Текст книги "Бои за Ленинград. Операции группы армий «Север». 1941—1944"

Следующий день принес взятие Синявина и дальнейшей территории в направлении Ладожского озера. Снабжение временно приостановилось, так как ночью Синявино выгорело дотла в результате взрыва складов боеприпасов. Когда 8 сентября над горизонтом взошло солнце, взорам немецких солдат предстал Шлиссельбург.

Выдвинутый вперед разведотряд не обнаружил врага. Штурмовики в 8.45 должны были совершить налет на город. Тогда подполковник Хоппе на свой страх и риск – связь с дивизией и корпусом была давно потеряна – дал приказ к штурму. Батальоны 424-го пехотного полка пошли в атаку в 7.00, и уже 40 минут спустя фельдфебель Вендт (3-я рота 424-го полка) водрузил германское знамя на колокольню церкви.

«Ju-87» VIII авиакорпуса уже взлетели. В этот момент лейтенантам Паули и Фусу после 45-минутных бесплодных усилий удалось связаться по одной из раций со своей батареей у Городка. Та передала радиограмму дальше в 20-ю моторизованную дивизию, которая – вплоть до одной эскадрильи – сумела завернуть штурмовики уже на подлете к самому Шлиссельбургу.

Ленинград был окончательно взят в кольцо!

Три советские армии оказались в кольце в трехмиллионном городе! Это были 23-я армия (ген. – лейтенант Черепанов), которая на Невском фронте между Ладожским озером и Колпином удерживала берег реки. Генерал-майор Лазарев командовал 55-й армией, которая стояла в центре фронта. 42-я армия (ген. – лейтенант Иванов, с 16 сентября ген. – майор Федюнинский) располагалась на западе и правым флангом упиралась в Балтийское море.

8-я армия (ген. – майор Щербаков, с 25 сентября ген. – лейтенант Шебалин) непоколебимо стояла на Ораниенбаумском плацдарме. Советское главное командование запретило сдачу этой позиции. Плацдарм рассматривался как защита гаваней Кронштадта и Ленинграда, если Краснознаменный Балтийский флот собирался в дальнейшем оперировать на море. 8-я армия в конце сентября – начале октября справа налево располагалась следующим образом: 5-я, 2-я морские бригады, 281, 48, 95, 91-я стрелковые дивизии, а 116-я, 80-я стрелковые дивизии стояли в резерве.

Советский флот после потери своих прибалтийских баз полностью ушел в Кронштадтскую бухту. Линкор «Марат» был поставлен на якорь в Кронштадте. Линкор «Октябрьская революция» стоял у причала Балтийской верфи в Ленинграде. Крейсеры «Киров» и «Максим Горький» находились в боевой готовности и стояли на Неве.

Корабли использовались в качестве плавучих батарей. «Октябрьская революция» под командованием капитана 1-го ранга Москаленко была первым кораблем, обстрелявшим немецкие позиции у Петергофа. Корабли представляли угрозу для группы армий «Север», но не могли быть подавлены береговыми дальнобойными батареями.

Попытки люфтваффе еще на первой стадии окружения Ленинграда уничтожить крупные боевые корабли были неудачными. 2-я штурмовая эскадра (подполковник Динорт) VIII авиакорпуса, который перебазировался в Тырково южнее Луги, произвела множество налетов на стоящие на якорях корабли. 3-я эскадрилья 2-й штурмовой эскадры (капитан Штеен) 21 сентября произвела авианалет на Кронштадт, при этом обер-лейтенант Рудель попаданием в «Марат» 1000-килограммовой бомбы нанес столь тяжелые повреждения в носовой части, что позднее корабль отправили на слом. Налет, совершенный двумя днями позднее на крейсер «Киров», оказался безуспешным.

Сам Сталин к этому времени был так озабочен своим флотом, что хотел взорвать корабли с целью недопущения захвата немцами. Только заступничество адмирала Кузнецова и начальника Генштаба Шапошникова спасло Краснознаменный Балтийский флот, сослуживший Ленинградскому фронту неоценимую службу, от уничтожения.

