Текст книги "Суженый, ряженый…"

По закону Хаммурапи

Отчим Анны был любителем поохотиться. В этом лесу было достаточно дичи. У озера постоянно кружились стаи уток.

В этот день мешок был полон. И Виктор уже собирался уходить, как в кустах послышался шум. Это не было похоже на зверя. Тихий шепот раздавался оттуда.

– Око за око, – шептал страшный голос. – Каждый ответит за свои поступки…

– Кто здесь? – мужчина вскинул ружье на готово. – Эй, там!

На другом берегу вдали показались двое подростков. Они беззаботно кидали камешки в воду и хохотали. Мужчину им не было видно.

– Зуб за зуб, – снова донеслось до него. – По закону…

– Кто бы ты ни был, выходи! – громко произнес мужчина, оглядываясь по сторонам. Мешок с дичью упал к его ногам.

– Ты взял то, что тебе не принадлежало, – теперь со скрежетом доносилось отовсюду. Страх холодом разбежался по всему телу мужчины. Из-за дерева показалась стройная молодая женщина в белом платье до пят. – По закону Хаммурапи, я заберу твою жизнь.

– Чего? Хаммурапи? – мужчина опустил ружье. Женщина неподвижно стояла перед ним. Тонкая талия и грудь были различимы сквозь легкое платье, черные глаза азиатки с ненавистью смотрели на охотника. – Это тот, что царь Вавилонский? – мужчина засмеялся. – Дамочка, вы бы, что поинтереснее придумали… Счастливо оставаться!..

Мужчина взял мешок с дичью и направился прочь. Но на пути вновь возникла она.

– Ты останешься здесь, – мертвым голосом сказала женщина.

– Что за черт… – мужчина замер. Женщина то появлялась, то исчезала за его спиной. – Что ты такое?..

Обернувшись вокруг себя, он вскинул ружье и выстрелил, когда женщина внезапно возникла прямо перед ним.

Птицы порхнули с макушек высоких деревьев. Женщина испарилась. Вместо нее с окровавленным животом стоял юноша лет семнадцати. Он с ужасом смотрел в глаза охотника.

– Эй, парень, – мужчина попытался подойти ближе, быстро закинув ружье за плечо. Но парень быстро рассеялся в густом тумане. На нем был черный смокинг, а в руках большая черная шляпа.

– По закону Хаммурапи ты будешь казнен… – женщина говорила шепотом прямо в мужское ухо.

– Так не бывает… Он жил тысячи лет назад… – мужчина обернулся.

Большое озеро было покрыто пеплом. Небольшой остров в центре воды возвышался в небо высоким камнем. – Камень? Камень Хаммурапи? Здесь? – мужчина быстро оглянулся на женщину.

Тут же почувствовал сильный толчок в грудь. Земля ушла из-под ног. Всплески воды окутали все его тело. Вода, словно сотни рук, затягивала его все глубже и глубже.

Ни одной мысли. Только фраза женщины-монстра, громко повторяющаяся вокруг:

– Око за око… По закону Хаммурапи…

Чужое место

Вода была порталом. И это Виктор понял не сразу, а только когда вновь сделал глоток холодного воздуха. Он вынырнул почти у берега, но ничто не угадывалось поблизости. Все было чужое.

Серое небо было полно пепла и дыма. Что-то горело неподалеку. Он выбрался на каменистый берег и, едва отдышавшись, вновь взглянул вперед. Там слышались крики. Непонятные жуткие крики. Виктор поднялся с колен и медленно побрел туда. Это все было похоже на страшный сон.

Пройдя пару сотен метров, мужчина увидел горящую деревню и несколько уродливых черных существ. Они быстро схватывали беспомощных жителей и перегрызали им горло прямо на ходу. Существ было немного, два или три, но из полсотни человек никто не смог убежать. Крики заглушали треск горящих деревянных изб.

