Текст книги "Яхромский мост: Крах «Тайфуна»"

В неразберихе, возникшей между Клином и Солнечногорском, 2-я тд врага захватила карту зоны заграждений, которую вез офицер связи из штаба 30-й А в штаб 16-й[42]42
  NAPA. Т-315. R. 1246. L. 0752.


[Закрыть]. Документ немедленно размножили и разослали подчиненным, соседям, а также специальным самолетом высшему командованию.

По этому поводу в донесении штаба группы армий «Центр» сообщалось: «Из захваченной карты командующего Западным фронтом генерала Жукова от 19.11 видно, что между каналом им. Москвы (здесь погрешность работы современного переводчика, поскольку канал получил это название только в 1947 г – Прим. автора) г. Яхрома – перекресток дорог 30 км севернее г. Яхрома и линией Истринское водохранилище – Зеленино (40 км севернее г. Волоколамск) планировалось создать зону заграждений, что удалось, однако, лишь в западной части и у шоссе Москва – Калинин. Отсюда можно сделать вывод, что противник планирует оставить район к западу от канала им. Москвы и вновь занять оборону на линии Яхрома – Солнечногорск – Истринское водохранилище. Сильные минные заграждения и преграды различного рода, встречаемые войсками 3-й танковой группы, подтверждают данные этой карты. Перед восточным фронтом 3 ТГр находятся крупные силы противника, которые пока не оказывали значительного давления на запад»[43]43
  Битва под Москвой. Хроника, факты, люди: В 2-х кн. – М.: Олма-Пресс, 2001. – Кн. 1, С. 744.


[Закрыть].

Потеря Клина инициировала важное решение командира ОИГ: «Поскольку судьба Клина была предрешена, пришлось передислоцировать наш штаб в Дмитров. Мы считали, что наступил момент подготовки к взрыву мостов через канал Москва – Волга в Яхроме и Дмитрове. Поэтому послали боевое распоряжение подполковнику Мельникову, чтобы он немедленно отправил туда по одному взводу с необходимым количеством взрывчатых веществ. Готовность к взрыву мостов – 8 часов 24 ноября. Взрыв по особому приказу» [44]44
  Галицкий И.П. Указ. соч. С. 32.


[Закрыть].

Оставалось только отдать приказ, но, как показал опыт предыдущих месяцев войны, это не всегда успевали сделать.

Командир оперативно-инженерной группы Западного фронта И.П. Галицкий.

В те часы, когда Рокоссовский выбирался из горящего Клина, в Дмитров прибыл эшелон с головными частями и штабом 29-й сбр полковника А.А. Федотова. Ей и предстояло принять на себя первый удар 7-й тд и 14-мтд 56-го ак немцев. Пока будущих противников разделяло 50 км. По меркам лета 1941 г. это было мизерным расстоянием. Тогда танковые дивизии вермахта могли бы преодолеть его за одни сутки. Но в последние дни осени продвижение немецких моторизованных частей шло не столь стремительно, как в начале войны, хотя и медленным его назвать нельзя. При чтении воспоминаний участников событий из состава 30-й А может сложится впечатление, что оборонительные бои между Клином и Дмитровом продолжались, по крайней мере, неделю. В действительности же прошло всего четыре дня до того момента, когда командир боевой группы немецкой 7-й тд Хассо фон Мантейфель увидел в полевой бинокль окрестности Яхромы и свою главную цель – мост через канал.

24 ноября. Прорванный фронт
«Этак вы дотопаете до самой Москвы»

Планы противника. Положение группы Захарова. 16-я А пытается восстановить положение под Солнечногорском. Действия левофланговых частей 30-й А. Немцы из Клина наступают на восток в сторону Рогачева. Планы 3-й ТГр немцев. Командующий 1-й УдА отдает свои первые приказы. Состав армии, вооружение.

Фактически Западный фронт на участке от Клина до Сенежского озера был прорван. Наши историки и мемуаристы избегают использовать такой термин и предпочитают говорить о разрыве между 16-й и 30-й армиями, но суть от этого не меняется. Сплошной фронт на правом фланге 16-й армии отсутствовал. Этим обстоятельством стремились воспользоваться механизированные немецкие части. В этот день все находилось в движении. Наши части, прорываясь из окружения, отходили на восток и пытались создать сплошную линию обороны. В то же время, немецкие войска, вынужденные бороться с окруженными частями, были скованы в своем маневре, в том числе и потому, что разрыв во фронте приходился на лесистую местность. Противнику не удалось окончательно сбить наши войска с дорог, ведущих к Дмитрову и Москве, и это замедляло его продвижение.

Положение на правом фланге Западного фронта 24 ноября 1941 г.

