Текст книги "Котята"

Котята
Василий Тарасюк

© Василий Тарасюк, 2024

ISBN 978-5-0062-5781-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В Житомире, по улице «Льва Толстого 15» стоит пятиэтажный дом на восемь подъездов. Этот дом называли еще «хрущевкой».

В подвале одного из подъездов, две кошки привели котят. Собственно здесь, одна из них, Белка-белая гладкошерстная кошка, рожала вот уже третий год подряд. А в этом году, непонятно откуда, у нее появилась новая соседка-рябая, мохнатая кошка, еще молодая, видимо рожавшая в первый раз. Не все жители этого подъезда, которые ратовали за чистоту подъезда, были рады появлению еще одной кошки в этом подвале.

«Но раз она уже родила и Белка была не против, -себе на удивление думали они-Тогда пусть уже здесь и выкармливает. Не выгонять же ее с маленькими детьми на улицу?!».

Здесь, на крыльце у подъезда, стояла одна единственная лавочка на весь дом и на этой лавочке частенько собирались бабки из этого и из соседних подъездов, что бы «пощекотать уши». И не смотря на свое негодование на наличие котов, эти самые коты всегда были обьектом всеобщего внимания и любви. Всегда, кто то что то приносил им поесть. У маленького подвального окошка всегда стояли две-три миски: одна обязательно с водой, а остальные обычно набиты какой то разнообразной едой. Из-за того, что коты не успевали доедать, то что им приносили, сюда слетались мухи, что очень не нравилось старосте подъезда, Алексею Степанычу, который жил на четвертом этаже.

Он был уже на пенсии, но кроме этого продолжал каким то образом зарабатывать в области медицины. Не смотря на свой возраст, он выглядел довольно живо. Худой, стройный, всегда аккуратно одет и всегда при каких то делах.

– Если понадобится что то по линии медицины, то обращайся. А так просто-не надо!» -сказал он однажды Егору-новому соседу, который недавно купил в этом подъезде квартиру.

«Странный тип.-подумал тогда Егор.-Сидишь на лавочке, никого не трогаешь, к тебе подходит сосед, ни здрасте, ни досвидания, ни познакомиться, а сразу в лоб предлагает свои услуги. Чудеса!» Разумеется после этого случая у Егора вообще отпало желание иметь с этим товарищем какое либо дело.

Еще Алексей Степаныч отвечал за подвальное помещение этого подъезда. Ему почему то не нравилась эта, как он называл, «кошарня». Всегда упрекал кого то в том, что носят сюда еду-мол, коты здесь живут, шляются под ногами, здесь-же и подыхают, и еще мухи покоя не дают. С ним никто и не спорил. Как к человеку уважаемому и способному помочь чем-нибудь по линии медицины, старушки этого подъезда относились к нему с почтением и обычно поддакивали его возражениям, осуждая тех, кто кормит тут котов, хотя сами охотно приносили им что то, что б никто не видел. И как только он уйдет, их мнение между собой становилось противоположным тому, с чем они соглашались еще пять минут назад с этим «извергом» -как они его называли за глаза.

Однако, была одна женщина, которая часто спорила с Алексеем Степанычем по поводу котов и сама за ними ухаживала. Когда получалось-убирала за котами на улице. Она и внутри подвала наводила бы порядок, но подвал обычно был закрыт на ключ, а ключ у Алексея Степаныча. Друг друга они недолюбливали. И ей самой не в радость было идти к своему врагу и просить у него ключ, что бы поубирать. Поэтому все ограничивалось уборкой на улице у подвального окошка.

Молодая кошка, как и Белка, привела тоже четверых котят, таких же мохнатых как и она сама.

Обитатели этого дома обычно каждый год разбирали почти всех котят. Кто то к себе возьмет котенка, кто то на дачу, кто то кому то подарит….Вобщем к середине осени из всех котят либо никого уже не оставалось на улице, либо оставался какой то один нездоровый и некрасивый кот. Но и тот, когда подрастал, выздоравливал и обретал свою молодую кошачью красоту, после чего куда то исчезал. Лишь несколько раз в году, что бы что то поесть, можно было увидеть того красавца, который прошлым летом маленьким еще на ладан дышал-но выздоровел, и слава богу.

