Текст книги "Благородное похищение. Фантастика. 2-я часть"

Благородное похищение
Фантастика. 2-я часть
Виктор Александрович Ефремов

© Виктор Александрович Ефремов, 2024

ISBN 978-5-0062-9182-9 (т. 2)

ISBN 978-5-0062-9181-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Благородное похищение

Часть вторая

Семейная тайна бойко

С первого взгляда, увидев неопознанный объект, может показаться, что за нами присматривают. А потом, когда человек пропадает и его не могут найти, сразу предположение падает на объект неопознанный и все грехи списывают на него. На самом деле это имеет место быть. В таком случае при благородном похищении надо оставлять после себя записки: такой-то человек похищен для перевоспитания, в нашем случае больше для лечения. Или, как мне, ходить с надписью: меня переделали инопланетяне. Неопознанных объектов в небе сейчас встречается всё больше и больше, но конкретно определить их принадлежность не удаётся. Возможно это достижение чьей-то науки быть впереди и показать себя таким образом, не указывая страну. Просто глупо, а ещё глупей, что тратим столько денег на войны. Можно уже давно «всем пролетариям всех стран соединяйтесь» дружно высадиться на Марсе или других планетах и созерцать – вспоминать жизнь на Земле. Не так ли? Но мы ждём больше апокалипсиса, чем прогресса. Даже многие фильмы голливудского происхождения ведут нас к этому, а их герои стараются в одиночестве спасти весь мир. Каждому хочется принести пользу своей стране, но таковых мало. Вот и мне досталась такая роль спасителя со своими друзьями во время такой несправедливости, когда одни наживаются на этом, другие теряют друзей, родных. Благодаря новейшим технологиям инопланетного производства, что испытали на мне, когда при побеге упал со скалы и разбился. Меня сделали роботом с искусственным интеллектом, мог мыслить, как человек. Вернулась память, стал обладать сверхспособностями, но держаться в рамках дозволенного. Мой интеллект был связан с моим Шаром нейросетью и планировался медицинским центром под руководством Гаи и Ины. Это давало мне возможность действовать в одиночку. В дальнейшем ко мне присоединился мой родной брат, которого я разыскивал. С ним мне стало легче решать задачи по спасению людей и уничтожению нелегальных биолабораторий, лагерей по торговле людьми, их органами. Войны, как всегда, превращают когда-то процветающие страны в некий испытательный полигон любых видов оружия. Эти места стали самыми страшным для проживания, как в стране, так и Европе.

После последней операции по спасению детей и сдачи преступной группы, которой руководила женщина, мой брат поинтересовался у меня:

– Егор, тебе не жалко, что так получилось с Верой? Если бы Вера осталась жива, можно было её направить в правовое русло, излечить, как и с другими поступили на благо общего дела. Как ты думаешь?

– Я, Игнат, об этом уже думал. Лучше будет так как есть, этого уже не изменить. Если бы осталась живой? Она всегда останется в моём компьютере, то есть в моей голове, только предателем, помехой для моей работы. Хорошо, что нас совместно ничего не держит. Будь она рядом со мной живой, воспоминания мешали бы мне. Меня сейчас мучает одна упущенная деталь в нашей с тобой удачной операции.

– Что ещё за деталь появилась для сомнений? Ведь мы проделали всё идеально. Наше руководство было довольно, что избавились от того смертельного объекта, да ещё не своими руками. Они сами его взорвали.

– Понятно, брат, но должны какие-то последствия быть после того, как объект был уничтожен. Это не просто взять и уничтожить бункер. В нём хранились закупленные препараты, предназначенные для уничтожения населения. Митрофан Семёнович сам говорил, что там находилась партия на большую сумму. Беспокоился, что ему никто не оплатит. Так вот после этого взрыва должны быть какие-то последствия.

Игнат начал понимать, что после всего взрыва должны произойти заражения крупного масштаба в тех местах. Тем более недалеко от того места находились дети в заброшенном здании, которых мы вывезли. Времени прошло достаточно, чтобы весь этот район подвергся распространению смертельного вируса. Но этого не произошло, тогда в чём же дело? Нас это поставило в тупик.

