Текст книги "Дранг нах остен по-русски. Проверка боем"
Автор книги: Виктор Зайцев
Жанр: Попаданцы, Фантастика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава четвертая
– Его величество Филипп Испанский и Португальский напоминает, что волей самого папы римского западные страны за Атлантическим океаном были отданы во владение испанской короны, а восточные земли – Португалии, которая сейчас входит в унию с Испанией. Посему Испанское королевство требует, чтобы Новороссия передала все захваченные у империи Моголов земли во владение короля испанского Филиппа. – Испанский посол практически без акцента продолжал излагать на чистом русском языке притязания своей страны. Три испанских гранда, сопровождавшие посла, стояли с непроницаемыми лицами в шитых золотом костюмах от лучших портных Эскуриала.
В парадной зале Петербургского дворца, где наместник принимал полномочного посла испанского короля Филиппа Второго, ярко светили электрические лампы в хрустальных люстрах, огромные ростовые зеркала отражали немногочисленную испанскую делегацию со всех сторон. Высокие сводчатые окна выходили в небольшой придворный парк, радовавший взгляд разноцветьем осенней листвы. Наместник Новороссии Петр Головлев, вынужденный выслушивать длиннющий список испанских претензий с постным лицом, непроизвольно перевел взгляд за окно. Дубы и клены только начали сбрасывать свою желтую листву, лиственницы еще оставались с зеленью мягкой хвои, красным пятном среди них выделялись редкие в парке рябины. Вдоль линии ограды стояли, как часовые, подросшие за пятнадцать лет ровные ряды сибирских кедров, давно добравшихся своими верхушками на высоту третьего этажа.
Любуясь деревьями, осенней красотой парка, наместник немного успокоился, продолжая обдумывать предстоящий ответ испанцам. Военные успехи русской армии в Аравии и Индии вызвали настоящий ажиотаж в Европе. В православных странах купцы и обыватели радовались в ожидании недорогих товаров с Востока, открывающихся новых перспектив. Тем более что первые результаты восточных походов появились на прилавках буквально через две-три недели. Да еще какие! Стоимость пряностей упала в три раза, индийские шелка, ситец, ковры стали дешевле в два раза. Рис подешевел едва не пять раз, сравнявшись по цене с гречкой и пшенной крупой. А поток недорогих фруктов, многие из которых народ не видал до этого, просто вызывал восторг. Молодежь рвалась в армию, на флот, чтобы побывать в дальних странах, повидать мир. Старый прием вербовщиков, обещавший рекрутам возможность посмотреть мир за казенный счет, именно в этот раз оказался совершенно реальным.
Русские, шведские, новороссийские, южнопольские купцы спешили снять сливки, снаряжая корабли на Восток. Благо было что предложить индусам за их товары, в отличие от португальцев, – начиная от старых проверенных консервов, оружия, стекла и зеркал, заканчивая искусственными тканями и кирзовой обувью, телефонами, часами, подзорными трубами и очками. Воспряли духом промышленники, подсчитывая, насколько можно увеличить выпуск продукции, какие товары лучше закупать непосредственно на Востоке и какие полуфабрикаты лучше сразу там производить, а в Новороссии лишь доводить до конечного продукта. Основы экономической грамотности, которым обучали в русских школах, давали свои результаты. С каждым годом все меньше становилось прожектеров, рисковавших заводить свое дело без предварительных расчетов.
Однако в католических и мусульманских странах, без всякого экономического образования, нашлось немало торговцев и промышленников, отреагировавших на победы Новороссии совершенно иначе. Если в среде дворянства и правителей католической Европы преобладала в основном чистая незамутненная зависть, то купцы Венеции, Генуи, Папской области, Испании, Франции, Священной Римской империи германской нации и даже Дании почувствовали прямую угрозу своим доходам. В отличие от православных купцов, избавленных от торговой пошлины, остальные иностранные торговцы были вынуждены ее платить за товар, покупаемый в Новороссии и Западном Магадане. А пошлину за восточные товары две братские страны выставили неплохую, едва не в половину стоимости. При продаже товаров в остальных европейских (читай – католических) странах русские и европейские купцы платили одинаковую пошлину, при заключении торговых договоров с Новороссией и Западным Магаданом наместники строго следили за такими требованиями. В результате католические купцы, ранее возмещавшие свой убыток, образовавшийся при торговле с русами, продажей восточных товаров, не имевшихся у русских торговцев, потеряли свои преимущества перед православными купцами. Более того, православные торговцы из Швеции, Юго-Польши, Новороссии, Западного Магадана, пользуясь своим преимуществом в меньших расходах по уплате вывозной пошлины, активно вытесняли католических конкурентов с европейского рынка.
