Текст книги "Обман"

3

Тот день был тоже совсем обычный. Сестра потом подробно рассказала о нем Юле.

Да, они всегда оставались искренними и полностью доверяли друг другу. Как давно это было…

Вера вела прием как всегда, стараясь находить общий язык даже с очень сложными пациентами. А таких приходило немало. Да и вообще с людьми трудно работать, а тем более с больными, раздражающимися по любому, самому незначительному поводу. Но Вера считала, что раз уж она выбрала себе такую специальность, значит, должна делать свое дело на совесть. И профессия у нее хорошая, раньше называлась «сестра милосердия».

Пожилого мрачного мужика явно замутило, едва он увидел кровь, оставшуюся на кончике иглы шприца. А может, просто нехорошо стало с тяжкого бодуна.

– Вы туда не смотрите, – посоветовала Вера. – Многие не переносят вида крови.

Мужик нахмурился еще больше.

– Как же, не смотрите… Зазеваешься, так всю кровь из тебя высосут! «Ох» не успеешь сказать!

– Ну что вы, кому нужна ваша кровь? – удивилась Вера. – Разве что комарам…

– Комарам! – передразнил ее злобный пациент. – Мировому империализму – вот кому!

Сдвинутый, подумала Вера. Таких-тоже много. Пить надо меньше, вот что.

– Вы напрасно… – начала она, но мужик, не слушая ее, хлопнул дверью кабинета.

Вера вздохнула и покачала головой. Тяжело все-таки… Но люди ждут. Она открыла дверь и пригласила следующего.

На ее призыв живо откликнулся и тотчас вырос на пороге интеллигентный черноволосый молодой человек, хорошо одетый и аккуратно подстриженный. Пациент держал книжку, заложенную листком бумаги. Значит, читал в очереди.

Лет тридцать, автоматически отметила Вера, привыкшая на взгляд определять возраст своих пациентов. Это даже превратилось у нее в игру – потом было интересно проверять себя по картам больных. Ошибалась Вера редко.

Из правого уха у него торчал маленький комок ваты, что, впрочем, совершенно не портило его почти журнальный облик. Отитом страдает, наверное, подумала Вера. Мужчина сразу широко улыбнулся.

– Здравствуйте! Я теперь знаю, что вы – В. Ю. Тимофеева и что вы – лучшая укольщица на свете. Так сказали пенсионеры в очереди, а они, по-моему, знают все на свете. Поэтому я с легкостью вручаю в ваши прекрасные руки свою бледную ягодицу – любую, на выбор, вместе с направлением от отоларинголога. – Он игриво насупился. – Пожалуйста, избавьте меня от воспаления среднего уха. Тем более, что у меня оба основных пока еще ничего. – Он снова заулыбался. – А заодно можете подлечить все остальные органы чувств. Сколько их там у меня осталось, если без ушей? Пять? Вам и делать-то особо для этого ничего не надо: просто улыбнитесь несчастному пациенту лишний раз – вот и получится анестезия!

Вера действительно не сумела сдержать улыбку. Уж очень заразительно сиял этот парень.

– Четыре, если без ушей. Направление, пожалуйста.

Мужчина выдернул закладку из книги и протянул ее Вере.

– Вот, пожалуйста!

Вера взяла направление и пробежала его глазами.

– Наверное, перекупались?

– Вы угадали! – радостно подтвердил мужчина. – В Коктебеле. В Сердоликовой бухте. Напоследок.

– Ничего страшного, – утешила его Вера.

– Да, конечно, ничего страшного! – опять охотно согласился он с ней. – Одним ухом больше, одним меньше, тем более средним! Они только мешают, эти уши, за дверную коробку цепляются, когда домой возвращаюсь. Это если носом удается не зацепить. Видали, какой?

Он развернулся в профиль и продемонстрировал Вере внушительный нос с изящной горбинкой посередине.

Вера усмехнулась и еще раз глянула в направление.

– Очень милый носик, между прочим. Только уколов все равно не надо бояться. Ведь вы, пациент Левин, боитесь уколов?

Он возмутился:

– Кто? Я?! – и немного запнулся, словно обдумывая свои слова. – В общем… э-э-э… Да, боюсь, если честно. Опять вы угадали!

