Текст книги "Королева гимнастики, или Дорога к победе"

Четыре года спустя

Олеся

Первый враг

Первый раз Олеся выехала из города, когда ей исполнилось десять. Вместе с тренером она отправилась на международные детские соревнования «Зеленая веточка». Это же была и первая в ее жизни дальняя поездка. До этого все крупные соревнования проходили в родном городе: Приморск, признанный центр художественной гимнастики, ежегодно собирал десятки спортсменок из России и из-за рубежа, и в Олесином блокнотике для автографов осталась только одна свободная страничка.

И вот теперь – первый выезд, выход «в свет». Никогда еще Олеся не была так взволнованна и счастлива! Вместе с командой клуба «Рассвет» она ехала в автобусе, и голова ее кружилась от упоительного восторга и избытка впечатлений, а может быть, потому, что устала вертеться по сторонам.

На этих соревнованиях у Олеси появилось много новых друзей и один настоящий враг.

Врага звали Соня Красухина, и это была маленькая худенькая невзрачная на вид девочка с тонкими крысиными хвостиками.

Но невзрачной она была в обычной жизни. А на площадке оказалась настоящей принцессой! И – спесивой гордячкой. За это Олеся переделала ее фамилию в «Краснухина» – чтобы было похоже на болезнь с красными пятнами, которой Олеся переболела прошлой зимой.

Все эти нелестные прозвища достались сопернице еще и потому, что Олесина тренер, Надежда Андреевна, постоянно ставила ее в пример.

– Вы только посмотрите на эту девочку! – Надежда Андреевна говорила с восторгом, которого Олеся никогда раньше не слышала в голосе своего строгого тренера. – Какое чувство предмета! Какие линии, какая потрясающая гибкость! Одна спина чего стоит, заметили? А прыжки? Вы только посмотрите на них и сразу же поймете, что значит «остановка полета»!

– Она старше меня, – сердито огрызалась недовольная Олеся – у нее самой спина пока еще гнулась не очень, и складываться, как Соня, «в складочку» назад, не получалось. А с прыжками вообще была беда – ну не получалось высоко прыгать, и все!

– Нет, она одного с тобой года, – возразила Надежда Андреевна. – Я уже все про нее разузнала. Она из Орска, спортклуб «Ракета». Тренируется у Оли Шемизенко, мы когда-то за один клуб выступали. Учитесь, девочки, сколько можно добиться усердным трудом!

Усердным трудом? Да разве она, Олеся, не проводит целые дни в спортзале? Не сбиты ли у нее вечно коленки? Не стали ладони жесткими от мозолей?

После одного из таких разговоров Олеся чуть не расплющила в лепешку мяч. И на этой ноте выступила зло, сердито – и в то же время сильно, мощно, ярко, показав все, на что была способна – и даже больше.

– Вот всегда бы так, умница моя! – расцвела после ее выступления тренер. – Золотая моя девочка!

Олеся была на седьмом небе. Она получила высшую оценку дня и наконец-то заставила тренера забыть о противной Краснухе! Для полного счастья оставалось только дождаться конца соревнований и подняться на верхнюю ступеньку пьедестала почета, а потом всласть рассмотреть и потрогать самую настоящую золотую медаль.

Соня

Нелегкая плата

Для Сони эти соревнования стали мучительным испытанием. Она ненавидела выступать, и каждый выход на площадку был пыткой – несмотря на то, что к своим десяти годам она уже успела выступить в десятках соревнований разного уровня. Появление перед публикой доводило ее чуть не до обморока, накануне любого, даже самого незначительного турнира она не могла заснуть, а потом целую неделю оттаивала, приходя в себя. Честно говоря, она давно бы бросила гимнастику, если бы не родители и не тренер. Папа мечтал, чтобы она стала чемпионкой, мама – чтобы она была занята и не болталась по улицам, а тренер говорила, что она очень талантлива.

Соня все это понимала, но ничего не могла с собой поделать. Вот и на этот раз она и ехать-то никуда не хотела, тем более что мама и папа не смогли проводить ее и отдали на попечение тренеру. К тому же неблизкий путь был проделан на поезде, а потом на автобусе, где Соню сильно укачивало и, хотя ее посадили на первое сиденье, девочку даже несколько раз стошнило. В итоге Соня приехала на соревнования совершенно разбитой и невероятно усталой. А увидев, сколько вокруг народу, окончательно пала духом.

