Текст книги "Астролюдия"

Глава пятая

Лилия выслушала дочь с поджатыми губами. Ее лицо словно сквасилось и сморщилось.

– Девочка и ее муж считают, что все должны жить под их диктовку, – прочел в ее голове Ангел. – Например, я не согласна на фиктивный брак. Люблю Мишу. Да, в конце концов, мне тут так хорошо с семьей Клода, в этом ярком, свежем мире, с его океаном и мгновенно шпарящими ливнями.

– А если ее вышлют за попытку фиктивного брака из страны! – Вслед за подопечной Хранитель возмутился эгоизмом дочери. – Ну нельзя же молодым думать только о себе.

Но тут же мысленно Лиля себя приструнила. Не о себе они думают с Гией. Настя любит этого бандита, хотела бы жить с ним. Да и он тоже. Но его «лайф стайл» предполагает разврат как повседневность. И это мгновенно отозвалось на ее девочке.

– Ладно, я попытаюсь через Клода подыскать варианты для брака, – сухо выдавила она из себя.

Закончив разговор, Лиля собралась к Клоду. Детей ему уже увезли часа три назад. Ей казалось, что она спокойна. В голове словно надувался воздушный шар, вытесняющий мысли о том, что ей придется бросить любимого и жить фиг знает с кем!

– Клод дома с малышами. Может, вернулась из своего ресторанчика и Роберта. Роберт тоже бы не помешал. Но он не обязателен.

И тут ее просто парализовала мысль, что нужно разбудить спящего после «ночной смены» Мишу и поговорить с ним на эту щекотливую тему. Ей стало больно за него.

Повинуясь порыву, Лиля скинула халатик в мелкий цветок и нырнула к Мише в постель. Она пахла прогорклым потом. Мужик явно очень устал сегодня ночью. Он что-то пробурчал неразборчиво. Но Лилия не без усилий перевернула его на спину и начала гладить живот и промежность.

Мини-Миша (так между собой любовники именовали член) резко насторожился. Лиля сжала его своими большими грудями и начала двигать массивными и тяжелыми шелковистыми «арбузами» (так называл их Михаил) по пенису.

Миша уже проснулся и спросил хриплым голосом:

– У тебя же месячные. Ты вчера не дала, – изумленно и счастливо уточнил он хриплым спросонья голосом.

– Просто захотела тебя порадовать минетом. Или ты так хочешь спать?

– Нет, я так хочу, как сейчас. Это лучше любого сна.

Лиля обхватила головку члена губами и начала его чуть не заглатывать. Его «дружок» раздался вширь. Он сам по себе был средних размеров, не гигант. Но необыкновенно толстый. Что доставляло при нормальном соитии больше удовольствия. Но когда Лиля усилила движение, то Миша невольно начал двигаться навстречу. И Лиля буквально захлебнулась спермой. Она кашляла натужно, и слезы полились из глаз.

Миша удивился такой бурной реакции на небольшое происшествие. И тут Лиля зарыдала.

Миша соскочил с кровати, сел перед ней на колени и стал вытирать сперму с ее лица. Второй рукой гладил по голове.

– Ну прости меня. Я – типичный мужлан. Почти сознание потерял от удовольствия, поэтому.

Лиля резко зажала ему рукой рот.

– Не извиняйся. Я просто не знаю, как тебе это сказать… Мне придется уйти к другому.

Миша изумленно и холодно отпрянул назад и чуть не упал на пол.

– Ты кого-то встретила? – выдавил он из себя страшные слова.

– Нет, позвонила Настя. Она беременна. А Гия погулял на стороне и заразил их вдвоем с зародышем гонореей. Она хочет приехать сюда на весь срок вынашивания. А для этого я срочно должна найти себе мужа.

Миша испытал облегчение от такой вероятности.

– А, так фиктивного мужа?

– А это уж как получится… – Лиля виновато посмотрела на Михаила. – Ведь мне нужно скорее изолировать дочку от бациллоносителя.

Мишу возмутило такое наименование друга.

– А муж ее в курсе?

