Текст книги "Все решаешь ты"

3

Света Красовская в последнее время редко меняла решения. Вот сказала Ольге, что будет сидеть за уроками, и сидит. Уже целый час. Даже с родителями в кино не пошла, как они ее ни уговаривали. А все потому, что теперь это была другая Света Красовская. Нет, внешне она не изменилась, ну разве что немножко похудела, взгляд стал менее беззаботным. А так из зеркала на нее смотрела все та же миловидная шестнадцатилетняя девушка с карими глазами, вздернутым носиком, большим выразительным ртом. У нее была все та же прическа – каре с пышной челкой и высветленными прядками, те же ноги, руки, улыбка… И все же это была не она. В ней прежней что-то сломалось в тот миг, когда она увидела Марка и Говердовскую в полутемном зале среди ревущей от восторга толпы. Казалось, только что она была частью этого веселья, и вдруг сердце ее остановилось и ухнуло в пропасть. Это было похоже на внезапную смерть. Но Света неожиданно выжила и как будто оказалась за стеклом по другую сторону от всех остальных. И вот что удивительно! Очутившись в зазеркалье, она ничего не хотела менять.

Каждое утро она вставала, чистила зубы, завтракала вместе с родителями, шла в лицей и делала еще множество полезных и не очень полезных вещей, но вовсе не потому, что ей этого очень хотелось, а потому, что так было нужно. Нужно было смеяться, когда рассказывали что-то смешное, и она смеялась. Нужно было готовить уроки, она их готовила. А душа – что ж – поболит, поплачет и успокоится. Душа ведь бессмертна!..

Кстати, что тут у нас… Света заставила себя заглянуть в учебник, почувствовав, что вторгается в опасную область чувств…

«Что такое теория игр? – принялась читать Света пособие по математике (ничего себе темочку подкинули!). – Это математическая теория конфликтов. А что такое конфликт? Это такая ситуация (положение, стечение обстоятельств), в которой сталкиваются интересы сторон, происходит борьба интересов…»

«Надо же, как верно замечено! Конфликт – это борьба интересов, прямо как у нас с Говердовской. И за что она меня так невзлюбила? За то, что я девочка не ее круга? Что на льготных условиях в лицей принята? Что меня по блату туда взяли, благодаря маминому знакомству с директрисой? Наверное, эта взаимная неприязнь возникла задолго до Марка, – подумала Света и вздрогнула: так неожиданно резко ворвался звонок в ее мысли. Но из кресла она не поднялась. – Может, это случайный звонок. Мало ли кто ходит вечером по квартирам? Опросы разные социологические проводят, подписи за какого-нибудь кандидата собирают, картошку предлагают…»

Звонок повторился.

«Ну почему меня не хотят оставить в покое? Что я им всем сделала?» – Света нахмурилась и резко поднялась. В конце концов, есть же дверной глазок. Спустя секунду она уже улыбалась неожиданной гостье:

– Ба! Крылова! Какими судьбами? Ты, случайно, адресом не ошиблась?

– Прекрасно понимаю твою иронию и даже разделяю ее, но у меня есть смягчающее вину обстоятельство. – Туся небрежно дернула молнию куртки вниз и взглянула на Свету кристально чистыми глазами. – Веришь, минуты свободной не было. Все каникулы как проклятые готовились к юбилею Кахобера. Класс украшали, поздравление репетировали. Лизка «капустник» затеяла. Сценарий придумала, роли расписала. Теперь всех терроризирует…

Присев на пуфик, Туся стала расшнуровывать малиновые замшевые ботинки, подобранные в тон к куртке.

– Тапочки дашь? – спросила она, не поднимая головы. – Или так шлепать прикажешь?

Разумеется, Света понимала, что Туся заговаривает ей зубы. Им обеим была хорошо известна главная причина, почему они так долго не общались. Но поскольку Туся не считала нужным ее упоминать, Света тоже решила промолчать, хотя ощущала некоторое беспокойство. Мало того что Туся свалилась как снег на голову, без всякого предупреждения, так она еще свалилась одна – без Лизки. А они ведь как сиамские близнецы. Куда одна, туда и другая. Нет, явно что-то случилось. Вот только что?

