Текст книги "Победить, чтобы потерять"

– Ладно, прости. Я, кажется, немного перебрала, не подумала. Одевайся, пойдем на кухню, я тебя обедом накормлю, по стопочке выпьем. А там что-нибудь и придумаем.

– Вот, можем же, если захотим, святые слова вождя.

– Знаешь, мне одно обидно. Вы такими деньгами ворочаете, на таких машинах гоняете, а норовите все «за так», и по полной схеме.

– Ты, в натуре, давно не получала по-настоящему, достала своей блядской песней. Никогда не считай чужие деньги. Ты не знаешь, сколько их у нас, и как они зарабатываются. И вбей в свою непонятливую голову накрепко: хочешь быть независимой, не занимай и не проси. Отвечай прямо, ты Светке должна или нет?

– Это наши с ней дела.

– А ты упертая. Ты плохо кончишь в этой жизни. Это дело уже мое. Я тот человек, который снимет с тебя этот долг, а может, и нет. И на этот момент Светка здесь уже ни при чем. Так что старайся, работай на полную мощь, чтобы раз и навсегда закрыть этот вопрос. Я так понятно и так долго объясняю, а меня не понимают, или не хотят. Все, наверное, оттого, что мы с одного дома и друг друга с детства знаем. Смотри, будущие клиенты с тобой так долго не будут «базарить». Результат может быть плачевным, так что усваивай урок.

– Все, закрыли тему. Ты водку, или коньяк будешь?

Потом стопка за стопкой. И Ленка, наконец, оттаяла душой, видно, смирилась с финансовыми потерями на сегодня. Села на колени парню, горячо зацеловала, оставляя бордовые следы засосов на груди. Руки Васька уже гуляли по ее телу. Расстегивая пуговки, замочки, крючочки. Ласково и нежно освобождали ее тело от одежды.

Женщина освободилась от нетерпеливых рук, соскользнула с колен и через мгновение стояла на табурете, как на подиуме. Раздевалась красиво, и мучительно долго. Наконец, лишилась последнего лоскутка белья, медленно крутнулась, демонстрируя шикарное тело, возбуждаясь все сильнее от вида любовника, просто горящего от нетерпения. Боже, как ее хотят мужчины!

И уже через мгновение она была подхвачена с этого импровизированного подиума сильными мужскими руками, отнесена в комнату, где отдалась ему с нетерпением и страстью. Совсем не заботясь о не расправленном диване, о не постельном белье. Она просто сходила с ума от прерывистого дыхания любовника, от его жадных поцелуев и рук, которые ощущала везде, помогая ему в страстном нетерпении.

Потом немного дремали, сраженные яростной близостью и коньяком, с трудом заставили себя разобрать постель. Но едва отдышались, чуть-чуть пришли в себя, снова сплелись в объятиях, правда, немного взбодрив себя коньяком.

Этот любовный марафон закончился на следующее утро, вместе с коньяком и водкой, всеми Ленкиными запасами. Любовники то ли отключились, то ли уснули, то ли потерли сознание. Проснулись и начали осмысливать происходящее только во второй половине дня.

Не в силах пошевелиться, лежали целый час, и, наконец, собравшись с силами побрели в ванную. Долго плескались под упругим дождиком душа, способные, кажется, только на ласки руками и глазами, но молодость взяла свое, наскоро вытерлись и вернулись в постель еще на полчаса.

Хорошо, что закончился коньяк, а то бы служба на сегодня накрылась понятно чем, в самом прямом смысле. Ленка, плотно прижавшись к нему, страстно шептала, что давно не давала с такой охотой, давно у нее не было такого сумасшедшего траханья. И так не хотелось отрываться от этого возбуждающего шепота.

Васек покинул любовницу, которая уснула, не в силах проводить его до двери. Да и сам был в таком состоянии, будто отмахал на скорость десятикилометровый кросс в полной выкладке. А дома, потупив глаза, слушал упреки матери, замешанные на слезах. И чтобы не дать им пролиться, обнял родного человека, прикоснулся щекой к ее щеке, тихо прошептал;

– Прости меня, дурного, мне вчера так плохо было.