– Это его идея, – Лилия перестала плакать и тоже опустилась на колени перед Мишей и обняла его за бедра. – Они поссорились, и он переспал с проституткой. Да ему и по должности положено не быть хорошим мальчиком, так что…

Михаил резко встал, пошел в ванную, наскоро умылся и стал собираться.

Он выглянул за дверь и обычным голосом поторопил Лилю.

– Одевайся. Мы едем к Таубам.

Чтобы чем-то себя занять в одиночестве, дома Настя налила себе огромную кружку кофе и уселась перед компьютером Сони.

– Не успела я заречься уходить от мужа, как он ушел от мня. Опять спасает. Или та, другая, лучше в постели? – Теперь от грусти не осталось и следа. Ангел Анастасии видел, как внутри ее разгорается жар ревности. Она отравила и парализовала ее.

– Да, недаром ревность сравнивают с жалом, – вслух сказала она. И, соскочив со стула, хотела было натянуть на себя «выходное платье» и пойти проверять свое предположение. – Надо смотреть правде в морду.

Ангел изумился такому слову в ее голове.

– Ну вот, она уже набралась ненормативной лексики. Надо срочно внушить ей мысль, что если она застанет Гию во время секса с кем-то, это ее не утешит, но тогда уже возврата в брак не будет никогда. Она просто не покажет малышку отцу.

Впервые Настя подумала о бесполом сгустке плоти и крови внутри себя в женском роде. И от этого жар начал спадать.

Это Ангел махал на нее крыльями с ужасающей скоростью. Ему надо было потушить костер внутри охраняемой, который угрожал жизни обеих – матери и дочери.

Настя налила себе на ладонь воды из бутылки, стоящей на ее письменном столе, и плеснула себе в лицо. Вода была теплой, но все равно глаза увлажнились, и щеки перестали пылать от ярости.

– Читать и писать! – вслух приказала она себе. – Тем более что как раз идет описание нашей с Гией судьбы. И Соня пророчит мне постель с Клодом. Который будет любить ее, а я буду любить его.

– Вот так-то лучше! – Ангел послал со своего интуифона «плюс» своей подзащитной за то, что не стала строить планы мести.

Компьютер Софьи уже загрузился. И Настя приступила к переводу книги «АстролЮдия» с того места, где закончила вчера.

«Маленькая пацанка Настя вырастет очень быстро. Ее жизнь словно бросает в воду, не научив плавать. И она выплывет. Потому что в момент обнаружения того, что ее муж взялся за старое, а если выражаться точнее – за молодое и новое, она уже будет беременна. Не знаю, как, но она попадет в Австралию. Наверное, через мать. Ведь мы уже сделали Лиле и Мише рабочие визы. Посмотрев карту Лилии и Михаила, я с удивлением обнаружила, что оба они будут женаты на иностранцах. А это значит, что Лиля ради счастья дочери бросит Мишу. И того тут же подберут. Потому что от него буквально веет какой-то мощью. И новый муж Лили фиктивным не будет. Наоборот, будет неуемным в сексе. А Михаил женится на ком-то из жалости. И сделает Настю своей любовницей на время до и после родов. Пока Георгий не вернет ее себе.

Настя испугалась того, как сильно и больно заколотилось ее сердце. Она читала гороскопы матери и Михаила. И помнила про иностранцев в домах их браков. Но она не понимала, откуда Соня все остальное взяла? Такие смелые предположения? Или она хотела устроить жизнь обоих, подсказывая им пути к цели с помощью знания психологии. Во всяком случае, содержание книги Настю утешило. Она отомстит мужу, отдавшись Мише. Но муж никогда не узнает об ее измене.

– Ой, а как же тогда наш секс с Клодом? О нем ведь тоже писала раньше Софья.

Ангел порадовался, что пока секс аж с двумя мужчинами параллельно кажется ей чем-то немыслимым! Пока она еще чиста. Но, главное, пока она перестала убиваться из-за измены мужа. Она готовится к новым отношениям. И даже не одним.

Девушка взяла себя в руки и стала переводить дальше. Подстрочник был почти белибердой. Поэтому приходилось местами догадываться, что именно Соня имела в виду.

