Текст книги "Родиться в небесах"

– Я настроила курс на взлетно-посадочную полосу, – тихонько докладывала она Александру. – Алекс, найди кнопку с надписью «APPR». Это автоматическая посадка.

Он быстро нашел кнопку и показал Лин. Их руки встретились, и Александр сжал ее холодную узкую ладошку в своей теплой ладони. Лин посмотрела на него своим загадочным гипнотическим взглядом. Уголки плотно сжатого рта слегка изогнулись в улыбке. Она ответила на его пожатие и произнесла:

– Алекс, теперь нужно опустить шасси. Посмотри, где рычаг. Он должен быть рядом с помощником пилота.

Александр потянул найденный рычаг и вскоре на дисплее весело засветились зеленые огоньки. Глядя на них, он подумал: «Не верю, что у нас нет будущего. Мы не должны погибнуть. Мы сядем». Как он жаждал заглянуть в будущее, всего лишь на полчаса вперед. Есть ли они там, в близком будущем? Можно ли пропустить этот короткий миг и оказаться сразу там – через полчаса?

– Нужно еще уменьшить скорость и выпустить два последних уровня закрылок, – вслух прочитал он текст на экране планшета.

Александр поднял глаза от приборной доски и взглянул в лобовое стекло аэробуса. Земля надвигалась на них, и тут ему по-настоящему стало страшно. Уже была видна взлетно-посадочная полоса и здания аэропорта. Развязка неминуемо приближалась.

– Я пойду, посмотрю, как там Хендрика, – сказал Александр и вышел. Он не мог перенести это напряжение ожидания.

Проверив ремни безопасности у голландки и пожелав ей счастливого приземления, он вновь вернулся в кабину и сел в кресло помощника пилота. Земля заняла уже все видимое пространство и продолжала увеличиваться в размерах.

– Мне кажется, что нос самолета смотрит прямо в землю, – тихо проговорил Александр. – Я думаю, следует чуть-чуть поднять его.

Лин отрицательно мотнула головой:

– Автопилот знает, что делает. Сейчас мы спустимся еще ниже, загорятся лампочки, и тогда я подниму нос.

Сказала она это спокойно. Но по побелевшим костяшкам пальцев, которыми она сжимала ручку джойстика, Александр понял, каких усилий стоило девушке это спокойствие.

– Ты сможешь, Лин, – как можно увереннее сказал Александр. – У тебя все получится.

И, собравшись с духом, добавил:

– Мы будем жить долго и счастливо. И у нас будет много детей.

Лин улыбнулась и проговорила:

– Конечно, милый. – При этих словах Александру захотелось обнять девушку, но Лин охладила его пыл, резко бросив: – Как только колеса коснутся полосы, нужно будет перевести вот эти два дросселя назад. Алекс, помоги мне это сделать.

Земля наползала на аэробус. Александр перекрестился, хотя никогда не верил в Бога. Лин шептала слова молитвы.

«Сейчас, сейчас», – словно ходики тикало в голове Александра. Сколько раз ему приходилось выполнять посадку самолета в компьютерных играх. Как легко и просто он это делал! Никаких эмоций. Теперь, видя приближающуюся землю, Александр ощутил каждой клеточкой своего тела реальность происходящего. В это мгновение на небесах решалась их судьба. Продлятся ли линии их жизни, а вместе с ними и всех остальных людей на борту аэробуса или будет поставлена жирная точка на всех их мучениях? Разве может сравниться иллюзорность компьютерной игры с настоящей жизнью?!

Александр вцепился в подлокотник кресла руками, ожидая удара о землю. Сердце замерло, и он плотно сжал челюсти. Лин потянула рычаг, и земля в лобовом стекле ушла вниз. Александр увидел дальний конец взлетно-посадочной полосы. Тут же раздался сильный треск, и аэробус подбросило в воздух от удара об полосу. Александра вдавило в кресло, потом бросило вверх. Через секунду самолет снова тяжело опустился на землю.

– Хвала Богу, шасси выдержали! – крикнула Лин.

– Гаси скорость, Лин! – закричал Александр, видя с какой скоростью они мчатся по полосе. – Гаси, иначе разобьемся!