– Миленькая Ольга Леонидовна, я не буду выступать! Я домой хочу, отвезите меня обратно!

Это была настоящая истерика, Соня плакала навзрыд, уткнувшись тренеру в живот.

– Хорошо, хорошо, отвезу, – терпеливо твердила тренер. Она гладила Соню по русым волосам и острым вздрагивающим плечам. – Только не сегодня, а завтра, ладно? А то наш водитель очень устал и тоже хочет отдохнуть.

– Да… хорошо… Завтра, – Соня подняла голову, посмотрела на тренера опухшими от слез глазами. – Только вы мне обещаете, правда? Вы же не обманете меня?

Тренер молча улыбнулась и протянула Соне маленького Бэмби, которого девочка оставила в автобусе.

– Забирай свой талисман!

Соня твердо настроилась на возвращение домой и поэтому даже немного огорчилась, когда их поселили в одной комнате с Гульнарой, ведь уже завтра им придется расстаться! Когда команда спустилась в столовую, Соня огорчилась еще больше – там было столько вкусностей, что глаза разбегались. И Соня непременно объелась бы, если бы строгий тренер не сняла с ее подноса все лишние тарелки.

А к вечеру, когда Соня окончательно отдохнула, она обнаружила в гостинице спорткомплекса, куда их поселили, большой бассейн с горками, фонтанами, водопадами – и такой голубой водой, что даже не верилось. И тренер разрешила купаться, сколько захочешь! В Орске тоже имелся бассейн, но там было неинтересно – пахнущая хлоркой вода, натянутые канаты, и больше ничего. А тут целый аквапарк, как в Турции, куда они с родителями ездили летом.

Соня вместе с подружками и олененком Бэмби плескалась в воде до самого отбоя. А потом подошла к тренеру и с виноватым видом попросила:

– А можно мне не завтра уехать? А послезавтра? А то я еще не накупалась…

– Так и быть, – сказала тренер. – Я разрешу тебе остаться. Но только если ты завтра хорошо выступишь!

– Ладно, – вздохнула Соня, выжимая Бэмби и думая при этом: «Вот почему мама говорит, что за все хорошее надо платить!»

Плата оказалась нелегкой. На соревнования «Зеленая веточка» собрались спортсменки из разных стран, тренеры, судьи, журналисты, а также сотни зрителей и телезрителей. Когда Соня представляла, сколько народу будет смотреть на нее, становилось жутко.

Она с тревогой и все нарастающим напряжением и волнением ждала наступающего дня. Хорошо, что был бассейн, где можно расслабиться и забыть обо всем. Но нельзя же купаться до самых соревнований!

Мандраж начался у Сони с самого утра. Вещи падали из рук, аппетит пропал настолько, что тренеру пришлось чуть ли не насильно кормить ее. Она путалась с купальником, надела тапочки не на те ноги, никак не могла найти олененка Бэмби. «Плохая примета»! – твердила она про себя, стараясь унять колотившую дрожь и нарастающую панику.

Время до соревнований пролетело в каком-то тумане, а когда судья на весь зал произнесла:

– На площадку вызывается Красухина Софья, клуб «Ракета», Орск! – руки и ноги похолодели и как будто отнялись.

Тренер обняла ее за плечи и, прошептав: «Ничего не бойся! И помни о нашем уговоре!» – слегка подтолкнула к ковру.

Соня, окаменев от напряжения, на негнущихся ногах вышла в зал. Глаза заволокло пеленой, все вокруг потерялось в дымке. Охваченная внутренней дрожью, она ничего не соображала и только молилась о том, чтобы сделать все, как надо, не опозориться и не подвести тренера и клуб – и чтобы все поскорее кончилось.

Она не представляла, как начнет композицию, – скованное тело отказывалось повиноваться. Но заиграла музыка, какая-то неведомая сила разжала ее, как пружинку, и Соня, вскинув голову и взмахнув руками, начала выступление.