Советы в конце сентября полагали, что смогут прорвать жидкую линию немецкого фронта вокруг Ленинграда, после того как они обнаружили передислокацию 4-й танковой группы и VIII авиакорпуса. Со 2 октября они предприняли неоднократные попытки на суше в районе Петергофа смять немецкие осадные части. Эти операции одновременно проходили с контратаками из Ленинграда в направлении Урицка.

Оборонявшиеся не пали духом и давали отпор врагу. Последняя попытка противника утвердиться в Петергофе и взять Урицк атакой 50 танков потерпела неудачу. Советы в целом потеряли 1369 человек убитыми и 294 пленными. 35 танков, из которых 9 подбила 2-я батарея (капитан Пицала) 111-го противотанкового дивизиона, остались гореть на улицах Урицка.

Когда пехотинцы 42-й советской армии атаковали Урицк, мощные соединения ударили также по Шлиссельбургу и Колпину. Повсюду противник искал слабое место в редкой линии фронта – и повсюду он был отброшен изможденными, изнуренными и истекавшими кровью немецкими солдатами.

В конце сентября – начале октября фронт между озером Ладога и Балтийским морем был в огне. Солдатам приходилось защищать свою жизнь днем и ночью. В те редкие минуты, в которые не катились танки и на позиции не обрушивался огневой вал, приходилось браться за лопаты и зарываться глубже во влажную холодную землю. Вокруг Ленинграда возник передний край обороны, который пролег как между каменными высотными домами и покосившимися деревянными хибарами предместий Ленинграда, через парки и замки вокруг Пушкина, так и через болота, леса и по берегу реки.

Группа армий «Север» уже больше не была достаточно сильной, чтобы кардинально улучшить положение фронта. Солдат окапывался прямо там, где стоял. Группа армий «Север» к 1 октября потеряла примерно 60 000 человек, из которых на судах были отправлены на родину лишь 25 797 человек. Фельдмаршал фон Лееб лишь раз попытался улучшить положение фронта. Он дал XXXIX танковому корпусу приказ: позиции у Мги – так называемое «бутылочное горлышко» – расширить в направлении Волховстроя.

Это наступление сорвалось уже в самом начале.

8-я танковая дивизия, планировавшаяся в качестве ударного клина, лишь с трудом сумела выдержать вражескую контратаку. XXXIX танковый корпус остановился.

Главное командование сухопутных сил ввиду такого скверного положения в конце сентября отдало приказ о срочной переброске воздухом в группу армий 20 000 человек. При этом речь шла о 7-й авиадивизии (парашютно-десантной). Находившуюся на марше по пути в группу армий «Центр» 250-я пехотную дивизию – это была испанская «Голубая дивизия» – тотчас же остановили и направили на север. 72-ю пехотную дивизию во Франции погрузили в эшелоны с пунктом назначения Ленинград.

18-я армия в начале октября 1941 года имела следующие порядки вокруг Ленинграда: XXVI армейский корпус в составе 217-й и 93-й пехотных дивизий в западной части, XXXVII армейский корпус в составе 291-й и 1-й пехотных дивизий в восточной части Ораниенбаумского плацдарма. Побережье между Петергофом и Урицком охраняли 374-й пехотный полк, 563-й противотанковый дивизион. L армейский корпус командовал 58-й, 269-й пехотными дивизиями и полицейской дивизией СС, занявшими позиции между Урицком и Пушкином. XXVIII армейский корпус располагался между Пушкином и Шлиссельбургом: 121, 122, 96-я пехотные дивизии и 7-я парашютно-десантная дивизия. Для усиления этих позиций с юга подтянули 212, 227 и 254-ю пехотные дивизии.

XXXIX танковый и I армейский корпуса тем временем встали фронтом вдоль Волхова. Они получили в подкрепление 250-ю испанскую пехотную дивизию и 2-ю пехотную дивизию СС. Задача для левого фланга 16-й армии уже не звучала как «оборона»: XXXIX танковый корпус должен был готовиться к наступлению на северо-восток в направлении Тихвина, чтобы на Свири соединиться с финской армией.

Правый фланг 16-й армии южнее озера Ильмень должен был поддерживать это наступление. Стоявшая слева 290-я пехотная дивизия охватывала озеро с востока, чтобы осуществлять взаимодействие с 250-й пехотной дивизией, дислоцированной в Новгороде. Большинство X армейского и II армейского корпусов нацеливалось на восток на Валдайскую возвышенность, чтобы обеспечить фланг группы армий «Центр», которая 2 октября начала крупное наступление на Москву.

