Текст книги "Муж. Любовник. Чужой"

Глава 5
Допрос Дианы

Алексей открыл дверь кабинета. Диана вошла. Одетая в светлую кофту да прежние джинсы, она не походила на вчерашнюю соблазнительницу. Поздоровавшись, Диана заправила пару выпавших из хвоста прядей волос за уши, открыв бледное лицо, и робко спросила:

– Андрей Анатольевич, скажите пожалуйста, я ошиблась и Янина умерла своей смертью?

– Здравствуйте, Диана Сергеевна, нет, – ответил Андрей и неожиданно для себя добавил: – к сожалению. Факт насильственной смерти установлен, да вы присаживайтесь.

Он вышел из-за стола, пододвинул Диане стул и одними губами спросил помощника за её спиной:

– Принёс заключение?

Алексей кивнул, протянул результат и нарочито громко спросил:

– Андрей Анатольевич, разрешите идти?

– Но будь на связи. – Андрей положил документ на стол, отошёл к тумбе, щёлкнул тумблером электрочайника: – Что пить будем, Диана Сергеевна?

Диана лишь покачала головой, Андрей выключил чайник, вернулся к столу и устроился в кресле:

– Тогда продолжим. Скажите, в котором часу…

– Хотя, если можно, то чаю, – попросила Диана.

Метнув на неё выразительный взгляд, который Диана проигнорировала, продолжая смотреть перед собой, Андрей вышел из-за стола, вновь включил чайник, звякнул о блюдца чашками, побросал в них ложки.

– Итак, – Андрей поставил чай Диане и кофе себе, – в котором часу Янина пришла на работу тринадцатого?

Отпив, Диана кивком поблагодарила, достала сотовый, включила его после заминки с экраном, но убрала:

– Ах да, забыла совсем. Она звонила на рабочую трубку. Там можно проверить?

– У меня есть список звонков рабочего телефона. – Андрей достал сводку рабочего номера клиники, но Диане не дал: – Так во сколько она звонила?

– Подождите секунду. – Диана полезла рукой в недра сумки, поискала там что-то, взглянула и ответила: – Приблизительно в шестнадцать сорок. – Диана вопросительно смотрела.

– Шестнадцать сорок, – подтвердил Андрей.

Диана довольно кивнула:

– Ну вот. Признаться, я думала, пройдёт минут тридцать, прежде чем она появится, столько обычно ехать от её дома. Но она пришла максимум через пять.

– Почему вы удивились? Какая, в сущности, разница, пять или тридцать минут? – Андрей вглядывался в Диану, но сколько ни старался, не мог увидеть в ней сегодняшней – вчерашнюю. Только голос был прежним, глуховатым и волнующим.

– Вообще никакой. – Диана пожала плечами. – Особенно если учесть, что месяца не прошло с тех пор, как Янина навсегда уезжала.

– С чем было связано её столь внезапное возвращение, не знаете?

– Чужая семья, не хотелось бы об этом, – снова пожала плечами Диана.

– Но всё же, Диана Сергеевна?

– Сказала, не знаю, – отрубила она.

– Ну, хорошо. Что делали, пока её ждали?

– Ничего. – Диана заговорила мягче: – Сверила кассу, налила себе чай, вот, собственно, и всё, что успела.

– Скажите, вы были рады её возвращению?

– Поймите, Андрей Анатольевич, подругами мы никогда не были. По сути, мне всё равно, где она. Любой вариант имеет и плюсы, и минусы.

– Каковы же плюсы её присутствия?

Диана даже не стала думать:

– Я отрабатывала обычную смену, а не по восемь, десять, а то и двенадцать часов, что случалось, когда Янина бывала в отъезде.

– А каковы минусы?

– Как вам объяснить? Понимаете, Янина считала, что любой, кто приходил в клинику, – её пациент, без вопросов, и всех забирала себе. Выдумывала миллион отговорок, даже если люди прямым текстом просились ко мне. Один раз дошло до смешного. Она назвалась моими именем, отчеством, и человек был уверен, что ходит лечиться ко мне, пока в один из отъездов Янины не попал на меня настоящую. Представляете, пришлось мне доказывать, что я – это я. Паспорт пришлось показать. – Диана усмехнулась. Андрей тоже:

– Смотрю, жили вы весело.