Сейчас уж недели две, как котята родились. Обе кошки привели с разницой в два дня. Котята Белки были дружелюбны к людям, поэтому не боялись подходить к рукам. Мохнатые же были немного диковаты и всегда мигом влетали в окошко подвала, что бы спрятаться от прохожих. Зато по вечерам и до поздней ночи им было уже все равно, есть там кто то или нет, и на цветочной клумбе, которая была на против их окошка, уже бесились все, кому не лень.

Этот подвал и клумба были как раз под квартирой Егора и он частенько любил обедать у окна, что бы во время трапезы понаблюдать как между собой играют коты. Иногда из окна что то даст им вкусненькое. Однако особое внимание он уделял маленькой кошечке, с черным хвостом, ушами и лапками. Своим окрасом она напоминала сиамскую породу, с голубыми глазами. Этот котенок сразу понравился Егору, но он отложил время его забирать к себе, поскольку котята родились совсем недавно и только повыползали на улицу изучать мир.

И как ему попадалось, между прочим, побеседовать с местными жителями, он считал своим долгом предупредить, что этого котенка он оставляет себе.

– И хорошо. Тут еще Ивановна с первого подъезда, тоже хочет двоих забрать.-ответила как то соседка, на предложение Егора.-Может, даст бог заберут всех, хоть зимой за них переживать не надо будет.

– А вы чего сейчас не забираете? -спросила она.

– Они еще слишком маленькие, что бы отнимать их у матери. Только набираются опыта…

– Да.. да.. Ивановна тоже сказала, что лучше пусть они пока побудут возле матери. Рано еще забирать.-согласилась она.

– Ну а вы как? Будете забирать кого то? -поинтересовался Егор.

– Ой, у меня и без котов проблем достаточно.-отмахнулась она.-Хочется конечно, но это ж ответственность какая! Как за собственное дитя. А тут сама не знаешь, как концы с концами свести.

– Ну да.. Ну да..-ответил Егор о чем то задумавшись.

– Ну хорошо, -сказал он улыбаясь-Всего вам доброго!

После чего развернулся и ушел.

Шло время и котята подрастали, становились живее, игривей и Егору казалось, что скоро своего котенка можно будет забирать к себе. Котенок был из диковатых и поначалу он шарахался людей и убегал, но со временем он привыкал и уже увидев кого то, отбегал на безопастное расстояние и там просто сидел и наблюдал, однако никому не даваясь в руки. И тем не мение он чуствовал, что в этих руках или что то съедобное, если там что то было; либо в этих руках что то интересное, если руки были пусты. Но к рукам Егора котенок иногда шел, как ни к кому другому. Егор однажды использовал маленькую хитрость и ему удалось приручить его к рукам с помощью валериянки.

Был поздний августовский вечер. Егор только пришел домой с работы и у в хода в подъезд он обнаружил в тамбуре этого котенка. Егор присел не заходя в тамбур и позвал его к себе, опуская руку к долу. Котенок выбежал из тамбура на улицу, в другую от Егора сторону и сел на безопасном расстоянии, глядя на Егора.

– Иди сюда… Чего ты? -сказал Егор.-Ксс.. Ксс…

Но в этот раз, чем ближе Егор пытался приблизиться к котенку, тем дальше тот от него убегал, садился и смотрел на Егора дальше.

– Ладно, не бойся.-сказал он вставая и отправляясь домой. Зайдя в дом он увидел пакет с мусором, который он оставил еще днем, но забыл вынести. Не раззуваясь, он взял пакет и вышел на улицу, отправляясь к мусорным бакам.

Прошла минута, после того, как Егор встретился с этим котенком на крыльце, но сейчас его там уже не было. Егор шел к мусорным бакам, которые находились в конце дома на пустынной площадке и вслушивался, как где то там бились между собой коты.

