятно хорошо и славно, так хорошо, как не было еще никогда.

Соля ей поможет. Аборт будет сделан, обучение – оплачено, а сама Дарина устроится подрабатывать в кафе, может, даже вот в эту «Майстерню». Будет пить после работы шоколад, а потом добираться до общежития на последнем трамвае, ощущая в своих карманах тяжесть честно заработанных денег. А может, щедрая и добрая Соля пригласит ее жить к себе, в свою съемную квартиру? Скажет, что ей скучно и одиноко и хорошая подружка будет очень даже кстати. Почему нет?

И тогда все горести и разочарования останутся позади.

А Соля, словно в подтверждение самых заветных желаний Дарины, сказала, что сама заплатит за угощение, и предложила после еще пройтись до «Макдоналдса» и купить кофе навынос.

– Лучше всего гулять с горячим кофе. Люблю эти ощущения: старые улочки и кофе. Чувствуется веяние прошлого. Словно люди, которые тут жили до нас, еще не умерли и находятся где-то рядом. Понимаешь меня?

Дарина не понимала, потому что ни о чем таком не думала, но на всякий случай уверенно кивнула. Соля вдруг перестала улыбаться. Наклонилась так близко, что запах ее туалетной воды ударил в нос приторно-сладкой волной и заставил желудок сжаться в уже забытой судороге.

– Мы можем отомстить братьям Корсуненко. Я знаю их, они уже не первую девчонку так портят. Заведут к себе на старую хату, а после начинаются проблемы. То беременность, то девчонка ходит за ними хвостом, влюбленная дурочка, и ожидает, что один из братьев на ней женится. Только Назар и Андрей никогда не женятся на обычной девчонке.

– Это почему? – не поняла Дарина.

– Потому, глупая. Они из польской семьи, очень богатой. Их родственники по всей Европе живут. А парни тут учатся и живут у своей бабушки. У нее собственный особняк на окраине.

Дарина удивленно таращилась на Солю.

– Ну вот. Так просто ты их не притянешь к ответственности, и ни копейки они тебе не дадут. Ни на аборт, ни на ребенка, если бы ты вдруг решила родить. Но мы можем им отомстить. Понимаешь меня?

Горячий шепот Соли тонул в запахе шоколада и запеченных яблок. Глаза ее голубые оказались так близко, что Дарина видела черную точку зрачка и сероватый ободок вокруг радужки, и еще маленькие желтые крапинки, еле заметные, но делающие взгляд хитроватым и немного колдовским.

– Как мы им отомстим? – растерянно прошептала Дарина, вытирая губы, испачканные шоколадом.

– Есть такая книга особенная. Очень старая книга, которая выполняет желания.

– Это как в сказке, да? – Вопрос прозвучал глупо и довольно громко, но Соля не смутилась.

– Да, как в сказке, – терпеливо сказала она. – Только это наяву и работает. Мы можем записать в ней желания, и они исполнятся. Понимаешь? Ты мне веришь?

– Ну… Наверное… Но это странно.

Это действительно было странно, и Дарина вдруг подумала, что подруга разыгрывает ее.

– Ты ничего не теряешь. Тебе ничего не надо делать, просто записать свое желание в старую книгу. Это ведь несложно, правильно?

Дарина смотрела в голубые глаза Соли и молчала. Под крышей «Шоколадной майстерни» играла музыка.

Группа «Антитела» пела, уверяя, что не надо ничего бояться, да так громко, что временами Дарина не слышала тихих слов Соли.

«Ничего не бойся, ничего не бойся», – стучало в висках.

– Я должна прямо сейчас высказать свое желание? – уточнила Дарина.

– Нет, глупая. Мы встретимся завтра вечером. Есть тут в центре одно место, там спокойно и тихо. Посидим, поболтаем, и ты запишешь свое желание в книге. Договорились? И тогда получишь деньги, которые тебе нужны, – твердо сказала Соля и откинулась на спинку стула.

Посмотрела с легкой улыбкой и махнула рукой официанту.

– Ну хорошо, – облегченно выдохнула Дарина.

Завтра всегда лучше, чем сегодня. Завтра будет видно.

Ее почему-то пугала мысль о какой-то странной книге, в которой можно записывать свои желания. Может, потому, что вечер уже наступил и темные сумерки за окном превращали центр Старого города в мрачную картинку из старой-престарой сказки.

– Договорились, – еще шире улыбнулась Соля.

Они договорились, и на следующий день – длинный нудный день, полный тошноты, долгих пар и холодного дождя, – Дарина, дождавшись подругу, послушно села в такси. Машина отвезла их на какую-то узкую улочку, где стояли старые трехэтажные дома, а рядом низкорослыми карликами теснились маленькие одноэтажные пристройки, такие же древние, как и стертая брусчатка под ногами.

Соля распахнула деревянную дверь какого-то кирпичного строения и пригласила войти.

– Тут нам никто не помешает, – сказала она.

– Здесь темно, как в сарае, – пролепетала Дарина, замирая на пороге.

Она рассчитывала, что снова будет кафешка или «Макдоналдс» на крайний случай, поэтому была слегка разочарована.

– Это и есть сарай, но тут должны быть свечи.

Соля была деловита и проворна. Она зашла внутрь, чиркнула невесть откуда взявшейся спичкой, и неуютную темноту осветил целый ряд толстых свечей. Посередине стоял старый стол с деревянной столешницей и парочка стульев, тоже деревянных и очень старых, как будто их приволокли из какого-то музея.

