Текст книги "Последняя цивилизация. Политэкономия XXI века"

Что бы ты ни думал о безнравственности этой сферы, в реальности дело обстоит гораздо хуже.

М. Льюис [224]224
  Льюис М…, с. 118.


[Закрыть]

Оборотной стороной «экономического бума, – отмечал А. Гринспен, – явилось стяжательство и должностные преступления. ..»[225]225
  Гринспен А…, с. 226.


[Закрыть]. В качестве примера глава ФРС приводил банкротства, к которым привели финансовые махинации компании Enron (в 2001 г.) и одной из крупнейших телекоммуникационных компаний США – WorldCom (в 2002 г.), активы которой составляли 107 млрд долл. Это было крупнейшее банкротство в истории корпоративной Америки[226]226
  Гринспен А…, с. 226.


[Закрыть]. Одна из немецких газет писала в 2002 г., «Список предприятий, которые в последнее время заподозрены или уже изобличены в фальсификации балансов, огромен… Не проходит и недели, чтобы не выплыло какое-нибудь новое дело». Среди них такие монстры, как Taico, Enron, Mart, WorldCom, Global Crossing, Xerox[227]227
  Frankfurter Allgemeine Zeitung от 15.08.2002 г. http://www.yuri-kuzovkov.ru/ second_book/text2/


[Закрыть]. Всего, по данным ФБР, с 2000 по 2005 гг. число случаев мошенничества выросло в пять раз[228]228
  Льюис М…, с. 69.


[Закрыть].

Но это была лишь надводная часть айсберга. «Сегодняшние махинации с недвижимостью, – замечал по этому поводу М. Льюис, – характеризуются тем, что они стали неотъемлемым элементом национальных институтов»[229]229
  Льюис М…, с. 69.


[Закрыть]. Для того, чтобы описать все схемы, которые использовали финансовые структуры для «хищнического кредитования», просто не хватит места. Наиболее популярными были: «шаровые платежи», требовавшие рефинансирования каждые 5-10 лет; схемы с отрицательной амортизацией, когда недоплаченные проценты плюсуются к основной сумме долга[230]230
  Эти схемы работали при росте стоимости жилья. С 1999 по 2005 гг. цены жилой недвижимости выросли на 42%. А доходы медианной семьи за тот же период снизились почти на 3%. В результате для средней семьи соотношение цен жилья и ее доходов выросло с 3,7 раза в 1999 г. до 5,3 в 2005 г.


[Закрыть]; мошенничество кредитных брокеров; завышение стоимости жилья; и т.п.[231]231
  См. подробнее Стиглиц Дж…, с. 121-122, 124.


[Закрыть] Но это был только начальный этап, дальше в дело вступали асы финансовых инноваций:

Технология грабежа

Кредиторы привлекали людей уверениями: «Заложив дом, вы сможете погасить другие кредиты – долги по кредитным картам, автомобильный кредит. И обратите внимание на низкую ставку!» Но эта ставка лишь приманка. На деле, позже она окажется совсем другой…[232]232
  Кредит выдавался под низкую «завлекающую» фиксированную ставку 6%, которая через два года менялась на плавающую и ставка вырастала до 11% (Льюис М…, с. 45). Популярность этой схеме придал А. Гринспен, который в 2004 г. заявил, что домовладельцы «в течение последнего десятилетия могли бы сэкономить десятки тысяч долларов, если бы брали ипотечные кредиты с плавающей, а не с фиксированной ставкой». (Стиглиц Дж…, с. 122).


[Закрыть] Кредиторов абсолютно не интересовала платежеспособность клиентов, они выдавали кредиты всем и даже тем, кто никогда не имел возможности рассчитаться по ним. Эти кредиты получили статус низкокачественных с рейтингом «три В»[233]233
  Ипотечные кредиты Alt-A на общую сумму $1,2 трлн, выданные в США между 2004 и 2008 гг., и низкокачественные кредиты на общую сумму в $1,8 трлн имели одинаковую вероятность дефолта. (Льюис М…, с. 208). В сумме они составляли примерно 40% всего рынка ипотечного кредитования.


[Закрыть].

Но кредиторы ничего не теряли, поскольку под ипотечные кредиты инвестиционными банками выпускались облигации, упакованные в пакеты, которые страховались в страховой компании с рейтингом «три А» (например, в American International Group Financial Products (AIG FP), созданной в 1987 г.), к этой компании предъявлялись два требования: во-первых, она не должна была относиться к банковским организациям, на которые распространялось банковское регулирование и требования к резервному капиталу, а во-вторых, она должна была иметь возможность скрывать в своем балансе нетипичные риски[234]234
  Льюис М…, с. 82-83.