– Чего ж драться то уже? Весна давно прошла.-сказал он вслух улыбаясь сам себе.

Но чем ближе он подходил к этой площадке, тем понятней ему становилось, что это не совсем похоже на кошачью драку, а скорее на драку кота с собакой, потому что слышно было собачье рычание. И это были не игры, а отчаянный, кошачий, смертельный крик.

Тут же ему пришло в голову, что это мог быть его котенок. Но мысль о том, что котенок слишком маленький, что бы кричать таким голосом и вообще отбиваться от собак, его немного успокоила. Егор ускорил шаг на крик. Чем ближе он подходил к этому месту, тем больше этот крик принимал детский характер и тем очевидней становилось Егору, что это тот-именно тот котенок, который две минуты назад встретил его у двери дома.

На улице было темно и на площадке не было освещения. Каждую ночь там стояла такая темень, что иногда было страшно тудой ходить, опасаясь что вот-вот кто то выпрыгнет на тебя из кустов.

Добежав уже до площадки, Егор стал вглядываться в те места, откуда приблизительно доносились крики. Вдруг метров в двадцати от себя он с трудом разглядел три силуэта, похожих на собак, которые бегали вокруг какого то белого пятна, а это пятно с сумашедшей быстротой металось из стороны в сторону, между собаками. И с той же быстротой менялись крики.

Это были постоянные вырванные крики, не замолкающие ни на мгновения. Болевой шок, от отрывающейся плоти и вырваных внутренностей, был на столько острым, что помутился разум и не понимал что происходит с телом. А тело, в смертельном бешенстве, рывками кричало даже не имея возможности набрать в себя воздуха. И кричало оно, наверное, не так от боли, как от страха и неизвестности.

Егор забыл зачем пришел и с мусорным пакетом в руках кинулся туда. Он был уже близко как тут, от тряски, пакет разорвался и все из пакета посыпалось с шумом на землю.

Услышав шум, собаки замерли, кошачий крик тот час же прекратился, и через секунду, увидев человека, собаки мигом поразбегались в разные стороны. Видимо, покуда жертва в агонии вопила, для собак эти вопли представляли дикий азарт и игривый интерес, иначе они оставили бы ее в покое, как некий пассивный и неинтересный предмет. В пасти одной из них, как ему показалось, безжизненно, как тряпка, висело это белое пятно. Но он отказался принимать на веру увиденное, поскольку в этой кромешной тьме, все что угодно могло быть в собачьей пасти. Егор уже прибежал на то место, где все происходило, отыскивая этого котенка, и прислушиваясь в темноту, ожидая найти его живым, пусть искалеченным, но живым. Ничего не было. Собака его унесла.

Егор, забыв про свой мусор, махнул рукой и в потемках побрел домой. Перед глазами стояла одна эта картина, которую он только что разглядел. И отчаянные крики жертвы звучали в его уме еще долго после этого.

Он зашел в дом. Кушать уже не хотелось. Наоборот, опять и опять перед его глазами прокручивалась одна и та же живая картина, и от этого даже подташнивало. Что бы как то снять стресс от увиденого и смыть эту картину из сознания он было отправился в холодный душ, но передумал и ограничился тем, что окунул только голову в холодную воду на несколько минут. Он немного пришел в себя, но этот крик так никуда и не делся из его головы.

Когда Егор пообещал себе, что заберет этого малыша, он тот час же пожалел об этом, думая, что еще котов ему дома не хватало для полного счастья. Да еще и блохи каким то образом просачивались к нему в квартиру из подвала. Но чем чаще он видел этого котенка и его собратьев, как они играют, как себя ведут, тем больше он распознавал характеры каждого из них, наблюдая за ними. И тем сильнее у него выражалось желание забрать именно этого. В его характере он распознал детскую пытливость, интерес к окружающему миру, зависимость от матери и животный страх перед чем то новым и неизвестным. Все как у людей. Таким же он был когда то. Так же ведут себя люди в детском возрасте. Здесь ему пришло в голову, что весь животный мир на планете связан между собой, чем то одним целым и неделимым. И любим мы их не за то что они нам приносят пользу, а за то что они такие как мы. Просто живем с ними в разных измерениях. С этой мыслью он тогда и принял решение завести кота.