– Это не весело, – возразила Диана. – Ну, хорошо у меня – муж, и работаю я больше для собственного удовольствия, а если б на мне держалась семья? Янина – особа не бедная, но откроит копейку у всякого, не задумываясь. Откроила бы.

– Скажите, вы любили её, Диана Сергеевна? – спросил Андрей.

– Я, Андрей Анатольевич, слава богу, нормальной ориентации. Мужчин люблю.

– Вы меня правильно поняли.

Диана вздохнула:

– Вы правы, я её не любила, царствие ей небесное.

– Интересно, за что?

– Не хотелось бы об этом, это моё личное дело. Она была в целом хорошим человеком, думаю, зла никому не делала. У Янины было много подруг, возможно, они охарактеризуют её лучше, чем я.

– А у вас много друзей?

– Нет, совсем нет. – Диана не сдержала ухмылки: – Есть подруга одна, но она живёт в другом городе, и встречаемся мы самое частое раз в год. А последние лет пять того реже.

– Контакты подруги, – сказал Андрей.

– Вы серьёзно? – Диана удивлённо взглянула и открыла в телефоне данные: – Светлана Голубева, пожалуйста.

– С кем же вы общаетесь? – Андрей записал номер с экрана.

– На работе, знаете ли, достаточно общения.

– А по душам? Нужно же хоть иногда поговорить по душам?

– Есть муж. – Диана еле заметно повела плечами.

– С мужем вы делитесь сокровенным? – не поверил Андрей. – В смысле, есть ли у него на это время?

– Про Олега многие думают, что он жёсткий, даже жестокий. Но он разный. Вот пример. Олег решил подарить сыну собаку, занялся выбором и принёс домой вот такусенький, – улыбаясь, Диана сложила руки лодочкой, – комочек. Занимался ей только сам. А вы представляете, сколько забот со щенком? А когда на тренировках выяснилось, что Кузьма лишена не только бойцового, но и элементарного охранного инстинкта, её и в разведение из-за этого не взяли, несмотря на чистейшую родословную, Олег от неё не отказался. Даже подарил специальную шлейку вместо ошейника. Бульдожкам ведь опасно в ошейнике ходить – шея толстая, как голова, ушки маленькие, может сорваться. Разве это не говорит о моём муже другое?

– Да, в таком ракурсе про Олега Петровича мне ничего не известно. То есть с мужем у вас действительно доверительные отношения?

– Действительно.

– Но, по его словам, получается, вы занимались последней пациенткой, а не Янина.

– Не по его, Андрей Анатольевич. А Янины. Зачем она сказала так, я не знаю. Спросите у пациентки той, она скажет. Или это невозможно?

– Почему невозможно? Возможно. – Андрей достал протокол, зачитал: – «Во вторник, тринадцатого апреля меня принимала врач Диана Сергеевна, к которой я записалась по рекомендации своей подруги Галины Фёдоровны Сморчковой». Дата. Подпись. Смотреть будете?

– Не может быть, – поразилась Диана. – По телефону она мне не сказала, что она от Сморчковой, иначе я бы Янине её не отдала.

– Почему?

– Галина Фёдоровна ветеран чего-то там стародавнего, такая, знаете, активная женщина. Дружит со многими, бывшими раньше известными, людьми, часто их направляет ко мне. Но с такими надо быть очень тактичной, чем Янина, увы, не страдала.

– Объясните.

– Понимаете, они в прошлом были, ну, я не знаю, начальниками какого-нибудь местного исполкома. Былое могущество – в прошлом, осталась лишь старость, и большинству из них очень обидно, когда на них смотрят как на простых стариков.

– Свидетельница – никакой не начальник, – заметил Андрей, – а медсестра из местной психушки. Довольно склочная бабка.

– Вот, вот. Я и говорю, что с ними надо быть бережнее.

– Всё это интересно, Диана Сергеевна. Так вы признаётесь, что принимали Иванову в тот вечер?

– Нет, говорю же вам. Раз мне не верите, приведите её, пусть посмотрит и скажет, меня ли она тогда видела.

– Мне пришла в голову эта же мысль, и я показал свидетельнице фотографии. Вас опознали. Вот результат, ознакомьтесь. – Андрей показал протокол. Диана его не взяла:

– Не может быть этого. Могла она ошибиться? Человек старый. Приведите, пусть так посмотрит.

– Не будет иметь процессуальной силы.

– Почему?

