Текст книги "1941. Совсем другая война (сборник)"

Вариант 7

В фантастическом романе «Заповедник для академиков» Кир Булычев разработал на первый взгляд неожиданный, но тем не менее вполне реальный вариант. Некий особенно прозорливый ученый убеждает начальников НКВД создать атомную шарашку в начале 1930-х годов. Первую атомную бомбу испытывают в СССР в 1938 г. Правда, дальше Кир Булычев пошел по литературно-эффектному пути, который привел почти к «хеппи-энду». Заболевший лучевой болезнью Сталин решает перед смертью отомстить Польше за поражение в 1920 г. и в 1939 г. сбрасывает первую и единственную атомную бомбу на захваченную немцами Варшаву в тот самый момент, когда тайно приехавший туда Гитлер принимает военный парад. Смерть обоих диктаторов парализует мировую войну, она кончается, едва начавшись.

Это, конечно, чистая литература. Действительность могла бы быть намного страшнее. Сталин, получивший в руки бомбу в конце 1930-х, уже не зависел бы в своих действиях от действительного или мнимого союза с Германией. Вторая мировая война началась бы тогда же, в конце 1930-х, но уже сразу атомной и, не дай бог, победоносной для СССР.

Вариант 8

Это самый интересный вариант, его изучение, скорее всего, и станет в самое ближайшее время основным предметом исследований историков Второй мировой войны. Это вариант, в реальности запланированный Сталиным и предназначенный им к реализации.

До весны 1941 г. все идет так, как и шло в действительности. В 1939-м Сталин и Гитлер совместно начинают войну, каждый захватывает то, что оговорено секретными соглашениями. Летом 1940 г. Гитлер догадывается об опасности удара в спину и начинает готовить нападение на СССР, не дожидаясь окончательной победы над Англией, но не успевает. Сталин с Жуковым в июле 1941 г. реализуют свой план нападения на Германию.

Германская армия, стоявшая в уязвимом положении на восточной границе, попадает в окружение и гибнет так, как погибла в реальности РККА. Разница в том, что у Гитлера не было второго эшелона, который мог встретить противника в глубине собственной территории, и нет таких резервов территории, таких людских и сырьевых ресурсов, как у Сталина. Скорее всего, у него не оказалось бы даже резервов времени, чтобы договориться с Англией и Америкой о совместном сопротивлении СССР. У Сталина великолепные шансы в короткие сроки захватить всю или почти всю Европу, уже разгромленную Гитлером. И не только Европу.

Вырвавшаяся на европейский простор и европейские автобаны РККА берет Берлин и движется дальше. Во Франции собственной армии уже нет, а коммунистическое движение сильно. Есть на кого опереться и есть из кого создавать местную власть. В Германии картина та же, тем более что недавних коммунистов и симпатизантов коммунистов – миллионы. Ситуация, которая после войны привела к созданию ГДР, разыгрывается гораздо раньше, но уже на всей территории Германии. Одновременно с нападением на Германию оккупируется Финляндия – отзвук этих планов можно увидеть в бессмысленной бомбардировке Финляндии 25 июня 1941 г.

Болгария, Турция и Иран – тоже в числе первоочередных целей.

Затем, возможно, после короткой передышки, наступает черед Южной Европы. В Испании коммунистические настроения сильны – доделать то, чего не удалось добиться во время гражданской войны, не представляется нерешаемой задачей. И так далее.

В захваченных странах начинаются экономические и политические реформы, как это произошло в реальности в Прибалтике и Восточной Польше в 1939–1940 гг. Возникает Сопротивление, подавляемое привычными методами – массовым террором. В масштабе Европы – это десятки миллионов жертв.

Положение Англии остается прежним, она, как и раньше, изолирована от материка, только теперь на нем хозяйничает Сталин. Америка, которая не в состоянии оказать серьезную помощь Европе на материке, воюет на море до тех пор, пока не получает атомную бомбу и сбрасывает ее, но только не на Хиросиму, а скорее всего, на Тулу или Челябинск.

В Европе возобновляется освободительная война, но уже с неисчислимым количеством жертв.

Если Сталину удается тоже получить атомную бомбу, то война становится ядерной с обеих сторон.

В свете такой перспективы реализовавшийся вариант Второй мировой войны с 50 млн жертв представляется относительно безобидным. Можно с большой долей уверенности сказать, что отчаянное нападение Гитлера на СССР в 1941 г. спасло Европу (включая СССР) от гораздо худшей судьбы.