Он всей массой налег на тормоза. Лин перевела рычажки на дросселях, и двигатели взвыли, работая на реверсе.

Александр продолжал давить на тормоза, даже тогда, когда самолет легко побежал по земле, а Лин перевела дроссели на холостой ход. Наконец аэробус замер на месте, и девушка выключила двигатели. В наступившей тишине было слышно их тяжелое дыхание.

– Лин, – после небольшого молчания произнес Александр, – я сегодня словно второй раз на свет родился.

– А я чуть не потеряла своего ребенка, когда вы врезались в землю, – раздался ворчливый голос за их спиной. – Насилу в руках удержала!

Александру эта реплика показалась такой смешной, что он расхохотался. Он смеялся до слез, видя, что и Лин истерично всхлипывает от смеха, душившего ее. Теплая волна адреналина охватила его, топя в блаженстве. «Жив, жив, жив!» – пела каждая клеточка его тела.

«Мы все сегодня родились заново, спустившись с небес!» – подумал Александр, подумал и… очнулся.

Открыв глаза, он увидел склонившегося над ним Олега. Это было так неожиданно, что Александр вздрогнул и огляделся. Кабина аэробуса вместе с Лин Мэй исчезла. Он сидел в кресле, а напротив него стоял Олег.

– Ну, каково впечатление от просмотра программы? За этим зрелищем будущее!

– Потрясающе, – вымолвил Александр, стараясь прийти в себя. – Я так переживал, такое никогда не забудешь!

Но постепенно осознание того, что все случившиеся было лишь игрой воображения, принесло жгучее разочарование. Как захотелось вернуться туда, где он чувствовал себя героем. Увидеть манящую улыбку Лин Мэй. Почувствовать дурманящий запах ее тела. Неужели все было лишь иллюзией?! Как ярко он помнил все свои ощущения, свой страх смерти, жажду жизни и решимость бороться до конца!

Он посмотрел на свои руки, кончики пальцев слегка дрожали.

– Да, здесь задействованы все органы чувств, – продолжал говорить Олег. – Притом игра интерактивна, она меняется в зависимости от поведения героев. Не каждому участнику удавалось долететь до земли целым и невредимым. Тебе, Алекс, повезло! Ты дошел до конца игры.

– Неужели вы даете человеку пережить смерть?! – ужаснулся Александр. – Это же опасно, участник игры может не выдержать напряжения…

– Мы следим за его состоянием по приборам, – ответил

Олег. – Если он приближается к эмоциональному пику, мы прекращаем сеанс.

– А вдруг прозеваете? – усомнился Александр.

– Сеанс в любом случае прервется автоматически, – успокоил его Олег. – Чашечку кофе?

– Не откажусь.

Внутри Александра было пусто, будто он безвозвратно потерял что-то очень ценное, чему не мог дать определение. Словно то, во что он верил, вдруг оказалось пустышкой.

– Алекс, очнись! – Олег протянул ему чашечку с кофе. – Все кончилось. Кстати, при желании, ты можешь повторить сеанс. Вернуться на аэробус. Ты не будешь помнить, что участвовал в этой игре. Приборы отключат те участки мозга, которые помнят об этом. Все будет как и в первый раз. Те же острые чувства. Компьютер на основе движений актеров создает трехмерные модели. Эти модели и участвуют в игре. Компьютер меняет их поведение, в зависимости от игры основного персонажа. В сегодняшней игре ты был героем. Все удалось, благодаря твоим действиям. Поздравляю тебя! Модели лишь подыгрывали тебе. Можешь не сомневаться в том, что кинематограф умрет после внедрения нашего изобретения! Кто станет смотреть скучные фильмы с их иллюзией сопереживания? У нас все сливается с плотью и кровью играющего. Память о сеансе останется, будто все произошло с тобой в реальности. Мы можем сделать серую жизнь любого человека яркой и насыщенной, наполненной приключениями и романтикой, экзотической любовью. Он получает все это без лишней траты времени и сил – вот что важно!

