Текст книги "Ход конем"

Глава 11
Донован Нейман

Пожелав Нилу спокойного сна, Донован поскреб пальцами щетину, душераздирающе зевнул и на подгибающихся ногах подошел к пищевому синтезатору:

– Коретто[82]82
  Коретто – (от итал. corretto, «исправленный»). Чашка эспрессо с добавлением небольшого количества крепкого спиртного напитка (граппы, бренди, джинепи, самбука).


[Закрыть]. Двойной.

Огонек над лотком выдачи мигнул красным, а потом начал медленно желтеть.

– И… круассан, – добавил Нейман. Потом подумал и отказался: – Нет, круассана, пожалуй, не надо.

– Нет, чтобы нормально позавтракать, – проворчала Мэри. – Брал бы пример со Скотта, что ли…

– Он уродуется на своих тренажерах, как раб на прииске. А я работаю головой, – лениво отозвался Донован. – Поэтому потребности в пище у нас разные.

– Видимо, поэтому Нил здоров как бык, а тебя периодически приходится укладывать в медблок.

Взяв с лотка чашку, исходящую ароматным паром, Донован принюхался и зажмурился от удовольствия:

– У-у-у, какой запах!

– Донни! Ты меня слышал? Может, все-таки позавтракаешь?

– Слышал. Но завтракать не буду. – Нейман пригубил горячий кофе и открыл глаза: – Не хочу.

Мэри обиженно затихла, а потом выругалась. Настолько грязно, что Донована аж перекосило:

– Мэри?! Базовые настройки искина, немедленно!!! Режим коррекции! Раздел «голосо…

– Потом, Донни! У нас серьезная авария…

Мгновенно развернувшись на месте, геолог впился взглядом в экран СТК[83]83
  СТК – система технического контроля.


[Закрыть], мигающий всеми оттенками красного, и в два прыжка оказался рядом с ним:

– Что случилось?

– В двух словах не объяснишь…

– Объясни в трех! – рявкнул Донни.

– Как скажешь! Итак, две с половиной секунды назад полетел один из контрольных датчиков блока тонкой подстройки. Естественно, плотность фокусировки плазменного пучка тут же упала, и наш глючный контрольный контур, который ты никак не соглашаешься заменить, решил компенсировать мощность рабочего тела. Проигнорировав показания девяти из десяти контрольных датчиков, он решил восстановить один-единственный параметр и подал на блок фокусировки максимальное напряжение!

Донован похолодел:

– И что в итоге?

– БФПП просто испарился. А еще расплавились контакты главного и обоих резервных энерговодов, перегорело восемнадцать… уже девятнадцать второстепенных блоков… и если я не заглушу реактор, то через двенадцать минут сорок семь секунд «Сизиф» превратится в прогулочную яхту…

– О черт!!! Глуши!!!

– О’кей, босс! Начинаю…

– Хватит ерничать! Лучше скажи, починить сможешь?

– Если раскурочить спасательный бот и один из эволюционников, то скорее всего да…

– Ну что за выражения?! Разбирай!!! Сколько на это потребуется времени?

– Порядка семидесяти часов. Правда, это не решит основной проблемы…

– Какой?

– Контрольный контур не поумнеет. А дублировать его функции я, как ты знаешь, не в состоянии.

– Да и бог с ним, с контуром. Главное, чтобы заработал ГПК[84]84
  ГПК – горно-проходческий комбайн.


[Закрыть]! – вздохнул Донни. – Значит, трое суток. А быстрее никак?

– Можно и быстрее, – усмехнулся искин. – Если вы телепортируете меня к ближайшей судоремонтной базе. Ну или ее – ко мне.

– Издеваешься? – возмутился Нейман.

– Ага! Беру пример с тебя!

– В смысле?

– Я просила заменить этот долбаный контрольный контур еще в прошлом году! А ты сказал – «нехер».

– Мэри! Твой словарный запас действует мне на нервы!!!

– Вопрос не ко мне, а к Нилу: последняя коррекция стиля общения проводилась под его чутким руководством.

– Базовые настройки искина! Режим коррекции. Раздел «голосовое общение». Выбрать стиль «бизнес-леди», базовый режим! Принять к исполнению!!!

– Принято, сэр!