* * *

Как хорошо известно, архивы советского Генштаба закрыты наглухо, о советском военном планировании до 1941 г. известно документально очень немного. Думаю, что причина не только и не столько в том, что там можно найти документы, однозначно подтверждающие планы нападения СССР на Германию. Доказательств существования этих планов и так с избытком. Это и отдельные, случайно вылетевшие из архива документы, и – главное! – сами военные пригототовления СССР в 1940–1941 гг., которые хорошо изучены и истолковать которые в оборонительном смысле невозможно. Да и желающих заняться этим среди уважающих себя историков давно не обнаруживается.

Но нападение на Германию само по себе имело смысл только как первый шаг к завоеванию Европы (и вообще всего, до чего удалось бы Сталину дотянуться).

Разгром Германии тоже, как и разгром СССР немцами, предполагался в виде блицкрига, вряд ли на него отводилось больше одного-двух месяцев. Планы дальнейшего развития событий наверняка обдумывались и составлялись Сталиным и Жуковым в первые месяцы 1941 г. Именно эти планы станут настоящей сенсацией, когда архивы Генштаба когда-нибудь откроются – и если они не будут своевременно уничтожены.

Но даже в самом худшем случае – в случае ликвидации архивных документов – сомнений о характере этих планов и приблизительной последовательности действий быть не может. Как нет их и сегодня.

Вряд ли эти планы по целям и средствам (если не считать появления атомного оружия) сильно отличаются от планов Варшавского договора по захвату Европы, хорошо известных странам НАТО.

В принципе военные планы Варшавского договора I960-1980-х гг. – это всего лишь развитие и уточнение планов сталинской эпохи, и довоенных, и послевоенных.

* * *

Можно и дальше углубляться в это увлекательное занятие – варианты будут множиться и ветвиться. Совсем иной характер могла принять мировая война, если бы атомную бомбу раньше всех получили нацисты (во время войны они были ближе к этому, чем советские специалисты). Можно уйти несколько глубже и предположить, как бы выглядел СССР, если бы после смерти Ленина страну возглавил не циник Сталин, а идеалист-фанатик Троцкий, мечтавший о немедленной мировой революции. Или гуманист Бухарин, безусловно, сохранивший бы НЭП (гуманист он, конечно, только на фоне прочих людоедов). И в том, и в другом случае в СССР возник бы совсем другой режим.

Вышеперечисленные варианты – это как бы наиболее очевидные случаи. При этом нельзя сказать, что четвертый – реализовавшийся – вариант менее фантастичен, чем прочие. Во многом даже наоборот. Кто бы мог, например, заранее предположить, что осторожный и дальновидный, стратегически мыслящий Сталин так фатально ошибется в расчетах и позволит Гитлеру напасть первым? А это, как оказалось, единственный расклад событий, при котором Запад смог, в конечном счете, оказаться в победителях. Какому чуду должны мы быть благодарны за то, что атомная бомба оказалась в распоряжении Америки именно летом 1945 г., а не на несколько месяцев позже, когда Сталин мог стоять у Ла-Манша? Следует признать, что человечество еще легко отделалось.

* * *

Заниматься историческим фантазированием – совсем не пустое дело. Сегодня, через шестьдесят пять лет после окончания войны, проблема состоит не в недостатке исторических данных, а в их понимании. Очень уж живучи абсолютно ложные исторические стереотипы, отработанные по свежим следам советской победы. Один из главных – всеобщая уверенность в исторической и моральной неизбежности антигитлеровской коалиции во главе с СССР. Что совсем не так.

Для западных союзников СССР, нацисты и коммунисты были равно отвратительны. Но в разное время по-разному опасны. В конфликте между ними поддерживать имело смысл не наиболее симпатичного (такого выбора просто не было), а самого слабого. Полуразбитый, победивший с помощью союзников Советский Союз был для человечества значительно менее опасен, чем Третий рейх, в одиночку справившийся со Сталиным. И наоборот.

Если бы Сталину удалось реализовать свои планы и напасть на Германию в 1941 г., Запад был бы вынужден в той или иной форме поддержать Гитлера. Ручной, полуразбитый Гитлер не очень опасен для цивилизации. А ничего страшнее, чем Советский Союз в масштабах всей Европы, представить себе невозможно.

Гитлер, напав на СССР, объявил себя защитником человечества против коммунизма. Пострадавший Сталин обратился к Западу за помощью в борьбе против мирового фашизма. Но врали оба.

Андрей Буровский. День «Ч»

Он миновал планету Кловис, триста восемьдесят жителей которой вполне серьезно готовились к завоеванию Вселенной.

К. Саймак

Ксенф напился пьян и обещал выпить море. Наутро, протрезвев, он пришел в ужас от своего обещания.

