Текст книги "Пятница, 13, или День, изменивший мою жизнь"

Пятница, 13, или День, изменивший мою жизнь
Виктория Фейн

© Виктория Фейн, 2017

© Виктория Грибова, дизайн обложки, 2017

© Boo George, фотографии, 2017

ISBN 978-5-4483-6208-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Люди, спешащие на работу, спрятались под чёрными зонтами от дождя. Обычный день в Бостоне, разве, что дождик. Но люди неизменны, всё те же машины, проезжающие по улице и стоящие на светофорах или в пробке. Некоторые не теряют времени, зачитываясь интересной книгой или же болтая с другом по мобильнику.

Взглянув на часы и увидев 6:45, я в панике направилась в ванную комнату. Включив душ где-то посередине между горячим и холодным, лично я называю это «золотой» серединой, делаю шаг в ванну. Размыливаться некогда и я, поспешно натерев себя довольно грубой мочалкой, мою волосы и выхожу из душа.

В моей комнате царит беспорядок, вещи разбросаны буквально везде: и на стуле, стоящем у деревянного письменного стола, и на одной половине двуспальной кровати, и на её железном изголовье, и просто на полу. Совсем забыла прибраться после вчерашней домашней вечеринки с Алариком.

Волосы приходится сушить на ходу, быстро переодеваюсь в лёгкую блузку и сверху накидываю пуловер крупной вязки. Чтобы не замёрзнуть в короткой юбочке, приходится натягивать узкие черные джинсы. Быстро наношу естественный макияж на глаза и лицо, к губам не прикасаюсь. Никогда не любила красить губы, мне всегда казалось это лишним и не правильным, к тому же мой идеальный цвет губ не нуждался в этом.

Закинув в небольшую чёрную сумку несколько тетрадей и пару учебников, спускаюсь вниз по скрипучей лестнице, которая скрипит всю мою сознательную жизнь и ни у кого не доходят руки наконец-то починить её.

– Солнышко, мы тебя уже заждались, – моя мама, которая больше похожа на мою старшую сестру, нежели на мать, улыбается и зовёт к столу.

В свои шестнадцать лет она была уже беременна мною. Биологического отца я никогда не видела, да и не уверена, что хочу. Узнав о будущем ребёнке, он сбежал, бросив напоследок «я не готов к семейной жизни», и больше мама его никогда не видела.

Я присаживаюсь на барный стул рядом с братишкой и смотрю на завтрак.

– Мам, а где мои хлопья? Сегодня же пятница, – с вопросом и непониманием смотрю на маму.

Неужели она забыла? Подойдя к ящику на кухне и открыв его, всё же убеждаюсь, что с памятью мамы всё в порядке. Но мои любимые хлопья лежат в баночке, вместо того, чтобы быть в тарелке. Что ж, придётся всё делать самой. Открываю холодильник и сразу же прикрываю глаза от яркого света. Толком я ещё не успела проснуться, так как в моей комнате и на кухне ещё царил полумрак. Привыкнув к освещению, я нахожу бутылку молока… почти пустую бутылку молока. Повернувшись лицом к маме, возмущённо уставившись на ёмкость, закатываю глаза.

– Дай угадаю, Эдди выпил оставшееся молоко? – открыв дверцу кухонного гарнитура, кидаю бутылку в мусор.

– Извини, я не думал, что ты будешь завтракать хлопьями, – совершенно спокойно ответил Эдди, намазывая жирным слоем арахисовое масло на кусочек поджаренного тоста.

И так всегда. Он никогда не заботится о других, мужчина прекрасно знал, что по пятницам я ем хлопья, но всё равно допил молоко.

– О-о-о, дак ты у нас ещё и не думаешь, – слишком резко отвечаю я, выбрасывая хлопья к бутылке молока.

– Оливия! Что ты делаешь?! – возмущается мама и заглядывает в мусорный пакет, – они безнадёжно испорчены.

– Это был мой завтрак, не твой. Присаживайся и продолжай наслаждаться завтраком со своим любимым сыном и мужем.

Я люблю маму и мне неприятно ей дерзить, но вот про Эдди уговора не было.

– Доченька, ну ты чего! Мы же ждали тебя, чтобы позавтракать всем вместе, – говорит мама, присаживаясь за барную стойку рядом с Лукасом.

– Знаешь, у меня аппетит пропал! – я быстро взяла свою сумку и скрылась за входной дверью.

