Текст книги "Любви зыбучие пески"

3

Роберто не поверил своим ушам. Слова Кейт просто ошарашили его. Но он должен был как-то прореагировать на них, должен был хоть что-то сказать в ответ, и он произнес:

– Что ты сказала?

Фраза была глупой, неуместной, но она по крайней мере заменила крик. Да, ему хотелось закричать, хотелось наговорить ей кучу гадостей, потребовать от нее ответа на законный вопрос: почему она сделала это, почему отдалась другому мужчине, когда принадлежала ему? Или она не знала об этом? О том, что не имела никакого права вступать с кем-либо в какие-либо отношения, тем более интимные? А ведь он так надеялся на нее! Так верил ей… И вот все его надежды обернулись прахом.

Его скрутила дикая ревность. К ревности прибавлялась жуткая боль, а к боли – слепая злоба от мысли, что она предпочла в постели какого-то другого мужчину и зачала от него ребенка.

– Что ты сказала? – повторил Роберто, не услышав от нее ответа и наблюдая, как расширились ее глаза и задрожали губы.

– Ты прекрасно слышал, что я сказала! – бросила ему женщина. – Могу повторить для притворяющихся глухими: я беременна.

– О Господи! И как же это произошло?

– Я… Кстати, ты не мог бы вернуть мне тенниску? – сказала Кейт, неожиданно сменив тему разговора. – Я предпочитаю разговаривать в одетом, а не в голом виде. – И она указала на белую рубашку, которую он в порыве страсти стянул с нее и бросил на пол.

Роберто ничего не оставалось, как выполнить ее просьбу, и она, отняв от голых грудей руки, повернулась к нему спиной, когда стала надевать тенниску.

Дрожащими пальцами Роберто застегнул пуговицы на своей рубашке и приложил максимум усилий, чтобы собраться с мыслями и взять себя в руки. Надев тенниску, Кейт повернулась к нему и вновь услышала тот же вопрос:

– Итак, ты объяснишь мне, что произошло?

Неожиданно она почувствовала себя школьницей, которую вызвал на допрос директор, чтобы отчитать ее и наказать за совершенный проступок. Впрочем, Роберто был сейчас для нее даже не директором школы. Он соединил в себе одновременно роли судьи, прокурора и присяжного заседателя, и его холодный взгляд можно было сравнить со струйкой ледяной воды, медленно стекавшей по ее спине.

– Я не обязана объяснять тебе, что произошло, – резким тоном ответила ему она. – Ты сам прекрасно знаешь, как это происходит. На одной вечеринке я познакомилась с молодым мужчиной, которого звали Мартин. Он… понравился мне и недвусмысленно намекнул, что и я в его вкусе. Мы стали встречаться. Однажды вечером наше свидание затянулось. После невинных поцелуев мы перешли к более интимным ласкам, а потом…

– А потом улеглись в кровать.

Жесткий тон его голоса вмиг остудил ее кровь, а циничный взлет черных бровей до предела натянул нервы. Глубоко засунув руки в карманы брюк, он плюхнулся на диванные подушки и, прищурив глаза, уставился на ее одеревеневшее лицо. Его взгляд, казалось, пронзал ее насквозь и догола раздевал душу.

– Ты была безумно влюблена в него?

– Да, да, была!

– Но он не был без ума от тебя, не так ли?

Кейт вновь тряхнула копной ярко-каштановых волос, а ее большие темно-зеленые глаза еще больше расширились и потемнели.

– Откуда ты знаешь?

– Если бы ты ему была не безразлична, он не оставил бы тебя в таком положении одну и находился бы сейчас рядом с тобой, а не где-то в стороне. Любящий мужчина не покидает женщину, когда она забеременеет от него. И в этом причина твоих слез, Кейт, – сказал он, когда она отвернулась от окна и, чтобы только не смотреть на него, уставилась в пол. – Ведь он не предложил тебе лететь в Нью-Йорк вместе с тобой, не правда ли?

– Да, правда. Не предложил, – едва слышно прошептала она и провела кончиком босой ноги по блестящему полу. – Он не собирался поехать со мной в Штаты. И не соберется. Никогда.

