Текст книги "Историческая хроника Хоперского полка Кубанского казачьего войска. 1696-1896"

В. Толстов
Историческая хроника Хоперского полка Кубанского казачьего войска. 1696-1896

Напечатано по распоряжению Начальника Кубанской области и Наказного Атамана Кубанского Казачьего войска.

© Издательство «Сатисъ», оригинал-макет, оформление, 2007

Предисловие

Настоящая историческая хроника составлена и выпущена в свет, собственно ради исполняющегося в этом году 200-летнего юбилея Хоперского полка, с целью кратко ознакомить читателя с историческим прошлым Хоперских казаков, так как история их, по независящим от автора причинам, не могла поспеть для издания.

На реке Хопре в 1696–1777 гг

Слишком 200 лет тому назад, во второй половине XVII столетия, на реке Хопре, – притоке Дона с левой стороны, – поселились, выбежавшие разновременно из Тамбовского воеводства разного звания люди, но преимущественно городовые казаки и стрельцы[1]1
  Полное Собр. Закон. Росс. Имп. Т. VII № 4519.– Труды Саратов, учен, архив, комисс. вып. 2, стр. 267.


[Закрыть].

Основав свои жилища в городках: Григорьевском, Беляевском и Пристанском на реке Хопре, близ впадения в нее с левой стороны речки Савалы, в иестах дотоле необитаемых и диких, в которые нередко заглядывали крымские и кубанские татары и всякий буйный сброд, новые поселяне, люди большею частию служилые, на первых же порах приняли казацкое устройство, завели у себя казацкие порядки и стали слыть под названием Хоперских казаков[2]2
  Хотя Хоперскими казаками назывались в те времена все поселенцы реки Хопра, от впадения в нее речки Савалы и до устья, и все они, безразлично, принадлежали к составу Донского войска, но здесь под этим именем я подразумеваю именно тамбовских выходцев, которые первоначально жили в городках Пристанском, Беляевском и Григорьевском, участвовали в азовских походах и шведской войне, а затем, в начале XVIII столетия, поселились в Новохоперской крепости. Сделавшись. Таким образом, родоначальниками образовавшегося впоследствии Хоперского полка, только они одни из старинных обитателей реки Хопра сохранили за собою и передали потомству свое старое название – Хоперских казаков.


[Закрыть].

Население, названых мною, трех городков в начале было не велико, но с течением времени туда пристало на жилье немало разного беглого люда, преимущественно из Малороссии, так что в конце XVII века в них считалось несколько сотен служилых казаков.

Служба Хоперских казаков правительству выражалась в том, что они, смотря по достатку, конными или пешими охраняли наши южные и юго-восточные рубежи между Доном и Волгою от набегов крымских и кубанских татар и калмыков.

Хотя все казаки, обитатели реки Хопра, входили в состав Донского войска и починялись войсковому кругу и войсковому атаману, но эта зависимость, главным образом, складывалась только при наряде на государственную службу, или когда нужно было действовать против неприятеля, или отстаивать общие казацкие интересы. В частности же каждый городок жил и управлялся в мирное время сам по себе, для чего общество казаков избирало из среды своей станичного атамана и помощника ему – есаула.

С первых же времен своего поселения на реке Хопре, Хоперские казаки стали заниматься хлебопашеством и скотоводством, чтобы обеспечить свои нужды и иметь все необходимое для существования и отбывания военной службы.

Кроме земледелия и скотоводства казаки занимались рыболовством и звериною ловлею.

Начало исторической жизни Хоперских казаков следует считать с 1695 года, когда они официально являются на царской службе. В этом году, как известно, юный царь Петр Алексеевич объявил войну туркам и со своим войском пошел на их крепость Азов, чтобы посредством обладания этой крепостью, добраться до Азовского моря, необходимого русским для обеспечения себя со стороны Крыма и Кубани. В походе под Азов приняли участие Хоперские и Донские казаки, примкнув к царскому войску, под начальством генерала Гордона, на пути его следования вниз по Хопру и Дону.

Осадив Азав, русские, однако, не могли взять его, потому что турки с моря на кораблях помогали своим и людьми и всякими продовольственными и военными запасами. Поэтому осада крепости была снята и все наши войска вернулись на зимовку в свои края.