Прямо перед моим крыльцом, прислонившись к машине 90-х годов, под зонтиком стоял темноволосый парень.

Не сказав ни слова, я сажусь в машину и случайно хлопаю дверцей, дождик не сильный, но мои волосы успели слегка намокнуть.

– Лив, я понимаю, что тебе не нравится моя крошка, но не обязательно её убивать. Вскоре она обидится на тебя и откажется возить, – залезая в машину, проворчал друг.

Типичный Аларик, который больше ценит машину, чем окружающих его людей. Отчасти я понимаю его, в отличии от машин люди часто пользуются добропорядочностью и добротой других. Они лишь предают и причиняют ужасную душевную боль. Но очередная шуточка друга заставляет меня улыбнуться.

– И тебе привет, – пристёгивая ремень безопасности, отвечаю я.

Он поворачивает голову ко мне для очередной шутки, но увидев моё лицо, мгновенно меняет свои планы.

– Эй, детка, что случилось? На тебе лица нет, – обеспокоенно друг гладит меня по плечу и заводит машину.

Мы трогаемся не с первой попытки, но, когда наконец-то удаётся это сделать, я отвечаю, глядя в окно.

– Аларик, всё в порядке, ты снова всё преувеличиваешь, просто я утром проспала.

– Куда прёшь?! – неожиданно крикнул парень какому-то мужику в белом джипе. – Если в моём понимании ты проспала бы, то тебя здесь не было, и я бы наслаждался одиночеством с моей малышкой, – Рик погладил руль с такой любовью и нежностью, словно это живой человек.

– Хорошего же ты обо мне мнения, теперь я буду хорошенько думать, прежде чем составлять тебе компанию и прерывать твоё наслаждение одиночеством, – скорчив гримасу, я посмотрела на него.

– Давай ты пообижаешься на меня в другой раз, сегодня пятница тринадцатого, мне и так хватит проблем.

Аларик очень суеверный человек, он обязательно думает, что с ним что-то случится, а для меня это обычный день, обычная пятница.

– Хорошо, я обижусь на тебя завтра.

Совсем не заметила, как мы подъехали к заднему двору школы, и нас уже ждали дружки Аларика. Один из них и открыл пассажирскую дверь.

– Привет, – поздоровался он и подал мне руку.

Что ещё за прикол? Я вроде никогда не была королевой школы и не собиралась ею становиться. Не приняв поданную мне руку, выхожу из машины.

– Чёрт!!! Аларик!!! Тебя вообще учили парковаться?!

Жаль, что мне не доверяют машину, даже он, я бы показала мастер-класс по вождению, но сейчас у меня есть проблемы гораздо важнее. Мои ноги насквозь промокли, и с моим иммунитетом я наверняка заболею, а этого допускать нельзя, в две оставшиеся недели до осенних каникул назначено много контрольных, уж их я пропустить точно не могу.

– Извини, я же говорил, что сегодня пятница тринадцатого, а ты не верила, – хохотал друг и его друзья тоже начали смеяться, – тс-с-с, только я могу смеяться над ней.

Друг называется. Ага.

До дома пешком возвращаться минут тридцать только в одну сторону, но пропускать два урока это уже слишком.

– Ты можешь сходить в магазин и купить себе обувь, или у меня есть запасные кроссовки в шкафчике.

Словно прочитав мои мысли, предложил друг, но его девятый размер (41 размер в России) на моей ножке шестого (38 размер в России) будет смотреться ещё хуже, чем сырые кеды.

По сути, до центра десять минут ходьбы, примерно на всю дорогу займёт двадцать минут и двадцать минут на выбор обуви, я вполне могу уложиться за такое время.

– У меня первым уроком английский, ты же меня прикроешь? – надев маску кота из Шрека, я посмотрела на Аларика.

Немного сомневаясь, друг всё же дал мне положительный ответ, и я помчалась в магазин.

Как и рассчитывала в 8:10 я вошла в обувной магазин и сразу же бросилась к обувной полке с кедами. Посмотрим, что тут у нас… выбор, конечно, не велик, но хоть что-то. Зелёные кроссовки, нет, точно нет. Черные «NIKE» за тридцать долларов, при моих двадцати на карточке точно не подходят. Бежевые с лёгким цветочным принтом за двадцать, пожалуй, что надо. Подумаешь, останусь без платья, на которое копила достаточно долго, но сейчас приоритетом для меня остаётся здоровье, без которого я не смогу исправить свои оценки.