Прежде, чем ехать на службу, позвонил Светке. Мама сказала, что за его отсутствие она звонила три раза. Его мобильник и Ленкин телефон были отключены, чтобы не отвлекали, не до разговоров им было.

Интересно, чем еще хочет порадовать бывшая подружка? Может, клянет себя, что подсунула ему сказочно страстную соседку? Кажется, она хотела его о чем-то попросить. А звонить совсем не хотелось, как и не хотелось ни с кем говорить, тем более выслушивать и грузиться какими-то просьбами. На душе было почему-то тоскливо, как в слякотный и холодный осенний вечер, когда отопление еще не включено, кругом холод и сырость, и руки опускаются от наступающей неотвратимо долгой и холодной зимы.

– Алло, слышишь меня, Светик? Мама говорила, что ты меня слышать хочешь, а может и видеть.

– Хотела, но теперь это не важно.

– Не важно, так не важно, что еще?

– Как там Ленка, на высоте?

– Светлана, я не хотел бы этой темы касаться. Кстати, она тебе много должна?

– Если у тебя к ней претензий нет, то считай, все в порядке, долг списан. Я рада, что ты доволен, угодила, значит. Заботишься о любовнице?

– Твоими стараниями, милая. Спасибо тебе глубочайшее. Я, наверное, не такой умный, как ты, может, чего-то недопонимаю. После этого увольнения, мне хочется пить просто беспробудно. Это, конечно, минутная слабость, крик души, так сказать, но что-то на этой самой душе погано и конкретно. О чем хотела меня попросить?

– Я бы не хотела, чтобы ты появлялся на свадьбе. Приглашение, конечно, будет, и увольнение Игорь устроит. Да, и при возможности не касайся в разговорах с ним обо мне. Если сделаешь это, то большое спасибо.

– Могла бы и не просить, я просто до такого не додумался бы. Знаешь, так, на всякий случай, вдруг, больше не увидимся. Ты на меня всегда рассчитывай. Я всегда за тебя. Желаю тебе огромного счастья и любви. Хотя чувство такое, хочется тебя прикрыть, защитить непонятно от чего. Ну, бывай, в общем.

Василий положил трубку. Пора идти, катер через час, как раз хватит времени пройтись до пирса пешком. Может, это успокоит, что-то на душе больно мерзко, прямо до слез.

Капитан-лейтенант встретил его спокойно, что немного удивило Строева. Ведь не может не знать, кем ему Светка приходилась. А может, просто уверен в ней? Если так, то стоит просто позавидовать человеку.

Но к этому вопросу так и не подошли, хотя полночи просидели за коньяком и разной вкуснятиной, какую наготовила мама своему сыну на службу. Говорили обо всем и не о чем, так, мужской треп. Васек больше слушал, стараясь понять человека, которому подруга отдала сердце, и почему. Ну, не от того же, что он сразу предложил пожениться.

Есть в бабах что-то непонятное, и не с его опытом в этом разбираться. Почему они предпочитают одного другому, когда в отношениях все в общем-то благополучно? Прикинувшись пьяненьким, рассказал командиру, чтобы отвести от подруги любые подозрения, с какой красавицей был в последнюю ночь. Обещал дать телефон и адрес, если Игорь, конечно, захочет потратиться на такую женщину.

Разошлись под утро, Воронин так и не заикнулся о предстоящей свадьбе. Может, какую-то свою игру ведет, или указания такие от Светки получил? Но, как показалось Строеву, было в его поведении что-то ненатуральное. Да и не похож командир на счастливого молодожена. Так ничего и не прояснил для себя, ничего не понял.

А после подъема не до этих мыслей-раздумий, суета службы. И теперь уже нет надежды вырваться в город в ближайшее время. Он убедился: на гражданке намечаются крутые дела, и возвращение через годик, который пролетит быстро, безоблачным не будет. Значит, надо не терять времени, шлифовать и шлифовать боевое мастерство, хоть с одной стороны будет прикрыт.

