Текст книги "Пропавший айдол"

18.Любовь до безумия

По приезду в один из городов их гастрольного тура ребята решили пойти погулять и посмотреть окрестности. У Сан Хёна дико разболелась нога, и он решил отлежаться в гостинице. Не желая оставлять его одного Чан Сон и Ин Джон тоже остались с ним. Они решили, что раз уж тут они остановились на целых 4 дня, что само по себе редкость, то они ещё успеют погулять по городу. Бобби и Мин Хён побежали плавать. Уж очень эти двое обожали воду. И наличие открытого бассейна в этой гостинице их радовало больше всего. Поэтому купив себе по вкусному, но очень вредному напитку он спустились к бассейну.

Джун собрался на прогулку. Он был большим мечтателем и любил побродить, где-то и как-то. С ним отправился и Ли Вон. Этот интроверт вообще уставал от шума фанатов и своих неугомонных коллег. И хоть он их очень любил, но иной раз просто хотел закопаться головой в песок, чтобы не слышать их постоянной возни.

Джун из всех них был самый его близкий друг. Поэтому они могли проводить много времени вместе то ковыряясь в студии над очередным хитом, то решая какие-то организационные вопросы.

– «Слушай Ли Вон куда пойдем?» – «Ну не знаю. Может в парк, дендрарий или зоопарк? Или в музей сходим? – «В музей?» – «А там весьма тихо». – «Хорошо пойдет». – «Кстати не забудь фотоаппарат».

– «Зачем? У нас есть телефоны». – «Не. Я хороших фоток наделать хочу. Да и замутим тебе, личную фотосессию. Ты ведь пишешь свой сольный альбом. А я тебе фотки для наполнения сделаю». Не считавший это хорошей идеей, тем не менее, Ли Вон взял фотоаппарат и друзья отправились на прогулку.

Погода была пасмурная, но безветренная. Было душно. – «Слушай мы сейчас как попадём под дождь». – «Ну и что? Переждём его в музее». Ли Вон поморщился. Он страшно не любил воду, а уж ливни вообще вызывали у него не самые приятные ощущения. Они зашли, в какой то переулок. Он был очень узкий. Дома при этом казались ещё выше, чем они были на самом деле.

– «Знаешь, чего мне тут нравится? Что нас никто не узнаёт. Я хоть вздохнуть могу нормально». По дороге им попалась торговая лавка с фруктами.

– «Ли Вон смотри. Бананы. Разные. Давай возьмем». Бананы были слабостью Ли Вона. Продавщица защебетала на своём языке, но поняв, что ребята её не понимают, стала говорить на английском. Джун вообще плохо знал языки.

Зато Ли Вон прекрасно изъяснялся аж на трёх сразу. Они накупили себе бананов и мандаринов и довольные шли в центр.

– «Слушай, а нас там-то не узнают?» – «Да не. Но у нас же завтра концерт. Нет. Логика фанатов простая. Они ждут нас в день выступления. Так что сегодня мы можем спокойно гулять. Тем более что и репетиция тоже завтра вместе с саундчеком.

– «А ребята?» Джун беспокоился о том, как остальные там без него. Ли Вон усмехнулся – «Слушай папа клуша. Они в гостинице. Трое спят, а двое как дельфины ныряют в бассейне. Оставь цыплят в покое. Они уже оперились за три то года. Тем более с ними куча охраны. Это мы тут с тобой как бродяги бегаем и то ничего».

– «А директор то в курсе?» – «Конечно. Я ему сказал». Ли Вон довольно потянулся. – «Ляпота!» Начал накрапывать дождь. – «Фуу. Ну вот я же говорил. Сейчас ещё вымокнем». – «Не вымокнем. Мы уже в центре. Вот музей». Ребята буквально впрыгнули в двери музея. На улице полило как из ведра.

Часа два они бродили по музею. Болтали, обсуждали экспонаты и картины. Как то умудрились, заснять друг друга на видео. Шутили, спорили о художниках.

В разгар своего культурного отдыха Ли Вон заметил, что за ними постоянно ходит девушка. Она посещала все залы, что и они и как только кто-то из ребят поворачивался в её сторону она пряталась за экспонатами.