Она двигалась как на автопилоте и не запомнила ничего из того, что происходило в те минуты на ковре. Соня не осознавала, как легко и изящно выполняет композицию, как высоки и грациозны ее прыжки, как точны пируэты[13]13
  Пируэт – в классическом танце – один или несколько поворотов вокруг своей оси на одной ноге.


[Закрыть], как безукоризненна работа с мячом.

Очнулась она уже рядом с тренером. Обнимая ее, Ольга Леонидовна радостно поздравляла:

– Молодец! Повторила результат Кочубей! Поздравляю, ты теперь чемпионка!

Чемпионка? Она всегда так мечтала об этом! Однако теперь чувствовала не радость, а только огромное опустошение и усталость.

Двое на пьедестале

Даже на пьедестале лучше не стало. Тем более что рядом с ней стояла соперница, вторая чемпионка, та самая Олеся Кочубей. И в этом было что-то несправедливое – ведь она, Соня, от волнения до сих пор никак не придет в себя, а этой девчонке все нипочем. Вон как она весело машет руками, раскланивается, улыбается публике и даже припрыгивает от восторга – по всему видно, что происходящее очень нравится ей! Ее радость абсолютно естественна, они со зрителями любят друг друга, и на верхней ступеньке она расположилась по полному праву – правда, при этом норовила оттеснить Соню к самому краю, заслонить от зрителей и телекамер.

Поначалу Соня была и не против – она и сама бы с удовольствием спряталась за чьей-нибудь спиной от всеобщего внимания. Но когда разошедшаяся «звезда», в очередной раз подпрыгнув, пребольно наступила Соне на ногу, та не выдержала и сердито проговорила:

– Ты, между прочим, тут не одна!

– Надо же! Пустое место заговорило! – подняв брови, язвительно бросила Олеся. С лица ее в это время не сходила улыбка.

Перепалку остановила начавшаяся церемония награждения. Принимая из рук Главного судьи большую золотую медаль, Олеся сияла, искрилась, подпрыгивала от восторга и избытка чувств, а Соня, закусив побелевшие губы, держалась из последних сил. Ей хотелось одного – чтобы все это поскорее закончилось и ее оставили в покое. И еще ей очень хотелось поплавать в волшебном бассейне и попробовать всего-всего в чудесной столовой… Ведь она же хорошо выступила, и тренер должна разрешить!

И Ольга Леонидовна, конечно же, разрешила, и Сонины мечты сбылись – правда, не без приключений. Когда она, наевшись сверх меры разной вкуснятины, лениво плескалась в бассейне, кто-то быстрый и юркий плеснул сзади, больно ткнул в спину и недовольно выкрикнул:

– Дорогу, тихоходка! Ты что, плавать не умеешь? Тормоз!

Соня и в самом деле плавала не ахти, но грубость разозлила. Она обернулась и узнала недавнюю соперницу, Олесю Кочубей, с которой никак не могла поделить пьедестал почета. Та плавала как рыба – ну еще бы, ведь она родилась и выросла на море.

Но это ее не спасло. Соня ответила, как отрезала:

– Тебе самой не мешало бы поучиться! Хорошим манерам и правильным словам! Не понимаю, как только таким медали дают…

И Олеся, уже открывшая рот для возмущенного ответа, захлопнула его под ледяным взглядом голубых глаз. Что-то стальное было в худенькой сопернице, что-то жесткое и несгибаемое, как клинок.

– Ладно, живи, – буркнула Олеся отплывая. – Снежная королева!

– Ладно, живи! – с вызовом ответила Соня. – Маленькая разбойница!

Самый ценный приз

В последующие два дня соревнований борьба юных соперниц продолжилась. И, как это ни странно, подстегнутые взаимной неприязнью обе выступили лучше, чем могли бы. Олеся работала зло, решительно, напористо – и ее оценки становились все лучше. Соня смогла перебороть «страх сцены» и, сцепив зубы, выходила на ковер, заряженная на схватку, – и не уступила ни одной десятой балла.

На пьедестале им снова пришлось встретиться.

– В следующий раз я тебя сюда не пущу, Снежная королева, – прошипела Олеся, и ее счастливое лицо совсем не соответствовало неприветливым словам.

