Текст книги "Личный тренер. #ки6кит"

Личный тренер
#ки6кит
Веся Елегон

© Веся Елегон, 2017

ISBN 978-5-4490-0046-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Доброе утро оказалось не таким уж и добрым. Стоя у припаркованного автолета, я куталась в мешковатую толстовку, тоскуя по ватному одеялу, валяющемуся сейчас возле медленно и неотвратимо остывающей постели там в уютной и тёплой квартире, расположенной на 37 этажа сорокаэтажного Ступенчатого дома.

Дарклай решил, что пора уже познакомить свою новоприобретенную семью со своим отцом и правителем, пожалуй, самого могущественного клана бывшего ВКМС. И вот мы полным составом летим на Лордок. Тот самый, которым родители любят пугать своих расшалившихся детенышей.

Тёмная планета, образованная в результате попытки поглощения сравнительно малой чёрной дырой сверхновой звезды.

В итоге тьма не смогла победить свет, но и свет не одержал победу. А на просторах бесконечной Вселенной появилась планета, сотканная из застывших световых лучей, соприкоснувшихся с абсолютной тьмой. Говорят, что где-то в самом центре Лордока остался кусок живой чёрной материи, и он медленно поглощает планету и иногда исторгает на ее поверхность чудовищ. Ходят слухи, что раса лорди, населившая новообразовавшуюся планету, пришла именно оттуда. Хотя, скорее всего, это бред. Иноземцы любят болтать.

От звезды, победившей чёрную дыру, осталась нейтронная звезда Ханаяши, которая своим тусклым светом теперь освещает темный Лордок. Звезда и планета соединены нитями Доу, которые состоят из ценной редкой материи, которая при сжатии способна выделять огромные порции энергии. Ни Ханаяши, ни Лордок не вращаются подобно остальным телам, обретающимся во Вселенной. Однажды схлестнувшиеся в попытке помериться силами до сих пор не могут решить, кто должен уступить, а кто – одержать победу.

Звезда Ханаяши и тёмная планета Лордок, застывшие в пустоте космоса, обретшие истинное равновесие…

А меж тем высокое прозрачное звеняще-голубое небо медленно затягивали низкие серые облака. Солнечное утро неумолимо превращалось в дождливый день. Снова подул пронизывающий сырой ветер. Я в очередной раз поёжилась, но садиться в автолет в таком настроении не очень-то хотелось. Ждала пока немного отпустит. Иначе мама, едва увидев мою физиономию, сразу обо всем догадается. А мне не особо нравилось, когда Камэла волновалась из-за наших с Дарклаем периодически штормящих отношений. Поэтому я упорно делала вид, что жду задерживающегося мужа, и медленно промерзала на ветру.

Из салона стоящего рядом автолета послышались радостные возгласы. Кети и Поль, дружно прижавшись своими довольными мордашками к стеклу, наперебой строили всевозможные кривые рожицы, пытаясь обойти друг друга в изобретательности.

Я улыбнулась резвящимся карапузам и, сведя глаза к переносице, показала малышам язык. Дети на мгновение застыли, видимо, до глубины души ошарашенные моей выходкой, а затем, взвизгнув, продолжили своё увлекательное занятие, воодушевленные мыслью превзойти свою мать.

Вопреки недосыпу и возмущению от выходки Дарклая, на душе потеплело. Рассмотрев за бликующими стёклами окон автолета серьёзного Ифу и деловито-довольную Камэлу, все-таки решила сильно не дуться на диктаторские замашки древнего и маньячного.

Едва подумала о Дарклае, меня тут же обвили чёрные лапища, мои ноги оторвались от земли, и я оказалась прижата спиной к груди как всегда бесшумно подошедшего лорди.

Уткнувшись носом в мою шею, в самое чувствительное место под ухом, древний и маньячный гулко втянул воздух. Затем, слегка отстранившись, лорди осторожно уточнил:

– Дуешься?

– Ты даже не представляешь себе насколько, – улыбаясь, бессовестно пользуясь тем, что Дарклай сейчас не видит мое лицо, серьёзно ответила я.