– «Слушай Джун, а пойдём ка уже. А то мы тут по второму кругу ходим». Ли Вон почувствовал что то не ладное. – «Пойдём, пойдём. Я есть хочу».

– «Так бананы же есть?» – «Ну не в музее же их жевать?» – «Пойдём». Ли Вон буквально выволок Джуна из музея. – «Да что с тобой Ли? Тебя как будто бы ошпарили» – Джун улыбнулся. – «Пойдем вон ресторан». – «Джун ты заказывай, давай, а я в уборную». Ли Вон отошел и позвонил директору, чтобы тот прислал им машину. Он знал, что если Джун сейчас будет общаться с фанатками, то они его не отпустят долго. Он не умеет отказывать.

Вернулся. Уже принесли еду.

– «Поедим?» – «Слушай Джун. За нами фанатики следят». – «А. Это, ты поэтому как ошпаренный убегал из музея? Я сразу понял что что-то не так. Но…» – договорить он не успел.

– «Вы ведь Startus?» К ребятам довольно бесцеремонно подошла девушка.

– «Извините, пожалуйста». – «Да» – Джун улыбается. Он не умел общаться без улыбки. Приветственно поклонился девушке.

– «Можно автографы? Я так долго вас искала. Я знала, что вы сегодня прилетаете». Девушка говорила на английском и корейском. – «Я специально выучила корейский, чтобы разговаривать с вами. Я полжизни ждала. А можно автографы?» Джун с Ли Воном переглядывались друг другом.

– «Давайте. Где Вам расписаться?» Девушка протянула листок.

– «А сфотографироваться?» – «Нам не очень это разрешено» – «Ну, пожалуйста!» – «Хорошо». Девушка навела камеру на них и вдруг прыгнула на шею к Джуну и поцеловала его в губы. – «Джун будь моим а? Я ведь только для тебя себя храню».

– «Подождите, что Вы!» – «Джун я не выйду не за кого кроме Вас!» Девушка повисла на айдоле. – «Подождите. Вы молоды, Вы обязательно встретите свою любовь» – «Нет Джун, я люблю только тебя. Ну, женись на мне!» – «Я не могу. И потом я ведь Вас совсем не знаю. Нам нельзя. Мы не можем иметь отношения ни с кем». – «А со мной можно. Я читала. Тайно. Я Вам детей рожу, столько захотите». – «К сожалению это не возможно. Давайте я вызову Вам такси, и Вы поедите домой». – «Нет, я поеду домой только с Вами». – «Это не возможно, говорю же. Мы не имеем право». Ли Вон попытался оттащить девчонку от Джуна, но та вцепилась в его руку мертвой хваткой.

– «Ну, послушайте, мы же так же на работе, как и Вы» – Ли Вон наконец оттянул прилипчивую фанатку. – «Мы сейчас проводим Вас». – «Нет». Девчонка всхлипнула и убежала. – «О боже. Ну вот. Я же говорил. Она тебя поцеловала. Теперь это разойдется по всем сетям». – «Ли они же тоже люди. И весьма не счастливые».

– «Если Вы не хотите на мне жениться, то я покончу с собой прямо тут!» Девушка вернулась с ножом. Ребята испуганно посмотрели на неё.

– «Скажите, что любите меня! Говорите или я убью себя сейчас тут. Вот записка. Там всё написано, что Вы виноваты в моей смерти». Ребята хотели подойти к девушке.

– «Не подходите. Скажите что любите».

– «Я прошу Вас…» -Ли Вон двумя прыжками оказался около неё. – «Я убью себя». Джун подбежал с другой стороны. – «Отдайте нож. Вы молоды. Не стоит это того. Отдайте нож!» Но она вырвала руку и полоснула себе по кисти, замахнулась на себя, но Джун схватился за лезвие.

– «Не надо». Ладонь была порезана очень глубоко. В это время подоспела полиция. Не смотря на боль и кровь, Джун с Ли Воном скрутили девчонку.