– Потому что ты злючка и жадина, маленькая разбойница, – отчеканила Соня. На этот раз она не потеснилась и стояла на высшей ступеньке не «бедной родственницей», а полновластной хозяйкой.

Вот так, плечом плечу, встретили две маленькие врагини свои первые большие победы.

Их тренеры тоже стояли рядом – две высокие стройные фигуры. Однако они не ссорились, а разговаривали – мирно и дружелюбно.

– Первый раз вижу такое, – сказала Надежда Андреевна. – Два дня подряд первое место – на двоих.

– Они такие разные, наши девочки. Каждая в своем стиле, – сказала Ольга Леонидовна.

– Я Олесю про себя называю Маленькой разбойницей. Девочка такая живая, непоседливая, азартная, – сказала Надежда Андреевна.

– Ну, в таком случае моя – Снежная королева, – улыбнулась в ответ Ольга Леонидовна. – В ней столько четкости, твердости и упорства…

– А кто Соня по гороскопу? – поинтересовалась Надежда Андреевна.

– Козерог. Упертая, волевая, собранная и – настоящий трудоголик. А ваша Олеся?

– Овен. Апрельская. Да вы и сами видите – сплошной огонь! Вулкан! Взрыв! И характер бойцовский.

– Я бы на месте Главного судьи тоже не смогла бы решить, кого выбрать, – проговорила Ольга Леонидовна.

– И я бы не смогла. – К тренерам подошла третья фигура – невысокая, изящная, почти до глаз закутанная в легкую шелковую шаль. – Они мне обе нравятся! Так что молодцы вы, девчонки, настоящие самородки нашли. Растите их, а годика через два посмотрим.

– Екатерина Андреевна! – хором ахнули тренеры. – Вы! Откуда? Как?

Фигура, закутанная в шелковую шаль, была живой легендой, знаменитым тренером Национальной сборной, воспитавшей не одно поколение будущих Олимпийских чемпионок.

– Случайно. Отдыхаю в санатории по соседству, решила заглянуть. Инкогнито. Так что вы меня не выдавайте, о’кей?

И она ласково обняла двух тренеров, которых когда-то тренировала сама.

Но сохранить инкогнито знаменитому тренеру не удалось. Легенду «рассекретили». Две легкие детские фигурки, поджидавшие у выхода, ринулись наперерез:

– Екатерина Андреевна! Автограф! Ну, пожалуйста!

– Тише, тише, озорницы! Давайте ваши блокнотики, – улыбнулась «живая легенда». Она узнала девочек – это были те самые «пуговки», сенсация чемпионата, которые два дня подряд делили первое место. Достав из сумки ручку, она на мгновение задумалась и написала в каждом из блокнотиков по нескольку слов.

А потом потрепала соперниц по гладко причесанным головкам и тихо выскользнула из зала.

– А мне первой она расписалась, мне первой! Э-э-э! – торжествовала Олеся, показывая Соне язык.

– Хорошо смеется тот, кто смеется последним! – как бритвой срезала Соня. Не говоря больше ни слова, она повернулась к сопернице спиной и ушла – четко, прямо, как будто сходила с ковра после выступления.

Глядя ей вслед, Олеся от досады чуть не прикусила высунутый язычок. И почему это Краснухины слова всегда так больно жалят?

«Тренируйся и выиграешь Олимпийские игры. Не сдавайся!» – чуть позже прочитала каждая из девочек в своем блокнотике. И каждая из них с благоговением погладила новый, самый ценный автограф и самый ценный на этих соревнованиях приз – размашистую роспись «Е. Шувалова».

Три года спустя

Соня

Девочка под номером тринадцать

– Красухина, я тебя тоже записала! – сообщила староста класса Даша Иволгина.

– Куда записала? – испугалась Соня – время на ближайшие недели было расписано буквально по минутам, его едва хватало на тренировки и уроки.

– На концерт ко Дню учителя. Будешь выступать! Ты же у нас чемпионка. – В голосе Даши звучал сарказм – о Сониных успехах 7«Б» знал только понаслышке, из репортажей в газетах и по телевизору.

– Я не могу, – сердито буркнула Соня.

– И почему же это, интересно?

– Мне некогда!