Из басен Эзопа

Нет ничего нового в том, что коммунизм в СССР – это утопия у власти. Нет ничего нового в том, что эта утопия хотела сделаться Земшарной.

Нет ничего нового в том, что Сталин был гением недоверчивости, скрытности, коварства, умения просчитать на несколько ходов вперед. Никто не знает, какие формы могла принять эта идея в сталинской голове.

Нет также ничего нового, что коммунисты строили империю, для начала собирая страны бывшей Российской империи. Для этого они были готовы в любой момент нарушить любые международные договоры. Коммунисты легко нарушили договор с Грузией и оккупировали эту страну в 1921 году. Восстание 1924 года они подавили с невероятной жестокостью. Они повторно завоевали Казахстан, Кавказ и Среднюю Азию. Только нехватка сил помешала им завоевать Польшу, Финляндию, Эстонию, Латвию, Литву, Молдавию.

Уже после 1920 года, и после образования СССР в 1922 году коммунисты вели Гражданскую войну:

1) С белыми армиями.

2) С «зелеными» крестьянскими армиями.

3) С политическими врагами, социалистическими партиями и их вооруженными силами.

4) С национальными государствами и их армиями на окраинах бывшей Российской империи.

Но и это еще не все! Большевики последовательно считали, что Россия – это страна «неправильная». Необходимо коренным образом переделать не только весь ее политический, но и весь экономический и социальный строй. Весь народ России, все его сословия, классы, этнографические и культурные группы подлежали полной «переделке». Как тогда говорили, нужно «сменить кожу».

Вот он, еще один «фронт» Гражданской войны:

5) Война с народом России за его советизацию.

То же самое большевики думали обо ВСЕХ народах мира. Они полагали, что законные правительства всех держав – не легитимны. Они сформированы буржуазией, а не пролетариатом. Необходимо свергнуть эти правительства, чтобы пролетариат встал у власти.

Уже в силу этой позиции большевики оказывались в состоянии войны со всем остальным человечеством. Они пока не могли, но очень хотели открыть этот «шестой фронт» Гражданской войны:

6) Война с законными правительствами всего мира.

А за этим шестым направлением Гражданской войны просматривалось и седьмое…

7) Война с народами мира за их советизацию.

Все это – части не национальной, а Мировой Гражданской войны. То, что происходит в стране, легко выплескивается за ее пределы. То, что происходит в мире, отражается на политике большевиков.

Идея мирового господства появилась раньше СССР. Старый друг Ленина, Г.А. Соломон вспоминал еще в самом начале 1918 года: «Следующее мое свидание было с Лениным… Беседа с Лениным произвела на меня самое удручающее впечатление. Это был сплошной максималистский бред. – Скажите мне, Владимир Ильич, как старому товарищу, – сказал я, – что тут делается? Неужели это ставка на социализм, на остров «Утопия», только в колоссальном размере? Я ничего не понимаю…

– Никакого острова Утопии здесь нет, – резко ответил он тоном очень властным. – Дело идет о создании социалистического государства… Отныне Россия будет первым государством с осуществленным в ней социалистическим строем… А!., вы пожимаете плечами! Ну, так вот, удивляйтесь еще больше! Дело не в России, на нее, господа хорошие, мне наплевать, – это только этап, через который мы проходим к мировой революции!..»[2]2
  Соломон Г.А. Среди красных вождей. Париж, 1930. Т. 1. С. 15.


[Закрыть]

10 июля 1918 г. на V Всероссийском съезде Советов Советская Россия приняла Конституцию. Состояла она из шести разделов, и второй раздел, «Общие положения», декларировал временный, переходный характер Конституции. Даже в третьем разделе, «Конструкция советской власти», включались формулировки чисто политического характера, ориентированные не на Россию, а на все мировое сообщество. «Ставя своей основной задачей уничтожение всякой эксплуатации человека человеком, полное устранение деления общества на классы, беспощадное подавление эксплуататоров, установление социалистической ориентации общества и победы социализма во всех странах…».

В разделе пятом, «Бюджетное право» – тоже сплошная политика, причем международная.

Конституция определяла способы разрушения всех старых экономических основ государства и финансовый удар по другим государствам. Основные принципы – отказ от уплаты долгов «как первый удар международному банковому, финансовому капиталу» и обещание идти по этому пути «вплоть до полной победы международного рабочего восстания против ига капитала».