– Вот и отлично. Что там с ремонтом?

– Демонтаж поврежденных блоков выполнен на ноль целых четырнадцать сотых процента, сэр! Следить за ходом ремонтных работ вы можете на третьем вспомогательном экране или на локалке своего комма, сэр!

– Четырнадцать сотых процента? – потерянно переспросил Нейман, потом с тоской посмотрел на модель «Найденыша», сдвинутую Скоттом к креслу оператора ГПК, и в сердцах швырнул чашку с недопитым кофе в утилизатор: – Ну да… Трое суток же. Ладно, я – к себе. Если что – зови.

– Как скажете, сэр…

Оптимистический прогноз Мэри не подтвердился: в одном из энерговодов, снятых со спасательного бота, обнаружился заводской брак, и срок завершения ремонта сдвинулся еще на семь с половиной часов. Сидеть в рубке и следить за суетой ремонтных роботов было невыносимо, поэтому к исходу третьих суток вынужденного безделья Донован успел дважды прослушать новые треки группы Sаint Devil, выдрыхся до умопомрачения и даже опробовал cкоттовский Natsco. Естественно, при нормальном значении напряженности гравитационного поля.

Получить удовольствие от тренировки не удалось: веса, рекомендованные искином тренажера, показались слишком большими, а тупое повторение одних и тех же движений в режиме «ноль целых три десятых» навевало скуку. В общем, убив на это мероприятие чуть больше получаса, он в очередной раз мысленно обозвал напарника «фанатом железа», выбрался в коридор и побрел в сторону своей каюты. Спать.

Однако дойти до нее не успел: в момент, когда он поравнялся с дверью кают-компании, корабль сотряс рев баззеров системы оповещения при чрезвычайных ситуациях. А потом из-под потолка раздался насмерть перепуганный голос Нила:

– Дуй в рубку, Дон! Циклопы…

Алая россыпь точек, возникшая между орбитами второй и третьей планет системы, оказалась нереально плотной: по подсчетам Мэри, флот, всплывающий в шести а. е.[85]85
  А. е. – астрономическая единица.


[Закрыть] от «Сизифа», уже состоял из четырехсот семидесяти двух вымпелов! И постепенно рос!

Сразу после всплытия некоторые корабли давали полную тягу на движки, и Донован, оценив общую массу покоя вражеской армады, скоростные характеристики самых быстрых машин и курсы отдельных ордеров, схватился за голову:

– Не уйдем!

– Угу, – хмуро отозвался Нил. – Восемь тысяч тонн рениита в трюмах – это тебе не дамская сумочка. И даже не рюкзак: нас сожгут еще в первой трети разгона.

– И что будем делать?

– Ждать…

– Ты… решил сдохнуть прямо здесь?

Нил недоуменно приподнял бровь и уставился на Неймана:

– Сдохнуть? С чего ты взял? Реактор заглушен, а металла в поясе астероидов предостаточно. Значит, нас пока не видят.

– Черт, забыл!!!

Пилот криво усмехнулся, встал из своего кресла и потянулся:

– Что ни делается – к лучшему: если бы не эта авария, мы бы сейчас смотрели на экраны и ждали смерти. А так – еще побарахтаемся. Мэри?

– Да, сэр?

– Рассчитай максимальную массу покоя, с которой «Сизиф» может добраться до точки погружения быстрее, чем истребители Одноглазых. Исходное место их старта – орбита четвертой планеты.

– Почему «четвертой»? – удивленно спросил Донован. – Насколько я вижу, ближайший к нам ордер движется курсом на третью.

– Предпочитаю отталкиваться от худшего.

– Восемьсот семьдесят одна тонна, сэр! Это жилые помещения, часть прочного корпуса, один эволюционник, маршевые двигатели и запас топлива, необходимый для одного прыжка до Октавии[86]86
  Октавия – ближайшая обитаемая система человеческого сектора.


[Закрыть]. Если рассчитывать на прыжок до места постоянного базирования, то придется пожертвовать еще и частью системы жизнеобеспечения.

– До Октавии – вполне нормально. А сколько времени потребуется, чтобы изуродовать «Сизиф» до такого состояния?

– Если не фонить при резке конструкций, то тридцать один час тридцать семь минут, сэр.

