Текст книги "Дерзкие игры судьбы"

Глава 7

Ночью снились кошмары. Из головы никак не шли слова Лукаса. Принцесса Анна любила моего отца. Возможно, поэтому королевская семья поставила такое странное условие – выдать меня за дурачка. Женская месть дочери разлучницы. Тогда почему ее гнев не распространяется на Дивею, она же не может знать, что у нас с сестрой разные матери, иначе не допустила бы бастарда к трону. Да, что-то тут не сходится.

Утром я проснулась с гудящей головой. Миа принесла мне завтрак, и я с изумлением увидела кашу с клюквой, рядом с чашкой чая на тарелке лежало клюквенное желе.

– И отчего же сердит наш повар? Неужели кто-то посмел потревожить его необычный огород в саду?

– Ох, есть повод печалиться старому Багсу, гляньте-ка, миледи.

Горничная распахнула ставню, и меня тотчас же обдало холодом. Вместе с ледяным ветром в комнату влетело несколько снежинок, они плавно покружились и упали на пол, растаяв через мгновение.

Я вскочила с кровати и кинулась к окну. Вся земля была устлана белым ковром из снега. И это – посреди лета!

– Что за чудеса?

– Никто не знает причины, но ночью в Эктерии начался небывалый снегопад. Уже и придворный маг примчался, с утра заперлись с королем в кабинете, шушукаются.

– Даже зимой не припомню такого, у нас в холодное время года иногда бывает изморозь и редко – настоящий снег.

В дверь постучали. Оказалось, прибыли новые наряды из ателье. Лакеи занесли в комнату целых пять больших коробок.

С предвкушением я развязала широкую атласную ленту и достала ворох блестящей ткани. Совершенно черное шелковое платье было щедро украшено павлиньими перьями, на рукавах были нашиты алые розочки. Под юбкой спрятано море разноцветных кружевных оборок, словно пена при приливе, они появлялись при каждом шаге.

– Боги, что это? – удивленно спросила Миа, когда вернулась.

– Видимо, наряд для моей помолвки, – немного помолчав, сказал я, глядя на все это «великолепие».

– Умопомрачительно, – выдавила из себя служанка.

– Думаю, мы только что открыли новый вид пытки. Нужно предложить королю вместо дыбы использовать в тюрьмах талант мадам Дюваль. Преступники сознаются в чем угодно, если припугнуть, что на них насильно наденут такое одеяние.

Но я рано расстроилась. Остальные платья были вполне элегантными и скромными. Особенно мне понравилась бархатная амазонка изумрудно-зеленого цвета.

– Вот это – то, что надо, – кивнула горничная, проведя рукой по мягкой ткани. – Дозвольте помочь вам одеться. Не терпится посмотреть, как это будет на вас смотреться.

Восторгу не было предела: жакет сидел как влитой, а юбка оказалась идеальной длины, не задевала пол, но прикрывала все, что требовали приличия. На высоко взбитые волосы служанка прикрепила мне маленькую фетровую шляпку с черным пером и крошечной вуалеткой.

– Что я говорила! Зеленый цвет очень идет вам, – довольно мурлыкала себе под нос Миа, мол, наконец-то ее госпожа выглядит не хуже расфуфыренных придворных дам.

Поверх нового платья пришлось надеть шерстяную пелерину.

Я не знала, отменяется ли традиционная утренняя прогулка с принцем Тобиасом из-за погодных условий, но все равно вышла в сад. Слуги резво бегали по аллеям, расчищая дорожки.

Дойдя до беседки, увидела своего жениха, сидящего на скамейке в теплой накидке, он высунул язык и ловил ртом снежинки.

– Доброе утро, ваше высочество, – поклонилась я, садясь с ним рядом.

– Уже наступила зима, как здорово! – Он радовался, как ребенок.

– Вообще-то еще лето.

– Ты что, дурочка? Летом всегда тепло. – Будущий супруг округлил глаза и, отломив с ближайшей ветки сосульку, принялся с энтузиазмом ее облизывать.

– О нет, это кушать нельзя, вы можете заболеть. – Я попыталась отобрать у него лед, но он захныкал, отталкивая мои руки.

– Не дам! – Принц обиженно надул губы, пряча от меня сосульку.