Сейчас же он лежал на кровати и не мог уснуть, жалея что не забрал котенка раньше. Тот крик, который он недавно слышал, так сильно врезался в его сердце, что он несколько раз за ночь вскакивал с постели, что бы посмотреть в окно. Ему казалось что здесь, под его окном, те же собаки так же разрывают и других котят. Но каждый раз этот крик оказывался миражем, когда он только вставал с постели. На рассвете Егор уснул.

На следующий день, ближе к обеду, Егор проснулся с теми же мыслями, с которыми уснул. На сердце было тошно. Ненавязчиво в его сознание возвращалась вчерашняя картина и те крики, уже тише, но все равно звучали в сочетании с этой картиной. На работу сегодня он решил не идти, а заняться чем нибудь, лишь бы выбросить это из головы. Вернее эти мысли заменить другими.

Первым делом, как обычно начинался его день, он пошел на кухню ставить чай, открывая оконные жалюзи. За окном на лавочке сидели две бабушки и кормили котят. У одной из них на руках сидел маленький котенок. Сначала Егор не поверил своим глазам. Он не мог поверить, что это именно тот его котенок, которого, как он думал, разодрали вчера собаки.

«Живой! Целый! Спокойный!». Эти три слова, как будто ударами волшебной палочки, прозвучали в его сознании. Сказать что он только обрадовался, это не совсем справедливо, поскольку сперва его посетило какое то другое чуство, которое в сотни раз сильнее радости. Это чуство моментально заживляет все раны на сердце и радость приходит независимо от обстоятельств. Без причины. Хочется просто радоваться и все!

Не дожидаясь пока заварится чай и схватив на ходу сигарету, Егор выскочил на улицу и закурил, глядя жадными глазами на этого котенка. Не выдавая своих чуств он остановился на крыльце, как будто просто вышел покурить. Он не спешил его забирать с чужих рук. Котенок, в мягких женских обьятиях, видимо, и без Егора чуствовал себя хорошо.

Егор еще удивился, что этот диковатый котенок пошел к чужим рукам, а от него вчера убегал. «Ах ты ж паразит этакий…» -подумал он шутя.

– О! -сказал равнодушно Егор, закурив сигарету.-А я думал его собаки загрызли. Вчера я видел как три собаки загрызли котенка.

– Опять загрызли.-сказала одна соседка другой

– В каком смысле, опять? -спросил Егор.

И соседки рассказали ему, как дети, играясь на площадке нашли троих разодранных котят в разных местах.

– Да вы что!? -с подавленным голосом спросил он.

– Да. Я еще слышала, что в соседнем доме тоже много котят позагрызали.

– Это за одну ночь?

– Нет. Это на днях было. Не сегодня.

– А что это за собаки?

– Не знаю. Они тут видно шастают по ночам и вылавливают таких вот… кто не успел спрятаться.

– Но не едят их! -значительно добавила вторая соседка.-Это ж, наверное, они от этого какое то удовольствие получают, если уже делают это постоянно. Как то собаки ладят с котами, а тут задрать… беспомощное существо насмерть. И не от голода, а наверное какой то другой интерес есть.

– Ой, да.-сказала вторая.-Скорей бы их уже поразбирали.

– Ну идем уже, а то опоздаем, добавила она своей подруге, вставая с лавочки и поправляя одежду. Котенка она опустила на землю.

– Иди к своим сестричкам.-сказала она.

– …И братикам.-добавила вторая.