А заодно стал «пробивать» местных вояк, на предмет приобретения любого оружия. Ничего не поделаешь, времена пошли такие, что одних кулаков, какие бы они крутые ни были, катастрофически мало. Сердце вещает, что самые лихие времена еще впереди.

У Светки глаза на мокром месте с тех пор, как она поняла, что ее Васек запал у Ленки капитально. Так капитально, что любовники повыключали телефоны. Все правильно, она так же поступила бы, зачем отвлекаться? Только немного успокоилась, но звонок близкого человека снова «взорвал» душу. Говорить смогла спокойным, даже равнодушным голосом, но только положила трубку, слезы хлынули ручьем. Бросилась на кровать, лицом в подушку. Какая она дура, своей рукой все перечеркнула!

Ну почему ни один из них не нашел нужных слов, почему сама не кинулась ему на шею, когда поняла, что теряет? Теперь, когда все пути отрезаны, очень даже понятно, что ее Васек совсем не бывший друг-любовник, здорово он запал ей в душу. Точно, когда имеем, то не ценим. Доигралась в крутую и независимую бизнес-леди.

До чего может довести женщину любовь, она просто не ожидала от себя такой слабости, лежать и плакать. Как и не ожидала от Строева такого равнодушия: не задумываясь, лег в чужую постель с чужой женщиной. Что она в этом виновата, думать не хотелось. Не должен он был так поступать, вот и все. Теперь это вчера назад не вернешь, тем более, она сказала о близости, а значит, об измене. И, коли все это случилось, наверное, так угодно судьбе. Она сейчас даже не представляет, что и как можно исправить. Она сильная женщина, у нее есть жених, совсем скоро они станут законными супругами, и Новый год встретят далеко-далеко отсюда.

Может, все пройдет, все позабудется, ведь время лечит. Так что вперед, в будущее, которое она считает не таким уж и бесперспективным. Они с Игорем красивая пара, и все у них будет отлично. Объяснила и убедила себя, а вот места не находит, и сомнениями полна душа. А не напрасно ли она кинулась в это замужество, как в прорубь головой, словно кому-то что-то доказывая?

Какие это прелести и достоинства увидел в ней мужчина, сразу сделавший предложение, не в пример некоторым? А может, он ничего и не рассматривал, а просто решил комфортно устроиться за спиной у бизнесменши? Ей иногда самой кажется, что на ней просто написано, что она может все, а за ее миниатюрной фигуркой, как за каменной стеной.

И если посещают такие мысли, зачем она спешит? Ведь ошибка может дорогого стоить. Наконец, устав от этих бесконечных сомнений, она просто приказывает себе – стоп, а то так и до шизы совсем недалеко. Заняться бы ежедневной рабочей суетой, но, как назло, все дела завершены, впереди только свадьба, к которой тоже все готово. Пускай все идет, как идет, судьбу не обойдешь, не обманешь, хоть и не хочется полагаться полностью на эти всевышние силы.

Ну почему, ты, Строев, такой тупой, почему не смог понять подружку, почему согласился с ее выбором? Где – герой, а здесь даже не попытался сломить сопротивление слабой женщины. Не смог сделать так, как надо тебе, мужчине. Наверное, все же не захотел… И опять слезы заливают лицо, и нет сил гнать эти противные мысли.

Сейчас-то она знает, стоит им только встретиться, сделай он только малейший жест к примирению, и она без раздумий отдастся на волю его рук, таких ласковых, и таких всегда нетерпеливых. Но этого не будет, он далеко, и им уже не встретиться вот так, наедине, как вчера. Она совсем скоро уедет из родного города. И может, не вернется сюда никогда. Сколько воды утечет, пока сменится власть в городе?

Да еще не сказал своего последнего слова Серж. Вдруг, уходя, он «хлопнет дверью»? И если это будет громко, то тогда не только за свою жизнь придется молиться, но и за жизнь своих близких. Да и поможет ли это? Она не намерена кидаться на каменную стенку, она переждет, сохранив здоровье и деньги. Это главная задача на сегодня. Все смешалось, и любовь, и бизнес, и неприятности. Когда это еще схлынет, когда рассосется, и будет вспоминаться, как кошмарный сон.