Но энергичный царь не унывал и решил добиться своего. Начались большие приготовления ко второму походу на Азов, для чего в Воронеже стали спешно строить военные корабли, галеры и боты, чтобы в будущем походе окружить Азов и с суши, и с моря. Постройка шла настолько быстро, что к весне наш новорожденный военный флот был совершенно готов, вооружен и снабжен всякого рода припасами, причем для службы на судах был сформирован особый морской полк.

В мае 1696 года наш флот и сухопутные войска, к которым присоединились Хоперские казаки вместе с Донцами и Запорожцами, окружили Азов с суши и с моря и повели против него правильную осаду. Турки по прошлогоднему подошли было к Азову с моря, но потерпев поражение от казаков, напавших на них в своих лодках под общим начальством самого царя, и видя, что все берега укреплены, а в устьях донских гирл стоят русские военные суда, отошли назад в море и праздно смотрели на военные действия под крепостью. А русские между тем громили Азов и вели против него осадные работы.

Во время действий под Азовом казаки несли сторожевую службу, прикрывали транспорты с разными припасами и вместе с другими работали в траншеях.

17 июля 2000 казаков, наскучив медленностью осады, самовольно ударили на крепость и отняли у турок два бастиона с 4-мя пушками и там засели. Турки не на шутку перепугались казацкой удали и отчаянной храбрости и, не видя для себя ниоткуда помощи, на другой день завели с нами переговоры о сдаче крепости. 19 июля Азов был отдан нам со всеми боевыми запасами, пушками и знаменами и русские войска вступили в него[3]3
  Хронология русской военной истории, Воен. Сборн. 1891 г. № 2.


[Закрыть].

После азовских походов Хоперские казаки вернулись домой и стали по прежнему нести свою городовую службу.

В 1701 году началась война между Россиею и Швециею. Снова Хоперские казаки, вместе с Донцами, присоединились к нашим войскам, двинутым для действия с неприятелем на северо-западную границу. До 1717 года Хоперские казаки бессменно провели в походах и делах против шведов, – «под знаменами Петра», – «на разных батальях шведских», в Лифляндии, Польше, Белоруссии и в русских пределах.

После Полтавской битвы, где шведская армия была разбита и положила оружие, ушедший в Турцию, в крепость Бендеры, шведский король Карл XII, по злобе на русских стал подстрекать турок, пугая из возрастающим могуществом России, и действительно добился того, что Турция в 1711 году объявила нам войну. Хотя мы не переставали воевать со шведами, но пришлось идти в поход и против турок.

Хоперские казаки вместе с Донцами принимали участие и в этой турецкой войне, которая окончилась для нас неудачно: мы должны были вернуть туркам Азов, что было особенно тяжело для царя Петра Алексеевича. Зато, вернувшись в Россию, Петр с особенною настойчивостью возобновил военные действия против шведов и бил их на суше и на море.

Во время шведской войны, осенью 1707 года, на Дону произошел страшный бунт. По поводу царского приказания о возвращении из казачьих городков принятых туда беглых людей и об отобрании от Донского войска в казну бахмутских соляных варниц[4]4
  Соловьев. Ист. Рос. т. XV стр. 212–227.– Краснов. Земля войска Донского. Изд. 1863 г., стр.43–48.


[Закрыть], Дело началось с возмущения значительной партии разного сброда из казаков и бродяг, под предводительством атамана Бахмутского городка Кондрата Булавина. Бунтовщики двинулись на реку Хопер, где тогда расположен был по казачьим городкам отряд царских войск под начальством князя Юрия Долгорукова, присланный на Дон для розыска беглых.

В Донском войске против правительства восстали все молодые казаки, оставшиеся дома от выкомандирования на войну и почти все городки по притокам Дона, по рекам: Хопру, Медведице, Бузулуку, Айдару и Донцу пристали к мятежникам, но в некоторых городках старики и люди благоразумные постановили: «бить и грабить булавинцев». На Хопре булавинские мятежники сговорились истребить отряд князя Долгорукова; и действительно в темную осеннюю ночь в городках по Айдару и другим рекам они привели в исполнение свой ужасный заговор – князь Долгоруков, все офицеры и до тысячи солдат были побиты.