После того, как они ушли, Егор еще присел на лавочку, наблюдая за тем, как этот котенок, увидев своего братика в клумбе с цветами, швырнул к нему, подкрадываясь и собираясь напасть на свою мнимую жертву. Ничком притаившись у бордюра клумбы он поджидал, пока жертва сама к нему приблизится. Но на эту жертву вдруг сзади напал еще один, такой же маленький злостный хищник. Жертва испугалась и подпрыгнула на месте, расставив по сторонам передние лапы. Испугался и тот маленький хищник, который только собирался напасть, и все от испуга, в один момент, поразбегались в разные стороны.

Зайдя в дом Егор думал, как обезопасить котят, иначе собаки могут опять вернуться.

«Надо на вечер к себе забрать. Всех.» -была его первая мысль.-Нет! Должны быть еще какие то варианты. Закрыть окно в подвал на ночь, что бы они не выбегали! Нет! Переместить всех в подъезд, собаки сюда не зайдут! Отнести их на чердак! Какой чердак, Игорь? Пятый этаж. Черт. Лучше бы всех котят к себе забрать. Ладно, до вечера что то решим.» -закончил он и принялся наводить в доме порядки.

Тем временем слухи, о том что собаки губят котят, дошли и до Алексея Степаныча. И он не придумал ничего лучше, как в тот же день вообще закрыть подвальное окошко.

Но Егор отказался от этой идеи, потому что котята все равно найдут место выхода и придут сюда же. Однако с закрытым окном им негде будет прятаться от опасности.

Алексей Степаныч забил окошко капроновой сеткой, и еще вставил кусок картона в оконную раму. По его энтузиазму и предприимчивости было видно, что он этим хвастался. Каждый день, встречая кого то из этого подъезда, он рассказывал, что необходимо вообще забить окно и он когда-нибудь это сделает сам, поскольку он один, ударяя себя в грудь, был неравнодушен к тому, что в подъезде воняет котами и что нету ни в одном подъезде всего дома такого бардака, как у нас.

Вечером того же дня, Егор выйдя на улицу обнаружил закрытое окно в подвал. Тарелок там уже не было. Они пустыми стояли на лавочке, ожидая что их заберет хозяин. Егор понял чьих это рук дело и, оглядев сперва двор, нет ли никого, он снял с окошка картон и сетку, отнесши это все в мусор. Затем он вернулся и дома набрал в тарелки воды и какой то еды. Вынес и поставил обратно у окошка в подвал. Сел на лавочку и стал дожидаться пока коты повылазят наулицу. Сейчас он решительно был настроен на то что бы забрать всех оставшихся котят на ночь к себе. Но из подвала никто не выходил.

Просидев так на лавочке около часа, он понял что котят либо отнесли соседи в кокое то безопасное место, либо в подвале они нашли другой выход. С последней мыслью он решил обойти вокруг дома в надежде, что найдет котят. Но и сделав круг, он никого не обнаружил.

«Да все равно они сюда вернутся» -подумал он.

Заходя в подъезд, ему опять пришла в голову мысль, которую он недавно прокручивал. Открыв двери в подъезд и подложив под нее камень, что бы не закрывалась, он еще к этому написал записку большими буквами и наклеил их на дверь.

«НЕ ЗАКРЫВАЙТЕ, ПОЖАЛУЙСТА, ДВЕРЬ. КОТЯТ ГРЫЗУТ СОБАКИ И ИМ НЕГДЕ ПРЯТАТЬСЯ.» -так было написано на этой записке. После чего со спокойной душой, как ему показалось, он отправился спать.

Однако через час он опять решил выйти на улицу, что бы найти хоть кого то из них. И действительно, только открыв входную дверь своей квартиры, у себя на коврике он обнаружил троих котят, которые испугавшись Егора тот час же пулей поразбегались кто куда. Один на улицу, а двое на верхние этажи.

– Наконец то! -сказал он и пошел вверх по лестнице ловить котят. Нашел он их этажем выше. В испуге они оба прибились в угол, к входной двери содедей. Егор остановившись на лестничной площадке, присел, что бы не пугать и без того напуганных котят и начал что то ласково им бормотать, подавая руку. Котята сначала были напуганы, но спустя несколько минут, видимо узнав в Егоре человека, которого видели уже сто раз, расслабились. И когда Егор это заметил он без труда приблизился к ним и взял обоих на руки. Они и не сопротивлялись. Этих двоих он отнес домой.