Сможет ли она начать на новом месте дело, без бесшабашной уверенности Сержа, без его пробивной силы. Без широкой спины Строева, за которой она чувствовала себя так спокойно и уверенно. И почему она не представляет себя за спиной будущего мужа? Может оттого, что она его совсем не знает? Ну, почему, у них все поломалось? Почему Серж так и не свернул со своего пути, пошел до конца, как боксер-тяжеловес, которого сможет остановить только нокаут?

Но жизнь – не ринг, в ней все жестче, а главное, подлее. Сколько ситуаций может возникнуть совсем за короткий срок, и что, от каждой получать нокаут? Так нельзя, и очень жаль, что каждый уходит своей дорогой. Команда распалась, у каждого свой путь. Смертельная опасность тучей накрыла их, и никто не знает, что будет с ними в самом ближайшем будущем. Что произойдет через несколько дней, недель, месяцев? Сбудутся ли ее планы стать через неделю замужней женщиной и уехать в Подмосковье, на родину мужа?

Она совсем не представляет, что не будет видеть скалистых сопок родного города и моря, вызывающего у нее восхищение и страх, когда оно бьется в берег штормом. Что ее ждет в далеком-далеке, где она никогда не была? Скорей бы уж пролетали последние деньки невыносимого ожидания, скорей бы события захватили своей суетой. Она так устала от всего этого!

Светлана подходит к зеркалу и внимательно всматривается в свое отражение, и, как всегда, остается собой недовольна. К такой мужики могут липнуть только из-за ее деловитости и материальной состоятельности. Она старается разозлиться, ведь когда ее переполняет злость, не остается места для позорной жалости к себе. И сразу хочется не просто действовать, а побеждать.

С этой непонятной любовью скоро станешь слезливой телкой. А ей это надо? Тем более, на пороге крутых событий, разборок, перемен. Она сделает все, что в ее силах. Она встанет над обстоятельствами. Ведь ее правило – это отсутствие поражения. Все, хватит ныть и ронять слезы! Через неделю судьбоносное событие, и она, маленькая обезьянка, должна быть во всем великолепии. Женщина улыбнулась своим мыслям впервые за этот месяц.

Строев не находит себе места, через неделю у командира свадьба, а потом отпуск с последующим увольнением. И неизвестно, кто придет на его место, и как после этого изменится Васькина жизнь. Лучше, конечно, не будет, и не стоит рисковать, надо выбираться в город на пару, а то и больше дней, пока Игорь еще при делах. Надо увидеть Сержа. На душе остался неприятный осадок, что в прошлое увольнение даже не сделал такой попытки. Он для него больше, чем друг, он ему за старшего брата. И Васек взялся немедленно решать этот вопрос.

– Командир, у тебя через неделю свадьба, а ты ни слова, ни полслова, – он зашел после обеда в кабинет Игоря, где тот разбирал бумаги.

– Все верно, так и есть. Сказал бы через пару дней, чего спешить-то. У тебя ко мне что-то конкретное?

– Конечно. У тебя крутое событие намечается, а ты молчишь даже за стопкой. Вроде, мы больше, чем командир и подчиненный. Или не так?

– Какой смысл об этом раньше времени трепаться. Я еще сам толком ничего не осознал. Знаешь, сколько проблем в связи с этим всплыло? Мне легче не станет, если я тебя ими загружу.

– Ну, во-первых, всегда лучше выговориться, может, что и присоветую. Да и мне кажется, что твои проблемы из серии приятных, так что делись. И мне, кстати, надо о подарке подумать.

– Согласен полностью, но тут снова Светлана замешана. Просит вас, милорд, в город пока не пускать, говорит, что тебя и на свадьбе точно не будет.