Виктор спрятался за деревом, пытаясь разобраться, что происходит. Выходило плохо. Становилось трудно дышать, сердце выскакивало наружу. Было страшно.

– Не местный? – тихо спросил голос из-за спины.

Виктор быстро оглянулся. Позади него стоял молодой мужчина в черном смокинге и широкополой шляпе.

– Нет… – Виктор будто онемел, каждое слово давалось с большим трудом. – Что происходит?

– Оно и видно… – незнакомец смотрел пристально, не спуская глаз и с картины позади Виктора. – Это несчастные, которых Мора к себе забрала, про упырей слышал?

Незнакомец был необычной внешности. Его смокинг никак не вписывался во все происходящее, будто он был из другого времени, как и сам Виктор. Но шляпа была явно старше даже самого незнакомца. В нескольких местах она была замята и затерта.

– Уходим, – быстро сказал незнакомец, взяв за локоть напуганного мужчину. – Тебя за версту чуют…

– Я сплю похоже, – Виктор не сопротивлялся, уйти действительно хотелось.

Они прошли не так много. Незнакомец остановился у большого дуба, улыбнулся Виктору, несколько замешкав, и открыл потайную дверь у самого корня могучего дерева. Лаз был не заметен в осенней листве.

– Идем быстро и не оглядываясь, – предупредил незнакомец, спрыгнув, казалось, в бесконечный тоннель.

– Да что ты!? – Виктор замер, присев возле дверцы.

Крики слышались еще громче. Жутко. Послышалось рычание. Будто зверь был совсем рядом.

Прыгнул.

Темнота покрыла все вокруг. Дверца захлопнулась.

– Просто, ступай за мной, – сказал незнакомец, сняв свою шляпу. Силуэт был едва различим, но идти это не мешало. – Упыри породили себе подобных здесь… Их теперь больше, чем вас, обычных людей. Чем больше крови, тем им лучше. Перед праздником Умерших они точно с ума посходили, шестая деревня за неделю… Скот и люди – им все одно… Даже не знаю, как это остановить…

– А ты кто? – нерешительно спросил Виктор.

– А я Владимир. Тот, кого они еще не съели…

– Я ничего не понимаю…

– Есть теория… Что окропив их святой водой, мор прекратится… – сказал Владимир и остановился. Виктор уткнулся в его спину. – Не владеешь ли ты церковной магией?

– Магией? Я ученый, исследования проводить доводилось, но вот… – Виктор пожал плечами, не припомнив ни одной молитвы.

– Ученый? Еще одно занятие несогласных…

Владимир вскинул руки над головой и осторожно приоткрыл новый лаз, осматриваясь вокруг.

Криков слышно не было. Только журчание воды.

– Здесь выйдем, – сказал Владимир и, отворив дверцу полностью, в два прыжка выбрался наружу. – Руку давай…

Виктор поднял руку вверх, и без всяких усилий Владимир поставил его рядом с собой.

– Ты не человек, – осторожно делал вывод Виктор. На секунду Владимир замер, но тут же продолжил идти.

– Ты бы о другом беспокоился… Святой воды тут не раздобыть… Упыри твой след возьмут, не сомневайся…

Виктор опешил. Все здесь было иначе. Остаться одному означало бы погибнуть.

– Есть способ… Святая вода по сути обуславливается наличием в ней ионов серебра, которые появляются там, пусть и в незначительном количестве, после опускания туда серебряного креста…

– Серебро? Ты хочешь сказать, нам нужно только серебро…

– Можно попробовать…

– Ты понимаешь, чем это закончится, если попытка будет неудачной?

– … Не уверен…

Незнакомец Владимир улыбнулся ехидной улыбкой, подошел поближе и, закинув руку на плечо Виктору, зашагал с ним дальше.

– А может ты и прав!

Дым медленно поднимался над хвойным лесом. Людской вой резко оборвался.