Александр слушал друга и думал, что пережитое действительно стало частью его жизни. Недавнее напряжение еще пульсировало в его теле. Адреналин продолжал бурлить в крови. «Я ведь был там! – мелькнула в голове мысль. – Чем это воспоминание отличается от других, ставших для меня такими же далекими и нереальными, как и это?»

Сеанс можно пережить еще и еще раз, так сказал Олег. А в жизни что-нибудь повторить невозможно. Каждое мгновение уникально, поэтому и бесценно. В игре все обесценивается и ставится на поток.

И все же Александру хотелось вернуться назад, в кабину аэробуса. Там он чувствовал себя героем, и там была его девушка. Но она ведь могла стать девушкой любого желающего. И это было неприятно Александру, словно он ревновал Лин к потенциальному участнику игры.

– Сейчас мы подготовили ряд программ, которые надо апробировать, – рассказывал Олег. – «Побег из тюрьмы», «Захват поезда террористами», «Крушение самолета в джунглях Борнео», «Захват острова» и кое-что еще. Если желаешь, можешь попробовать.

– Спасибо. Мне нужно время, чтобы отойти от этой программы. Хотя «Захват острова» звучит заманчиво.

– Еще бы! Нужно будет разработать стратегию и тактику боевых действий. Пейнтбол ничто по сравнению с этой операцией. Кстати, «Побег из тюрьмы» тоже вещь стоящая. Подземные туннели, вертикальные шахты, реальная угроза быть обнаруженным и убитым. Это такая порция адреналина, парень!

– Все же мне надо отдохнуть.

Уже выходя из кабинета Олега, Александр обернулся и посмотрел на друга.

– Ты не подскажешь мне адресок актрисы, которая играла Лин? Просто хочу ей сказать спасибо за прекрасную игру.

Олег понимающе улыбнулся и сказал, протягивая Александру листочек бумаги с адресом:

– Дружище, мы сейчас разрабатываем вторую часть этого сеанса. В ней будет такая экзотика, джунгли, коралловый рай и, самое главное, такая страстная любовь с Лин Мэй, какая тебе не снилась в самом изощренном эротическом сне! Это будет фантастическое наслаждение! Подожди чуть-чуть, и Лин будет твоя!

Александр вышел, сжимая в кулаке клочок бумаги.

«Вряд ли я вновь вернусь в этот мир грез, – подумал он. – Любовь может быть только настоящая, как и всё в этой жизни». Перед его глазами стояли черные, словно два бездонных колодца, глаза Лин. Ему хотелось верить, что Лин Мэй будет вспоминать о нем. Так же, как и он о маленькой стюардессе с аэробуса АЗЗО.

Внезапно Александр остановился, разжал кулак и посмотрел на смятый листок бумаги с адресом. Можно было просто выбросить его и навсегда забыть о Лин Мэй. Ее никогда не существовало. Это был выдуманный персонаж из игры. Раньше Александр так бы и сделал, но сейчас он бережно расправил листок и сказал себе:

– Черта с два у них будет вторая серия!

И решительно зашагал по указанному адресу.

Жизнь в подарок

Данияр сидел в шезлонге со стаканом апельсинового сока в руке и ощущал себя чуть ли не миллионером.

«Если бы лет пять назад кто-нибудь сказал мне, что я буду жить в пятизвездочном отеле на Борнео, я решил бы, что он спятил», – думал Данияр, разглядывая окружающий пейзаж сквозь темные стекла очков.

Прямо перед ним простиралось море. Казалось, что оно сложено из миллионов живых маленьких зеркал; они непрестанно двигались, разбрасывая по сторонам отражения поднимающегося солнца. Линия горизонта нарушалась лишь очертаниями трех далеких островов, выставивших свои горбатые спины из воды, подобно гигантским китам. На рейде в ожидании клиентов болталось несколько белоснежных катеров. Вдоль берега тянулась шеренга кокосовых пальм, увенчанных шапками перистых ветвей. Легкий бриз приятно обдувал лицо Данияра и приносил с собой волнующий запах моря. Это была пряная смесь из аромата вяленой рыбы, морских водорослей, вынесенных волнами на берег, и влажного воздуха испарений, вобравшего в себя тысячи и тысячи запахов всего того, что скрывалось в водных глубинах.