«А вдруг что-то с Марком?» – молнией сверкнуло в сознании, и сразу в том месте, которое называют загадочным словом «душа», заныло и заболело. Вчера вечером Марк приходил, хотел поговорить, а она к нему не вышла, несмотря на все уговоры мамы. Испугалась… нет, не испугалась, поспешила поправить себя Света, просто не захотела лишних объяснений. И неважно, что она потом полночи проревела, заглушая рыдания подушкой. Об этом никто, кроме нее, не знает. Ну, разве что родители. Но они утром промолчали. И Света была им за это благодарна. В каком-то смысле этим молчанием они признавали ее право на личную жизнь. Давали понять, что она уже взрослый человек и вполне может принимать самостоятельные решения. А все эти выяснения… Кто в чем виноват? Ну что от них толку? И так все ясно. Ведь как современные психологи утверждают: «В жизни случается только то, что непременно должно случиться!» Не больше, но и не меньше.

Света вздохнула украдкой и полезла в шкаф за старыми тапочками без пяток.

– Надевай.

– Вот спасибо. Мои любимые. – Туся всунула в них ноги, поднялась и деловито заметила: – Я смотрю, твоих дома нет?

– В кино ушли, – пояснила Света, продолжая наблюдать за подругой.

– Повезло нам, значит. Терпеть не могу, когда родители под ногами путаются. Плюшками там всякими угощают. С советами лезут, как будто им своих проблем мало.

– Да, это верно. У каждого своих проблем хватает. А чего это ты без Лизки? И вообще у вас там все в порядке? – дрогнувшим голосом спросила Света.

Туся обернулась.

– Говорю же тебе, Кукушкина репетирует с классом.

– А ты чего ж не репетируешь?

– А я и так все назубок знаю. – Туся махнула рукой. – Это же самодеятельность, а перед тобой будущая актриса Больших и Малых театров. – И, многозначительно посмотрев на Свету, успокоила: – Да не дергайся ты так, все живы-здоровы, а остальное поправимо.

У Светы немного отлегло от сердца. Впрочем, шестое чувство, которое люди называют интуицией, настойчиво советовало ей ни в коем случае не расслабляться. Потому что «поправимо» в устах Туси могло означать только одно – она задумала что-то поправлять. А это могло быть чревато последствиями.

Тем временем, убедившись перед зеркалом, что неземная красота ее не поблекла, подружка прошла в комнату и уселась в кресло.

– Ну, рассказывай, как ты тут?

Нужно признаться, Туся все же застала Свету врасплох этим неожиданным вопросом.

– Я? Я хорошо, – засуетилась она, стараясь собрать разбегающиеся мысли. – У нас тоже вот в лицее юбилей намечается. Десять лет в последних числах апреля. Меня, возможно, ведущей торжественной части выберут…

– Свет!..

– В субботу все решится… нас три кандидатки… – гнула свою линию Света. – Мне вот текст дали. Хочешь посмотреть?.. Может, что-нибудь ценное посоветуешь… Ты же на телеви…

– Свет! – прервала ее Туся. – Я все знаю.

– Что ты знаешь? – едва слышно произнесла Света.

– Все! – Взгляды подруг пересеклись. – О тебе… О моем двоюродном братце… Как он из тебя деньги тянул… о Марке… В общем, обо всем, что случилось за последние три недели.

– Откуда?! Впрочем, понятно, – сообразила Света и опустила глаза.

Если бы она не была так удивлена, то не задала этого глупого вопроса. Только Ольга была посвящена в эти подробности. И тут Свету захлестнула волна негодования. Она ей доверилась как подруге! А та! За ее спиной! Так поступить!

– Да как она могла? – Щеки Светы запылали гневом. – Это же самое настоящее предательство!

– А вот это ты зря! – Туся даже вперед подалась, защищая Ольгу. – Ольга – подруга, каких поискать. Она сама меня попросила все тебе рассказать. Сама, представляешь? Не из-за угрызений совести там каких-то, а просто хочет, чтобы все по-честному было. Чтобы без всяких недомолвок. А то, говорит, чем больше туман в этом деле рассеивается, тем больше тайна сгущается. – Туся покосилась на Свету. – Это я ей сегодня названивала. Из-за меня ее с урока выгнали.