– Даже после рождения ребенка?

– Да. Даже тогда.

На ее лице появилось выражение полной растерянности и равнодушия ко всему на свете.

– Он не приедет сюда ради меня или ребенка, – со вздохом произнесла она. – Мы ему не нужны. И никогда не были нужны. Он просто развлекся со мной. Все дело еще в том, что он… женат.

– Женат? О, Китти, какая ты все-таки глупышка!

– Да я и не подозревала об этом! – В ее голосе прорвались нотки негодования. – Неужели ты думаешь, что я пошла бы на эту связь, если бы знала, что он женат!

– Ну-ну… – Его брови взлетели дугой над глазами, как бы выражая сомнение в ее искренности. – Разве для тебя это имело значение? А мне кажется…

– Я знаю, что может казаться, в том числе в данный момент, такому выдающемуся, всеведущему, такому всесильному джентльмену, каким является Роберто Мадругада! – глаза Кейт наполнились горечью, и она, отвернувшись от него, уставилась в потухший камин. – Разумеется, ты никогда в жизни не совершил бы подобную ошибку!

– Ты так считаешь? – вполголоса прошептал Роберто и вытер ладонью вспотевший лоб. – Как раз и совершил, причем очень большую.

Он совершил непростительную ошибку сегодня, явившись в этот дом и оказавшись в положении полного дурака! О чем он думал, когда открывал дверь в библиотеку? Только о том, чтобы открыть ей свои чувства после того, как истек срок его обещания, данного Уолтеру Хиллзу. О том, что он боготворил ее все эти последние годы, пока она превращалась из ребенка в девочку-подростка, а потом из подростка – в красивую молодую женщину.

Но он абсолютно ошибался, полагая, что Кейт питала к нему подобные же чувства и готова была ждать его точно так же, как он вознамерился ждать ее повзросления. Она просто выбросила его из головы. И прыгнула в постель к другому мужчине. К тому же женатому.

Неожиданно ярость, бушевавшая в нем, утихла, и ее клокочущее пламя превратилось в едва тлеющий фитилек. Но этот фитилек доставлял ему такую боль… Его Кейт, его девочка… Он не мог даже представить себе ее – такую нежную, такую невинную – в постели с кем-то другим, отдающуюся другому мужчине…

Теперь он испытывал ненависть к незнакомцу по имени Мартин – такую острую, какой не испытывал еще никогда. У него все полыхало внутри, все горело, выжигалось медленным огнем бессильной злобы.

– И когда это произошло? – Голос Кейт вывел его из оцепенения.

– Что именно? – спросил Роберто, пытаясь взять себя в руки. – Что ты имеешь в виду?

– Я хочу знать, когда ты совершил ту большую ошибку, о которой только что упомянул.

Какой же я идиот, выругался про себя Роберто. Полный болван. Недотепа! И как только у него сорвалась с языка эта фраза об ошибке? Надо же сказать о ней в тот момент, когда он меньше всего был способен давать разумные, уравновешенные ответы на ее вопросы!

Нет, теперь, когда она заявила о том, что беременна от другого, ему ни в коем случае не следует рассказывать ей о своих истинных чувствах и намерениях. Он собирался признаться ей, что все эти годы любил ее и хотел, чтобы они до конца своих дней оставались вместе. Теперь же его мечты рухнули, и он очень сомневался, что когда-нибудь вернется к ним. Он никогда не откроет ей свою душу, потому что уже не испытывал к ней тех чувств, которые были у него раньше.

Хотя, по правде говоря, ему было не совсем понятно, что творилось сейчас у него в душе.

– Роберто, – настойчиво сказала Кейт, – объясни же мне, какую ошибку ты совершил.

– Знаешь, я подумал и решил, что моя ошибка не такая уж и страшная, – ответил он и отвернулся, чтобы не смотреть ей в глаза. – Пожалуй, она самая заурядная. Как и ты, я влюбился не в того человека, не в ту женщину, с которой стоило бы завязывать серьезные отношения.

– Но когда же это произошло?

– Несколько лет назад. Я едва вышел из детского возраста. Мне было примерно столько же лет, сколько сейчас тебе.