Но за кого же выйдет замуж Лилия? Я не знаю. Но этот человек будет статусным. И еще – измученным настолько же, как Клод был буквально вымотан своей первой женой. Подошел бы муж матери Жиз (не знаю, как его звать), но ведь его пьянчужка и нимфоманка супруга жива и здорова. Я всегда задаюсь вопросом, почему плохие люди живут дольше? Очередь на адскую сковородку намного длиннее, чем в рай?

Вопрос, за кого бы выйти замуж, интересовал Лилию именно в этот момент. Она мысленно перебирала всех мужчин, с которыми имела дело здесь за несколько месяцев проживания. И не припомнила ни одного свободного. Одиночество воцарялось тут ненадолго. Ведь большинство повадилось жить в гражданском браке. Но ей-то срочно нужен законный супруг.

Миша, сидя за рулем, ответил ей так, будто слышал, о чем она думает.

– Помнишь, когда мы только прилетели, Роберта сказала Клоду, что умерла его бывшая теща. Она напилась и уснула в ванной. Клод никак не отреагировал тогда. Он от горя был совершенно невменяем. Надо расспросить его сейчас о бывшем тесте. Может, удастся того уговорить оформить фиктивный брак по-тихому? Вряд ли после всех этих лет мытарств с женой-пьяницей он захочет еще раз вступить в настоящий брак. А ты могла бы для него устроить уют и готовить еду.

– Хорошая идея, – Лиля явно воспрянула духом. Тесть Клода от такой жизни представился ей жалким неврастеником и импотентом. С таким только фиктивный брак и возможен.

Клод играл с тремя малышами. Близнецы неловко пытались ползать вокруг и по папе, а Фредик развлекался тем, что ловил их у края кровати и мягко возвращал назад. Сонечку он при этом норовил поцеловать в щеку. И она игриво сияла глазами, переводя их с мальчишки на Клода. Глаза его шутливо щурились в ответ детским-недетским. Мол, я ревную, дорогая. Девочка, которая пока еще хранила воспоминания о прошлой жизни души, взрослое сознание, которое стирается у некоторых малышей в возрасте от трех до пяти лет, когда они становятся адекватными своему телу, но более развитыми умственно, чем младенцы с «начинающей» душой.

Потом настало время подкидывать на руках всех малышей по очереди, в основном сосредоточившись на Фредике. Он делал самолетик у папы в руках, радостно заливаясь смехом под потолком.

В свои два с небольшим года Фред был поистине вундеркиндом, как физически, так и психологически. Ему очень нравились брат с сестрой.

Он как-то раз сказал об этом дедушке. Тот через голову мальчишки выразительно посмотрел на Клода. Дескать, как теперь им обоим быть в соотношении любви к душе и телу? Тело будущей красотки оба – отец и сын – любить не должны. Но, похоже, Фред сильно влюблен в уменьшенную копию мачехи с ее же душой. В этом ни у кого уже не было сомнений. Если Леон с сестренкой чувствовали себя конкурентами в любви отца и брата, то Фредик мог нежно, даже с экзальтированной нежностью разглядывать каждый ее пальчик. С возрастом такая любовь могла стать проблемой. Ведь в истории есть пример Байрона, который был влюблен в свою сестру от второго брака отца. Он был всеобщим любимцем, но сам отвечал взаимностью только ей. Причем, и в физическом смысле.

В тот день Ангел Роберта надоумил его за ужином, когда малышей увезли в другой дом, завести этот разговор.

– Что ты будешь делать с явной любовью и любованием сестрой Фреда. Ведь они – близкие родственники. Это недопустимо их сближение. А ведь пройдет лет тринадцать, и секс будет возможен со стороны Фреда.

Роберта была шокирована, она даже поперхнулась запеченным в духовке мясом.

Роберт невозмутимо постучал ее по спине, чтоб не задохнулась.

Клод растерялся. Он чаще думал в этом аспекте о себе и Соне. Что если ее сознание так и останется взрослым? И их любовь, и притяжение снова станут неодолимыми.

Роберта, не дождавшись ответа сына, спросила, слегка замявшись:

– А ты вообще перед свадьбой с Жиз проверял, твой ли ребенок или еще чей-то у нее должен родиться? Судя по тому, что порассказала мне журналистка Ирэна, покойница при жизни употребила все доступные сперматозоиды. Прости, Господи! – она возвела глаза вверх.