Шезлонг Данияра стоял возле большого бассейна с голубой водой. Борта бассейна украшали живописные искусственные скалы, цветущие растения и маленький водопад, в струях которого резвились детишки.

За бассейном возвышалась красивая громада самого отеля. Двухскатная крыша, лежащая на колоннах, возносилась на высоту около двадцати метров, хотя в отеле было всего два уровня. Огромные пространства холлов поражали Данияра. Все было выполнено с таким размахом и непрактичностью, что он не уставал удивляться. Ведь можно было с успехом в этом же объеме построить еще два-три этажа и получать деньги с дополнительных комнат. А тут какие-то фонтанчики, скульптуры, цветы.

Данияр перевел взгляд с моря на лежаки, тремя рядами выстроившиеся вдоль одной из сторон бассейна. Постояльцы отеля предпочитали пресную воду бассейна соленой морской воде. В основном супружеские пары, отметил про себя Данияр, и половина из них весьма пожилого возраста.

Данияр задумался: на Западе люди откладывают деньги всю жизнь, чтобы потом, выйдя на пенсию, путешествовать в свое удовольствие. А какое может быть удовольствие от путешествия, если тебе семьдесят лет и ты угробил свое здоровье на беспросветной работе? А вот ему, Данияру, еще только двадцать шесть лет, а он уже имеет возможность расслабиться на тропическом курорте, при этом он полон сил и здоровья.

«Я тоже напряженно трудился, – словно оправдываясь перед кем-то, сказал про себя Данияр. – У нас в Кыргызстане человек с головой может быстро пробиться к солнцу».

У него был туристический бизнес, а людей, желающих посетить Кыргызстан, с каждым годом становилось все больше, Данияр подумывал о том, чтобы построить свой небольшой отель.

Но сейчас всерьез размышлять об этом ему не хотелось. Он взял маску для подводного плавания, трубку и пошел к берегу моря. В маленькой бухте, огороженной веревкой с поплавками, плавали несколько подростков. Тоже в масках и с трубками, они кормили с рук разноцветных коралловых рыб, приплывших сюда в ожидании поживы. Рыбы жадно накидывались на хлеб, вырывая его друг у друга, растаскивая на мелкие кусочки и заглатывая их.

Данияр повисел поплавком рядом с суетящейся стаей рыбешек, разглядывая диковинных созданий. Обидно, что на родном Иссык-Куле ничего подобного не увидишь! Там даже чебака не осталось, почти всю рыбу местные жители выловили китайскими сетями. Да еще ученые постарались со своими экспериментами: напустили хищной рыбы в озеро, она все сожрала. Наверное, теперь сама себя ест, вроде каннибалов.

Рыбы, сновавшие вокруг него и подростков, были всех цветов радуги.

«Жаль, мои пацаны еще маленькие, – подумал Данияр. – Когда подрастут, обязательно приеду с ними и Асель сюда. Пусть тоже полюбуются», – решил он и направился к берегу.

Все же круто: сейчас в Кыргызстане зима, люди кутаются в шубы, а он загорает в стране вечного лета. Уже одна эта мысль приносила ему удовлетворение.

Он впервые смог позволить себе выбраться на отдых. Работа, ограниченность средств, семейные заботы не давали расслабиться. Но дела Данияра потихоньку шли в гору. Когда партнеры предложили ему воспользоваться дешевой «горящей» путевкой, он, после некоторых раздумий, согласился. Решил, что настало время и ему самому побывать в роли туриста. Кроме того, знакомство с уровнем услуг заграничных отелей тоже ему бы пригодилось.

Покинув пляж, Данияр решил прогуляться по обширной территории отеля и наткнулся на одноэтажное строение, прячущееся в пальмовых зарослях. Надпись на плакате рядом со стеклянной дверью приглашала открыть для себя таинственный подводный мир. Данияр остановился в нерешительности, разглядывая фотографии на плакате. Остовы затонувших кораблей, живописные сады кораллов,

пугающие силуэты акул и необычных морских созданий породили в душе Данияра зовущее чувство, как у тех, кто сталкивался с пением сирен. Что-то внутри заворочалось, предвкушая сладкую волну жаркого адреналина, заливающую тело наслаждением. Он испытывал подобное, бросаясь в пропасть с высокого моста, молясь о прочности резинового каната, змеей охватывающего его ноги, или несясь стрелой по крутому горному склону на горных лыжах, или делая шаг в пустоту из люка самолета, уповая на кусок шелка, который должен раскрыться над его головой.