Кейт расценила слова Роберто как пощечину: он все еще смотрел на нее как на девчонку, а не как на взрослую женщину. В его отношении к ней ничего не изменилось с тех пор, как он грубо отверг ее полгода назад на той новогодней вечеринке.

– Но в отличие от моего случая твой неудачный роман, насколько я понимаю, не имел неблагоприятных последствий, не так ли? – саркастическим тоном спросила Кейт, хотя у нее скребло на сердце.

– Будем считать, что мне удалось благополучно выпутаться из моей любовной истории. Думаю, удастся выбраться и тебе из твоей, – сказал он. – Как говорится, время лечит.

– К сожалению, в моей истории время может только все ухудшить. – Кейт порывисто вздохнула и автоматически дотронулась до своего живота.

– Ты уверена?

– Абсолютно.

– Консультировалась у врача?

– Роберто, мне не нужны никакие консультации. Я сама знаю, что со мной происходит. Уже два месяца у меня нет менструации, хотя раньше она приходила день в день с точностью часов. Теперь меня тошнит по утрам… Я проверилась в аптеке, результат анализа оказался положительным.

– Насколько мне известно, аптечные фармацевты не всегда бывают точны или аккуратны в подобных проверках, – заметил он.

– Не хватайся за соломинку, Роберто! Я беременна. Никакого другого диагноза быть не может.

– И что же ты собираешься предпринять?

– Честно говоря, не знаю, – ответила Кейт.

– А как насчет аборта?

Если бы этот человек не был преуспевающим бизнесменом, мелькнуло у нее в голове, он мог бы сделать себе успешную карьеру следователя. Хладнокровные, сухие и жестокие вопросы вылетали из его рта, как пули из ствола пулемета, и он совершенно не давал ей времени, чтобы она могла собраться с мыслями для взвешенного ответа.

– Нет, аборт исключается! Я не могу и не хочу идти на такой шаг. К тому же это не твое дело.

– Я просто как-то пытаюсь помочь тебе.

– Помочь советом, чтобы я отделалась от ребенка? Нет уж, благодарю. Без такой помощи я вполне смогу обойтись.

– Кейт, я не имел в виду именно это.

– Неужели? А мне показалось, ты имел в виду как раз это. Позвольте вам напомнить, сеньор Мадругада, что это мой ребенок, и ничего общего с вами он не имеет!

– Еще бы не хватало, чтобы он имел что-то общее со мной! – со злой издевкой заметил Роберто. – Нет уж, сеньорита Хиллз, увольте.

– И прекрасно! – Она тряхнула копной каштановых волос и бросила на него презрительный взгляд. – Рада, что мы с полуслова понимаем друг друга.

– Вот и отлично! – в тон ей ответил он и сумрачно сдвинул брови. – А поскольку в моем обществе не очень-то нуждаются присутствующие, я позволю себе раскланяться и пожелать вам спокойной ночи, мисс Хиллз.

– Наконец-то! А я уже стала было думать, что вы так и не распрощаетесь с нашим домом.

От ее колючего тона он резко запрокинул назад голову, и она с удовлетворением поняла, что одержала маленькую победу. Однако в душе пожалела о ней. Кейт была в полном смятении, не зная, действительно ли она хотела его ухода или втайне жаждала, чтобы он задержался под любым предлогом.

– Увидимся, – вежливо и довольно сухо попрощался с ней Роберто, и Кейт смогла лишь холодно кивнуть ему в ответ.

Ее молчание еще больше отдалило ее от гостя, но она уже ничего не могла изменить в своем поведении. В ее горле встал ком, и ей вдруг стало ясно: если она откроет рот и скажет хотя бы одно слово, из ее глаз брызнут слезы.

Через минуту мужчина резко повернулся к ней спиной и направился к выходу из библиотеки. Она по-прежнему молчала. Но когда он, уже пройдя по сверкающему деревянному полу и миновав красно-кремовый ковер, взялся за ручку двери, ее нервы не выдержали, и она тихо вскрикнула:

– Роберто!.. Пожалуйста. Я прошу…

Он хотел только одного – покинуть этот дом и никогда больше не возвращаться. Безумные мечты о любви и счастливом браке, с которыми он вошел сегодня в особняк Хиллзов, превратились в пыль, в незримый и ничтожный прах.