– Свидетельница уже видела вас на фотографии. Но не расстраивайтесь раньше времени, Диана Сергеевна. На одних показаниях Ивановой целого обвинения не выстроить. К тому же она поделилась, что весь приём доктор была в медицинских шапочке, маске и очках. Так что без этих аксессуаров опознать вас ей было непросто.

– Но в таких аксессуарах она даже вас за меня примет! – воскликнула Диана.

– Диана Сергеевна, не горячитесь. Никто вас не обвиняет ещё.

– Ещё?! Кого же вы обвинять станете, мне интересно? Иванову эту? Или вахтёршу нашу – тётю Веру? Я не совсем дура, Андрей Анатольевич! Детективы люблю, как вы уже знаете.

– Согласен, Диана Сергеевна, вы не совсем дура… – Андрей запнулся, осознав, что сказал нелепость. – То есть я хотел сказать, по-моему, вы совсем не дура и должны понимать, что только чистосердечное признание может помочь вам. Но желательно его озвучить до того, как всё прояснится под грузом улик. Впрочем, и тогда не поздно. Держите мой номер, звоните в любое время.

Диана убрала в сумку визитную карточку Андрея и откинулась на спинку стула:

– Можно мне закурить?

– Вы курите? – Андрей всерьёз удивился.

– Сигарету дадите – с удовольствием выкурю.

– «Парламент» лёгкий с ментолом годится? – Андрей вынул из кармана запаянную слюдой пачку.

– Более чем. – Диана сдёрнула плёнку с коробки, откинула крышку, достала одну сигарету и поднесла белый фильтр к губам: – И зажигалку.

Андрей потянулся через стол и щёлкнул кремнем. Диана прикурила:

– Куда стряхивать?

– В чашку.

– У вас нет пепельницы?

– Бросаю.

– А-а… – Диана разогнала рукой с сигаретой дымок над столом и выдохнула сизый поток в сторону. Андрей терпеливо смотрел, как она неспешно затягивалась.

– Андрей Анатольевич, где можно вымыть? Терпеть не могу мочёные окурки. – Диана бросила сигарету в остатки чая.

– По коридору до конца, женская уборная.

Диана вышла. Андрей решил, что если она сейчас позвонит кому-либо, номер пробить будет легко, но заметил край телефона в её оставленной на стуле сумке.

– Андрей Анатольевич, – Диана вернулась и поймала его взгляд, – я угодила в престранное положение. Скажите, пожалуйста, сколько у меня осталось времени в роли свидетельницы?

– Улик предостаточно, – ответил Андрей.

– Вы что, предъявляете мне обвинение?

– Вообще это моя обязанность.

– Убила не я, я не лгу… но, скажите, кто может узнать о том, что записано в деле?

– Пока что никто. Адвоката имеете ввиду?

– Понимаете, у меня есть другое алиби, но раскрыть я его не могу.

– Да уж, – Андрей ухмыльнулся, – ваше первое алиби ни к чёрту.

– Понимаете, я не могу и не хочу никого подставлять.

– Ого, закрутили, Диана Сергеевна! Вы не заигрались?

– Мне просто нужно побыть одной и немного подумать.

– С этим вообще без проблем. Могу поместить вас в прекрасную одиночную камеру.

– Мне не до шуток сейчас.

– А я и не шучу, – отрезал Андрей. – Где у меня гарантии, что вы не скроетесь неизвестно куда, используя подставной паспорт, к примеру? Думаю, вашему мужу устроить такое труда не составит.

– Вы не поняли. Олег думает, что я была тогда на работе, и уверен, что я невиновна, в этом, кстати, он прав. Он наймёт адвоката, залог внесёт, но скрываться? Позвольте мне хотя бы до завтра побыть дома?

– За вами будут следить, естественно. – Андрей спохватился, когда слова уже вылетели, но Диана промаха не заметила. – А смысл? Ведь мы всё равно всё узнаем.

– Понимаете, случилась ошибка. Я не виновата, хотя, согласна, по вашим данным, кто, если не я. Позвольте мне подумать до завтра, а там уже предъявляйте своё обвинение.

От слежки ей никуда не скрыться, экспертиза по пальцам ещё не готова, Андрей сказал:

– Ну хорошо. На оформление бумаг ещё нужно время. Но вы точно не сбежите? А то у меня очередное звание накроется.

– Не рановато вам до полковника? – Диана удивлённо взглянула на китель Андрея, погоны которого украшали пары новёхоньких звёзд.