– Все верно, мы с ней в контрах. Она считает, что я с этой службой их сильно подвел. Наших-то конкретно в нищету вгоняют, и даже этим может не закончиться. А я прохлаждаюсь, по ее мнению. Да еще парочку разных мелочей на меня вешает. Сейчас уже поздно со всем этим разбираться, все разгромлено, нас вытесняют не только из бизнеса, но и из города. Так что мы теперь никто, когда еще все наладится. В общем, набралось. Так что нам лучше не встречаться. Но не об этом речь, это так сказать мое оправдание отсутствия на вашей свадьбе, в общем, не обессудь. Вопрос к тебе простой и практичный, ты в ЗАГС в форме пойдешь?

– А в чем еще? У меня цивильного ничего нет. Сам знаешь наши зарплаты. Вот получу расчет, тогда что-нибудь и организую. А пока я еще офицер.

– Офицер-то офицер, но на пороге гражданской жизни. Я это к тому, что нечего тянуть, пора в нормальную одежду влатываться. Мы с тобой одной комплекции, вот я и хочу тебе костюм подарить. Его перед самой службой купил, ни разу не одевал.

– Я даже не знаю, для меня это как-то дико.

– Почему, дико? Тебе все равно придется штатское покупать, так или нет?

– Придется-то придется, но когда это еще будет.

– Не обольщайся, очень даже скоро, не успеешь даже семейной жизнью насладиться. Дай-ка я твой китель примерю, размер определю. Все, с костюмом порешили. Ты не думай, он нулевый, я тебе честно говорю, я ни разу его не одевал. И никто у меня его не видел, Светка, тем более. Я приобрел-то его почти задаром, знакомый партию из Кореи завез, своим отдал по себестоимости. Не смог от соблазна удержаться, парочку приобрел, хотя из спортивных штанов и кроссовок не вылазил. Так и думал, что напрасно схватил вещи, ан, нет, пригодились. Кстати и стельку мне дай для образца, туфли под него подберу.

– Ты что, конкретно меня приодеть хочешь? Я что, сам не в силах решить этот вопрос?

– Не грузись по пустякам, у меня это лучше получится. Связи остались, мне все это найдут, подберут без проблем. А ты что, от свадебного подарка отказываешься? Согласись, это мое право сделать тебе хороший и практичный подарок. Или тебе нужна побрякушка в виде зажигалки или курительной трубки? Конечно, и среди побрякушек есть вещи дорогие, но совершенно бесполезные. Если честно, то у меня с наличкой туговато, и впереди ничего не предвидится.

– Так ты еще Светлане что-то дарить собирался? И дорогое, она мне говорила.

– Не разорюсь, она больше для меня сделала. Да и комиссионные с нашего последнего дела ей по-любому причитаются, хоть она и отказывается. С бабами проще, куплю ей сережки, она любит такие побрякушки. У мамы потом заберет, напомни ей.

– А что ты хочешь за эти щедрые дары? Извини, конечно, но мне кажется, за всем этим какой-то интерес просматривается. Говори, не стесняйся, я можно сказать, уже не твой командир. Говори как мужик мужику.

– Зря ты так. Поверь, это я делаю от чистого сердца. Время идет, ты молчишь, а про свадьбу Светка мне доложила. Мне что потом, в один день подарки искать? Такие дела заранее делаются, тебе же будет неприятно, что от тебя туфтой отделались, как бы отмахнулись наскоряк. А подарки на свадьбу – традиция, не нами придуманная. Так что этот вопрос закрываем. Что я у тебя могу попросить? Только увольнение. Сам подумай, разве ты не устроил бы мне отдых по полной, тем более, что со службы уходишь? Я по любому тебя об этом просил бы, будь это свадьба, или нет. Ведь я не знаю, кто придет вместо тебя, и как у меня с ним служба покатит. А в город мне позарез надо, интерес сердечный имеется, очень серьезный.

– И подарки – гарантированное решение вопроса.

– Хочешь так думать, думай, оправдываться не буду. Но я тебя прямо спрашиваю, разве ты меня в увольнение не отпустишь перед своим уходом? Спрашиваю, как друга, попаду я в город, пока ты при делах? Или приказ Светки для тебя важнее?

– Конечно попадешь, какой разговор? Только давай ближе к концу недели. Я как раз дела сдавать буду, мне все равно торчать здесь сутками. А кто эта девушка, что сердце тебе разбила?