Роберто уходил, хотя и не знал, куда. Но одно он знал точно: сейчас ему надо зайти в ближайший бар и чего-нибудь выпить.

И вдруг прозвучали ее слова. Произнесенные почти шепотом, они были такими тихими, что сначала ему показалось, будто он ослышался. Он продолжал удаляться от нее с такой решимостью и твердостью, что у него не возникло даже мысли остановиться.

Роберто уже взялся за ручку двери и повернул ее, как неожиданно опять услышал слабый женский голос:

– Роберто, пожалуйста!

Мужчина остановился как вкопанный; его пальцы продолжали сжимать ручку двери.

– Пожалуйста, не уходи, – сказала Кейт.

В ее голосе было столько искренней мольбы, что у Роберто на миг защемило сердце. Ему было ясно, что слова сорвались с губ Кейт помимо ее воли, вопреки ее твердой решимости не произносить их. Захлестнувшие его чувства тотчас вступили в конфликт с рациональным рассудком, который всего несколько минут назад отдал ему приказ об уходе из дома. Роберто оказался в тупике. Сжав в кулак всю свою волю, он попытался вновь воспламенить в душе ярость, отвращение и жгучую ревность, которые были вызваны признанием Кейт в беременности, но у него ничего не вышло.

А минуту спустя Роберто понял, что добрые чувства взяли верх. Он не мог остаться равнодушным к просьбе Кейт. Его пальцы отпустили ручку двери, и он, повернувшись лицом к этой юной женщине, попавшей в беду, спросил:

– Что ты хочешь, Кейт?

Она все еще стояла на том же месте, где он оставил ее; лицо осунулось и побледнело, в темно-зеленых глазах были испуг и ожидание, белые руки повисли плетьми вдоль напрягшегося и слегка ссутулившегося тела. Казалось, в ней пересохли все соки жизни, и это вызывало в нем ужас, граничащий со страхом.

Глубоко вздохнув, Роберто осознал, что никогда и ни за что не оставит Кейт в таком состоянии одну. Встретившись с ней глазами, он сказал:

– Объясни мне, что ты хочешь, и я постараюсь помочь тебе.

Постараюсь помочь… Однако Кейт видела, что глаза Роберто не подтверждали искренность его слов: он смотрел на нее холодным, пустым, бесчувственным взглядом, в котором не было теплоты.

– Пожалуйста, не уходи, не покидай меня…

– Я не ухожу, Кейт, – услышала она в ответ его слегка раздраженный голос. – Если, конечно, ты действительно хочешь, чтобы я остался. Но ты поясни мне, что я должен для тебя сделать.

– Я не знаю, что мне теперь делать, как поступить!

Это был крик напуганного ребенка, и ее рука, протянутая к нему, затряслась с такой же силой, с какой ее потрясло несколько минут назад в разговоре с ним чувство неотвратимого страха и безмерной тревоги.

Роберто опять мысленно выругался, назвав себя идиотом и глупцом за то, что явился сегодня в дом Хиллзов. И с какой же уверенностью, с каким самодовольством, даже, может быть, бахвальством он вошел в библиотеку! Ему казалось, одного его взгляда на Кейт будет достаточно, чтобы с ходу и на всю жизнь завоевать ее.

Однако наполеоновским планам Роберто не суждено было сбыться. Они в два счета рухнули, как только Кейт рассказала ему о Мартине Форде и последствиях ее связи с ним.

И тем не менее, когда она смотрела на него такими жалкими, умоляющими глазами, он не мог просто так уйти. Это было все равно, что оставить в лесу на съедение голодным волкам молоденького, беспомощного ягненка.

– Тебе надо быть практичной, – сказал он. – Но, насколько я понимаю, ты решила сохранить ребенка?

– Ты понимаешь правильно, – ответила Кейт слегка приободрившимся тоном. – Я не собираюсь становиться убийцей ни в чем не повинного маленького человечка.