Клод задумался на эту тему еще тогда, когда жена начала гулять после брака. Но какое-то время она была верной, как собака. Ходила за ним по пятам. Даже на съемки ездила. Если и отлучалась от него, то только в кабинет врача, чтобы следить за беременностью.

Родила она, конечно, на три недели позже, чем это должно было случиться. Это не соответствовало первому сексу с ней до брака (он же был и последним). И у него возникала мысль, что она соврала про беременность, а понесла позже, сразу после свадьбы. Или перед ней, но не от него? Ведь тогда Клод с ней не спал.

Этими наблюдениями он, памятуя о том, что про мертвых или хорошо, или ничего, поделился с отцом и матерью.

– А ты не думал о том, что она могла сделать себе искусственное оплодотворение? Например, она соврала тебе, а ты до свадьбы с ней больше не спал. Я бы пошла к врачу, чтобы, если ты бы захотел проверить, ее беременность бы просматривалась.

Ангел Клода в ужасе приложил руки к лицу и аж взвился от этой мысли. Когда-то он вместе с Ангелом Жиз просматривал ленту ее судьбы на предмет неверности Клоду. Но в кабинете врача ее не проверяли – она ходила несколько раз к женщине-гинекологу. Так что предположение Роберты может оказаться правдой!

Клод задумался на тему, не сделать ли генетический тест? Но что если Фредик окажется не его сыном? Станет ли он любить его меньше? Повлияет ли это на его судьбу?

Роберт тоже подумал об этом. Но он ведь был озадачен любовью внука к родной сестре.

– Сделай тест. Мы все равно будем видеть в нем родного человечка, мальчик ничего не узнает, пока мы не запретим ему через энное количество лет (или не разрешим) любить Соню…«по-взрослому».

На том и переменили тему. Тем более, что в дверь позвонили: зачем-то приехали без предупреждения Михаил и Лилия. Это обеспокоило Роберта. Они слишком уставали ночью с темпераментными и нетерпеливыми близнецами, чтобы к обеду наносить визиты.

Но когда Клод открыл дверь и увидел их отчаянные лица и слезы на щеках Лили, он отступил в изумлении, пропуская в дом. Роберта, не услышавшая слов приветствия ни с одной стороны, выглянула в прихожую, и ее сердце тревожно сжалось.

– Что, что!!! – буквально закричала она. – Кого еще в Москве убили?! У вас такие лица…

От ее реакции Михаил взял себя в руки и поздоровался.

– В Москве никого не убили. Разве что морально. Если коротко, Гия заразил беременную жену гонореей и решил ее сослать к матери до родов, чтобы его образ жизни не навредил матери и ребенку. И теперь Лиле срочно нужно выйти замуж. По дороге я прикинул, кто мог бы согласиться стать ее фиктивным мужем: супруг покойной первой тещи Клода. Не помню, как его зовут.

Тут всех удивил Клод.

– Как это, теща умерла?! – Он растерялся и расстроился.

– Мы сказали тебе сразу после кремации Софьи. Ты кивнул и перекрестился.

Клод низко опустил голову. Его лицо скривилось от боли. И он зарыдал.

Никто не ожидал от него такой реакции.

– Ты так любил бывшую тещу? – с сомнением в голосе спросил сына Роберт. Фредик, увидевший, что Клод плачет, обхватил его ногу и тоже разревелся.

Клод напрягсяот его слез. Перестал плакать. Поднял сынишку на руки.

– Умерла твоя бабушка.

– Но вот же она, – перестав плакать, ребенок показал на Роберту.

– Другая бабушка, которую ты видел один раз – когда тебя привезли домой из родильного дома. Но помнить ты ее не можешь.

– Значит, и ты ее видел не часто? – допытывался отец у Клода, пытаясь определить, почему он заплакал.

– Да, видел на свадьбе с Жизель, а потом – на ее похоронах.

– Так чего ж ты плачешь, – не отставал Роберт.

– Я плачу потому, что я не помню целый кусок жизни – после смерти Софи и до того, как маленькую Соню привезли домой из клиники и я увидел, что жена не умерла. Не совсем умерла.