– «Держи этой дуре руку». – «Я убью Вас и себя. Вы будете только моим». Ли Вон отбросил ногой окровавленный нож. – «Лежи! Лежи! Я тебе сказал». Джун кинул Ли сумку. – «Перетяни ей кисть». Полиция стала крутить девчонку.

– «Подождите. Дайте ей перевязать рану. Она покалечила себя». Девушка рыдала. Джун отошел в сторону. С руки лило. В это время подъехала машина за ребятами.

– «Джун тебе нужно перевязать руку. А лучше наложить швы».

Ли Вон вытащил ампулу. – «Подожди. Сейчас обезболю». – «Не надо. Оставь». – «Да прекрати ты, закатай рукав». – «Не могу. Неудобно». Ли Вон поднял рукав рубашки Джуну. – «Дай я сам. Обезболивающее сейчас оказалась как нельзя кстати». – «Почему вы отправились гулять без охраны?» Директор подошёл к айдолам. – «Это безопасно». – «Вижу. Быстро в машину. Оба. Сейчас поедем, наложим швы». – «Да не надо же!» – «Так. Я тут сам теперь решу нужно или, нет». – Хо Иль подошёл к перепуганным официантам. – «Быстро! Видео с камер стерли». – «Но мы…» – «Стерли! Я сказал, тут при мне. И забыли, что тут произошло. Вот Вам за неудобства» – он достал энную сумму и протянул администратору.

– «Если что-то вылезет в прессу – у Вас будут проблемы». Потом подошёл к айдолам. – «На вот» – он заботливо накинул Джуну на плечи свой пиджак. – «Я не сообщу об этом происшествии в агентство, если мы сейчас поедем и наложим тебе швы. И ещё. Гулять только с охраной». – «А как ребята?» – «Да нормально всё. В гостинице они. В отличие от некоторых блудных котов». Джуну быстро наложили швы. – «Теперь в гостиницу, спать. Вы хоть поели?» – «Да, весьма весело перекусили». Не смотря на боль в руке ребята покатились со смеху.

– «Вот, идиоты же! Ну, где у вас мозги были а? Теперь будешь в перчатках выступать». Машина остановилась у гостиницы. Джун и Ли Вон поднялись к своим друзьям.

– «О. Пропавшие нашлись! Где гуляли то?» – «Да по центру шатались». – «Искали приключения на свои головы?» – «Да нет». Сан Хён подошёл к Джуну. – «Что это?» – «Да руку порезал. Споткнулся. Упал, напоролся на какую то железку». —«Джун?» – «Норм всё». Ли Вон кивнул головой. – «Мы хорошо отдохнули».

19.Очередной концерт

Айдол должен уметь всё. Залог успеха такого артиста – несомненно, уровень его популярности. Позиции в чартах, огромные стадионы, полные его фанатов. Ротации клипов и песен. Бешеные туры по всему миру без передышки. Поклонники заваливают тебя цветами, сходят с ума, плачут в истерике. На сцене нужно умудриться не забыть все движения, тексты, плюс быть живым в общении.

Выходя, в очередной раз, к этому орущему залу Сан Хён не слышал себя. Он посмотрел в зал. Там творилось, что-то ненормальное. Плакаты с их лицами были повсюду. Девочки кричали так, как будто бы их режут. Джун как всегда вышел первый. Так теперь нельзя перепутать свою очередь.– «Я люблю вас!» Джун и Мин Хён вовсю отрабатывали свои партии. Все Startus слились в единой песне как один. Они танцевали, пели. Дурачились на сцене. Толпа визжала. Их было семеро. Джин Джун, Мин Хён, Бобби, Чан Сон, Ким Ли Вон, Ин Джон и он Ли Сан Хён. Все эти 20 летние мальчики были так популярны, что поклонники готовы были носить их на руках и баюкать как собственных детей.

Струя воды полетела в лицо Сан Хёну. – «Ах, ты ж…» Чан Сон вылил целую бутылку ледяной воды на его распаренное танцами тело. – «Остудись!» – «Чан я тебя догоню!» Зал выл от восторга. – «Ну погоди Чан. Сейчас я тебе устрою». – «Ай яй» – Сан Хён бросился на Чана и стал крутить его за футболку. Чан хохотал, визжал как девчонка. В какой-то момент Сан Хен зацепился своей одеждой за часы Чана. Футболка разорвалась на две части. Раскачанный торс Хёна был выставлен на обозрение ста тысячной аудитории.