Реплику насчет Светки Игорь оставил без внимания.

– Очень хорошая и очень красивая. Ее папа меня сюда устроил. Он, кстати, офицерские кадры распределяет, или как это там у вас называется. И Светка знает его лично, так что есть варианты.

– Не надо мне никаких вариантов, я не могу и не хочу служить в этом бардаке. Скоро и кораблей-то не останется, все продадут, уроды.

– Ну, это дело твое, я это так, к слову приплел. Мне еще надо обязательно своего друга увидеть, так сказать, командира на гражданке, в прошлый раз не получилось. Под пулей человек ходит, и ничем не поможешь.

Приплел слово пуля для красного словца, и совсем не думал, как был близок к истине.

– С этим все решено, как только мои дела закрутятся, так сразу уедешь, может суток на трое.

– Вот это царский подарок, Игорек. Ты просто не представляешь, как мне это нужно. Спасибо тебе, я твой должник.

И уже через два дня Строев был дома, сразу позвонив по трем телефонам, пытаясь разыскать Сержа. Но все оказалось бесполезным. Правда, обещали брякнуть, если тот вдруг появится. Никто толком не знает, где он.

Ну, а коли нет, так нет, значит, приступаем к личному. Звонок Кате, и снова неудача, ответила ее мама. Дочка сейчас на концерте какой-то столичной знаменитости в ДК моряков, и вернется, скорее всего, очень поздно.

Еле сдержался, чтобы не набрать Светкин номер. Что он ей скажет? Да и за спиной командира западло суетиться. У нее уже своя дорога, она легла с ним в постель, его не спрашивая. Эта мысль разбудила в душе злость, а заодно послужила оправданием, когда он набирал Ленкин телефон. В памяти постоянно крутилась соседка-трахалка, а сейчас так явно, что захотелось ее просто невыносимо. И снова, как в прошлый раз, та сняла трубку после первого гудка, словно ждала звонка.

– Да, слушаю.

– Это я тебя слушаю. Не узнаешь, милая?

– Как же, как же, сразу признала родной и любимый голос. Чего изволите, повелитель?

– А ты не догадываешься?

– Неужели предложение сделать хочешь?

– Точно предложение, но, правда, попроще.

– Все понятно, любимый, тебе, как настоящему воину, не до высоких чувств, не до семейных радостей. Только секс и ничего больше. Оголодал, наверное, сильно. А мне, ты даже не представляешь, высокой и чистой любви хочется. Может, в кино сходим, будем целоваться на последнем ряду. Как тебе мое предложение, любимый?

– А ты мне там, в кино, напряг снимешь?

– Фу, как пошло.

– Вот и я это говорю. Ты правильно подметила, оголодал сильно. Ты же знаешь, бесценная, о чем солдат круглые сутки думает. Так что выручай защитника Отечества, потрудись ударно.

– Выручу, потружусь и очень качественно. Так что зажми в кулачек зелененькую бумажку с цифрой пятьдесят, и скорее лети ко мне, ненаглядный. Я жду не дождусь, вся дрожу в любовном нетерпении.

– Может, не будем примешивать к нашим высоким чувствам материальный интерес? Защитника Родина надо обслуживать по первому требованию и без очереди.

– Можешь, конечно, и не примешивать, но только со Светкой или с этой мамой-Родиной. В кулачок, так сказать. Ты хочешь обидеть любимую? Вспомни, как я качественно долг отработала. Так ждать тебя, или как?

– Жди, любимая. Нашу любовь не погасит какая-то маленькая материальная помеха.

– А большая, любимый?

– Большая погасит, но я не думаю, что впереди нас ждут большие растраты. Я просто уверен в твоей разумности, любимая. Не хочу даже об этом думать, просто гоню эти черные мысли, я уже представляю твои горячие объятия, моя бесценная.

– Жду не дождусь, вся трепещу от нетерпения. Еще раз напоминаю, мой сладкий, бумажку зелененькую не забудь.