Подготовка шла хорошо, так как положение со снабжением вследствие начинающихся морозов улучшилось. Командование группы армий распорядилось создать в Луге, Плюссе, Плескау, Дне, Торопце, Дюнабурге и Риге базы снабжения, в которых на 19 октября имелось 14 214 т боеприпасов, 2172 м³ ГСМ и 22 964 т провианта. У 16-й армии имелись собственные склады в Любани, Шимске, Старой Руссе, Холме и Локне с 5297 т боеприпасов, 1355 м³ ГСМ и 2378 т продовольствия. 18-я армия к тому же моменту имела 10 655 т боеприпасов, 614 м³ ГСМ и 6223 т провианта на складах в Красногвардейске, Сиверском, Анташи и Нарве.

Штаб-квартира группы армий располагалась в Плескау, 16-й армии в Дне и 18-й армии в Сиверском.

Связь между штаб-квартирами, командными пунктами корпусов и дивизий была установлена и обеспечивалась тремя полками связи и 598-м полком связи особого назначения (главного командования сухопутных сил). В период с 29 июля по 16 октября было проложено 590 км кабеля и проводных линий. Связь с 1-м воздушным флотом считалась гарантированной.

Воздушный флот в октябре имел следующий состав:

I авиакорпус (Луга) в составе 5-й эскадрильи 122-й эскадры (дальней авиаразведки);

77-я бомбардировочная эскадра в составе 1-й группы (Сиверский);

1-я бомбардировочная эскадра в составе 2-й группы (Середка);

4-я бомбардировочная эскадра в составе 1-й группы 4-й бомбардировочной эскадры (Плескау), 3-й группы 1-й бомбардировочной эскадры и 3-й группы 77-й бомбардировочной эскадры (Дно);

54-я истребительная эскадра в составе 1-й и 3-й групп истребителей, дополнительная истребительная группа (Сиверский).

Авиационная группа «Остзее» (Ревель)

125-я группа разведки (Ревель);

806-я бомбардировочная группа (Ревель).

Командование воздушным округом I (Остров)

1-я транспортная группа особого назначения (транспортная группа) 172-й эскадры (Рига);

1-я эскадрилья метеоразведки (Остров);

54-я эскадрилья связи (Остров);

1-я санитарная эскадрилья (Остров).

Воздушный флот с 30 августа по 21 октября в целом потерял 84 самолета, но в тот же самый период было сбито или уничтожено на земле 589 вражеских машин. 54-я истребительная эскадра (подполковник Траутлофт) с начала кампании по 6 ноября записала на свой счет 1130 советских машин, в их числе 551 бомбардировщик.

Эскадрильи авиаразведки воздушного флота с 1 августа по 21 октября потеряли 35 машин и 40 человек погибшими, 13 офицеров и 18 рядовых ранеными. 20 эскадрилий, использованных в этот период времени в оперативном районе группы армий, совершили 2360 вылетов с налетом в 4903 ч и пролетели 1 124 945 км. При этом было отснято 13 257 м фотопленки. 9-я курьерская и 56-я связная эскадрильи доложили о 1382 вылетах и преодолении 236 557 км.

Оба зенитных полка, 36-й и 51-й, большинством своих частей использовались в районе Ленинграда. 75-я, 291-я зенитные батареи и 1-й дивизион 411-го полка стояли на Волховском фронте; 2-я батарея 745-го дивизиона и 3-я батарея 245-го дивизиона под Старой Руссой. Из четырех войсковых зенитных дивизионов 604-й и 613-й войсковые зенитные дивизионы дислоцировались под Ленинградом, 272-й и 280-й зенитные дивизионы на участке Шлиссельбурга. Четыре дивизиона с начала августа до середины октября уничтожили 254 самолета, 93 танка и 3 корабля.

Продвижение группы армий «Север» осенью 1941 года сильно осложнялось открытым морским флангом. Советский флот – вопреки первоначальным немецким предположениям – довольно активно действовал легкими силами. Потому следовало своевременно предпринять необходимые меры, чтобы устранить «больное место». Острова Моонзундского архипелага, служившие Краснознаменному Балтийскому флоту базами и пунктами снабжения, должны были пасть.