В 1922 г. создается СССР. Конституция Советского Союза начинается с «Декларации об образовании СССР». После долгой демагогии про то, что: «Там, в лагере капитализма, национальная вражда и неравенство, колониальное рабство и шовинизм, национальное угнетение и погромы, империалистические зверства и войны. Здесь, в лагере социализма, взаимное доверие и мир, национальная свобода и равенство, мирное сожительство и братское сотрудничество народов», – «Декларация» наконец переходит к делу: «доступ в Союз открыт всем социалистическим советским республикам, как существующим, так и имеющим возникнуть в будущем, новое союзное государство явится достойным увенчанием заложенных еще в октябре 1917 года основ мирного сожительства и братского сотрудничества народов, оно послужит верным оплотом против мирового капитализма и новым решительным шагом по пути объединения трудящихся всех стран в Мировую Социалистическую Советскую Республику»[3]3
  Основной закон (Конституция) Союза Советских Социалистических Республик. Принят Второй сессией ЦИК СССР первого созыва
  6 июля 1923 года и в окончательной редакции II съездом Советов СССР 31 января 1924 года. М., 1924.


[Закрыть].

Можно привести немало других, не менее впечатляющих текстов.

СССР – это форма, которую приняла идея фикс коммунистов: о мировом господстве. Очень удобная форма: хотя бы теоретически к СССР можно было присоединять какие угодно республики, не изменяя ни политического устройства, ни структуры государства.

Коммунисты не первые придумали завоевать Мир.

Александр Македонский хотел завоевать мир – и мгновенно убедился, что известная ему часть Ойкумены намного меньше, чем неизвестная. Он хотел завоевать Индию – но смог только постоять на самом ее краешке. А за Индией, как «оказалось», лежат колоссальные области, о которых ни самому Александру, ни его великому учителю Аристотелю просто ничего не известно.

Причем области земного шара, о которых Александр узнал к концу своей жизни, – только крохотный клочок всей Земли.

Чингисхан заповедал своим потомкам завоевать Вселенную, дойти до «последнего моря». Он смутно слышал про Атлантический океан, и он-то сделался для дикаря и неуча этим «последним». В реальности все завершилось даже не на берегах Атлантики… «Последним морем» стала Адриатика, чем все и кончилось. Океаны то ревели штормами, то расстилались слепящим синим шелком. Они омывали мыс Горн, острова Тасманию и Таити, побережье Калифорнии и Гренландии. Океаны вздымались цунами и несли на себе корабли. В океанах извергались вулканы и плавали вкусные рыбы.

…А в диких и нищих степях на пороге первобытной юрты сидел неграмотный кривоногий дикарь, который не то что завоевать всего этого не мог… Который даже не знал, что все это существует на свете. А увидел бы – не понял, что именно видит.

И покорить мир силой идей коммунисты хотели не первые.

Императора Римской империи Константина изображали с державой в руке. Держава символизировала собой земной шар, в который воткнут крест, символ христианизации Мира. Империя считала себя кораблем истинной веры, плывущим в океане язычества. Но планам захватить и христианизировать мир не суждено было не только сбыться – они не смогли даже приблизиться к осуществлению.

Все «великие» завоеватели неизбежно сталкиваются с тем, что мир намного больше и разнообразнее, чем это им кажется с идеологического бодуна.

Захлебываясь от энтузиазма по поводу «Земшарной республики советов», стремясь «землю Гренады крестьянам отдать», мечтая умереть в боях на Ганге, чтобы их арбатская родина сияла от Японии до Англии, мальчики в красных революционных штанишках совершенно не учитывали этого.

О Земшарной республике советов всерьез говорить не будем: не становиться же на одну доску с Пашей Коганом и другими в той же степени несерьезными людьми.

В самой постановке таких задач есть что-то глубоко местечковое.

Возьмем даже не весь Мир, возьмем только Европу – маленький кусочек нашего колоссального мира. Даже этот кусочек слишком велик и разнообразен, чтобы кто-то мог его завоевать. Не только Сталин, а вообще кто бы то ни было.

В пропагандистских фильмах типа «Снайпер» или в книге «Первый удар»[4]4
  Шпанов Н.Н. Первый удар. Повесть о будущей войне. М., 1939.


[Закрыть] война будущего понималась просто: разгром Вермахта, с дальнейшим постижением вражескими солдатами всей гениальности идей Маркса.

Фильм «Если завтра война» снимали, используя документальные съемки проводившихся тогда маневров. Документальные кадры переходят в художественные: враг нападает, мгновенно разбит, война идет на территории противника, РККА бомбит Германию: Нюрнберг, Магдебург, Фюрт. А в Германии, конечно же, вспыхивают восстания пролетариата против «фашистов».

Даже представим себе на мгновение – так и было бы в реальности, а не в воспаленном воображении режиссеров и постановщиков.