[Закрыть]. После страховки в подобных компаниях кредитные облигации продавались конечным покупателям.

Главной проблемой в этой схеме было получение самого высокого кредитного рейтинга «три А» для самых низкосортных облигаций. Эту часть работы выполняли рейтинговые агентства. «Вся отрасль держалась на спинах рейтинговых агентств»[235]235
  Льюис М…, с. 171.


[Закрыть]. Или, по словам одного из инвестиционных банкиров, на «идиотизме и продажности» двух крупнейших рейтинговых агентств Standard & Poor’s и Moody’s[236]236
  Льюис М…, с. 80.


[Закрыть]. Впрочем, если одно из них проявляло твердость, инвестиционный банк мог обратиться к его конкуренту и там за хорошие деньги получить желаемый рейтинг[237]237
  Moody’s, бывшая частной компанией, стала публичной в 2000 г. С тех пор ее доходы возросли с $800 млн в 2001 г. до $2,03 млрд в 2006 г. (Льюис М…, с.172, 187). Общий доход трех главнейших рейтинговых агентств с 2002 по 2007 гг. удвоился (с 3 до 6 млрд долл.) (Аттали Ж…, с. 70).


[Закрыть].

«На помощь» рейтинговым агентствам пришли инвестиционные банки со своими инновационными финансовыми инструментами, основанными главным образом на дефолтных свопах. На их основе Goldman Sachs, по словам героя М. Льюиса, изобрел настолько сложную и маловразумительную ценную бумагу, что в ней не могли разобраться ни инвесторы, ни рейтинговые агентства: синтетические CDO (облигации, обеспеченные долговыми обязательствами). На деле за синтетическими CDO не было ничего, кроме дефолтных свопов[238]238
  Суть синтетических CDO заключалась в том, что «Goldman Sachs, собрав 100 нижних этажей со 100 различных низкокачественных ипотечных облигаций с рейтингом «три В», убедил рейтинговые агентства в том, что эти облигации не остались тем же, чем были, как могло показаться, а превратились в дифференцированный портфель активов! Абсурд.... Рейтинговые агентства… оценили 80% новой долговой башни как «три А»…Оставшиеся 20%с более низким кредитным рейтингом можно было сложить еще в одну башню и еще раз на 80% превратить в новые облигации класса «три А». (Льюис М…, с. 87,90).


[Закрыть]. Рынок «синтетических» бумаг снял все ограничения на размер риска, связанного с выдачей низкокачественных ипотечных кредитов: «Мы искали рычаг…, – писал один из инвесторов, – и тут появилось CDO»[239]239
  Льюис М…, с. 92, 144.


[Закрыть].

Необходимость рычага была вызвана тем, что «число неплатежеспособных американцев, берущих кредиты, уже не удовлетворяло спрос инвесторов на конечный продукт». Рычаг заключался в синтезировании новых бумаг. В результате инвестиционным банкирам уже «было мало дела до реальных заемщиков, покупающих в кредит дома, которые они не могли себе позволить. Уолл-стрит создавала их из воздуха. Множила и множила! Вот почему реальные убытки финансовой системы оказались во много раз больше объема низкокачественных кредитов… Я все удивлялся, разве это законно?» – восклицал один из героев М. Льюиса[240]240
  Льюис М…, с. 158-159.


[Закрыть].

Регулирующие органы не только не вмешивались, но и наоборот поощряли те процессы, которые происходили на рынке. На этот факт обращал внимание Дик Парсон, председатель Citigroup, приводя его в оправдание своих действий: «Помимо действий банков следует отметить снижение регулятивного надзора, поощрение выдачи кредитов ненадлежащим заемщикам и тот факт, что люди брали ипотечные кредиты или кредиты под залог жилой недвижимости, которые не могли себе позволить»[241]241
  Стиглиц Дж…, с. 112.


[Закрыть].

И в этом не было ничего случайного. Государственные органы действительно строили свою политику на основе дерегулирования, т.е. «отмены правил». Они неуклонно блокировали и отменяли регулирующие нормы, снижали стандарты бухгалтерского учета, не забывая поощрять при этом позитивные ожидания заемщиков.