Не бойтесь! – подбодрила его Вера. – Этот прокол я сделаю совершенно незаметно для вашей несчастной ягодицы. А также для вашего среднего уха. Ложитесь. Сбитый с толку Левин лег на кушетку и приспустил брюки и трусы. Вера умело набрала лекарство в шприц, протерла место укола ваткой и ловко уколола.

– Ну, вот и все! Поднимайтесь.

– Уже? – искренне изумился мужчина. – Я и в самом деле ничего даже не почувствовал. Здорово!

Он натянул брюки и встал.

– А ведь я, признаюсь, не слишком поверил бабулькам в очереди. Спасибо вам и извините меня за дурацкий спектакль! Это от страха. Правда. Кстати, меня зовут Илья.

– А я Вера… – улыбнулась девушка. Илья ответил ей улыбкой, но на этот раз несколько растерянной. И взял с топчана принесенную с собой книгу. Вера с любопытством глянула на обложку: издательство «Посев», «Краткий справочник-словарь путешественника. Русский – иврит. Иврит – русский». Интересно, зачем эта книга симпатичному мужчине в расцвете лет?

– Скажите, милая Вера, – вкрадчиво спросил Илья, – а на сколько всего уколов меня приговорили?

– На десять, – ответила она. – Вы же говорили с врачом. Это норма.

– Жалко, – неожиданно вздохнул Илья. – Лучше бы на сто. Или на сто тысяч…

И внимательно посмотрел Вере в глаза. И она почему-то смутилась от этого пристального взгляда…

Ни Вера, ни Юля, разумеется, даже не подозревали, что, вернувшись домой, Илья поспешил поделиться новостью с матерью. Они были друзьями и тайн друг от друга почти не имели.

– Мам, я сейчас ходил на укол. А там такая медсестра… Я такой девушки никогда не встречал… Глаза, как два водохранилища. А уколы как делает! Я даже ничего не почувствовал.

– Перестань листать книгу! Лучше ешь спокойно! Почитаешь потом, – строго сказала мать. – И эта твоя необыкновенная медсестра, конечно, не еврейка?

Илья пожал плечами.

– Да какая разница?

Хотя он прекрасно знал, что мать хочет видеть своей невесткой именно еврейку. Только никак не мог понять этой позиции.

– Тебе не о девушках, тебе об отъезде думать надо! – наставительно заговорила мать. – Учи иврит, язык предков. Приедешь в Израиль, все девушки и так будут твои, с такой красотой-то нечеловеческой.

Илья рассеянно кивнул, думая о своем и слушая мать вполуха. Перед ним словно наяву улыбалась медсестра Вера…

– Знаешь, мам… – задумчиво сказал он. – Ты будешь смеяться, но, по-моему, я влюбился.

Мать мягко улыбнулась.

– Илюша!.. Влюбиться – это счастье. Но сейчас оно тебе ни к чему.

– Ты думаешь? – удивился Илья.

Он был уверен, что счастье не может прийти не вовремя.

– Я знаю! – твердо ответила мать.

И Илья впервые в жизни не поверил ей, хотя вырос с убеждением, что мама ошибаться не может. На сей раз перед ним маячили глубокие глаза Веры… Они звали за собой, манили, ворожили… И они оказались сильнее всего остального.

Вера тоже вспоминала Илью. И вечером, и утром, пока мыла в своей тесной кухоньке посуду. На плите варились яйца и деловито шумел чайник. Вера поджидала сестру, изредка посматривая в окно, когда на бульваре громыхал и звенел трамвай. Она любила свой район, свой дом и привязалась даже к этому привычному и родному трамвайному звону и дребезгу под окном.

А вот, наконец, из трамвая вышла Юля. Вера бросила посуду и побежала встречать сестру. Она всегда радовалась ее приходу, а сегодня ей не терпелось поделиться всем с ней. За Верой еще никто толком не ухаживал, хотя приставали многие. Только не нравились они Вере, ни один из них… Все были не те. Не то, что этот Илья.