Даша с досадой махнула рукой и отошла. А на перемене Соня случайно услышала, как она говорила своему брату-близнецу Даниле:

– Я же предупреждала, что она откажется! Наша примадонна в своем репертуаре. Задирает нос, не хочет снизойти до простых смертных!

Слова старосты больно задели. Соня и вправду чувствовала отчуждение с классом, где у нее практически не было друзей. И все по той же самой причине под названием «художественная гимнастика». Она и сама мучилась из-за этого, а теперь оказывается, что остальные считают ее гордой и высокомерной.

Еще хуже было то, что так, наверное, думал и сам Данила. А его мнение с некоторых пор стало для Сони небезразличным…

Защекотало в носу и захотелось чихнуть – или заплакать. Но слезы – это было что-то давно забытое Соней, из той жизни, где не живет боль в ноющих от адской усталости мышцах, в рассаженных коленках и подвернутых ногах, в ушибах от упавших сверху булав. Да, это только совсем далекие от спорта люди думают, что художественная гимнастика – безобидное занятие для изнеженных фифочек. На самом деле ушибов, ссадин и шишек тут не меньше, чем в единоборствах или футболе.

Поэтому плакать Соня давно разучилась. Она сердито тряхнула головой, нахмурилась и решительно подошла к Даше.

– Записывай! Я согласна.

Даша взглянула на нее недоверчиво, пожала плечами и открыла планшет.

– Будешь под номером тринадцать. Завтра в пять репетиция!

– Завтра в пять я не смогу. И… знаешь, вот что. Никаких репетиций. Я просто приду на концерт и выступлю, о’кей? Если не устраивает, можешь вычеркнуть.

– Ну и штучка она, эта твоя Краснуха! – в сердцах пожаловалась Даша брату. – И что ты в ней нашел?

– Она не моя, и я ничего в ней не нашел! – покраснел Данила. – Нам первый раз доверили подготовку концерта, и мы должны собрать лучших в школе.

– Я не уверена, что Красухина – это лучшее, – поджала губы Даша.

– А вот судьи на соревнованиях уверены, раз присуждают ей первые места!

Впервые ссора близнецов грозила стать действительно серьезной. Оба были упертыми Тельцами, никто не хотел уступить. И поэтому они разошлись в разные стороны – как чужие. И это было совсем плохо – ведь они занимались танцами – латиной – и были партнерами.

Конечно же, Соня вскоре пожалела об опрометчивом решении. Даже и представить было невозможно, что она будет выступать на сцене перед всей школой! Да еще под номером тринадцать. Надо придумать отмазку – и срочно. Например, что тренер не разрешила – из-за того, что надо готовиться к соревнованиям…

Чтобы не врать, Соня и в самом деле рассказала о концерте тренеру. Однако, к ее удивлению, Ольга Леонидовна даже обрадовалась.

– Отличная идея! Чтобы привыкнуть к публике, тебе надо почаще выступать где угодно! Концерт – это как раз то, что нужно.

«Значит, судьба», – смирилась Соня, слово тренера – закон.

Для выступления решили выбрать композицию с обручем. Это был ее любимый предмет, хотя и с остальными она неплохо ладила и имела, как говорили специалисты, отличное «чувство предмета». Но обруч – это нечто особенное. Соня считала его кольцом, обручившим ее с гимнастикой. И к тому же форма окружности, законченная, совершенная, полностью гармонировала с ее натурой.

Полет звезды

Время до концерта пролетело незаметно, в пылу подготовки к соревнованиям Соня совсем забыла о нем и прибежала в школу незадолго до своего выступления.

Пробравшись вдоль окна за кулисы, она отдала флешку с музыкой звукооператору и, снимая с плеча чехол с обручем, обернулась к Даше.

– Где здесь можно переодеться?

– В комнате за сценой, – раздраженно буркнула Даша. Причина ее раздражения стала ясна чуть позже.

– Мало того что опоздала, так еще и обруч зачем-то притащила! – сердито выговаривала она брату, расхаживая за кулисами и нервно кусая ногти. – Надеюсь, она не собирается его тут крутить? Или еще того хлеще – кидать?! На сцене и так мало места, обруч может на публику упасть!

