Текст книги "ОПЕР, или В городе нашенском"

***

Пятница прошла тихо и скучно. Никто меня никуда не вызывал, не дёргал, не давал никаких заданий. Так что, заняв одно из пустующих мест в кабинете следователей, который раз изучаю дело убитой девушки и её высокопоставленного любовника. Следовательши, маясь от безделья, косятся на меня, но ничего не говорят. Происшествий и преступлений как никогда мало. Все, видимо, готовятся к Новому году. Скоро праздник.

В нашем милицейском коллективе я чувствую себя посторонним. Ущербная мораль у коллег: они с сочувствием относятся к преступникам только потому, что те работали рядом. А то, что они прикрывались милицией в своих личных интересах, кстати, преступных – это ничего. По логике выходит, что этим все здесь грешат. И когда попадутся, то станут требовать к себе послаблений и сочувствия. Ведь свои своих не сдают. Скорее всего, так оно и есть, и мне надо бы по идее прибиваться к сержантам и «мутить» на себя, а не на контору. Сегодня тоже получил бы порцию сочувствия от тех же следовательш. Получается, я только пришел в систему и уже столько напортачил, своей инициативой высвечивая некомпетентность других сотрудников. Хорош об этом, уже проехали. Скорее всего, меня переведут куда-нибудь в другое место, если сам добровольно не уйду. Расследованиями заниматься не дадут. А это мне, как ни странно, стало нравиться. Вот и это дело, которое благополучно спустили на тормозах, забросив в разряд «висяков», хочется довести до конца. А элементарную бытовуху с поножовщиной преподносят как преступление века. Ещё раз внимательно изучив детали, я всё больше уверен, что разгадка лежит на самой поверхности. Если красавчик не врёт, а на это очень даже похоже, то у него пистолетик точно стибрили, не взяв при этом ни денег, ни телефон, ни документы. Один только кожаный бумажник и сотик чего стоят. Значит, тот, кто взял пистолет, не хотел лишнего шума. Рассчитывал, что наркоман спишет пистолет на элементарную потерю и благополучно про него забудет. Ведь экспроприатор не знал, откуда этот «торчок», и какие у него прихваты. Может и разборка накатить, окажись вдруг парнишка из крутой бригады; подтянет братву на поиски своих вещичек. А так всё чисто. Его же обязательно спросят, а почему другое не взяли? Так что новый владелец пистолета поступил очень грамотно. Человек он умный, просчитал свои действия на перспективу. От самого клуба за пареньком никто не следил, кому он нужен. Уж очень мудрено долго ехать за ним ночью, ждать пока он вырубится. А вдруг девушка впустила бы его, тогда что? В общем, эта версия бредовая, и не стоит на ней заострять внимание. Кто-то случайно наткнулся на пьяного молодого человека и просто-напросто обшмонал. Так поступил бы любой русский человек, за малым исключением. Национальная черта нашего народа, и от этого никуда не деться. По элементарной логике, новый владелец оружия проживает в этом доме или рядом, а может, приходил к кому-то в гости. И, кстати, вырисовывается образ этого человека, не взявшего ни дорогой телефон, ни бумажник, а только ствол. Серьёзный человек и решительный. Он понимает в оружии, пистолет ему нужен, и он планировал его применять, а не хранить как сувенир. Всё просто, всё понятно. И ничего не остается, как вновь пройти по всем квартирам, по всем четырем подъездам. Любопытный может проживать в самом дальнем. Не может быть, чтобы никто ничего не видел. У нас в доме восемь подъездов и этажей на четыре больше, а вот мама знает почти всех. По крайней мере, самых ярких жильцов, засветившихся то ли высоким служебным и общественным положением, то ли богатством, а то ли просто непомерным пьянством и блудом. Можно ещё и ещё выдвигать фантастические версии, но без накопленной информации они так и останутся версиями. Надо впрягаться в работу. Планирую начать повторный опрос жильцов с подъезда, где жила убитая. В надежде, что вдруг на этот раз всё же повезет при наименьших усилиях.