– Не дурочка, догадалась, – отозвалась Света. – Что же она с тобой не пришла? Судя по всему, вы не так давно с ней расстались.

– Сдрейфила. Сказала, утро вечера мудренее. И если хочешь знать мое мнение, ты на нее не обижаться должна, а благодарить!

– Да не обижаюсь я уже! Так, в сердцах накричала! – неожиданно для себя самой призналась Света и почувствовала, что это не просто слова, ей и в самом деле стало легче. Оказывается, неопределенность с подругами томила и мучила. – Наверное, Ольга права, – сказала Света, не отдавая отчета в том, что говорит вслух. – Нечего на зеркало пенять, коли…

– Очень образно, – перебила Туся, покачав головой, и сказала: – Похоже, надо поработать над ошибками. Давай по порядку во всем разбираться.

– Ну, давай! – сдалась Света.

– Первое, Сергея я беру на себя. Какой ни есть, а все же родственник.

– Этого-то я и боялась! – вырвалось у Светы.

Именно потому, что родственник, она не хотела посвящать взрывную, непредсказуемую Тусю в свои сложности. Были и другие причины. Первое, думала, что сама со всем справится. Второе, решила, что чем меньше народу будет об этом знать, чем лучше для нее самой.

– Тусь, а может, ну его! – с надеждой в голосе попросила Света. – Он вроде оставил меня в покое. Уже две недели тишина.

– Не беспокойся! Я скандала устраивать не буду! Просто поговорю с ним по душам, в глаза его красивые подлые посмотрю! Кстати, я к нему сегодня в общагу ходила, школу из-за этого прогуляла, жаль, не застала субчика! – бойко отозвалась Туся, отбросив длинную блестящую прядь темных волос за спину. И, словно прочитав Светины мысли, нравоучительно заявила: – Глупая ты, Светка. Твое прошлое – это твое прошлое. И, кроме тебя, оно никого не касается. Ни Сергея, ни Марка, никого! Ты ни перед кем не должна оправдываться!

– Тусь! Ты еще будешь мне нотацию читать!

– А кто еще читал? – Туся приподняла тоненькую ровную бровку.

– Ольга, кто же еще! Вчера на меня набросилась. То же самое говорила. Прошлым жить нельзя! Подумаешь, ошиблась! Плюнь, разотри и шагай вперед! Девственность – это не только невинность. В христианском понимании – это еще и душевная чистота. А у тебя с этим все в полном порядке!

– Слушай, умные речи! – Туся уважительно выпятила нижнюю губу.

– Да. Умные. Я теперь, если хочешь знать, совсем по-другому к этому относиться стала. Я больше никому не позволю себя запугать! – Света бездумно шагнула к окну, взялась за занавеску.

– Ты куда пошла? Сядь и сиди! – почему-то заволновалась Туся.

– Ты чего? – обернулась в недоумении Света.

– Ничего! Не отвлекайся. У нас с тобой серьезный разговор, а ты бегаешь туда-сюда. Сосредоточиться мешаешь. Работа над ошибками, к твоему сведению, еще не закончена. Это, конечно, все замечательно, что ты сказала, но вот как с Марком быть? – и, пристально посмотрев на Свету, Туся добавила: – Я вчера с ним виделась.

Света пересекла комнату и опустилась в кресло: ноги сразу стали ватными.

– И как ты все успеваешь, Крылова? И с Ольгой вчера пообщалась, и с Марком поговорила.

– Считай это нашим общим невероятным везением, – ответила Туся. – Короче, Марк с Говердовской не встречается…

– Как? Уже? – с издевкой вырвалось у Светы.

– И никогда не встречался! – сказала Туся категорическим тоном.

Света недоверчиво хмыкнула:

– Да? Это он тебе так сказал?

– Он. И я ему верю.

– И я бы поверила. Только вот не забывай, я на том концерте тоже побывала.

Туся передернула плечами:

– Да дался тебе этот концерт! Ты что, Марка не знаешь?! Он же повернут на хэви-металл! Разве мог он устоять против такого соблазна? Не мог! – убеждала Туся. – А тут еще Ирка ему сообщила, что ты в Москве, а не в Котове своем. Вот его и повело! Вспомни, как вы перед каникулами расстались? Не ссора, не дружба, черт-те что, одним словом! Ты тоже, между прочим, к этому руку приложила! Что ты нам с Лизкой наплела, когда мы к тебе пришли? Что тебе нужно подумать, побыть одной! Что ты с Марком совсем голову потеряла! Учебу забросила!