– Разбираетесь в званиях? – удивился Андрей, досадуя, что оставил парадную форму на вешалке. – Ладно. Жду вас завтра. Во сколько вам будет удобно?

– Что вы, что вы! – Она быстро встала: – Как скажете, так и приду.

– В двенадцать нормально?

– Дня? – уточнила Диана.

– Естественно. – Андрей отдал подписанный пропуск и набрал помощника, едва дверь за Дианой закрылась: – Алексей, за Агеевой быстро. Номер учтён? Звони, что будет.

Алексей скоро перезвонил и отчитался, что Диана стоит на крыльце, разговаривает по телефону, и обещал сообщить, как пробьёт, с кем. А Андрей вдруг ощутил беспокойство. Пока Диана сидела здесь и говорила, что не сбежит, он мог бы поклясться, что так и будет. Но стоило ей уйти, он понял – другого варианта, чем скрыться, у неё нет. Этим она подтвердит, что виновна, да, но и уйдёт от ответственности. И где потом её искать?

Ругая себя то наивным, то дураком, Андрей втайне надеялся, что на этот раз ошибается. Алексей позвонил вновь:

– Андрей Анатольевич, её номер молчит. Может, у неё ещё есть симка, кроме той, что указана в деле?

– На мужа её пробей. По фирме его пробегись! Что, всё нужно объяснять?! – вспылил Андрей.

– Да проверил я, все молчат, – виновато ответил Алексей.

– Ладно. Глаз с неё не спускай.

Отключив телефон, Андрей снял очки и сдавил переносицу. В голове стучало одно – помощник Диану упустит, неизвестно как, но упустит. Она и на сроки любые согласилась, ей бы только выйти отсюда. Андрей достал сигарету, телефон зазвонил.

– Да? – рявкнул Андрей, не взглянув, кто набирает.

– Любимый? – раздался голос Алёны. – Ты до скольких сегодня? И что приготовить на ужин?

– А, это ты. – Андрей постарался скрыть раздражение, не хватало нотаций жены. – Не знаю, может быть, поздно. Приготовь что-нибудь.

– У тебя что, проблемы? – участливо спросила Алёна.

– Надеюсь, что нет, – ответил Андрей, мысленно послав жене типун на язык.

– Тогда я приготовлю креветки и салат с кедровыми орешками. Или тебе чего-то другого хочется? Ты мне только скажи, я в магазин успеваю съездить.

– Креветки с орешками будет чудесно. Алёна, извини, звонок на второй линии. – Андрей отключился.

Звонка, конечно, никакого не было. Предчувствие не отпускало. Экран вывел входящий помощника. Андрей нажал на «приём» и поднёс телефон к уху.

– Андрей Анатольевич, – сказал Алексей таким глухим тоном, что мог бы не продолжать, – она ушла.

Андрей глубоко вдохнул и закрыл глаза:

– У меня голова сейчас лопнет. Как?

– Зашла в солярий. Я встал у входа. Подождал минут двадцать, тоже зашёл. Администратор меня успокоила, сказала, что девушка оплатила пятнадцать минут и вот-вот должна выйти. Мы подождали ещё, никто не выходил. Тогда я приказал открыть кабинку. Там ни её, ни одежды, окно только открыто. Оно на другую сторону выходило, в кусты.

– Лёша, ты что, блин, в солярии никогда не загорал, что ли?!

– Нет, а что? – изумился помощник.

– Да с такой, как у неё, бледной кожей она через пять минут оттуда выползла бы красной, как рак. Моя жена и то меньше выстаивает, а она загорать обожает. Пятнадцать – край с шоколадным загаром. Постой. – Андрей смял сигарету и бросил в ведро: – А решётки? У них что, решёток на окнах не было?

– Какие решётки, Андрей Анатольевич? Жалюзи электронные, утром поднял, вечером опустил.

– Администраторша, может, знакомая?

– Говорит, первый раз Агееву видела. Салон рядом с нами, Андрей Анатольевич, в соседнем доме, вряд ли Агеева сюда ездила.

– Короче, слушай меня. Езжай теперь к её дому и карауль там хоть до утра. Если Агеев поедет куда, следи и за ним, и за квартирой, понятно?!

– Но, Андрей Анатольевич, как?! – возмутился помощник.