Юля вошла в маленькую прихожую молча, насупленная и усталая. Но Вера постаралась сразу развеять ее настроение: улыбнулась и чмокнула в щеку. Сестра нехотя ответила равнодушным дежурным поцелуем.

– Ну и ночка была, я тебе доложу! – пожаловалась она, раздеваясь. – Три раза за ночь я ему постель меняла, пить ни разу не попросил, так под утро все равно обмочился! Не попал, видите ли, в утку, ворошиловский стрелок! А зовут его знаешь как? Тракторбек Бахтиярович.

– Родители, наверное, были пламенные революционеры, – предположила Вера.

Какие революционеры, не смеши! – махнула рукой сестра и направилась в комнату. – Басмачи, скорее всего! Нет, я понимаю, есть имена: Вилен – в честь Владимира Ильича Ленина, Сталина – в честь Сталина. Но Тракторбек в кого? В какую такую честь? В честь трактора, что ли? Ты ему сегодня двойную клеенку подложи.

Вера кивнула и пошла за ней следом. И вновь выглянула в окно. Во дворе их дома слышалась тихая музыка. В соседнем доме, в окне напротив, молодой парень играл на саксофоне.

– Опять наш саксофонист наяривает! – возмутилась Юля. – Надоел до смерти!

– А мне очень нравится, – возразила Вера. – Хорошая музыка. И парень симпатичный.

Сестра взглянула на нее подозрительно и быстро подошла поближе.

– Ну-ка, посмотри на меня! А чего это ты так сияешь? Влюбилась, что ли? Ну, давай, выкладывай, а то у меня со вчерашнего дня тоже что-то странное происходит, не могу понять, в чем дело.

Снова громыхнул старый трамвай. Блеснув светящимися окнами, проковылял по бульвару.

– Понимаешь, – медленно начала рассказывать Вера, – все произошло совершенно случайно. Он пришел. Мы поговорили, в общем-то, ни о чем… Он на меня глянул…

А я на него… Он как будто из другой жизни. Вообще. Знаешь, есть такие люди, у которых всегда все в порядке. В каком-то заоблачном порядке.

– Ага, – поддакнула Юля и шлепнулась на кровать в одежде. – Типа работников торговли. Устала, сил нет!

– Прекрати ерничать! – обиделась Вера и отошла от окна. – Если честно, он мне очень понравился. Очень. Сказал, что у меня прекрасные руки. Шутил, конечно. Но все равно. Тебе еще кто-нибудь такое говорил?

Вера внимательно осмотрела свои ладони и развела руки в стороны по всей возможности. То же самое сделала Юля.

– Завтра, стало быть, он придет в мое дежурство? – задумчиво пробормотала она. – Хм. Интересно, узнает он твои руки или нет? Может, ему другие покажутся не хуже. А что это за странный запах? И какой-то белый дым…

Вера тоже принюхалась и осмотрелась.

– Пожар! – крикнула Юля, срываясь с кровати.

– Яйца выкипели! Скорей! – захохотала Вера.

И сестры вприпрыжку понеслись на кухню, столкнулись в узких дверях, упали на пол и смеялись до колик.

4

К своему следующему дежурству Юля готовилась специально. Продумала косметику: губы тонко очертила помадой потемнее, положила легкие тени вокруг глаз. Тщательно расчесала волосы и перевязала их на затылке черным шелковым бантом. Ногти тщательно покрыла лаком.

В вестибюле поликлиники Юлька полюбовалась на себя в большое зеркало: в белом халате она была по-настоящему красива. Теперь оставалось ждать. Она надеялась на свой шанс и рассчитывала разыграть внезапно предоставленный ей вариант по полной программе. А почему бы и нет? И чем она хуже сестры, в которую якобы влюбился вчерашний загадочный мужчина? Еще надо выяснить все его загадки… Кто он таков и на что способен…

После очередного пациента Юля вдруг глянула на вышитую надпись на нагрудном кармане халата «Ю. Тимофеева». Не все хорошо учла! Она торопливо сбросила халат, достала из шкафчика и надела другой, с вышивкой «В. Тимофеева».

И в этот момент в дверь кабинета постучали.

– Секунду! – крикнула Юля и затаила дыхание.

Неужели это наконец он?

Дверь в кабинет осторожно приоткрылась.