Данияр отлично плавал и даже, бывало, погружался с аквалангом в воды Иссык-Куля вблизи города Каракола. Тогда он проштудировал массу литературы по подводному плаванию, поскольку первое погружение, как и все неизвестное, пугало его. Данияр назубок выучил всю технику погружения, узнал, какие опасности могут подстерегать его под водой. Но само погружение не произвело на него ожидаемого впечатления. Вода была холодная и мутная: рядом в озеро впадала горная река. Ничего интересного, необычного он не увидел. Но тут, в тропических водах, скрывался неведомый и притягательный мир. Данияр, в предчувствии ярких впечатлений и переживаний, потянул дверную ручку на себя.

В нос ударил терпкий аромат кофе и горячего шоколада вперемешку с запахами резины, машинного масла и человеческого пота. Вдоль одной стены комнаты разместились гидрокостюмы самых разных расцветок, вдоль другой – груда масок, ласт и трубок для подводного плавания. У входа в углу выстроились баллоны с воздухом. Регуляторы на крюках, словно пауки, свесили свои черные лапки-шланги. В дальнем углу был небольшой столик, на котором стоял нагреватель с горячей водой, бокалы, банки с кофе, какао и сахаром.

У противоположной от входа стены за компьютером сидел администратор дайв-центра. Данияр направился к нему. Это был крупный мужчина-европеец с полосатым платком-бандамой на голове. На вид ему было лет сорок. Светло-голубые глаза казались выцветшими от солнца на плотно загорелом, до бронзовости, лице. Длинные волосы цвета соломы были собраны в пучок на затылке. Узкая майка обтягивала мощный торс, бицепсы на руках говорили о недюжинной силе мужчины. На правом плече красовалась татуировка, изображающая изрыгающего пламя дракона. Данияр невольно втянул живот и расправил плечи, стараясь придать себе бравый вид. Мужчина поднял глаза на него.

– Чем могу быть полезен? – вопрос прозвучал на английском.

Данияр кивнул в сторону баллонов со сжатым воздухом.

– На плакате написано, что у вас можно погрузиться? – неуверенно спросил он.

– Опыт погружений есть? – мужчина говорил резко, словно командир перед боевым заданием.

После едва заметного замешательства, Данияр поспешно ответил: «Есть!», имея в виду свой небольшой опыт на Иссык-Куле. Он забеспокоился, поняв, что администратор может отказать ему, закрыть ворота в неведомый, но теперь уже вожделенный подводный мир.

– Сертификат есть? – продолжился допрос. – Опен уотер или эдванс?

Как всегда в подобных случаях, Данияр почувствовал неодолимое желание преодолеть препятствие. «Эдванс, – пронеслось в голове, – это же по-английски «продвинутый». А «опен уотер» – «открытая вода». Что же ответить?» И тут же произнес:

– И тот и другой есть.

Он ожидал, что администратор потребует предъявить ему сертификат, но тот удовлетворенно кивнул и протянул какие-то бумаги.

– Сейчас на глубоководное погружение уходит группа русских дайверов, – объявил он и спросил: – Пойдете с ними? Их трое, будете четвертым.

Данияр согласился, хотя сердце сжалось от дурного предчувствия. Ему знакомо было это предательское чувство. Оно пыталось остановить его всякий раз, когда он готовился прыгнуть в пропасть, стоя на перилах моста и глядя на грохочущую далеко внизу реку. Или когда он ждал открытия люка самолета, сжимая лямки закрепленного на спине парашюта. Всегда можно отказаться и уйти в сторону. Но тогда ты не испытаешь того безумного счастья только от того, что ты жив и веревка не оборвалась, что парашют раскрылся, как и положено. Говорят, даже опытные парашютисты, имеющие на счету сотни прыжков, испытывают боязнь или попросту мандраж перед новым шагом в неизвестность. Ведь кто, кроме Господа, знает, что произойдет в очередной раз? Данияр научился преодолевать в себе этот страх. Адреналин – словно наркотик. Вкусив его однажды, жаждешь его вновь и вновь, несмотря на смертельную опасность. А может быть, благодаря именно этой опасности так остро ощущаешь радость своего бытия?