– И как развеивал ее пепел над морем, ты тоже не помнишь?

– Помню. Я сказал «Лети». – И Клод еще сильнее заплакал. К нему присоединились Фредик и Роберта. А потом и Роберт. Он вспомнил, как трудно ему было не пойти в тот отсек самолета, где рожала Соня, – у него на коленях спал Фред, и нельзя было допустить его к матери в такой момент. То есть, к мачехе. И как ему только приходилось воображать картины одну горше другой. И он зарыдал в голос. Получается, что вся семья впервые громко и дружноплакала по телу усопшей спустя более семи месяцев после того, как ее не стало. Они словно спустили лавину слез. И разошлись по своим комнатам.

Миша пошел вслед за Клодом, подхватившим Фредика на руки. А Лиля ушла в другую комнату за Робертой, и по пути гладила ее успокаивающе по спине. Роберт, дождавшись, пока жена и сын ушли, горько опустил голову на стол рядом с тарелкой и впервые за столько месяцев беззвучно заплакал.

Так или иначе, этот всплеск горя Мишу и Лилю подтолкнул поставить мысленно необходимость разойтись друг с другом на более низкую ступень по сравнению с трагедией Таубов. Чего Бога гневить – все живы, подлости не делают. Так повернула судьба. Но все же нужно было решить их проблему быстро.

Ангелы всех пятерых кинулись друг к другу. И всем гуртом (или всех, кто с крыльями, нужно назвать стаей?) отправились молниеносно советоваться с Архангелами. Им пришлось выбирать между Михаилом с его силовыми решениями и Варахиилом, чьими советами нужно пользоваться, чтобы угодить самому Господу. Он всегда подмечал, что угодно Богу, что – нет. И всегда испрашивал благословения сверху. То есть, посовещавшись, Ангелы решили, что грех Георгия, заразившего жену, породил цепную реакцию: теперь надо толкнуть нескольких людей на, по сути дела, мошенничество. Не говоря уж о том, что это погубит отношения Михаила и Лилии, в планах которых было пожениться.

В конце концов, решили, что сперва нужно попасть к Архистратигу, а потом получить мнение и Варахиила, произвести все действия сопротивления и урегулирования. Очень уж неоднозначная складывается ситуация.

Архистратиг Божий их принял сразу, такие разгоряченные и смущенные были лица у Ангелов. Как всегда, объяснять ничего не пришлось.

На Михаиле, кроме множества энергетических крыльев, были и светящиеся нимбом вокруг верхней части тела доспехи. Видно, противники сильно ожесточены сейчас, и Небо принимает дополнительные меры.

В других небесных чертогах были облака-кресла, а здесь суровые темные клочки туч служили для краткого сидения. На стенах посверкивали молнии. Архангел жестом обвел пять водяных экранов, на которых вовсю приближались к этому моменту ленты судеб Михаила, Лилии, Анастасии и Клода. А также Стефана – бывшего тестя Клода, отца Жизель. Его Ангел – лысоватый красивый мужчина с виноватым лицом, бывший главврач психиатрической лечебницы, сумевший спасти немало пациентов в прошлой жизни, – скромно смотрел на экраны издали. Он ждал того момента, когда на других экранах появятся на быстрой перемотке ближайшие события к конкретному земному моменту. И можно будет посмотреть, примет ли участие в их судьбах его Хранимый. Все молчали, не мешая размышлять прохаживающемуся в раздумьях у экранов Михаилу. На точке сегодняшнего дня он особым жестом сделал паузу в просмотре.

– Хотите ли вы знать, как должны поступить ваши подопечные или как они поступят на самом деле.

– Я бы хотел знать, должны ли мы им помогать в незаконном, чтобы сохранить плод во чреве Анастасии, – уточнил Ангел Насти.

– А я мне интересно, должен ли я покинуть Лилию, если на самом деле ее мотивом соединиться со Стефаном будет в большей степени желание сесть на шею богатому старику и не работать, остаться навсегда в Австралии. – Ангел Лилии говорил это с кислым лицом.