– Лёша!! – сказал Андрей таким тоном, что возмущение прекратилось.

Пытаясь развеселить себя мыслью, что уйти от милиционеров оказалось не так уж и сложно, Диана старалась унять пульс, стучавший в ушах, висках и под рёбрами слева. Дмитрий сказал идти вдоль проспекта и обещал скоро подъехать. Она и шла, вслушиваясь в дорожный гул. С проспекта послышался рёв мотора, Диана вскинула голову. Мимо пронёсся розовощёкий юнец на бывалой отечественной легковушке. Диана дала себе слово не дёргаться и стала смотреть для разнообразия на дома. Из-за крыш выползала тяжёлая туча.

Натужный звук двигателя повторился. Диана перевела взгляд. Приоткрылась пассажирская дверь незнакомого автомобиля, вставшего возле бордюра. Диана подошла, заглянула внутрь. За рулём сидел Дмитрий.

– Привет. – Диана, подсев, ответила на его поцелуй.

– Дин, что случилось опять? – тронув машину с места, строго спросил любовник.

Смотреть на него расхотелось, Диана взглянула в окно на темнеющее небо:

– Дим, я попала.

– Из-за хозяйки твоей?

– У меня нет алиби. – Диана через силу посмотрела на Дмитрия: – Точнее, моё алиби – это ты.

Любовник помрачнел:

– Да уж.

С проспекта машина свернула в проулок. Проулок упёрся в тупик. Дмитрий загнал автомобиль под низкорослое деревце, ветви которого густо укрыли все стёкла.

– Нельзя? – тихо спросила Диана, с листвы капала вода, и тонкие веточки нервно размазывали капли в короткие линии.

– Не в том дело. – Дмитрий достал было телефон, но снова убрал его. – Ты тогда позвонила резко, ну, я и ляпнул Наташке, что мне по работе надо. Короче, она теперь хоть на Библии, хоть под присягой будет божиться, что я пришёл тогда вечером в половину шестого, а ушёл утром на следующий день в районе восьми.

Сердце заныло, глаза стало пощипывать, Диана потёрла веки рукой:

– Дим, а если сказать всё равно?

– Дин, если Наталья узнает, что я с другой встречался, вообще жизнью клясться начнёт, что дома был. Да ещё в деталях опишет, что я ел, что по телику смотрел и в какой позе мы сексом занимались, несмотря на ответственность за дачу ложных показаний и неминуемую кару небесную, – тихо проговорил Дмитрий и добавил громче: – И потом, заяви ты подобное на следствии, думаешь, до Олега не дойдёт?

Диана погладила пальцем серый пластик панели. Нет, чёрный запылившийся пластик. Палец стал грязным, панель заблестела.

– Следователь уверял, что нет, – задумчиво рассматривала палец она. – Что же мне делать?

– Дай подумать. – Дмитрий снова достал телефон, поискал что-то в нём и воскликнул: – Слушай! Есть у меня человечек один, должник. Так давай мы тебе его и подложим, мол, с ним ты в тот вечер в мотеле была? Какая в принципе разница? Не горячись только.

– Да, и мы с ним засыплемся в показаниях. – Похолодев от услышанного, Диана открыла ящик панели, нашла пачку влажных салфеток и вытерла палец.

– Слушай, а это выход! Я всё ему про тебя расскажу, а ты его разглядишь без одежды. Про секс уж насочиняете что-нибудь, дурное дело – нехитрое. Надо же, придумал! – самодовольно заметил любовник.

– Нехитрое, говоришь. – Диана замяла салфетку в карман на двери. – Спасибо, конечно, Дим, но мне надо подумать.

– Думай, думай, дай знать только. Сейчас кто куда? – Дмитрий провёл рукой по границе её волос, запуская в них пальцы. От этой почти невесомой ласки по коже Дианы побежали лёгкие волны, которые могли привести к буре страсти. Диана поняла, что её взгляд затуманился, и отвернулась:

– А если я всё равно скажу, Дим?

– Я буду всё отрицать. – Любовник убрал руку и отодвинулся.

Глядя перед собой, Диана спросила:

– Из-за Натальи? – В отражении на стекле она увидела, что Дмитрий качнул головой. – Ладно, Дим, я пойду. – Диана судорожно водила рукой по двери, но не могла нащупать рычаг, чтобы открыть.

– Какое пойду? Не видишь, как льёт? Отвезу я, – сказал Дмитрий.