– «Сааан Хёёён! Я люблю тебя. Возьми меня. Ааа!» – послышалось, где-то рядом из толпы. Девочка кричала так, что аж в ушах зазвенело.

– «Сан Хён ты красивый. Люби только меня!» – послышалось с другой стороны. – «Аааа! Орала толпа. Ещё!»

– «Юни! Ловите футболочку». Сан Хен сорвал с себя болтающуюся кое-как одежду.

– «Ловите! Ооп?!» Футболка полетела в толпу и тут же от неё ничего не осталось. Девчонки фанатки в одно мгновение разнесли её на части. Вырывая друг у друга, куски материала девчонки орали, что-то несвязное. Сан Хён испуганно смотрел на это «раздирающее» зрелище. То есть если он упадет в толпу, его, скорее всего, вот так же разберут на фрагменты. Такая себе перспектива. А он ещё планировал до старости на сцене скакать.

Песня, ещё песня. И вот самый сложный номер всей программы. Сан Хён не любил это номер. Всё резко, неудобно. Танцуя он и не заметил, как что-то пошло не так.

– «Бобби!» – Бобби рухнул со сцены, подбив Чана и Ли Вона. – «Бобби держись!» – Джун и Сан Хён кинулись к другу и стали поднимать его. Толпа визжала. Охранники только успели подхватить падающего парня. Тот чуть не сломал себе шею. Забросив его на сцену, они принялись отгонять напиравших на них фанатов.

– «Бобби ты в порядке?» – ребята осмотрели испуганного айдола. – «Вроде всё цело. Я так и знал. Ну не нужно было ставить такую сложную хореографию». Дотанцевав номер, ребята уселись отдохнуть на медлячок. Джун подошёл к краю сцены и позвал кого-то. – «Вы что, совсем идиоты? Покрытие скользкое! А если бы он» – показывая головой на Бобби —«сломал себе шею? Я спрашиваю, где ваши ответственные за это?»

– «Господин Джун. Нам сказали положить такое покрытие». – «Вам сказали?» – Джун зло сверкал глазами. – «Вы сейчас чуть не убили мне танцора». Толпа скандировала. Нужно было продолжать концерт. Кто-то из толпы крикнул – «кровь!». Ребята танцевали, пели. Вышли на поклон.

Концерт закончился. Чан прихрамывал на одну ногу. Джун и Сан Хен одновременно посмотрели на него. Вся штанина была залита кровью. – «Чан держись». Они подхватили парня под спину. Поклонились. Под руки вытащили его со сцены.

– «Врача! Срочно врача!» – Закричат Джун. Пятно крови расползалось по всей ноге. – «Да рвите вы уже на нем эти проклятые брюки. Видите же, он кровью истекает и белый весь».

– «Чан, ты как?»

– «Я нормально. Вроде. Нога вот только». – «Да видим мы». – «Джун не рви брюки а?» – «А как ты мне предлагаешь с тебя их снять? Ты же подняться не можешь. Ребята рвите ему брюки». Подошёл врач. – «Ой, парень, ты так это умудрился?» – «Упал я». Джун фыркнул.

– «Да блин. Покрытие было скользкое, Бобби свалился со сцены. Подбил двоих. Хотя для Бобби характерно везде падать, но тут покрытие… Что у Чана?» – «Да ногу он чем-то прорезал очень глубоко. Сейчас перевяжем, обезболим, и повезем зашивать». Чан посмотрел на врача большими глазами.

– «Не надо. Не надо, пожалуйста. Само заживет. Я танцевать не смогу же. А у нас тур ещё». – «Парень ты сильно повредил себе ногу. Нужно наложить швы». – «Ну не надо. Я хочу работать. Я хорошо себя чувствую». – «Нет, парень. Позовите директора группы. Господин Хо Иль! Ваш подопечный не хочет зашивать рану. Насильно мы его везти в больницу не можем. Заживет конечно, но так это лучше не оставлять». – «Чан тебе сказано ехать, значит надо так сделать». Джун и Сан Хен подошли к перепуганному, заплаканному Чану.