Прелесть моего нынешнего положения в том, что меня почти не трогают. Отдежурил сутки и свободен. И на сегодня я могу спокойно подготовиться к субботнему походу в ночной клуб. Я весь в ожидании того самого волнующего и необычного, что нарисовала мне любовница. Сердце замирает в предвкушении – а вдруг всё так и будет. Я очень желаю, чтобы события развивались по предполагаемому варианту. В ЗАГС я, конечно, не собираюсь, надо пожить, посмотреть. Девочка с детства привыкла повелевать и командовать, а мне совсем не нравится подчиняться. Я и свободой-то ещё не насладился после учёбы и спорта. И если я на сегодня вырвался из-под опеки мамы и тренера, то совсем не собираюсь вновь обретать над собой никаких руководителей, пусть даже и очень красивых.

Суббота началась с поездки с мамой на рынок. На обратном пути, недалеко от дома, стало пробуксовывать сцепление, и если не принять срочных мер, то через день-другой я останусь без колёс. Созвонюсь со Славиком Медведевым, проверю, как парень держит слово. Он обещал помощь в любой час дня и ночи. Посмотрим, насколько его слова соответствуют делу. По телефону он только сказал, подъезжай, все решим на месте.

Понятно, почему он был немногословен. В гараже стояло два джипа, у которых крутились человек восемь механиков. Славик объяснил, что у них срочный заказ и вот эти две крутые тачки нужно сделать до вечера. Моей машиной займутся только после шести-семи вечера. И работы с ней, как минимум, часа на три. Меня это не устраивает, слишком поздно. Я не понимаю, как мы доберёмся до клуба и как вернёмся назад. Про такси я почему-то не подумал.

– Слушай, а если я сам ремонтом займусь? Один подъёмник у вас свободный. Раскидаю не спеша, а уже твои спецы диск наклепают и собрать помогут.

– Без проблем. Занимайся, если ты, конечно, в этом деле рубишь.

– Немного.

– Ну, если что, я всегда рядом, проконтролирую процесс. Главное, спрашивай, если что непонятно.

Приятно заниматься работой, когда есть любой инструмент на выбор. Всё прошло без накладок. К восьми вечера закончили. Пока доехал до дома, пока помылся-побрился, уже пора ехать за Викой. И снова занимаю деньги у родителей. Новый диск сцепления, хоть и без учета работы, съел все мои накопления. Мама возмущается, куда это я трачу такие огромные суммы. Оправдания про ремонт машины она игнорирует. Конечно, пять тысяч рублей – это очень большие деньги, но при условии, если сидеть дома у телевизора. А вот для ночного клуба, с посещением бара, это не пустяк, но и не так много. Да еще на полную заправку надо выкроить. Сегодняшний вечер покажет, что к чему, может, после него и мои затраты на порядок уменьшатся. Вдруг что не так, и девушка снова прекратит общение. Но в это я уже не верю.

Время в клубе прошло очень даже неплохо. Мы танцевали медленные танцы, а когда гремела оглушающая музыка, уходили в бар, где перепробовали слабые коктейли из шампанского, соки, пирожные и кофе. Меня ничто не напрягало, в голове никаких планов, я отдыхал душой и любовался своей спутницей. Так же как и в прошлый раз мы покинули клуб около двух часов ночи. Тихо рулил по пустым улицам, изредка поглядывая на Викторию, которая откинулась в кресле, прикрыла глаза и делает вид, что дремлет. Мне кажется, что она о чём-то мучительно думает и всё никак не может принять решение. Подъехали к её дому, я не знаю что сказать, что сделать. Вика посмотрела на меня, и я увидел в её глазах страх. Эта девушка и страх – вещи несовместимые. Её пальчики утопают в моих ладонях, прижимаю их к губам, придвигаясь ближе. Между креслами такое большое расстояние и ещё этот рычаг скоростей. Она смотрит мне в глаза и еле слышно шепчет:

– Дома никого нет.