Одновременно в стане врага имели место колебания относительно дальнейшего плана действий возникшие накануне. Изучение трофейной карты привело немецкое командование к мысли о перспективности удара силами V-го ак на Федоровку через холмистую местность, куда отходили в это время части группы Захарова. Туда и должна была наступать 2-я тд в случае, если бы Солнечногорск упорно оборонялся. Однако город был взят без особых усилий, что повлекло резкое изменение планов[45]45
  NARA. Т-314. R. 245. L. 00490.


[Закрыть]. Появилась надежда на выход непосредственно к Москве с северо-запада. Туда и были повернуты основные силы 2-й тд и 106-й ид. В результате танковые группировки вермахта разошлись в двух направлениях, практически перпендикулярных друг другу. Заполнить промежуток между ними и продолжить наступление на восток должна была свежая 23-я ид, но она еще не подошла к линии фронта. Давление на части группы Захарова несколько ослабло, и правый фланг 16-й А получил относительную передышку на несколько дней.

Командование 3-й гв. (бывшей 8-й) тбр (слева направо): В.Н. Баскаков,П.А. Ротмистров, Н.В. Шаталов с генералом Я.Н. Федоренко.

По немецким данным, к вечеру 24-го еще продолжались бои под Клином, где располагались части группы Ф.Д. Захарова: «…106 пд одной полковой группой прорвалась до района Тимоново. Главные силы ведут очистку района юго-западнее и южнее г. Клин от остатков частей противника»[46]46
  Битва под Москвой. Хроника, факты, люди: В 2-х кн. – М.: Олма-Пресс, 2001. – Кн. 1. С. 760.


[Закрыть]. По сведениям 7-й тд, продолжалось сопротивление советских войск даже западнее Клина в населенных пунктах, через которые накануне прорывались к городу подчиненные генерала Зиры. Поэтому дивизия сформировала боевую группу под командованием X. фон Мантейфеля и с утра 24 ноября направила ее на запад[47]47
  NARA. Т-315. R. 406. L. 207.


[Закрыть].

В тот момент наш Генштаб не имел точных данных о положении правофланговых частей 16-й А. Даже в сводке от 25 ноября есть лишь общие сведения о боях 23-го[48]48
  Битва под Москвой. Хроника, факты, люди: В 2-х кн. – М.: Олма-Пресс, 2001. – Кн. 1. С. 761.


[Закрыть]. Штаб Западного фронта посылал 24 ноября авиацию с целью установления связи, но из районов, где предположительно находились наши войска, самолеты обстреливались зенитными пулеметами[49]49
  ЦАМО РФ. Ф. 208 (ЗФ). On. 2511. Д. 218. Л. 166.


[Закрыть].

Разрозненные группы выходили из окружения самостоятельно. Так, принадлежащая к 16-й А «батарея Владимирова… попыталась пробиться на Солнечногорск. К ней присоединилось до взвода пехоты 126-й стрелковой дивизии и отделение курсантского полка. При выходе из окружения батарея подбила еще пять танков. Среди артиллеристов и пехотинцев было много раненых. Сам Владимиров был тяжело ранен в обе ноги, и его несли на носилках. При подходе к Солнечногорску узнали, что город занят гитлеровцами. Пришлось его обходить. Когда батарея Владимирова пришла в расположение 316-й стрелковой дивизии, в ней оставалось всего лишь два орудия, восемь раненых бойцов и истекавший кровью командир батареи»[50]50
  Казаков В. И. Указ. соч. С. 175


[Закрыть]. Естественно, группа Ф.Д. Захарова, не досчиталась этих людей и орудий: уцелевших, но вышедших на другое направление. Но основная масса ее войск и одиночные бойцы стремились уйти на восток. Там, на рубеже Рогачевского шоссе, штаб 126-й сд организовал импровизированный заградотряд, который и возвращал людей в строй.

Основные силы группы к вечеру 24 ноября уже находились за р. Сестра. 17-я кд была сосредоточена в районе Струбково – Меленки – Соколове – Соглево. Южнее, располагались отошедшие на рубеж Борисоглебское – Горбово 25-я тбр, курсантский полк и 641-й ап ПТО, далее вдоль течения Сестры на рубеже Залесье – Горбово – Семехино – Мерзлово – Тимоново оборонялась 126-я сд. 31-я тбр сосредоточивалась в районе Семеновское – Костино. 683-й ап ПТО прикрывал шоссе Рогачево – Москва в районе Клусово, Храброво[51]51
  Там же. С. 775.


[Закрыть].