Бунтовщики преследовали, разоряли и били и тех казаков, которые к ним не приставали и заодно с ними не действовали. Из бывших дома Хоперских казаков многие противились бунтовщикам и шли с ними насильно, поневоле, а другие приставали к мятежу охотно.

Узнав о гибели Долгорукова с отрядом, царь сильно разгневался и поспешно собрав около 20000 войска, послал их на Дон с приказанием – во что бы то ни стало усмирить бунт и жестоко расправиться с мятежниками, а городки бунтовщиков сравнять с землею.

Летом 1708 года бунт был усмирен, Булавин покончил жизнь самоубийством, более 7000 казаков было казнено и побито, а многие казачьи городки по Хопру, Медведице, Айдару и Бузулуку были разрушены и уничтожены. Хоперские городки: Пристанский, Беляевский и Григорьевский тоже были разорены до основания, а земли казачьи, прилегавшие к этим городкам присоединены к Воронежской губернии. Хоперские казаки, принимавшие участие в бунте, частию погибли в смуте, а частию были казнены за мятеж; принесшие же повинную – были прощены и посланы на войну против шведов, а осиротевшие семьи с уцелевшими пожитками, после разорения своих жилищ, разбрелись по ближайшим донским городкам.

На Хопре стало тихо и пустынно.

Царь Петр хотя и благоволил к казакам за их храбрую и верную службу, но очень не любил их за самоволие и беспорядочное самоуправление. После булавинского бунта он во многом урезал казацкие вольности во всех казачьих войсках.

После отдачи туркам в 1711 году крепости Азова, кубанские и крымские татары, пользуясь отсутствием на войске большинства казаков и других войск, стали опять довольно часто приходить на грабеж в наши южные области на Хопер, Медведицу[5]5
  Савельев. Трехсотлетие Донского войска, изд. 1870 г., стр. 65.


[Закрыть] и в другие места; отпор им дать было некому.

Это обстоятельство побудило царя принять меры к более прочному охранению нашей окраины со стороны Кубани и Крыма. По его указу, в 1716 году, на реке Хопре была построена крепость Новохоперская[6]6
  Полн. Собр. Зак. Рос. Ими. т. IХ № 6341,– Арх. Морск. Министер. д. № 220. 1723 г. (опись т. II).


[Закрыть], в которую царь Петр приказал призвать на жительство вольных малороссов – черкас и посадских охотников, а также и казаков из донских казачьих городков. Чтобы они в этой крепости служили конную службу и охраняли границу.

Во время заселения Новохоперской крепости, в 1717 году. Хоперские казаки были отпущены со шведской войны, а так как их дома были разорены во время булавинского бунта, о городки уничтожены и тортовые земли приписаны ко вновь возведенной крепости. То они все тоже записались в число охотников и вместе с другими населили образовавшиеся при крепости и в округе ее слободы: Градскую, Алферовку, Красную и Пыховку[7]7
  Записки Императ. Русск. Геогр. Общ., кн. XII, изд. 1857 г., стр. 320.


[Закрыть]. Всех казаков Хоперской крепости. Как их тогда называли, поселилось в слободах 219 человек со своими семействами; из них 125 человек было из черкас, а 94 человека – охотников из донских казачьих городков, то есть прежних Хоперских казаков, возвратившихся со шведской войны.

Всем этим новым поселенцам были отданы в вечное владение пахотные и сенокосные земли и прочие угодья, бывших Пристанского и Беляевского казачьих юртов, границы которых были точно определены.

Эти земли даны были казакам вместо денежного и хлебного жалованья так, чтобы доходы с них покрывали все казацкие нужды. Впоследствии, с 1731 года Хоперским казакам было назначено и денежное жалованье, а затем стали выдавать и провиант[8]8
  Полн. Собр. Зак. Рос. Имп. т. IХ, № 6541 и т. X, № 7714.


[Закрыть].