Данияр взял протянутые администратором бумаги. В голове мелькнула мысль, что русских можно будет порасспросить обо всем. Читая документ, он понял, что всю ответственность за погружение должен взять на себя сам. Пожав плечами, поставил свою подпись. Отступать он не собирался.

– Погружение стоит пятьдесят долларов, плюс пятнадцать за снаряжение, – предупредил его администратор.

Когда барьер был пройден, Данияр почти успокоился. Ведь под водой он будет не один, рядом будут русские.

Мужчина подобрал ему снаряжение, гидрокостюм, пояс с грузами. Данияр боялся показать свою некомпетентность, но тут вошли русские парни. Двое были мускулистыми и подтянутыми, третий походил на раскормленного медведя. Передвигался он с трудом, постоянно вытирая пот со лба и дыша, словно паровоз.

Парни направились к столику в углу комнаты, где стоял бойлер с кипятком, и налили себе по чашке кофе.

– Он пойдет с вами, – командным голосом сказал мужчина в бандаме, обращаясь к вошедшим.

– Я из Киргизии, – добавил по-русски Данияр. – Можно мне с вами нырнуть?

– Не нырнуть, а погрузиться, – поправил его один из подтянутых парней – Василий, как потом узнал Данияр. – Конечно, можно. Мы глубоководное будем делать, ты готов?

– Не проблема, – бодро ответил Данияр, втайне надеясь, что его знаний, почерпнутых из книг, будет вполне достаточно. Кроме того, он решил, что будет внимательно наблюдать за русскими дайверами. «Нужно будет копировать их действия», – сказал он себе. Дороги назад уже не было.

Работники дайв-центра перетащили снаряжение на небольшой катер, и вскоре группа вышла в море.

Мощные двигатели несли катер почти над поверхностью воды. Иногда он с грохотом разрезал попавшуюся на пути волну, обдавая Данияра, стоящего у борта, с головы до ног водяными брызгами. К тому же дул встречный ветер, Данияр слегка замерз. А может, предчувствие надвигающейся опасности холодило его кровь?

Гид пригласил его вниз в каюту, где уже сидели русские дайверы. Руководителем группы был Василий. Судя по его вопросам на брифинге, который проводил гид, он имел приличный опыт погружений. Данияр решил про себя, что будет держаться рядом с ним.

Второй парень, Сергей, слушал молча, не сводя глаз со схемы рифа, по которой водил указкой гид. Он был одет в шорты и короткую майку, которая не скрывала его мощную мускулатуру. «Качок», – подумал Данияр, разглядывая бугры бицепсов на его сложенных руках.

При взгляде на Константина у Данияра слегка отлегло от сердца. Если погружаются такие медведи, как этот грузный русский, то и он, Данияр, наверняка сможет справиться с этим дайвом.

Гид говорил быстро, и Данияр улавливал лишь отдельные фразы: «вертикальное течение», «горизонтальное течение», «длинный дрифт», «акула-молот», «рифовые акулы». Фразы были малопонятны Данияру и делали предстоящее погружение все более таинственным и пугающим. Он представил себе, что встает и отказывается от дайва. Можно сказать, что внезапно почувствовал себя нехорошо. Минута неловкости и стыда… – ведь кто-то подумает, будто он испугался. Зато все переживания останутся в прошлом и он навсегда забудет об этой неудачной попытке.

Но посмотрев на дайверов, Данияр понял, что не сделает этого. Дело не в том, что их мнение для него что-то значит. Важно другое: он сам не простит себе этой минутной слабости, перестанет уважать себя.

Василий разбил группу на пары, и Данияр вздохнул с облегчением: он будет плыть рядом с ним.