– Но ведь я вовсе не толкаю тебя на это, – поспешил успокоить ее Роберто, заметив, как у нее подозрительно заблестели глаза, из которых в любой момент могли брызнуть слезы. – Просто такой шаг мог бы стать для тебя одним из возможных выходов из тупиковой ситуации…

И ты уверена, что отец ребенка не намерен помочь тебе?

– Мартин Форд никогда не скрывал своего мнения относительно нашего романа. – Она брезгливо передернулась и откровенно пояснила: – Я была для него просто мимолетным развлечением, куклой, с которой он решил поиграть, пока находился в Англии. Мартин приехал из Канады читать лекции в Оксфордском университете, где я училась. Он от всех скрыл, что дома, в Торонто, у него есть жена и двое детей. Разумеется, в планы этого ловеласа не входило заиметь третьего наследника…

– Выходит, ты попала в сети настоящего сердцееда? – с мрачной усмешкой буркнул Роберто. – И как это тебя угораздило?

– Ну… он довольно привлекателен внешне, умеет покорять женщин. Он…

– Я больше не хочу ничего о нем слышать!

От новой вспышки ревности в его висках опять застучало, и он с трудом сдержался, чтобы не потерять над собой контроль. Приложив максимум волевых усилий, Роберто едва отделался от опасных мыслей и, подойдя к Кейт, взял ее за руку и отвел от окна.

– Давай где-нибудь присядем, – сказал он. – В более удобной обстановке и разговор пойдет лучше. К тому же ты уже немало времени провела на ногах и, кажется, жутко устала, не так ли?

– Да, я устала, – призналась она. – В последнее время я плохо сплю.

– Могу себе представить. – Роберто заботливо усадил ее в большое, удобное кресло подальше от камина, а сам расположился в другом кресле рядом с ней.

Ну вот, черт возьми! – подумала она. Прямо перед их глазами замаячил большой, упругий диван с пышными подушками, на котором они только что испытали такое страстное притяжение друг к другу, что дело едва не завершилось интимной близостью! Кейт даже привстала, на секунду-другую задержала на диване внимательный взгляд, а затем быстро закрыла глаза и снова погрузилась в уютное кресло. На несколько минут ей удалось отключиться от мыслей, не дававших ей покоя весь сегодняшний вечер.

Ну что ж, грустно размышлял в это же время Роберто, теперь нам не до дивана. Не до любви, тем более физической.

Теперь их мысли и чувства устремлялись совсем в другую сторону. И ему придется раз и навсегда отказаться от мечты построить свое семейное счастье вместе с Кейт.

Однако, с другой стороны, он не собирался, не хотел так легко сдаваться на милость судьбы. Но что он мог предпринять в сложившейся ситуации?

И вдруг в голове у него мелькнула новая мысль. Он подумал о том, что, несмотря на неблагоприятное стечение обстоятельств, ему все-таки удастся добиться того, к чему он стремился столько лет. Хотя, может быть, этот новый план, внезапно созревший в его голове, и не принесет ему сиюминутных плодов. Но что поделаешь? Жизненный опыт уже научил его, что далеко не все задуманное удается осуществить сразу и что иногда приходится довольствоваться лишь второсортным продуктом, а порой и вообще оставаться ни с чем. Взвесив все свои шансы за и против, Роберто спросил ее:

– Ты рассказала о своей проблеме отцу?

Вопрос шокировал Кейт. Она и не думала посвящать отца в такую ужасную тайну своей личной жизни.

– Как я могу? – сказала она. – У него сейчас и своих проблем хватает…

– Но ведь тебя ожидают сейчас не самые легкие месяцы в твоей жизни.

– Отец и без моей проблемы перегружен переживаниями. Ведь ты же сказал, что дела на его фирме оставляют желать много лучшего. Зачем еще и мне добавлять масла в огонь? Он сейчас напрягается изо всех сил, чтобы выжить… В последнее время ему очень не здоровится – скачет давление, барахлит сердце. А ты представляешь, как он почувствует себя, если я признаюсь ему, что забеременела от какого-то подонка?