Руки, удерживающие меня, заметно напряглись. Хотела бы я сейчас взглянуть на древнего и маньячного, но игра стоила свеч, и я терпеливо молчала, ожидая реакции лорди.

– Я же спросил, – как-то обиженно произнёс Дарклай.

– Семнадцать, – ответила на это я.

– Что? – не понял иноземец и, не опуская меня на землю, развернул к себе. Удивительные синие глаза смотрели пристально и растеряно. Монстр волновался. Космос, как же подкупает эта его наивность.

– Штраф – семнадцать поцелуев. И это ещё по большому блату, – не сдержавшись и снова улыбнувшись, медленно произнесла я. В синих глазах отразилось облегчение, губы медленно растянулись в улыбке:

– Хоть семнадцать тысяч, звезда моя, – прошептал иноземец и, совершенно не стесняясь, обжигая горячим дыханием, поцеловал меня. Вот же…

– Мама, мы летим в гости к дяде Саю, – дружно оповестили Кэти и Поль, едва я опустилась на переднее сиденье автолета.

– Во-первых, доброе утро, – поучительным тоном напомнила Камэла.

– Доброе утро, – раздалось в салоне. К этому многоголосому возгласу прибавилось басовитое «доброе утро» усаживающегося на водительское кресло Дарклая.

– Только не к дяде, а к дедушке Саю, – повернув ключ зажигания, довольно поправил иноземец.

Я нервно хихикнула, представив ещё одного древнего лорди в качестве дедушки.

– Все в порядке? – наклонившись ко мне, заботливо поинтересовался иноземец.

– Более чем, – уверила я.

– Остальные 16 999 возмещу на Лордоке, – понизив голос, пообещал лорди.

И вот кто кому сейчас мстит?

Глава 2

До космопорта добрались минут за десять. Столько же понадобилось для того, чтобы подняться на борт частного межгалактического фархора и занять посадочные места.

Пассажирский салон корабля оказался достаточно просторным, словно зал, в котором по углам было расположено несколько маленьких компактных столиков, вокруг которых были собраны высокие кожаные кресла.

Малыши с визгом оккупировали тот, над которым висел огромный экран сантоспектра.

Бортпроводница – кариопка, жительница планеты Кариоп, системы Ваку, галактики ДлГрок. Высокая, стройная, с копной темно-зеленых волос, собранных в идеальный пучок, ушами, торчащими на затылке и подрагивающими от волнения, молодая и подтянутая, с приклеенной улыбкой на сине-зеленых губах. Иноземка помогла пристегнуть притихших малышей и, наклонившись к экрану сантоспектра, нажала на несколько кнопок, которые тут же засветились, а сам экран замигал, проектируя изображение. Вскоре над металлической столешницей круглого и низкого стола, вокруг которого в ожидании притихли Кэти, Поль и Ифа, возникло объемное изображение смилу – маленького гладкошерстного существа с планеты Куы. Смилу смешно таращил свои четыре глаза и пытался слизать ярко-желтым языком муху, что прилипла к одному из них. Дети увлеченно следили за существом и совсем перестали обращать внимание на происходящее вокруг.

Камэла, усевшись за стол с малышами и убедившись, что дети надежно увлечены голографическим питомцем, расслабленно откинулась в кресле и засунула в уши наушники.

Вид довольной и даже, кажется, помолодевшей матери заставил и меня немного расслабиться. И, отвернувшись, я уставилась в иллюминатор достаточно широкий для того, чтобы в него можно было разглядеть здание космопорта и еще несколько кораблей, готовящихся к запуску.

Удивительно насколько может измениться жизнь всего за несколько коротких недель…

Дарклай еще не поднялся на борт. В последний момент ему позвонили. И, судя по тому, как убийственно сошлись над переносицей его брови, ничего хорошего от этого звонка ждать не приходилось.

Услышав звук возни в соседнем помещении, повернулась, ожидая увидеть входящего лорди, но на пороге возник Пиксли Кроун, дрожащий, вспотевший и неизменно пятнистый.

Гебронец тащил за собой весьма вместительный чемодан, а следом за ним стюард нес горшок с тем самым «лапистым» растением, которое при любом подходящем поводе пыталось облапать склонного к волнениям иноземца.