Хоть эта на месте оказалась и свободна. Прошлый раз совсем неплохо получилось. Надо коньяк с собой захватить, очень помогает в этом деле. Сердце просто замирает, как только представишь роскошное, белое тело и ту страсть, что в нем заложена. И мысли об этом вытесняют все на свете.

Любит она это дело, искусница прямо от природы. Сейчас уже совсем не жалко, что Кати не оказалось дома, хоть и настраивался сегодня исключительно на романтическое свидание. Перед глазами стоят роскошные ляжки, со всеми прилагающимися к ним деталями. Потупив глаза, под осуждающим взглядом мамы, Васек быстро собрался к своей новой платной подружке. А что делать, если ему элементарно нужна женщина? Надо быть полным импотентом, чтобы отказаться от «телки» с такими роскошными прелестями, хоть и за деньги. И уже топая в соседний подъезд, он убеждал себя: совсем не его вина, что одна Ленка оказалась дома. Не сидеть же в квартире, впялившись в телик, ожидая у моря погоды.

На следующий день, мотаясь по городу в поисках рубашки и туфель для Игоря, он постоянно названивал. Но телефоны Сержа не отвечали, его нигде не было. Никто не видел его уже неделю, зато неожиданно быстро откликнулась Катюша, как ласково стал он ее про себя называть.

– Да, я слушаю, а кто это?

– Мы как-то столкнулись в кабинете Светланы. Я тот самый матрос, которого спас ваш папа.

– Помню, конечно. Василий Строев. Да?

– Совершенно верно.

– Мне Светлана Ивановна много о вас рассказывала.

– Плохое или хорошее? При встрече мне стыдно не будет?

– В основном, хорошее, и очень, кстати, подробно. Так что я вас уже хорошо знаю.

– А я вас совсем нет, но очень хочу узнать. Я сегодня в увольнении. Может, встретимся, в кино сходим, или просто погуляем.

– Я не против, только, если можно, часика через два. Мне кое-какую работу доделать надо. А где встретимся?

– У вашего кинотеатра, ровно в пятнадцать. Если вы в этом районе будете.

– Буду ровно в три, пока.

Оставшееся до свидания время Василий использовал на покупку подарка Светке, что проблемой совсем не было. В ювелирном сережек с «камешками» был сверкающий вал. Проблема была в выборе, глаза просто разбегались от громадного количества блестящего и очень яркого. Не забивая голову ювелирными тонкостями, он решил задачу простым способом, он «плясал» от цены. Чем дороже, тем, наверное, лучше.

И, коли они со Светкой люди уже почти чужие, цена подарка определится размером комиссионных, ну, может, немногим меньше. Это будет и подарком, и расчетом за ее суету.

Никто не посмеет его упрекнуть, что он не рассчитался, что за ним завис долг. Ему не нужна халява, они теперь со Светкой просто партнеры. После ее «выкидона» с замужеством, он уже ни в чем не уверен, так что пусть все будет, как положено.

Мысли о бывшей подружке сразу испортили настроение, надо это все выкинуть из головы, это не его вина, не он затеял эту «бучу». Обидно, но только теперь понял, что сам никогда бы не бросил свою маленькую командиршу.

Только сейчас стало понятно, что она была для него больше, чем подружка-любовница. Он и сейчас делает все, как сказала она. Вот идет на свидание с девушкой, с которой она посоветовала встречаться. А прошлую ночь спал с женщиной, которую тоже она подсунула. Все на ней замыкается.

Пора рвать эту зависимость, пора начинать самостоятельное движение, без проводников-наставников. Василий, все это «переваривая», уже психовал, не в силах прямо сейчас забыть свою маленькую изменщицу.

Видите ли, ей предложение сделали, как будто это главное, и надо немедленно нестись замуж. Куда бы от них все это делось? Вот большая проблема – расписаться. Как будто без печати в паспорте им плохо было! Он смотрел на сверкающие лучиками сережки и представлял, как их будет носить Светка, в каких случаях оденет.

Так захотелось увидеть это собственными глазами! И, понимая что это невозможно, чуть не заплакал, весь переполненный жалостью к себе. Настроение испортилось вконец.