Военно-морские силы до 27 июля переправили в Ригу соединение «Остзее» (капитан цур Зее Риве). Это соединение было предназначено для высадки немецкого десантного корпуса на острова. Первую высадку в ночь на 10 сентября предпринял батальон 389-го пехотного полка (217-я пехотная дивизия), который занял остров Вормси.

Планирование занятия островов Эзель и Моон[40]40
  Остров Муху.


[Закрыть] – операцию «Беовульф» – армия и военно-морские силы закончили к 13 сентября. Командир XXXXII армейского корпуса (ген. инженерных войск Кунце) назначил в операцию значительно усиленную артиллерией и саперами 61-ю пехотную дивизию (ген. – лейтенант Хенике). Люфтваффе сформировало оперативную группу (ген. – майор фон Вюлиш), которому подчинялись подразделения группы «Остзее», далее 1-я группа 77-й бомбардировочной эскадры, 2-я группа 26-й эскадры пикировщиков, 10-й зенитный полк и 10-й разведывательный полк.

Военно-морские силы впервые с начала кампании принимали участие крупными силами. Вице-адмирал Шмундт в качестве командующего крейсерской эскадрой руководил операциями на море. В его распоряжении были легкие крейсера «Лейпциг», «Эмден», «Кёльн», соединение «Остзее», 2-я флотилия торпедных катеров, 1-я флотилия минных заградителей, 1-я флотилия тральщиков, 11-я флотилия морских охотников, 2-я и 3-я флотилии быстроходных катеров. Командование финских ВМС, кроме того, предоставило броненосцы «Илмаринен», «Вейнемейнен», 2 ледокола и несколько вспомогательных кораблей.

Советы с июня лихорадочно работали над усилением своих укреплений на архипелаге. Они строили вдоль побережья разветвленную сеть траншей и увеличили число береговых батарей. Гарнизоном командовал генерал-лейтенант Елисеев. Он состоял из 2-й стрелковой дивизии, 3-й стрелковой бригады, нескольких отдельных артиллерийских и зенитных подразделений, батальонов морской пехоты и инженерных войск. Береговые батареи на островах Эзель, Даго и Моон имели 2 28-сантиметровых, 11 18-сантиметровых, 19 13-сантиметровых, 4 15,2-сантиметровых, 10 12,2-сантиметровых, 4 10,5-сантиметровых орудия и многое другое.

Немецкая высадка на острова началась 14 сентября в 4.00. 1-й батальон 151-го пехотного полка на десантных катерах у побережья острова Моон высадился на сушу. Батальон захватил маленький плацдарм, но потом под очень плотным огнем залег. Только когда в течение дня переправились 2-й батальон 151-го пехотного и 3-й батальон 162-го пехотного полков, плацдарм удалось расширить до 6 км.

Высадка на Эзель была подготовлена ложной атакой кораблей. Военный флот тремя соединениями провел три ложные высадки, на которые Советы клюнули. Если немецкие корабли без царапины вернулись на свои базы, то финский броненосец «Илмаринен» затонул, подорвавшись на мине. Корабль затонул за 7 минут и увлек с собой в пучину 271 человека.

61-я пехотная дивизия 15 сентября высадила новые подразделения, среди них эстонский добровольческий батальон. Уже днем спустя вышли к дамбе на остров Эзель и взяли его. Советы оттянулись к югу. Аренсбург[41]41
  Название Курессааре до 1917 г.


[Закрыть], самый крупный город острова, 20 сентября оказался в немецких руках.

Русские защитники окопались на полуострове Сворбе[42]42
  Полуостров Сырве.


[Закрыть] и уже не отступали ни на шаг. 162-й пехотный полк 22 сентября взял вход на полуостров, но потом остановился перед вражескими позициями. Пошли дни затяжных боев. У врага приходилось отвоевывать каждую пядь земли.

Люфтваффе и военно-морские силы поддерживали кровопролитную борьбу восточнопрусских солдат. Крейсера «Лейпциг» и «Эмден» 26 и 28 сентября своими орудиями обстреляли береговые батареи на Сворбе. Вражеская батарея на Абруке вела огонь до последнего снаряда. Лишь когда две роты 660-го саперного батальона после рукопашного боя ворвались на батарею, орудия замолчали.