– Доброго утра, тренер Свон, госпожа Камэла, Кэти, Поль, Ифа, – дрожащим голосом поприветствовал иноземец.

– Пиксли, что вы здесь делаете? – искренне удивившись, спросила я, усаживающегося гебронца. Тот дрожащими руками пристегнул ремень безопасности и, придвинув к себе поближе горшок с растением, сглотнув, рассеянно поинтересовался:

– А разве вы не в курсе?

– В курсе чего?

– Господин Рогро Зе Гар решил, что мне весьма подойдет роль гувернантки, и теперь я официально нанят няней для ваших прекрасных детей, – промямлил гебронец, повернувшись лицом к мясистым листьям растения. Пиксли закрыл глаза, а растение неожиданно пришло в движение и, выписав звонкую пощечину гебронцу, желтые пятна на теле которого продолжали разрастаться, а некоторые из них начинали сливаться между собой, прилипли к щеке.

Гебронец гулко выдохнул, заметно расслабившись в кресле, а свечение, излучаемое его кожей, стало медленно угасать.

– Няней для моих детей? – переспросила я.

– Да. На то время, пока вы будете гостить в замке на Лордоке, – заметно спокойнее ответил гебронец.

– Но зачем, если есть я и Камэла…

– Госпожа Камэла не останется на Лордоке. Через три дня на Вамео – третьей планете системы Ксаи галактики Пеп – состоится ежегодный слет-выставка, посвященная технологическому прогрессу. Рас, подавших заявку на участие, больше сотни, так что такое пропустить просто немыслимо. Ну, для любителя этой самой техники, – гебронец уже еле говорил, явно засыпая, а довольное растение подставляло все новые листы для того, чтобы напитаться светом иноземца.

– То есть как уедет… – выдохнула я, растерянно взглянув на женщину, сидящую в кресле в противоположном от меня углу зала и мерно покачивающую ногой в такт слушаемой композиции. – Почему я ничего не знаю?

– Вы только не злитесь, тренер Свон, – зевнув, посоветовал бывший начальник охраны, а теперь нянь, – Все это стало известно только сегодня. Господину Рогро Зе Гару пришлось решать все в спешке. Проблемы с соседями. Без его присутствия конфликт вряд ли удастся разрешить. Поэтому думрат сделал все возможное, чтобы взять вас с собой. А про выставку узнали случайно, когда бронировали рейс. Так что… – гебронец сладко зевнул, – Как же я боюсь летать. Все эти сквозь пространственно энергоемкие прыжки через Вселенную. Нет, я не против Спэп, но…

Поток слов был прерван густым с вкраплениями влажных причмокиваний храпом. Иноземец уснул, бессовестно оставив меня наедине с полученной информацией. Растение, воспользовавшись ситуацией, совершенно не стесняясь посторонних взглядов, покинуло горшок и, полностью перебравшись на сопящего иноземца, прильнуло к нему, заключив гебронца в листья, словно в кокон. Это вообще нормально?

Но Пиксли продолжал самозабвенно храпеть, а его лицо выражало такое абсолютное спокойствие, что я решила оставить все как есть и вернулась к своим мыслям по поводу сложившейся ситуации.

Раздражало больше всего то, что древний и маньячный опять все решил за меня. Но все же не мог не радовать тот факт, что это все было совершенно под давлением обстоятельств и ради того, чтобы быть рядом. Хотя, если задуматься, каждый его такой поступок продиктован именно этим. И я, наверное, не против, пока все довольны.

Я посмотрела на подхихикивающих карапузов, которые играли с спроектированным питомцем, Камэлу, довольно притопывающую бутсом и покачивающую седой головой.

Седые волосы были собраны в высокий пучок, а сверху накинут капюшон темно-синей толстовки, довершали образ рваные джинсы цвета хаки – мамины замашки, привнесенные в зрелый возраст из бурной молодости, никуда не девались, и, кажется, со временем проявлялись только ярче и самобытнее. И это грело мне сердце. Улыбающаяся мама, не щурящаяся более в попытке разглядеть своих внуков и не кутающаяся в шаль из-за того, что вечно морозит из-за посаженного сердца.