– Можно? – спросил молодой приятный баритон.

– Войдите! – разрешила Юля и повернулась к дверям.

Да, это был он. Темноволосый, интеллигентный, и нос с небольшой горбинкой. В руках он держал букетик фиалок.

– Здравствуйте, Вера! – сказал он. – Это вам.

– Спасибо, Илья, – поблагодарила она с улыбкой. – Вы настоящий рыцарь, хоть и с ваткой в ухе.

Илья продолжал стоять, словно оцепенев. Наконец ему удалось справиться с волнением.

– Какая вы сегодня, Вера… – с трудом пробормотал он.

– А какая? – кокетливо поинтересовалась Юля.

– Нечеловечески красивая… – прошептал Илья.

– Нечеловечески? – весело переспросила Юля. – А это хорошо или плохо?

– Это ужасно! – неожиданно выпалил Илья.

Юля растерялась.

– Почему ужасно?

– Потому что там, куда я собираюсь навсегда, я никогда не встречу такой девушки. Там это совершенно невозможно, – грустно объяснил Илья.

– Где это – там?

Пока Юля мало что понимала.

– На земле обетованной, в государстве Израилевом. – Илья стал еще печальнее.

– Так вы уезжаете? – спросила ошеломленная Юля.

Илья кивнул.

– Ну да… В том-то и дело…

– А когда? – Юле требовалось узнать все досконально.

– Совсем скоро. Я еду с мамой и сестрой. К дяде.

Юля отвела глаза. «Вот и мой шанс, – с горечью подумала она. – Он уезжает навсегда… Вариантик мой неиспробованный».

Она тяжело вздохнула.

– Ну что ж. Тогда спустите штаны.

Домой она вернулась злая. Зато по дороге отоварилась и бросила в авоську макароны, банку зеленого горошка и буханку хлеба.

Вера на кухне мыла пол. Она сидела на корточках, подоткнув полы ситцевой юбки за пояс. Увидев сестру, Вера засмеялась.

– Посмотри на себя! Просто принцесса на горошке. Консервированном. Такой шикарный внешний вид – и эта авоська!

Юлька бросила авоську на пол. Да, это действительно смешно…

– Между прочим, для тебя старалась! Мальчика твоего завоевывала! Кстати, он скоро отвалит навсегда. На историческую родину предков.

– Это куда? – удивилась Вера.

– А ты сама догадайся. Кто у него предки? Вера отложила тряпку в сторону.

– Ты это серьезно?

– Абсолютно! – заявила Юлька. – Если только не придуривается твой кавалер! Да ты что отворачиваешься? Чего кусаешь губы? Тут радоваться надо! Такого мужика отхватила!

– Отхватила… – пробормотала Вера. – Он ведь уезжает…

– Ну, так и ты с ним поезжай!

Юлька все вопросы всегда решала быстро и категорично.

Вера вздохнула.

– Как это я с ним поеду? В качестве кого?

– Да кого угодно! Хоть жены.

– Издеваешься? – Вера смотрела исподлобья, печально и чересчур серьезно.

– Ни капельки! – заявила Юля. – Тем более что я его сегодня до кондиции довела. Теперь главное – не упустить! Видела бы ты, как он на меня смотрел! Какими глазами! Поедом ел прямо, только что куска не откусил. Да он практически уже сделал мне… то есть тебе предложение.

– Правда? – прошептала Вера.

– Ну, конечно! – заверила Юлька сестру. – Так что вперед, лови момент, старшая сестра! В кои-то веки тебе улыбнулась удача… – Она помолчала. – Эх, почему мне все время такая невезуха? Пришел бы он в мою смену…

Вера улыбнулась. Какая у нее добрая, открытая улыбка…

– А ты отбей! Попробуй!

Юля невесело усмехнулась в ответ.

– Да где уж мне…

И еще больше поскучнела, погрустнела, посерьезнела…Словно какая-то мысль не давала ей покоя. Вера вопросительно глянула на сестру.

Юля уловила этот вопрос и кивнула.

– Угу.

Девушки разом потянули за шелковые шнурки на шее, выудив по медной копеечке. Они сжали свои монетки в кулаках и одновременно зажмурились.