– Тобиас, вчера вечером я заходила к вам в покои, – мягко сказала я. – Но Марта меня не пустила, сказала, что вы плохо себя чувствуете. А от холодного горло еще больше заболит.

– Ты приходила? – удивился мой жених. – У меня в комнате никогда не бывает гостей. Ты хотела поиграть со мной?

– Вроде того, – уклончиво ответила я. Мне было немного стыдно за то, что хотела воспользоваться им, чтобы досадить королевской семье. – Была перед ужином, что делали в это время?

– Не помню, – помотал он головой. – Покушал и лег спать вроде.

– А чем вы вообще занимаетесь вечерами?

– Не знаю. – Он на мгновение задумался и посмотрел в ясное голубое небо. – Наверное, сплю.

Внезапно я ахнула. Мне в бок прилетел комок снега. Возмущенно встала, отряхивая жакет.

– Доброе утро, леди Лиа. – Из-за кустов вышел улыбающийся лорд Веденталь.

– Вы кинули в меня снежок? – Я неодобрительно покачала головой. – Негоже взрослому человеку вести себя как мальчишка.

– Здорово. – Тобиасу это явно понравилось. Он сгреб целую охапку снега и высыпал мне прямо на голову.

Это было уже чересчур! Я завизжала, стряхивая снежинки, попавшие за воротник. По шее потекли капли талой воды.

– Не бойтесь, моя леди, я буду вашим благородным защитником! – Золтан засмеялся и, слепив маленький снежок, кинул его в Тобиаса.

Тот с энтузиазмом поддержал игру, и Марте пришлось делать для господина снежки, которые он метал в противника.

– Не понимаю, как можно радоваться в такое время. – На дорожке появился Лукас, его неодобрительный взгляд скользнул по нашей компании.

– Чем же невинная детская игра могла вызвать такой гнев вашего высочества? – Золтан поклонился ему, скорее шутливо, чем почтительно, попутно отряхивая шляпой комья налипшего снега с камзола.

– Если не понимаете столь элементарных вещей, даже не буду утруждать себя, чтобы объяснять. – Принц прищурил глаза.

– Ведь приехал придворный маг, – заявила я. Стало не по себе от того тона, которым говорил Лукас.

– Вот именно, – поддержал лорд Веденталь. – Он восстановит баланс природных сил, и погода войдет в свое русло. Все вернется на круги своя.

– Если бы было так просто. – Лукас скрестил руки на груди. – Марта, отведи дядю Тоби в его покои. Зачем ты вообще вывела его на мороз?

– Он увидел снег в окно, – стала оправдываться служанка. – Невозможно было остановить, когда его высочество побежали на улицу.

Схватив за руку хныкающего принца, она потащила его прочь.

– Ох, леди Лиандра, ваши ручки совсем застыли. – Золтан достал из кармана большие кожаные перчатки, отороченные мехом кролика, и надел мне на руки. – Кожа сильно покраснела, так и до обморожения недалеко.

– Идите следом за женихом. – Лукас вмешался в наш разговор возмущенным тоном.

– Я сама знаю, что мне делать и куда идти, – огрызнулась я. Каким тоном он раздает приказы? Я не его служанка. – Зачем вы вообще пришли? Чтобы испортить всем настроение?

– А оно, я вижу, у вас замечательное? – Принц поджал губы, следя за каждым движением Золтана, пока тот стоял возле меня. – Можно простить такое поведение Тобиасу, он большой ребенок, но вы, нормальные люди, видно, недалеко ушли по умственному развитию.

– Вы уже открыто нас оскорбляете, – не выдержал лорд Веденталь.

Я заметила, как его рука непроизвольно скользнула к поясу, на котором он, должно быть, обычно носит меч.

– Сегодня праздник Святого Бартоломью. В городе планировались ярмарка и народные гулянья, но все будет отменено. В Эктерию пришла беда, за ночь погиб весь урожай, осенью нечего будет собирать, а значит, крестьян ждут голод и смерть.

Я охнула, прижав руки к губам. По обветренным щекам потекли горячие слезы. Мне сейчас было так стыдно, как никогда за все двадцать три года жизни. Наша семья хоть и не была богата, я не видела драгоценностей и дорогих нарядов, но, по крайней мере, мне не приходилось думать о хлебе насущном. На столе всегда стояла хорошая еда, а в камине зимой горел огонь. Мои ноги никогда не мерзли в дырявых башмаках, а руки не трудились по хозяйству.