– И все-таки что ты собираешься предпринять в сложившейся ситуации? – вновь спросил ее Роберто. – Ты уверена, что сможешь удержаться на плаву с помощью собственных сил и средств?

– Не знаю. Но должна попытаться. Во всяком случае я уверена, что смогу за что-то зацепиться и не утонуть. Хотя, конечно, ученая степень искусствоведа, которую я получила в университете, не очень-то может соблазнить потенциального работодателя.

– Есть альтернативный вариант.

– Это какой же?

Лицо Кейт заметно просветлело, в глазах блеснули живые искорки. Но уже в следующую секунду она помрачнела, потому что в голове у нее вдруг мелькнула мысль: какой бы вариант ни предложил Роберто, он все равно не устроит ее.

– Заключение брака, – ответил он.

Ее губы искривила горькая усмешка, и она произнесла:

– Но ведь я же сказала тебе, что Мартин…

– Не с этим негодяем! – Небрежным росчерком руки в воздухе он, казалось, решительно отверг даже само упоминание имени этого человека.

– Тогда с кем? Я что-то не вижу за окном своего дома длинной очереди претендентов, добивающихся моей руки. И толпа женихов не возрастет с течением моей беременности.

– Ты не видишь реального претендента.

– Неужели я так слепа?

Кейт недоверчиво усмехнулась и с любопытством заглянула в его карие, теперь еще более потемневшие глаза, пытаясь найти в них ответ.

– Кто же он? Я не…

– Я. Ты могла бы выйти замуж за меня, – ответил Роберто.

4

– О!..

Больше она не могла ничего произнести. Ибо была в шоке. В полном недоумении. Потому что это была злая шутка, лишившая ее всякой возможности говорить. Разве это могло быть серьезным предложением? С горьким разочарованием Кейт смотрела на Роберто, не в силах поверить, что этот человек мог оказаться таким жестоким.

Но Роберто смотрел на нее прямо, в упор, и с самым серьезным видом.

Сердце у Кейт екнуло, и ее едва не охватила паника. Неужели он говорил это всерьез?

– Ты шутишь! – Ее голос, казалось, сел, и она произнесла эту фразу почти шепотом.

– Аль контрарно, – вновь перешел он на испанский и тут же перевел: – Напротив. Мне кажется, я еще никогда в жизни не был так серьезен. И мое предложение, полагаю, могло бы решить сразу обе наши проблемы.

– Обе?

Роберто буквально нависал над ней этакой глыбой или башней, и она вынуждена была выгибать шею, чтобы смотреть на него, когда он говорил. Кейт показалось, что из-за его габаритов у нее начинают плавиться мозги. Или из-за этого его неожиданного и непонятного предложения…

– Не понимаю… Какую из твоих проблем может разрешить наша женитьба? – спросила Кейт.

– Проблему моей семьи.

– В каком смысле? Какое отношение к этому имеют твои родители или братья и сестры?

– Мои родители хотят, чтобы я женился, имел семью, чтобы у меня были дети, которым я мог бы передать в будущем дела своей компании. Они ждут не дождутся этого, а у меня до сих пор нет подходящей претендентки… Поначалу все мои родные думали, что наш семейный бизнес перекочует к Хуану, но после того, как его жена Эсперанса умерла, стало ясно, что ветер судьбы может подуть в другую сторону.

На глаза Роберто набежали тени, и Кейт сочувственно покачала головой. Его сводный брат Хуан встретил и горячо полюбил Эсперансу еще в молодости, женился на ней и они жили счастливо, но недолго. Прекрасная Эсперанса скоропостижно умерла. Врачи поставили диагноз: кровоизлияние в мозг – резкое нарушение в жизнедеятельности организма, которое нельзя предсказать и при котором человеку невозможно помочь.

– Но разве ты не хочешь жениться по-настоящему, на любимой девушке? – грустно спросила Кейт. – Конечно, еще недавно мы с тобой могли бы пожениться именно так, – вздохнув, сказала она. – Мы ведь всегда ладили, не правда ли? До той новогодней вечеринки по крайней мере. А то, что случилось сейчас…

Потускневший взгляд Роберто скользнул по пышному дивану, остановился на миг на смятых подушках, и Кейт, наблюдая за выражением его лица, неожиданно почувствовала, как к ее щекам вернулся жар, а в сердце воспламенилось желание близости с этим мужчиной. В ее памяти четко, кадр за кадром, прокрутились моменты их безудержного эротического сближения на упругом диване, и она подумала о том, что никогда не испытывала подобных моментов со своим первым и единственным сексуальным партнером – Мартином Фордом.