– Даш, успокойся! Все будет в порядке. Даже если обруч и рухнет на кого-нибудь, ничего страшного! Испугаются, потом посмеются – и всем будет весело! И будет что вспомнить! Такой драйв, – брат пытался утешить сестру, но у него не получалось – та еще больше распалялась, накручивая себя.

– Если что-нибудь случится, никогда тебе не прощу! – отталкивая руку брата, в слезах выпалила она.

Слава богу, переодеваться и гримироваться никому больше не понадобилось, и комнатка за сценой оказалась в полном распоряжении Сони. Правда, здесь было пыльно и захламлено, но ей удалось расчистить для себя пятачок. Нашлось даже и зеркало – на прислоненной к стене дверце от шкафа.

Переодеваясь, она с тревогой ощущала, как ею снова овладевает противная липкая предстартовая дрожь.

«Ну чего ты так волнуешься? Здесь же все свои», – уговаривала она себя, натягивая купальник. Но это не помогало. Наоборот, выступать перед своими казалось еще страшнее. От них не уедешь, не уйдешь, не спрячешься. Они все увидят и запомнят. И выставят самые строгие оценки.

От этих мыслей слабели колени и мелкие иголочки кололи кончики пальцев. Надо было срочно переключиться, и Соня взяла расческу и подошла к зеркалу. Прическа и макияж должны быть особенными, ведь на нее будет смотреть Данила.

Она распустила и как следует расчесала волосы. Потом собрала их в хвост – гладко, аккуратно, волосок к волоску. Затем скрутила хвост в пучок – маленький, тугой – и закрепила шпильками. Так, хорошо. Теперь сбрызнуть лаком, чтобы во время прыжков и пируэтов волосы не растрепались.

Теперь лицо. Макияж должен быть выразительным, но не вызывающим, учителя не поймут. Значит, делаем все в полтона, без нажима.

Руки привычно накладывали тон, тушь, помаду, румяна, растушевывали тени. Движения были так же отточены, как на выступлении. Ни одного лишнего мазка или нечеткой линии. Еще бы, ведь она тренировалась столько раз!

Ух! Все.

Соня выдохнула, бросила последний одобрительный взгляд на свое отражение и расчехлила обруч. Все отлично, и все будет хорошо!

Она была почти спокойна, когда выходила из комнаты. Коленки больше не дрожали, и дыхание стало ровным.

Но потом она прошла за кулисы и взглянула на сцену.

И в ужасе ахнула.

Это был конец света, полная катастрофа. Она могла предусмотреть все, кроме этого.

Она не учла, что сцена такая маленькая. Почему-то ей всегда казалось, что тут побольше места…

– Да где же она, эта твоя Краснуха? Хор второклассников уже заканчивает. Пойду потороплю ее, – волновалась Даша.

– Не суетись, – остановил ее брат. – Она выйдет, когда будет готова.

Еще несколько секунд беспокойного ожидания под завершающие аккорды аккомпаниатора, и вот наконец спортсменка вышла и встала за кулисами – напротив Даши с Данилой, которые прятались с другой стороны сцены.

– Фи… В купальнике, перед всеми… Да она почти голая! Это только для ночного клуба годится, – недовольно скривилась Даша, хотя сама она была одета в короткое открытое облегающее платье для латины – ярко-оранжевое, усыпанное стразами.

– Что ж, я буду с радостью ходить в такой ночной клуб! – отпарировал Данила. На нем была свободная белая рубашка, черная жилетка и черные брюки – они с сестрой тоже должны были выступать.

Парень не мог оторвать от Сони взгляда. Он не верил, что это она – настолько преобразилась скромная одноклассница. Бирюзовый блестящий купальник, расшитый кружевами и золотом, плотно обтягивал безупречно стройную фигуру. Волосы, гладко прилегающие к маленькой аккуратной головке, сияли и как будто искрились. Лицо было строгим и вместе с тем невероятно выразительным, а глаза – глаза стали просто огромными, они лучились под пушистыми ресницами, как два маленьких солнца. Место такой невероятной красавицы было на обложке журнала или на экране телевизора, а никак не за пыльными кулисами школьного актового зала.

– Ну и дурак! – прервал его восторги голос сестры.

Второклассники допели, и ведущий объявил выступление Сони.