– Девушка, будьте добры. Мне нужен шестой размер, – показываю на кроссовок, обращаясь к продавщице.

Молодая блондинка, стоявшая спиной ко мне, по моей просьбе обернулась. Большие карие глаза уставились на меня со злобой, бесспорно девушка не желает оказывать мне услугу. «Джулия», так написано на бейдже, висящем на фирменной футболке магазина, но девушке всё же приходится принести мой размер.

Примерив его и удостоверившись, что он не жмёт, я направилась к кассе.

– Можно ли мне пойти прямо в этих, а не класть в коробку, и мои старые… – подняв вверх серые кеды, с которых капает вода, обращаю взгляд на них, – можно запаковать или выбросить.

Женщина средних лет любезно улыбнулась.

– Да, конечно, а Вашу обувь, – состроив гримасу, – мы положим в пакет, – как ни в чём ни бывало, продолжила она.

Наконец-то положив мои кеды в пакет, оплачиваю покупку.

– Двадцать долларов, – пробивая чек, сообщает мне рыжеволосая женщина с веснушками за кассовым аппаратом.

– И девяносто девять центов, – добавляет блондинка.

Не понимая ничего, я кидаю вопросительный взгляд на женщину.

– Но на цен… – не успела я и договорить, как меня тут же перебили.

– Не тебе придётся брать ужасно грязную и вонючую тряпку, и вытирать воду, которой ты, между прочим, залила весь пол.

Только сейчас я замечаю коричневую неприличной длины юбку девушки, конечно же, ей будет неудобно драить полы, да вряд ли она вообще знает, как их мыть.

– Джулия, ты бы лучше делом занялась! – проворчала женщина.

Нахмурившись, блондинка пошла в противоположную сторону зала, скорее всего в уборную.

– Только припудрю носик, – сказала она.

Как только Джулия скрылась за женской дверью туалета, рыжеволосая женщина продолжила пробивать чек.

– Не обращайте внимания, иногда она очень нервная и надоедает…

Боже. С такими темпами я не успею даже к последнему уроку.

– Пожалуйста, просто пробейте чек, как можно скорее, – нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, каждые пятнадцать секунд смотрю на часы.

8:30. На физкультуре Рик меня точно не прикроет. Никто и ничто не скроется от злющего тренера

Когда чек всё же пробит, я хватаю его и направляюсь к двери.

– Мисс! – оглянувшись назад, увидела обеспокоенное лицо кассирши и тут же получила чем-то твёрдым по лбу.

Как в замедленной съёмке я отлетаю от двери на пол, ещё бы несколько секунд, и я бы точно лежала в больнице с сотрясением мозга. К счастью или наоборот, но виновник трагедии успевает подхватить меня и через секунду я уже в тёплых объятиях и под пристальным взглядом серых глаз. Пока любезная женщина хотела меня предупредить, я не увидела человека, входящего внутрь. Тёмноволосый мужчина с серыми глазами, аккуратным носом и невероятно сексуальными пухлыми губами, с мятным, но в то же время обжигающим дыханием и лёгкой щетиной, оказался в паре сантиметров от моего лица. Вокруг нас время словно остановилось, его внимательный взгляд был направлен на меня, ещё бы чуть-чуть и я бы растеклась лужицей по полу, настолько сильно его близость действовала на меня. – Любимый! – громкий голос развеял образовавшееся наваждение.

– Ты в порядке? – спрашивает он.

– Эх, да, кажется всё в порядке, – говорю я, осознав, что нужно что-нибудь ответить и убрать руки с его шеи.

Встав и отряхнув невидимые пылинки, смотрю на мужчину, как дурочка на своего спасителя.

«Олив, приди в себя. Вообще-то он тебя дверью ударил и, если на следующее утро у тебя выскочит синяк, ты будешь думать совсем по-другому» – мысленно напоминаю я себе.

– Извини, я тебя не увидел, – ничуть не стесняясь, он смотрит прямо в глаза.

– Конечно, только какие-то дрищи и придурки обращают на меня внимание, – поняв, что сказала это слух, заливаюсь краской.

– Что? – переспрашивает мужчина.

Надеюсь, что он и вправду не услышал.