Зрение было поправлено за пять минут. В клинике Верхнего района. Дарклай договорился о приеме. Сердце обновили там же, правда, на это понадобилось несколько часов. И только за это можно простить все на годы вперед. Но эта гордость или привычка быть одинокой и, ни на кого не рассчитывая, решать и добиваться все и всего самой. Все это годами все глубже въедалось под кожу и в итоге металлическими занозами засело в мясе. И стоит только дернуть меня не в том направлении, тут же шерсть встает дыбом, и само мое естество протестует против вмешательства в его личное пространство. Надо меняться. Определенно хорошо, что я это понимаю, но…

Я вздохнула и попыталась расслабится. Сейчас мы летим на Лордок. Все вместе, а это главное. Остальное приложиться. Стерпится – слюбится…

Дарклай опустился в кресло напротив. Бесшумно и как всегда совершенно неожиданно. Я вздрогнула, а лорди, потянувшись, дотронулся до моих сложенных на коленях ладоней и, заглядывая в глаза, спросил:

– О чем задумалась?

– Мама улетает на Вамео, а Пиксли – теперь няня для моих малышей.

– Для наших, – нахмурившись, поправил Дарклай.

Я замолчала, пытаясь привыкнуть и к этой мысли. Лорди мне уже говорил о том, что он хочет стать малышам настоящим папой. Но… Наверное, все же дело в том, что все происходит слишком быстро…

– Да. Но не уходи от темы… – попыталась я вернуться к начатому разговору.

Черные пальцы переплелись с моими, а на лице иноземца отразилась такая вселенская усталость, что мне даже стало стыдно за эти свои мелочные придирки.

Наступив на горло своей ущемленной гордости, тихо спросила:

– Проблемы?

– Ничего серьезного, – ответ был стандартным. В последнее время лорди старался не посвящать меня в политические дела, которые составляли большую половину его жизни. Это городило между нами стену, которую иноземец пытался разрушить физической близостью и заботой обо мне, о моей маме и моих детях.

Наверное, я слишком многого прошу. В праве ли я вообще просить что-то?

Но после случившегося покушения на думрата самого могущественного клана бывшего ВКМС, я не могла вот так просто успокоиться и покинуть эту запретную территорию.

– С кем конфликт на этот раз? Опять кентанцы?

Дарклай почти не заметно напрягся, а в синих глазах мелькнула спрятанная злость. Неужто угадала?

Но отвечать лорди не стал, лишь сильнее сжал мои пальцы в своих и потянул на себя, заставив наклониться над столом, нас разделяющим. И, приблизившись ко мне, прошептал:

– Ты когда-нибудь видела космос на скорости Спэп?

– Нет, конечно, – прошептала я в ответ, ощущая горечь от очевидного нежелания Дарклая делится со мной своими проблемами.

– Тогда пойдём, – и, потянувшись, расстегнул ремни безопасности, удерживающие меня в кресле. А дальше иноземец, особо не церемонясь, подхватил меня под подмышки и вытащил из-за стола, словно маленького ребёнка. Не смотря на мои протесты, молча перебросил через плечо и зашагал в сторону широкого металлического люка, который отъехал, едва иноземец приблизился к нему.

За дверью обнаружился узкий коридор, заканчивающийся лестницей, ведущей куда-то наверх. Поднявшись, лорди остановился и опустил меня на пол. Я облегченно выдохнула, приняв вертикальное положение.

– Знаешь, не обязательно меня вот так таскать постоянно. Можно просто позвать, и я пойду, – раздраженно пропыхтела я, поправляя одежду.

Попа Дарклая, которую мне время от времени приходилось лицезреть, упираясь руками в спину в очередной раз перекинувшего меня через плечо иноземца, была, конечно, выше всяких похвал, но ощущать себя мешком, который постоянно куда-то таскают, как-то поднадоело.

Неожиданно пол под ногами заходил ходуном. От падения спасла лапища, которая властно обхватила и прижала меня к невозмутимо стоящему лорди.

– Начинается, – раздалось над самым моим ухом.

Хотела спросить что, но увидев, что мы стоим на площадке перед огромным иллюминатором, в котором видна россыпь далёких звёзд и самый край нашего Солнца, спрятанного Землёй, запнулась.

