Текст книги "Соло на флейте"

Виктор Шендерович
Соло на флейте
Конец света в диалогах и документах

© Виктор Шендерович, 2015

© Денис Лопатин, графика, 2015

© Валерий Калныньш, макет и оформление, 2015

© «Время», 2015

* * *

Вот флейта. Сыграйте на ней что-нибудь…

Из «Гамлета»

Часть первая
Moderato

1. Майские праздники. Голоса

* * *

– «Как у-упои-ительны в России-и… вечера-а…»

– По пивасику?

– «…имеет префект Восточного округа…»

– Не, ну это реально круто!

– «Оттянись с Радио-Кекс!»

– Чурка, ушел отсюда быстро!

– «Россия – щедрая душа!»

– Мегаржач!

– Отстой конкретный.

– «…по цене одного!»

– Я думала…

– Мне похер, что ты думала!

– «И вальсы Шуберта, и хруст французской бу-улки…»

– Урюк! Ушел отсюда! Чего не ясно, урюк?

2. Голоса в больнице

– Не получилось! Не получилось!

– Опять он завел свое… А? Ну ты подумай!

– Что у тебя не получилось, урод?

– Нехорошо, все нехорошо!

– Щас будет тебе хорошо!

– Достал уже, заткнись!

– Заключение отрицательное!

– Какое, мля, заключение?

– Да сунь ты ему в скрипальник, заманал уже!

3. Из истории болезни

* * *

«Мужчина, по виду 50–55 лет, переведен из больницы № 33, куда был доставлен по «скорой помощи». На приеме: выглядит истощенным, подавлен, плачет, повторяет слова «не получилось» и «заключение отрицательное». Своего имени не помнит, на вопросы отвечает неадекватно, критика слабая…»

4. Фейсбук, пользователь Semyon Kaloshin

«Приятель-психиатр рассказал: привезли ему в больничку чувака по профилю. Лысенький, ростом с мальчика, плачет и невнятицу лепечет. Ну, закачали ему в вену всякой дряни, заснул он и во сне начал петь. Вот что поют приличные люди? А этот завел Первый концерт Чайковского! Громко так, причем чисто. Лежит, зенки закатил и шарашит в голос на ля-ля. Его чуть насмерть не забили. Растет уровень культуры, растет!»

Понравилось 17 пользователям.

5. Фейсбук, переписка пользователь Георгий Дубко – пользователю Boris Goldberg

«Здорово, Златогорский! У меня тут интересный случай по профилю. Не знаешь ли, что может означать вот такой ряд чисел – 331, 965, 1284?»

«Жора, дорогой! У тебя гугл отрубился? Это скорость распространения звука в воздухе, гелии и водороде, в метрах в секунду. А тебе что, физика привезли?»

«Да вот не знаю, кого мне привезли, как раз пытаюсь понять. Прости, что затупил с гуглом – смешно».

6. Телефонный разговор

* * *

– Интересный случай вы описываете, Георгий. Я бы пока поставил логорею на фоне нервного истощения.

– Так я и поставил, Андрей Михайлович! Но – поразительный случай! – знает период обращения Земли, с точностью до секунды скорость звука в разных средах… Лежит без сознания и бормочет справочники. Чайковского поет и шпарит по-латыни!

– Chartae standum est…

– Нет, этого вроде не было.

– Я говорю, «документ важнее свидетельства». Надо бы записать.

– Уже записал!

7. Разговор в кабинете главврача

* * *

– Надо с этим заканчивать.

– Николай Петрович!

– Он третий день лежит в отдельной палате…

– Но вы же знаете: в общей он не выживет! Он плачет, все волнуются… Они его уже били…

– Я их понимаю.

– Николай Петрович!

– На выписку, на выписку, хватит! Адрес его узнали?

– Он ничего не помнит.

– Узнавайте, Дубко, и давайте заканчивать с этим. И еще – знаете, надо бы сообщить о нем…

– Куда?

– Сами знаете куда. Цифры эти, период земли, калий…

– Гелий.

– Неважно. Нехорошо это все…

– Это несекретные цифры, Николай Петрович!

– Откуда нам знать. Вы сами говорите: странный тип.