– Неужели Митрофан Семёнович Бойко что-то от меня скрыл. Он же сам возмущался, что теряет большую сумму денег. Но при этом не беспокоился о дальнейших последствиях от того, что произошло. Сам прекрасно видел. После этого взрыва ни в одних средствах массовой информации не было сказано о последствиях. Вот эту деталь я упустил. Хорошо, что Бойко у нас на базе. Сейчас всё выяснится, что он затевал, или скрывал со своим братцем. Хотя он своему брату Василию мог не доверять. За что он его так любил?

– Как за что? Свой строитель под рукой, да ещё прораб. Родственникам решать проблемы быстрее. Нам же с тобой сейчас легче решать совместно задачи, поставленные Гаей и Иной. – Игнат прервал свой разговор со мной из-за поступившего сообщения от Гаи:

– Егор, нам здесь Бойко – старший сообщил много интересного, что надо будет проверять. Дело в том, когда мы его подлечили он признался, что не собирался туда отправлять свой смертоносный препарат. В то место был отправлен препарат от коронавируса, догадайся кому? Той самой убитой Вали – Веры, что была в хороших отношениях по бизнесу с Бойко Митрофаном. Вот поэтому не было никаких последствий после тех взрывов. Они действовали вместе уже давно, хотели прибрать эти территории для своего бизнеса.

– Так её жадность и прибрала. Пусть разбираются местные власти в этих махинациях. Я даже доволен такими событиями. Жаль, что время потратил на её поиски. – начал возмущаться я преждевременно.

– Зато много другой информации полезной получили от той бандитской группировки и от самого Бойко – старшего, это ещё не всё. Самое важное, что производство этого смертоносного препарата производится в районе Чернобыля. Все координаты имеются в вашем компьютере, остальное всё на месте будете изучать. Вначале будешь действовать один после прибытия. Игнат будет нужен здесь с нами на дня три. – такую информацию получил от своего руководства.

На мой взгляд вся эта запутанная история с производством препаратов была нужна, чтобы отвлечь внимание. Отвлечь отвлекли, а сами взорвали партию некачественного препарата для вакцинирования. От этой вакцинации у населения появились бы проблемы. Но зачем Митрофан Семёнович указал на заброшенное здание с детьми? Он был в хороших отношениях с Верой, вместе вели этот нелегальный бизнес. Что послужило его избавиться от неё так быстро? Остаётся думать, чтобы скрыть от неё основную деятельность – производство смертельного препарата. Вот почему так легко Митрофан Семёнович с лёгкостью решил расстаться с этим бизнесом и Верой. Этому послужили внутренние разборки, такие же, наверно, предательские, как и во всех случаях. Такая женщина, с индивидуальным характером – всё для себя! С этим покончено. Надо искать место в самом призрачном районе Чернобыля. Если место было указано в здравом сознании, самой Гае, без всякого давления – этому верить надо. Мне только было интересно, почему он сразу не раскрылся мне, видя, что я не простой человек, для всех был открытым.

Зона в Чернобыле за 30 с лишним лет была призрачна и обросла своими рассказами о ней разными страшилками. Но это многих не останавливало совершать свои исследования заражённой местности, искать что-то, или показать свою смелость. Смельчаков за это время становилось всё меньше. Есть люди, что с самого начала несчастного взрыва отказывались выезжать с места поражения Чернобыльской АЭС. Они вместе со своим хозяйством, домашними животными оставались на заражённой территории. За многие года люди адаптировались ко всем условиям заражённой местности. Вели своё хозяйство, выращивали в огороде всё необходимое, чтобы выжить. Таких людей становилось меньше и меньше, но они жили, как и в других регионах. Разница только была в том, что в этих местах их никто не доставал. Сами по себе и для себя, невзирая на то, что приборы дозиметрического контроля в этих местах зашкаливали от нормы.