Я замерла, поражённая красотой увиденного. Но в следующее мгновение картинка смазалась, а ещё через мгновение и вовсе превратилась в чёрное полотно, перечёркнутое яркими разноцветными полосами.

Я вздрогнула и вжалась в тёплое тело иноземца, стоящего за моей спиной. В этом мире, вдруг потерявшем четкость, только он оставался надежным, непоколебимым.

А потом случилось странное. Движение корабля словно замедлилось и совсем сошло на нет, а картина Вселенной вновь обрела чёткость, только выглядела теперь очень странно. Я попыталась понять, что не так. За прозрачной стеной фархора в холодной вязкой тьме парили тела огромных существ. Полупрозрачные силуэты, усеянные алмазным крошевом. Лица с закрытыми глазами, выражающее абсолютное спокойствие спящего и видящего светлый вечный сон. Существа медленно вращались, касаясь друг друга тонкими пальцами раскинутых в беззвучном полёте рук. И там, где они прикасались, вспыхивали новые звёзды.

– Кто они? – боясь нарушить священный сон, прошептала я.

– Титаны. Из их тел, состоит наша Вселенная. И пока титаны спят, мы существуем.

– А если они проснуться? – ужаснувшись хрупкости нашего положения, прошелестела я, удивляясь своему обесцвеченному страхом голосу.

– Думаю, мы этого уже не узнаем, – так же тихо прошептал в ответ Дарклай, а тёплая лапища, покоящаяся до сего момента на моем животе, медленно забралась под майку и поползла вверх.

– Как ты можешь об этом думать сейчас? – пытаясь остановить захват новых территорий, прошипела я.

– Как ты можешь об этом не думать? – даже не пытаясь скрыть улыбку, прохрипел лорди, а шершавые пальцы забрались под чашечку бюстгальтера и, нащупав мгновенно затвердевший сосок, сжали чувствительную плоть, заставив меня выгнуться, остро ощутив всем телом мучительную близость иноземца.

– Мысли о смерти всего сущего не способствуют романтическому настрою, – выдала я, удивившись тому, насколько длинное предложение смогла произнести, ведь мысли мои путались, сбиваемые приятными ощущениями, рождающимися от уверенных прикосновений лорди.

Тот гулко дышал где-то надо мной, а его сердце билось в грудной клетке с такой силой, что, мне казалось, на этот звук вот-вот сбежится весь экипаж фархора.

– Не стоит недооценивать все сущее, – ответил Дарклай, зарывшись носом в мои волосы и блаженно выдохнув в шею. Иноземец, не прекращая мять мою грудь, другой рукой уже расстегнул мои брюки, и горячие пальцы забрались под плотную ткань туда, где нарастала и билась, сводя с ума, требующая немедленного утоления жажда.

– Сюда могут войти… – выдохнула я, раздвинув ноги и вжимаясь спиной в твёрдое тело иноземца.

– Во время Спэп передвижение по кораблю строго запрещено, – отозвался лорди, на несколько секунд оторвавшись от моей шеи, которую он ласкал языком, время от времени касаясь острыми клыками, что заставляло мою кожу покрываться пупырышками, а меня покусывать губы, в попытке удержаться и не начать стонать в голос.

– А тебе, значит, можно? – закинув руку на шею иноземца и запустив пальцы в густые волосы, прошептала я.

Лорди что-то прорычал в ответ, а его пальцы, ласкающие меня там внизу, медленно проникли внутрь и, замерев на секунду, ощущая, как я сжимаюсь и пульсирую, покинули меня, чтобы проделать снова все тоже, только намного быстрее и жёстче.

От удовольствия, накрывающего волнами, ноги подгибались, и я уже откровенно висела, удерживаемая рукой глухо рычащего лорди. Выгнувшись и постанывая в те моменты, когда сдержаться просто не хватало сил, я сквозь приоткрытые ресницы смотрела на титанов, медленно парящих в абсолютной пустоте космической тьмы. То и дело между соприкасающимися телами вспыхивали новые звёзды, рождаясь из световых взрывов, а я абсолютно чётко осознавала, что вот так же сейчас взорвусь сотнями сверхновых звёзд.