Матросы на катере сами подготовили для дайверов снаряжение, и у Данияра исчезла еще одна проблема: куда и как крепить к баллону трубки регулятора и жилета. У каждого дайвера было по два баллона с воздухом, закрепленных по бокам. Передвигаться с таким грузом на плечах и с поясом со свинцовыми грузами было сложно, но матросы помогли Данияру надеть все снаряжение на себя и подвели к корме катера, где была площадка, с которой дайверы уходили под воду. Сердце Данияра стучало словно набатный колокол, заставляя пульсировать кровь в висках. Под днищем катера почти километровая пропасть, куда уходят вертикальные стены рифа. Что ожидает его там, в сумеречной бездне, населенной опасными морскими тварями?

Один из матросов надел на Данияра ласты, открыл вентили на баллонах, подкачал жилет, проверил маску; Данияр, вставив загубник в рот, сделал шаг с площадки и камнем упал в воду.

Его окутало облако пузырьков, он сделал судорожный вдох через загубник, и подкаченный жилет вытащил его на поверхность. Дышалось легко, и напряжение слегка спало. Данияр нашел взглядом Василия и подплыл к нему. Неподалеку покачивались на волнах Сергей и Константин. Все показали пальцами «О'кей», и Василий подал знак погружения.

Дайверы подняли вверх трубки инфлятора жилета, воздух, выпускаемый из него, зашипел. Головы дайверов скрылись под поверхностью воды. Данияр засуетился: воздух из его жилета вышел, но он сам продолжал оставаться на поверхности.

Неужели так бесславно завершится его попытка познакомиться с морскими глубинами?! Приключение закончится не начавшись? Он заставил себя успокоиться и вспомнить то, что читал в книге. «Надо сделать выдох! – мелькнуло в голове. – И задержать дыхание». Он тут же ушел под воду.

Погрузившись на метр, Данияр наконец вдохнул воздух из регулятора и почувствовал себя увереннее. Вокруг него сновали пестрые рыбки. Справа было синее марево, а слева вниз уходила стена рифа. Прозрачность была хорошей, и риф открылся ему во всей своей красе. Разноцветные кораллы, подобно причудливым водорослям, росли повсюду. Огромные горгонарии раскинули свои лопухи-листья в разные стороны, морские лилии-актинии слабо шевелили щупальцами, в зарослях пузыреобразных анемонов резвились полосатые рыбы-клоуны. Но Данияру было не до любования этими красотами, надо было догонять группу. Он зажал нос пальцами правой руки и каждый раз, когда от нарастающего давления закладывало уши, продувался, возвращая барабанные перепонки на место. Этот прием он освоил еще во время своего первого погружения на Иссык-Куле.

Через некоторое время Данияр заметил, что скорость его погружения постоянно увеличивается. Он не только догнал русских, но и обогнал их. Он погружался слишком стремительно, словно брошенный в воду камень. На помощь пришел Василий: он подкачал ему жилет. Скорость погружения сразу уменьшилась. Василий, вытянув вперед указательные пальцы своих рук, несколько раз соприкоснул их прямо перед маской Данияра, приказывая ему держаться рядом с ним. Данияр пальцами ответил ему «О'кей» и для верности энергично покивал головой. Взгляд Василия был строг, и Данияр теперь смотрел во все глаза на своего напарника. Василий то и дело поглядывал на компьютер, закрепленный на правой руке вместо часов, и время от времени подкачивал жилет. Данияр вспомнил, что на глубине на пловца давит все возрастающий столб воды и, чтобы скомпенсировать это давление, надо увеличивать плавучесть. Попутно мелькнула мысль: «Надо не забыть стравливать воздух при всплытии – иначе меня выкинет на поверхность словно пробку». Данияр читал о кессонной болезни, знал, что всплывать быстро запрещено, иначе азот в крови может закипеть. «Главное – никакой паники», – напомнил он себе, не выпуская из вида Василия.

Любоваться вокруг, по правде сказать, было уже нечем. Краски исчезли. Красный костюм Василия сначала превратился в зеленый, а потом стал практически черным. Мир вокруг дайверов виделся голубовато-серым, словно на экране черно-белого телевизора.