Целостность этого фронта была сразу же нарушена. Один из батальонов 106-й пд немцев форсировал Сестру в районе Сергеевки и, продвинувшись вперед, захватил Новое и Бедово. Но в связи с упомянутым выше изменением планов противника остальные силы дивизии за ним не последовали, а самому батальону было приказано вернуться на следующий день на западный берег и двигаться к югу. Естественно, командир 126-й сд полковник Я.Н. Вронский об этом ничего не знал и приказал своим частям готовиться к контратаке.

Упомянутый выше населенный пункт Тимоново расположен возле северной оконечности Сенежского озера. За несколько дней фронт группы Ф.Д. Захарова повернулся вокруг этой точки на 90 градусов. Такое движение напоминает вращение двери, в которую, как мы увидим далее, и проникли механизированные немецкие части.

У командующего 16-й А в этот день главной заботой стало положение под Солнечногорском. Вновь Г. К. Жуков приказал К. К. Рокоссовскому выехать на фронт и лично руководить операцией по освобождению города[52]52
  ЦАМО РФ. Ф. 208 (ЗФ). On. 2511. Д. 218. Л. 167.


[Закрыть]. Для ликвидации прорвавшегося противника была выделена «кавалерийская группа Доватора, усиленная двумя танковыми батальонами и двумя батальонами панфиловцев» [53]53
  Рокоссовский К. К. Указ. соч. С. 85.


[Закрыть].

«Кавалеристы, поддержанные небольшим количеством танков и истребительно-противотанковой артиллерии, действовали решительно. Они атаковали неприятеля в спешенных боевых порядках. Многие населенные пункты по нескольку раз переходили из рук в руки. Но силы были неравными, и к ночи пришлось прекратить безуспешные попытки опрокинуть врага»[54]54
  Рокоссовский К. К. Указ. соч. С. 87.


[Закрыть].

Группа заняла несколько деревень, но выйти на коммуникации немцев, занявших Солнечногорск, и остановить таким способом их наступление не удалось. 2-я тд противника продолжала вести атаку вдоль Ленинградского шоссе. Она действовала «против участка Задеринога у Пешки. Перед ней поспешно собранные русские силы ведут контратаки с многочисленными, в т. ч. и сверхтяжелыми, танками»[55]55
  NAPA. Т-314. R. 245. L. 00488.


[Закрыть].

Южнее, в районе Савелова к утру начали занимать позиции подразделения 53-й кд и 1077-го сп майора В.С. Шехтмана из 8-й (Панфиловской) гв. сд. Полк совершил тяжелый ночной марш по разбитым дорогам, и к половине девятого утра «перебрался через глубокий, поросший кустарником овраг. По его дну бежал все еще не замерзший ручей, привлекший наше внимание своим звучным названием Задеринога. Там, где мы шли, овраг продолжал тянуться с севера на юг и через километр резко поворачивал на восток, образуя нечто похожее на ступню ноги. Возле южной окраины деревни Пешки овраг пересекал Ленинградское шоссе и за ним терялся в пойме реки Клязьмы» [56]56
  Иванов В. И. Солнечногорск: на последнем рубеже. Ноябрь-декабрь 1941: к истории обороны, оккупации и освобождения Солнечногорского района Московской области. – М.: Русский мир, 2010. С. 101.


[Закрыть].

1077-й сп действовал без одного своего батальона и к этому времени имел: «в обоих батальонах около двухсот стрелков, в двух пулеметных ротах шестьдесят бойцов, в двух минометных ротах около восьмидесяти человек. В обеих батареях полка пять исправных орудий»[57]57
  Там же. С. 93.


[Закрыть]. Дивизия передала полку еще 5-ю пушечную батарею, которая имела три исправных орудия. Но нашей части предстояло столкнуться с танковой дивизией противника, и количество артиллерии совсем не соответствовало той задаче, которую предстояло решить. Не спасало положения и наличие в районе Пешек двух орудий 5-й батарей 289-го ап пто.

В первый день 1077-й сп вышел на позиции севернее оврага и попытался удержать Пешки. Он занял оборону, передний край которой проходил от оврага д. Савельево по направлению к д. Карпово.

Но в документах противника сообщается, что ему противостояли и танки, число которых было достаточно большим. Так, боевая группа «один» 2-й тд, выступившая утром 24 ноября в южном направлении, в 300 м перед деревней Кресты была атакована около полудня пехотой, поддержанной тремя сверхтяжелыми танками (так враг называл наши КВ). В 13.25 немцы приблизились к Пешкам и доложили, что населенный пункт обороняется двумя ротами пехоты и 24 танками (из них два сверхтяжелых).

Машины принадлежали 126-му отб, командир которого в 3.50 получил приказ, подписанный начальником штаба 16-й А Малининым, предписывающий сосредоточиться к 7.00 в четырех километрах юго-западнее Солнечногорска[58]58
  ЦАМО РФ. Ф. 358 (16 А – 11 гв. А). Оп. 5916. Д. 71. Л. 116.