За три десятилетия эта зона обросла такими загадками, что сюда боялись заходить люди самостоятельно. В последнее время устраивали платные групповые экскурсии посмотреть на места, подвергшиеся заражению. Попасть в одиночку было невозможно. Территория была запрещена для вхождения в эту зону. Везде стояли посты. Военные проверяли документы, узнавали их цель визита. В последнее время таковых почти не находилось. Кому надо, тот всегда мог проникнуть на заражённую территорию, проверить себя на смелость. Только после этого желания посетить вновь зону отчуждения намного сократилось. Для меня не было никаких помех попасть в любое место на своём транспорте – Шаре. Необходимость выяснить появления ещё одного места нелегального производства всех видов запрещённых препаратов в таком месте заинтересовало нас.

Место очень удобное для любого производства. Оно никого не привлекает, когда люди знают о происшествии тридцатилетней давности. Кому надо подвергать себя такой опасности, когда идёт речь о заражении радиацией. Люди помнят трагедии в Японии после сброса атомных бомб на города Хиросима и Нагасаки, трагедию на Фукусима. Такие трагедии случаются, чтобы запугать страну, или заработать большие деньги, идут на любые преступления против человечества.

Заметил ещё одну необходимость у бизнеса, как знать друг друга в любой точке проживания на земле. Но это не в целях помочь друг другу, а знать, кто успешнее в том или ином бизнесе. В нелегальном бизнесе вначале сплачиваются, начиная совместную деятельность, а потом затевают междоусобицы, делёж. Так случилось с Верой. Она не смогла найти себя в бизнесе своим предательством, жестокостью, занялась страшным делом – продажей детей. Бойко Митрофан Семёнович вовремя понял такую деятельность Веры, совершая подлость к женщине, бросая её на произвол судьбы. Так закончилась судьба близкого когда-то для меня человека. Приходится заниматься деятельностью Бойко уже вплотную. Его основная база нам известна и находится под нашим наблюдением. То, что она находится заминированной, известно только нам, так как эта территория является пока для нас чужой. Мы сделали всё, чтобы база функционировала и была под охраной. Бойко – старшего отправили руководить своей базой. Все его разговоры и передвижения были известны.

Мой шар завис высоко над Чернобыльской зоной отчуждения. Я решил просканировать полностью эту территорию и вывести на карту все места застроек. Особенно Припять, водоём реки Припять, саму АЭС, находящиеся кладбища до самой границы с Беларусью. Все лесные массивы с дорогами и тропами были переведены на карту и изучены мною. Меня интересовали все передвижения животных, людей, если они существовали, отмечались на видеосъёмках. Новые незаконные постройки отмечались в моей картотеке. Работа была проделана большая. Теперь ожидалось с моей стороны самое главное – результат. Какой будет, зависело от меня.

При просматривании видеороликов, я обнаружил только в одном месте движение, которое меня интересовало. Человек двигался медленно со стороны Рыжего леса по направлению к речке. Рыжий лес назвали так, потому что он принял на себя весь удар выброса радиоактивного вещества – взрыва реактора. Кто-то его называет Ржавый лес. Человек, подходя к прибрежной зоне реки вдруг пропал. Дальше было скрыто туманом, который навис в этом месте перед речкой. Человек нигде не появлялся. Поднимаясь на Шаре медленно вверх, заметил, что туман исчез. Сверху были отчётливо видны деревья, кустарники. В реке просматривалось местами дно, но человека нигде не было видно. Я решил спуститься в этом месте, именно там, где исчез человек. Когда приземлился, то оказалось, что туман никуда не исчезал. Со стороны Рыжего леса, где стоял небольшой дом старой постройки, шёл человек, такой же старый, как домик.

– Молодой человек, вы кого-то ищете? Я давно заметил, что в этом месте кружит какой-то необычный объект, как его называют сейчас НЛО. На инопланетянина ты не похож. Неужели научились такие летательные аппараты делать? Наверно какой-то научный сотрудник?