– Мотивов много у людей. И чем их больше, тем быстрее человек движется к цели. Нам сейчас нужно четко обозначить цель. Итак, брак Лилии со Стефаном должен быть эффективным и счастливым. Он и так вытерпел такую же жену, какой была Жизель для Клода. Только он свою любил и поэтому терпел ее алкоголизм, а нимфомания ему даже нравилась в ней. Но нельзя же так и оставить его без ощущения подлинной любви навсегда, используя просто его паспорт. Поэтому мы внушим любовь и верность к нему со стороны Лилии. Тем более, что женщина сама склонна к любви-уважению. С ней Стефан расцветет.

А Михаилу дадим любовь к Насте и ее ребенку. Он уедет назад в Москву. Георгий будет жить раздельно с Настей после ее возращения. Но ребенку будет всячески помогать.

А Анастасия с нашей помощью будет встречаться с Михаилом – чтобы не будить ревность Георгия и его месть. А теперь давайте посмотрим на экранах, как это все завяжется в новый узел всех судеб.

И Ангелы буквально вперились в экраны. А Архангел Михаил давал им задания по мере того, как сюжет развивался.

– А теперь готовую стратегию покажите еще и Архангелу Варахиилу. Может, будут еще какие-то изменения.

Ангелы с поклоном удались в другие покой – к Варахиилу. В них было много света, пожалуй, почти хирургического. После аскетизма Архистратига Архангел Варахиил казался просто ослепительным пучком света.

Он вплыл в круг Ангелов и, не дожидаясь их вопросов, ответил: ситуацию создали силы тьмы. Но в нее попали несколько человек. Поэтому ничего незаконного и злого свершиться не должно. Особое внимание уделите утешению Михаила. Он должен заранее узнать, что будет помогать Анастасии, работать вместе с ней в одном доме, а потом растить ее ребенка. Он самый великодушный из всех. Его любовь не эгоистична. Но он не должен воспринять уход Лилии как предательство. Это его ожесточит. Примите меры.

И весь свет Архангела в долю секунды собрался в одну точку – с такой скоростью он отослал Ангелов на их места помощников и охранников. И вовремя.

События на Земле развивались бурно. Роберта пригласила срочно в гости Стефана. Благо, как раз уже была годовщина гибели Жизель. И ее решили помянуть. А Михаил и Лилиятоже должны были остаться.

Заказали китайскую еду из ресторана, чтобы мероприятие выглядело подготовленным.

Стефан, когда ему позвонили, смотрел в экран телевизора и не видел на нем ничего. Хотя показывали футбол.

Сегодня год, как погибла его девочка. Эта маленькая смелая тростиночка – единственная и неповторимая Жиз.

Все обвиняли ее в сексуальной несдержанности. Вот и маньяку она, получается, не сопротивлялась. Но разве могла она быть другой – материнские гены. Ни дня и ни ночи без секса не провела ее мамаша. Он женился-то на ней за эту ее неуемность. К сожалению, в молодости они оба были завсегдатаямиресторанов. Сам он перестал пить после какого-то нелепого случая: он спал с обнимку с мужчиной. И у него болел анус. В его руках спередипохрапывала его жена. То есть у них был секс втроем?!

Для него это оказалось огромным унижением. Его «опустили». Он обожал раскованность Эллы в постели. Но тут решил завязать с вином и коньяком. А она. Она сказала, что тогда она откажется от него самого.

– «Сухие» мужчины – это не мое, – заявила она. И не бросила пить, хотя оказалось, что она беременна. И Стефан все девять месяцев пытался припомнить ту роковую ночь, гадая, был ли случайный «третий» только гомиком или же он был «двустволкой»? Вдруг ребенок от него?

Но как только девочка родилась, он гадать перестал. Стало все равно – такая любовь его захлестнула к малышке. Он смотрел на ее приоткрытый беззубый ротик, на сжатые кулачки, на пупсиковые ручки и млел от счастья.

Жена ею не занималась. Пришлось ему отдуваться за двоих. Но секс с супругой, на который он подсел, как на наркотик, оставалсявторым по значимости удовольствием его жизни. Поэтому он, никому не жалуясь, нес свой крест – розовый, горячий крест пьяного тела. Так и жили: он – сексоголик, она – алкоголичка. Какой еще в этих условиях могла вырасти их дочь?