«Мамочка, ты нас видишь?.. Ты нас слышишь, мамочка?..»

Вера с Ильей начали встречаться. Вера без умолку рассказывала о себе, о сестре, об их нелегкой жизни, об осточертевшей больнице, о заветных мечтах. Ответные признания Ильи были значительно менее романтическими. Он работал молодым специалистом в области кибернетики, о которой Вера имела весьма смутные представления. А все его жизненные планы четко сводились к одному – долгожданному выезду в Землю Обетованную.

Чаще всего они прогуливались по смотровой площадке на Ленинских горах, возле университета. Они прибегали на свидания в любую погоду, не смущаясь ни дождями, ни ветром. Да и вообще, разве существует для влюбленных такое слово, как «погода»? Или словосочетание «плохой прогноз»?

Однажды, скрываясь от ливня в «защитной зоне» густого парка, Вера и Илья едва не угодили под машину. Илья в этот момент снимал джинсовую куртку и пытался на бегу растянуть ее над головой Веры. Автомобиль, поднимающий брызги веером, резко затормозил перед бегущей ему наперерез парочкой. Гневный водитель высунулся из окна, собираясь ругаться, но, увидев счастливые лица влюбленных, невольно расплылся в улыбке, хотя по инерции и погрозил им кулаком.

Добежав до аллеи, Вера бросилась под дерево и, обхватив ствол руками, прижалась к нему. Примчавшийся следом Илья тоже обнял и дерево, и Веру, словно стараясь защитить ее от потоков воды.

– Мне никогда не было так хорошо, – признался он.

Вера повернулась к нему и улыбнулась.

– Мне тоже. Только ужасно мокро. Илья сильнее прижался к Вере и неловко, как бы случайно поцеловал ее.

– Как тебя согреть?..

Вера думала одно мгновение. Ей показалось, что сейчас даже незачем ни о чем размышлять, ни о чем задумываться. Она любит его, а он – ее… И этим все сказано. Что еще можно добавить к этой короткой и бесконечной фразе?..

– Кажется, я знаю, где нам можно спрятаться, – прошептала Вера.

– Ну да? – обрадовался Илья. – Тогда побежали!

Вера сняла туфли, Илья – ботинки, и двое влюбленных, уже не прячась от дождя, не замечая ничего и никого вокруг, со смехом помчались прямо по лужам к остановке…

Она привела его в свой дом. В подъезде Илья, увидев на стенах картины, удивленно оглянулся.

– Куда ты меня привела? Прямо музей!

– Нет, просто у нас такой дом, – объяснила Вера. – Как мама говорила: «Остатки былой роскоши». Квартира нам досталась от дедушки. А он был большим начальником.

– Значит, вы – номенклатура? – вновь удивился Илья.

– Бывшая. Дедушка давно умер. А мама – недавно. Мы с сестрой остались в своих хоромах вдвоем. Наследницы…

– Извини… – пробормотал Илья. Вера махнула рукой.

– Да ладно… Ты же не знал… Пойдем. Сестры нет. Она на работе.

И Илья пошел следом за ней, одновременно обрадованный и слегка растерянный.

Вера проснулась рано. В окно заглядывало поднимающееся солнце. Привычно громыхал ее родной и любимый трамвай. В доме напротив молодой парень опять играл на саксофоне. Медленная музыка плавно растекалась по двору…

Вера открыла глаза и доверчиво и нежно, как умеют смотреть только любящие женщины, взглянула на Илью. Наклонилась к его лицу… И с тихим смехом вытащила ватку из его уха.

– Илюша, ты слышишь? Это играет сосед. Мне кажется, он чем-то похож на тебя. Просыпайся. Скоро вернется сестра.

Илья медленно открыл глаза. Неторопливо, не говоря ни слова, встал на колени, отвел назад руки с растопыренными пальцами и со страшным звериным рыком завис над Верой. Потом бросился на нее и начал обнимать. Вера весело отбивалась, пока оба с хохотом не свалились на пол, утащив за собой подушку и одеяло. И улеглись, раскинувшись на полу. Илья оглядел спальню и через открытую дверь – гостиную. Вечером он, конечно, ничего толком рассмотреть не успел.