– Никакой я не научный сотрудник, здравствуйте! Извините, что нарушил ваш покой. Вы здесь живёте? Я видел, как человек шёл в это место, зашёл сюда в туман и пропал. Не вы ли это были? – спросил.

– Я, молодой человек, я. Больше здесь никто не живёт. Пойдёмте ко мне в гости, поговорим, чаю попьём. Расскажете, как мир изменился, познакомимся. Меня зовут Семёном, по отчеству Прокопьевич.

– Меня звать Егор. Вы правильно заметили: на инопланетянина не похож, но имею кое-какие отношения. Ваше приглашение принимаю на счёт чая. Не радиацией ли завариваете от этого леса? Извиняюсь сразу за прямоту. Хотелось бы взглянуть на ваш быт.

– Я вас заинтересовал, вы меня, что имеете отношение к инопланетному. Есть о чём поговорить. Когда-то был учёным мирового масштаба. Сейчас в восьмидесятилетнем возрасте остался здесь один, после взрыва ядерного реактора. Вот живу с тех пор в этих местах. Многие поумирали, больше людей выехало с этой местности. Мы с женой остались, но и она в прошлом году умерла. Два моих сына тоже уехали. Один из сыновей меня навещал, потом перестал приезжать. Пойдём в дом, расскажешь, Егор, как там живёте?

Меня эта встреча заинтересовала прежде всего тем, что она таила в себе какую-то семейную тайну. Семейные тайны имелись у всех, но у этой семьи была особой. Дом был старенький, без особых примет. Сейчас он остался без ухода. Раньше, год назад, хозяйством занималась его жена. Были козы, куры, ещё раньше была корова. Всё своё. Старший сын помогал немного. Огород был большой, сейчас от него ничего не осталось. В доме без женщины чувствовалось не уютно.

– Не обращайте внимание на бардак в доме. Что поделаешь – старость. Скучать правда не приходится, дел хватает. Сейчас будем пить чай с собственными булочками, своего изобретения. Не пугайся только, – Семён Прокопьевич открыл дверь в комнату и позвал, – Цезий, неси на стол угощение, будем чай пить. У нас в доме гость.

Своё удивление мне скрыть не удалось. В гостиную, где я сидел за столом, вошёл робот, настоящий, с подносом в руках. Я даже привстал, чтобы взять из его рук поднос. Но меня хозяин предупредил:

– Он сам всё сделает. Это его обязанность. Робот в доме – мне помощник.

Я повёл взглядом по гостиной, где было всё разбросано и задал вопрос:

– А это как понимать? Необычный робот. Его зовут Цезий? Откуда у вас такой красавец? Такого ещё не встречал, удивили вы меня!

– Цезий, подойди и познакомься с моим новым гостем. Я бы тоже сказал, что вы не обычный человек. Для меня, как учёного, вы тоже загадка.

Цезий подошёл ко мне протянул правую руку, если это можно назвать рукой. Изящное, цельное в исполнении с туловищем, всё соответствовало человеку, в одном сером цвете. Немного выше меня, подвижен, мало похожий на движения современных роботов.

С удовольствием протянул ему свою руку назвал своё имя:

– Егор! Вас уже я знаю, как зовут, Цезий. Меня пригласил Семён Прокопьевич отведать чаю. Сам с ним познакомился недавно.

Хотел сказать Цезию, что хозяин пригласил попить чаю с радиацией, но не стал. Такое не ускользнуло у хозяина, и он мне напомнил:

– Цезий сам появился у меня с месяц назад загадочно. Я его тоже пригласил попить радиоактивного чаю, как и вас. Ему понравилось. Теперь он сам мне готовит чай, каши, для поддержания жизненного проживания на этом свете. То, что в доме бардак, то это обязанностью будет другого робота. Пока это останется секретом. Тебе сейчас не терпится узнать: откуда у меня робот? Пока я не узнаю цель твоего прихода ко мне, самое главное ты не услышишь.