Я всё понял мгновенно, и счастье захлестнуло меня. Выхожу из машины, открываю противоположную дверцу, протягиваю Виктории руку. На минутку мы задержались у подъезда, чтобы поцеловаться, чтобы, наконец, решиться сделать шаг к своей неведомой судьбе, к своему будущему счастью. Почему все это мне кажется таким серьёзным, почти судьбоносным, не знаю, я просто волнуюсь. От страха девушки мне тоже немного тревожно. На третий этаж поднялись в напряженном молчании, так же молча вошли в темную квартиру. Не включали свет и в комнате, где оказались спустя минуту. Я весь замер в предвкушении такого понятного и такого неизвестного и не в силах сдержаться, обнял Викторию. Руки скользнули по ее телу. Она вздрогнула и немного отклонилась. Но через мгновение опять оказалась рядом. Не знаю, как, но догадался, что я сейчас самый главный и все должен делать сам.

Губы её не отвечали на поцелуи. А после моих прикосновений она сжалась, прижав ладошки к лицу. Спасибо моей многоопытной учительнице любви, которая часто повторяла: «Хочешь получить всё по высшему классу, расслабься сам, успокой женщину, создай ощущение простоты и естественности. Не спеши, дай ей привыкнуть к тебе». Мне сейчас надо убрать этот дурацкий страх, чтобы всё между нами стало простым и понятным. И я огорошил Викторию вопросом:

– Кушать хочется. Не покормишь?

Сразу обстановка таинственности, страхов и ожидания исчезла. Всё стало если и не будничным, то вполне обыденным. Мы идем в ванную мыть руки, потом на кухню, где включаем свет и смотрим друг на друга, будто увиделись в первый раз. Девушка открывает дверцу огромного холодильника и приглашающим жестом показывает, мол, смотри сам, что будешь.

– А выпить есть?

– Это у папы в баре. Что принести? Я в этом ничего не смыслю. Может, шампанское?

Из десятка разноцветных бутылок, заполнивших бар, выбираю коньяк пятнадцатилетней выдержки и бутылку красного шампанского. Этот коньяк, видимо, любит хозяин: одна бутылка пуста на две трети, а в ожидании замерли еще три, точно такие же. Под коньяк режу лимон, и совсем не потому, что я знаток этого. Просто здравый смысл подсказывает: не закусывать же колбасой, когда планируешь целоваться. Вика шампанское пить не хочет. Но я уговариваю, мол, это нам совсем не повредит. И уверенный, что второй бокал она точно не осилит, плеснул в шампанское щедрую дозу коньяка. Лимоном я закусить не смог. Уж больно кисло. Так что выдавливаю в фужеры часть этого фрукта. Коньяк отличного качества, мягкий и нежный, как бархат. Через минуту чувство радости наполняет меня, и когда фужер Виктории оказывается пуст, я выключаю свет. Я уверен в себе и в девушке. Целую, нежно обняв, легко усаживаю её к себе на колени. Она не сопротивляется, её губы податливо отвечают. Прижимается плотнее, когда кнопки рубашки расстегиваются до пояса. Целую шею и такую маленькую грудь, прекрасную и нежную до умопомрачения. И больше не в силах терпеть, поднимаю девушку на руки и несу в комнату. Это проторенная дорога, так я проделывал со своей любовницей десятки раз. Немного смущает спокойствие девушки, она не сопротивляется, но и не помогает мне ни словом, ни делом. И я не задыхаюсь в приступе страсти, проделываю это всё даже как-то буднично. Откинул покрывало с одеялом, уложил девушку в кровать и тут же стянул с нее джинсы вместе с трусиками. И если бы Вика сейчас этого не захотела, решила оттолкнуть меня, это у неё бы не получилось. У неё просто бы не хватило сил. Я так её хотел… Меня захлестнуло первобытное желание. Минуту назад просто не ожидал такого. Я хотел эту девушку и знал, что вот сейчас я её получу. Всё это было сильнее меня. Вика вскрикнула очень громко. Я не понял в чём дело, продолжал плавные движения, совсем не понимая, что девушка сжалась от боли. Я получал своё удовольствие, не понимая, что всё пошло совсем не так, и я своей неопытностью делаю ей очень и очень плохо. Виктория замкнулась. Душ её не расслабил, а от рюмки коньяка она отказалась наотрез. Что делать дальше, что говорить, я не знал. Пытался снова обнять и успокоить девушку, но в ответ услышал решительное и злое: «Отстань!» Она лежала в постели, натянув одеяло до подбородка, и совсем не хотела моего присутствия ни рядом с собой, ни здесь, в этой комнате. Ничего не оставалось, как собираться. На прощание Вика попросила захлопнуть входную дверь. Ей не хочется вставать. Я сделал, как она сказала.