[Закрыть]. Число наших танков было вполне сопоставимо с числом немецких, но у противника было больше пехоты и поддержка более мощной артиллерии. К тому же действия наших частей поначалу не были объединены под общим командованием, и к исходу дня наступила развязка. К. К. Рокоссовский, прибывший сюда в вечерние часы, обнаружил в Пешках наши танки, но уже в значительно меньшем количестве.

Схема минирования Рогачевского шоссе между Кульпино и Клусово и окрестностей.

«Я спросил у командира-танкиста, где его танки и что они делают, и получил удививший меня ответ: на позиции севернее деревни он оставил у пехотинцев два танка, а остальные ушли заправляться в Дурыкино.

– Вы уверены, что и эти два танка, не отправились на заправку?

Офицер смутился. Пришлось сказать ему, что на войне обычно горючее подвозят к танкам из тыла, а не наоборот. Он получил распоряжение подтянуть эти танки в Пешки и вышел его исполнять»[59]59
  Рокоссовский К. К. Указ. соч. С. 86.


[Закрыть].

Но было уже поздно. Враг ворвался в населенный пункт, и для самого командующего этот эпизод закончился повторением клинской истории. К. К. Рокоссовскому опять пришлось выбираться с передовых позиций под вражеским обстрелом, блуждая по задворкам.

Отсутствие стабильного фронта у 16-й А отрицательно сказалось на положении левофланговых частей 30-й А, которые после оставления Клина были оттеснены на восток и заняли оборону в Белавино и цепочке населенных пунктов на дороге, ведущей к Рогачеву. В труде Генштаба сказано, что «здесь ожесточенно оборонялись малочисленные войска 30-й армии (107-я мотострелковая, 24-я кавалерийская дивизии, остатки 58-й танковой дивизии, 8-й и 21-й танковых бригад), которые к 6 часам 24 ноября дрались северо-восточнее Клина (М. и Б. Бирево, Воронино, восточнее Щапово)»[60]60
  Шапошников Б.М. Указ. соч. С. 70.


[Закрыть].

Надо отметить, что следов присутствия 21-й тбр полковника А. Л. Лесового в документах самой левофланговой группы обнаружить не удалось. К этому времени как «танковая» она не имела никакой ценности, поскольку матчасть в бригаде полностью отсутствовала. Из других источников известно, что в конце ноября подразделения 21-й тбр оборонялись совместно с частями 1-й УдА на канале Москва – Волга[61]61
  ЦАМО РФ. Ф. 3484(21 тбр). On. 1. Д. 5. Л. 137.


[Закрыть], а потом бригада была переброшена на охрану Иваньковской плотины [62]62
  ЦАМО РФ. Ф. 3484 (21 тбр). On. 1. Д. 12. Л. 6.


[Закрыть].

На пути к Рогачеву к войскам, отошедшим из Клина, добавилась 8-я тбр полковника П.А. Ротмистрова, которая в этот день располагалась в тылу группы в районе Спас-Коркодино. Она прибыла в 30-ю А из-под Калинина, где тоже не стояла без дела. Затем она успела повоевать и на новом месте. Ее первое столкновение с 14-й мтд произошло 22 ноября севернее р. Сестра у Березино, где была проведена небольшими силами разведка боем[63]63
  ЦАМО РФ. Ф. 3067(8 тбр – 3 гв. тбр). On. 1. Д. 25. Л. 12.


[Закрыть]. В бригаде насчитывалось 24 танка.

По штату сентября-декабря 1941 г. в танковой бригаде должно было быть 46 танков (10 шт. – КВ, 16 шт. – Т-34, 20 шт. – Т-70), мотострелковый батальон (719 человек) и подразделения обеспечения (разведывательная рота, ремонтно-восстановительная, транспортная и медсанвзвод). Общая численность личного состава (включая командование бригады) – 1471 человек.

Эти цифры относятся к полностью укомплектованному соединению, но после боевых действий численность техники и личного состава снижалась. Вот данные на 7 ноября по 31-й тбр, впоследствии вошедшей в группу Ф.Д. Захарова: КВ – 4 шт., БТ-7 – 9 шт., Т-26 однобашенных – 10 шт., машин Газ – 30 шт., 540 чел. в мотострелковом батальоне, 57-мм пушки ПТО – 7 шт., 25-мм зенитные пушки – 8 шт. Всего 707 человек, т. е. бригада имела примерно половину штатного состава. Если в 8-й тбр оставалось чуть больше 20 танков, то и ее общая численность должна была составлять примерно половину первоначальной. Однако по сравнению с соседями она выглядела достаточно солидно.