– Не стоит. – Диана взглянула в окно. Она не заметила, как редкий дождь разошёлся в грозу. О стекло бились потоки воды, не разглядеть было даже деревца, укрывшего машину. «Мне сейчас лучше промокнуть до нитки!» Нащупав злосчастную ручку, Диана её потянула, в замке что-то щёлкнуло, дверь не открылась. – Дим, дай мне выйти, – с ноткой угрозы в голосе сказала Диана и вновь потянула ручку.

– Машина не моя, сломаешь, – спокойно ответил любовник.

– Открой, ну, пожалуйста.

– Дин, ты не поняла. – Дмитрий вновь коснулся её, Диана отпрянула. – Не из-за Натальи это, пойми. Если моё имя хотя бы мелькнёт хоть в каком скандале, делу всей моей жизни – конец. Представляешь, я, хозяин целой группы охранных фирм, не сумел себя обезопасить. Многие хотят занять моё место. Молодым надо всё и сразу. А я двадцать лет заводил и поддерживал связи, подбирал людей, обучал. Что я тебе рассказываю? Сама видела, как Олег работает.

– Значит, мне можно сесть за решётку, чтобы ты продолжал дело всей своей жизни? – Диана вжалась спиной в дверь.

– Почему сесть-то? Авдей куда смотрит? Тебе что, обвинение предъявили?

– Не предъявили! – сдерживая слёзы, прошептала Диана. – Но завтра предъявят, если я не представлю им алиби!

– Я и не знал, что там такие проблемы, – сказал Дмитрий. – Почему раньше не говорила?

– Сейчас говорю.

– Дин, по-любому мне нужно время всё разузнать. Завтра к обеду управлюсь.

– Меня завтра в двенадцать уже ждут!

– Раньше никак не успею, даже если сейчас начну. – Дмитрий задумался. – А может, тебе ненадолго смыться? Пока концы не срастутся?

– Дим, ты мне добра желаешь или что? – Диана набрала побольше воздуха, чтобы возмутиться, но Дмитрий одним поцелуем вжал её в кресло.

Вокруг сверкало, гремело, но Диана не в силах была различить, что это – буйство природы или неистовство страсти. В глазах поплыло, в животе сладко заныло. Больше всего ей хотелось тотчас раздеться и прижаться к телу любовника. Словно прочитав её мысли, Дмитрий задрал её джемпер и припал губами к обнажённой коже. Вспышка в сознании вернула Диану к реальности.

– Дим, стой. – Она отстранилась, пытаясь понять, что её беспокоит.

Дмитрий развёл её руки и продолжил ласкать. Теперь зудело в груди, и лишь его поцелуи дарили облегчение. Зажурчала молния на джинсах Дианы.

«Я буду всё отрицать», – полыхнуло в её мозгу посреди вакханалии ощущений. Она оттолкнула любовника, опустила джемпер. Дмитрий снова нырнул под джемпер руками, шепча:

– Дин, ты с ума сошла? Дай мне, хочу…

– И чем же мы здесь, интересно, сумеем заняться? – съязвила Диана, стараясь скрыть, что ей трудно бороться со страстью.

Дмитрий отодвинулся:

– Раньше тебя это не останавливало.

– Раньше меня не подозревали в убийстве. – Диана расправила одежду и стала смотреться в зеркальце.

Лицо Дмитрия похолодело. Он побарабанил по рулю:

– Мужика, короче, не хочешь?

– Нет.

Странно, но ливень закончился. Дмитрий расправил одежду и тронул машину:

– Тогда стой на своём, пока я пробью, что к чему, осторожно узнаю, что муж твой делает. Не дадим мы тебя посадить, будь спокойна. – Любовник натянуто улыбнулся.

– Знаешь, а мне почему-то кажется, что Олег, узнай об этой твоей фразе, придерживался бы другого мнения. – На глаза навернулись слёзы, Диана отвернулась к окну.

Дмитрий тронул её за плечо:

– Дин, Дин, ты что?

– Мне страшно, – дрогнувшим голосом сказала она. – Почему такое случилось?

– Не знаю, Дин, чертовщина какая-то. – Дмитрий её обнял. – Но одно скажу точно, если человек невиновен, подделать улики достаточно сложно.

– Что значит – «если»? – Диана вскинула влажный взгляд. – Ты – единственный мой свидетель, и так говоришь.