И он стал принимать таблетки «метадоксила», чтобы они разрушали сразу после употребления молекулы алкоголя на безалкогольные молекулы. Так что питье не вызывало больше ни опьянения, не похмельного синдрома. А на какой-то стадии своего алкоголизма жена перестала требовать, чтобы он пил вместе с ней. И он обрадовано смирился со всем остальным. И вот теперь вслед за дочерью не стало и жены. И он сперва страдал от горя, но последний месяц – от воздержания.

– Удивляюсь, что ты еще помнишь Жизель после того, как так скоропостижно женился. – В его словах было больше яда, чем ему бы хотелось. Хотя, если на то пошло, и сам он по прошествии семи месяцев после смерти Эллы уже хотел женщину, как таковую. Раз нельзя уже ту, которую хотел двадцать восемь лет.

– Моя вторая жена умерла почти в то же время, что и теща, как оказалось. Поэтому я не знал о твоей трагедии до сегодняшнегодня. – Клод был искренне смущен. – Мне говорили, но я тогда ничего не понимал, забывал даже поесть или раздеться перед сном. Так что на поминках хочу попросить у тебя, Стефан, прощения.

– Ладно, сейчас «соберусь в кучку» и приеду. Все равно тупо смотрю на экран. Я тоже, наверное, от горя по фазе сдвинулся. Пора выйти к людям.

– Ждем тебя, но приезжай скорее, – поторопил Клод.

– Минут через тридцать, – заверил Стефан. Он неожиданно обрадовался, что бывший зять вспомнил о его дочери. Хотя ее не любил. Просто решил узаконить ребенка. В свое время Стефан отговаривал дочурку от брака с нелюбящим. Но она тогда разозлилась – мол, ей с ним хорошо. А хорошо ли ему с ней – значения не имеет. Ну вся в мать…

Тем временем Роберта вернулась из кафе и приступила к организации поминок по Жизель. Всем было немного неловко, что о страшной кончине первой жены Клода вспомнили толькоиз-за того, что это было поводом познакомить Стефана с Лилией. Она женщина красивая, какая – то вся «накрахмаленная» и сочная. Будет хорошей хозяйкой. Ну и любовницей, если у Стефана еще не отказали механизмы деторождения.

Миша никому не помогал, что было на него непохоже. Держал на коленях Фредика, пока все члены семьи сновали туда-сюда, кто за скатертью, кто за вилкамис ножами. Мальчик не ерзал и не болтал, как обычно. Он пытался осмыслить, что умерла его мама. Его настоящая мама. Оказывается, был кто-то кроме Сони?! Это не укладывалось у него в голове. Он ощущал тепло и свет от своей мамы. И интуитивно был против факта, что он не ее сын! Оба – мужчина и мальчик – сидели понурые, даже мрачные.

Все уже было почти готово, когда Стефан позвонил в дверь. Все замерли, как в детской игре, в той позе, в которой находились в момент звонка. И посмотрели на Лилю. Она шла к двери, как жертва на эшафот.

Стефан выглядел не лучше и не хуже, чем прежде. Если совсем честно, жизнь с алкоголичкой не могла не утомлять. И, сам того не желая, он отдохнул настолько, что у него уже были мысли о новом браке. С совсем другой женщиной. И вот ему открыла дверь фарфоровая, наливная блондинка. Ее мраморные плечи и тяжелая грудь под платьем прямо-таки взметнули в нем адреналин. Он пожалел, что не оделся получше, ограничился джинсами с рубашкой: думал, будут только знакомые люди.

Лилия, потупившись, отступила в сторону, показывая ему рукой, где нарыт стол.

– Я – Стефан. А ваше имя…

– Лилия, – не поднимая на него глаз, сказала женщина. – Ждем только вас, все уже в сборе.

Клод вышел из-за стола и обнял бывшего тестя. Тому было неловко.

Из-за пьянства жены Стефана виделись родители Жиз с ним только на свадьбе и на похоронах дочери. В гости не приглашали молодых, не навещали их на новой квартире. Жизель не хотела, чтобы Клод знал о том, что его ждет в браке, ведь она была так похожа на мать.