Я, конечно, предвидел такой откровенный разговор, готов был рассказать старику всю правду моего происхождения. Начал даже догадываться про родственные связи старика с Бойко. Но появление робота меня удивило. Такой робот создать в наших современных условиях невозможно. Мне пришла подсказка от Гаи, что такого экземпляра пока они не видели, поэтому невозможно определить его происхождение. Гая меня успела предупредить, что его брат Игнат освободился, скоро будет на месте. Теперь легче будет разрешать загадки.

Сидя за столом мы пили трое радиоактивный чай, как я раньше выразился. Старик, что прожил в этих условиях больше тридцати лет после взрыва реактора на АЭС – атомной электростанции, не думал менять традиции. Ел и пил то, чем питался до заражения. Всё со своего двора и огорода, зная, что эпицентр заражения пришёлся на этот лес. Здесь ещё жило несколько семей. Все они умерли по возрасту. В основном здесь жили старики, что уходили от цивилизации. Это государственный заповедник. Семён Прокопьевич в свои сорок пять лет творил чудеса. То время пришлось на его изобретение разных медицинских препаратов – вакцин. Изобретал спреи, аэрозоли, мази от различных видов кровососущих. Ему никто не мешал, не беспокоил. Только его старший сын Митроша, как он его ласково всегда называл в детстве, был слишком любопытным. Когда ему исполнилось семнадцать лет, сын выкрал у отца баллончик с отравой и решил проверить содержимое на козле. Козёл постоянно бодал его рогами за то, что Митрофан каждый раз его дразнил. Однажды Митрофан попросил своего младшего брата Васю:

– Васька, зайди к отцу в кабинет и возьми у него в шкафу баллончик с отравой. Надо проучить этого козла, чтоб не бодался.

– Лучше ему рога отпилить. Он мне рогами своими так боднул, что штаны порвал. – начал жаловаться старшему брату Васька.

– Успеем ещё отпилить. Может после отравы успокоится. Иди неси!

В доме никого не было. Отец и мать уже давно работали на атомной электростанции. Кабинет у отца никогда не закрывался, как и шкаф. Семён Прокопьевич знал, что дети без надобности к нему в кабинет не зайдут. Держал детей в строгости: воспитывал к трудолюбию и послушанию. Васька в тот день зашёл в комнату отца, открыл шкаф, где лежали разные препараты. Не читая этикетки от чего предназначены, схватил баллончик и побежал к брату. Во дворе Митрофан продолжал дразнить козла. Васька протянул руку с баллончиком своему старшему брату, а сам трусливо убегая, крикнул:

– Накажи его, накажи! За мои порванные штаны, пусть знает.

Митрофан, сжимая баллончик в руках, развернулся и прыснул жидкостью в козла. Козёл в бешенстве забегал в ограде, затем упал у ворот и затих. Дети сильно перепугались, не знали, что делать. Родители в это время вернулись с работы. Отец увидел в руках старшего сына баллончик, сообразив в чём дело, сказал своим детям:

– Стойте, где стоите, я сейчас вернусь. – отец забежал быстро в дом, в шкафу взял другой баллончик. – Сейчас вытяните руки, я их обезврежу.

Семён Прокопьевич со знанием дела применил антидот, опрыскивая детей, козла и весь двор, а своей жене сказал, чтобы вызвала скорую по телефону. Семён знал, что этот препарат смертельный, он прошёл проверку, только с хранением он ещё не решил, где хранить? На станции ещё не доделали лабораторию для хранения опасных препаратов. Пришлось временно хранить у себя дома. Пока приехала скорая помощь, козёл уже очухался и бегал по двору.

– Первое официальное испытание на козле препарат прошёл. Живой, значит дети мои тоже будут живыми и это радует. Детей отправим в больницу, пусть полностью проверятся на наличие инфекции. – сказал своей жене Семён. – сопроводи их, узнай результат.