– Да я не про то, Дин. Я про то, что надо сперва разузнать, может что подложили?

– Подложили? – Диана на миг задумалась. – Кому это нужно? Бред полный.

– Я, к примеру, сказал, – ответил Дмитрий. – Вытащу я тебя, вытащу. Ты мне веришь?

– У меня выбора нет. – Диана вздохнула и вытерла слёзы.

– Так, я не понял? А без выбора – нет, что ли?

– Да верю я, верю. Останови здесь, пожалуйста.

Дмитрий прижался к обочине, затормозил:

– До дома ещё далеко. Давай довезу.

– Прогуляться мне надо. – Диана открыла дверь.

– Номер этот выбрасывай, в понедельник новую симку тебе передам и сам со своего нового номера позвоню. – Дмитрий её поцеловал, и Диана вышла из машины.

Машина растворилась в потоке. Тревога так сдавила сердце Дианы, что оно вновь забилось, как час назад, когда она выбралась из солярия через окно.

«Он не любит меня, – стучало в висках. – Любил бы, не стал бы отказываться подтвердить моё алиби. Он бы помог. Но он обещал, что поможет! – подумала Диана с робкой надеждой. – Не любил бы – не стал бы ничего обещать. Или стал бы? Так с ума сойти можно.

А с уликами что? Дима сказал, что улики могли подделать. Но это он махнул лишнего. Кому это надо? Хотя Андрей Анатольевич тоже спрашивал, есть ли у меня враги. А это – два не связанных друг с другом человека. Неглупых, между прочим, и с высшим юридическим образованием. И с более, чем двадцатилетним стажем работы. Или у следователя нет двадцати? Сколько ему, интересно? Сорока нет точно, и уже подполковник? Видимо, папа дарит ему не только машины.

А что, если ошибаются оба? Ведь я ни при чём и никого не убивала. Вот смеху-то будет, если по милицейским уликам выйдет, что я – убийца».

Улыбаясь, Диана встала под рекламным плакатом нового фильма на фасаде торгового центра и достала телефон:

– Олежа, ты уже дома? А я только-только из милиции вышла. Прогуляться решила. Расстроилась, да. Хочу покормить уток в парке. Спасибо, не надо. Такси мне не надо. Не надо мне никакого Сергея, пожалуйста. Я лучше пешком. Ты Кузьму уже выгулял? Нет? Прекрасно. Дождись меня, вместе пойдём. Через час появлюсь точно.

Убрав сенсорный, Диана достала кнопочный телефон и отыскала визитку Андрея.

– Добрый вечер, узнали? Только, будьте добры, не называйте по имени. Не могли бы мы сейчас с вами встретиться? В кинотеатре торгового центра идёт новый фильм. Сеанс через двадцать минут. Купите билет на первое место последнего ряда. Успеваете? Вот и отлично. Я к вам подойду.

Когда Андрей узнал голос Дианы, ответив на незнакомый входящий, не поверил своему счастью и у него перед глазами пронёсся остаток дня с того момента, когда он считал, что Диану ему уже никогда не увидеть. Да, он отправил помощника следить за её домом, не особенно веря в успех. А что ещё оставалось?

Андрей сидел за столом, лихорадочно размышляя. Карьера, с которой ему везло с первых лет службы, неслась под откос. Потеря свидетеля, а уж тем более подозреваемого – непростительный промах. Начальство ведь не волнует, что ты не в силах уследить за свидетелями и подозреваемыми по делам в твоей разработке. Ты обязан предугадать, кто, когда и куда может скрыться.

– А если расписать всё под другую версию? – спросил себя Андрей. – Я ведь ещё ни перед кем ни отчитывался. Задача, если подумать, несложная. Попробуем рассмотреть улики под новым углом. – Андрей раскрыл папку с делом: – Варианты? Доведение до самоубийства, самоубийство, несчастный случай. Пойдём от простого.

Он перечитал протокол осмотра. Несчастный случай отпал сразу – не было очевидности случившегося, не было рядом с трупом яда. Если Янина и выпила из флакона, то не по ошибке. Помогла бы экспертиза по пальцам. Но стоп! Затёртых мест в кабинете не было, значит, никто не пытался скрыть пальчики. Так что второй вариант – самоубийство – был возможен.

«Могла Пыжикова яд достать? Конечно, могла. Убийца же где-то достал», – воодушевлённый, Андрей просмотрел показания свидетелей.