Но какая же в этом «Земшарность»?

Даже если разбить Вермахт и оккупировать Германию, за ней лежат Франция и Бельгия, Швейцария и Италия, страны Балкан и Скандинавия. Каждую страну придется завоевывать, положив немало своих солдат. В каждую из них придется вводить оккупационную армию, подавляя восстания и проводя советизацию. Где взять силы для всего этого?

В реальности СССР с трудом и не до конца советизировал только Восточную Европу, и даже в ней имел «проколы» типа Югославии, Албании, упорного польского сопротивления.

Кстати, Россию-то коммунисты советизировали? Они искренне верили, что личность человека – полное ничто, продукт среды, и не более. А раз так, если воспитать человека в правильной среде, то и получится единомышленник-коммунист. Но множество людей, которых они воспитывали пионерами и комсомольцами, выросли или совершенно равнодушными к идеологии, или убежденными врагами Советской власти.

Это в России. Как же они собирались советизировать Испанию и Ирландию? Не говоря об индейцах в Перу и фермерах Австралии?

Что ж до захватов… Завоевывать мир им все время мешало как раз то, во что коммунисты то ли «не верили», то ли ни в грош не ставили: внутренний мир, внутренние убеждения человека. Финны ложились за валуном и стреляли до последнего, ценой собственной жизни всаживая пулю за пулей в «строителей светлого будущего». И потому, даже разделив мир с Гитлером, Сталин не смог завоевать отведенной ему Финляндии. После войны СССР вынужден был уйти из Австрии, отказаться от ввода войск в Грецию…

Если бы СССР в 1941 г. и приступил бы к реализации планов захвата Европы, осуществить их он не мог бы чисто физически.

Сама попытка такого рода была совершеннейшим безумием в самом прямом, буквальном смысле – проявлением неадекватности. Такую попытку могли предпринять только люди, духовно живущие вне реального мира.

В Гуверовском институте Стенфордского университета в Калифорнии (США) хранится пакет из 232 особо секретных постановлений советского Политбюро по вопросам внешней политики за 1934–1936 гг. «Немецкие агенты регулярно приобретали такие документы, получая их через 7~8 дней после их создания»[5]5
  МакДауэлл Дж., Ловенталь М. Документы внешней политики Сталина, проливающие свет на пакт Сталина – Гитлера //Правда Виктора Суворова. Новые доказательства. М., 2008. С. 235.


[Закрыть]. Эти постановления содержали информацию об указаниях Политбюро верхушке Наркоминдела и высшим государственным чиновникам.

11 февраля 1934 г. Политбюро решило, что крупная европейская война поможет пролетариату захватить власть в крупнейших европейских центрах.

В постановлении Политбюро от 1 мая 1935 года Политбюро полагало, что СССР примет участие в новых конфликтах в Европе и в Азии ровно в той мере, «которая позволит ему оказаться решающим фактором в смысле превращения мировой войны в мировую революцию»[6]6
  МакДауэлл Дж., Ловенталь М. Документы внешней политики Сталина, проливающие свет на пакт Сталина – Гитлера //Правда Виктора Суворова. Новые доказательства. М., 2008. С. 243.


[Закрыть].

19 августа 1939 г. Сталин на Политбюро говорил, что если подписать Пакт с Третьим рейхом, то рейх непременно нападет на Польшу. А тогда и вступление в войну Англии и Франции станет неизбежным. Советский же Союз может остаться в стороне от конфликта и выжидать в выгодном положении, пока придет его очередь.

Еще в 1920 г. во время советско-польской войны задача ставилась: «Дойти до Германии, неся на красноармейских штыках труп белой Польши». Теперь, с 1939-го, и Польши нет, Брест стоит на советско-германской границе.

«Ледокол революции» врубился в тело остальной Европы и к 1940 г. завоевал ее почти всю.

Судя по всему, Сталин вовсе не торопился. Он оттягивал время, но вовсе не по трусости или по слабости. Он ведь видел – время работает на СССР. Чем позже СССР вступит в войну – тем больше государства Европы будут измотаны, воюя друг с другом. А Красная Армия с каждым годом будет становиться все профессиональнее, сильнее, активнее, управляемее.

Если можно ударить на Гитлера в августе 1941 г. – это лучше, чем в июле. А если можно весной 1942 г. – еще лучше! Если Гитлер опередил Сталина – то именно потому, что Сталин очень уж не торопился. Время работало на него.

А за всеми границами Красную Армию с нетерпением ждут единомышленники, ждущие только момента – как бы им взорвать мир, в котором они живут?