Я опустила голову вниз, тем самым ясно дала понять, что отвечать не собираюсь и в неловком молчании открываю стеклянную дверь магазина.

– Эй, извини, это вроде твоё, – оглядываюсь и выхватываю пакет с сырыми кедами из рук мужчины.

О Боже, как неловко. Уже с третьего раза мне удаётся покинуть магазин и отойдя уже довольно на приличное расстояние, я всё равно услышала голос «дружелюбной» блондинки.

– С двадцатипятилетнем любимый, – судя по удаляющимся звукам они слились в жарком поцелуе.

Неужели этому молодому и невероятно красивому парню стукнуло двадцать пять? Наверно круто ходить в университет или уже даже на работу, быть независимым от родителей и наконец-то жить одному, заводя, сколько хочешь котов и не бояться, что тебя выгонят из дома вместе с ними. У меня есть кот, но он не любит никого, кроме себя, так что не очень весело…

В размышлении я совсем не заметила, как дошла до парковки школы. Надеюсь, Рик прикрыл меня, как и обещал. Спеша через заполненные учениками коридоры, наконец-то попадаю в раздевалку для девочек. Пусто. Школьная форма, если её можно так назвать, весит на крючках, если тренер пришёл и на разминку, то можно попрощаться с жизнью и приступить к написанию предсмертной записки.

Переодевшись в свою обычную одежду для физкультуры, спешу в зал. Открыв дверь раздевалки, я выбегаю в большой красно-синий спортивный зал. Напротив меня у стеллажей с сиденьями разминаются девушки, у брусьев парни. Отыскав Аларика среди парней, подбегаю к нему.

– Хей, ты успела, твоё счастье, что мистер Таннер запаздывает, – ободрительно говорит лучший друг.

Обменявшись «Дай пять», я бегу к девушкам.

– Ух ты, какая попка! – раздался голос одного из парней, стоявших позади меня.

Оборачиваюсь, чтобы показать неприличный жест, но этого, к сожалению, уже не требуется. Низенький, но накаченный блондин в серой майке валяется на полу. Справа от него стоит Рик и подмигивает, как неожиданно удар настигает и его. Такой же блондин, в такой же серой майке и такой же накаченный, но намного выше своего брата, совершенно спокойно потирает кулак.

Боже мой, мой лучший друг валяется на полу в спортзале и загибается от боли. И во всём виновата я, и кто меня просил надевать обтягивающие лосины.

Подбегаю к другу и, обхватив за плечо, спрашиваю:

– Аларик, как ты?

Но он, не отвечая, лежит, свернувшись клубочком на холодном синем полу.

– Мда, сегодня точно самый ужасный день, – попытавшись улыбнуться, говорю я.

На лице друга тоже появляется улыбка. Все ребята уже построились позади нас.

– Эй, дружище, нужно вставать, – протянула ему руку, но ответа не последовало.

Рик по-прежнему лежит на полу. Снова наклоняюсь вниз, но его лицо пронзила боль, сейчас ему точно не до меня.

– Построились! – грозящий голос тренера раздался где-то вдалеке.

Пытаясь привести друга в чувства, осторожно и бережно ударяю его по щеке, но взгляд Аларика остаётся такой же отсутствующий. Сильно же ему досталось.

– Наш новый практикант на ближайший учебный год. Прошу любить и жаловать. Если увижу, что кто-то из наших прекрасных девушек пристаёт к молодому человеку, Вам не поздоровится, так и знайте, – продолжил тренер в своей обычной манере.

– Гм… здравствуйте, – немного стесняясь, сказал грубоватый голос, – меня зовут Ми…

Но наш типичный тренер не стал церемониться.

– Да, все поняли уже, иди, разберись с ними.

Судя по приближающимся шагам, этими «они» оказались мы, и сейчас новый практикант направлялся к нам.

Боковым зрением я заметила, что кто-то опустился на корточки справа от меня. Подняв глаза от Рика, валяющегося на полу и чуть ли не кричащего от боли, перевожу взгляд и натыкаюсь на обеспокоенный взгляд.

– С вами всё в порядке? – мужчина лет двадцати пяти переводит взгляд с меня на друга и обратно.

Глава 2

В его глазах застыло удивление с небольшим оттенком страха. Чего же он испугался? Впрочем, это не мои проблемы, а его. Моя проблема в данный момент валяется на полу в полуобморочном состоянии.