Никогда, даже во время самых ответственных выступлений, она не была в ТАКОЙ панике. Она уже понимала, что никак не сможет выполнить композицию с обручем на этой маленькой сцене – и первый раз пожалела, что не приходила на репетиции и не выбрала для выступления мяч. И еще одну вещь она поняла: деревянный потертый пол у нее под ногами – это не волшебный упругий ковер в спортзале, на котором так хорошо и мягко прыгается. «Многослойный амортизирующий пенополиэтилен и ковролин» – Соня даже вспомнила, что им рассказывала тренер про специальное покрытие, которое недавно настелили в их зале. И еще Ольга Леонидовна предупреждала, что прыгать на жесткой поверхности очень опасно для ног – можно получить серьезные травмы.

Все эти пугающие мысли в один миг пронеслись в бедной Сониной голове в то время, как в ожидании музыки она выбежала на сцену и приняла позу с поднятым вверх обручем и застывшей на губах улыбкой.

Что она будет делать дальше, она не знала – импровизация никогда не была ее сильной стороной. Может, лучше всего просто так и простоять, вообще ничего не делая?

Но нет, нельзя, на нее смотрят десятки восторженных глаз, и среди них – серые блестящие глаза Данилы…

И Соня решилась. Можно максимально убрать прыжки и оставить равновесия, волны, акробатику и пируэты. Да-да, побольше пируэтов и равновесий, тогда композиция получится компактной, и места на сцене хватит.

Почему-то она больше не волновалась – наверное, потому, что все было совсем уж плохо, дальше некуда. А может быть, потому, что она чувствовала на себе неотступный взгляд серых глаз? И от этого что-то внутри как будто щелкнуло, заиграло, расцвело, и – движения полились сами собой. И вдруг оказалось, что танцевать без правил – это так здорово! Как на дискотеке или вечеринке. Можно просто двигаться под музыку, играть с обручем, радоваться жизни и переливать бьющую через край энергию в движения.

Все шло на удивление гладко – до того момента, пока, завершая композицию, Соня не закрутила в упоении каскад поворотов.

И вот тут чуть не случилось беды. Она не рассчитала амплитуды движений и, пролетев через всю сцену, замерла на мысочке на самом краю, успев в самый последний момент чудом остановиться и по инерции несколько раз прокрутиться вокруг своей оси на полупальцах, выполнив пируэт.

Соня сама не поверила тому, что получилось. Пируэт в три оборота! Еще никогда этот элемент не получался у нее так чисто! Ну еще бы, это инстинкт самосохранения сработал, иначе она бы грохнулась на сидящих в первых рядах.

Зал взорвался восторженными аплодисментами.

– Ну? Скажешь, это не лучший номер концерта? – Данила с торжеством посмотрел на Дашу.

– Неплохо, – вынуждена была признать та. – Но если тренироваться, любая так сможет!

– Не думаю, – Данила смерил насмешливым взглядом плотную фигурку сестры. – Тут еще и природные данные нужны.

– Ну, знаешь! – сердито сверкнула глазами Даша. – У тебя от Краснухи совсем башку снесло!

Как ни сердился Данила на сестру, он должен был признать, что в ее словах была большая доля правды. Поэтому он только молча вздохнул, мысленно добавив: «Ох, Дарья, боюсь, что эта Краснуха – неизлечима»…

Новая партнерша для Данилы

Выступление близнецов завершало концерт. Брат с сестрой Иволгины были обязательными участниками всех школьных шоу. Они занимались в студии «Орион», танцевали уже по С классу[14]14
  Уровень мастерства пары в бальных танцах, от Е класса (начинающие) до А класса.


[Закрыть], неоднократно побеждали в конкурсах. Их любили и ждали, и зал встретил любимую пару восторженными криками, свистом и аплодисментами. Подогреваемые публикой и зажигательной мелодией, танцоры начали выступление.

«Ча-ча-ча» – определила замершая за кулисами Соня. На тренировках «художницы» разучивали несколько элементов этого танца, и из всей латины «ча-ча-ча» нравилась больше всего. Она вообще любила латину и в редкие свободные минуты смотрела по телевизору соревнования и шоу. Диски с фильмами «Грязные танцы» были давно запилены и выучены наизусть. И иногда Соню даже посещала крамольная мысль о том, что и она могла бы бросить гимнастику и так же потрясающе двигаться под страстную музыку, замирая в объятьях партнера.