Например, когда в 1998 г. глава Комиссии по торговле и товарным фьючерсам Б. Борн высказалась в пользу введения регулирования[242]242
  Предложение было внесено при обсуждении плана спасения Long-Term Capital Management, хедж фонда, основанного нобелевскими лауреатами Р. Мертоном и М. Скоулзом. Крах Long-Term Capital Management. Его банкротство грозило обвалить весь мировой финансовый рынок.


[Закрыть], министр финансов Р. Рубин и руководитель ФРС А. Гринспен блокировали это предложение. А чтобы отделаться от внимания регулирующих органов раз и навсегда, представители финансовых рынков активно и успешно пролоббировали принятие закона, гарантирующего, что рынок деривативов по-прежнему будет нерегулируемым (закон о модернизации товарных фьючерсов)[243]243
  Стиглиц Дж…, с. 190.


[Закрыть]. Позже А. Гринспен сам фактически заблокировал предложение по усилению контроля за деятельностью кредиторов, выдававших субстандартные кредиты[244]244
  Стиглиц Дж…, с. 421.


[Закрыть].

Сильным ходом политики дерегулирования стало принятие (в 1999г.) закона Грэмма-Линча-Блайли, которым был отменен закон Гласса-Стиголла (1933г.), разделявший коммерческие и инвестиционные банки[245]245
  Инвестиционные банки, в отличие от коммерческих, не страхуются государством. Часть финансовой системы, в которую входят денежные рынки и инвестиционные банки, часто называют «теневой банковской системой». Она возникла для того, чтобы обойти правила регулирования, установленные для основной банковской системы.


[Закрыть]. По мнению А. Гринспена, новый закон, «восстановивший гибкость финансовой индустрии, (был) построен на правильных предпосылках»[246]246
  Гринспен А…, с. 359.


[Закрыть]. В результате доминирующее место в этом симбиозе двух типов банков заняла культура, свойственная инвестиционному бизнесу. Еще одним следствием отмены регулятивного закона стало снижение конкуренции и усиление концентрации банковской системы: за десять лет рыночная доля пяти крупнейших банков увеличилась с 8% до 30% (в 2009 г.)[247]247
  www2.fdic.gov/SOD/sodSummary.asp?barItem=3. (Стиглиц Дж…, с. 206).


[Закрыть].

Снижение стандартов банковского учета началось еще при Р. Рейгане и продолжилось в дальнейшем. И этим не преминули воспользоваться банки, отмечает Стиглиц, начав активно вводить всех нас в заблуждение: они выводили рискованные активы с балансовых счетов, и поэтому никто не мог их надлежащим образом оценить. Достигнутые ими масштабы жульничества являются ошеломляющими: Lehman Brother’s мог, к примеру, незадолго до прекращения своей деятельности сообщить, что чистая стоимость их банка составляет около 26 млрд долл., и при этом имел дыру в балансовом отчете, приближающуюся к 200 млрд долл.[248]248
  Стиглиц Дж…, с. 199.


[Закрыть]

Но американское правительство, Конгресс и Федеральный резерв закрывали на это глаза, главным было достижение максимально высоких темпов экономического роста любой ценой, т.е. требовалось выжать из экономики максимум возможного в кратчайшие сроки. В соответствии с этой целью изменились и задачи, поставленные перед ФРС. И если после Второй мировой войны ФРС решала проблему «обеспечения предельно высокого экономического роста и уровня занятости в долгосрочной перспективе»[249]249
  Гринспен А…, с. 118.


[Закрыть]. То с середины 1990-х главным стал вопрос: «существует ли предельный темп роста, который можно поддерживать, не вызывая инфляции»?[250]250
  Гринспен А…, с. 166.


[Закрыть]

Двигателем экономического роста является спрос, т.е. его необходимо было стимулировать; основным двигателем инфляции является повышение зарплат, значит, их было необходимо снизить. Однако снижение зарплат приведет к сокращению спроса. получается замкнутый круг. Как его разорвать, как увеличить спрос? – ответ один – предоставить людям кредиты. А для того, чтобы люди почувствовали себя богатыми (т.е. создать для них иллюзию богатства), эти кредиты должны быть дешевыми. Как раз эту стратегию и реализовывала политика «дерегулирования» Рейгана-Буша-Гринспена. Как следствие, поставленная правительством и ФРС перед инвестиционными банками с Уолл-стрит главная задача сводилась к непрерывному «расширению кредитования за счет использования финансовых инструментов»[251]251
  Льюис М…, с. 192.