Бои на Эзеле завершились 5 октября. 4000 солдат и матросов сдались в плен.

У 61-й пехотной дивизии была ровно одна неделя, чтобы заново переформировать и перегруппировать свои части. Солдаты 176-го пехотного полка и 161-я разведрота на паромах и десантных катерах соединения «Остзее» 12 октября в 5.30 высадились на острове Даго. Крейсер «Кёльн», 2-я торпедная флотилия, 1, 4 и 5-я флотилии тральщиков-искателей оказали необходимую огневую поддержку, чтобы подавить вражеские береговые батареи.

Обе ударные группы захватили плацдармы, с которых они быстро стали продвигаться дальше в глубь острова. Пехотинцы 151-го и 162-го полков переправились на южную оконечность острова позднее. Вражеское сопротивление концентрировалось вокруг береговых батарей, которые приходилось атаковать и подавлять поодиночке. Советы медленно отходили на полуостров Тахкуна и обороняли его до 21 октября, пока не капитулировали. В плен попало 3388 человек.

Бои за острова Моонзундского архипелага, стоившие германской стороне 2850 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести, завершились.

Краснознаменный Балтийский флот исчез из Балтийского моря и весь перешел в Кронштадтскую бухту. Советы в начале декабря ушли с Ханко, своей базы на финском побережье. При снятии гарнизона в море был сильно поврежден транспорт «Иосиф Сталин» (водоизмещение 120 000 т). Он был задержан двумя немецкими сторожевиками и отбуксирован в один из германских портов. Последний остров на Балтийском море – Оденсхольм – был занят без боя 5 декабря морской ударной группой.

Балтийское море, как район боевых действий, было выключено, после того как крупные боевые единицы Краснознаменного Балтийского флота, частично тяжело поврежденные, были заперты в Кронштадте и Ленинграде. Военно-морские силы еще осенью сконцентрировали все тяжелые корабли в западной части Балтийского моря, чтобы воспрепятствовать возможному прорыву Советов. После занятия Моонзундского архипелага опасности больше не существовало. Германский Балтийский флот – в том числе линкор «Тирпиц», броненосец «Адмирал Шеер» – был расформирован, легкие крейсера и торпедные катера, действовавшие в районе Эзеля, отведены и передислоцированы в Северное море.

Больше сражений и боевых столкновений между немецкими и русскими кораблями в восточной части Балтики не было. Хотя немногочисленным вражеским подлодкам и удавалось прорываться сквозь минные поля, однако они не оказывали сколько-нибудь существенных помех движению немецких судов. Лишь пароход «Балтенланд» погиб от торпеды русской подлодки. Остальные потери были вызваны минами, жертвами которых с октября по конец года стали пять тральщиков-искателей и по одному тральщику, сторожевику и морскому охотнику.

Военно-морские силы взяли на себя охрану всего побережья от Мемеля до Ленинграда. Командиры всех военно-морских единиц на этом участке с августа перешли в подчинение командующему военно-морскими силами «Остланд»[43]43
  В сентябре 1941 г. на оккупированных территориях были созданы рейхскомиссариаты «Остланд» и «Украина». В «Остланд» преимущественно входили оккупированные территории прибалтийских республик и северо-востока России.


[Закрыть] (вице-адмирал Бурхарди), который держал свой командный пункт в Ревеле. После того как в середине декабря последние торпедные катера и тральщики были отозваны на родину, под командованием командующего оставались следующие соединения:

Начальник морских перевозок «Остланда» (фрегаттен-капитан Николь) со службами в Ревеле, Риге, Либаве, Виндаве, Балтийском Порте, Пернау;

Главный штаб верфей «Остланда» (контр-адмирал Гёле) в Ревеле;

Служба обеспечения военно-морских сил в Ревеле (капитан цур Зее Греф);

Военно-морская верфь в Либаве (контр-адмирал Беттенхойзер);

Группа охраны побережья «Остланда» (фрегаттен-капитан Шур) в Ревеле;