Ко всему этому еще Серж где-то потерялся… Как бы не сбылись самые черные Светкины предсказания. И он совсем не мог предположить, что именно сейчас, в этот момент, его судьбу, как и других ему близких людей, решают в одном очень «высоком» кабинете.

Двое мужчин, в строгих темных костюмах, с вальяжной неторопливостью, даже ленцой, вели очень доверительную беседу под кофе и английские сигареты. Да и по виду они совсем не отличались от англичан.

– Ты считаешь, что он представляет реальную угрозу? – сухопарый мужчина, спортивного вида, смахивающий своим видом и жестким выражением лица, на боксера-легкача, небрежно пригладил светлые волосы.

– Поставь себя на его место. Весь бизнес похерен, никакой перспективы на будущее. А денежки-то у него есть, как и надежные люди. Что помешает ему нанять хорошего стрелка с отличной оптикой? – говоривший был поменьше ростом, поплотнее и явно постарше. Седина на висках, глубокие залысины и мешки под глазами явно подчеркивали это.

– Убедительно. А как он ведет себя в последнее время? За ним вообще-то наблюдают?

– Толком не знаем. Мы постоянно теряем его из виду. И бывает по нескольку дней, что является самым неприятным для меня. А следят за ним профи, а не какие-то любители. Сделали попытку разобраться обычным способом, покалечить, вывести надолго из строя. Результат плачевный. Двое в глубоком нокауте с тяжелым сотрясением. У третьего сломана челюсть. Еще у одного вдребезги разбит нос. Четверо наших ребят из лучшей десятки выключены на месяц. Вот и делай выводы, какой он набирает авторитет. Кстати, и заяву в милицию они скинули, мол, напали на них. И угрозы они получают с самого «верха». Такое впечатление, что они грамотно готовятся к будущим боевым действиям.

– Надо бы под эти увечья милицию плотнее подтягивать. Заплатить хорошо, уголовное дело завести, дергать их постоянно к следакам. Контроль был бы полный, они были бы под «колпаком».

– Надо бы, и я думал об этом. Но на сегодня это не наша метода. У нас теперь новые друзья, и они сильно не приветствуют общения с «красными», как они ментов называют. А самое главное, мы покажем свою слабость, если обратимся за помощью. Мы сильные и крутые, мы сами можем решить наши проблемы, и пусть это все знают.

– Значит, напрашивается однозначный вывод.

– Да, надо решить вопрос быстро и кардинально.

– А в чем проблема?

– Как всегда, в одном: в деньгах. Дело общее, не мне одному это надо. Касалось бы меня лично, я совета не спрашивал бы.

– И сколько надо?

– Если на вскидку, без расчетов, где-то в районе сорока будет.

– А не много для человека, у которого фактически ничего нет?

– Можно и меньше, но тогда я чистоты дела не гарантирую. Да и зачистку будем проводить по-полной. Нам «хвосты» не нужны, я не собираюсь конфликтовать с законом. И что ты так трясешься над деньгами? Что для нас эта сумма? Ты же не из своего кармана эти деньги возьмешь.

– Тоже верно. Сорок так сорок, только поскорее, пожалуйста. Мне тут недавно донесли, он как-то в казино нехорошими словами нас обзывал. Там народ солидный собирается, мне сейчас просто неудобно, что о нас подумать могут.

– Люди работают, через недельку-другую вопрос решится.

– А с окружением что? Не найдется ли там народный мститель?

– Вопрос не праздный, парень сумел хорошую команду сколотить, в этом ему не откажешь. Есть у него несколько человек, способных на многое. С ними придется тоже решать. Нам лишний риск не нужен.

– Кто они такие?

– Во-первых, его заместительница. Мозговой центр, может многое придумать и многое организовать. Способности недюжинные. Другой зам пока служит, ему до дембеля еще целый год «трубить». Еще двое его друзей, по совместительству охранники, постоянно при нем. Это специалисты высокого класса и широкого профиля, бывшие вояки. Вот они-то потенциальная угроза. Есть еще пара-тройка людей, но они на порядок ниже.