– Тогда так: весь добытый рениит перегрузи в контейнеры и вывеси за борт. Далее, демонтируй все, что планируется сбросить, и тоже загрузи в контейнер. Прочный корпус и лишние эволюционники пока не трогай. Излишки топлива тоже не сбрасывай.

Нейман представил себе миллиарды кредитов, вываливающихся из створов погрузочного терминала, и взорвался:

– Ты что, охренел? Восемь тысяч тонн рениита – это будущее! Твое, мое, наших детей и внуков!! Его нельзя выбрасывать!!! Давай подождем – вдруг Циклопы уйдут?!

Скотт подошел к пищевому синтезатору, набрал на пульте какую-то комбинацию и спокойно дождался, пока на лоток выдачи опустится запотевший пластиковый стаканчик. Неторопливое движение рукой, взгляд сквозь прозрачные стенки, глоток – а потом с его губ сорвалась фраза, от которой у Неймана задрожали колени:

– Никуда они не уйдут, Дон! Посмотри повнимательнее: две трети их флота – транспорты. Причем груженые!

– И что?

– А то, что это не рейд, а экспансия[87]87
  Экспансия – расширение зоны обитания.


[Закрыть].

Глава 12
Ирина Орлова

– Вот это шкаф… – ошалело пробормотал Влад. – Охренеть…

Изображение дернулось, и на экране локалки возник силуэт настоящего Геракла среди Циклопов.

Мощная шея, широченные плечищи, руки раза в полтора толще моего бедра, торс, напоминающий корпус штурмового робота, тумбы вместо ног и мрачный взгляд из-под хитиновых щитков, прикрывающих глаза, – рядом с этим Вел’Арром тип, которого Влад завалил в Доме Матери Клана, выглядел бы сущим ребенком!

– Четвертый лагайн[88]88
  Лагайн – факультет.


[Закрыть]… – презрительно фыркнул аналитик. – Будущее «мясо»…

«О чем это они?» – взглядом спросила я Вика.

Волков недоуменно пожал плечами.

Тем временем изображение мигнуло и резко укрупнилось, продемонстрировав нам небольшой мерцающий прямоугольник, закрепленный на форменном кителе Одноглазого.

Мгновение ожидания – и Агалаков виновато вздохнул:

– Точно: четыре роо’лара[89]89
  Роо’лар – аналог наших полевых выходов.


[Закрыть], знак Белой Брони, Вторая Жизнь.

– У-у-у, как медленно!!!

– Двенадцать переходных агранов, сданных с высшим баллом, отметка прохождения Надзорного Ока… – Влад не обратил на его замечание никакого внимания. – Так… Мэлис’Вар – это фигня. Лам’Ари – тоже. Э-э-э… получается, что он – курсант пятого года обучения!

– Не года, а оборота… – менторским тоном уточнил майор: – Непозволительно долгий анализ, Агалаков! Пока ты на него пялился – мог пропустить все на свете… и… пропустил: дай-ка картинку на восемь часов[90]90
  На восемь часов – один из способов привязки к местности.


[Закрыть], живо!!!

Влад повиновался. И на экране локалки появилась пара Циклопов помельче. Впрочем, эти двое, не выделяющиеся ни ростом, ни весом, ни особой пластикой, двигались по самому центру коридора. И вели себя так, как будто являлись как минимум наследниками самого Кайм’Ло[91]91
  Кайм’Ло – император Циклопов.


[Закрыть].

Встопорщенные головные гребни, разведенные локти, полностью поднятые хитиновые щитки, взгляд, устремленный чуть ли не в потолок, – даже я, счастливо избежавшая «счастья» пройти курс «Проекта-С», знала, что все это означает крайнюю степень пренебрежения к окружающим.

Забавно, но все те, мимо которых проходила эта парочка, воспринимали такое их поведение как должное! И незамедлительно принимали позу подчинения!

– Первый лагайн[92]92
  Первый лагайн – факультет, на котором обучаются будущие Надзирающие – т. е. представители императорского клана, которые контролируют остальные кланы.


[Закрыть], седьмой оборот… – удовлетворенно выдохнул аналитик. – То, что нужно! О, Алый Всплеск! Давай, шевели конечностями – сейчас концерт начнется!

