Книга: Блокада снится мне ночами - Виктор Новиков

"В углу под полками книг я увидел Сергея. Он был укрыт одеялами, на подушке виднелась только его голова. Он не удивился моему приходу, как будто мы с ним виделись совсем недавно. Освободил из-под одеяла тощую руку и подал мне... Его рука долго лежала в моей ладони, а я с испугом всматривался в его лицо. Лицо было худое и опухшее. Страшное лицо. Я не узнавал его, только большие глаза были его - Серегины... - Знаешь что, почитай мне, пожалуйста, "Тома Сойера"... ... Я закончил, положил на колени книжку и хотел спросить, что ему прочитать еще. Глаза наши встретились, и я увидел, что он мертв. Мне никак не верилось в это, потому что на лице его была та же улыбка, что и минуту назад. Но рука его сползла из-под одеяла и безжизненно повисла. Да, он умер".

И история о бомбардировке Кронштадта, и рассказы о любимом учителе Литературы, которого из-за истощения, Виктор с другом возили в школу на санках. О безымянном солдате, занесенном снегом и мертвых фашистах, чьи трупы проплывали на льдинах по Неве. Будучи пацаном, он работал рыбаком, после школы дежурил в госпитале возле раненых солдат, читал им книги, писал за них письма и добывал для бойцов березовый сок. Виктор Новиков прошел всю блокаду, чудом выжил, выжила его мама, хотя многие сверстники Виктора умерли от голода.

"- Витя, победа! Я никак не реагирую. Он повторил: - Понимаешь, только что сообщили по радио - война кончилась! Победа! Понимаешь? Победа! Со мной что-то произошло. Я издал какой-то то ли стон, то ли хрип. Мне показалось, что у меня вместе с душой, с сердцем - все выскочило наружу. Я ошалел. Я бросил лопату и босыми ногами месил только что вскопанную землю. Я орал, я мял ее, я что-то кричал, а рядом со мной, закрыв лицо руками, плакала мать... Потом побежал наверх, в дом, снял со стены все автоматы, скатился по лестнице вниз и, торопясь, чтоб никто не опередил, стал стрелять в небо: очередь за очередью. Я вспомнил все: и того молодого матроса, которого тогда ночью не уберег, и всех солдат, которых я согрел у себя дома, и живых вспомнил, и мертвых. Я стрелял в голубое небо за отца, за погибших ленинградцев, я стрелял за все свои муки, за свою сломанную юность... ... я стрелял за Василия, он погиб под Белоостровом, за его отца. За всех мальчишек, которые не дожили до этого дня".

На мой взгляд, главная особенность этих воспоминаний, которая выделяет их из череды других книг о блокаде - это местность, поселок Лисий Нос, где проживал юный герой книги. Согласитесь, редко когда прочитаешь книгу о жизни на окраине блокадного города, без упоминаний Невского проспекта, Петропавловки и других монументальных сооружений города. Другая местность, другая специфика выживания в нечеловеческих условиях, в этом и есть уникальность книги. В мае 2015 года в поселке Лисий Нос в честь ленинградцев, обеспечивающих существование Малой дороги жизни, открыли памятник "Дорога Мужества". Увы, его автор, скульптор, художник и как выяснилось прекрасный рассказчик Виктор Новиков, несколько месяцев не доживет до открытия памятника. Но я искренне завидую этому человеку. Сколько же добра осталось после его жизни. После меня же не останется ничего...