Полковник Чанчибадзе предписывал войскам левофланговой группы следующий метод действий: «Засада на дорогах, короткие контратаки, высылка автоматчиков с посадкой их на деревья, строения, организация истребительной группы. Смелые решительные действия, упорство и хладнокровие в обороне»[64]64
  ЦАМО РФ. Ф. 1158 (107 мсд – 49 гв. сд). Оп. 1. Д. 6. Л. 5.


[Закрыть]. При этом согласно воспоминаниям Г. И. Хетагурова кавалерийские дивизии группы укрывались в лесах и совершали внезапные налеты на фланги противника. При чтении таких строк возникает картина лихих атак с саблями наголо. Однако, рассматривая ход боев между Клином и Дмитровом, можно найти только один случай таких действий (атака Петровки 26 ноября). Да и то кавалерия атаковала там в пешем строю.

Немецкий план канала Москва – Волга (из документов 106-й пд вермахта).

Поскольку левый фланг 30-й армии из-за отхода группы Захарова повис в воздухе, части 24-й кд, находившиеся на передовой позиции у Белавино, получили уже в 11.30 утра приказ отойти на рубеж Новая Деревня, Исакове, Бутырки. По всей видимости, приказ отойти получили и части 58-й тд и 107 мед. Противник преследовал наши части и столкнулся с подразделениями 8-й тбр.

К сожалению, боевые действия левофланговой группы 30-й А за 24 ноября плохо документированы, а свидетельства мемуаристов ненадежны. Несмотря на то, что бои на пути от Клина до Дмитрова описаны не только в мемуарах командующего армией Д.Д. Лелюшенко, но и его подчиненных, из-за неоднократно встречающихся несоответствий в датах трудно определить, где кто находился в течение всего нескольких дней. Так, дальнейшие события командир танкового полка 8-й тбр А. В. Егоров относит к 23-му ноября. Согласно другим источникам, они происходили 24-го. Естественно, первая дата неверна, поскольку Опалево было захвачено немцами только 24 ноября.

Подполковник Егоров воевал с первого дня войны, которая застала его под Львовом. 22 июня он, будучи еще капитаном, заменил убитого командира полка. В этой должности он участвовал в боях за Киев, под Валдаем и Калинином. Теперь ему предстояло применить свой уже немалый боевой опыт на дмитровском направлении. По воспоминаниям Егорова «Утром 23 ноября (правильно 24 ноября – Прим. автора), как мы и предполагали, немцы перешли в наступление. Из района деревни Опалево четыре батальона пехоты, поддержанные сорока танками, атаковали позиции наших мотострелков. Оборона на этом участке у нас была неглубокой, и гитлеровцам удалось прорвать ее довольно быстро. Тогда навстречу врагу двинулись десять наших танков под командованием моего заместителя майора Вишнякова. Они с ходу вступили в бой, уничтожили пять немецких танков, две роты пехоты и отбросили гитлеровцев за передний край нашей обороны…»[65]65
  Егоров А. В. С верой в победу (Записки командира танкового полка). / Лит. запись И. А. Игошева. – М.: Воениздат, 1974, с. 169.


[Закрыть]. Затем была обнаружена колонна, двигавшаяся от Клина на Воронино. По словам А.В. Егорова в ходе внезапной контратаки наших танков бронетехника и пехота противника были отброшены.

Сам факт боя подтверждается записями в журнале боевых действий мотострелкового батальона 8-й тбр, где сказано, что батальон с позиций у Ширяево и Заовражье «при наступлении превосходящих сил противника по приказу командира бригады с боем отошел на рубеж Русино – Спас-Коркодно»[66]66
  ЦАМО РФ. Ф. 3067(8 тбр – 3 гв. тбр). On. 1. Д. 25. Л. 13.


[Закрыть], потеряв одного человека убитым и девять ранеными. Результаты столкновения не впечатляют. Был уничтожен батальон пехоты врага (возникает вопрос: как удалось сосчитать убитых врагов?), две автомашины и мотоцикл. Напротив, в журнале боевых действий Западного фронта записано, что 8-я тбр вела ожесточенные бои с двумя полками 106-й пд немцев, в ходе которых был уничтожен штаб одного из батальонов этих полков[67]67
  ЦАМО РФ. Ф. 208 (ЗФ). On. 2511. Д. 218. Л. 173.


[Закрыть]. А в сводке Генштаба указан даже номер пострадавшего немецкого полка: 240-й пп [68]68
  Там же, с. 775.


[Закрыть].

П.Г. Чанчибадзе, командир 107-й мсд.