Протестантские, еврейские и мусульманские купцы страдали еще больше, поскольку они облагались двойной пошлиной и налогами в сравнении с католиками. И ту разницу в доходах, что они добирали товарами с Востока, после завоевания Петербургом империи Моголов мусульмане потеряли практически всю и сразу. Вся прежняя торговля Востока и Запада, сложившаяся веками, получила нокаутирующий удар по кошельку, не оставлявший особого выбора странам-посредникам. Либо впадать в нищету, теряя баснословные доходы, либо вытеснять конкурентов, вплоть до их физического устранения. Иными категориями мыслить в Средневековье пока не научились, предпочитая старые проверенные методы решения вопросов. Турция и Персия начали готовиться к войне против русов, заключив перемирие между собой.
Попытки европейских политиков, банкиров и торговцев создать единый европейский союз против Новороссии ни к чему не привели. Слишком превосходили русы любую возможную коалицию, а в союзе с Русью, Швецией и Юго-Полыпей русы становились непобедимыми при любых потерях. Тем более что Франция была занята внутренними разборками, да и войной с Испанией. Испания оказалась обескровлена войнами с Францией и Голландией, чтобы выделить реальные силы для войны с русами. А Папская область и североитальянские герцогства, даже в союзе с Турцией, не рисковали ввязываться в прямое военное противостояние с Новороссией, предпочитая выдавать туркам огромные кредиты и обещая поддержку своими флотами в Средиземном море. Как обычно, венецианцы, генуэзцы и савойцы намеревались стравить большие страны, чтобы за их спинами оторвать себе небольшие, но лакомые острова или порты на побережье Средиземноморья. Правители остатков Священной Римской империи, как и королевства скоттов, еще не забыли разгромного поражения от русов, справедливо полагая, что могут лишиться и того, чем владеют.
Протестанты Дании, связанные союзными договорами с Русью, Западным Магаданом и Новороссией, ни о каких войнах и мыслить не могли. Они поступили вполне по-протестантски, ради сохранения доходов не гнушающихся ничем. Торговцы Дании начали массово принимать православие, глядя на них, так поступили некоторые венецианские и генуэзские купцы; как говорится, только бизнес, ничего личного. А король Дании, известный своей жадностью, сохранив личное протестантство, не мешал своим подданным приносить доходы в казну страны, независимо от их вероисповедания. За ними поспешили перейти в православие французские торговцы; при безвластии первых лет правления короля Генриха Четвертого это вполне было допустимо, ибо практичного короля больше волновали доходы и затянувшаяся война с испанцами, нежели проблемы христианских конфессий. Он сам неоднократно переходил из протестантства в католицизм и обратно, потому отнесся к действиям своих подданных с показным равнодушием.
Торговцы Папской области и Испании так дерзко поступить не могли: при напряженной борьбе папы римского Климента Восьмого и испанского короля Филиппа Второго за единство католической церкви, против еретиков и отступников, практичные купцы рисковали лишиться головы и всего нажитого имущества. Поэтому торговые сообщества начали искать пути давления на Новороссию через своих правителей – папу римского и короля Испании. Папу римского не нужно было долго уговаривать, он и без этого тяжело переживал фиаско, которое потерпели его посланники в освобожденном от турецкого владычества Иерусалиме. Коварные магаданцы не только заломили огромные цены за приобретение зданий и земельных участков в пределах города, они сразу озвучили размер ежегодного налога католикам на здания и землю в Иерусалиме, составлявшего двадцать процентов их стоимости, причем лучшие места и строения были безвозмездно переданы православной церкви, которая вообще на платила налогов на имущество.