Помолчав пару секунд, которые оказались целой вечностью, понимаю, что нужно что-то ответить. В очередной раз.

– Эм… его, – еле слышно начала я, но прочистив горло, быстро продолжила, – ударили в живот.

Поразмыслив, мужчина с усмешкой спросил:

– Ты что ли?

Это был сарказм или что, чёрт возьми, это было? Слова о его сексуальности я беру назад, слишком поторопилась делать такие ошибочные выводы.

Я вопросительно посмотрела на нового практиканта.

– Вам смешно?

Мужчина лишь еле заметно улыбнулся.

– Знаете, что, – начинаю закипать я, – между прочим, человеку плохо, и если в Вас есть хотя бы капелька воспитания, то прекратите улыбаться!

Его руки взметнулись вверх, показывая, что он потерпел поражение.

– Ладно, твоя взяла, – искренне улыбнулся белозубый.

Ответив ему натянутой улыбкой, я снова повернулась к Аларику.

– Его надо в больницу, а мне пора идти, – сказала я, оглянувшись на тренера, который что-то объяснял при этом рьяно жестикулируя.

Кажется, мистер Таннер ещё не заметил моего отсутствия в строю, что явно играет мне на руку, но это лишь пока.

– Ерунда, я договорюсь с ним, к тому же твой синяк тоже требует лечения.

Едва прикоснувшись к моему лбу, он тут же отдёрнул руку, словно обжёгся. Без пяти минут учитель задумался о решении и легонько, того не замечая, прикусил нижнюю губу.

Даже не верится, что именно он будет вести самый ненавистный предмет в моей жизни целый год. Может, стоит заработать растяжение или ещё чего-нибудь? Надеюсь, он не придирчивый ко всему, что мы делаем, как наш тренер. По крайней мере, другие не заслуживают этих придирок, выполняя все упражнения, а вот я… совсем другой разговор.

– Алло? Скорая? Ученик на уроке получил удар в живот. Нет. У нас медик в декрете. Да. Да, рядом с центром, которая с бассейном, – закончив разговор, мужчина поворачивается ко мне.

И откуда он успел узнать, что в нашей школе есть бассейн?

«Олив, ты совсем дурочка? Скорее всего, что ему сообщили об этом, прежде чем отправить проходить практику или он сам мог его уже осмотреть.»

– Я тогда пойду, – неуверенно развернувшись, я добровольно двинулась навстречу своей гибели.

– Ну уж нет, – рука практиканта схватила меня и вернула на место.

Потирая руку от такого сильного захвата, я кинула на него сердитый взгляд, а ему хоть бы что.

Даже не возразив, Аларик моментально оказывается на плечах молодого мужчины.

– А ну стоять! Куда вы пошли? Тем более без моего разрешения, – с каждым словом повышая свой до жути неприятный голос, остановил нас тренер на полпути.

Одноклассники уже начали бег на длинную дистанцию, а я намертво застыла рядом с мистером Таннером, нужно отметить, что с ужасно устрашающим мистером Таннером.

Никто не мог объяснить, за что именно его бояться, но, когда он появляется в помещении, даже учителя замолкают.

– Вы сказали разобраться, я и разбираюсь, – в голосе практиканта не было и нотки сомнения.

Что же он делает!? Все, кто когда-либо разговаривал с тренером, поддавались этому невидимому влиянию и страху, тем более дерзить ему, никто не смел. На минуточку я даже восхитилась новым учителем… Я даже не знаю, как его зовут.

– Что произошло?

Тренер приподнял подбородок и заглянул в затуманенные глаза Аларика.

Зачем Рик заступился за меня? Подумаешь, сделали комплимент, пускай и не в самой красивой форме. Я бы и так простила друга за утренние слова и парковку, но надо же было додуматься, чтобы ударить главного заводилу класса.

– Его ударили, и если вы не хотите заявления от его родителей, то следует нас отпустить, – мужчина определённо умеет дерзить.

– Идите, чтобы глаза мои вас не видели, – проворчал тренер.

Мы снова двинулись к выходу, но не тут-то было.

– Робертсон! А ты куда намылилась?

Кажется, я нарвалась на неприятности и всё по вине нового и некстати смелого учителя. Нет бы, я присоединилась к группе и бегала, но посмотрев на тяжело дышащих ребят, тут же отбросила эту мысль.