– Так! Теперь третий! -сказал он глядя на малышей, которые сидели уже на теплом паркете и не понимали где они и что происходит.

Удивительно, но третий котенок оказался на том же коврике, когда Егор выходил из квартиры уже за ним. В этот раз он никуда уже не убежал, а просто сжавшись, сидел на коврике и испуганными глазами глядел на Егора. Егор, не переступая порог квартиры, медленно присел и улыбаясь сказал:

– Ну что, красавчик… пошли.

С этими словами он аккуратно подобрал котенка на руки и внес в дом.

Это был тот самый котенок, которого он хотел оставить себе.

Еще несколько раз Егор выходил на улицу, что бы выловить остальных, но те, видимо, где то попрятались так, что днем с огнем не сыщешь.

Котята, которых он успел забрать в дом, сидели весь вечер на одном месте. Они были подавленны, как бывает с маленькими животными от испуга, когда их отнимают от матери в неизвестную местность. Егор поставил им на кухне миску молока, но они на это молоко даже смотреть не хотели. Он несколько раз переносил их то с дивана к миске с молоком, то обратно на диван. И когда он их перекладывал на диване с одного места на другое, что бы обеспечить им комфорт, поглаживая их, они начинали мурлыкать и закрыв глаза, притворялись как будто они спят. Егор тихонько взял к себе на колени своего котенка, уложил его поудобней, и стал почесывать ему вокруг шеи. Котенок продолжал мурчать.

«Интересно, как они это делают? -думал Егор.-Наверное только от человеческой ласки у них это получается.»

Он смотрел на это маленькое и безобидное существо, представляя как из этого существа может вырасти настоящий монстр, который не дает по ночам спать, шастает по кастрюлям на кухне, срывает занавески и царапает обои и мебель. Затем он опять вспомнил ту сцену, как вчера собаки разрывали котенка; опять к горлу подступил ком и на мгновение он как будто замер от вновь увиденной вчерашней картины в своем сознании. Еще ему почему то пришло в голову давно забытое прошлое из его юности. Там он, живя в деревне, помогал отцу забивать быков, что бы потом разделать их на мясо и продавать на рынках. Ритуал с ударом молота между рогами и перерезание горла быка представляли для Егора тогда только детский интерес. Этого было достаточно что бы ни разу не задумываться над тем, что в этот момент чуствует бедное животное.

Там он ловил петуха, который с самого утра кукарекал прямо под его окном, не давая выспаться, как будто специально издеваясь над Егором. И от злости, с совершенным хлоднокровием, сначала закрывал его на вечер в погребах и сараях. Но в этих помещениях было достаточно пространства, что бы эхо от кукарекания, доносилось до комнаты, в которой спал Егор. Совершить не реальное и заставить петуха не горланить по утрам, тогда для него стало навязчивой идеей и в конце концов он придумал сажать петуха в улей с пчелами на ночь. И к его удивлению петух на утро оставался живым. Тогда Егор выпускал петуха, уже с бугорками на плоти от укусов пчел. А однажды, когда этот самый петух целый день кукарекал без передышки, Егор вообще так взбесился, что схватил первый попавшийся камень и швырнул прямо в него, попав точно в цель-в голову. Петух от силы удара так и перевернулся на месте и, повалившись на землю еще несколько времени лежал на боку и нервно дергал лапами по воздуху, пытаясь куда то убежать. После чего, с трудом встав на ноги и отыскивая равновесие, он бегал без остановки по двору еще минут пятнадцать в безпамятстве. Увидев огромную, мгновенную, гематому на лице петуха и то, как он пытался прити в себя, тогда впервые Егор почуствовал жалость к этой птице. Тогда для него это чуство было новым и потому не знакомым, поэтому он не обратил на это должного внимания. Больше он этого петуха и не трогал. Лишь иногда после этого, интересуясь не зажила ли рана, он отыскивал его что бы словить и разглядеть эту рану поближе. Однако петух после этого случая, заметив Егора убегал куда-нибудь с такой скоростью, что Егор удивлялся тому, как они могут так быстро бегать.