– «Чарли, давай мы с тобой поедем». – «И я» – послышался голос Бобби. «И мы» – подхватили Мин Хен, Ли Вон и Ин Джон. – «Наш красавчик Чан не останется один со своей болью. Мы поедем с тобой. А если ты не сможешь танцевать несколько концертов, мы это сделаем за тебя. А медлячки ты попоешь сидя на стойке».

Ребята подхватили Чана на руки, и все вместе погрузились в автобус скорой.

– « Господин Хо Иль! Приезжайте за нами в больницу, чтобы привезти потом нас в гостиницу» – сказал Джун директору. – «Мы поехали. Не скучайте!»

20.Работать на износ

К концу тура ребята были сильно вымотаны. Игривый запал потихоньку угасал. Айдолы хотели скорее вернуться домой с наконец-то выспаться в теплых, домашних кроватях. Завершающий концерт. Последний город. Сцена была роскошная. Такой большой сцены они не видели давно. Бобби вышел осматривать рабочую площадку. – «Э… да мы тут просто потеряемся».

Он прошёлся по сцене. Посмотрел, посчитал. Пока всех готовили, проверяли аппаратуру, он всё озадаченно смотрел на эти огромные размеры всей концертной площадки.

– «Ты чего?» – «Грустно мне что-то». Мин Хён присел рядом с Бобби и обнял его. – «Не грусти. Ты устал просто, завтра мы уже летим в Сеул». – «Да, конечно, но как-то мне грустно. Я себя чувствую маленьким и раздавленным на этой сцене». – «Почему?» – «Не знаю. Как-то мне не уютно». – «Может, пойдем, отдохнем немного перед концертом?» – «Да не знаю. Понимаешь что? Ребята измотаны, Чан болеет, ему с температурой сегодня на сцену выходить. У Джуна рука не заживает, которую он прорезал недавно, у Сан Хёна вроде нога растянута. Как работать то?» – «Мы всегда работаем с какими-нибудь травмами. Нас разве спрашивают?» – «Ну, вот то-то и оно» – Бобби встал. – «Пойдём Мин, будем переодеваться к концерту».

Концерт давался мемберам тяжело. Фанаты, как всегда кричали, приветствовали своих любимцев оглушительными овациями. Чан еле стоял на ногах. Ребята видели отвратительное самочувствие своего коллеги. У него от природы очень высокий голос и огромный, вокальный диапазон. Однако сегодня голос его не слушался совсем.

В один момент, на самой кульминации он осёкся и захрипел. Партию быстро перехватил Сан Хён. Бедный Чан сорвал голос, он не мог спеть больше не ноты. Отведя микрофон от лица, он присел на край сцены. Голос пропал резко, горло разболелось, а из глаз потекли слёзы. Фанаты начали понимать, что случилось, что-то не ладное. Они подняли лайтстики и запели песню вместе со Startus, да так громко, что, ребята вообще перестали себя слышать. Фонарики в руках поклонников слились в единый свет.

Ин Джон и Сан Хён, обняв плачущего Чана, присели рядом с ним, и тянули его партию, хотя это было совсем не в их диапазоне. – «Юни! Наш Чан сильно болен и сорвал сейчас голос, но он вышел и работал сегодня для вас столько, сколько мог». Со всех сторон послышались овации и крики:

– «Чан! Чан ты молодец! Ты красавчик Чан! Мы тебя любим! Чан ты наш!» Чан стоял и плакал. Он кланялся своим поклонникам в знак благодарности и признательности им за такое искреннее отношение. – «Чан! Не расстраивайся! Чан! Выздоравливай скорее! Ты наше солнышко!» Чан был очень растроган, не смотря на такое, своё состояние он продолжил работать на сцене. Танцевал, молчал, но танцевал. Потерять голос во время выступления – это очень страшно для вокалиста. Это шок, боль и обида. Обида на самого себя. Чан чувствовал, что-то похожее.