Маска Данияра так сильно прижалась к его лицу, что он почувствовал боль. Василий несколько раз знаками объяснил ему, что он должен сделать. Оказывается, нужно было сделать выдох носом, чтобы сравнять давление под маской с внешним. Боль тут же прошла, и теперь маска мягко облегала лицо.

Данияр принялся вертеть головой, пытаясь зацепиться взглядом за что-нибудь интересное. Его внимание привлекла большая двухстворчатая раковина, приклеившаяся к выступу на скале. Данияр попытался отодрать ее от камня. «Там внутри – огромная жемчужина», – решил он, и стал более активно дергать моллюска. Но раковина, казалось, намертво прикрепилась к стене. Данияр даже попытался ударить ее ластой – никакого эффекта. И тут же почувствовал сильный рывок за руку. Обернувшись, он увидел сердитое лицо Василия. Напарник знаком запретил ему касаться чего-либо и приказал держаться рядом с ним.

Тут мимо них проплыла удивительно яркая рыба. Она была такая прекрасная, что Данияр не мог отвести от нее глаз. Рыба приветливо помахала ему плавниками и, сверкая всеми цветами радуги, перекувырнулась через голову. «Какая большая рыба, – восторженно подумал Данияр. – И какая дружелюбная!» Рыба смотрела на него и улыбалась во весь рот. Данияр огляделся: все рыбы вокруг уставились на него и улыбались! Данияр помахал им в ответ. По телу разливалось блаженство. Он чувствовал себя превосходно, словно ему открылась ужасно важная тайна: он такой же, как и эти создания вокруг. Здесь он может свободно дышать под водой, так же как и они! Зачем ему эти ненужные баллоны? Смеясь, он выдернул загубник изо рта.

Василий схватил Данияра и, прижав его к себе, с силой втолкнул ему загубник в открытый рот. Данияр попытался выплюнуть его обратно, но Василий, словно удав, цепко держал Данияра в объятиях. Одновременно Василий мощно работал ластами, стремясь уменьшить глубину. Ему на помощь подоспели Сергей и Константин.

Данияр сражался изо всех сил с дайверами. Он не мог понять, почему его товарищи не пускают его обратно. Разве не видят они, что его зовут с собой эти прекрасные существа с улыбающимися лицами?

Азотное опьянение прошло так же внезапно, как и наступило. В голове Данияра прояснилось, едва дайверы поднялись на несколько метров вверх. Возбуждение и беспричинное веселье оставили его. Он почувствовал слабость и утомление. Осознание смертельной опасности, только что отпустившей его из своих рук, приходило медленно.

Группа продолжала всплытие. Временами дайверы зависали на одном месте по несколько минут, посматривая на свои компьютеры. Василий все еще держал Данияра за руку, тревожась за его состояние.

Самочувствие Данияра пришло в норму. Во время остановок он рассматривал стену рифа. Вот из пещерки выглядывает зубастая гигантская мурена, похожая на огромную змею. Вот в зарослях кораллов пасется большая черепаха. Она не обращает никакого внимания на людей. Рептилия всецело занята добыванием пищи. Внезапно она оторвалась от скалы и проплыла мимо Данияра. Морда ее напомнила ему попугая Гошу из мультфильма «Возвращение блудного попугая»: на носу подобие клюва и такие же большие печальные глаза. Черепаха взмахивала передними лапами, словно орел крыльями, и легко парила в водном пространстве.

Данияр показал Василию, что чувствует себя нормально и поплыл самостоятельно.

Окружающий мир, по мере их всплытия, вновь обретал краски. Заросли кораллов становились все гуще. Вокруг них, словно пчелы возле улья, роились тучи пестрых рыбешек. Светлело и на душе Данияра. Хотя тревожные мысли не отпускали его. Как объяснить товарищам по погружению, почему он, не имея профессиональной подготовки, обманув их и администратора дайв-клуба, пошел в этот опасный дайв? Жаждой приключений и порций адреналина, которых требовала его душа? Или скукой, охватившей его в пятизвездочном отеле? Он даже не мог предположить, переступая порог дайв-центра, насколько тонкой окажется вскоре нить, связывающая его с жизнью. Данияр старался не думать о неприятном разговоре, который ожидает его на поверхности. Скорее бы выбраться из этого негостеприимного мира.