Света покраснела, вспомнив весь тот вздор, что она несла. Странно, тогда почему-то все ее рассуждения казались ей убедительными, а теперь наивными и какими-то совсем уж детскими.

– А к «Дяде Сэму» он эту Говердовскую пригласил только потому, что в долгу не хотел оставаться, – продолжала Туся свою страстную защитную речь, не давая Свете толком прийти в себя. – Она деньги за билеты отказывалась брать. Вот он и решил: ты мне билетики, я тебе приглашение в кафе. А все остальное – розы, поцелуйчики, поход на шестой этаж с Иркой на руках, стихотворное объяснение в любви – это все полная лажа! Выдумки чокнутой, помешанной на фирменных тряпках! Я когда Марка в подробности этой «истории с продолжением» посвятила, он чернее тучи стал! Говорит: я к ней пальцем не притронулся! Она мне на фиг не нужна! Хотел с ней даже разобраться, да я остановила. Сказала, что все, что она совершает, так или иначе к ней обязательно вернется.

Туся вдруг замолчала, как будто ее красноречие иссякло. В комнате повисла тишина. И стало слышно, как тихо и ритмично тикает на полке будильник, отмеряя секунды: тик-так, тик-так… Так же размеренно текла Светина жизнь вот уже две недели… Но пришла Туся, влезла в душу, вывернула ее наизнанку… И самое ужасное заключалось в том, что Свете захотелось броситься к Марку прямо сейчас… Но разве она могла это сделать после того, что случилось?..

– Ну чего ты, словно воды в рот набрала? Скажи хоть что-нибудь, – потребовала Туся.

– А что я должна сказать? – наконец-то произнесла Света. – Разве так уж важно, что там между Марком и Иркой было на самом деле, а что ее выдумки? Нет, не хочу обманывать, – поправилась она, испугавшись собственных слов. – Конечно, важно. Только я устала переживать, ошибаться. Знаешь, отец мне как-то сказал, что больше всего ценит в людях надежность, как в технике. Мне тогда смешно стало, а сейчас я его очень хорошо понимаю. – Света перевела дыхание, а потом взволнованно продолжила: – Вот ты Марка оправдываешь, ну что он на тот рок-фестиваль пошел, а я чувствую, понимаешь, чувствую, что ему не только потусоваться под любимую музычку хотелось. Ему хотелось доказать мне, что такие парни на вес золота! Что стоит ему только пальцем поманить, и к нему очередь из девчонок выстроится! Думаешь, он не понимал, что мне будет больно? Еще как понимал! Но его это не остановило! Да и я ничуть не лучше! Сразу поверила в его измену! Вот и получается, что мы оба все испортили. – Света опустила глаза, принялась теребить поясок халатика: – А разбитый горшок, может, и можно склеить, только он от этого красивее не станет.

– Как бы не так! У тебя нос растет! – отозвалась Туся, намекая, что Света занимается самообманом, и, окинув ее изучающим взглядом, снисходительно добавила: – Ладно, отдыхай! На сегодня, так и быть, работа над ошибками закончена.

– Вот спасибо! Ты настоящая подруга. – Света вымученно улыбнулась, но на всякий случай поспешила сменить тему. – Пошли чайку попьем. А то в горле что-то пересохло. А может, ты кофе хочешь или соку? В холодильнике целая батарея припасена, даже дорогущий гранатовый есть. Мать старается: тонус мой упавший поддерживает. Да, кстати, как твой Толик поживает?..

– Толик? – Туся отогнула рукав кофточки и взглянула на изящные часики в позолоченном корпусе.

– Спешишь? – огорчилась Света.

– В общем, да. Но время на чашечку крепкого кофе у меня всегда найдется. – Туся кивком головы подтолкнула Светку к кухне. – Значит, Толик? – переспросила она. – Толик мой сейчас в Америке. С молодежной делегацией, которую Лужков возглавляет…

– Да что ты?! – преувеличенно восторженным тоном откликнулась Света.