– А квартирка у вас неслабая…

– Это все» от дедушки, – повторила вчерашнее Вера. – Он был большим начальником, я тебе говорила…

– Так… А где у нас дедушка? – весело спросил Илья.

– Ты что, уже все забыл? – удивилась Вера. – Он еще до войны погиб. А мама недавно умерла. Так что в этих хоромах мы теперь вдвоем с сестрой. Наследницы… Я ведь тебе вчера рассказывала…

– Извини… – вновь смутился Илья. Что это он такой забывчивый?.. Может, равнодушен к ее биографии?.. Плохо слушал?.. Или вчера очень волновался?..

– Да ладно… – Вера перевела взгляд на часы. – Илюш, тебе пора.

– А вот и не уйду! Не хочу с тобой расставаться! – Илья смотрел на Веру очень серьезно. – Вообще никогда.

– А как же? – запнулась Вера. – Ведь ты же…

– А никак! Приедешь ко мне в Израиль! Организую для тебя фиктивный вызов по еврейскому родству. Вроде для воссоединения твоей семьи. Поедешь?.. – Илья уставился ей в глаза без малейшего намека на шутку. – Почему ты молчишь? Я спрашиваю, ты поедешь?..

Вера растерялась. Она не была готова к такому повороту событий, хотя и расставаться с Ильей не собиралась. Но уехать в Израиль?.. Вчера она вообще ни о чем не думала, просто не хотела его отпускать.

– Илюш… Ты это серьезно или… или… потому что… – Она взглянула на него вопросительно. – Потому что мы с тобой сейчас проснулись рядом?

– Мы проснулись рядом и будем просыпаться так еще много-много раз. Всегда! Всю нашу жизнь… Вера, я – не просто серьезно. Я – очень серьезно, серьезней не бывает!

Вера поняла, что пришла пора принимать окончательное решение. И некогда колебаться, и незачем раздумывать – что да как да почему… Сейчас есть только два ответа – да или нет.

– Я верю тебе, Илюша, – сказала она. – И я… я приеду к тебе. Это тоже серьезно. Потому что я тоже хочу просыпаться с тобой, и ни с кем больше. И еще я хочу, чтобы ты остался единственным мужчиной в моей жизни. Ты сам-то готов им стать?

Илья расплылся в счастливой улыбке.

– Все, Веруня! Все! Считай – уже им стал! Все!

Незаметно для Ильи Вера коснулась монетки у себя на груди. Илья привлек ее к себе. Прямо на полу.

За окном снова прогромыхал трамвай.»

После ухода Ильи Вера осталась лежать на полу под одеялом в спальне. Подушка валялась рядом. Вера застыла с раскинутыми в стороны руками, с закрытыми глазами, со смутной улыбкой удовлетворенной Джоконды.

Такой и увидела сестру Юля, вернувшаяся с ночного дежурства.

– Можешь ничего не докладывать! – ревниво сказала она. – И так все ясно. Со вчерашнего вечера. Могу даже уточнить срок избавления от девственности. Поздравляю!

Вера отозвалась, не открывая глаз.

– Это было обалденно. Он хочет, чтобы я уехала к нему. Навсегда!

– А он не уточнил, ты – ты или ты – я? – спросила Юля с легкой издевкой.

Вера по-прежнему не открывала глаза и улыбалась.

– А ты сама уточни. Завтра у него последний укол в твою смену.

Юля постояла еще мгновенье, развернулась и вышла из спальни. Сестра словно провоцировала ее, словно подталкивала на что-то…

– Ладно, уточню, пробурчала Юля. – Завтра непременно поставлю все точки над «i». – Она посмотрела на настенный календарь в прихожей. – Как раз в твое ночное дежурство, старшая сестра.

Юля готовилась к этой встрече почти так же, как и к предыдущей. Снова накрасилась и надела белый халат сестры.

Илья примчался счастливый и возбужденный. Но Юля постаралась не заметить его радости, невозмутимо сделала укол в ягодицу и придавила место укола ватным тампоном.

– Ну, вот и все, – спокойно сказала она. – С этой минуты больной Левин официально считается здоровым.