Золтан смутился, увидев мои слезы. Его пальцы дернулись к моему лицу, чтобы смахнуть соленую влагу, но, поймав озлобленный взгляд принца, он не решился это сделать.

– Пойду проведаю кузину, у нее бывают мигрени в непогоду. – Он учтиво поклонился. – О нет, леди Лиа, не стаскивайте перчатки с ваших ручек. Отдадите потом при встрече.

– Что за фамильярность! – Лукас поморщился, когда лорд Веденталь скрылся из виду. – Мне этот тип категорически не нравится. Явился без приглашения… Надеюсь, он вскоре покинет наш дворец.

– Конечно. – Я кивнула и язвительно добавила: – Сразу после вашей свадьбы с Севелиной.

– А может, после твоей с дядей Тоби?

Принц подошел ко мне очень близко, так что я смогла увидеть глубокие темные круги под его голубыми глазами, похожими на две замерзшие капли воды.

– Лорд возле вас увивается со вчерашнего дня. Возможно, возжелал заменить несостоятельного мужа на брачном ложе?

Принц даже не вздрогнул от моей пощечины. На бледном лице остался красный след от руки.

– Проецируете на другого человека собственные мысли? – Я была крайне возмущена его словами.

Зачем он мучает меня своим присутствием? Не хочу его больше никогда видеть!

– Я вообще-то появился здесь не для того, чтобы ссориться. – Лукас достал из кармана крошечный холщовый мешочек, завязанный на затейливый узел черным шнурком. – Тетушка Тилли настоятельно просила передать.

Я стащила перчатку и приняла дар. Наши руки соприкоснулись, и я ощутила, что кожа Лукаса очень горячая, несмотря на холод.

– Спрячь в одежду и никому не показывай, – посоветовал он.

– Передайте ей мою благодарность. – Я отступила на шаг. – И прошу: впредь постарайтесь избегать со мной встреч. Я не желаю вести с вами беседы и вообще иметь каких-либо дел.

– Как скажете, миледи. – Его голос звучал тихо, лицо осунулось, а глаза потускнели. – Лиандра, ты единственный мой друг во дворце, как бы странно это ни звучало. Я не хотел тебя обидеть, грубые слова вырвались сами собой. Прости меня.

Я молчала, пристраивая оберег в складку юбки.

– Недалеко от дворца расположились бродячие циркачи, – внезапно заговорил он, видимо, чтобы сменить тему. – Они ехали в город на ярмарку, но метель настигла артистов возле наших стен. Повозки застряли в снегу, стражники выехали, чтобы помочь людям выбраться на дорогу.

– Бедняги, – посочувствовала я. – Может, король предоставит им приют, пока бушует непогода.

– Можно попробовать, – кивнул принц. – Поедем к ним, узнаем, захотят ли они остановиться во дворце.

– Ехать вместе с тобой? – Затея показалась мне не слишком удачной.

– Там же наверняка есть женщины и дети, поговоришь с ними. – Лукас давил на жалость.

Вот зарекалась же куда-нибудь ехать с ним вдвоем! Что подумают придворные? Хотя мы недолго, возможно, никто и не заметит моего отсутствия.

Я последовала за принцем в конюшню. Морковка вовсе не горела желанием покидать теплое стойло, но, увидев снег, принялась зарываться в него мордой и фыркать.

– Прости, милая, не взяла лакомство. – Я потрепала ее по гриве. – Обещаю, в следующий раз принесу двойную порцию.

Мы выехали с подъездной аллеи и через некоторое время увидели большой караван, состоящий из двух десятков повозок. Несколько человек собрались вокруг костра. Хорошо, что Лукас додумался послать стражников привезти дрова, бедняги бы, наверное, совсем окоченели.

– Доброго здоровьица, благородный господин. – Вперед вышел полный мужчина в плюшевом халате с бобровой оторочкой, надетом поверх добротного камзола. Его руки украшали золотые перстни, а лицо лоснилось от жира.