Влад заторопился. И, пройдя по мрачному, в фиолетовых тонах, коридору, вошел в небольшой зал, скупо освещенный несколькими тусклыми световыми панелями и заставленный невысокими, крайне аскетично выглядящими лежаками.

Я кинула взгляд на желтовато-серый овал, возникший на дальней от входа стене, и вопросительно посмотрела на Волкова.

– Что-то вроде кино, наверное. Не знаю, Ириш.

Тем временем картинка метнулась вправо-вниз, к изголовью одного из лежаков, и поперек экрана промелькнула какая-то расплывчатая тень.

– «Занозу» сбросил, – негромко доложил Агалаков. А через мгновение в углу тактического экрана активировалась иконка интерфейса какой-то незнакомой мне программы.

– Молодец, – удовлетворенно похвалил аналитик. – Хоть это сделал быстро и незаметно…

Влад не ответил – усаживался на соседний лежак.

Не успел Агалаков занять свое место и опустить хитиновые щитки, как в его ПКМе раздался нетерпеливый голос майора Жихаря:

– Ну?!

– Что – «ну»? Блок активирован, вышел на рабочий режим и сейчас снимает показания активности головного мозга объекта номер один.

– Да я не про «Занозу», а про аромузыку! Чувствуешь что-нибудь или как?

– Малиной пахнет… свежескошенной травой… чем-то тухлым… А теперь… о-о-о… Черт, как в голову-то шибает! Это точно не наркотик? Может, активировать фильтры?

– Только попробуй!!! – возмутился аналитик. – Аромузыка – это неизведанный пласт искусства иной расы, и наш долг – изучить его как можно полнее!

– «Целью операции «Невод» является обнаружение, захват и вывоз с планеты одного-двух курсантов старших курсов первого факультета академии «Бейт’Ло», – ехидно процитировал Влад. – Как видишь, в формулировке полученного мною приказа нет ни слова о том, что я обязан нюхать «дурь» в местной ароматической «опере»!

– Но ведь ты все равно там валяешься!!! – возмутился «яйцеголовый».

– Не «валяюсь», а лежу. И осуществляю фармакологическое воздействие на один из объектов. Кстати, а почему бы вам не попробовать эту «дурь» на себе? Химический анализатор состава окружающей среды работает в штатном режиме и передает получаемую им информацию в полном объеме. Следовательно, при желании вы можете синтезировать все ароматические добавки, которые используются Вел’Аррами, смоделировать эту «симфонию».

– Олиер-тай.

– Мне больше нравится слово «симфония», – заупрямился Агалаков. – Так вот, вы сможете смоделировать эту самую «симфонию» и утоксикоманиться в хлам. Всем вашим ненормальным коллективом!

– Наш человек! – восхитилась Горобец. Но продолжить свою мысль не успела: возмущенный ученый аргументированно «объяснил» старлею всю глубину его заблуждений, при этом использовав чуть ли не весь известный мне спектр непарламентских выражений.

– Этот – тоже наш, – расхохоталась Вильямс. – Только двинутый на всю голову.

«Любители прекрасного» приобщались к великому наследию культуры наших соседей по спиральному рукаву два с лишним часа. И наприобщались так сильно, что к финальным «аккордам» «симфонии» пришли в состояние легкого нестояния. А также нележания и недумания: на задаваемые ему вопросы Влад начал отвечать с неслабой задержкой. И не всегда в тему!

Однако вместо того, чтобы впрыснуть ему «коктейль», майор Жихарь принялся прогонять его через один психологический тест за другим. И занимался этим делом до тех пор, пока не получил по ушам от кого-то из вышестоящего начальства.

Как только Агалаков пришел в себя, на его тактическом экране, сменяя друг друга, в бешеном темпе замелькали какие-то программные оболочки, таймеры и трехмерные графики. Некоторые «сползали» к нижней границе ПВ[93]93
  ПВ – программа визуализации.


[Закрыть], некоторые – пропадали или меняли внешний вид, причем с такой скоростью, что я слегка заволновалась: работа с предельным ускорением восприятия должна была негативно сказаться на состоянии мозга.