Концерт был в самом разгаре, когда Ин Джону тоже стало плохо. Он танцевал трио вместе с Бобби и Мин Хёном. У него потемнело в глазах. Айдол дотанцовывал по памяти. Хорошо, что после этого номера они должны были переодеваться.

Мемберы зашли за кулисы и в этот момент двое просто рухнули. – «Эй, кто-нибудь. Срочно врачей и кислород, у нас обмороки». Ин Джон и Сан Хён лежали прямо на ступеньках. Их подняли подбежавшие работники и отнесли в гримёрку. – «Пока перерыв, нужно привести их в порядок, а Чану дайте что-то согревающее». Джун был в ужасе. – «Хённи! Ин! Боже, что с ними?» Ребят положили на пол в гримёрке, дали кислород. Подбежали врачи. Чану закапали что-то в горло. Это что-то сначала заморозило, а потом согрело. Чану стало немного легче и он начал говорить тихонько, шепотом.

Сан Хён и Ин Джон тоже постепенно пришли в себя. Айдолов держали на руках. – «Ребята, вам нужно полежать ещё». «У нас концерт». – «Как же вы будете работать то?» – «На износ». – «Ребята так нельзя». – «Мы не можем по-другому, мы должны» – прохрипел Чан. – «Да, хоть и плохо, но мы выйдем на сцену». Хёну и Ину дали по банке энергетика. – «Зачем это? Нам нельзя». – «Вам нужно сейчас отработать, пейте». – «Нам пора» – Бобби, Ли Вон и Мин Хён вышли первыми. За ними в линию встали Чан, Ин Джон, Джун и Сан Хён.

Как дорабатывать концерт, если ноги не слушаются, в голове шумит, туман перед глазами, крики, овации, софиты со всех сторон?.. Всё смешалось в одну нечеткую картину. Ин тихонько считал себе, чтобы не сбиться с ритма. Сан Хён тоже дотанцовывал по памяти. Он перепутал строчки в песне. Текст, просто испарился из его головы. Он ждал поклона. Колени дрожали, сердце билось так, что он слышал и чувствовал каждый его удар. Они вымотались. Сойдя со сцены, айдолы буквально по стенке пошли в гримерку. У Ина закружилась голова, Сан Хён дошёл и рухнул в кресло, тут же на руках Ли Вон внёс Ина. Чан растянулся на диване, отпаиваясь горячим чаем. Было похоже на то, что Чан, Ин и Хённи заболели чем-то друг от друга, и поэтому чувствовали себя крайне плохо. Приехала скорая. У всех троих была высокая температура. Им вкололи по уколу. У Сан Хёна начался астматический приступ.

– «Дайте ему ингалятор. Срочно! Он астматик». – «Господи, да как же вы гоняете такого больного парня в таком жестком графике а? Он же у вас умереть может просто. Мы забираем всех троих в больницу!»

– «Не надо». – Прохрипел Ин. – «Да как же не надо? Может же заболеть весь коллектив, а вашим вокалистам вообще нужен особый уход». – «Нет, я пишу отказ. Где подписать?» – Сан Хён взял ручку. – «Давайте». Врачи молча пожали плечами. – «Я тоже». – «И я». Все трое отказались от госпитализации. – «Дайте нам таблетки или уколы, мы придем в себя, а завтра мы улетаем в Сеул. Там всё и решим».

Самолет набирал высоту. Айдолы тихо спали. Сегодня они не брали спиртное, не смеялись и не шутили. Они были истощены.

В аэропорту Сеула их уже ждали кареты скорой помощи. Когда все пассажиры вышли, ребят встретил менеджер их агентства. – «Ребята троих из вас мы госпитализируем, остальные в карантин!» – «Но…» – «Не обсуждается, это распоряжение Господина Пак Ли Чана». Чана, Ина и Хёна погрузили в скорые и быстро увезли. Остальных с другого выхода отправили на автобусе по домам, взяли какие-то тесты и сказали неделю сидеть дома.

Гастроли, в этот раз закончились не так уж и радужно, однако мемберы были счастливы уже от того, что впереди была целая неделя безделья. Значит, можно было поспать, поесть и позаниматься своими делами в полной тишине и спокойствии.