Остальные циркачи выглядели куда скромнее. Две женщины кутались в одеяла, обвязанные на поясе веревками. Мужчины махали привезенными лопатами, откапывая колеса, застрявшие почти наполовину в сугробах. Хорошо, что снег прекратил валить и уже даже начал немного подтаивать. Слава богам, придворному магу удалось стабилизировать погоду.

– Приветствую вас на землях Эктерии. – Лукас уже слез с коня и помогал мне спуститься с Морковки.

Никакой необходимости так крепко хватать меня за талию не было, я не беспомощная, вполне могу сама легко спрыгнуть на землю, что тут же и продемонстрировала.

– Ах, неприветливо же встретила нас ваша земля, господин. – Толстяк недовольно причмокнул губами. – Но все равно, примите благодарность за помощь.

– Мы приехали предложить вам остановиться в стенах дворца, там хватит места вашим людям. Переждете непогоду, возможно, устроите представление для придворных.

При этих словах худощавый мужчина, стоявший поодаль, побрел к нам и, поклонившись, сказал:

– Благодарствуем, ваше сиятельство. Было бы великолепно сейчас оказаться в тепле с чашкой горячего супа в руках.

– Торик, кто тебя сюда звал, – внезапно зло прикрикнул на него толстяк. Мужчина тотчас же скис и предпочел поскорее отойти к костру. – Если ты хочешь оставаться на проклятой земле, милости прошу. На твое место много желающих.

– Что вы имеете в виду? – нахмурился принц.

– Да много чего поговаривают, – уклончиво ответил толстяк.

Судя по внешнему виду и по тому, какие взгляды на него бросали присутствующие, он был хозяином цирка.

Молодая изящная девушка проскользнула мимо нас, неся в руках деревянную миску с кашей, от которой исходил пар. Я проследила за ней взглядом и увидела, как она подходит к фургону и отгибает брезент, под которым оказалась решетка. Через прутья протиснулась тоненькая детская ручка.

Я моргнула, не поверив своим глазам. Неужели мне показалось? Не может быть, чтобы в клетке действительно находился ребенок! Я устремилась к фургончику по натоптанной дорожке. Внутри точно кто-то был, до меня донесся еле слышный шорох.

– Кто здесь? – Мои пальцы ухватили грубую ткань, и, приподняв край, я с опаской заглянула внутрь.

Сердце тотчас сжалось от боли. В самом углу фургончика на куче рванья сидела маленькая девочка лет восьми. Ее худенькое тельце дрожало от холода. До моего прихода она, видимо, ела, потому что сжимала в ручках ложку. Сейчас же она бросила свое занятие и уставилась на меня своими огромными карими глазами.

– О боги! Лукас, посмотри, это же варварство! Они держат детей за решеткой!

Принц нахмурился, быстрым шагом подошел ко мне и резким движением сорвал брезент.

– Что вы себе позволяете! – взвизгнул толстяк. – Это частная собственность, вы не имеете права ничего тут трогать!

– Сейчас же прикажу стражникам вас арестовать! – Голос Лукаса дрожал от гнева. – Держать малое дитя в таких условиях – преступление.

– Мы закон не нарушали. Миледи напрасно подняла шум, это же не человек.

Я присмотрелась к ребенку. Девочка была одета в одну лишь холщовую тунику. Босые ножки были грязные, ногти давно не стрижены, а волосы на голове сбились в колтун. На ее шее был ошейник.

– Дикое существо не является представителем людского рода. Она по договору принадлежит мне. – С этими словами толстяк схватил палку и, просунув между звеньями решетки, ткнул ею в девочку. – Ну-ка, Наула, покажи господам трюк.

Девочка на глазах стала уменьшаться в размерах, лицо вытянулось, а на коже появилась рыжая шерсть. Через мгновение перед нами стояла маленькая лиса. Только глаза остались прежними, большими и грустными.

– Метаморф! Первый раз в жизни вижу его. Это же такая редкость! – удивился Лукас.

– А то, – довольно ухмыльнулся этот жирный мерзавец. – Знали бы вы, сколько трудов мне стоило ее достать.

– Это ничего не меняет. – Я чуть не кинулась на гада с кулаками.

– Я бережно обращаюсь с Наулой, – осклабился тот в ответ, – ее кормят и не бьют. Мы стараемся заботиться о ней.