Впрочем, этот «трудовой экстаз» продолжался сравнительно недолго – чуть больше полутора секунд. И закончился резким скачком изображения на экране нашей локалки.

Потолок. Желтовато-серая стена, на которую проецировался видеоряд «симфонии». Морда Циклопа крупным планом. Панорама части помещения за его лежаком.

Я попыталась оценить состояние Циклопов, поднимающихся со своих мест, однако довольно быстро поняла всю несостоятельность своих надежд: и мимика, и жесты Вел’Арров были настолько чуждыми, что не давали ни бита полезной информации. Естественно, не давали мне и Демонам «Проекта-А». А вот аналитик, вглядывающийся в экран, тараторил не переставая. И выдавал на-гора такое количество фактов, что я его невольно зауважала.

– Кстати, Влад! Ты видел?! – воскликнул майор эдак минуты через полторы.

– Что именно?

– Вон там, в ложе, – местная Ули’Рошш![94]94
  Ули’Рошш – Мать Клана.


[Закрыть] С ума сойти.

– Только ее тут не хватало, – злобно буркнул Агалаков и, не дожидаясь команды, показал «мамашу» крупным планом.

Циклопка… или циклопша, возлежащая на широченном ложе за невысоким парапетом, показалась мне ожившим кошмаром: иссиня-черная чешуя, покрывающая ее голову и морду, словно кольчужный капюшон эпохи Темных Веков, местами отшелушилась от старости. И огненно-рыжая «кожа», проглядывающая из-под нее, выглядела раскаленной лавой, в которой плавились куски базальта. Вставший дыбом головной гребень, переливающийся всеми оттенками синего, напоминал топор, вбитый неведомым героем в череп инфернального существа. А кроваво-красные хитиновые щитки, опущенные на глаза, вкупе с широченной пастью, тоже отливающей алым, казались кровоточащими ранами…

– Охренеть!!! – хором выдохнули Элен, Линда и Гарри.

– Жуть… – поддакнула я.

Вик промолчал. Но его рука, нервно вцепившаяся в рукоять «Града», сказала мне больше, чем любое восклицание.

– Чем тебе мешает ее присутствие? – удивленно поинтересовался у Влада аналитик.

– «Матери Кланов обладают повышенными способностями к эмпатии…» – объяснил Влад. – Помните? И что, по-вашему, из этого следует?

– А, понял!!! – облегченно усмехнулся «яйцеголовый». – Тебя беспокоит то, что она должна воспринимать аромамузыку намного острее обычных Вел’Арров?

– Именно! «Занозы», которые мы использовали на объектах, замедляют восстановление среднего Циклопа всего минут на восемнадцать-двадцать. Следовательно, если мы не начнем работать через восемь минут, то нам придется искать новые объекты.

– Ты забыл про ее способности к регенерации! Они – втрое выше, чем у нормальных Вел’Арров. Посмотришь – не пройдет и минуты, как она будет на ногах.

– Твоими бы устами – и медка навернуть, – хмуро пробормотал Агалаков. И ошарашенно хмыкнул: оживший кошмар встал на ноги и, окинув взглядом медленно пустеющий зал, легко скользнул к двери, предупредительно распахнутой кем-то из суетящихся рядом с ней Циклопов.

– Вот и все, а ты боялся, – хохотнул ученый и тут же перешел на деловой тон: – Так… Игнат готов к работе. Фогг – тоже. Активируй «Завесу»[95]95
  «Завеса» – портативный блок активного постановщика помех (АПП).


[Закрыть] и дуй к входу: парням нужно семь минут тишины.

В то, что «Мозголомка», адаптированная под особенности организма и психики Вел’Арров, сможет наложить на их сознания нужную матрицу, я не верила до последней минуты. Поэтому, когда «пациент» Эрнеста пришел в себя и, мигом оказавшись на ногах, принялся нести какую-то чушь о «праве на вдохновение», заслуженном Владом и его парнями, и о том, что он, курсант седьмого оборота первого лагайна Академии Бейт’Ло, «милостиво соизволяет следующим по пути созерцания» составить им компанию, я облегченно перевела дух. И улыбнулась:

– Ну, наконец-то…

– Слышь, Викки! А давай после возвращения на Лагос построим наших «яйцеголовых» в одну шеренгу и расстреляем их к чертовой матери? – одновременно со мной затараторила Вильямс. – Если бы они не тратили время на всякую хрень, мы бы выиграли эту войну еще десять лет назад! Истребители, Ключи, проект «Демон» – все это ерунда. Единственное, что действительно рулит, – это супермозголомка орбитального базирования! Прикинь, прилетает флот Циклопов куда-нибудь на Эквинд, проходит пару несложных процедур… и тут же улетает обратно кошмарить собственные планеты!