В этот день 240-й пп 106-й пд маршировал в восточном направлении, находясь в десятке километров южнее Клина, и лишь к вечеру достиг Давыдкова на Ленинградском шоссе. 27 ноября эта же дивизия отмечена штабом Западного фронта как действующая севернее Солнечногорска, хотя она находилась к югу от города, достигнув Есипово и Овсянникова. Даже в отчете, посвященном действиям 30-й А в ходе контрнаступления, 106-я пд упоминается как противостоящая этой армии, хотя в действительности это соединение находилась на подступах к Москве в полосе 16-й А. Почему именно эта дивизия оказалась такой «вездесущей», можно только догадываться. Но это лишний раз указывает на то, что сведения о боях 24 ноября под Опалево далеко не точны.

Противник спешил открыть себе дорогу на Рогачево и путь в долину р. Лутосни, который выводил на Рогачевское шоссе. Именно здесь наступали его моторизованные соединения (7-я тд и 14-я мтд).

В авангарде 7-й тд действовала боевая группа Ридерера, основу который составлял разведывательный батальон дивизии, которому был придан мотоциклетный батальон 14-й мтд, рота танков танкового полка 7-й тд и часть дивизионной артиллерии. В 13.10 эта группа вступила в бой, и поскольку 24-я кд уже давно начала отход, быстро достигла Белавино (в 13.30) и Ново-Щапово (в 13.34), а уже в 15.15 захватила у Ширяево исправный мост через Лутосню[69]69
  NARA. Т-315. R. 406. L. 209.


[Закрыть].

Соседняя 14-я мтд немцев имела исходные позиции севернее р. Сестра в Большом и Малом Бирево. Сначала в наступление перешел батальон ее 11-го пи. Первой целью наступления было Селюхино. Другой батальон дивизии (из 53-го пи) следовал за ним, чтобы после переправы через реку свернуть на Губино. Селюхино было захвачено после короткого боя в 11.30. Атака немцев встречала препятствия в основном в виде активных действий нашей авиации. Следующей целью противника стало Воронино, куда немецкий батальон вышел в 13.35, чем сильно затруднил отход 24-й кд. Также как и южнее, у Ширяево, немцам удалось захватить целым мост и образовать плацдарм на восточном берегу. Значительно медленнее продвигался на Губино другой немецкий батальон. Сначала ему пришлось отбивать атаку трех советских танков (видимо, из 58-й тд), а затем он наткнулся на минное поле прямо перед деревней. К 16.20 он, обойдя минное поле, занял Губино без боя. Другие части 14-й мтд продолжали действовать севернее р. Сестра.

Суточное донесение группы армий «Центр» подвело итог дня:

«7 тд восточнее района Опалево оттеснила слабые силы противника (кавалерия).

14 пд (мот.) расширила плацдарм Воронино на 1200 м и частью сил заняла Заболотье. (Заболотье и Слобода населенные пункты севернее р. Сестра, где оборонялись части 185-й сд 30-й А – Прим. автора). Восточнее района Воронино – вражеская пехота с танками. 8 танков подбито. Слобода занята противником.

6 тд, преодолев упорное сопротивление противника, прорвала две линии позиций и заняла Захарово. Уже захвачено 500 пленных»[70]70
  Битва под Москвой. Хроника, факты, люди: В 2-х кн. – М.: Олма-Пресс, 2001. – Кн. 1. С. 760.


[Закрыть].

Причиной отхода войск левофланговой группы 30-й А был не столько нажим на фронт, сколько опасность обхода левого фланга. Объяснения по этому поводу Г.И. Хетагурову пришлось давать начальнику Главного политуправления РККА и заместителю наркома обороны Л.З. Мехлису. Эта довольно одиозная личность дважды появлялась в расположении группы. Слово «отход» вызывало у комиссара приступ гнева: «– Погодите, погодите! – повысил голос Мехлис. – Этак вы дотопаете до самой Москвы»[71]71
  Хетагуров Г. И. Указ. соч. С. 77.


[Закрыть]. Но, в конечном счете, Мехлис в данном эпизоде выглядит вполне вменяемым. Сообщение о том, что в случае окружения группы дорога на Дмитров окажется полностью открытой, смиряет его гнев. Видимо, Хетагурову помогло знание особенностей характера Мехлиса, известного ему по Дальнему Востоку. Поэтому он умел обращаться с этим субъектом.

В этот же день командование 3-й ТГр германских войск отдает приказ о дальнейших задачах группы в ходе наступления на Москву.