Комендант морской обороны Эстонии (фрегаттен-капитан Терфлот, с декабря 1941 года капитан цур Зее Йорс) в Ревеле;

Комендатура порта Ревеля (корветтен-капитан Норд-ман);

Комендант морской обороны Латвии (капитан цур Зее Кавельмахер);

Комендатура порта Риги (корветтен-капитан Фромме);

Комендант морской обороны Ленинграда – участок от эстонской границы до переднего края обороны (капитан цур Зее Копп; с ноября фрегаттен-капитан Бём);

530-й (корветтен-капитан Шенке) и 531-й дивизионы морской артиллерии (фрегаттен-капитан фон Беккерат);

239-й (корветтен-капитан Лейнинген) и 711-й (корветтен-капитан Бен) дивизионы морской зенитной артиллерии;

6-я автотранспортная рота ВМС (корветтен-капитан Иллерт);

321-й инженерный морской батальон.

Боевое применение вышеназванных служб и подразделений в первую очередь приходилось на эстонский район. 531-й дивизион береговой артиллерии стоял между Нарвой и Петергофом, 530-й – вокруг Ревеля. 239-й дивизион береговой артиллерии с октября также передислоцировался в этот район, тогда как прежде он занимал позиции вокруг Виндавы. 711-й дивизион морской зенитной артиллерии применялся непосредственно в районе боевых действий Ленинграда. 321-й инженерный батальон находился в Эстонии, а 6-я автотранспортная рота находилась в районе Нарва – Петергоф.

Военно-морские силы для плана «Барбаросса» создали и другие службы. Речь шла о главной дирекции верфей «Ленинград» под командованием адмирала Фейге, которая, правда, в ноябре была расформирована.

В середине октября температура повсюду упала. Стало холодно. Почва начала замерзать. Медленно подступала зима. Сначала полетели легкие снежные хлопья, которые пока еще превращались в грязь. Позднее снегопад усилился. Земля покрылась сугробами, которые день ото дня становились все больше. Люди, животные и орудия буквально тонули в снегу.

На поле сражения вступил новый противник – суровая с незапамятных времен зима. Этот противник не был и не будет включен в калькуляцию германского Генштаба!

Главное командование сухопутных сил в конце сентября направило группе армий «Север» подкрепление. Считалось, что положение выправлено. В директиве № 39, направленной Гитлером военному командованию, было следующее положение: «…чтобы после подхода подкреплений выправить положение южнее озера Ладога… и восстановить взаимодействие с финско-карельской армией!»

Сразу после этого группа армий крупными силами переправилась через Волхов, чтобы сразу через Тихвин ударить на Свирь и здесь восстановить связь финнов и немцев. Вторая группа должна была наступать вдоль Волхова на север, чтобы сбросить Советы в Ладожское озеро. Если бы эта операция удалась, Ленинград был бы окончательно отрезан и – по представлениям Гитлера – вымер бы с голоду.

Фронт на Волхове к середине октября проходил по прямой линии от Новгорода вдоль западного берега реки до Киришей. Отсюда позиции круто разворачивались на северо-запад и шли на Шлиссельбург. План заключался в том, чтобы от этой критической точки фронта двинуть ударный клин на северо-восток, одновременно отодвинув фланги на юг и восток.

XXXIX танковый корпус (ген. танковых войск Шмидт) в составе 8-й, 12-й танковых, 18-й и 20-й моторизованных дивизий был предназначен в качестве главной ударной силы. Однако прежде, чем танки смогли двинуться, пехотинцы должны были захватить плацдармы, необходимые для их применения.

Восточнопрусские 11-я и 21-я пехотные дивизии справились с этой задачей. Когда утром 16 октября пошел первый снег, одновременно загремел артиллерийский огонь немецких орудий между Грузином и Киришами. 21-й пехотной дивизии (ген. – лейтенант Шпонхеймер), несмотря на ожесточенное сопротивление советских 267-й и 288-й стрелковых дивизий, к вечеру удалось преодолеть реку Волхов шириной 300 м у Грузина. 9-й батальон 45-го пехотного полка (подполковник Паулс) захватил вход в замок, основной очаг сопротивления противника.