Сидя в машине, я ругал себя последними словами и очень жалел, что не курю. Вспоминаю, как расстроенные мужики в кино жадно затягиваются сигаретой. Наверное, помогает. Поднимаясь к себе, даже не подумал про любовницу. Слишком много на сегодня впечатлений, да и на выходные у неё дочка всегда дома, девочка просыпается от малейшего скрипа или стука двери.

На следующий день, перед самым обедом, позвонил Виктории. Через минуту положил трубку. На душе стало совсем муторно, девушка просила ей больше не звонить.

Прошла неделя, и я снова в постели у любовницы. Понимаю, что мой опыт со второй в жизни женщиной оказался неудачным, вернее провальным. И снова моя многоопытная подруга учит меня уму разуму:

– Значит, из девушки женщину сделал. И она, по-твоему, обиделась ни за что? Какой ты ещё зелёный в этом вопросе. Учу, учу, а ты никак не можешь освоить.

– Откуда я знаю ваши женские элементарности. Я не знал, что у неё этого никогда не было.

– Не знаешь, так спрашивать надо. Есть же у кого. Ты мальчик взрослый. Не первый год с женщиной спишь. Пора бы и знать, что с нами надо очень нежно, а не по-солдатски грубо. Тем более, когда ты у девушки первый. Вторгся очень грубо, и в результате женщина почти в болевом шоке.

– Сам уже всё понял. Что мне сейчас-то делать, что предпринять?

– Ничего, любить меня и ждать, пока твоя красавица поправится. А будет в норме, сама позвонит, ей же надо эксперимент до конца довести. Если ты, конечно, отведён на эту роль. Может, тебя планируют шире использовать. В общем, не грузись, за тебя всё решат.

– Какие же вы женщины циничные в отношении друг друга.

– Глупости не городи, при чем тут цинизм. Все через это прошли, у всех было примерно так же. Тебе хочется высокой и чистой любви, как у Ромео и Джульетты, а впереди сплошная проза жизни, скрытые интересы, в которых сразу и не разберешься. В реальной жизни всё проще и намного жёстче, чем в высоких фантазиях. Неземная любовь быстро испаряется, когда сталкивается с реалиями жизни в виде отсутствия жилья, денег, машины, вкусной еды. Женщина мгновенно меняет привязанности, если не видит радужных перспектив. Ну, может немного потянуть, за неимением лучшего. Я вот мужа никогда не брошу, пока он зарабатывает, в моря ходит. Пока создает мне комфортную жизнь. Вот ты и парень красивый, и трахаться с тобой просто прелесть, но для долгой и счастливой жизни этого мало. Подкрепи это материально, и из любой женщины можешь веревки вить.

Лекция на эту тему продолжалась ещё минут пятнадцать. Слушал вполуха, мне это было совсем неинтересно, я это уже и сам знал. Всё закончилось, как обычно, затяжным повтором. Чтобы притушить недавние воспоминания, влил в себя соточку шустовского. Коньяк продлил любовную работу, домой я вернулся глубокой ночью. Останься я до утра, и точно не вышел бы на работу. Все мышцы болят, как после самой утомительной и тяжелой тренировки.