Пока Святой престол решал, что делать с внезапно усилившимся православием и Новороссией, испанский король Филипп пошел по привычному для него пути угроз и давления. Семидесятилетний король, по-видимому, впал в маразм, иначе объяснить его действия за последние десять лет не получалось. После нескольких лет выгоднейших для Испании контактов с Новороссией, давших толчок развитию испанской промышленности, военному делу, образованию, король последовательно начал все разрушать. Он запретил обучение испанских военных и студентов за границей, изгнал из страны всех русских промышленников и торговцев, разрушил сотрудничество с Новороссией под предлогом укрепления истинной католической веры и борьбы с еретиками. Все это происходило на фоне изгнания из страны маранов (крещеных евреев), морисков (крещеных мавров), их арестов и казней. Испания стараниями своего короля на долгие годы впадала в искусственную изоляцию, бедность и казнокрадство, усугубленные вялотекущими войнами с Францией и Голландией.
Испанский посол закончил свою речь, выдерживая длительную паузу. Петр кивнул министру иностранных дел Новороссии, тридцатилетнему Андрею Найденову, воспитаннику детского дома, подавая знак об окончании аудиенции. Найденов принял от посла зачитанное письмо и пообещал дать ответ в ближайшие дни, после чего проводил посла и его сопровождение до дверей залы.
– Что будем решать? – тихо поинтересовался у молодых министров наместник, подойдя к окну. На эту встречу он собрал одну молодежь – министров и их заместителей, пора начинать принимать решения за всю страну. Двенадцать человек – дети магаданцев и наследники известных аристократических фамилий бывшей Англии и Северной Европы, сироты из детских домов и потомственные мастера в трех поколениях. Сейчас они сидели в креслах вдоль длинного переговорного стола у задней стены залы. Некоторые уже привычно выложили свои рабочие ежедневники, чиркая там авторучками, делали пометки на будущее. Другие ждали своей очереди высказаться, глядя на Головлева.
– Нужно ответить испанцам, что распоряжения папы римского для нас, православных, не имеют никакой ценности и обязательного характера. – Министр обороны начал первым, подумав, добавил: – Воевать с нами испанцы побоятся, утрутся и стерпят. В случае боевых действий мы за месяц лишим их всех захваченных земель в Америке и Европе, это они должны понимать.
– Могут не понять, втянут нас в долгоиграющую войну, вопреки даже своим интересам. Выгнали же они наших промышленников, да и своим мастерам запретили с нами сотрудничать, терпят убытки вопреки всякому здравому смыслу. – Заместитель министра промышленности осторожно пожал плечами, предполагая любую глупость со стороны короля Филиппа.
– Может, предложить им разграничение сфер влияния на Востоке и Западе? – Министр образования и науки предпочитал красивые и логичные решения, как в геометрии и математике. – Нанесем на глобусе схематичные материки и обозначим интересующие нас области. Потом приступим к переговорам, уточним границы, да и согласуем наши действия по колонизации?
– А для приманки придумаем какую легенду, вроде Эльдорадо, на их землях нарисовать, да подробностей побольше – водопады, горы и прочие приключения. Пока доберутся до места, король Филипп умрет, наследникам станет не до этого. – Министр сельского хозяйства рассуждал с присущей воспитанникам Алевтины Сусековой крестьянской сметкой. – Отправить этому Филиппу обезьянок, голову носорога с рогом на носу, камешков каких разноцветных, пусть поиграет.
– Да, еще можно предложить им прямую торговлю в наших колониях беспошлинно, исключительно на испанских кораблях, в обмен на такие же условия для нас в их колониях. Кортесы ни за что не отменят своего запрета, тем более при маразматике Филиппе. – Заместитель министра финансов и торговли быстро подхватил идею своих коллег, просчитывая возможные варианты на лету. – У Испании не хватает ресурсов для перевозки товаров из американских колоний, своих купцов очень мало. В Индию они смогут отправлять не более полусотни кораблей за год. При сказочном предположении, что они примут наше предложение и продавят его через кортесы, пройдет не меньше года-двух. Мы успеем стабилизировать ситуацию в Индии, а испанцам просто нечего предлагать за индийские товары аборигенам, только золото и серебро. Так оно опять окажется у нас, как это происходит в европейской торговле. Потери для нас, как экономические, так и политические, будут минимальными, а возможная выгода от официальной торговли в испанских колониях все перевесит. Под этим предлогом мы и свое влияние в колониях усилим, земли прикупим, добычу ресурсов наладим.