С окончательным водворением на новых местах, из Хоперских казаков была сформирована конная команда в числе 216 человек, первым начальником которой в 1731 году был назначен ротмистр Григорий Неклюдов, произведенный в этот чин и должность из Хоперских же казаков. А 1731 году был утвержден и штат хоперской команды, по которому число воинских чинов в ней полагалось следующее:

2 ротмистра,

2 хорунжих,

2 писаря,

216 казаков.

Хоперская команда состояла в подчинении комендантов Новохоперской крепости и имела своим назначением охранять жителей от разбойничьих шаек, нередко появлявшихся в окрестных лесах, употреблялась для прекращения всяких беспорядков и водворения спокойствия среди населений, для сопровождения денежных почт и проч., а также для содержания караула в крепости и на окрестных форпостах. Между прочим Хоперские казаки осенью 1774 года действовали против пугачевских мятежнических партий, появившихся в пределах Воронежской губернии и волновавших население[9]9
  Дебу. «О Кавказской линии и Черномории», изд. 1829 г., стр. 48.


[Закрыть].

В 1738 году ротмистр Хоперской команды Никифор Иноземцев (из Хоперских казаков) ходатайствовал перед Военной Коллегией о награждении Хоперских казаков знаменем за их усердную и ревностную службу. Это ходатайство было уважено и по указу императрицы Анны Иоанновны Хоперцам было пожаловано одно простое старинное знамя (стрелецкий треххвостый прапор) и четыре значка «для случающихся казацких командирований» – как сказано в указе[10]10
  Знамя и значки до невозможности ветхи, так что трудно определить, что на них было изображено. С большим трудом удалось нанести на бумагу форму и цвет одного знамени. Они хранятся при Войсковом Штабе Кубанского казачьего войска.


[Закрыть].

В 1775 году по Высочайшему повелению, вследствие ходатайства Хоперских казаков, всемих детям и родственникам, проживавшим в слободах: Градской, Алферовке, Пыховке и Красной, была произведена подробная перепись, отмежевана земля по 15-ти десятин на каждую душу мужского пола со всеми прочими угодьями, исстари принадлежавшими им, и из них образован был полк.

По переписи всех Хоперских казаков – служащих, отставных, стариков и малолетков – оказалось 1540 человек. Кроме того, тогда же по распоряжению правительственной власти, было зачислено в Хоперский полк в казачье сословие 295 человек (145 семей) крещеных, персиян и калмыков[11]11
  Потомки их и поныне живут в станицах Суворвской и Баталиашинской (ныне г. Черкесск – прим. ред.) Хоперского полкового округа, слившись с коренным населением. Многие из них достигли офицерских и даже генеральских чинов.


[Закрыть], проживавших в Битюцкой волости и не приписанных ни к какому сословию.

Затем осенью того же года. По повелению генерал-аншефа Г. А. Потемкина[12]12
  Ордер гр. Потемкина 24 сентября 1775 года.


[Закрыть], Хоперский полк был окончательно устроен и сформирован под командою полковника Конона Устинова, в числе пяти сотен с 16-ю полковыми старшинами.

Следует заметить, что полковые старшины – есаулы, сотники, пятидесятники и хорунжие были выбраны самими казаками из числа людей толковых, честных, храбрых и опытных в военном деле, которые по представлению Устинова были утверждены в своих званиях указом Военной Коллегии.

После сформирования Хоперского полка казаки по прежнему несли охранительную службу в своем округе и содержали форпосты вплоть до осени 1777 года, когда они в силу Высочайшего повеления покинули свои родные края и переселились на Северный Кавказ.

На Моздокско-Азовской линии в 1777–1825 гг

По окончании первой турецкой войны в 1774 году, к России от Турции, между другими приобретениями отошли берега Азовского моря, а пограничною чертой на Кавказе решено считать реки Ею и Калаус.

До этого времени нашей границей на Северном Кавказе была река Терек от Каспийского моря до крепости Моздока и пограничную линию охраняли издавна живущие по Тереку казаки: Кизлярские, Гребенские, Терские, Семейные и Моздокские.