– Нет, не все! – возразил Илья.

Он неожиданно резко повернулся и привлек Юлю к себе. Вырваться из его крепких рук было невозможно. Стеклянный шприц отлетел в сторону и разбился… Илья задыхался…

– Нет, только не здесь. Сумасшедший… – прошептала Юля. – Приходи вечером. Сестра сегодня в ночь работает.

Но при этом она все же успела ответить на его поцелуй. И еще раз. И еще…

Проснулись они не слишком рано. Илья, обнимая Юлю, тотчас взглянул на часы.

– Проспали мы с тобой. Сейчас нас застукают.

Юлька усмехнулась.

– Теперь уже все равно. Не думай об этом… Ой, что это ты вытворяешь?

Она расхохоталась. Очень смешно… Илья внезапно поднялся и завис над ней, изображая чудовище, готовое броситься на свою жертву. Он страшно зарычал и оскалился…

В этот момент дверь в спальню распахнулась. Вера… Ну что ж, Юля к этому была готова. А на всех остальных ей ровным счетом наплевать!

Не веря своим глазам, Вера, застыв на пороге, наблюдала за сценой в постели. Илья что-то почувствовал, что-то угадал по взгляду Юльки, вдруг скользнувшему в сторону… Он стремительно обернулся и тоже застыл с поднятыми руками и страшной маской на лице. Он увидел еще одну Веру. Ошеломленный, Илья переводил глаза с Юли на Веру, затем снова на Веру… И снова на Юлю.

– А-а-а-а… – с трудом протянул он.

– Вот сейчас ты действительно чудовище! – еле сдерживаясь, сказала Вера. – Не то что в прошлый раз. Правда, Юль?

Сестра отозвалась неприязненно:

– Я не знаю, как было в прошлый раз! Я знаю, как было в этот. Просто замечательно!

Илья наконец пришел в себя, хлопнул себя ладонью по лбу и понемногу начал соображать.

– Юля?! Это что, значит, не Вера? Выходит, ты Вера, а ты… Ну, надо же… – Он по-прежнему переводил глаза с одной сестры на другую. – Я все понял. Вы – близнецы! И вы меня разыграли. А я просто самонадеянный идиот. И, выходит, еще и развратник?..

Илья еще раз посмотрел поочередно на обеих, задержав взгляд на Вере.

– Вер, ну ты же понимаешь, что я не нарочно?

Она продолжала стоять молча. Внезапно Илья захохотал и стал натягивать джинсы.

– Вот это да! Это по-нашему! Как меня сделали! А я-то еще подумал ночью, как же это так, что моя Верочка осталась девственницей! Ну, почти… Как будто в тот раз у нас не вышло. А у нас, получается, еще как вышло! Да?

Он радостно обращался к Вере в поисках подтверждения своих слов, но так же резко осекся и виновато посмотрел на Юлю, окончательно запутавшись в хитросплетениях родственных интриг. И перестал смеяться, немного растерявшись. Здравый смысл подсказывал ему, что лучше всего сейчас удалиться, чтобы не попасть под перекрестный обстрел.

– Ну, вы тут разбирайтесь, девчонки, а я должен бежать. Отбываю через три дня – семьдесят два часа дали на сборы. Но, как порядочный человек, теперь я пришлю два вызова. А уж вам между собой разобраться придется, кому ехать, как… – Он замялся. – Как невесте. Вы обе потрясные! Нет, я серьезно!.. Потрясные!..

Илья торопливо затянул узлы на шнурках ботинок.

– Ну все, пора сваливать. Моя мама, наверное, уже с ума сошла от волнения. Приготовьте ваши данные, ну там: паспорт, прописка, анкеты, родня…Целую всех. – Он выскочил из комнаты и уже из прихожей крикнул: – Язык наш учите дурацкий!..

Юля победно улыбнулась.

– Что и требовалось доказать, старшая сестра! Иди, поцелуемся.

Вера ответила после маленькой паузы:

– Иду.

Она подошла к сестре и со всего размаха влепила ей пощечину. Затем взяла с кровати одеяло, перекинула через плечо, другой рукой прихватила подушку, повернулась и вышла из комнаты. За окном громыхнул трамвай.