– Молодцы, думаю, так и стоит поступить. – Петро взглянул на министра иностранных дел. – Приготовь вежливый ответ подлиннее, с благодарностями и уверениями в нашей дружбе. Укажи, что вопрос серьезный, его надо обдумать, согласовать со всеми нашими союзниками, возможно, запросить мнение самого папы римского, патриарха Николая и так далее, сам придумаешь. Что мы ценим хорошее отношение короля Филиппа к Новороссии, очень ценим его борьбу за чистоту католических рядов и так далее. Затем предложи высказанные здесь идеи, кроме разделения сфер влияния, этого нам история не простит, будут попрекать. Запроси от испанцев статистику по их доходам и владениям в бывшей империи Великих Моголов, мол, примем все меры для восстановления их экономических потерь. Насчет подарков я распоряжусь, наберем каких-нибудь диковинок, только без драгоценностей, хватит им зверей и птиц. Где-нибудь через месяц дадим ответ и подарки; да самому послу и его грандам подбери дары, чтобы время потянули, посоветовали королю Испании и Португалии начать переговоры с нами: дескать, поторговаться надо. Так и сделаем.
Нельзя нам с испанцами воевать, никак нельзя. Это единственные наши католические союзники, их надо беречь. Не с германцами же дружить, в самом деле, или французами? Как говорят на Руси, худой мир лучше доброй ссоры… – Петро посмотрел на унылую физиономию министра обороны и добавил: – Если будет крепкий мир с испанцами, можно следующие военные кампании планировать.
– Испанцев и португальцев трогать не нужно, это единственные наши католические союзники, оставим их в прежних владениях, пусть торгуют, как привыкли, – высказался Николай Кожин, задумался и вспомнил: – Вот что, наши владения в Индии по испанским меркам стали колонией, а испанские кортесы запрещают своим колониям торговать с кем-либо, кроме испанских же купцов. Будет справедливо, если мы введем на своих индийских землях подобный запрет, пока Филипп и кортесы будут решать по нашим предложениям. Тогда испанцы и португальцы сами уберутся из своих факторий на полуострове Катхияваре и в Бенгальском заливе: не с кем торговать станет. Либо заставят кортесы принять наш вариант обоюдной торговли в колониях, что невероятно. Но в своих потерях они будут виноваты сами, мы лишь поступаем в полном соответствии с испанскими законами. Давайте так и ответим, исключительно по испанскому образцу.
– И добавим, что наш православный патриарх в Магадане, как и магаданский царь Владимир, вообще всю Европу и Южную Азию нам отдал во владения. Об этом царь Московской Руси давно уведомлен, лет двадцать назад, что не мешает нашему сотрудничеству с Русью. Распишите, что худой мир лучше доброй ссоры: мол, мы не предъявляем претензий к Испании за ее владения в Центральной Америке, а испанцы пусть молчат о своих претензиях в Азии. Сами отлично знают, что решения католического папы нас, православных христиан, ни к чему не обязывают. А чтобы лучше доходило до испанского двора, пусть пара золотых караванов из Америки пропадет без вести, в полном составе. Пиратов в Карибском море и Атлантике давно нет, после исчезновения караванов надо распространить слухи о жадности короля Филиппа, который лезет в Индию, имея богатую Америку под боком. Из-за чего сам господь и наказал жадного монарха, лишив его разума и доходов с золотых караванов. Пленных испанцев поселите в Славянске (не возникшем в этой истории Нью-Йорке), пусть занимаются каботажным плаванием вдоль побережья, туда же захваченные корабли отконвоируйте, для переделки на местных верфях. – Наместник выразительно кивнул военному министру, который заметно повеселел, получив задание на интересную диверсионную акцию.