Поиск информации

В понедельник в моей службе ничего не изменилось, никого я сильно не интересую, а с семнадцати заступаю на ночное дежурство. Дело идет к Новому году, и всем пока не до меня. Так что есть время заняться опросом жильцов, не дают мне покоя лавры знаменитых сыщиков. Решаю сначала пройтись по тем, кого не застал, а уже потом думать о повторном обходе. Одна квартира на первом этаже служебная. Проверил – стоит пустая, ставлю на схеме крестик. Следующая двухкомнатная, в ней семья из трех человек и все, кстати, дома. Мама, папа лет так под пятьдесят и дочка, симпатичная брюнетка, не обратившая на меня никакого внимания. Она студентка выпускного курса. Квартиру купили два года назад, переехали с Севера. Они ничего не видели и не слышали. Да и соседей толком не знают. Так что извините, ничем помочь не можем. Еще один крестик на схеме. По моему разумению, самые потенциальные свидетели должны проживать на первом, ну от силы втором этажах. Все события начинаются оттуда, и обзор из окон самый лучший. Их я опрашиваю как можно тщательнее. В трехкомнатной на втором этаже четвертого подъезда – мама с сыном студентом. Удивительно, но сегодня почти все дома. Женщина довольно молодая и очень привлекательная, если не сказать красивая. К неудовольствию сына, зелёного юнца, явно кокетничает, что мне, конечно, приятно, но в плане информации – полный ноль. Некогда ей по окнам пялиться и с соседями языки чесать. Работы много. Уходит рано, приходит поздно. А что сегодня не на работе, так у неё плановое посещение врача. И улыбнувшись ослепительно, добавляет – гинеколога. Сынуля краснеет, я строю безразличную рожу. От тяжеловатых форм женщины трудно оторвать взгляд. Она просчитала меня мгновенно и, явно издеваясь, просит заходить, не стесняться, даже если не будет служебной надобности. Обещаю, чуть ли не клянусь и поспешно ретируюсь. Сынок возмущен, кипит от негодования и стыда за маму. Придурок и сопляк, такой мамой надо гордиться. Представляю, сколько мужиков по ней сохнет, кто откажется от такой аппетитной женщины.

И в правду понедельник день тяжелый, до вечера на ногах. Осталось обойти всего две квартиры. Но результат нулевой, никто ничего не видел, с соседями почти не контачат, на лавочках возле дома никто не сидит. Но, как ни странно, все знают про женщину с третьего этажа первого подъезда. И рассказывают о ней довольно подробно. Мол, мужа она давно выгнала, имеет очень богатого любовника, в общем, как сыр в масле катается. Одних шуб только три. И евроремонт у неё, и мебель импортная, и машина крутая. Когда присутствует зависть, тогда все видят и всё знают. Это говорит об одном: в доме есть человек, не может не быть, который владеет нужной мне информацией. Сегодня же проведу полный анализ опроса и начну с тех, кто явно попадает под определение «перспективный свидетель».

Прошло три дня, завтра Новый год, я заступаю дежурным. Всё правильно, так и должно быть. И если честно, то я совсем не против. Всё равно никуда не собираюсь на праздники. Всего-то дел – позвонить и поздравить Викторию. Я думаю о ней постоянно, и сил ждать её звонка просто нет. Очень хочу её видеть и не знаю, что для этого надо предпринять. Может, встретить её у дома, когда она пойдет на учёбу? Не знаю прямо. Голова кругом от всего этого.

У нас трое новеньких сержантов, перевели из краевого УВД. Лицами рэкетиров и фигурами качков они напоминают мне моих бывших коллег. Почему я так предвзято отношусь к людям, которых совсем не знаю? Может, оттого, что все мои неприятности связаны с теми сержантами, а может быть, меня напрягает то, что они переведённые? Хороших работников кто отпустит? Наш начальник сразу подстраховался, видно, такие же мысли витают в его голове. Заставил ребят написать заявления об уходе с открытой датой. Так обычно поступают с теми, в ком очень сильно сомневаются. У него, кстати, земля под ногами качается, пригрел же преступников в своём отделении, не вычислил. И в этом я тоже виноват. Дела служебные меня не волнуют, больше расстраивает личная неопределенность. Поговаривают, и не безосновательно, что меня куда-то переведут, а куда – неизвестно. Я уже устал находиться в подвешенном состоянии, хочу определённости и готов к любому раскладу, даже распрощаться с милицейской службой.