Ни в сказке

Солнце спряталось за серыми тучами. Холодный дождь стучал повсюду. Изредка задувал ветер и на крыльцо, где устроилась Анна с тетрадью в руках. Рисовать она любила с детства, даже художественную школу закончила пять лет назад. Карандаш уже в который раз пробежался по черным линиям. Выходило страшновато, но вполне похоже.

– Шуг тебя вдохновила, – пронеслось в ее голове.

– Пожалуй, она разбудила во мне то, что я уже забыла… – Анна говорила тихо, будто сама с собой. – Расскажи мне о тех, кто ходил на озеро…

– Страшно не будет? – мужской голос звучал совсем близко.

– Ха, очень смешно, – губ девушки на мгновение коснулась улыбка.

– Ни в сказке сказать, ни пером описать… – начал он.

Девушка засмеялась.

– Интересное начало…

– Теперь она дух озера… Когда-то и мне пришлось с ней встретиться.

Ни добрая, ни злая, по законам своим там поживает…

Без причины не тронет, но, обидишь – догонит…

Взял хоть камень на бреге, или птичье перо…

Не оставит в покое, не уйдешь далеко…

Грезы страшного сна превратятся в миг в явь…

Ты не пленник, ты – вор, ты не можешь бежать…

Ноги словно в болоте, громко голос внутри…

Ты захочешь кричать, но не слышно – реви…

Мрак и холод утащат тебя в светлой воде…

Шуг не любит гостей…

Там случиться беде…

Ее лик не оставит равнодушным мужей…

Ты навеки ее, и навек будешь с ней…

Голос замолчал. Анна немо смотрела на картинку на своем листе. Черные глаза озерного духа Шуг смотрели на нее.

– Ее можно освободить? Ее душу? Ведь можно? – спросила вдруг девушка.

– Ты точно другая, Аннушка, – мужчина замолчал, но спустя пару минут продолжал. – Можно ли спасти того, кто сам проклял себя?

– Я не знаю…

– Ей уже пару сотен лет… Она так далека от своего дома, что, пожалуй, и не помнит каков мир без человеческой жертвы…

– Ты знаешь, как зовут ее по-настоящему? – не унималась Анна.

– Странно, очень странно, что ты это спрашиваешь…

– Я боюсь, что кто-то попадется ей… Она ведь не трогает маму или тетю Веру?

– Возможно потому, что они не причиняют ей зла… – быстро отвечал мужской голос.

– Я ведь тоже не причиняла зла! – Анна отложила тетрадь на деревянную ступеньку.

– Фотоаппарат попал в воду, а значит стал принадлежать ей… Ты же забрала его…

– Теперь…

– Теперь не ходи к озеру… Она ждет тебя каждый день…

Дождь звонко трезвонил по каменной дорожке. На душе было скверно. Пленка из фотоаппарата намокла и толку теперь от нее было мало. Капельки словно повторяли имя существа:

Шуг, Шуг,.. Шуг, Шуг, Шуг…

Письмо

Закрыв тетрадь, Анна встала со ступенек и направилась в дом.

– Подожди, – пронеслось в ее голове. – Можешь кое-что сделать для меня?.. Рад бы сам, но не могу писать теперь…

– Писать? Кому? – Анна замерла прямо перед дверью.

– Для меня кое-что…

– Конечно, без проблем, – девушка вновь вернулась на ступеньки и открыла чистый лист. – Я готова…

– «Для меня». Так и запиши в верхнем углу, – сказал мужской голос. Девушка на долю секунды почувствовала дыхание мужчины на своем лице. Конечно, он был близко, он следил за каждой буквой. – «Ты самый глупый на этой планете… Ты поступил так, как никто никогда бы не поступил,» – Анна нахмурила лоб, но писала точно, как диктовал ее невидимый друг. – «И за эту глупость ты будешь платить вечностью… Помнишь ли ты свое имя? Здесь и сейчас? Нет. Ты помнишь и знаешь многое, а, возможно, даже то, что знать не положено… Но имя свое ты не вспомнишь никогда,» – он замолчал, тяжело вздохнув, и продолжал спустя несколько бесконечных секунд. – «Ты – просто призрак… Сводя счеты с жизнью, помни: она – человек, она будет жить и без тебя.»