Последнее касание к самому центру удовольствия там, где-то внутри меня…

И вот он, взрыв…

Влажный язык в последний раз лизнул мочку уха, а тёплые пальцы, погладив все ещё пульсирующий от перенесённого удовольствия кусочек влажной плоти, поправили трусики и застегнули брюки.

Развернув меня, Дарклай с тёмными от желания глазами наклонился и нежно поцеловал в распухшие губы.

– 16998, – выдохнул лорди.

Сердце предательски дрогнуло от вкрадчивых ноток в голосе лорди и от пробивающейся хрипотцы. Безусловно, этот иноземец приручил мое сердце, и оно уже билось не для меня, а только для него и из-за него.

Любовь, чувства… уже не так страшно.

Рядом с существом, внушающим ужас в сердца многих и многих рас, оказалось можно расслабиться и позабыть о своей, казалось, уже хронической болезни под названием «страх».

Я даже улыбнулась. Не так, чтобы во все 32. Но на душе просветлело. Ну, а тело, оно вообще сейчас мне не принадлежало. Его снесло прибоем по имени «Дарклай», и теперь качало на волнах, унося все дальше в открытый космос. И меня сейчас совсем не волновали спящие титаны или постоянные межрасовые конфликты, все было далеко и неправда. Сильные надежные руки обнимали меня, и я, откинув голову, рассматривала внушающую трепет картину Вселенной, такой, какой ее подарил мне Дарклай Рогро Зе Гар, 547 летний лорди, думрат и замечательный иноземец. Кстати, мой муж.

– Муж, – позвала я, лорди склонился, его слегка отросшие чёрные волосы коснулись моей щеки. Стало щекотно.

– Да, жена, – довольно отозвался древний, потеревшись своей щекой о мою.

– Меня беспокоят две вещи, – серьёзно произнесла я. Дарклай заметно напрягся, но не отстранился.

– Какие? – упавшим голосом переспросил лорди.

Я знала, что он ожидает услышать – продолжение разговора о проблемах, заставивших думрата в такой спешке отправиться на родную планету. Но на самом деле меня волновало не только это. Например, знакомство с отцом Дарклая меня, как бы это помягче выразиться, сильно беспокоило. Но что об этом говорить? Оно же все равно случиться. И, наверняка, все пройдёт не настолько плохо, как это я себе представляю. Честно говоря, мне мерещиться что-то вроде поспешного суда и казни, моей, за то, что охмурила наследника правящей ветки или что-то в этом духе. Вообще слабо себе представляю, как там все принято на Лордоке…

Предложите мне поехать на эту планету еще месяц назад, пусть даже и бесплатно, и только в обще познавательных целях, в качестве туриста, я бы ни в жизни не согласилась. Но пришёл Дарклай и смёл к диким гоби… блин, я обещала не выражаться, короче, выгнал всех моих тараканов и иже с ними.

Так что я лечу на Лордок. Мои дети летят на Лордок. И мать моя тоже летит на Лордок.

И о том, что я ожидаю там увидеть, я не расскажу стоящему за моей спиной иноземцу даже под страхом смерти. Ржать ведь будет потом месяц. Да, нет. Больше. Поэтому, отбросив свои трусливые мыслишки о будущем, решила приняться за настоящее.

– Муж мой, – медленно повторила я, растягивая гласные. – Может мы с тобой прекратим заниматься этим в публичных местах. Это… напрягает.

– Не думал, что оно так работает, – не услышав то, что ожидал, заметно расслабившись, ответил лорди. – Я был уверен, что тебя это наоборот расслабляет.

– Дарклай! – не сдержавшись, с нажимом произнесла я. С этим субъектом невозможно говорить серьёзно. Либо тему меняет, если она ему не нравится. Либо откровенно издевается. – Ты прекрасно понимаешь, о чем я.

Вместо ответа, иноземец уткнулся носом в мою макушку и с наслаждением втянул воздух. Затем облегченно выдохнул и поцеловал в место, подвергшееся обнюхиванию.

– Звезда моя, я же не виноват, что ты такая… вкусная, – запнувшись на последнем слове, выдал древний и маньячный.