Теперь же, после войны стало необходимо обезопасить новую границу от Моздока до Азова при устьях реки Дона и учредить на ней более прочную охрану наших южных областей. С этой целью князь Потемкин поручил астраханскому губернатору, генералу Якоби, осмотреть новую Моздокско-Азовскую линию, описать ее подробно и наметить на ней укрепленные пункты. Получив, составленное Якоби описание новой линии, Потемкин, в апреле 1777 года представил его, при особом докладе, Императрице Екатерине II, прося утвердить намеченные предположения, как об укреплении новой границы, так и о заселении ее Хоперскими и Волжскими казаками.

Рассмотрев доклад и описание новой линии, Государыня утвердила доклад, написав на нем собственноручно: «быть по сему». Таким образом царскою волею было решено переселение Хоперского полка с реки Хопра на Моздокско-Азовскую линию[13]13
  Полн. Собр. Зак. Росс. Ими., т. XX, № 14607.


[Закрыть].

Вслед за тем от князя Потемкина последовал приказ на имя командира Хоперского полка полковника Устинова, в котором князь, извещая его о Высочайшем повелении о переселении Хоперцев с семействами на реку Терек, предписывал по этому делу соображаться во всем с приказаниями генерала Якоби, которому было поручено, как переселение казаков, так и устройство их на новой линии.

Летом Якоби лично сам побыв и в посаде Дубовке на Волге и в Новохоперской крепости, где осмотрел казаков и распорядился, чтобы в первую очередь на линию шли только одни конные казаки, которые должны были все устроить там и уже потом перевезти туда все свои семейства. Вместе с казаками назначен был идти из России на Кавказ Владимирский драгунский полк, собственно для прикрытия работ по линии.

В конце июля 1777 года[14]14
  Описание жизни и боевой деятельности Хоперского полка за период 1777–1864 гг. составлено на основании исторических дел военно-ученого арх. Главного Штаба, военных архивов Ставропольского и Владикавказского и соч. П. Буткова «Материалы для новой истории Кавказа».


[Закрыть] Хоперские и Волжские казаки собрались в городе Царицыне, на Волге, и оттуда вместе с Владимирскими драгунами, под общим начальством командира этого полка полковника Шульца, двинулись степями на юг, на реку Куму, к редуту при урочище Маджары, где был заготовлен для них провиант.

30 августа, пройдя степью 516 верст, казаки и драгуны пришли в Маджары, а затем 25 сентября они достигли Моздока. Здесь было решено, что Волжские казаки займут своими станицами от Моздока на северо-запад до речки Томузловки (где ныне сел. Александровское Ставропольской губернии), а Хоперский полк продолжит линию далее, через Черный лес около Ставропля и на Егорлык (где ныне сел. Донское).

На этом пространстве от Моздока до сел. Донского намечено было к постройке 10 крепостей при которых в особых станицах должны были поселиться казаки.

Отдохнув в Моздоке несколько дней, Хоперские казаки и драгуны в начале октября двинулись на линию. Дорогою, на месте современного сел. Северного полковник Шульц оставил 250 Хоперских казаков с 2-мя эскадронами драгун, собственно для возведения Александровской крепости, переименованной в 1785 году в Северную. С остальными, затем, казаками и драгунами Шульц пошел дальше по линии и 22 октября остановился на месте, предназначенном для Ставропольской крепости. Приступив к работе, казаки, однако, к зиме не много сделали и должны были зимовать по лагерному около новой крепости.

Весной 1778 года Хоперцы начали постройку всех своих крепостей, но к зиме закончили только две: Ставропольскую и Александровскую, а другие две – Московскую и Донскую достроили в 1779 году. Работу производили казаки и солдаты пехотных и егерских полков, а строительный материал подвозили трухмены (так у автора).

Одновременно с постройкой крепостей казаки устраивали при них свои станицы, места для которых были окопаны глубоким рвом и огорожены двойным колючим плетнем с набитою внутри его землею.

Весной 1779 года с Хопра прибыли казачьи семейства и тогда же Хоперский полк окончательно утвердился на новой линии в своих станицах при крепостях: Александровской (Северной), Ставропольской, Московской и Донской с полковым штабом в станице Ставропольской, причем для защиты станиц на крепостных валах стояли медные и чугунные пушки: в крепости Северной – 27, в Ставропольской – 10, в Московской – 3 и в Донской – 5.