– Да, мы всегда ладили и понимали друг друга, и ты, по всей вероятности, надеялась, что у нас все получится. Ведь так? – сказал он. – А перед Новым годом…

– А перед Новым годом я выпила слишком много шампанского, – поспешила она по-своему закончить его фразу, не желая, чтобы он опять напоминал ей о ее глупом поведении в тот вечер. – Я чувствовала себя на той вечеринке одинокой, потерянной… а тут как раз подвернулся ты.

– Значит, все те слова о вечной любви, которые ты говорила мне на той вечеринке, были продиктованы шампанским?

– Они значили не более, чем твое сегодняшнее предложение о нашем браке… если это можно назвать предложением.

– Да, я сделал тебе предложение, и, поверь мне, оно искреннее от первой до последней буквы. И каков же твой ответ на него? Мне действительно пора жениться, ты мне нравишься, а для тебя это – удачное разрешение серьезной проблемы…

– И каким, ты думаешь, может быть мой ответ в такой ситуации? – спросила она и тут же ответила: – Разумеется, я против. Я не намерена выходить замуж только из-за того, что оказалась в безвыходной ситуации. И ты прекрасно знал, что я никогда не пойду на такой шаг. Поэтому и сделал это абсурдное предложение, зная, что ничем не рискуешь. Разве не так?

На его лицо легла тень грусти. Но ее ответ явно не вызвал у него шока или трагического разочарования. Казалось, он отнесся к нему примерно так же, как если бы ему не удалась очередная сделка с очередной компанией. Никаких сцен по поводу разбитых вдребезги надежд, никаких эмоций.

– Что ж… Значит, ты выбываешь из игры?

По его тону Кейт поняла, что он все же, как ни странно, тяжело переживает ее отказ. Почему? Чтобы такой человек, как Роберто, не смог найти себе подходящей невесты? И был вынужден из-за потребностей семьи жениться на женщине, беременной от другого мужчины? Что-то здесь не так. Впрочем, все равно очень мило с его стороны было предложить ей таким образом “покрыть ее грех”. Можно сказать, благородно. Но с ее стороны будет совсем не благородно этим воспользоваться. И Кейт повторила свой отказ, на этот раз прибегнув к самым изысканным формулировкам:

– Благодарю вас, сеньор Мадругада, за столь лестное предложение о бракосочетании, но, боюсь, я… должна отклонить… честь стать вашей супругой. Я ее просто не достойна.

Роберто впал в уныние. Более того, он был просто убит ее словами. Он уже отдавал себе отчет в том, что хочет во что бы то ни стало обладать этой женщиной. Невзирая ни на что. И бросать весла за борт было не в его характере. Нет, он заставит ее пойти на попятную! Он не уйдет из этого дома до тех пор, пока Кейт не даст согласие стать его женой! Или… или он порвет с ней навеки. Никаких других вариантов!.. Хватит себя истязать! Он знал, как о нем говорили в деловых кругах: “Скорее можно договориться с голодным львом, чем с сеньором Мадругада, принявшим определенное решение”. Итак, в этот вечер сеньорите Кейт Хиллз так или иначе придется из первых рук узнать о железном характере Роберто Мадругада, о его непоколебимом упрямстве и несгибаемой воле.

Резко поднявшись с кресла, Роберто подошел к огромному камину и уставился в его холодный зев. Прошла минута-другая, он повернулся к Кейт и спросил:

– Если не брак, то что же? Что же ты все-таки собираешься предпринять?

В ее глазах он увидел явное замешательство, маска самоуверенности спала, и она пролепетала едва слышным голосом:

– Я… как-нибудь устроюсь. Выйду из положения…

– Каким образом? К примеру? – Роберто снова пошел в атаку. – Две минуты назад ты была в панике, говорила, что не представляешь, как выбраться из тупика, в котором оказалась. Теперь ты вдруг стала “мисс Независимостью”! Я поражаюсь, откуда взялась такая предприимчивость? И неужели мое предложение о заключении брака между нами так абсурдно?