Диана о покойной особо не распространялась, зато уверяла, что когда вышла с работы, Янина оставалась живой. Плюс в нашу корзину. Если, опять же, верить словам Дианы, а не Ивановой, то Диана, то есть переодетая Янина, встретила её в маске и очках. Это объясняло, почему старая женщина обозналась по фотографии. Но зачем Янине нужен был этот маскарад? Скрывала следы слёз? Слушайте, складно выходит. Мать потерпевшей ясно сказала, что семейная жизнь дочери не сложилась. Из показаний Ивановой следовало, что Янина ответила невпопад на телефонный звонок. Значит, мысли её были заняты чем-то другим.

Версия самоубийства нравилась Андрею всё больше и больше. Конечно, смерть от мышьяка, имевшегося в кабинете в избытке, казалась бы более правдоподобной, но от мышьяка смерть долгая, агония мучительная. А тут – уснул, и всё. А уж где Янина раздобыла гиосцин, это она унесла с собой в могилу.

Потом с бессильной злобой Андрей подумал, что если бы не промах помощника в солярии, он не сидел бы тут с ерундой, а просчитывал бы предъявление Диане, чтобы та наконец во всём созналась. И тут Андрей вспомнил, что так и не забрал у эксперта результат по Маглакелидзе, а слушание завтра с утра.

Домой он вернулся к восьми, готовый к процессу банкира, но недовольный собой и ужасно голодный. Едва он зашёл в квартиру, вспомнил, что так с утра ничего и не съел, кроме кофе в своём кабинете. На столе кухни в вазе парили креветки между тарелок с салатом из листовой зелени, кедровых орешков и сухариков. Андрей только хотел сказать Алёне, что та умеет читать мысли, как на его телефоне высветился звонок с незнакомого номера.

Ответив Диане, Андрей молча обулся и вышел, услышав за дверью возглас жены. Спускаясь к машине, Андрей вызвонил помощника к торговому центру, в котором Диана назначила встречу.

Едва Андрей вошёл в зал, свет погас. Своё место он отыскал в полной тьме. Замелькала реклама. Андрей увидел, что с первого ряда к последнему пошла женщина, взглянул на видеоряд и сглотнул. Трёхслойный большой бутерброд возник на экране.

– Что там у вас, Диана Сергеевна, говорите скорее. – Андрей пересел на соседнее кресло, разглядев в подошедшей Диану.

Она заняла его место.

– Андрей Анатольевич, то, что я вам сейчас скажу, я не могу подтвердить для следствия.

Андрей мучительно наблюдал за бутербродом, повернувшимся румяной котлетой под кружком помидора и сочным листом салата.

– Диана Сергеевна, – стальным голосом сказал Андрей, – надеюсь, вы отдаёте себе отчёт, что встреча наша эта – незаконна. И вообще, я приехал в своё личное время, которого у меня не так уж и много. Так что, будьте добры, покороче.

– Понимаю, Андрей Анатольевич. – Диана закивала в темноте и взяла его руку. – И очень вам благодарна. Но дело в том, что моё настоящее алиби открыть для следствия я не могу.

– То, чего вы не открываете следствию, для следствия не существует. – Живот Андрея свело голодным спазмом, когда довольный юнец на экране взял бутерброд, улыбаясь плотоядной улыбкой.

– Дело в том, что в тот вечер я встречалась с одним мужчиной, – сказала Диана. – Теперь понимаете, почему я не могу заявить об этом?

Андрей был готов хоть к чему, но не к такой откровенной лжи, и хотел возмутиться, но тут подросток откусил добрую половину котлеты. Видеть, как он жуёт, оказалось выше Андреевых сил, он посмотрел на Диану.

– С одним? – вопросительно повторил он, пытаясь понять, неужели она решила, что он поведётся. Диана смотрела невозмутимо. – И вы ещё раздумывали, Диана Сергеевна, есть ли у вас враги? – Андрей вновь посмотрел на экран, где рекламный подросток не мог наесться. – Мужчина ваш этот что говорит?

– Предложил подставить другого, – ответила Диана, – вместо себя. Но я, естественно, отказалась.

– Хорош же у вас любовничек! – заметил Андрей.

– Сейчас не об этом, Андрей Анатольевич. Я говорю вам, что у меня алиби, которое я не могу доказать, посоветуйте, что мне делать?