4

Через полчаса Туся оказалась на улице. От дерева тут же отделилась тень, шагнула навстречу, и глубокий голос встревоженно произнес:

– Что так долго? Я весь издергался тут!

Марк вышел на свет, и Туся вдруг обратила внимание, как осунулось со вчерашнего дня его красивое лицо.

«Наверное, ночь не спал. Переживал ковбой. Да и Светка не в лучшей форме, прямо нужно сказать», – подумала Туся и напомнила себе, что с этой минуты трудная миссия мирить влюбленных целиком ложится на ее хрупкие плечи. Лизка ей в этом деле не помощник. Она уперлась, что у Светки с Марком ситуация особая, в общем, они сами во всем должны разобраться. Тут мнения подруг резко расходятся. Какое же это личное дело, когда в нем столько народу замешано? Позже она, разумеется, все расскажет Лизке. И о братце своем шантажисте, и о Марке с Говердовской. Потому что у близких подруг не должно быть секретов друг от друга. Иначе что это за дружба? И вроде бы до Светки это сегодня дошло. Оставался вопрос: как из всего этого выпутается Кирюша, братец Марка. Он ведь держит язык за зубами, а может, он тоже не в курсе? Нужно будет выведать у Марка при случае… И если Кир что-то знает из того, чего не знает Лиза, Туся ему не завидует…

– Тусь, ну что ты мне на нервах играешь! – Марк нетерпеливо дернул Тусю за рукав. – Ты рассказала ей, как все было на самом деле?

– А то! Голос сел убеждать! А у меня завтра съемка…

– Да забей ты на свою съемку! Что она сказала? – не слишком-то вежливо перебил Марк.

Но Туся милостиво сделала скидку на его состояние.

– Она много чего сказала. Сказала, что устала переживать, что надежность для нее важнее всего. И еще. – Туся взглянула на Марка, как будто булавкой к стене пришпилила. – Светка, между прочим, подумала так же, как и я вчера вечером. Что ты хотел, чтобы она тебя приревновала к этой Ирке. Только она выразилась круче.

– Как? – поморщился Марк, предчувствуя, что услышит нелицеприятную для себя вещь.

– Что ты хотел доказать ей, что такими парнями не разбрасываются! А чтобы ей больнее было, выбрал Ирку!

Марк со всей силы впечатал кулак в свою левую ладонь.

– Черт! И ведь хотел! Хотел! Светка права! А все потому, что тормоза сдали! Но должна же она понять, что я не со зла это сделал, по дурости! Каждый человек хоть раз в жизни да оступается! Мы же не ангелы с крылышками и не в раю живем, а на грешной земле!

– Вот! – Туся кивнула. – Это ты верно заметил! Каждый из нас имеет право на ошибку! Только Светка сейчас в таком состоянии, что ей на все наплевать. А ты заладил: иди к ней да иди к ней! Знаешь, как я задергалась, когда она к окну подошла. Думаю, увидит тебя, и все! Конец эфира!

– Да, наверное, это была неправильная мысль. – Марк с усилием отвел взгляд от Светкиных окон.

От сознания собственной вины легче не становилось. Почему-то в голове отложилось слово «надежность». Он вдруг понял, что поранил хрупкий, драгоценный росток, живущий в душе Светы, поколебал не просто ее веру в него, а ее веру в них обоих. Если бы речь шла только о нем, он бы нашел средство вымолить прощение, но как вернуть надежность их отношениям, если она не хочет верить в них? Вот в чем вопрос.

И, взглянув на Тусю внимательно и серьезно, Марк честно признался:

– Ума не приложу, что же мне теперь делать? Прямо тупик какой-то.

Туся решительно тряхнула волосами. Да она себе никогда не простит, если спасует в такую минуту!

– Я же тебе вчера говорила, – твердо сказала она, рубанув рукой воздух, – нужна экстремальная ситуация! Стресс! Такую душевную усталость лучше всего стрессами лечить, по себе знаю. В общем, у меня тут один план нарисовался…

– Какой? – В Марке сразу же проснулся дух авантюриста.

– Узнаешь, когда придет время, – загадочно отозвалась Туся и задорно прищурилась: – Но для начала, Ильин, ответь мне на один вопрос.