– Лукас, пожалуйста, сделай же что-нибудь!

– Я не могу. – Принц развел руками. – Здесь все по закону. Тем более они не являются нашими подданными, конфисковать метаморфа мы не имеем права.

– Вот-вот, господин дело говорит. Позвольте еще раз поблагодарить вас за приглашение и помощь, но нам надо отправляться в путь.

– Так и оставишь невинное дитя тут? – Ухватив Лукаса за рукав, я шипела ему в лицо. – Ты же кронпринц!

– Лиандра, прошу тебя, успокойся. Только у короля есть неограниченная власть, я же не могу ровным счетом ничего. Официально я командую одним полком, да и то, считай, только номинально, на бумаге.

– Я была о тебе лучшего мнения. – Слезы обожгли глаза. Я сжала от бессилия кулаки и отвернулась. – Мы сейчас уедем, будем спать в теплых постелях, есть с серебряных блюд, а бедный ребенок обречен скитаться по городам на потеху публике?

– Любезнейший, позволь, я куплю у тебя Наулу. – Лукас отвел толстяка в сторону и достал из кармана увесистый кошель с золотыми. – Называй любую сумму.

– О нет, ваша светлость, метаморф не продается! Она за прошлый год принесла мне пятьдесят тысяч. А жизнь ее только началась. Я обеспечу себе безбедную старость благодаря девчонке.

Принц глянул в мою сторону и развел руками. Последняя надежда рухнула. На Морковку я садилась в отвратительном настроении. Не став дожидаться принца, натянула поводья и уехала без него. Поскорее хотелось покинуть это гадкое место.

Копыта лошади вязли в жидкой кашице, в которую уже успел превратиться снег. Девственно-белый ковер, покрывающий землю, стал серым. Такой цвет прекрасно отражал мое душевное состояние.

Глава 8

Дивея сидела в моей комнате и нудно жаловалась:

– Представляешь, Стефан выделил крестьянам просто баснословные деньги на закупку зерна и семян. Целое состояние!

Я молча смотрела на сестренку, которая нервно накручивала белокурую прядь на изящный пальчик.

– А мы задумали с ним построить летний дворец. Теперь придется отложить это на неопределенный срок. Я в глубочайшем расстройстве. Чего такая задумчивая? Ты меня вообще слышишь?

– И что теперь, людям помирать от голода? – Я все еще была зла.

История с Наулой не давала покоя. Бедная девчушка сейчас там, одна под открытым небом, дрожит на холоде. Сердце сжималось от боли.

– Ты ничего не смыслишь в этом. – Дивея надула губки. – Летняя резиденция – это очень важно для престижа страны.

– Я-то как раз думаю головой, а у тебя, дорогая, видно, вместо мозгов опилки. – Своим нытьем сестра окончательно вывела меня из себя. Я отошла к окну и отвернулась от нее. – Его величество все правильно делает. Если бы крестьяне стали голодать, начались бы бунты, возможно, революция. И тогда ты бы вместо летнего дворца стояла на эшафоте.

Слишком резко и грубо, но понятно для куриных мозгов Дивеи. Боги, что это со мной сегодня? Меня как подменили.

Дивея топнула ножкой и сжала кулаки от возмущения:

– Зачем ты говоришь такие слова?

– Советую все же не пропускать уроки и заняться своим образованием, иначе король, чего доброго, будет стесняться тебя на приемах.

– Лиандра, фу! Это в тебе говорит зависть! Я сейчас уйду, а ты подумай над своими поступками и словами. Я буду ждать извинений.

– Конечно, есть чему завидовать. – Я чуть не расхохоталась ей в лицо. – Ты же будешь королевой, а я – женой полоумного принца. Кстати, дорогая сестрица, я официально сообщаю тебе, что хочу разорвать помолвку.

– Ты с ума сошла? – Дивея схватила шелковую подушку и сжала в руках. Мне даже показалось, что она кинется на меня с ней и будет лупить, но, к ее чести, сестра все же сдержала себя.

– Мне здесь не нравится. Хочу вернуться домой и забыть все как страшный сон. Не беспокойся, я не такая подлая, как ты думаешь. Дождусь, пока ты выйдешь замуж за его величество, и уеду.