– А во главе их флота летит Пушной Зверек, – хохотнул Гельмут. – Со своими торпедками.

– Неа, в такой патьке[96]96
  Патьке – в группе (жарг.).


[Закрыть] я гамать[97]97
  Гамать – играть (жарг.).


[Закрыть] не буду, – фыркнула Линда. – Мне нужен Викки, Ирка.

– Амор де труа? – с издевкой спросил Шварц.

– Если бы ты меня не перебил, то услышал бы и свое имя… – фыркнула Горобец. – А так я тебя вычеркиваю!

– Так! Стоп флуд[98]98
  Флуд – от английского слова «flood» – «наводнение». Т. е. пустословить (жарг.).


[Закрыть]!!! – в лучших традициях геймеров гаркнул Виктор. – Боевая готовность номер два. Дуйте на свои корабли! Живо!!!

Перебравшись через шлюз, я упала в кресло, заблокировала скафандр и быстренько прогнала все предполетные тесты. Убедившись, что системы корвета работают нормально, я на всякий случай пристроилась к машине Волкова, а уже потом позволила себе слегка расслабиться: поймала телеметрию, транслируемую Виком в ОКМ группы, и прикипела взглядом к экрану.

В поле зрения оптического датчика Агалакова мелькали какие-то здания, куски серо-зеленого неба и инверсионные следы пролетающих над городом флаеров. Полюбовавшись окрестностями «оперы», Влад перевел взгляд на одного из курсантов и пробурчал что-то невразумительное.

«Объект номер один» тут же принялся деловито водить руками перед своей мордой. Несколько замысловатых пассов, меньше минуты ожидания – и над их головами нарисовался флаер, отдаленно напоминающий наши «Берго».

Оценив время подлета, я с уважением уставилась на курсанта… и вздрогнула, увидев, что из открывшегося дверного проема флаера выпрыгивают Циклопы.

В отличие от меня Влад даже не дернулся. И смотрел на группу захвата так, как будто был законопослушным гражданином Дейр’Лос’Эри!

Причину такого спокойствия я поняла через пару секунд: Циклопы, выскочившие наружу, приняли позу подчинения! А курсанты и «их сопровождающие», не обращая на них никакого внимания, забрались в освободившееся транспортное средство и подняли его в воздух!

«Получается, что их курсанты имеют право выбрасывать из машины пассажиров… – подумала я. – Ничего себе у них статус!»

Статус у курсантов действительно оказался что надо: флаер рванул до границы космодрома напрямик, хамски игнорируя разгонные коридоры для общественного транспорта. И влетел на его территорию так, как будто она не охранялась.

Представив себе реакцию подразделения охраны нашего космодрома на несанкционированный пролет гражданского судна, я невольно поежилась. А потом выбросила эту мысль из головы, так как увидела цель полета: посадочный квадрат, на котором сиротливо стояло десятка полтора жутко потрепанных эсминцев.

– Ха! Вы только посмотрите, во что мы превратили эти калоши!!! – восторженно завопила Линда.

– Ну, парочка смотрится более-менее ничего, – усмехнулся Аллес Капут.

– Это потому, что меня шлепали по ручкам, – обиделась Горобец, но сразу же захихикала.

Пока ребята обсуждали свой вклад в «тюнинг» флота Дейр’Лос’Эри, курсанты Академии Бейт’Ло посадили флаер рядом с наименее пострадавшим кораблем, выбрались наружу и неторопливо двинулись к грузовой аппарели, по которой деловито сновали ремботы. А когда Норман Райт, первым добравшийся до погрузочного терминала, попытался вывести на монитор информацию о повреждениях, полученных кораблем, оба «объекта» одновременно замерли и стеклянными взглядами уставились перед собой.