– Спрашивай.

– На что ты готов ради Светки?

– На все!

Марк произнес это не раздумывая. Если бы Туся сейчас сказала: прыгни в Ниагарский водопад, достань звезду с неба, повтори двенадцать подвигов Геракла, и Света вернется к тебе – он бы выполнил все! Он бы горы свернул! Преодолел все препятствия на своем пути и вышел бы победителем! Потому что он любил Свету, любил впервые в жизни и хотел, чтобы они снова были вместе! И она любила его. Любила! Он это чувствовал, что бы она там ни говорила!..

5

– Обиделась? – Ольга встретила Свету в раздевалке и сразу принялась выяснять отношения.

Она никогда не ходила вокруг да около. Могла и непечатно приложить, если что! Но только за дело. Девчонки ее за справедливость уважали, поэтому и в старосты выбрали. В общем, хорошая у Светы была подруга. Глупо было ее терять из-за собственных ошибок.

– Не обиделась, успокойся. – Света посмотрела на Ольгу. – Туська вчера сказала, что я тебя еще благодарить буду, когда все узнаю. – Повесив куртку из искусственной замши на крючок, она обернулась: – В общем, спасибо. Ты все правильно сделала. Мне легче стало. Честно, Оль!

Ольга шумно выдохнула и вытащила руки из фирменного холщового комбинезона:

– Уф! Значит, подруги?

– Конечно.

– Закрыта тема!

– Знакомая фраза. Так Крылова обычно говорит. – Света подошла к зеркалу.

– А-а-а, с кем поведешься, от того и наберешься!

– Это верно! – Света добродушно усмехнулась. – Тоже мне, Чип и Дейл спешат на помощь!

– А я кто? Чип или Дейл? – Ольга задумчиво нахмурилась и тут же улыбнулась: – Впрочем, неважно. Они оба очаровашки.

Она уселась на скамейку и стала наблюдать, как Света взбивает челку расческой. Сама она обычно только проводила массажной щеткой по коротким волосам, а иногда и просто пятерней, и порядок. Хотя Ольге стрижка под мальчика очень шла и косметикой она пользовалась умело. Никогда не перебарщивала!

– И как же теперь? – В серых глазах Ольги плескалось любопытство.

– В смысле? – Света убрала расческу, довольная результатом.

– Ну, с Марком. Помиритесь?

После короткого размышления Света призналась:

– Не знаю, Оль. Я так запуталась, что теперь ни в чем не уверена.

Ольга собралась высказать свое авторитетное мнение, но тут в раздевалку ворвалась стайка девчонок. Среди них было несколько одноклассниц.

– Всем привет! Чудный денек намечается! – воскликнула Говердовская. На ходу расстегивая кожаный свингер, она потянула носиком, проходя мимо Светы, и небрежно бросила: – К твоему сведению, этот цветочный аромат сто лет как вышел из моды!

– Да? – Света приподняла бровь. – Странно. Эти французские духи мне Марк подарил. А кто-то вчера говорил, что вкус у него безупречный, – без лишней суеты ответила она, отмечая, как вытянулось от удивления лицо у Ольги, как обернулись и насторожились девчонки, боясь прозевать что-нибудь важное.

Всем было интересно, что сейчас будет: Света впервые ответила на выпад соперницы.

Ирка несколько секунд растерянно молчала, видимо не веря собственным ушам, а потом, опомнившись, натянуто улыбнулась:

– Нашла что вспоминать! Дела давно минувших дней, преданье старины глубокой! Подумаешь, духи подарил. А вот мы с ним позавчера вечером в аквапарк ходили! Ой, девчонки, вы бы видели, как Марк ныряет! Прямо как дельфин. А на горках он такое вытворял, что у меня дух захватывало. Мы там целый вечер провели. Плавали, и все такое! – Она жеманно растягивала слова, восторженно закатив глаза к потолку.

И тут со Светы слетело сонное оцепенение, в котором она благополучно пребывала в последнее время. Ирка позавчера с Марком ходила в аквапарк? Плавали, и все такое? Да сколько же можно это вранье терпеть?!