Виктория, вот моя главная проблема. Женщина, о которой я думаю постоянно, и мысли о которой просто забивают все остальные. И любовница не помогает забыть её. Не выдерживаю до завтра и звоню, вопреки советам моей умной подруги. Поздравлю с наступающим праздником. Какая разница, сегодня или завтра. Но 30 декабря – точно не мой день. Девушка спокойно выслушала мои поздравления, спокойно поблагодарила и отвергла попытку встретиться. Говорила таким безразличным тоном, что я когда положил трубку, засомневался, а были ли мы вообще знакомы. Я, наверное, не такой уж и гордый, скорее боязливый, так что вряд ли решусь ещё раз набрать знакомый номер. Меня расстроил не сам отказ встретиться, а безразличие, с каким это всё было произнесено. И если она вдруг позвонит, и мы встретимся, то я признаю, что женщины для меня – тёмный лес, таинственный и непонятный, таящий в своих дебрях, как блаженство с наслаждением, так и смертельную опасность для жизни. Вот и сейчас, после этого звонка мне плохо, ничего не хочется, и весь я из себя разнесчастный и никому ненужный.

Но это было не совсем так. Назавтра, возвращаясь домой после дежурства, я услышал мощный и низкий автосигнал. Меня обогнал массивный «Патрол», совсем новый, весь тонированный. Темно-синяя краска сверкала первозданной свежестью. Обогнать-то обогнал, но не ушёл вперед, хотя такую возможность имел – дорога впереди свободна. А уже через минуту я понял, мной интересуются люди из этой роскошной машины. Внедорожник чётко держал дистанцию в пять метров. Я не стал ни останавливаться, ни сворачивать на другую улицу. В наплечной кобуре у меня пистолет, который я всё же переложил в карман куртки. Чем чёрт не шутит. Джип понемногу замедляет скорость, притормаживаю и я. Мы остановились, и тут же затренькал мобильник. Знакомый голос предложил побазарить. Не ожидал я такой быстрой встречи. Досылаю патрон в патронник, но оставляю пистолет на предохранителе. Вышел из машины, проявляя элементарную глупость и одновременно мальчишеское безрассудство. Знаю же, кого увижу. А вот во что это мне выльется? Сердце, конечно, ёкнуло в первый момент, когда из машины вывалились четыре наших сержанта. Вернее, уже бывших, урытых, так сказать, при моём непосредственном участии. Парни были слегка поддаты, веселы и жизнерадостны. И совсем не жаждали моей крови. Смеются – хотели проверить, как я веду себя в реально опасной обстановке. Рвани я в сторону, так они бы и не поехали следом. А так почему бы не переговорить с бывшим сослуживцем. У них всё отлично, дело спустили на тормозах, и ни о каком суде не может быть и речи. Система своих не сдаёт. По возможности, конечно. Все непонятки решены полюбовно и деньгами, претензий ни у кого нет. Так что они свободны и богаты, как и прежде занимаются своим любимым делом. Прикрывают, охраняют и разруливают. Работы такой вал, что только поспевай, поворачивайся да денежки подсчитывай. Ко мне претензий нет, ведь я не знал, на кого следствие выведет. Да и сами виноваты, надо умней работать. Они также знают о моих неприятностях, и что мне в отделении не работать. Скорее всего, посадят дежурным на городской пульт, так обычно с очень умными поступают. На вопрос, кому я мешаю в отделении, весело рассмеялись:

– Начальник тебя боится больше, чем всего криминала города. Вдруг ты попутно засветишь его делишки, а они-то очень денежные.

В общем, поговорили. Предложили и мне к ним примкнуть. Они дело стоящее начали. Всё схвачено на самом высоком уровне. Обещаю подумать – чем чёрт не шутит. Кто знает, как завтра жизнь тобой распорядится. Но в душе уверен на все сто, что к криминалу ни за что не примкну. Обменялись телефонами, расстались без претензий друг к другу. Если честно, то я совсем не ожидал такого поворота. Оказывается, этот мир построен на разумности людей. И если ты всё сделал правильно, то и спрос с тебя будет правильный.