Второй месяц почти все правительство Новороссии работало в Индии, вернее на территории бывшей Могольской империи. Чтобы все наладить грамотно, лучше делать самому – этот принцип был известен всем министрам, потому и отправились Кожин, Корнеев, Седов, Мальборо со своими коллегами в захваченные земли, оставив заместителей и молодых министров на Острове, под присмотром Головлева. С собой опытные «старики» привезли до сотни своих помощников каждый, спешно корректировать работу государственного аппарата, вполне добротно и разумно созданную покойным Великим Моголом. Ломать все старое никто не собирался, решили использовать удачный опыт Северной Европы, где новые порядки начали вводить поначалу лишь на выморочных и государственных землях. А в остальных городах, селах и поместьях действовали старые законы по два года и более, постепенно нивелируясь под русские правила.
Поэтому Кожин расставлял своих полицейских, налаживал службу безопасности и разведки. Куда без этого, нужно знать, чем дышат соседние княжества и султанаты, тем более что Персия начала готовиться к нападению на пограничные районы Новороссии. Видимо, персидскому шаху Аббасу не понравилось резкое падение доходов с караванов из долины Инда, да и самому захотелось пощупать хваленых русов за вымя. Соседние правители не успели на собственном опыте столкнуться с русскими скоростями движения и связи, с боевыми возможностями русских механизированных подразделений. Персы будут приятно удивлены, когда вторгнутся в приграничные области долины Инда: ведомство Кожина начало готовиться к предстоящему конфликту с правителем Персии шахом Аббасом сразу после захвата империи Великих Моголов. Отнюдь не к обороне, а к активным действиям на территории соседней страны. Офицеры разведки составляли карты приграничных районов Персии, выявляли наиболее важные объекты – гарнизоны, торговые склады, богатых купцов и так далее на территории соседней страны.
Русы активно засылали разведчиков, вербовали агентуру, искали подходы к огнепоклонникам, через которых было решено создавать подпольную сеть в самой Персии. Огнепоклонники в мусульманской стране станут лучшей «пятой колонной», тем более при правильной работе с ними и грамотной поддержке со стороны русов оружием, деньгами и средствами связи. Если в прошлой истории огнепоклонники дожили до двадцать первого века, сохранив свои традиции и конспирацию, в шестнадцатом веке их количество составляло едва не треть населения древней страны. Через несколько лет подобной работы Персию можно будет не захватывать, огнепоклонники сами все сделают и станут лучшими союзниками русов в борьбе с исламом на Востоке. Не забывал Николай и о собственно индусских княжествах, как раз их решили не захватывать, а развивать торговлю с ними. Зачем в будущем единая Индия? Пусть эти княжества сохраняют самостийность, торгуют с Новороссией, покупают оружие и воюют друг с другом. Найдется среди них талантливый объединитель – посмотрим, а сами создавать мощное государство не будем.
Тем более что среди независимых индийских государств остались мусульманские султанаты, с которыми Новороссия планировала поступать совершенно иначе. Рассадники ислама в Индии русам не нужны, султанаты будут поставлены перед выбором – перейти в православие, вернуться в индуизм либо быть захваченными Новороссией. Но это задачи будущих лет, пока же Кожин спешил организовать достойную разведывательную сеть по меркам будущего, а не привычную для шестнадцатого века, когда разведка ограничена рассказами купцов и моряков. С учетом поставленных целей работы у Николая и его сотрудников хватит на ближайшие полгода-год, если не больше. Радовало отличное финансирование, новая техника – компактные передатчики на полупроводниках, и отсутствие кадрового голода, пожалуй, впервые за двадцать семь лет жизни в прошлом. Кроме выпускников детдомов, традиционно связывавших свою жизнь с военной службой, в Индию активно стремилась грамотная молодежь, за «туманом и запахом тайги», за романтикой и экзотикой. Подавляющее большинство, конечно, шли в учителя и промышленники, геологи и географы, но хватало достойных понятливых ребят и безопасникам.
Остальные министры тоже не теряли времени даром. Корнеев изучал условия для перемещения новороссийских заводов, для создания добывающей и перерабатывающей индустрии. Для того и отправился лично, что хотел на месте принять быстрое и самое выгодное решение по расположению заводов с учетом всех факторов – наличия ресурсов, воды, строительных материалов, топлива, рабочих рук, путей подвоза и вывоза продукции. В двадцатом и двадцать первом веке подобные решения принимали в тиши кабинетов, ориентируясь на статистические таблицы, карты и справочники. В шестнадцатом веке такая возможность отсутствовала, приходилось все рассчитывать самому, проводя на живых примерах обучение будущих инженеров и проектировщиков.