– Я не говорил «странный тип»! Тут редкий случай, непонятный, надо бы изучить по-настоящему, пона-блюдать…

– Во-во: понаблюдать. На выписку – до конца недели! А я позвоню куда следует.

8. Первый разговор с капитаном Корнеевым

* * *

– Доктор, а как вы думаете: что он все-таки ищет?

– Не знаю. Шарит вокруг себя руками и волнуется. Спрашивает: где? А что – не говорит…

– Так-так… Скорость звука, значит?

– Не только. У него в мозгах огромный массив информации! Я думаю, это связано с какой-то манией…

– Да? Может быть… Заключение, стало быть, отрицательное?

– Да.

– «Не получилось»?

– Он говорит: да. То есть – нет. Не получилось.

– А что не получилось, не говорит.

– Нет.

– Ну, будем выяснять.

9. Второй разговор с капитаном Корнеевым

* * *

– Что попросил?!

– Сыграть ему что-нибудь в си-бемоль миноре.

– Что это?

– Музыкальная тональность.

– И что?

– Я взял у сестры детскую пианолу – это такая короткая…

– Ну!

– …И принес ему. Он сыграл гамму, разрыдался и стал целовать мне руки.

– Вы меня за этим позвали?

– Вы просили держать вас в курсе…

– Просил. Как вы сказали?

– Тональность? Си-бемоль минор.

– Это какая-то особая тональность?

– Нет. Я не знаю. Вроде нет.

10. Диалог в больничной палате

* * *

– Как вы себя чувствуете?

– Спасибо. Хорошо.

– У вас был обморок и сильное истощение.

– Да. Я устал.

– Вы помните, как вас зовут?

– Да. Я – Сырцов Сергей Иванович, паспорт 45 07 номер 445612, прописан по адресу: Москва, улица Верхние Поля, дом 48, квартира 126.

– Это не обязательно.

– Группа крови – первая.

– Да-да… Сергей Иванович, вы здесь в полной безопасности. Вы отдохнете, мы вам поможем медикаментозно… Если хотите сообщить близким, что вы здесь, чтобы они не волновались, это можно сделать. Вы хотите позвонить близким?

Тишина.

11. Голоса из больничного холла

* * *

– Сегодня Президент Российской Федерации…

– А-а-а-а!

– Гаденыш лысый! Нет, ну ты подумай, опять! Опять, а?

– Встаньте немедленно с пола, больной! Да как же его…

– Сырцов.

– Сырцов!

– …подчеркивая особую важность всемерного укрепления духовного…

– Заключение отрицательное! Отрицательное! А-а-а!!!

– Нина, позвони Дубко!

– Отрицательное!

– Двойную мепротана, быстро!

– Ы-ы-ы!

– Я его урою, урода!

– Где он?

– Да вон, за кадкой спрятался.

– Ы-ы-ы!

– уделять особое внимание…

– Ы-ы-ы!

– …вственному воспитанию подрастающего поколе…

– А-а-а-а-а-а!!!

– Да выключите вы телевизор!

12. Разговор в кабинете главврача

– Не совпадение, Николай Петрович! Приступы следуют за получением информации.

– Какой информации?

– Почти любой. Он болезненно реагирует на реальность.

– Реальность-то ему чем не нравится?

– Да всем практически.

– Вы это бросьте, Дубко! Реальность мы не лечим. И потом, что такого случилось сегодня, когда он у вас о решетку бился?

– Это он не у меня о решетку бился, Николай Петрович. Это он у вас о решетку бился, извините.

– Да я только зашел посмотреть!

– Ну вот.

– Я вас, Дубко, уволю.

– За что?

– Еще не знаю.

13. Третий разговор с капитаном Корнеевым

* * *

– Экстрасенс?

– В некотором смысле. У него обостренная реакция на этический аспект…

– Доктор, давайте по-русски!

– Пошлость он чувствует. Я вам клянусь! Страдает физически. От глупости плачет, от насилия теряет сознание.

– Его там бьют у вас, что ли?