Правда, железнодорожное движение возобновилось лишь к 18 октября. 21-я пехотная дивизия сосредоточилась на севере плацдарма. Дивизия получила задание нанести удар с восточного берега Волхова на север. 11-я пехотная дивизия, которая в то же самое время частью переправилась через реку у Киришей, присоединилась к атаке на западном берегу.

XXXIX танковый корпус с 18 октября начиная у Грузина переправился через реку и изготовился к атаке двумя группами. У корпуса был приказ четырьмя дивизиями прорваться к Тихвину, чтобы здесь перерезать последнюю связь по суше между северо-западной и центральной частью России. 12-я танковая (ген. – майор Харпе) и 20-я моторизованная дивизии (ген. – майор Цорн) располагались слева, 8-я танковая (ген. – майор Бранденбергер) и 18-я моторизованная дивизии (ген. – майор Геррлейн) – справа. Для захвата необходимой здесь исходной позиции южной группе была придана 126-я пехотная дивизия (ген. – лейтенант Лаукс).

На третьи сутки наступления продвижение XXXIX танкового корпуса уперлось в реку, после того как плацдармы были настолько расширены и обеспечены, что были переправлены артиллерийские и моторизованные подразделения. К сожалению, морозная погода перешла в оттепель. Дороги, нанесенные на картах масштабом 1: 300 000 – более точных карт у немецких штабов не было (!) – в течение нескольких часов исчезли с лица земли или представляли собой полотна грязи.

Северная группа медленно пробивалась к Будогощу, в то время как стоявшие южнее три дивизии приближались к Малой Вишере. Здесь было запланировано, что 8-я танковая дивизия с юга большой дугой мимо города выйдет к Тихвину. Советы во вновь поднявшейся пурге и при усиливающемся морозе защищались ожесточенно. До сих пор храбро сражавшаяся 267-я стрелковая дивизия отошла на Малую Вишеру.

Советское командование 52-й армии срочно ввело в город 25-ю кавалерийскую и 259-ю стрелковую дивизии, в то время как 288-я стрелковая дивизия, за несколько дней до того оставившая Грузино, заняла новые позиции у Колпина. Эти силы теперь количественно и вооружением превосходили немцев. Поэтому 8-я танковая дивизия уже не могла отважиться на лобовую атаку. Дивизия отошла на север, чтобы при возможности охватить Малую Вишеру оттуда.

Поскольку вражеское сопротивление день ото дня возрастало, фронт ввиду надвигающейся зимы не мог остановиться перед городом, из армии пришел приказ о наступлении. Так как 8-я танковая дивизия уже частями отошла, чтобы теперь оказать поддержку северной группе, остались лишь 126-я пехотная и 18-я моторизованная дивизии. 18-я моторизованная дивизия, однако, вынуждена была направить все свои силы на юг, чтобы обезопасить фланг от атакующих подразделений 25-й кавалерийской и 305-й стрелковой дивизий.

126-я пехотная дивизия (ген. – лейтенант Лаукс) изготовилась к атаке, которая началась 23 октября. 1-й и 2-й батальоны 422-го пехотного полка под командованием майора барона фон дер Гольца атаковали с юга. Оба батальона потеряли связь с дивизией, воевали на свой страх и риск и к полудню вышли на южные предместья города. Тогда враг бросился в контратаку против этой группы и при этом оставил западную окраину города. Дивизия воспользовалась представившимся шансом и стала продвигаться уже с центра и севера. 426-й пехотный полк (подполковник Хемман) ворвался в Малую Вишеру. К вечеру город с населением 18 000 жителей был в немецких руках.

Немецкие позиции были еще немного продвинуты на восток рейнландцами и вестфальцами. Правда, сил 126-й пехотной дивизии уже не хватало, чтобы продолжать атаку. Дивизия была выведена из состава XXXIX танкового корпуса и переподчинена вновь сформированной группе генерала пехоты фон Рокеса.

Генерал пехоты фон Рокес командовал всеми немецкими соединениями, расположенными по западному берегу озера Ильмень, включая плацдарм у Новгорода. 250-я пехотная дивизия – испанская «Голубая дивизия» под командованием генерал-лейтенанта Муньоса Грандеса – после 1000-километрового пешего марша заняла позиции на Новгородском фронте. Дивизия 269-м пехотным полком (полковник Эспарса) 18 октября южнее Шевелева переправилась через реку, чтобы усилить позиции 18-й моторизованной дивизии. Испанцы в ноябре сменили дивизию на ее правом участке, которая была переброшена в Тихвин.