С переселением на новую линию Хоперскому полку было выдано от казны денежное пособие по 20 рублей на каждый двор и с того же времени полку были предоставлены для пользования, по мере нужды, прилегающие к станицам сенокосные и пахотные земли и лесные угодья. Только в 1820 году Хоперцам была форменно отмежевана земля в следующем количестве: командиру полка 300 десятин, старшинам по 60 десятин. Казакам по 30 десятин на каждую душу мужского пола, а лесов было отдано для пользования несколько более 2000 десятин.

Как все линейные полки того времени, Хоперский полк жил и управлялся сам по себе, под непосредственным распоряжением и наблюдением своего полкового командира, который ведал все военное и гражданское устройство полкового населения, состоявшего исключительно из одних казаков с их семействами (в станицах к неказачьему сословию принадлежали только духовенство да торговцы и ремесленники). Даже суд и расправа принадлежали ему в известных случаях.

В делах военно-гражданского управления своего полка он подчинялся начальникам дивизий, расположенных на линии, а по части пограничной службы – кордонным начальникам.

Командир полка через полковое правление делал все распоряжения, касательно служебных нарядов казаков, комплектования полка, смены казаков, отбывания повинностей, общественного порядка в станицах и прочей деятельности казачьего населения, сообразно условий пограничной службы.

Что же касается ближайшего управления станицами, то там дело это ведали станичные начальники, свои же полковые офицеры. Назначавшиеся и утверждавшиеся в должностях военною властью.

Общественный станичный сход ведал только самые обыденные дела станичного населения, во всем же остальном распорядительная и исполнительная власть принадлежала начальнику станицы, который вместе с тем был и военный командир казаков.

Одним словом, в поселенном на Кавказе линейном полку и в общественной, и даже в семейной жизни, и в домашнем быту, и на службе, короче – всюду и во всем царил военный порядок и распоряжалась военная власть.

Воинской повинности подлежали все мужчины в возрасте от 20 до 50 лет, не служили только калеки и слабоумные.

Срок службы полагался для офицеров в 25 лет, а для казаков в 30 лет; и те, и другие должны были выходить в службу конными и при всем собственном снаряжении и вооружении Хоперский полк со времени своего образования и до 1813 года состоял из 5-ти сотен и, по тогдашним правилам, должен был постоянно находиться в штатном составе, причем число воинских чинов с переселением полка на Кавказ, то есть с 1779 года было определено следующее:

Командир полка 1

Есаулов 5

Сотников 5

Хорунжих 5

Полковой квартирмейстер 1

Писарь 1

Пятидесятников 20

Казаков 500

В казачьем населении все молодые казаки, по достижении 20 лет присягали на верность службы царю и отечеству и зачислялись в полк, причем, если в то время в полку служилых казаков было больше, чем полагалось по штату, то полковой командир распоряжался о спуске на временную льготу лишних казаков из числа нуждающихся, бедных или долго не бывших на побывке, чтобы они могли управиться с хозяйством и не терпеть нужды.

Офицерами или полковыми старшинами, как их тогда называли, полк комплектовался из своей же казацкой среды, посредством производства пятидесятников в полковые хорунжие за боевые подвиги и за отличную и примерную службу.

Кроме своей кавалерийской службы, Хоперцы служили и по артиллерийской части. Так, с окончательным устройством на новой линии, в 1779 году, в полку было назначено для службы при крепостных орудиях 128 человек, которые освобождены были от этой обязанности только в 1801 году и уволены домой; затем, в 1808 году, от полка было назначено в состав конно-артиллерийской роты 42 казака. Сверх того до 50-х годов при полковых орудиях (1 единорог и 2 пушки) постоянно находилось на артиллерийской службе 30 конных казаков.

Во время состояния на полевой службе все офицеры и казаки, считавшиеся в штатном составе полка, получали от казны жалованье и провиант для себя и фураж на лошадей, да кроме того порох и свинец.

Средства для существования семьи и для снаряжения на службу, как офицеры, так и казаки получали исключительно от земледелия и скотоводства; некоторые водили пчел и имели конские табуны, мельницы и сады. Вся домашняя и полевая работа, при отсутствии наиболее сильной и способной части населения, – служащих казаков, – лежала на женщинах и подростках. В поле и в доме и жена старшины, и простая казачка одинаково работали, засучив рукава, и вели все хозяйство.