– Не в этом дело. Не само предложение, а его подоплека.

Кейт попыталась рассмеяться. Но смех был несовместим с тем состоянием, в котором она сейчас находилась. Ей не удалось даже подобие улыбки, которое она попыталась изобразить. Если бы только Роберто Мадругада знал, что на протяжении всех этих лет брак с ним был ее единственной мечтой в жизни! Если бы он знал, что все эти годы она ложилась по вечерам в постель с тайной надеждой, что когда-нибудь придет день и он предложит ей стать его женой!

– Я же сказала тебе, что для меня это была бы большая честь… – Настойчивый взгляд Роберто побудил Кейт напрямую задать ему вопрос, вертевшийся на языке: – Я никак не могу понять, что побуждает тебя взять в жены женщину с чужим ребенком в животе?

– Это будет не чужой ребенок. Ты дала Форду шанс стать его отцом; он отверг этот шанс.

Этот человек не способен быть отцом своего ребенка. Чем плохо, если твой малыш появится на свет в рамках нашего брака? И будет знать только одного отца – меня. Я буду заботиться о нем так же, как о тебе.

– Я могу позаботиться о себе сама.

– Конечно, многие люди заботятся о себе сами. У них нет другого выхода. Но я даю тебе шанс, выбор. Ты сможешь проявлять заботу о своем ребенке подобающим образом, давать ему все, в чем он будет нуждаться.

Роберто видел, что его слова начали доходить до Кейт, тени сомнений стали таять в темно-зеленом омуте ее глаз, и в этот момент он решил дополнить свою аргументацию в пользу их брака еще одним доводом.

– Тем более, – сказал он, – что, став твоим мужем, я могу по-родственному помочь твоему отцу выбраться из тяжелой ситуации. Это будет вполне логично.

Выражение лица Кейт, уже почти оттаявшего, вновь изменилось.

– Это уже похоже на сделку.

– Пусть так, но ведь это разумная сделка. А во всякой разумной сделке должна быть взаимная выгода, двусторонняя или многосторонняя. В нашей ее могут получить две стороны: во-первых, вы с отцом, а во-вторых, я. – Склонившись к ней, он заглянул в ее глаза и добавил: – Чем ты недовольна, Кейт? Или мое предложение прозвучало для тебя слишком банально? Недостаточно романтично? Что ж, это можно исправить.

Неожиданно он опустился перед ней на колени, взял ее руку и с придыханием произнес:

– Прошу тебя оказать мне величайшую честь стать моей женой!

– О, прекрати этот спектакль! – Кейт попыталась вырвать руку из его пальцев, но он лишь сильнее сжал ее. – Пожалуйста, будь серьезным. Прошу тебя.

– Я никогда еще в жизни не был таким серьезным, как в эту минуту.

На ее глаза навернулись слезы, и она часто заморгала, стараясь скрыть их от Роберто, потому что не хотела, чтобы он догадался о чувствах, которые начали обуревать ее. Ей казалось, будто она совершила скачок во времени – вернулась в прошлое, в те годы, когда Роберто Мадругада был ее единственным кумиром и идолом. Никаких других мужчин для нее не существовало. С этим человеком она связывала все свои мысли и мечты, главной из которых было дождаться того мгновения в жизни, когда этот высокий, красивый испанец встанет перед ней на колени и попросит ее руки.

И ведь именно это мгновение наступило сейчас! Он сделал ей предложение! Но… при этом его лицо не выражало никаких эмоций. Казалось, он сделал ей обычное деловое предложение. И то, что он встал перед ней на колени, выглядело совсем не романтично. Это была очередная издевка? Или подкуп? Нет, она совсем не понимала этого человека и его побуждения.

– Роберто, – сказала она, – прекрати, пожалуйста, эту странную игру. Чего ты добиваешься? Ведь ты же знаешь, что я не могу выйти за тебя замуж.