[Закрыть].

Для того, что бы наглядно представить, о чем идет речь, можно привести результаты расчетов известной экономистки S. Pomboy, согласно которым за последние 30 лет заработная плата в США снизилась с 78 до 62% от подушевого дохода, в то же самое время потребительские расходы наоборот выросли со 120 до 160% от зарплаты. Как такое может быть? Расходы растут при снижении зарплаты? Ларчик открывается просто, рост потребления был получен за счет увеличения заимствований. Так, за 2002– 2005 гг. рост потребительских расходов американцев был покрыт за счет займов на 675 млрд долл. (не считая ипотечных кредитов), и только на 530 млрд за счет зарплаты[252]252
  http://bigpicture.typepad.com/comments/2005/04/wages_and_consu.html


[Закрыть].

Реализовать данную стратегию в существующих рыночных условиях можно только за счет построения финансовых пирамид и надувания рыночных пузырей, способных дать максимальный эффект в кратчайшие сроки. Пирамиды и пузыри обеспечивали возможность увеличения кредитования при сохранении низкого уровня инфляции. Не случайно именно финансовая пирамида, основанная на опережающем росте государственного долга, стала главной движущей силой американской экономки в последнюю четверть века[253]253
  Национальная финансовая пирамида не исчерпывается только госдолгом в 16 трлн долл., обязательства государства значительно больше. Они включают в себя: обязательства штатов и муниципалитетов – 5,2 трлн + гарантии Fannie Мае и Freddie Mac – 8 трлн + необеспеченные обязательства по Медикэр – 24,8 трлн и Социальному страхованию – 21,4 трлн долл. + прочие обязательства и гарантии правительства. Совокупный объем государственных обязательств США превышает 70 трлн долл. или почти 500% ВВП. И это не считая долгов населения и корпоративного сектора, в сумме превышающих 160% ВВП.


[Закрыть].

Примером прямого содействия созданию финансовых пузырей может являться инструкция FAS – 157, выпущенная Советом по стандартам финансового учета в сентябре 2006 г., которая получила название «Измерение по справедливой стоимости». Суть инструкции сводилась к тому, что теперь стоимость приобретенных активов учитывалась не по цене приобретения, а по их рыночной стоимости. На растущем рынке это увеличивало возможности использования кредитного рычага[254]254
  Правда на падающем рынке рычаг начинал действовать в обратную сторону. Инструкция вступила в действие в декабре 2007 г. и способствовала углублению кризиса.


[Закрыть].

Аналогичные процессы протекали не только в сегменте ипотечного кредитования, составляющем почти 75% общего долга домохозяйств, но и потребительского: «Еще более отвратительными, – по словам Д. Стиглица, – были приемы мошеннических операций с кредитными картами, применение которых после 1980 года быстро приняло огромный масштаб»[255]255
  См. подробнее: Стиглиц Дж…, с. 221.


[Закрыть]. Истоки мошенничества лежали в отмене верхнего предела кредитных ставок. Впервые этот шаг в 1980 г. сделал штат Южная Дакота при поддержке Citibank. В 1981 г. аналогичный закон принял Делавэр, при активном участии Chase National Bank и JP Morgan[256]256
  Шэксон Н…, с. 203, 208.


[Закрыть]. В итоге, отмечает Д. Стиглиц, «современная Америка, отбросила в сторону уроки об опасности ростовщичества.. .»[257]257
  Стиглиц Дж…, с. 222.


[Закрыть].

Оставалось только распространить в обществе позитивные ожидания. Что и было сделано. Как отмечает Ж. Аттали: «Большинство американских и европейских газет и журналов до отказа заполнены размышлениями о пользе «позитивного мышления». Они же предупреждают руководителей от реалистических оценок, замешанных на пессимизме»[258]258
  Аттали Ж…, с. 76-77.


[Закрыть]. «Получить что-нибудь за так было главным желание публики и политиков… базирующий на кредите стиль потребления завлекал потребителей посулом, что жить не по средствам можно до бесконечности»[259]259
  Боннер У, Уиггин Э…, с. 291.


[Закрыть]. «В стране, где на протяжении двух веков было возможно абсолютно все, опьянение властью слов и игнорирование суровой действительности превратилось в идеологию»[260]260
  Аттали Ж…, с. 76.


[Закрыть]. Именно с отмены верхней границы процентных ставок началась эпоха масштабной эмиссии кредитных карт. К 2008 г. долги американцев по ним достигли почти 1 трлн долл., снизившись до 0,8 трлн долларов, к 2013 г.