Я напряглась: судя по коротким, рубленым фразам Влада, связавшийся с курсантами дежурный офицер пытался выяснить, какого хрена они забыли на борту одного из бортов, базирующихся на его космодроме.

Ответ «объекта номер один» убил меня своей лаконичностью:

– Мейт’Ро’Ло[99]99
  Мейт’Ро’Ло – варианты перевода: а) следую по пути воина, б) выполняю приказ своего начальника, с) приказ секретный и разглашению не подлежит.


[Закрыть].

Я ухмыльнулась… и тут же помрачнела. Вспомнив, чем закончился рейд к Дейр’Ти’Ульс[100]100
  Ира вспоминает гибель крейсера «Кошмар». Описано в 4-й книге.


[Закрыть], в котором я услышала это словосочетание в первый раз.

Тем временем кто-то из ребят Агалакова завершил перехват сигнала, и в его ПКМе зазвучал голос того самого офицера:

– …руете выйти в пространство?

К моему удивлению, в нем не было ни возмущения, ни удивления.

Курсант промолчал. А через несколько секунд его собеседник издал странный звук, здорово смахивающий на мяуканье. И изменил тон на уважительный:

– Приказ принят. Ваши полномочия подтверждены. Разгонный коридор два-сорок три-одиннадцать… и… темного вам безмолвия!

– Фу-у… – облегченно выдохнул Влад. – Сработало…

– Ты сомневался? – возмущенно поинтересовался аналитик. – Знаешь, сколько труда вложено в тот файл, который вы ему отправили?

– Не знаю… Но если бы вы допустили ошибку, то…

– Агалаков!!! Перед тем, как использовать его в этой операции, мы проверили аутентичность принципа построения приказов такого типа на семи военных базах клана Дийн’Нар! Естественно, не в этой планетной системе. И везде… слышишь, везде он сработал как надо!

Во время предполетных тестов выяснилось, что эсминец к взлету не готов и что на его борту работает аж две бригады техников, каждая из которых готова лечь костьми, но закончить порученное им дело.

И если ремонт одного из оружейных пилонов с грехом пополам удалось отложить «на потом», то с калибровкой маршевых движков этот номер не прошел: разгоняться до скорости погружения на корабле с такой неисправностью решился бы только самоубийца. Поэтому следующие минут двадцать мы просидели как на иголках. Молча. Моля бога, чтобы дежурному офицеру не пришло в голову связаться с вышестоящим руководством и доложить о состоявшейся «экспроприации».

В отличие от нас аналитик, работающий с Владом, этого совершенно не боялся: как только выяснилось, сколько времени займет калибровка, он потребовал у Агалакова хакнуть «комм» одного из курсантов и войти во внутреннюю сеть Академии Бейт’Ло.

Я представила себе последствия возможной ошибки, вызвала Вика… и облегченно вздохнула, услышав в персональном канале Агалакова начальственный рык генерала Харитонова:

– А-а-атставить хак! Майор Жихарь, у вас что, прогрессирующий склероз? ОСНОВНАЯ и ЕДИНСТВЕННАЯ задача операции «Невод» – это захват и вывоз с планеты курсантов старших курсов первого факультета Академии Бейт’Ло. Любые действия, ставящие под угрозу выполнение этой задачи, строжайше запрещены!

– Э-э-э… виноват, сэр.

– Поговорим об этом потом. А сейчас займитесь тем, что вам поручено. Ясно?

– Да, сэр.

– Старший лейтенант Агалаков?

– Я, сэр! – тут же отозвался Влад.

– Не забывайте, что те, с кем вы общаетесь, – только консультанты. А операцией командуете вы.

Eдинственная команда Агалакова, которую я услышала в этот день, состояла всего из двух слов. «Взлет разрешаю». Она прозвучала в его персональном канале через двадцать две минуты после посадки на эсминец и дала начало еще одному, сравнительно короткому отрезку времени – ожиданию момента, когда трофейная машина разгонится до скорости погружения. А когда корабль с ДШГ и вожделенными «объектами» ушел в прыжок, в общем канале мыслесвязи раздался крайне довольный голос Харитонова:

– Господа офицеры, поздравляю вас с успешным завершением операции «Невод»! Рейдовая группа полковника Волкова может возвращаться домой.