– У тебя ничего не выйдет, я смотрела документы. В случае невыполнения договора придется уплатить неустойку, равную всему папенькиному имуществу, и даже больше. Ты оставишь себя и отца на улице.

– Ты знала и молчала!

– Нужно было внимательно читать договор, – осклабилась сестра в ответ, самообладание вернулось к ней, дыхание выровнялось, и она уже совершенно спокойным тоном добавила: – Я знаю, почему ты переменила решение. Это все принц Лукас. У вас с ним уже что-то было?

– Не говори чепухи! Я думала, ты обо мне лучшего мнения.

Кровь отхлынула от моего лица.

– Да перестань, все видят, какие вы взгляды друг на друга бросаете. Ну так вот, моя дорогая, он на тебе никогда не женится. Стефан уже тратит приданое принцессы Севелины, и его сыну не отвертеться от свадьбы, так же как и тебе.

– Какая же ты гадкая! – не сдержавшись, выпалила я.

Сестра в слезах выбежала прочь из спальни, громко хлопнув дверью. Но мне почему-то ни капельки не было ее жаль.

– Миледи, какое платье готовить к ужину? – Миа, ставшая свидетельницей неприятного разговора, была сегодня на редкость тихой и, против обыкновения, не шутила.

– Черное, с перьями павлина, – заявила я. – Зря мадам Дюваль, что ли, старалась.

– Вы сами на себя не похожи, – неодобрительно причмокнула языком горничная, но наряд достала из шкафа и разложила на кровати.

До ужина оставалось еще два часа, и я решила провести их с пользой. Следует поговорить со второй стороной моего договора, а именно с женихом. Попробую его убедить отказаться от брака. Уверена, я ему в качестве жены нужна так же, как и он мне в качестве мужа. Если объединить усилия и надавить на короля, возможно, и получится.

Возле покоев будущего жениха было тихо, я попробовала повернуть ручку, но она не поддавалась, дверь была заперта. Ни секунды не колеблясь, постучала. Тишина. Я забарабанила еще громче, пытаясь привлечь внимание.

– Боги, что вам нужно? – На пороге показалось недовольное лицо Марты. Вместо обычного форменного платья и передника на ней было надето желтое платье с кружевной оторочкой и внушительным декольте. Вот те раз, а где же пуританская мораль?

– Кто мне может быть нужен в покоях его высочества? Конечно же мой драгоценный жених.

– Он отдыхает! – отчеканила служанка крайне недовольным тоном.

На этот раз захлопнуть дверь я ей не позволила, ловко подставив ногу в проем.

– Да что вы… – начала она возмущенно, но не успела закончить фразу, потому что я, бесцеремонно ее отпихнув, уже проникла в комнату.

Покои Тобиаса напоминали детскую комнату. По полу были разбросаны игрушки, на дорогом ковре темнели пятна от акварельной краски. Но самого хозяина не было видно. Решительно пройдя вперед, я оказалась в смежной спальне. На большой дубовой кровати под бархатным пологом, зарывшись в подушки, лежал мой жених. На принце была надета только нижняя сорочка, одной рукой он нежно сжимал в объятиях плюшевого мишку, а другую засунул себе в рот, посасывая большой палец.

Ну не может взрослый человек так рано ложиться спать, это ерунда какая-то!

– Чего вы добиваетесь? Я сейчас же буду звать на помощь! – шипела мне в спину Марта. – Вы мешаете его высочеству отдыхать.

– Валяй, кричи, зови всех сюда, – махнула я рукой. Служанка побледнела еще больше, но угроз своих выполнять не стала.

В воздухе витал еле уловимый аромат, будоража детские воспоминания. В памяти возник образ мамы, она тогда сильно заболела, уже не могла вставать с постели, и лекарь, чтобы облегчить ей боль, давал лекарство. Одна ложка – и она засыпала. Никогда не забуду этот запах, запах горя и долгого сна.

– Ты опаиваешь его снотворным?

Я резко развернулась. Марта стояла за моей спиной совершенно растерянная, она кусала губы и нервно теребила подол юбки.

– Не понимаю, о чем вы, – еле слышно пропищала она. – Все, что я даю его высочеству, – это лекарства, которые ему положено принимать.