Сейчас Семён Прокопьевич в годах, но жил, не жалуясь на свои мелкие болячки. Его организм за тридцать с лишним лет принял столько вредных веществ с пищей радиоактивного отравления, что мог давно разложиться. Но этого не происходит, старик полностью адаптировался к месту, пище. Кажется, что стал шустрее, только его борода на лице выдаёт возраст. Когда пили чай, старик глядел на меня, ждал моей реакции. Булочки были вкусные, свежие и запивая их горячим чаем с малиной, выращенной в огороде, я одобрительно хвалил:

– Ничего не могу сказать плохого в отношении радиоактивного чая. Булочки очень вкусные, хотя мой прибор зашкаливает в цифрах.

– Ваш провал очевиден! Я догадывался, что вы не обычный человек. Со мной ни один приезжий гость не станет трапезничать. Даже мои дети, ставшие взрослыми, перестали меня навещать, особенно старший сын Митрофан. Сначала ездил, помогал по дому. Всё присматривался к моим изобретениям, разным препаратам по вакцинации.

– Митрофан Семёнович, значит ваш сын? Мир тесен, мне знакомая личность, – не стал скрывать я. – Василий, младший, тоже ваш сын? Продолжайте. Извините, что перебил, не мог сдержаться от такого совпадения.

– Если вы в курсе их похождений, то могу признаться, что все свои разработки по вакцинам я передал своему старшему сыну. Думал, что продолжит заниматься моим делом, совершенствовать мои изобретения. Про младшего Василия мало что знаю. Слышал, что строителем стал. Нет, чтобы приехать, крышу починить, забор поставить.

Я решил вкратце рассказать о своём знакомстве с его сыновьями, как привела меня судьба в эти места. Скрывать не стал и о том, что произошло со мной. Почему не побоялся пить чай в такой компании? Рассказал случай с вакциной, которой сын хотел заразить своего человека, но спасли, спасли так же от дальнейшего его распространения. Семён Прокопьевич выслушал мой рассказ. Теперь он знал, чем занимались его сыновья с момента, когда покинули отчий дом. Как старший сын его вместо того, чтобы применить вакцину в благородных целях, предал отца. Его изобретения присвоил и стал считать своими. Вместе с Азовским одно время они работали над изобретениями вакцин. Азовский превзошёл своего коллегу. Его бизнес был на высоте, а у Бойко Митрофана был в тупике. Не было готового места для хранения вакцины на базе в местечке Рени. Затем попались нам в Крыму с использованием баллончика, отравив своего рабочего смертельным препаратом.

Теперь я знал происхождение препарата, который пока ещё не навредил. Партия, что находится под нашим наблюдением, но под охраной людей с чужой стороны, стала беспокоить нас. Хотя антидот находился в том же месте, мы не могли судить о всей безопасности хранения смертельного оружия для людей, пусть даже враждебные нам. У меня сразу созрела идея по поводу робота, что сейчас находится у Семёна Прокопьевича, который держит в секрете его происхождение. Я, что мог, рассказал старику. Его мой рассказ удовлетворил.

– Интересная у нас с тобой встреча. В твоём рассказе я понял, как меняют людей различные войны, катаклизмы. Плохим или хорошим может стать любой человек, обладая властью, большими деньгами. В тебе я вижу человека, пережившего много разных моментов, но выжившего из такого ада. Поэтому довериться могу только тебе. – расчувствовался ко мне старик. – Мне жить осталось совсем ничего.

– Но у вас же дети, которые живут, работают, правда под нашим наблюдением.

– В том-то и дело, под вашим наблюдением. Находятся под вашим контролем. Я уже стар, чтобы им доверять, которые потеряли давно своё доверие своих родителей. Поэтому довериться могу только вам.

Семён Прокопьевич мне рассказал ещё некоторые моменты из своей жизни во время работы на атомной электростанции. Больше занимался научной деятельностью. Воспитанием детей занималась жена и то только после работы. А после работы надо было приготовить всем поесть, убраться. Время шло, дети искали свою выгоду. Митрофан нашёл её в трудах своего отца. Не надо сильно напрягаться, а только понять формулы всех изобретений и вот она слава.