Но все же «вопиющая алчность финансового сектора Америки, – считает Стиглиц, – возможно нигде не проявила себя более наглядно, чем в политическом давлении, которое его представители оказали в ходе поддержки программы предоставления кредита студентам[261]261
  Стиглиц Дж…, с. 223.


[Закрыть]. Величина непогашенного студенческого долга к 2013 г., по сравнению с 2004 г. выросла более чем в 3,5 раза и достигла, по данным Американского бюро защиты финансовых прав потребителей, почти 1 трлн долларов[262]262
  Rohit Chopra is the CFPB’s student loan ombudsman. This post is excerpted from remarks delivered before a conference hosted by the Consumer Bankers Association on March 21, 2012, in Austin, Texas. http://www.consumerfnance.gov/blog/too-big-to-fail-student-debt-hits-a-trillion/. См. также Перевод статьи Аарона Ренна. (Aaron М. Renn) Рост расходов на образование и медицину не будет вечным. 27 ноября 2012 (график роста задолженности) http://opec.ru/1442586.html Аарон Ренн, эксперт-урбанист и создатель информационно-аналитического ресурса Telestrian. Пишет для издания The Urbanophile


[Закрыть].

Реализация подобной стратегии была бы невозможна без плотного сотрудничества между государством и крупным финансовым бизнесом. И это сотрудничество действительно было, правда, по словам Стиглица, оно носило неявный характер: Федеральный резерв и Минфин фактически поощряли банки действовать все более безрассудно, и поэтому эти финансовые институты знали, что если у них возникнет проблема, то, скорее всего, они будут спасены. (Финансовые рынки назвали такую политику «путом Гринспена-Бернанке»)[263]263
  Стиглиц Дж…, с. 46, 36.


[Закрыть].

Правительство, отмечает Стиглиц, фактически стало неявным страховщиком огромных убытков[264]264
  Стиглиц Дж…, с. 138.


[Закрыть]. И финансовые компании пускались во все более рискованные авантюры, например, Goldman Sachs владел фондами на триллион, обеспеченных всего 43 млрд долл., что обеспечивало рычаг в 250%[265]265
  Баладян Л.Г., Криворотов В.Ф. История. Кризисы. Перспективы: Новый взгляд на прошлое и будущее. – М.: ЛИБРОКОМ, 2010. – 288 с, с. 179


[Закрыть]. О величине риска достаточно наглядно говорит соотношение величины заемных и собственных средств в крупнейших инвестиционных компаниях Уолл-стрит, которое к 2007 г. выросло до 30:1 и даже 40:1. Для банкротства любой из этих компаний требовалось лишь небольшое снижение стоимости их активов[266]266
  См. подробнее: Льюис М…, с. 242.


[Закрыть].

Потворствуя кредиторам, правительство одновременно ужесточало требования к заемщикам. Примером может служить принятый в 2005 г. «Закон о предотвращении злоупотреблений банкротством и о защите прав потребителей». Новый закон поощрял кредиторов выдавать кредиты на все более плохих условиях и одновременно позволял налагать арест на четверть заработной платы заемщика просрочившего погашение кредита (до этого закон о банкротстве не имел права регресса, т.е. гарантировался только недвижимостью, под которую брался кредит). Администрация Обамы хотела отменить этот закон, но банки выступили против и добились успеха[267]267
  Стиглиц Дж…, с. 139, 225-226.


[Закрыть].

Не случайно конечным получателем всех выгод от политики дерегулирования оказался финансовый сектор, что отражает рост его доли в корпоративной прибыли с 10% в 1947 г. до почти 45% в 2012 г.[268]268
  100*(Corporate Profts After Tax (CP)-Nonfnancial Corporate Business: Profts After Tax (NFCPATAX))/Corporate Profts After Tax (CP) http://research.stlouisfed.org/fred2/graph/?g=9pj


[Закрыть] В то же время состояние многих других отраслей экономики ухудшалось. Например, расходы на инфраструктуру были снижены с 2 до 1% ВВП. В результате, как отмечает доклад Американского общества инженеров гражданского строительства, на восстановление изношенной инфраструктуры за 5 лет потребуется потратить 2,2 трлн долл. (3% ВВП ежегодно)[269]269
  American Society of Civil Engineers, 2009. Report Card for America’s Infrastructure. March 2009. (Сакс. Дж..., с. 31, 86).