Наступательный порыв южной немецкой группы в конце октября ослабел. Батальоны занимали оборону. С этого времени бои развертывались уже не на дорогах и не за дороги, а велись за укрепления. Части были вынуждены стягиваться в деревни, чтобы хоть как-то спасаться от жгучих морозов, день ото дня становившихся все свирепее.

Центральная ударная группа – 12-я танковая и 20-я моторизованная дивизии до конца октября пробились только на половину расстояния до Тихвина. 12-я танковая дивизия вырвалась вперед и 31 октября взяла Ситомлю. Дивизия получила подкрепления в виде первых частей 18-й моторизованной дивизии, которые все подходили и подходили. 20-я моторизованная дивизия тем временем дралась на непроходимой местности юго-восточнее Будогоща и с трудом обеспечивала фланг.

Командующий советской 4-й армией (ген. – лейтенант Яковлев) из всех тылов подтянул свежие части, чтобы ликвидировать угрозу для Тихвина. 44, 65, 191-я стрелковые, 27-я кавалерийская дивизии и 60-я танковая бригада атаковали две немецкие дивизии. 12-я танковая дивизия, преодолев заболоченную местность у озера Лебяске, прорвалась к Тихвину. Брошенные вперед сквозь сильного противника и пургу части 18-й моторизованной дивизии шли вдоль не нанесенной на немецкие карты железнодорожной линии. Они также устремились к Тихвину. Обе боевые группы в ночь на 9 ноября ворвались в город. 51-й пехотный полк (подполковник Лейзер) овладел Тихвином без единого выстрела! 12-й разведбатальон свернул на северо-запад и захватил станцию Циглево. Цель XXXIX танкового корпуса была достигнута!

Главное командование вермахта на следующий день передало спецдонесение: «В ходе проведенной между озерами Ильмень и Ладога через реку Волхов операции пехотные и танковые соединения в ночь на 9 ноября внезапной атакой захватили важный транспортный узел Тихвин. При этом взято множество пленных и многочисленные трофеи. Штаб 4-й советской армии избежал плена лишь благодаря тому, что бросил автотранспорт и важную штабную документацию. В боях на этом участке фронта с 16 октября было пленено около 20 000 человек, а также захвачено 96 танков, 179 орудий, 1 бронепоезд и многочисленное другое военное снаряжение».

Цель третьей наступающей группы к этому времени также находилась близко перед немецкими солдатами. Три наступавшие дивизии – 21-я (справа), 11-я (в центре) и 254-я (слева), – невзирая на непогоду и постоянно возрастающее превосходство в силах врага, до конца октября прорывались по обеим сторонам Волхова на север. Потери были очень высоки. 21-я пехотная дивизия только в первые четыре недели с момента переправы у Грузина по 10 ноября потеряла убитыми и ранеными 79 офицеров и 2522 рядовых!

Наступление на Волховстрой[44]44
  Название Волхова до 1940 г.


[Закрыть] было предписано на 14 ноября!

Советы подготовились! Командование 54-й армии (ген. – майор Федюнинский) поспешно собрало части, без которых можно было обойтись на Ленинградском фронте, чтобы бросить их на Волховстрой. Так в конце концов бои вели справа налево: 122-я танковая бригада, 285, 281, 292, 311 и 310-я стрелковые дивизии. 6-я бригада морской пехоты в жестокий шторм на судах Ладожской флотилии была переброшена из Ленинграда и взяла под охрану Волховскую гидроэлектростанцию.

Продвижение 11-й и 21-й пехотных дивизий застопорилось. 254-ю пехотную дивизию все больше и больше приходилось разворачивать в северо-западном направлении для необходимого обеспечения флангов. Наблюдатели 11-го артиллерийского полка (полковник фон Врисбург) из Бора видели перед собой Волховстрой. Солдаты 1-го батальона 44-го пехотного полка (майор Судау) еще вели бои за маленькую деревеньку Бор, когда первые орудийные снаряды обрушились на мосты и улицы города.