– Твои проблемы, – наслаждаясь близостью иноземца, отчеканила я. – Никто тебя не заставляет принюхиваться.

Я хотела сказать что-то ещё, но из головы вылетели все умные мысли, едва за стеклом иллюминатора безмятежная картинка спящих титанов смазалась и снова превратилась в чёрное полотно, перечёркнутое разноцветными дрожащими тонкими полосками.

– Опять прыгаем? – вжавшись спиной в тело Дарклая, испуганно спросила я, ощущая лёгкую дезориентацию и зарождающийся приступ тошноты.

– Наоборот, тормозим. Сейчас увидим Лордок.

Сквозь пространственно энергоемкие прыжки – вещь удивительная. Ты можешь побывать в таких уголках Вселенной, на путешествие в которые всей жизни бы не хватило. А так мы перепрыгнули через добрую сотню галактик меньше, чем за час. Это для меня было сродни волшебству. Хотя из-за этого сложно было представить всю масштабность нашего путешествия.

Корабль действительно начал замедлятся. А картина за мерцающим стеклом медленно обрела утраченную ранее чёткость. Но это все равно случилось слишком неожиданно. Корабль остановился, дёрнувшись, а перед испуганной мной за бортом вздрогнувшего фархора, словно из небытия, возникла огромная тёмная планета, напоминающая неровный клубок, смотанный из толстых узловатых нитей, которые тянулись сквозь пустоту космоса к тускло мерцающему холодным голубоватым светом шару, который, видимо, и был нейтронной звездой Ханаяши.

Дивное зрелище…

– Иль, нужно идти, – голос Дарклая пробился сквозь пелену моего восхищённого любопытства. Я ещё никогда не видела иной планеты, кроме Земли.

– Красиво, – протянула я.

– Ещё насмотришься, – пообещал Дарклай и потянул меня в сторону лестницы. – Сейчас будем приземляться. Будет трясти. Нужно вернуться в кресла.

Я кивнула и послушно поплелась за иноземцем, хотя все ещё периодически оглядывалась через плечо в сторону иллюминатора, в котором маячила удивительная пара космических тел – Лордок и Ханаяши…

– А вторая вещь? – прозвучали слова, а я отвернулась от иллюминатора и непонимающе «чтокнула». На что мне глупенькой разжевали:

– Ты сказала, что тебя беспокоят две вещи. Первую ты озвучила. А вторая?

– Пиксли.

– Что Пиксли? – настороженно переспросил иноземец.

– Ну, скорее не он, а его растение.

Перед нами как раз отъехал люк, открыв взору салон. И напротив двери сидел, точнее спал гебронец, все ещё увитый шевелящимся время от времени растением.

– Вот, – понизив голос и ткнув пальцем в сторону похрапывающего иноземца, ответила я. – Это вообще нормально?

– Это тадакам, – не останавливаясь и увлекая меня в сторону пустых кресел, ответил Дарклай, – растение-паразит с планеты Гвео, крайне дружелюбное, но эмоционально зависимое. Выбирает животное и паразитирует, питаясь эмоциями. Обычно такой контакт завершается гибелью хозяина.

– Так Пиксли в опасности?! – срываясь с места, пискнула я. Нужно было спасать безмятежно спящего гебронца. Насколько же его достал древний и маньячный, что Кроун решил вот так расстаться с жизнью?

Но едва начавшаяся спасательная операция загнулась так и не перейдя к основному этапу, а именно отрывание листьев нежащемуся зеленому паразиту. Меня молча ухватили за талию и так же молча усадили обратно в кресло.

Вскинувшись, посмотрела в синющие глазища иноземного маньяка, который почему-то скалился, хотя было видно, что все же старался не улыбаться.

– Ты дашь ему умереть? – с ужасом прошептала я, не отрываясь от синих глаз.

Лорди застегнул на мне ремни безопасности. Потянул, проверив на устойчивость к перегрузкам, и лишь потом соизволил ответить:

– Носители умирают естественной смертью, – не переставая улыбаться, ответил Дарклай и провёл пальцами по моей щеке, убрал упавшие на лицо пряди. – Растение в этом плане абсолютно безобидно.

Я затихла, переваривая услышанное.