С переселением на жительство на Моздокско-Азовскую линию Хоперский полк стал охранять нашу границу по укрепленным постам и редутам, возведенным впереди казачьих станиц, к стороне Кубани и Кумы.

Служба казаков распределялась на станичную, кордонную и внешнюю. Станичную службу несли большею частью внутренно служащие казаки, то есть те, которые отслужив на полевой службе 25 лет, перечислялись затем на 5 лет на внутреннюю службу, собственно для охраны порядка и спокойствия в станицах и для усиления обороны их. Кордонная служба заключалась в недопущении в пределы России заразы и в охранении русских поселений от набегов враждебных нам горских народов Кабарды и Закубанья; и наконец, внешняя служба состояла в том, что свободные сотни и резервы полка, при нужде посылались против неприятеля заграницу.

Из всех перечисленных мною обязанностей более ответственною и тяжелою была служба пограничная, охранительная. Причины тому были: пересеченная закрытая местность и воинственные, хищные соседи.

Прежде всего бросим взгляд на местность, на которой поселился Хоперский полк, и на которой казакам пришлось охранять нашу границу.

Высокое плоскогорье, – водораздел Каспийского, Азовского и Черного морей, – откуда берут начало реки: Калаус, Егорлык и некоторые притоки Кубани и Кумы, прорезано и вдоль, и поперек множеством более или менее глубоких балок, оврагов, промоин, а близ Ставрополя и хутора Темнолесского оно имеет вид горной страны, значительной высоты, с крутыми и даже отвесными уступами, обращенными к югу. На всем этом пространстве в старину местами росли огромные дремучие леса, а по балкам и впадинам гигантские камыши и бурьяны.

Дикий и пустынный вид представляла из себя местность чрез Ставрополь и на северо-запад к Манычу, на протяжении более чем 250 верст, когда первые колонизаторы этого края – Хоперские кзаки, пришли туда на жительство: впереди, к стороне Кубани, почти непрерывною стеною стояли девственные леса, а к Азовскому морю и вниз по Куме, на восток, расстилались необозримые степи, покрытые богатою растительностью. Тогда в лесах водились дикие козы, олени, медведи, рысь, тетерева, глухари, а в степях бродили табуны сайгаков и джейранов; по низменным же и болотистым местам в невылазных зарослях, гуртами жили дикие свиньи и копошились бесчисленные стаи всякой болотной и степной птицы. Сторона была богатая дарами природы. Но пустынная и неприветливая.

С первых же дней своей жизни на Кавказе Хоперцы очутились среди враждебных им народов и по соседству с закубанскими черкесами и кабардинцами.

В то время на обширном степном пространстве, ограниченном с юга и с севера реками: Кубанью, Кумой, Манычем и Еею, а с востока и с запада Каспийским и Черным морями, обитали кочевые орды калмыков и татар-ногайцев, причем последние, собственно, кочевали в степи между Кубанью и Азовским морем и представляли из себя четыре орды, перееденные в этот край в 1771 году по повелению Императрицы Екатерины II; эти татарские орды считались под покровительством России.

Народ необузданный, своевольный и хищный – ногайцы эти не могли жить спокойно и по дружески с русскими, отчасти потому, что их все время мутили крымцы, а отчасти по врожденной ненависти каждого мусульманина к христианину; да к тому же и с закубанцами они не ладили. Но в первое время все шло довольно сносно.

В 1781 году среди ногайских орд начались волнения, и в степях пошла неурядица. Тогда в этот край явился А. В. Суворов с войском и, по повелению Императрицы, приступил к выселению татар на Уральскую степь. Узнав об этом, большая часть ногайцев бросилась уходить за Кубань к черкесам, но Суворов нагнал их на берегу Лабы и нанес им жестокое поражение, а затем перевел их частью на Уральскую степь, а частью в степь между Ставрополем и Волгою.

Однако ногайцы эти и соседи их калмыки, хотя и были обезоружены, но еще долгое время не переставали заниматься разбоем и воровством, постоянно враждуя с казаками, которые, по их мнению, насильно отняли у них землю.