«1…. Применяя в большом количестве мины на путях и дорогах и в особенности в населенных пунктах, противник продолжает упорно сопротивляться. Следует рассчитывать на попытку противника построить новую линию сопротивления Истра – Солнечногорск – южнее Дмитрова – канал Москва – Волга. За каналом он опять попытается перейти к обороне. Однако полевые укрепления здесь неглубокие…

3. 3-я танковая группа для защиты северо-восточного фланга 4-й армии продвигается к каналу Москва – Волга в район Яхрома – Дмитров»[72]72
  Мягков М.Ю. Вермахт у ворот Москвы, 1941–1942 годы. – М.: ОЛМА-ПРЕСС Звездный мир. 2005. С. 313–314..


[Закрыть].

Но, как нам уже известно, накануне в указанном районе на рубеже канала появились передовые части 1-й УдА. С утра ее командующий смог по-настоящему приступить к своим прямым обязанностям.

Прибывшая на место самой первой 29-я сбр начала движение к фронту еще 20 ноября. Отправным пунктом стал г. Балахна в Горьковской области. Расстояние, на которое перевезли бригаду, составляло 476 км. Это был, пожалуй, самый короткий путь из тех, что пришлось совершить солдатам новой армии. 50-я сбр, которая тоже принимала участие в боях 28–29 ноября, погрузилась 19-го числа на станции Лебяжья на Урале, за день до того, как был издан приказ о формировании 1-й УдА– Она преодолела 2102 км до места выгрузки в Загорске. 44-я сбр выехала в тот же день из Красноярска (расстояние – 3943 км). Естественно, все эти войска не могли прибыть в один день, хотя бы потому, что их эшелоны не поместились бы одновременно на конечных станциях для разгрузки. Кроме того, движение, хоть и не существенно, замедляли налеты вражеской авиации.

В. И. Кузнецов смог отдать свои первые приказы только командиру 29-й сбр: «24 ноября, произведя совместно с ним рекогносцировку подготовляемого для обороны рубежа по западному берегу канала на участке Дмитров – Яхрома, я приказал тов. Федотову по мере прибытия частей занимать оборону и подготовиться к отражению возможного наступления противника, не допуская прорыва его в направлении Загорска. При этом предполагалось, что участки севернее Дмитрова и южнее Яхромы будут заняты частями, которые должны были прибыть вслед за 29-й бригадой. Командиру бригады было приказано также установить связь с войсками 30-й и 16-й армий, действовавшими западнее и юго-западнее Рогачево»[73]73
  Кузнецов В.И. 1-я ударная армия в боях под Москвой. (В сб. Провал гитлеровского наступления на Москву). – М.: Издательство «Наука», 1966, С. 278.


[Закрыть].

Трудно понять, как командир бригады мог выполнить последний пункт указаний командарма. В этот день 30-й А и 16-й А еще вели бои под Клином. Вряд ли в первом эшелоне вместе со штабом находились средства, необходимые для того, чтобы произвести поиск на расстояние 50 км. Нам известно о нехватке в бригадах новой армии автотранспорта, отсутствии средств связи. Скорее всего, этот приказ был отдан только спустя пару дней, а 24 ноября командование бригады занималось работой по сбору и приведению в порядок своих частей, только что покинувших эшелоны и впервые оказавшихся в полевых условиях.

Выполнив неотложные дела по приему своего первого соединения, Кузнецов выехал в Загорск.

Сюда прибыл и личный состав его штаба. Здесь командующий должен был включиться в нелегкий труд формирования армии, в которую предстояло войти 8 стрелковым бригадам, 12 отдельным лыжным батальонам, артиллерийскому полку и другим частям. Количество бригад и батальонов не гарантировало соответствующей мощи. Все это обилие было эквивалентно четырем дивизиям (всего с лыжными в армии имелось 36 стрелковых батальонов). Если же взять за основу численность формировавшихся в то же время дивизий (около 12 тыс. человек), то исходя из численности армии (на 28 ноября – 37388 человек[74]74
  ЦАМО РФ. Ф. 301 (1 УдА). On. 6782. Д. 14. Л. 1.


[Закрыть]) получим только три дивизии.

Еще практически не существовавшая армия представляла собой подлинный кошмар с точки зрения управляемости. Всего имелось 23 части и соединения (с 701-м пап и двумя танковыми батальонами – 123-м и 133-м), к которым впоследствии добавились еще три дивизии: (126-я сд, 133-я сд и 17-я кд). В то время в похожем положении оказались многие командармы Красной Армии, но 1-я УдА заметно выбивалась из общего ряда. Такого количества мелких частей и соединений (первоначально вовсе без дивизий), похоже, не было больше нигде [75]75
  Правда, первоначальный состав другой резервной армии (20-й), формировавшийся в тот же период, тоже изобиловал бригадами. Но в окончательном составе армии их осталось гораздо меньше.


[Закрыть].

Командир 25-й тбр И.В. Дубовой.