Снова он замолк. На этот раз Анна не выдержала.

– Ты пишешь письмо? Себе?

– Да. Если бы мы могли изменить то, что случилось…

– Почему мы пишем это? – Анна мысленно прочла снова все письмо. – Это же бред какой-то… Ты ведь знаешь, как тебя зовут!

– Только то имя, что дала мне ты…

– Я? – Анна тут же почувствовала себя плохо. – Ты будто обвиняешь себя в чем-то… Что случилось?

– Я ушел не в свое время… – он пытался сказать что-то другое, но выходило плохо. Слова застревали в горле.

– Ушел? – переспросила она. – Ты умер?

– Нет, – мужской голос чуть ли не стонал от невозможности объяснить. – Маленькое приложение к моему переходу… Не могу сказать кто я и откуда… Не могу вспомнить свое имя… Но придет час, я верю! Искренне верю в это! Что ты поможешь мне вернуть время назад, Анна, – он обессиленно вздохнул.

– Проклятие какое-то? Я в принципе уже во все верю… – Анна удивленно вскинула бровь. – Но, я же звала суженного… И пришел ты.

– Рот на замке, – будто выругался он. – Ты меня одна можешь слышать, но говорить я могу не все…

– Дай мне подсказку… Я ведь не прошу о многом…

– Допиши в конце, – уже спокойнее продолжал голос. – «Когда она позовет тебя – не приходи. А если придешь, не говори с ней. Если заговоришь, то выбрось свою шляпу… Она тебе вряд ли понадобиться теперь. Теперь ты принадлежишь одному миру.»

Анна дописала последнее слово.

– Это все? Как я доставлю его адресату?

– Брось этот лист в озеро… Шуг разберется.

– Это невозможно! Ты сам сказал не ходить туда! – Анна закрыла тетрадь и снова встала, направляясь в дом.

В отражении стеклянной мозаики на дверях, она увидела мужчину за своей спиной. Шляпы на нем не было. Он смотрел ей в глаза, и взгляд его проникал куда-то вглубь самой девушки.

– Ну ты же все равно пойдешь туда, – печально добавил он.

Анна опешила.

– Ты что мысли читаешь? – удары сердца будто замерли внутри.

– Не читаю, выдохни, – ответил он. На лице его появилась мимолетная улыбка. – Но ты ведь не успокоишься…

Бессмертие

Лес завывал осенним ветром. Наконец-то пришли по-настоящему холодные ночи. Люди здесь теперь и носу не покажут до самой весны. Смотреть на них озерному призраку было тяжело. Обычная женщина в прошлом, измотанная душа теперь. С этого места она больше никуда не уйдет. И это страшно утомляет.

Шуг, как ее теперь звали, познала бессмертие в двадцать шесть. Ее земная жизнь была кончена два века назад. Мало кто знает, как она попала сюда, да и сама она уже почти забыла это.

Маленькая волна точила камень у нее на глазах каждый день и каждую ночь. А шорох камыша убаюкивал ее на берегу.

Странно, что по началу это казалось ей забавным. Человек отобрал ее жизнь, а она отбирала эту сладкую радость у всякого, кто вел себя так же, как он. Забавно и справедливо.

Вода была ее второй кожей, она чувствовала прикосновения, холод, жару и даже маленькие камешки, прыгающие словно лягушки по ее поверхности.

Оставаться в неведении у беззащитных, наказывать тех, кто виновен – таков был единственный закон здесь.

Год за годом картинка не менялась. Все будто одно мгновение. Долгое бесконечное мгновение повторяющихся эпизодов. Так было всегда, кроме дня, когда на озере появилась темноволосая девушка Анна. Одна маленькая вещь, принадлежавшая Шуг, теперь была у земной красавицы. Фотоаппарат с каплями озерной воды внутри.