– Да не бойся, дурочка. Ты просто запишешь свои желания, и все. Ничего особенного, правда? – Соля подошла к столу и жестом поманила Дарину. – Только дверь за собой закрой, – добавила она.

Дарина закрыла дверь, уселась на шаткий стул и уставилась на коричневую книгу, которую Соля положила перед ней. От книги пахло землей и чем-то ветхим, старым и истлевшим. Кладбищем, что ли?

Дарина поежилась и подумала, что следует как можно быстрее покончить с этой неприятной процедурой. Что там она должна написать?

Подружка снова чиркнула спичкой и взялась зажигать оставшиеся свечи. Один за другим вспыхивали крошечные огоньки, освещая пыльный мрак сарая. Старая-престарая, потертая-препотертая обложка выглядела неприятной и жуткой и напоминала музейный экспонат. Дарина достала телефон и, пока Соля занималась свечами, сделала пару кадров. Пусть будет.

Наконец подруга села напротив.

– Что мне писать? – Дарина схватила простой карандаш, который услужливо протянула ей Соля, и глянула в спокойные голубые глаза подруги.

– Подожди, не спеши. Открой на чистой странице и запиши свое имя. А если там вдруг появятся какие-то слова, не читай их. Просто пиши. Полное имя и фамилию.

Дарина кивнула, открыла книгу – страницы так сильно шуршали, словно пытались о чем-то предупредить, – и простой карандаш вывел на бумаге имя. Старая плотная бумага скрипела, будто не хотела принимать в себя слова. Буквы получались кривыми и неразборчивыми.

Рыбалко Дарина

Серые буквы проступали четкими знаками и казались каким-то заклинанием. Странным, жутким заклинанием. Дарина взглянула на Солю – та не отрываясь смотрела на книгу. Глаза подруги потемнели, губы были плотно сжаты. Только сейчас Дарина заметила, что на лице Соли совсем нет макияжа. Темные ресницы не накрашены, на бледных губах – ни тени помады. Соля казалась невероятно бледной, серьезной и даже испуганной. Чего она боится? Книги, что ли?

А старая-престарая книга вдруг ожила.

«Нет в кланах такой девушки», – проступил ответ, будто выведенный чернильными буквами.

Почерк был старинный, буквы с завитушками, и Дарина не сразу разобрала смысл.

– Оно говорит, что такой девушки нет, – пробормотала она, поднимая глаза на Солю.

– Не обращай внимания. Пиши то, что я тебе скажу, не перепутай. И помни, все, что ты тут запишешь, сбудется.

Дарина вздохнула и под диктовку Соли вывела первое предложение.

Хочу, чтобы братья Корсуненко Назар и Андрей умерли.

– Как умерли? – не поняла Дарина.

Соля вдруг наклонилась, схватила ее за руку и зыркнула зло, словно хлестнула взглядом.

– Не спрашивай, дура! Начала писать, так пиши! Второе желание. Слушай внимательно.

Хочу, чтобы Ангелина Коваль тоже умерла.

– Это та, что украла твои деньги с карты. Два желания для тебя, чтобы отомстить твоим врагам. И два желания для меня, чтобы отомстить моим. У меня тоже есть враги.

– Что они тебе сделали? – шепотом спросила Дарина, глядя, как бешено мерцает пламя свечей, и слыша, как странно и тоненько посвистывает воздух где-то за дверью.

– Они убили моего парня и поплатятся за это. Пиши.

Хочу, чтобы Ведьмак Матвей Левандовский умер.

Хочу, чтобы девушка Мирослава Новицкая умерла.

Едва последние слова легли на страницу, как свечи вспыхнули, точно бешеные. Пламя взметнулось вверх, воздух под дверью засвистел жалобно и тонко, холод обхватил плечи Дарины. Ледяной, могильный холод. Запахло землей, старым железом и еще чем-то горьким и непонятным. То ли гарью, то ли полынью – не разобрать.

Соля поднялась, улыбнулась – улыбка на бледных губах показалась зловещей и торжественной. Положила ладонь на пальцы Дарины и велела:

– Подожди, не вставай. Надо заплатить.

– Надо что? – не поняла Дарина.

И в этот момент открылась дверь сарая. Наклонившись, чтобы не задеть дверной проем, вошел высокий мужчина в черном. Он сел напротив Дарины и посмотрел ей в глаза. Все произошло так быстро, что девушка и дернуться не успела. Соля выскользнула за дверь, свечи вдруг погасли – все, кроме одной, стоящей за спиной незнакомого мужчины.

А незнакомец в черном был красив. Так красив и странен, что Дарина потеряла дар речи. Она просто смотрела в его темно-карие глаза и не могла отвести взор.

– Смотри на меня, девушка, – заговорил вдруг мужчина. – Смотри на меня и не двигайся. Ты же хочешь, чтобы твои желания исполнились? Хочешь быть счастливой? Тогда смотри на меня и не двигайся. Ты слышишь мой голос?

Дарина медленно кивнула.

– Молодец. Ты слышишь мой голос. Ты меня видишь. Ты записала свои желания в Желанной. Теперь надо заплатить, красавица. Ты ведь не из наших, не из Вартовых. Ты из обычных. А обычные всегда платят своей жизнью. Не бойся. Это быстро. И ты будешь счастлива.

Дарина смотрела в его карие глаза и чувствовала странное тепло внутри. Мерцала одинокая свеча, подвывал ветер за дверью, но в темном сарае было уютно и тепло. И даже когда ладони незнакомца сжали шею, лишая Дарину воздуха, девушка все равно ощущала тепло внутри и странное, необъяснимое счастье.

Счастье до самой смерти.