Служанка явно врала мне, глядя прямо в лицо. Я ни с чем не спутаю аромат опиума. Оглянулась в поисках заветного пузырька, но столик рядом с кроватью был пуст. Не обыскивать же всю комнату, в конце концов? Она могла спрятать его где угодно, может, даже за вырезом своего корсажа.

– Зачем ты это делаешь? – Я смерила ее пренебрежительным взглядом. – Хотя можешь не говорить, я и так вижу. Вырядилась, как гулящая женщина, на свидание собралась? А беднягу принца пичкаешь этой отравой, чтобы не мешался под ногами?

Лицо Марты исказила гримаса ненависти.

– Не суйте свой нос, миледи, куда не следует! А то его могут и оторвать.

– Ты мне угрожаешь? Совсем обнаглела мерзавка! Я это дело так не оставлю. Все узнают о том, что ты тут творила.

– Вы сначала это докажите! – Напускная маска почтения совсем слетела с лица служанки. Она приосанилась, выпятив вперед пышную грудь, бесстыдно выглядывающую из декольте.

– Уж я найду способ выбросить тебя отсюда, будь уверена! – выкрикнула я ей в лицо.

– Еще посмотрим, – слишком дерзко и нагло для служанки выпалила Марта.

Может, она сама употребляет этот наркотик, только в меньших дозах? Боги, это окончательно разрушит и без того страдающую психику Тобиаса.

В душе у меня все пылало от негодования, я даже вспотела, хотя в спальне было далеко не жарко.

Разговаривать с Мартой было бесполезно, увещевать – тоже, она меня нисколько не боится.

Я вышла из покоев принца. Следует немного успокоиться и решить, с кем можно поговорить на этот счет. Выставлять себя дурой тоже не хотелось. А вдруг все это делается с ведома почтенного семейства? С них станется сотворить такое с братом. Возможно, даже сам король замешан. Да нет, не может такого быть! Он не будет осознанно вредить своему брату. В любом случае бросать на произвол Тобиаса я не собираюсь. Завтра же поговорю с его величеством, пусть наведет порядок в собственном дворце. Не сомневаюсь, Стефан строго накажет Марту, ей самое место в тюрьме.

Подошло время ужина, но спускаться в трапезную совсем не хотелось. Видеть, как Лукас ухаживает за своей невестой, терпеть гневные взгляды Дивеи? Нет уж, увольте! Тем более у меня было одно важное дело. Времени все хорошенько обдумать не оставалось, зато был план. Не блестящий, конечно, но попытаться стоит. Я решила ехать за Наулой.

А почему бы нет? Выжду, когда циркачи улягутся спать, и открою фургон, в котором держат девочку. Сегодня ночью – единственный шанс увезти метаморфа, боюсь, что утром каравана артистов уже не будет в Эктерии.

Что я буду делать с ребенком, меня сейчас совершенно не заботило. Боги, помогите мне! Главное – исполнить задуманное, а там разберемся.

Горничная забеспокоилась, заметив, что вместо экстравагантного шелкового платья я надеваю свою амазонку.

– Куда это вы на ночь глядя? Одумайтесь, миледи, какие прогулки в сумерках?

– Миа, милая, у меня очень важное-преважное дело, понимаешь? Если вдруг я не вернусь, возьми из шкатулки с украшениями письмо и передай моему отцу, хорошо?

Папенька – единственный человек в этом мире, который будет оплакивать мою кончину, хотя всем сердцем надеюсь, что до этого не дойдет.

В кармане юбки я спрятала серебряный кинжал, подаренный Лукасом. Выскользнув из комнаты, я направилась вниз. Чтобы не столкнуться в большом зале с придворными, пришлось идти через лестницу для слуг.

В конюшне ласково потрепала свою лошадку за ушком.

– Ты что ж, спать уже собралась, милая? А как же лакомство? – Я достала морковку и подсунула животному под нос. Лошадь благодарно фыркнула и приняла угощение.

Неожиданно в тишине я отчетливо услышала чьи-то шаги. Кто-то зашел в стойло и остановился, видимо, оглядываясь. Может, конюх? Но обычно в такую пору слуги ужинают на кухне. Я специально выбрала время, когда на улице почти никого не бывает. Внезапно в голове всплыла угроза Марты. Неужели мерзавка следила за мной?