Шуг ждала ее снова. Она знала, что Анна вернется. Кто-то был с ней за одно. Шуг не понравилось это в тот день. И вот уже неделю призрак высматривала ее повсюду. Это тоже было забавным, заставило Шуг вести себя иначе за столько лет. Никто из людей не повел себя так с призраком. Обидно? Нет. Скорее весело. За столько лет весело…

Не везде светло, где горит свет

Виктор с трудом понимал, что происходит вокруг. Его новый друг не был из ряда обычных, было в нем нечто нелогичное, необъяснимое и даже ужасающее.

– Твоя вода действует, – сказал Владимир, вернувшись после десяти минут отсутствия. Его рука теперь была завернута в белый платок. – Сможешь сделать еще?

Виктор немо кивнул в знак согласия, да и вряд ли он мог бы отказаться.

– Что с рукой? – на всякий случай спросил Виктор.

– Аа, это? Неаккуратно разбил бутылку… – мужчины переглянулись. В маленькой темной подвальной комнате и без того было находится не приятно, но осознавать, что хозяин этого дома может быть и не человек вовсе, было куда страшнее.

– Ладно, – Виктор отвел взгляд, заметив на стене едва различимую тень своего собеседника. Серая стена озарялась тусклым светом лампы, стоявшей на деревянном длинном столе. Тут же были и предметы его опыта с водой, бесчисленное множество серебряных монет и бутылки с прозрачной жидкостью. Пока хозяин ходил по комнате тень его была незаметна, но сейчас, когда он занял место напротив своего гостя, Виктор смог разглядеть жуткое очертание его внешности: вместо гладкой прически из коротких волос в реальности, тень выдавала курчавые волосы с тонкими заостренными рогами по двадцать, а может и больше, сантиметров каждый. От нарастающего страха где-то внутри участились удары сердца.

– Любопытно, что ты попал сюда именно сейчас, – сказал Владимир. Виктор снова встретился с пристальным взглядом мужчины. – Чем грешен был перед утопленницей?

– А? Я? – Виктор едва мог пошевелить языком. – Ды, я и не понял, что произошло…

– Убил кого-то? – Владимир достал из кармана черного пиджака складной нож, положил его перед собой.

– Уток несколько… – отвечал Виктор.

Из другого кармана мужчина достал красное яблоко, но закутанная рука стала ему неудобной.

– Утки с озера? – переспросил он.

– С озера… Я не знал про утопленницу, слышал что-то давно… Но, что так бывает, не мог и подумать… – оправдывался охотник.

– Ага, – вздохнув, кивнул Владимир. – И про наш лес не знал?

– А должен был? Я человек простой…

Владимир медленно срезал кожуру с яблока, отправляя кусочки себе в рот.

– Яблоки у нас вкусные… Запретные только, как Адамов плод… Хочешь?

– Нет, не хочу, – Виктор осторожно придвинул к себе бутылку с водой и пару серебряных монет. – Если запретные, почему ты ешь его?

– Так другого нет ничего… Упыри все с землей смешали… – Владимир аккуратно срезал большой кусок яблока и протянул его гостю. – Не стоит отказываться… Нам тут долго теперь сидеть…

– Почему долго? Мне бы домой уже вернуться… – Виктор не переставал чувствовать страх.

– Мне бы тоже… Бери, – мужчина забрал из рук хозяина яблоко, но не решался его надкусить. – Не доверяешь мне?

– Доверяю, – Виктор вновь взглянул на устрашающую тень. – Только не понимаю… Это что?

В лоб так в лоб.

Владимир повернулся к стене, заметив наконец свою тень. Тень тоже посмотрела на него.

– Ах, ты ж… Я и забыл совсем… – Владимир неловко улыбнулся. – Забыл, что ты-человек… Тень, это просто тень…

– Ваша тень?