– Нет, что вы! Уже нет. Он в принципе не переносит насилия, в принципе! Видит санитара – сразу теряет сознание. Истерическая реакция на ложь. Попсы слышать не может. От певца Трофима бьется в судороге, от Лепса идет пятнами…

– Сколько ему лет, говорите?

– На вид за пятьдесят.

– Как же он тут жил?

– Не знаю.

– Значит, Сырцов Сергей Иванович?

14. Из материалов дела

«…По опросу соседей: живет один, гостей не бывает, из квартиры выходит редко. С соседями не общается. Часто, в т. ч. по ночам, играет на музыкальном инструменте…»

15. Из милицейской справки

«Сырцов Сергей Иванович, 1959 г. р., не судим, место рождения – пос. Босмандык, Казахская ССР, ныне Республика Казахстан. В Москве прописан с 1984 года…»

16. Из материалов дела

«По результатам осмотра квартиры: однокомнатная, малометражная, обстановка практически отсутствует. Холодильник почти пустой, большие запасы воды. В шкафу несколько упаковок крекеров, банка кофе, чай, сахар. В комнате – кровать, тумбочка с нотами, плеер с дисками (классическая музыка), телевизор с телевизионной тарелкой “Космос ТВ”, большой пакет телепрограмм, включая иностранные. Пол завален газетами, многие статьи вырезаны или обведены фломастером. На подоконнике – металлический музыкальный инструмент серебряного цвета…»

17. Из служебной записки

«По результатам проверки считаю необходимым продолжить следственные мероприятия в отношении Сырцова С.И.

Подписано – капитан Корнеев».

18. Телефонный разговор

– Где он?

– Не надо так волноваться, доктор.

– Но вы мне обещали!..

– Я вам ничего не обещал. И пожалуйста, не надо

на нас давить. Поверьте, дело очень серьезное.

– Где он?

– Где надо.

19. Допрос

* * *

– Странный у нас с вами разговор получается, Сергей Иванович. Ведь вы умный человек, правда? Вы же сами понимаете, что такого не бывает. После школы нигде не учились, так? Высшего образования нет. Работаете уборщиком на станции метро, ночь через три, – так?

– Так.

– Книг в доме нет…

– Зачем вы заходили ко мне домой?

– Сергей Иванович, не стройте из себя ребенка.

– Это нехорошо! Нехорошо!

– Господин Сырцов! Отвечайте, пожалуйста, на мои вопросы. Откуда у вас такой объем знаний в области физики, химии, медицины, геологии?

– Из интернета.

– Зачем вам эти данные?

– Это неважно.

– Это важно, Сырцов. Какую информацию вы искали в газетах?

– О жизни на Земле.

– Вы хотите со мной пошутить?

– Нет.

– Что у вас не получилось?

– Что?

– Не получилось – что именно? «Отрицательное заключение» – по какому поводу? Что вы должны были выяснить? Как звучало ваше задание? От кого было получено? Вы меня слышите?

– Да.

20. Телефонный разговор

– К бумаге не притронулся.

– Что-нибудь просил?

– Воды и газет.

– Каких?

– Каких-нибудь, любых, свежих…

– И что?

– Дали ему газету. Он глянул – сразу начал выть. Даже со стула упал.

– Что вы ему дали?

– «Комсомольскую правду».

– Там умер кто-нибудь?

– Где?

– В «Комсомольской правде»! Некролог там был?

– Вроде нет.

– А чего там было?

– Щас гляну… Вот, три статьи. «Сшит самый большой флаг России», «Из чего сделана грудь Анны Семенович» и «Америку смоет цунами»…

– Все?

– Все.

21. Еще допрос

* * *

– Сырцов! Я ведь разговариваю с вами по-человечески. Но так будет не всегда. Тут бывает и по-другому.

– Я знаю.

– Вы не знаете, Сырцов! Мы вам устроим, чего вы не знаете.

– Можно вас попросить?

– Просите.

– Я хочу посмотреть вам в глаза.

– Хм… Так видно?

– Да.

– Посмотрели?

– Да. Все очень плохо! Заключение отрицательное.

– Ах так. Ну ладно. Не жалуйся потом.

22. Утром

– Кочумает ваш Сырцов. Только в камеру завели, вырубился.

– Вы его куда завели?