Продолжаю опрос, и пока всё впустую. Сердце подсказывает, что нужный свидетель всплывет именно тогда, когда я все квартиры по второму разу перелопачу. Но опрос опросом, он когда-то закончится, и результат будет все равно. Отрицательный результат – тоже результат. Главное, понять суть этого преступления и выстроить железную версию, чтобы не тыкаться вслепую. Думаю над этим день-деньской и постепенно склоняюсь к самому простому выводу, лежащему на поверхности – до другого додуматься пока не могу. Скорее всего, девчонку убили из-за ревности. Её высокопоставленный любовник тут ни при чём, за компанию отбыл на тот свет. Но все её связи подняты, мало-мальски знакомые с ней не прошли мимо следствия. А может, все же один, самый главный, прорвался, остался незамеченным. И нельзя сбрасывать со счетов мимолетную связь, так сказать, разовую. Понравился, например, парень, в автобусе познакомились. Встретились разок и разбежались. Эту практику звёзды шоу бизнеса очень рекламируют. Марина была девушкой современной, и такое её поведение вполне реально. Для неё это может быть обычное дело, а для парня трагедия, если он к тому же немного неадекватен. А кто адекватен, когда влюблен? Да и без любви у нас ненормальных, хоть отбавляй. А тех, кто находится в пограничном состоянии, чуть ли не половина. Какая страна, такой и народ. Любой толчок может столкнуть неуравновешенного человека в пропасть, толкнуть на чёрт знает какие действия. Парень пришёл к девушке, как ему казалось, любимой. А его и в дом-то не пустили. А тут ещё в подъезде какая-то пьянь валяется, а может даже конкурент. А в девяноста девяти случаев из ста пьяного наши люди шмонают, это аксиома. Наткнулся на пистолет – и сразу план мести возник, тут уже ни до денег, ни до прочего барахла. Всё выглядит правдоподобно. Надо заканчивать опрос, ничего более реального в наличии нет. Человек сознательно пошёл на двойное убийство. Кто он? Зачем это сделал? И самое главное, как его вычислить? В наличии одни вопросы, на которые нет ответов, и что самое обидное, их может и не быть. Ведь дело благополучно перекочевало в разряд висяков. А я им занимаюсь из чисто спортивного интереса.

Читая закрытую милицейскую сводку, просто поражаюсь, сколько преступлений остается нераскрытыми. Непонятно, почему государство терпит это, не создавая единую следственную службу, слухи о которой витают в воздухе уже не один и не два года. По моему разумению, всё это тормозят посредственности, для которых отсвечивать на фоне талантов – смерти подобно. Вот и выражаться начал высокопарно, себя в таланты произвёл. Может, я тоже не совсем адекватен?

Время бежит, уже середина января, вернулся из рейса муж моей любовницы. Два раза встречался с этой милой парой в подъезде, здоровался, и поспешно проходил. Подруга не поднимала глаз, прямо вся из себя скромница. И я уже не верю, что мы совсем недавно кувыркались в постели. И никто не поверит, что такая интеллигентная и порядочная женщина может изменять мужу, так все благопристойно в её внешности и поведении. И сколько ещё раз в жизни мне придётся сталкиваться с женской ложью и верить ей. Ведь они в тот момент сами, кажется, в неё свято верят. И что самое поразительное – многие мужики верят, а может, просто хотят верить, хотя факты просто кричат об обратном. На сегодня это не моего ума дело. Вот женюсь, тогда и буду этим заморачиваться. А пока не могу разобраться со своей девушкой, которая, может быть, уже и не моя. Эта простая мысль меня пугает. А вдруг она вообще никогда не позвонит, что тогда? Не сможет побороть свою гордость, первой набрать телефонный номер. И я, как придурок, всё буду ждать у моря погоды. Я же ещё совсем не уверен, что получил полную отставку. Время бежит быстро, говорят, оно лечит, и всё может измениться. Легкий страх подталкивает к действию. Откажет – ну и что? Не буду хоть терзаться надеждой. Сегодня суббота, и есть повод для звонка, приглашу её в ночной клуб. Я, кстати, при деньгах, получил зарплату. Виктория ответила, когда готов был вмешаться голос оператора.