Еще он вспомнил, как он вообще относился ко всякой живности в своем хозяйстве, будь то скот, птица или собаки с котами. В его отношении ко всему этому была та же пренебрежительная и хладнокровная черта поведения, что и у его родителей. Можно было собаку ударить за то, что она цепь порвала или кота вышвырнуть из окна за то, что тот лазил по столу, как в наказание за их оплошность. Все это вспомнилось ему в одно мгновение, от чего защемило сердце, от напрасно причиненной боли всем этим животным. Все это Егор тогда считал необходимым, потому что так делали его родители при случае, и так, по его мнению, должно было поступать, потому что таким был пример его воспитания. Сейчас он ненавидел себя, за то что так обращался с животными. Но еще больше, ненавидел своих родителелей, за то что они его этому научили. Никто не виноват. Ни он, ни его родители, ни родители родителетей, потому что таким был образ воспитания. Лишь бедным животным приходится терпеть человеческое невежество, только потому, что они не имеют возможности оправдать свою невиновность и природу поведения.

Сейчас для этих котят все было уже позади, хоть они и не знали, что с ними могло случится останься они на улице. «Пусть лучше они остаются теми монстрами, которые умудряются перевернуть в доме все вверх дном, чем испытают ужас быть разорванным заживо» -думал Егор. Вместе с тем он пришел еще к одному выводу, который показался ему весьма интересным.

«Спасая чью то одну жизнь, спасаешь целый мир, который возникает с началом этой жизни и имеет свое продолжение.»

||

На следующее утро он, уходя на работу, вынес котят на улицу, где уже бегали еще двое. Двоих он поставил на землю, а своего хотел еще подержать на руках. Но тот, заметив своих, которых он не видел целую ночь, весь изворачиваясь, выпрыгнул из его рук и побежал к ним оттопыривая хвост от радости. Записка, которую он оставил на дверях была сорвана. От нее остались лишь клочья в местах склейки. А сама дверь в подъезд была заперта.

«Ладно. Днем можно.-думал он.-А вечером приклею новую.»

Ближе к вечеру, возвращаясь с работы, Егор обнаружил еще одного разорваного кота, на той же площадке и на том же месте, где позапрошлой ночью собаки загрызали котенка. Это была та самая молодая мохнатая кошка, которая обосновалась с маленькими в подвале.

Тут же ему пришло в голову, что ежели бы дверь в подъезд была ночью открыта, возможно и эта кошка, спрятавшись в подъезде, осталась бы жива. Ему было понятно кто сорвал его записку с двери и закрыл ее на ночь. Алексей Степаныч.

Направляясь в дом он размышлял, какой скандал может произойти, попадись ему сейчас этот старик на глаза. Высказать ему все, что Егор о нем думал и наговорить разных гадостей, да так, что бы все слышали. Выдумывал слова, которые он сейчас же ему сказал бы и то, как оправдывался бы этот старик. Выдумывал мгновенные колкие ответы на его обьяснения, только для того, что бы его унизить перед всеми жильцами дома.

Но спустя немного времени Егору пришла в голову мысль, с которой он и согласился. Эта мысль гласила, что: «ежели этот дед хочет с кем то воевать-пускай воюет, а я буду делать то что должно.» С этой мыслью Егор решил не искать специально встречи с Алексеем Степанычем и даже, если и будет случайная встреча, просто игнорировать его и молчать. Так же, вместо записки (она все равно не помогала),он решил вообще снять парадные двери с петель, что он и сделал в тот же вечер и отнес их через дорогу в сад.

Еще до того, как Егор снял парадную дверь, он думал опять забрать котят к себе на ночь, но на улице их не было. Опять ему стало немного страшно за них. Но он старался отгонять от себя мысли о собаках, отвечая себе, что с котятами все нормально и вероятно они уже научились прятаться вовремя.