– Значит, в аквапарк ходили? – уточнила Света, заметив краем глаза, как к ней подходит Ольга и встает рядом, для моральной поддержки. С той стороны, правда, тоже образовывалась коалиция в лице Зверевой и Тер-Петросян.

– Ходили, – уперлась Говердовская, взглянув на Свету с усмешкой. – А что? Тебя что-то не устраивает?

– А то, Говердовская! Кончай гнать! – резко сказала Света, намеренно не замечая оскорбительного вопроса. – Марк, конечно, плавает, как дельфин, только вот не был он позавчера с тобой ни в каком аквапарке!

– Почему не был? – выдохнула Жанка, выпучив голубые-преголубые глаза.

– Потому что позавчера вечером он был со мной! – Ответ Светки вызвал самый настоящий переполох среди девчонок.

– Шок! Это по-нашему! – удовлетворенно сказала Ольга и заметила вполголоса: – Кстати, не хочется тебя напрягать, но народу на нашем шоу прибавилось.

Света чуть обернулась назад. Действительно, в раздевалке появилось несколько любопытных старшеклассниц. Близко не подходили, но и уйти не торопились. Все тянули время у зеркала, придирчиво вглядываясь в свои отражения. Света воинственно отмахнулась.

– Пусть слушают, лишь бы не мешали!

– Тоже верно! Все равно в лицее слухи разносятся со скоростью звука. Триста тридцать метров в секунду! – уточнила Ольга зачем-то.

И вдруг среди этого шумного гама раздался оглушительный Иркин смех. Он был так неуместен, так неестественен в этой ситуации, что Света растерянно подумала: «Может, Ирка умом тронулась? А что? Такое случается, когда у человека неустойчивая психика».

– Ай да Марк, ай да супермальчик! – сказала Ирка сквозь смех. – Ладно, признаюсь, не были мы с ним в аквапарке. – Она промокнула несуществующую слезу под глазом и покачала головой, как бы удивляясь: – Значит, он к тебе приходил. А мне сказал, что к зачету готовиться будет. Получается, он нам обеим мозги пудрит. По расписанию с нами встречается. А может, не только с нами? Может, у него целый список. Супермальчики они такие! Они ведь всегда на победу нацелены!

– Может, и так, – холодно отозвалась Света. – Только спорим, что тебя в этом списке нет!

– Ты сказала «нет», я сказала «есть», – парировала Ирка, зло прищурившись. – Только это все слова, а они ничего не стоят.

Одноклассницы, как по команде, повернули головы к Свете, ожидая, что она ответит. А Света перестала замечать всех, кроме Говердовской. Это надо же так выкрутиться! Их взгляды скрестились, словно отточенные клинки во время поединка. Две девчонки, оспаривающие право… На что? На внимание Марка? На победу в затянувшемся конфликте? Нет, сказала себе Света, на справедливость! Слишком долго она терпела унизительные выпады этой взбалмошной девицы, настала пора поставить ее на место! И уж если Говердовская бьет ниже пояса, то ей тоже нечего с ней миндальничать. Решение пришло внезапно, и с губ Светы сорвалось:

– Да? Ты в этом так уверена? А давай прямо сейчас Марку позвоним и выясним, пустые это слова или нет, – предложила она, и сразу же, как по мановению волшебной палочки, к ним протянулось несколько рук с мобилами.

Темные зрачки Говердовской дрогнули, в них отразилась растерянность и еще что-то, похожее на испуг. Но Света не успела насладиться этим зрелищем, уже через секунду Говердовская нацепила на лицо привычную пренебрежительно равнодушную маску и процедила сквозь зубы:

– Отвали, Красовская! Я – не ты, мне этой фигней страдать некогда!

Она растолкала девчонок и направилась в класс. Зверева и Тер-Петросян побежали за ней. А вслед им раздался звонок.

Теперь уже все похватали сумки, рюкзаки и бросились в класс. Опоздания в лицее не были таким уж редким явлением. Но не в полном же составе! К тому же первым уроком по расписанию была физика, и вел ее Ленечка, завуч. Звали его на самом деле Игорь Николаевич, а прозвище Ленечка приклеилось к нему потому, что он здорово смахивал на Якубовича. Те же усы, та же импозантная полнота в теле и тот же добродушный юмор.