Данила оказался потрясающим танцором. Даша тоже неплохо двигалась, но, как это обычно бывает, один из партнеров всегда выделяется, становится центром внимания – в этом танцевальном тандеме таким партнером бесспорно был Данила. Не одна только Соня мечтала в этот миг танцевать с ним!

Однако взгляды он посылал только ей. Это было в нарушение правил – во время танца партнер должен смотреть только на свою партнершу! Но правила были забыты, и Соня таяла под обжигающими взглядами, а Данила, воодушевленный сиянием ее глаз, танцевал все лучше и темпераментнее…

У пары Иволгиных был только один недостаток – дисбаланс габаритов. Близнецы были одного роста, но Даша, большая любительница сладкого, была крупнее и полнее, к тому же танцевала на каблуках, и это немного портило впечатление. «Ему больше подошел бы кто-то пониже, – невольно подумала Соня. – И более худощавый…»

И конечно же, на месте Даши она представляла саму себя.

После концерта Данила ждал ее около школы. Даши рядом не было.

– Ты был просто супер, – улыбнулась Соня. – Я и не знала, что ты так потрясно танцуешь. Лучший номер концерта.

– Это ты – лучший номер! – не согласился он. – Никогда не видел ничего красивее. А музыка? – быстро перевел он тему. – Какая у тебя музыка была?

– Чайковский. «Вальс цветов» из «Щелкунчика», – сказала она. – А у тебя?

– Том Джонс Sex Bomb, – сказал он. – Понравилось?

– Очень. А мы латину тоже немного танцуем.

– Правда? – обрадовался он. – А… у тебя есть партнер?

– Нет, – рассмеялась Соня. – Мы же не для конкурсов танцуем, а для тренировки.

Они посмотрели друг на друга, и одна и та же мысль блеснула во встретившихся взглядах.

Данила первым озвучил ее:

– Я… Ну, в общем… Я тут подумал… Короче, я хотел бы пригласить тебя на танец.

– На танец?

– Ну да! У меня есть ключи от актового зала. Мы могли бы попробовать… Встать вместе…

– Даня, сколько можно ждать? Я устала чехлы таскать! – раздался капризный голос, и рядом возникла фигура недовольной Даши. Словно не замечая Соню, она сунула брату в руки чехлы с костюмами. – Нам пора! Сегодня бабушка приезжает, ты что, забыл? Ладно, Краснуха, пока.

– Пока, Свинка, – сердито бросила Соня.

– Что? Как ты меня назвала? – опешила Даша.

– А ты меня как? – вскинулась Соня.

– Ну… Краснуха – это, вообще-то, болезнь такая, – запинаясь, пояснила Даша.

– Свинка – это тоже болезнь, – твердо заявила Соня.

– Так, девчонки, вам и вправду лучше отдохнуть друг от друга, – Данила встал между ними, а потом, подхватив Дашу под руку, наклонился к Соне и прошептал:

– Завтра в семь, о’кей?

Сомнения тренера

Близнецы ушли. Взбудораженная, переполненная восторженным трепетом Соня шла как в тумане. Осенний ветер распахнул полы плаща, растрепал волосы, но она ничего не замечала – новые, неизведанные чувства обуревали ее. Что это было? Глаза Данилы… Приглашение на танец… И – самое удивительное – она не боялась выступать! У нее получилась импровизация! То, что раньше никогда не выходило! Почему?

– Ольга Леонидовна, со мной такое было, такое! – уже через полчаса с жаром рассказывала она тренеру. – Я вам сейчас покажу, вы не поверите!

Взволнованный вид, многословность, порывистость – все это было так несвойственно сдержанной, замкнутой Соне, что тренер насторожилась.

Тем временем Соня выбежала на ковер, начала композицию. И это тоже оказалось новым – импровизация, сильная, динамичная, – Соня была сегодня другая, она жила вместе с музыкой, обруч пел в ее руках, движения перетекали одно в другое. У нее получилось даже то, что раньше не докручивалось, не дотягивалось, не допрыгивалось.