Такая ситуация сложилась в результате потерь, понесенных в первые месяцы войны. Тогда же был запущен механизм непрерывной мобилизации и подготовки из массы призывников новых формирований, о который и споткнулся немецкий блицкриг. В связи с нехваткой командного состава на восполнение потерь на фронте и для комплектования новых частей и соединений второй линии были использованы командные кадры упраздненного летом 41-го года корпусного звена Красной Армии. Сразу отметим, что и из танковых войск также исчезли не только корпуса, но и дивизии. В дальнейшем мы встретим лишь бригады и танковые батальоны. Расформирование танковых корпусов и дивизий проводилось, начиная с тех, которые с первых дней воины находились на западе. Вышеупомянутая 58-я тд сохранилась как дивизия потому, что в это время дислоцировалась на Дальнем Востоке. Однако и ее ждала аналогичная участь. В конечном счете, остатки 58-й тд были преобразованы в бригаду.

В результате армии стали состоять непосредственно из дивизий и бригад. Такое упрощение структуры имело и положительные моменты. В результате исчезновения дополнительного звена приказы командования быстрее проходили по лестнице иерархии к исполнителям, командарм имел возможность более гибкого руководства. Проще говоря, десятью пальцами можно что-то сделать быстрее и лучше, чем тремя, но и управлять сразу всеми этими пальцами труднее.

Согласно постановлению ГКО от 22.10.41 г., в стрелковой бригаде должно было быть 4500 человек личного состава. В книге Шапошникова указано, что укомплектование рядовым составом было произведено полностью[76]76
  Шапошников Б.М. Указ. соч. С. 36.


[Закрыть]. Это подтверждает и знакомство с документами, хранящимися в ЦАМО РФ. Только в 47-й сбр не хватало около 400 человек. Зато в некоторых бригадах штат был превышен [77]77
  ЦАМО РФ. Ф. 301 (1 УдА). On. 6782. Д. 14. Л. 1.


[Закрыть]. Лыжные батальоны были, естественно, слабее бригад: по штату 566 человек.

Армейское командование разрешило часть проблемы управления «стандартным» способом, распределив лыжные батальоны по бригадам.

В результате последние стали иметь по четыре батальона. В 44-й сбр пошли еще дальше. Там роты 8-го отдельного лыжного батальона разделили между остальными батальонами бригады. Что из этого вышло, мы увидим в дальнейшем.

В армии не хватало оружия. По словам ее командующего, «снижала боеспособность армии нехватка винтовок (около двух тысяч штук), автоматического оружия, особенно ручных и зенитных пулеметов. Малочисленна была армейская артиллерия (12 орудий 107-мм калибра). Недоставало автотранспорта и конского состава. Лыжные батальоны совсем не имели своих хозяйственных подразделений и транспорта»[78]78
  Кузнецов В.И. 1-я ударная армия в боях под Москвой. (В сб. Провал гитлеровского наступления на Москву). – М.: Издательство «Наука», 1966, С. 279.


[Закрыть].

Нехватка винтовок не кажется слишком существенной. Она составляла примерно 9 % от штатного количества. Однако «недостаток» не был «распределен» равномерно по соединениям и в этом состояла главная проблема. Так в 29-й сбр был даже избыток стрелкового вооружения. Та же картина была в 55-й и 56-й сбр. Но зато в 50-й не хватало 1392 винтовок (45 % от штатного количества). Перераспределить вооружение, вероятно, было можно. Но для этого уже не было времени, и 50-я сбр вступила в свой первый бой недовооруженной.

Относительно артиллерии надо сразу уточнить, что речь в цитате идет о той ее части, которая подчинялась непосредственно армейскому командованию и то, что В. И. Кузнецов допустил ошибку: всего орудий в 701-м пап было 18[79]79
  ЦАМО Ф. 301 (1 УдА). On. 6782. Д. 14. Л. 47.


[Закрыть]. Помимо указанной полторы дюжины пушек, артиллерия была и в составе стрелковых бригад. По штату 1941 г. бригада должна иметь 12 орудий калибра 76 мм и 12 противотанковых пушек калибра 57 мм. На вооружении армии находилось также 490 минометов. Если говорить о нехватке артиллерии, то речь должна идти, прежде всего, о недостатке орудий большого калибра и гаубиц. Но, конечно, укомплектованность артиллерией была неполной. К моменту окончания сосредоточения в армии было 145 полевых орудий и только 35 противотанковых[80]80
  Шапошников Б.М. Указ. соч. С. 212.


[Закрыть]. Число последних явно меньше штатного. Все это сказывалось на боеспособности армии. Ей противостояли хоть и потрепанные, но все же танковые дивизии вермахта, а тяжелая артиллерия могла очень пригодиться при штурме опорных пунктов противника. Большим недостатком было отсутствие зенитных пулеметов.