Стефан огляделся по сторонам и увидел мальчика. И направился к нему с машинкой в руках.

– Внучек! – сказал он неуверенно и потрепал мальчика по голове. Малыш совсем не был похож на Жизель. Впрочем, на Клода он тоже похож не был. Но сам по себе был красивым и высоким для своих двух лет. Мальчик спрыгнул с колен Михаила и обнял ногу дедушки. Он почувствовал, что Стефану тут неловко.

Роберта предложила бывшему сватуместо справа от себя, прямо напротив Лилии. Михаил подошел к столу, налил себе рюмку коньяку. И опрокинул ее, произнеся по-русски:

– На помин души рабы Божьей Жизель.

И уже по-английски объяснил всем, что устал и хочет спать. Развернулся и ушел, попрощавшись не по-свойски, как обычно, а сухо и вежливо. Фредик побежал за ним в прихожую.

– Миха, ты… другой? Это из-за Стефана.

Михаил поколебался секунду, не желая ни врать, ни говорить малышуправду, недоступную его пониманию.

– Да, из-за твоего дедушки, – пробормотал Миша, спешно ретируясь за дверь.

– Пока, малыш, – облегченно сказал он, даже не чмокнув по обычаю Фредика в макушку среди кудрявых волос.

– Дедушки?! – мальчика ждало еще одно осознание иных родственных уз, кроме имеющихся.

А Настя тем временем перебралась на кухню. Она готовила макароны с сыром с мыслями о том, что это единственное, на что в кулинарном плане была способна Соня. К ним она уже отрезала кусок «Докторской» колбасы. И в горле у нее запершило от горя. Как так получилось, что общение с Софьей, такое недолгое, дало ей больше знаний и умений, чем годы с матерью?

Чтобы не думать об этом, Анастасия раскрыла Сонин ноутбук, в романе выделила несколько абзацев и перевела их в Гугле. Подстрочник, как всегда, получился несуразным, и пришлось долго вчитываться в набор слов, улавливая смысл. А тут и макароны подоспели. Ася отодвинула ноутбук, поставила на его место тарелку, взяла шматок неровно, в спешке нарезанной колбасы. И тут же снова вперилась в дисплей ноутбука – так ей было интересно, что же дальше.

«Когда я прочла несколько книг по астрологии, мне стало любопытно – те ужасы, которые мне пришлось испытать, были ли они запланированы? И они значились в моем гороскопе как возможность умереть насильственной смертью в юности или умереть при родах. Поскольку мой первый муж меня чуть не убил – как свидетеля его преступления и только появление охранника его шефа остановило процесс, – я имела все основания верить в то, что могу умереть при родах.

– Но ведь одно другое исключает! – подумала я тогда. – В первом браке от мужа мне было не вырваться, а родить не представлялось возможным. Ведь после секса с мужчинами, к которым он меня посылал, якобы, чтобы я забеременела, Павел злобно бил меня в живот. Так что я вряд ли выносила бы малыша в таких условиях. И свекровь меня решила убить, когда один плюгавенький немец, с которым я переспала по заданию мужа, решил почему-то, что теперь должен на мне жениться и пошел в наш дом просить моей руки у супруга и его матери. А та заставила зэка испортить тормоза в моей машине. Но вот в гороскопе Насти не было такого аспекта, что ее убьют. А ведь в нее стреляли. За авторские права, которые я передала им с женихом в надежде на то, что отец Влада сможет его оградить от посягательств со стороны желающих присвоить себе новый музыкальный жанр – эротический рэп. Если б мы этого не сделали, то покушение было бы на нас с Клодом как на авторов музыки и текстов. Получается, что Настин отец погиб из-за цепи поступков, которые должны были привести к моей смерти и смерти Клода?!

Наверное, нужны более глобальные знания об астрологии, может быть, изучение каких – то иных систем. Я взялась за гороскопы майя. Ничего не поняла. Приступила к изучению индийской астрологии. У них там лучший подарок на свадьбу – гороскоп. И, кстати, подарок этот – дорогой. В этом гороскопе мне предрекалось счастье только в творчестве. Может быть, имеется в виду то, что с Клодом мы познакомились на съемочной площадке.