[Закрыть]. Выступая против усиления роли финансового сектора, Р. Райх, ставший в администрации Б. Клинтона министром труда, заявлял: вся эта перетасовка промышленных активов и людей мешает американским предприятиям осуществлять фундаментальные изменения. Тем самым навязывается краткосрочный подход к бизнесу, создаются препятствия для подлинных инноваций и разрушается карьера самых талантливых наших граждан[270]270
  Robert В. Reich, The Next American Frontier (New York: Times Books,l983), 171. (Линдси Б…, с. 217).


[Закрыть].

Д. Стиглица в связи с этим особенно беспокоило то, что: «Деятельность финансового сектора привела к растрате самого редкого нашего ресурса – человеческих талантов. Я видел, что слишком много наших лучших студентов после получения диплома шли в финансовую отрасль. Они не могли сопротивляться притяжению предлагавшегося там огромного вознаграждения»[271]271
  Стиглиц Дж…, с. 328.


[Закрыть]. Уровень зарплат в секторе фондового рынка и инвестиций в 1990–2000-е гг. почти в 4 раза превышал средний по экономике, в то время как в секторе, связанном с наукой, – в 1,5, а с компьютерами – в 1,9 раза[272]272
  Расчеты автора на основании данных: Bureau of Economic Analysis, Interactive data http://bea.gov/iTable/iTable.cfm?ReqlD=9&step=l#reqid=9&step=l&isuri=1


[Закрыть]. В связи с этим видимо не случайными являются данные Национального научного фонда, согласно которым средний возраст ученых и инженеров в США растет, и в ближайшие годы многие из них уйдут на пенсию[273]273
  Гринспен A…, с. 385.


[Закрыть].

«Самая серьезная опасность угрожает человеческому капиталу США», – вторит Д. Сакс, – снижение государственных расходов на образование, «быстро растущие цены на обучение и обременительные условия кредитования привели к катастрофическому росту ухода из школ или к ограничению приема в старшие классы средней школы». Д. Сакс назвал углубляющуюся образовательную и культурную деградацию американского общества стремительно распространяющейся «эпидемией невежества»[274]274
  Сакс. Дж…, с. 209.


[Закрыть].

Эрзац-капитализм

…приватизация доходов и социализация убытков.

Дж. Стиглиц[275]275
  Стиглиц Дж…, с. 176.


[Закрыть]

Когда «Пузырь недвижимости» лопнул, крупнейшие американские инвестиционные и финансовые институты Fannie Mae и Freddie Mac, Bear Stearns, AIG, Morgan Stanley, Citigroup, Goldman Sachs, Solomon Brothers и т.п. оказались на грани банкротства. По словам одного из героев М. Льюиса: «Инвестиционные банки оказались не просто в дерьме – они вымерли, как мамонты»[276]276
  Льюис М…, с. 264.


[Закрыть]. Воротилы финансового бизнеса бросились за спасением к тому, от вмешательства кого они раньше всячески открещивались – к государству.

По словам успешного инвестиционного брокера, непосредственного участника событий, героя книги М. Льюиса: «Фирмы с Уоллстрит, презрительно отмахивавшиеся от правительственного регулирования в хорошие времена, стали умолять правительство о помощи, как только атмосфера накалилась. Успех – это личное достижение; провал – социальная проблема»[277]277
  Льюис М…, с. 225.


[Закрыть]. Дж. Гутфройнд, генеральный директор Solomon Brothers, по этому поводу замечал: «принцип невмешательства государства в экономику действует лишь до тех пор, пока ты по уши не увязнешь в дерьме»[278]278
  Льюис М…, с. 277.


[Закрыть].

Следует лишь уточнить, что банки с Уолл-стрит не просили, а требовали. По словам Д. Стиглица: «Банки, образно говоря, приставили пистолет к виску американского народа: «Если вы не дадите нам больше денег, то сами от этого больше пострадаете»[279]279
  Стиглиц Дж…, с. 83.


[Закрыть].

Впрочем, требования были излишни, государство само с готовностью бросилось спасать банки, представлявшие основу финансовой системы США. При этом администрация решила не осуществлять никакого контроля над получателями, выделяемого в рамках акции спасения огромного количества средств налогоплательщиков, поскольку такой контроль, по ее мнению, стал бы вмешательством в работу свободной рыночной экономики, как будто, замечал в ответ Стиглиц, выделение триллионов долларов на спасение банков не является таким вмешательством[280]280
  Стиглиц Дж…, с. 149.