Но перед фронтом станиц Хоперского полка, за Кубанью и Кумою, жил враг несравненно воинственнее и опаснее, нежели ногайцы и калмыки. То были закубанские черкесы – адыге и кабардинцы.

Воинственные и отважные черкесы – адыге и абадзе все были поголовно вооружены и, можно сказать, самым лучшим по тогдашним временам оружием. Они делились на общества и народы и жили небольшими аулами по долинам рек: Большого и Малого Зеленчуков, Урупа, Лабы, Белой и других притоков Кубани с левой стороны, в местах лесистых и диких, и занимались преимущественно скотоводством и коневодством, пахали и сеяли мало.

Из них более всего были известны: абадзехи, бесленеевцы, башильбаевцы, темиргоевцы, махошевцы, беглые кабардинцы, карачаевцы и абазины. Некоторые из этих народов управлялись князьями, а другие имели свое народное управление, а князей не признавали.

Всю свою жизнь черкес проводил на коне, рыская как хищный волк, по разным местам, чтобы удалыми и воинственными подвигами прославить свое имя и заслужить от земляков и чужих почет, уважение и название «джигита». А этого можно было добиться только путем разбоя и грабежа. Черкес был страшно корыстолюбив и завистлив на чужое добро. Горцы сами говорили: «Если мы перестанем грабить и воровать, то помрем с голода; так жили наши отцы, так будем жить и мы». Понятно, что с таким соседом мирно не проживешь и без содействия оружия не обойдешься.

Черкесы имели и оружие, и все прочее боевое снаряжение несравненно лучшего качества, нежели казаки: азиятская шашка «волчек» или «гурда», кинжал дамасской стали, пистолет с арабским или английским замком и нарезное ружье – составляли предмет зависти и желания для казака, вооруженного довольно худшим оружием, даже по тогдашним временам.

Кавказские горцы явились перед казаками на прекрасных конях и закованные в кольчуги и в железные шапки с стальною сеткою.

Лучшими наездниками и самою лихою конницей в те времена считались; кабардинцы, бесленеевцы, ногайцы и темиргоевцы, а абадзехи и башильбаевцы, – как обитатели лесных и горных трущоб, – были отличные стрелки и преимущественно пешие бойцы.

В наши пределы горцы производили набеги или небольшими партиями, пускавшимися собственно на грабеж и разбой, или же многочисленными сборищами, вторгавшимися для погрома станиц и селений. Предприятия первого вида чаще всего имели место на нашей границе и отличались всегда величайшею дерзостью и предприимчивостью.

Вот от таких-то соседей и пришлось Хоперцам оберегать себя, свои семьи и жилища, и вместе с тем обеспечивать спокойствие наших южных областей.

Вслед за устройством крепостей и станиц была устроена и передовая охрана для них, состоявшая из ряда укрепленных постов и редутов на различном друг от друга расстоянии и в верстах 5-15 впереди станиц к Кубани. Здесь тогда находились редуты: Астраханский, Владимирский, Надзорный, Алексеевский фельдшанц, пост Круглолесский и другие, имена которых не сохранились.

С течением времени, когда между Хоперскими станицами, а также впереди и позади их постепенно образовались селения государственных крестьян, наша граница с кордонными постами отодвинулась до берегов Кубани и там остановилась на продолжительное время.

Со времени поселения и до 1805 года на обязанности Хоперского полка лежала охрана почтовой дороги из России на Кавказскую линию, в пределах своих станиц, на протяжении более 100 верст, а затем содержание команд на кордонных постах впереди станиц и по внутренним постам, в крестьянских селениях. На эти наряды выходило три сотни, а остальные части полка составляли резервы и при надобности поддерживали свои передовые посты или назначались с другими войсками в экспедиции против неприятеля.

На постах команды состояли из 15–40 человек казаков под начальством урядника или офицера. Пост должен был всегда иметь часового: днем на вышке, а ночью – внизу, у ворот; посылать разъезды вдоль границы, а на ночь закладывать секреты впереди кордонной линии на бродах, дорогах и теснинах.