Передвигаясь по долине Инда, Корнеев намечал места строительства промышленных площадок, сразу оставляя на них работать группы своих воспитанников, которые включались в процесс без какой-либо раскачки; типовые проекты большинства промышленных предприятий давно были стандартизованы. Индусы, мотивированные неплохой для местных аборигенов оплатой, легко собирали первые корпуса будущих заводов. Действительно, при отсутствии зимы многие затраты в капитальном строительстве не потребовались. А возведение навеса от дождей, выравнивание фундамента под станки, создание канализации и очистных сооружений местными силами как раз занимало время, необходимое для доставки основного оборудования из Новороссии. Так что промышленность перебазировалась в новые земли тропиков невиданными темпами, чему присутствие Корнеева весьма способствовало. Многие вопросы решались прямо на местах, богатый опыт бывшего российского инженера, привыкшего решать проблемы своими силами, поражал местных строителей.
Аналогичные цели преследовал Седов со своими врачами: изучение местных условий для пресечения эпидемий, профилактика кишечных заболеваний, введение гигиены среди населения. Конечно, все это совмещалось с организацией в крупных селениях и городах лекарских пунктов, куда завозили инструменты, оборудование, лекарства. Кроме этих важнейших организационных действий, любопытный Валентин Петрович Седов искал местных гениев и самородков от медицины. Не только пресловутых йогов, но и последователей персидской и арабской медицины, довольно развитой в раннем Средневековье. Да, на фоне медицинской техники и препаратов, имеющихся у русов, успехи восточной медицины не важны, справятся сами. Но знание местных трав, минералов, оригинальные методики лечения, иглоукалывания, массажа у лекарей Востока огромное. Тем более по тому же иглоукалыванию у самого Седова никаких конкретных знаний не было совсем, а процедура эта отнюдь не китайская, скорее индусская. Поиском таких знатоков и занимался русский военврач, в надежде уговорить их на переезд в Петербург и работу в медицинском институте.
Герцог Мальборо напросился в поездку скорее из любопытства, повидать сказочную Индию, к которой магаданцы почему-то относились без всякого пиетета. Но великолепный профессионал не смог пройти мимо недоработок трофейных команд, организовал их обучение, быстро разработал строгие и понятные инструкции. Как никто из министров, герцог понимал текущую ценность индийских трофеев для Европы и Новороссии. Под его руководством на месте работа трофейных команд стала приносить в новороссийский бюджет на треть больше доходов. Именно герцог организовал скупку у местного населения по бросовым ценам павлиньих перьев, бамбуковых шестов, крокодильих чучел и другой бесполезной экзотической мелочи. Однако в Европе продажа этой мелочи приносила тысячи процентов прибыли в государственную казну, между прочим. Это лишь один из примеров практичной сметки министра финансов и торговли Новороссии, не считая его основной работы по сбору налогов.
Кроме министров в новых землях активно работали другие структуры Новороссии, общеобразовательные и пионерские, направленные на скорейшее распространение русского языка и письменности, на идеологическую обработку детей. Новороссийские православные миссионеры уже присматривали опустевшие мечети на выморочных землях для перестройки под церкви. Представители музеев лихорадочно собирали бесхозные ценности, книги, картины и скульптуры, не забывая покупать ценные экземпляры при случае у частных владельцев. Зоологи и ботаники спешили за редкими представителями флоры и фауны, не только изготавливая чучела для музеев и университетов, как привыкли средневековые ученые, но и собирали живые коллекции растений и семян, небольших животных и насекомых, осторожно отправляя редкую добычу в Европу. Не считая многочисленных частных торговцев и авантюристов, хлынувших в сказочную Индию в надежде быстро разбогатеть, еще одна правительственная организация активно работала в бывшей империи Моголов. Ее сотрудники часто походили на отставных военных, были хорошо вооружены, не афишировали свою принадлежность, представляясь библиотекарями или работниками музеев.