[Закрыть].

Общая стоимость государственных гарантий и спасательных операций приблизилась к 80% ВВП США или примерно 12 трлнюдолл. Но еще неизвестные сотни миллиардов долларов были выделены неизвестно кому, в обход демократических процедур (в обход Конгресса), через ФРС и Федеральную корпорацию по страхованию вкладов, без всякого контроля[281]281
  Стиглиц Дж…, с. 148, 186. См. так же: Уолл Стрит Джорнал 21.02.2009. Т. Варадаранджан «Нуриель Рубини».


[Закрыть]. В защиту этой практики Федеральный резерв утверждал, что закон о свободе информации на него не распространяется[282]282
  Стиглиц Дж…, с. 84, 438.


[Закрыть].

Для спасения от банкротства фактической национализации подверглись крупнейшие компании США. В сентябре 2008 г. были национализированы две основных ипотечных компании: Федеральная национальная ипотечная ассоциация (Fannie Мае) и Федеральная корпорация жилищного ипотечного кредита (Freddie Mac), с совокупными гарантиями почти на 8 трлн долл. В том же 2008 г. ФРС впервые дает ссуду не банку, а страховой компании AIG в размере 123 млрд долл. и взамен получает 80% ее акций.

Фундамент Уолл-стрит – пятерка инвестиционных банков – практически перестает существовать: находящийся на грани банкротства Bear Stearns, при поддержке ФРС, выразившейся в кредите на 25 млрд долл., покупает Jp. Morgan Chase по бросовой цене $2 за акцию (в 15 раз ниже стоимости акции всего за неделю до покупки). Заодно Jp. Morgan Chase приберет остатки одного из крупнейших банков – Washington Mutual, также оказавшегося на грани банкротства. Lehman Brothers, отказавшись продаваться на подобных условиях, подаст заявление на банкротство. Bank of America, при поддержке ФРС в 45 млрд долл., купит Merrill Lynch, спасая его от банкротства[283]283
  С этими приобретениями связаны почти детективные истории, как три крупнейших банка США Jp. Morgan Chase, Bank of America и Citigroup, которые, по мнению исследователей, представляют основных акционеров банков Федеральной Резервной Системы, скупили оказавшиеся на грани банкротства крупнейшие инвестиционные банки Уолл-стрит.


[Закрыть]. Goldman Sachs, являясь главным бенефициаром AIG, получит господдержку из предоставленного последней кредита ФРС. Кроме этого, Goldman Sachs и Morgan Stanley получат по 10 млрд долл. госкредитов, но и этого окажется недостаточно, и они сменят свой статус с инвестиционных банков на коммерческие, т.е. перейдут под регулирование ФРС, для того, чтобы иметь возможность припасть к соску кредитора последней инстанции. Кроме этого, министерство финансов в рамках программы TARP выкупит на 250 млрд долл. привилегированных акций и ценных бумаг сотен мелких банков и т.д.[284]284
  См. подробнее: http://en.wikipedia.org/wiki/Troubled_Asset_Relief_Program#cite – note-72


[Закрыть],[285]285
  Более 70% суммы кредитов, выделенных в рамках программы TARP к 2012 г., будут погашены заемщиками.


[Закрыть].

На спасение крупнейшего частного работодателя Америки – General Motors (GM), вместе с Крайслером, американское правительство потратит более 100 млрд долл., кроме этого, миллиарды в спасение собственных подразделений вложат канадское и германское правительства. В итоге американскому правительству отошло 60% акций GM, канадскому – 12,5%, профсоюзам – 17,5%, кредиторам без обеспечения – 10%. После банкротства (в 2009 г.) в GM осталось всего 12% работающих от пикового значения тридцатилетней давности. Акции Крайслера распределились между профсоюзами – 55%, «Фиатом» – 25%, американским и канадским правительствами по – 10%[286]286
  Инграссия П…, с. 328, 350, 353,359, 363.


[Закрыть].

Особенностью акции спасения Буша-Гринспена стал не только отказ от ужесточения регулирования финансовых рынков в условиях кризиса, но и наоборот усиление политики дерегулирования. Одним из шагов на этом пути стало принятие серии антикризисных актов 2008-2009 гг. по снижению стандартов бухгалтерского учета, сделавших финансовую систему совсем непрозрачной[287]287
  Стиглиц Дж…, с. 200, 202, 439.