– Как вы сказали: к уголовным.

– И где он?

– Лежит в санчасти обколотый. Бредит, флейту просит.

– Чего?

– Просит флейту свою! Говорит, срочно.

23. Разговор в кабинете

* * *

– Результатов, как я понимаю, ноль.

– Почему ноль, товарищ полковник?..

– Потому что ноль! Потому что вы уже месяц скребете муму, товарищ капитан! А я доложил наверх, и там интересуются! Интересуются, Корнеев, понимаете? Кто он, на кого работает, какую информацию собирает? При чем тут гелий? Почему не боится? И флейта еще эта… Кто он, Корнеев? Даю еще три дня. Включайте мозги, капитан, и давайте результат – или пойдете в уголовку висяки собирать…

24. Телефонный разговор

– Доброе утро, доктор. Это Корнеев.

– Доброе утро.

– Я хочу вам рассказать о Сырцове… Вы волновались тогда…

– Да.

– Вот я и звоню вам, чтобы вы не волновались. С ним все хорошо. Хотите пообщаться с клиентом?

– Он – пациент.

– Ну допустим. Хотите?

– Да.

– Вот и прекрасно! Машина будет у вас через час.

– Но я на работе…

– С этим никаких проблем.

– Где он?

– Увидите.

25. Разговор в тюремном дворе

– Сергей Иванович, я уверен, что это недоразумение. Скоро все выяснится, и вас отпустят домой. Я попрошу, чтобы вам давали необходимые лекарства…

– Дело не во мне, доктор. Не во мне…

– Да. Я понимаю.

Молчание.

– Хорошо на воздухе, да? После дождя, с озоном…

– Аллотроп кислорода.

– Что?

– Озон. Формула «о три», молекулярный вес – четыре девятки…

– Сергей Иванович, скажите, а откуда вы…

– Они держат людей взаперти, доктор! Специально. Живых людей – без свежего воздуха! Вонь, тьма. А снаружи праздник, все время праздник. «Звонят колокола».

– Песня?

– Да. Там, на площади. Флаги, речи. Динамик – бум, бум! Невыносимо, доктор. Лица, как фарш. И всё так громко, громко.

– Вы потеряли сознание – тогда, в тот день, – от этого?

Молчание.

– Мне нужна моя флейта, доктор.

26. Разговор в кабинете

– Зачем ему флейта?

– Не знаю. Вообще, музыка успокаивает… У Шекспира в «Короле Лире»…

– Погодите вы про Шекспира, доктор! Потом про Шекспира! Скажите ему: флейта будет, но сначала он должен ответить на вопросы.

– Господин Корнеев, я – врач!

– Я в курсе.

– Вы просили помочь…

– Нам!

– Я должен помогать пациентам! Я давал клятву Гиппократа…

– Доктор, не будьте занудой. Я тоже давал клятву. Давайте искать компромиссы. Объясните ему, что надо пойти на контакт!

– Он обещал все рассказать. Но он хочет сначала получить свою флейту.

– Почему я должен ему верить?

– Потому что он честный человек.

– Вы меня с ума сведете.

– Сам и вылечу.

– Да? Ну ладно. Скажите: будет ему флейта.

27. Разговор в чужой квартире

* * *

– Погляди-ка внутрь.

– Да нет там ничего, глядел уже.

– А ты дунь.

– Куда?

– А вон сбоку дырка… Дай мне! Пфу-у-у… Клац-клац.

– Перделка дудячая…

– Как на ней играют-то? Пфу-у-у… Клац-клац.

– Ладно, поехали!

– Погоди! Корнеев велел газеты собрать.

28. Телефонный разговор

– Корнеев! Меня опять сношали из-за твоего Сырцова. Ты потрошить его будешь или там санаторий у вас?

– Утром, товарищ полковник.

– Почему не сейчас?

– Сейчас он вообще никакой, товарищ полковник! Сидит, плачет, гладит ее…

– Кого?

– Флейту.

29. Ночной диалог

– Что тут у вас происходит?

– Подследственный Сырцов играет на флейте, товарищ старший лейтенант!

– Кто разрешил флейту в камере?

– Капитан Корнеев, товарищ старший лейтенант!