Это были специалисты созданного восемь лет назад Института артефактов. Такое скромное и непонятное название давало возможность трактовать их деятельность как угодно, лишь бы не видеть в них аналог немецкого Аненэрбе – Института изучения наследия предков. Петро с Николаем, когда создавали эту структуру, по русской привычке хотели назвать ее просто номерной, но вовремя сообразили, что это будет явным признаком секретности. Потому решили назвать так коротко, по аналогии с Кунсткамерой Петра Великого. Пусть европейцы и прочие шпионы думают, что это именно собрание всяких диковинок, вроде двухголовой змеи, рога единорога (который на самом деле рог обычного нарвала, большого дельфина, подстреленного моряками неподалеку от Мурманска), скорлупы птицы Рух (эту скорлупу вместе со скелетом эпиорниса, гигантского страуса, привезла русская экспедиция с Мадагаскара) и аналогичной ерунды. В Петербурге даже было выстроено здание для этих диковинок, под вывеской Института артефактов.
На самом деле штат института превышал сорок сотрудников, два десятка из них занимались изучением найденных артефактов, в силу своего понимания, но без разрушения объектов. Остальные, как правило отставные военные, в компании с учеными искали редкости на всех материках планеты, кроме Австралии, пожалуй. Собирали все, что выбивалось из официальной истории и науки: от обнаруженных на территории Оловянного острова записей на непонятных языках, принадлежащих якобы друидам, до гигантских человеческих скелетов, найденных на острове Крит. С учетом послезнания самые опытные команды искателей Петро ориентировал на поиск Велесовой книги на Руси, древних зороастрийских книг в Персии, рукописей об ариях в Индии, тибетских рукописей о Шамбале. Не прошли мимо поисков Копья Судьбы, остатков Ноева Ковчега на Арарате, других известных артефактов. Все искатели были обучены основным археологическим приемам, имели фотоаппаратуру, постоянную радиосвязь с резидентами. Особых надежд на их поиски Петро не возлагал, но начать систематическую работу в этом направлении первыми в Европе, а то и в мире, считал необходимым.
И оказался прав: именно сотрудники Института артефактов нашли в Месопотамии огромное хранилище глиняных клинописных табличек, которые со всем тщанием выкапывали и доставляли на Остров. Там, недалеко от Ирия, под охраной расквартированных вокруг Института артефактов механизированных частей пехоты, молодые русские ученые начали изучать огромное наследие шумерской цивилизации. Туда же отправляли многочисленные египетские папирусы в оригиналах, зарисовки и фотографии иероглифических надписей на статуях и строениях из Египта. С помощью местных жителей именно сотрудники Института артефактов раскопали знаменитые в двадцать первом веке кумранские пещеры, о которых вспомнил Павел Александрович, чтобы вынуть из глиняных кувшинов сотни и тысячи бесценных рукописей.
В Индии сотрудники успели обнаружить и добыть бесценные записи греческих монахов, которые не дожили до наших дней в реальной истории. В нескольких обнаруженных рукописях подробно описывалась история массового крещения жителей долины Инда, распад связей с Византией, затем мусульманская оккупация и физическое устранение православия, вместе с православными священниками. Для продвижения православия в регионе лучшего повода найти было невозможно. На основании найденных записей активно включились в работу не только православные миссионеры, но и безопасники Кожина. Как всегда, наука служила политике и войне, помогая вытеснению ислама из индийских княжеств и султанатов. Под этим предлогом русы агрессивно принялись вытеснять мусульманских правителей из султанатов Индии, но не своими отрядами, а натравливая индусские княжества на мусульманских соседей. Не просто так, непременно с продажей самого передового и непобедимого русского оружия (за пластиковые деньги, разумеется).
Многочисленные раджи азартно принялись скупать оружие и боеприпасы у русов, после чего, совершенно естественно, Южный Индостан превратился в бурлящий котел на долгие годы. Индусы воевали против мусульман, раджи ссорились с султанами, вспоминали обиды столетней давности и совершали новые предательства. Заключались временные союзы между правителями соседних княжеств, чтобы через год воевать против бывших союзников. Все это на фоне усиливающегося политического и экономического влияния русов на соседей, поскольку все стремились купить оружие и боеприпасы только русского производства, в чем Новороссия никому не отказывала, даже мусульманам.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?