Весь вечер его посещали эти мысли, но успокаивал он себя тем, что входной двери уже нет и в случае опасности они легко спрячутся в подъезде.

Егору самому уже становилось интересно, что будет когда жильцы обнаружат, что двери на месте нет после того, как ранее видели его записку.

«Ну и что? -думал он на это.-Разве я обидел кого этим? Я спасаю жизнь котятам и ничего в этом плохого нет. Завтра повешу обратно, если надо будет, а вечером сниму опять». -успокаивал он самого себя.

Весь вечер ему казалось, что котенок мяукает под его окном, но когда он выходил посмотреть, то никого там не видел и с чуством то ли разочарования, то ли чуством тревоги за них, возвращался назад в дом.

Рано утром он вышел и поставил дверь на место, что бы лишний раз не создавать предлог для конфликта с Алексеем Степанычем.

Немного позже, он вышел на крыльцо покурить. На лавочке сидела бабуля. Каждое утро она выходит со сложенным совдеповским пледом, стелит его на лавочке, садится и дышит свежим воздухом. Подошла вторая соседка, возвращаясь с магазина. Поставила сумки на крыльце, поздоровалась и села на лавочку рядом с бабулей. Поздоровавшись друг с другом, они перекинулись словами о том, какой сегодня хороший день. И, обращая свое внимание на котов, которые крутились у их ног как будто сами хотели что бы о них поговорили, соседки завели разговор о котах.

– Вчера этот мужчина, -сказала одна, показывая пальцем где то на верхние этажи, -кричал на меня. За то что я их кормлю.

Вторая охнула задумчиво, потупив глаза вниз.

– Оно то правда. Он прав по своему, что они тут шастают, воняют. Это гигиена.-ответила она, отламывая ливерную колбасу на небольшие кусочки и бросая на землю.

– Но посмотришь на них-жалко ведь. Что ж мы за люди такие будем, если оставим их без присмотра!?

– Да… Да… -согласилась с ней соседка.

– А он еще им окно закрыл. Куда же они спрячутся? Но на следующий день снял.

– Да, точно. А я и забыла, что окно было закрыто. А чего снял?

– Та наверное что то в голове поменялось. Тоже ведь человек. Видать, проснулись какие то чуства.

– Странный он какой то. То закроет, то откроет. Потом кричит на всех как ненормальный, что развели кошарню. Странный.

С некоторое время они еще посидели молча глядя как котята бесятся между собой, потом одна перевела взгляд на свои сумки, возле которых подозрительно крутились двое из них и вспомнила.

– Ну я пошла, а то сейчас они мне всю сумку растащат.-сказала она вставая с лавочки и направляясь к двери.

– Всех вам благ! Пусть вам бог помогает.-сказала ей вслед бабуля.

Егор еще оставался на крыльце и молча слушал о чем они говорили, выкурив при этом две сигареты.

Соседка вошла в подъезд. Бабуля, которая осталась сидеть на лавочке, взглянув на Егора, добавила:

– Самая лучшая правда-это своя правда! Тому то нравиться. Тому-это…. Да. Свой дом-своя правда! -закончила она.

|||

В тот же день Егору надо было ехать с отцом в Бердичев к родственникам с ночевкой. Зная, что если оставить парадную дверь на месте и ее на ночь закроют, он надумал снять ее и спрятать не где-нибудь, а у себя в квартире. Сделав так, пока никто не видел, он уехал. И приехав на следующий день домой, он понял что вообще нет смысла ставить эту дверь на место до тех пор, пока котята не подростут. Это показалось ему лучше, чем каждый день возиться с этой дверью, то снимая, то устанавливая ее на свое место. За все то время, пока эта дверь находилась в его квартире, между жильцами подъезда, на лавочке, не было никаких разговоров о пропаже парадных дверей. Как будто ничего и не пропадало. Все, если и не знали чьих это рук дело, но кажется понимали, для чего она пропала.