– Жесть какая, а? Во дает.

– Так точно, товарищ старший лейтенант. Жесть.

30. Фейсбук. Пользователь Ksenya Izmaylova

* * *

«Люди! У кого есть мыши-крысы в районе Мясницкой? Что-то мои зелюки сегодня ночью с ума посходили, пищали и на стены лезли. И звуки какие-то странные были со стороны Лубянки. Это у меня общие глюки с мышами, или типа ждать конца света?»

Понравилось 32 пользователям.

31. Утром

– Вы обещали все рассказать.

– Да. Конечно. Вы готовы услышать правду?

32. Признание подследственного Сырцова капитану Корнееву

Текст не сохранился.

33. Разговор под портретом

– Капитан, вы в своем уме?

– Товарищ полковник…

– Что «товарищ полковник»? Вы отдаете себе отчет? Вы сами слышите, что говорите?

– Да.

– Сдайте его сейчас же обратно в психушку и сами туда ложитесь! А мне рапорт, в письменном виде! Черт знает что! Про инопланетян мне рассказывать с утра пораньше! Три недели муйней маялся! Рапорт, сегодня же!

34. Рапорт

* * *

«…сообщил, что является наблюдателем от галактики Бэ Моль и заброшен на Землю с целью определения ее дальнейшей судьбы. Также Сырцов пояснил, что к заключению пришел отрицательному и у нас тут все плохо. По его словам, белковая материя никуда не годится. О своем задании, по его словам, узнал недавно. До того думал, что он человек. Утверждает, что способом передачи информации на галактику Бэ Моль была флейта…»

35. Справка. Гриф: МВД республики Казахстан, исх. № …

«По вашему запросу исх. № … сообщаем, что мать Сырцова С. И. Копытьева (Сырцова) Таисия Петровна, 1936 года рождения, в 1957–62 гг. занимала должность “уборщица-посудомойка” в спец. в/ч 11602-У и проживала в пос. Басмандык, находившемся в административном подчинении Министерства общего машиностроения СССР (космодром Байконур)».

Последние два слова подчеркнуты красным карандашом.

36. Разговор по селектору

– Где Корнеев?

– Не знаю, товарищ полковник.

– Найдите мне его, только быстро!

Часть вторая
Presto

37. Допрос подследственного Сырцова в главном здании

– Что за эксперимент?

– Я уже рассказывал это тому человеку. Который увез меня из больницы.

– Расскажите еще раз.

– Хорошо. Несколько пульсаций назад наша цивилизация приняла решение облучить Землю бемолем.

– Чем?

– B-moll. Си-бемоль-минорная тональность. Основа гармонии! Видите, вы даже этого не знаете…

– К-хе… Продолжайте!

– Первые результаты нас очень обнадежили: всего несколько тактов эволюции, буквально пара миллионов лет – и уже Иоганн Себастьян Бах! Помните? Па! – тирата-тутита… тадада – ти-и-и!.. та-тара-тада…

– Да-да.

– Вы помните?

– В общих чертах.

– Нет! Вы не помните! И хотите меня обмануть. Как это стыдно! Стыдно!

– К-хе… Э-э… Продолжайте!

– Мы ждали гармонической эволюции вида! Мы бы тогда не были так одиноки во Вселенной! А дождались иприта и группы «Рамштайн». На одного Россини – миллионы тонн бессмысленного белка. Ложь, жестокость и идиотизм. Какой печальный итог, не правда ли?

– Продолжайте.

– Сначала мы не хотели вмешиваться – цивилизация B-moll склонна к покою и созерцанию. Но когда вы со своим белком полезли наружу…

– Поясните это.

– Когда вы запустили спутник! Земля начала экспансию в космос, и на B-moll было принято решение повысить степень контроля. И тогда здесь появился я.

– Как?

– Меня вживили в белковую массу…

– Уточните это.

– Что?

– Про белковую массу!

– Мою материнскую плату звали Таисия Сырцова. Она обитала неподалеку от места вашего первого запуска.

– На Байконуре?

– Да.

– Ваша мать умерла?

– Нет. Не знаю. Это неинтересно.