Я замерла, напряженно вглядываясь в темноту. Сквозь полумрак можно было разглядеть лишь высокий силуэт в темном плаще. Он подходил все ближе ко мне, а я отступала вглубь стойла. Морковка, почуяв мой страх, нервно переступала с ноги на ногу.

– Лиандра, я же говорил, что сумасбродство – твое второе имя.

С каким же облегчением я вздохнула, услышав голос Лукаса!

– Нельзя же так подкрадываться, – укоризненно заявила я, стараясь унять дрожь в коленях.

– Долго же ты собиралась. – Он подошел ближе, и я смогла разглядеть ухмылку на бесстыдно красивом лице. – Я уже продрог весь, нарезая круги возле конюшни. Но чутье меня не подвело. Миледи просто жаждет приключений на свою очаровательную задницу. Так и рвешься спасать всех сирых и обездоленных.

– Что-то один сирый и убогий был совсем не против, чтобы его спасли, – съязвила я.

– Думаешь, я позволю тебе отправиться одной? Только боги знают, что эти циркачи могут сотворить, попадись ты им в руки. А потом ищи-свищи их, пересекут границу и исчезнут.

– Я вообще-то не собиралась безрассудно кидаться к циркачам. Хотела присмотреться, выждать момент. Если таковой представится, освободить ребенка.

– Украсть, – уточнил принц.

– Даже если так, – с вызовом бросила я. – Оставлять им девочку было бы большим преступлением.

– За воровство положена тюрьма.

Я уже не слушала его нравоучения и, забравшись в седло, поскакала прочь из дворца. Сзади послышался стук копыт, значит, последовал за мной. Ну что ж, это обстоятельство меня даже обрадовало. Хоть я и храбрилась, но холодок страха притаился в груди, заставляя сердце учащенно биться. А присутствие принца благотворно влияло на меня.

Не хотелось показывать Лукасу, как я обрадовалась его появлению. Перейдя с рыси на галоп, я устремилась вперед. Вскоре он догнал меня и ухватил за поводья Морковку.

– Не торопись, оставим коней поодаль. Не стоит привлекать лишнее внимание, остаток пути пройдем пешком.

Невдалеке уже виднелось зарево костра. Я обрадовалась: в душе боялась, что мы опоздали и циркачи уже уехали дальше. Но нет, караван фургончиков стоял на прежнем месте.

– Я захватила с собой оружие, – доверительно сообщила своему спутнику, украдкой поглядывая в его сторону.

Идущий рядом принц был действительно очарователен. Неудивительно, что красавица леди Роган воспылала к нему страстью. Милые ямочки на щеках сведут с ума даже опытных обольстительниц, так что эту змею я прекрасно понимаю.

– Лукас, один момент все никак не дает мне покоя. Почему леди Атенаис не была наказана за любовный приворот? Самое мягкое, что ей могло грозить, – отлучение от двора, но и этого леди избежала. Так в чем же причина? Ты ее пожалел?

– Лиандра, мне сложно говорить на эту тему, но тебе я отвечу. Все, что было между мной и Атенаис, осталось в прошлом. Да, поначалу с моей стороны было увлечение; страсть, которая кружила голову. Но никаких серьезных чувств я к ней не испытывал. Она была замужем, и у меня и в мыслях не возникало, что она пожелает стать кем-то большим, чем любовница. Потом вся эта история с чарами, от которых я смог избавиться лишь благодаря тетушке Тилли. Я был тогда слишком рад полученной свободе, чтобы испытывать злость. Может, в чем-то я и сам был виноват. Вовремя не разглядел ее навязчивой идеи стать законной женой.

– Но все же определенные чувства ты продолжал к ней испытывать?

– Почему ты так думаешь? Был один момент, который мне бы не хотелось упоминать, но все-таки, чтобы быть до конца честным, признаюсь. Три года назад, перед самым отъездом в Сарторию, я пришел требовать объяснений. Но она бросилась мне в ноги, умоляя простить. Конечно, Атенаис знала: если правда дойдет до ушей моего отца, ей отрубят голову. Но я узнал одну вещь, после которой уже не мог допустить, чтобы она пострадала.