– Моя тень…

– То есть ваша тень не такая, как вы есть на самом деле… – не останавливался Виктор.

– Смотри-ка, – Владимир улыбнулся. – Да ты наблюдатель года просто…

– Это невозможно! – Виктор опустил в горлышко бутылки монетку, и та быстро приземлилась на ее дно.

– Так же, как и просунуть монету в горлышко этой бутылки? – хозяин хижины улыбнулся и с иронией посмотрел на гостя.

Виктор хотел что-то возразить, но потом сам понял, что делал невозможное сейчас.

– Ты не заметил это лишь потому, что это способ спасти твою жизнь, – констатировал Владимир, положив яблоко и нож на стол. – Не всегда то, что ты видишь, есть именно то, что перед тобой…

– Тень отражает очертания предметов, которые ее отбрасывают… – снова возражал Виктор.

– Угу, ну да, трудно не согласиться… – Владимир сложил руки на груди, спрятав забинтованную ладонь подмышку. – Только это если свет обычный… Солнце, скажем, или лампа, что горит в твоем доме. Но. Когда перед тобой огонь из преисподней… – кивком Владимир указал на лампу на столе. – То ни ты, ни законы Галилео здесь не способны решать…

– Лампа? Все дело в лампе? – Виктор хихикнул. – Артефакт колдовской?

– Оу, – Владимир звонко засмеялся. – А ты забавный… Артефакт!? – мужчина вмиг снова стал серьезным. – … Лампа… Я зову ее Лампа.

– Что ж… Хорошо, что не Алладина… – пробубнил себе под нос гость.

Лицо Владимира вновь исказилось гримасой улыбки.

– Забавный… Посмеемся может позже с тобой. Благодаря ей нас не чуют упыри. Именно из-за нее тень на стене живет своей жизнью, а бутылки пропускают монеты…

– Они-то хоть обычные? – Виктор бросил еще одну монету в бутылку.

– … Я не пытаюсь тебя переубедить в чем-то… Но, все же скажу. Когда Лампа с тобой заговорит…

– Что? – Виктор готов был крутить пальцем у виска.

– Не продай ей свою душу… – Владимир вновь взял яблоко и откусил кусок, теперь не разрезая его ножом.

Виктор снова косо взглянул на тень: ни яблока в ее руке, ни даже рук на стене видно не было.

Мама

Анна встала немного позже обычного. С кухни доносился приятный звон посуды – мама готовит завтрак.

Девушка прошла к зеркалу, осмотрев всю комнату в отражении. Ее невидимый друг стоял в дальнем углу у изголовья кровати.

– Доброе утро, Анна, – пронеслось в ее голове. Девушка улыбнулась.

– Доброе, конечно, а ты спишь? Хоть чуточку?

Призрак улыбнулся и отрицательно покачал головой.

– …Я даже не сомневалась, – девушка обула теплые тапочки и открыла дверь. – Мам, привет! – войдя на кухню, сказала она.

Женщина с седым пучком на затылке, в теплой пижаме и фартуке обернулась на дочь, в одной руке она держала сковороду для блинчиков, а во второй маленький половник.

– А вот и моя Аня! – с улыбкой воскликнула женщина. – Давай к столу! Горячие блинчики со сметанкой, как ты любишь…

Девушка улыбнулась в ответ и, обняв на секунду маму за плечи, присела за стол. Тарелка с парой горячих блинцов стояла перед ней, здесь же была и миска со сметаной, и свежий чай. Анна сразу приступила к еде.

– О, как вкусно, мам, спасибо!

Женщина присела рядом с дочерью на стул и пристально наблюдала за каждым движением девушки.

– Все нормально, мам?

– Ты знаешь, я тут подумала, на счет твоих рисунков… Покопалась в старых записях Виктора, и нашла вот это, – женщина положила перед дочерью рисунок на тетрадном листе, он был измят и запачкан по краям от времени.