38. Милицейская справка

«Копытьева Таисия Петровна (в девичестве Сырцова), 1936 года рождения, не судима, в настоящее время проживает по адресу: г. Астрахань, Камчатская ул., дом 38, кв. 12. Муж – Копытьев Семен Андреевич, умер в 1998 году…»

39. Разговор у подъезда

* * *

– За Таисией приходили!

– Менты?

– Не менты! В штатском трое. На иномарке увезли.

– Таисию?

– Ну!

– А она?

– А что ей? Она ж с пасхи пьяная. Пела, матами несла их…

– Песец старой. Ща ее утрамбуют наконец.

– Не утрамбуют! Она их матами, а старшой вежливо так, говорит: Таисия Петровна, прошу садиться. А молодой вещи ее несет!

– Чего это, а?

– Не знаю. Может, она миллионный житель?

– Чего миллионный житель?

– Не знаю.

40. Допрос. Продолжение

* * *

– Откуда вы получали информацию по физике, химии, геологии?

– Из Википедии.

– Зачем?

– Мне было интересно, как тут все устроено.

41. Протокол беседы

* * *

«Я, Копытьева Таисия Петровна, в девичестве Сырцова, являюсь человеком. В 1957–62 годах работала уборщицей-посудомойкой в пос. Басмандык (космодром Байконур), где в 1959 году родила сына Сергея при следующих обстоятельствах. Находясь в общежитии вспомогательного состава, я вышла вечером на крыльцо покурить в степь, где увидела в темноте горящие фары. Голос сказал «иди сюда», и я подошла, где все и случилось. Других подробностей не помню, будучи в нетрезвом состоянии. Кто это был, не знаю…»

42. Обсуждение

– Я не понял. Так в итоге: это кто был?

– Да не помнит она! Пьяная была…

– Ну он хотя бы человек?

– Не помнит!

– Блин. Ладно, хорошо хоть не голубь…

43. Допрос. Продолжение

* * *

– Когда вы узнали о своем задании?

– Это не задание. Это миссия.

– Когда и как вы это узнали?

– Мне это передали прямо в голову.

– Когда это случилось?

– Несколько лет назад.

– Как часто происходили сеансы связи?

– Раз в неделю.

– Вы передавали информацию с помощью флейты?

– Да. А как же еще?

– Почему вы считаете, что это слышали в вашей галактике?

– Я получал подтверждение, что сигнал получен.

– Как происходило подтверждение?

– Прямо в голову.

– Кто передал вам флейту?

– Флейту я купил. В магазине «Музтовары».

– Почему флейту?

– Мне передали, что надо купить флейту, и я купил флейту.

– Как вам это передали? Ах да…

44. Протокол беседы. Продолжение

«Сын, Сырцов Сергей, родился в январе 1959 года и вырос вне брака слабым. Ел без аппетита, вопросов об отце не задавал, космонавтикой не интересовался. Часто плакал без объяснения причин. Отношений с сыном не поддерживаю с 1976 года, когда он уехал, по его словам, куда-нибудь отсюда. С моих слов записано верно, Копытьева Таисия Петровна. Дата, подпись».

45. Допрос. Окончание

– И вы передали окончательное заключение?

– Да. Окончательное отрицательное заключение.

– Когда?

– Три дня назад. Когда тот человек привез мне флейту.

– Вы передали заключение с помощью флейты?

– Да. Я же вам говорил!

– И что теперь?

– Ничего. Все.

– В каком смысле?

– Этот эксперимент закончен.

– Это был эксперимент?

– Да. Я же вам говорил!

– И… что дальше?

– Я думаю, в другой раз надо будет попробовать небелковую материю.

– Что значит «в другой раз»?

– Когда-нибудь.

– То есть… Погодите, а мы?

46. Крик в кабинете

– Млять!

Млять!

Мля-ять!

47. Разговор под портретом

– Так точно, товарищ генерал! Свернут Солнечную систему. За ненадобностью.

– Как свернут?

– Он говорит: в коврик.

– Полковник, вы что, смеетесь?

– Никак нет. Свернут в коврик, поставят в уголок. Он так сказал.

– Когда?

– Вчера, товарищ генерал!

– Когда свернут?