– Мог ведь сразу сказать, – сузив глаза, прошептала я.

– А мог получить капельку удовольствия, – даже не пытаясь выгораживать себя, прошептал в ответ древний лис.

– Ты маньяк. Нужно лечиться, – не отводя глаз, сообщила я в лицо улыбающемуся иноземцу.

– Я знаю, милая. Но, боюсь, это не лечится.

И, наклонившись, лорди чмокнул меня в нос.

А я ухватила руками остроухую голову и, поцеловав в ответ, прямо в губы прошептала:

– Не засчитан. Штрафной. Все ещё 16998.

Иноземец тяжело задышал, ручки кресла, сминаемые сдавившими их пальцами, жалобно затрещали.

– Иль, опасно играть с маньяком, – буравя меня потемневшим взглядом, прохрипел Дарклай.

Я облизала губы и изогнула бровь, с вызовом уставившись на такого родного и такого желанного иноземца:

– А я и не играю, я – живу.

Наш затянувшийся зрительный контакт был прерван зашедшей в салон бортпроводницей. Прежде, чем сделать объявление, кариопка пару раз кашлянула в ладошку, пытаясь привлечь к себе внимание.

Затем по салону фархора разлетелся ее звонкий поставленный голос:

– Межгалактический пассажирский фархор достиг орбиты пункта назначения. Пассажиров, – на этом слове иноземка споткнулась, но через секунду все же взяла себя в руки и продолжила с проявившейся долей отчаяния в голосе, – пассажиров настойчиво просим занять свои места и пристегнуться. Входим в атмосферу. Будет трясти, – последнее предложение было произнесено так, словно девушка уже успела раскаяться в совершенном и теперь пыталась оправдаться.

Дарклай заметно напрягся, но все же отстранился и, опустившись в своё кресло, застегнул ремни.

Кариопка, которая стояла возле металлического люка, почти напротив меня, облегченно вздохнула и обвела салон влажными круглыми глазами.

Все, кроме нас с Дарклаем, безмятежно спали. Карапузы, Камэла, Пиксли, даже спроектированный сантоспектром смилу свернулся калачиком на металлической столешнице и мерно посапывал, изредка шевеля своими плюшевыми ушами. За зеленого паразита точно сказать не возьмусь, но тот тоже не шевелился.

Кариопка поджала синие-зеленые губы и, поправив и без того идеально уложенные волосы, повернулась в мою сторону. Наши глаза встретились.

– Они могут испугаться, – полушёпотом и довольно испуганно прошептала зеленоволосая иноземка. – Может разбудить?

Я повернулась, взглянув на сопящих карапузов. Как же я сама не подумала? Совсем голову потеряла. Хотя это и неудивительно…

Я кинула гневно-взгляд в сторону сидящего напротив иноземца. Тот удивлённо вскинул бровь. Но отвечать на немой вопрос я не стала. Только отстегнула ремни и, поднявшись из глубокого и мягкого кресла, направилась в сторону малышей. Проходя мимо бортпроводницы, кивнула:

– Спасибо огромное. Я первый раз летаю и ещё не знаю к чему готовиться и как правильно себя вести.

Девушка, в первое мгновение отшатнувшаяся от меня, заметно расслабилась и даже попыталась улыбнуться. Сейчас это выглядело намного искреннее и естественнее, чем та заученная вежливость, с которой нас встретил персонал фархора.

А будить малышей совсем не хотелось. Они так сладко спали. Кэти свернулась комочком в своём кресле. Поль наоборот вальяжно раскинул ноги и руки в разные стороны и даже успел пустить слюну на обшивку дорогущего кресла…

Не могу я привыкнуть к тому, что меня не заставят платить за все, что я вижу и чем пользуюсь…

Натянув рукав толстовки, вытерла слюни. Малыш заерзал и, отвернувшись, продолжил сладко спать.

Только Ифа почти сразу открыл глаза и сонно улыбнулся, садясь в кресле. Я погладила сынишку по взъерошенным волосам.

– Уже прилетели? – поинтересовался мальчик, оглядываясь по сторонам.

– Почти. Сейчас будем приземляться. Нужно разбудить карапузов. Иначе испугаются.