[Закрыть]. Представители администрации и раньше оказывали политическое давление на Совет по стандартам финансового учета (FASB), отмечает Стиглиц, но то, что произошло в ходе нынешнего кризиса, является еще более ужасным: члены Конгресса угрожали отменить положения FASB, если они противоречат требованиям банков – снизить стандарты банковского учета[288]288
  Стиглиц Дж…, с. 441-442.


[Закрыть].

Все эти меры могли бы быть оправданы достижением конечной цели – восстановлением кредитования экономики. Однако этого не произошло. Деньги, предоставленные правительством для рекапитализации банков, в экономику не пошли. Куда же они делись?

Полученные в рамках акции спасения государственные ресурсы многие руководители финансовых компаний использовали для выплаты себе рекордных бонусов – за рекордные убытки. Девять организаций кредиторов, в совокупности понесшие убытки в 100 млрд долл. и получившие по программе спасения TARP 175 млрд долл., направили 33 млрд из них на выплату бонусов… Остальные деньги были использованы для выплаты дивидендов для акционеров[289]289
  Стиглиц Дж…, с. 46, 114.


[Закрыть].

Но даже после удовлетворения своих аппетитов банки не возобновили кредитование, оставшиеся средства они продолжали держать у себя. В результате кредит даже на жестких условиях оказался почти недоступным. И Федрезерв снова пришел на помощь банкам: когда рынок перестал покупать коммерческие бумаги, это стал делать Федеральный резерв, одновременно он начал выплачивать проценты по банковским резервам, в результате банки стали резервировать деньги вместо того, что бы выдавать кредиты.

Власти США выполняли буквально все требования и запросы финансового сектора, которые уже выходили не только за рамки либеральной доктрины, но и просто здравого смысла. Чем же руководствовались в своих действиях представители финансовой и политической элиты США? Д. Стиглиц находил ответ в том, что: «Финансовый сектор использовал свои сверхвысокие прибыли для покупки политического влияния, благодаря чему он сначала освободился от регулирования, а затем получил триллионы долларов субсидий…». «Министерство финансов находилось в кармане у финансового сектора»[290]290
  Стиглиц Дж…, с. 366, 71, 386.


[Закрыть]. «Богатые использовали свое благосостояние, – считает Дж. Сакс, – чтобы усилить свою власть над правительством»[291]291
  Jefrey D. Sachs The Price of Civilization http://www.project-syndicate.org/ commentary/sachs182/English


[Закрыть].

Надежды на то, что новый президент Б. Обама сможет переломить ситуацию, не оправдались. Об этом говорит хотя бы подписанный новым президентом в июле 2010 г. закон Додда-Франка о реформе в области регулирования и защите прав потребителей, который включал такое большое количество исключений, что, по словам Стиглица, был похож на швейцарский сыр: казалось бы, головка крупная, но в ней имеются большие отверстия[292]292
  Стиглиц Дж…, с. 390.


[Закрыть]. В конечном итоге, по мнению Д. Стиглица, «администрация Обамы встала на сторону банков», она «предложила предоставить Федеральному резерву еще больше полномочий, чем те, которые имел последний, приведя страну к кризису»[293]293
  Стиглиц Дж…, с. 81, 224.


[Закрыть].

И банки как ни в чем не бывало продолжили свою докризисную практику. Так, согласно данным Федерального резервного банка Нью-Йорка, в 2010 г. 18 американских банков, среди которых были Morgan Stanley, Citigroup, JP Morgan, Bank of America, Goldman Sachs, Lehman Brothers, пользуясь несовершенством законодательства и лазейками в системе бухгалтерского учета, систематически маскировали реальные объемы своего долга. В среднем банки занижали показатели своей долговой нагрузки на 42%. Только один Lehman Brothers «спрятал» около 50 млрд долл. собственных долгов[294]294
  Банки взялись за РЕПО. РБК daily 12.04. 2010 г. № 62 (867).


[Закрыть].

Победа банкиров над америкой была полной, утверждает Д. Стиглиц, у них был даже аргумент, оправдывающий такой подход: дерегулирование позволило им заработать больше денег, а деньги являются символом успеха. «В конце концов, систему удалось спасти, но за это пришлось заплатить цену, в которую до сих пор трудно поверить». Наибольшую же «тревогу,– полагает нобелевский лауреат, – вызывают политические последствия, связанные с реакцией финансового рынка»[295]295
  Стиглиц Дж…, с. 38, 327, 375.


[Закрыть].