На рисунке была Шуг, очень похожая на рисунок Анны. Анна хотела что-то спросить, но вновь взглянула на рисунок.

– Про монстра из озера понимаю, – с осторожностью заговорила девушка спустя пару минут. Мама вновь вернулась к плите. – Но это же выдумки?

– На обратной стороне рисунка Виктор сделал несколько заметок… – на секунду обернувшись к дочери, отвечала мама.

Девушка перевернула лист и прочла: «Озерница. Портал. 20 ноября. Не принимает тех, кто вычеркнут из списка Моры.»

– Ну, прямо страшилки какие-то, Виктор верил в это? – сердце девушки бешено заколотилось.

– Да не важно это уже, во что верил он… Мне сейчас за тебя страшно, Ань, – мама вновь присела на стул. – Что если и ты пропадешь? Я этого просто не переживу… – женщина смахнула слезу и опять вернулась к плите.

– Мам, перестань, это сказки все, страшилки для детворы… Чтоб в лес не ходили… Что вообще это значит? Двадцатое ноября? Список Моры? Не понимаю…

– Не знаю, – женщина замолчала. Пауза затянулась, Анна подошла к матери. Та виновато смотрела ей в глаза.

– Знаешь же, – сложив руки на груди, сказала Анна.

Мама сжала губы и снова, орудуя половником, разлила на сковороде тонкий блинчик.

– Виктор, хоть и был ученым, но в такие байки верил всегда. Он и в деревню приехал только, чтобы про Озерницу узнать… все болтали, много чего болтали… А ему хоть бы что! Он трижды пропадал и возвращался… Последний раз, когда он вернулся, то молчал постоянно… Месяца два молчал, ни с кем не говорил… Но и дальше ворот не ходил… Может ты уже и не помнишь, такое бывает с детской памятью, да и жила ты часто тогда у тети Веры… Так надо было, страшно мне за тебя было. На твое одиннадцатилетние он заговорил. Сказал, что если пропадет снова, то значит Мора его забрала и не винить Шуг ни в чем…

– Он так и сказал? – Анна нахмурилась.

– Нет не так, сказал он все на другом языке… а потом понял, что мы не понимаем и стал делать записи.

– Записи? Где они?

Мама тяжело вздохнула.

– Сожгла я их… Не нужно это все…

– Мам? – Анна еще больше нахмурилась.

– Правда сожгла, Анют, и сейчас понимаю, что ты будто за ним идешь… Только не надо!

Мама едва сдерживала слезы. В тишине комнаты слышался приятный треск раскаленной сковороды.

– Говорил ли он о ком-то еще? О ком-то, кроме Шуг и Моры? – девушка старательно подбирала слова.

– Может и говорил… – мама вытерла слезы. – Про мальчишку говорил, имя не помню уже… Бесенком звал, и в списке этом… мальчишки не было…

– Интересно, а кто был тогда?

– Все.

Анна почувствовала запах пригорающего блинчика.

– …Горит, мам, – спокойно сказала девушка, забрала тарелку с недоеденным завтраком и вернулась в свою комнату. – Что за список?

Анна ждала ответа в своей голове, но услышала только горький вздох.

– Ты должен мне рассказать! Ты был тем мальчиком? – она оставила тарелку на тумбочке.

– Прямо-таки мальчиком… – обиженно пробубнил мужской голос. – У меня нет возраста… У Моры свои планы на всех…

– А Шуг?

– И Шуг была в ее списке…

– А Виктор?

Голос молчал.

– Он не умер, да? Живой? – продолжала Анна, расхаживая по комнате.

– … Не больше, чем я…

– Нет, нет, нет, – Анна, улыбаясь, возразила мужчине. – Бесенок?

В комнате вдруг распахнулось окно. Холодный шквал ветра отвлек девушку. Она вздрогнула, понимая, что ответа не будет.