– Слушаю, Николай, – сердце замирает от радости: она ответила, хотя, наверное, очень сильно сомневалась, а стоит ли.

– Рад слышать твой голос. Может, сегодня в ночной клуб сходим?

Надо ещё что-то сказать, а я молчу, боюсь услышать: «Нет!». Мгновения летят, неужели на этом всё и закончится? Но нет, девушка начинает говорить, а это уже победа, я скоро буду прощен. Виктория жалуется, что подходит сессия, она сдаёт зачеты. И вообще, учебы столько навалилось, что просто нет свободной минутки, ни о каком ночном клубе не может быть и речи. Вот сегодня у неё семинар, и она не просто должна присутствовать, а выступить с докладом. Она как раз и готовит своё выступление. Говорю, что понимаю её, у самого работы много, но если она надумает, я всё брошу и подъеду в любой момент.

– Я сегодня и завтра свободен, может отвезти куда, или встретить?

Виктория отказывается. Я отключаюсь, и тут же практичная мысль посещает мою голову. Удивительно, как я быстро перестроился и уже почти выкинул из головы недавний звонок. Впереди два воскресных дня, за которые я могу встретиться с жильцами, отсутствующими в рабочие дни. И осталось-то перспективных квартир всего ничего. В нужном мне подъезде – двухкомнатная на четвертом этаже и в соседнем – трёхкомнатная на пятом. Трёхкомнатная представляет для меня большой интерес: там проживает одна бабушка. Правда, она в основном у сына, на другом конце города. У меня надежда именно на пожилых, на их пристальное внимание и интерес к чужой жизни. Все хотят, чтобы было, как у людей. Вот и присматриваются к соседям. А к кому же ещё? Где живут, там и смотрят. Молодежи некогда этим заниматься, есть дела и поважнее. Интересно, а если начальство узнает о моей самодеятельности, что будет? Мне кажется, что не похвалят, если даже будет реальный результат. Про раскрытие не говорю даже мысленно, чтобы не сглазить. Скажут, наверное, что опять себя коллективу противопоставляю, самым умным хочу быть. Все это крутится в моей голове, пока качу к злополучной пятиэтажке под номером 63.

Мне повезло, старушка была дома. Кстати, она не такая и старая, а очень даже деятельная, совсем не типичный представитель своего поколения. Чужой жизнью не интересуется, не собирает и не распространяет сплетни. Со своими бы, мол, проблемами разобраться, не то, что с чужими. Да и живёт она в основном у сына, возится с внуком и внучкой; в этой квартире бывает только по выходным, чтобы немного отдышаться от беспокойного хозяйства. И по убийству девушки ничего сказать не может. Она не знала её вообще. Накрылся ещё один перспективный свидетель.

После неудачи с бабушкой настроение чуток упало. Опять вспомнилась Виктория. Так захотелось её увидеть, что готов бросить всё и ехать в университет на непонятный семинар. И понимаю, что я на такой подвиг не способен. С вопиющей нерешительностью с моей стороны, девушка легко может достаться другому. Свято место пусто не бывает, так кажется говорят. Об этом даже страшно подумать. Наверное, я не боец в этом вопросе. И почему-то я постоянно успокаиваю себя мыслью: что ни делается – всё к лучшему. И если эта девушка не предназначена мне судьбой, то так оно и будет. Жильца из двухкомнатной квартиры нет дома. Ждать я его не собираюсь и уезжаю домой.

На службе пытаюсь отбояриться от очередного дежурства и на замечание, что всё равно ничего не делаю, просто взрываюсь. Слабые нервы в моем возрасте – это очень большой минус. Надо что-то с этим делать.