– Нас скорая ждёт, а девушка едет с нами. И это не обсуждается.

Махнув рукой, тренер тем же недовольным голосом ответил:

– Да ну вас! Как вернешься, буду ждать тебя в своём кабинете.

Довольно быстро мы добрались до больницы в хорошо оснащённой скорой и уже сидели в травмпункте, ожидая своей очереди.

Я расположилась в одном из кресел у окна и задумалась, не заметив, как приблизилась очередь, и мистер дерзкий учитель зашёл в кабинет вместе с Риком. По времени уже должен был начаться третий урок. По моему телу пробежала дрожь, когда я вспомнила, что четвёртым уроком физика. Этот урок никогда не давался мне легко, только я начинала понимать данную тему, как мы переходили к новой, и всё по замкнутому кругу.

Я вздрогнула от неожиданно раздавшегося полушёпота, доносящегося откуда-то снизу.

– С Алариком всё в порядке, ничего серьёзного не произошло. Ему дали таблетку и оставят на пару часов здесь, на занятия он не попадёт, так что поедем в школу вдвоём, после того, как сходишь и ты.

Очнувшись от своих мыслей, я увидела, что прямо передо мной на корточках сидит учитель и смотрит прямо в глаза. Моргнув, я отвела взгляд и уставилась на облезший бежевый лак на ногтях.

– Меня же никто не бил, – совсем не понимая, зачем мне идти в кабинет, я снова уставилась на мужчину.

– Рыбкина память? – он показал на мой синяк, и я инстинктивно дотронулась до шишки на лбу.

– Ах… как же я могла забыть, ведь надо же было именно сегодня и именно Вам поставить его, – с возмущением сказала я.

Брови практиканта взметнулись вверх.

– Ты хочешь сказать, что я виноват в твоей невнимательности?

– Да что Вы говорите! Невнимательности? Это двери сделаны неправильно, если бы дверь открывалась нормально, в сторону улицы, то я могла бы избежать этой ситуации.

– Не следует отвлекаться, когда выходишь из магазина, тем более если двери «неправильные», – при упоминании дверей он еле заметно улыбнулся.

То есть я виновата, что меня окликнули, пытаясь предупредить, и сделали только хуже, да к тому же неправильные двери тоже я туда поставила?!

Гнев внутри меня продолжал нарастать.

– А вас не учили сначала выпускать людей?

– Извини, я же сказал, что не заметил тебя.

– Да поняла я, что невидимка, не стоит повторять это тысячу раз, – сказала я, не подумав.

Мужчина с удивлением посмотрел на меня и поднялся вверх.

– Пошли в кабинет. Время не ждёт, – как ни в чём не бывало, сказал он.

Что мне сделают в кабинете? Помажут мазью или приклеят пластырь? Всё равно синяк не пройдёт за считанные секунды.

– Нет, – твёрдо сказала я.

Его глаза смотрели сверху в низ, и казалось, он отчитывает меня, как непослушную девчушку.

– У меня и так будут проблемы из-за тебя, так что живо в кабинет, – его голос стал совершенно другим: холодный и грубый.

Не рискнув отговариваться, я зашла в кабинет.

Внимание мужчины, сидящего на стуле за столом, переключилось на меня с молоденькой медсестры, видимо, недавно закончившей институт.

– Здравствуйте, – застенчиво проговорила я и опустилась на стул рядом с доктором.

Уставив свой взгляд за мою спину, доктор задал совершенно неожиданный вопрос:

– Это ваш молодой человек? – повернувшись в направлении взгляда доктора, я увидела его,

А он что тут делает?! Вслух я повторила тот же вопрос. В конце концов, я не маленькая и сама могу зайти в кабинет на приём.

– Нет, к счастью, я не её парень. Я её учитель физкультуры, – мужчина поправил доктора. Меня задела мысль о том, что ему противно даже думать обо мне как о девушке, но его совершенно не волновало, что врач посчитал нас парой. С надеждой посмотрев на доктора, я спросила:

– Ему обязательно здесь быть?

К сожалению, ответил не врач.

– Да, обязательно. Я ответственный за тебя и к тому же должен знать, что с тобой. Вдруг сотрясение?

– Конечно, из-за такого маленького синяка будет сотрясение. Кажется, у кого-то нет даже малейшего представления о медицине. Не прогуливали ли Вы, случайно, уроки биологии? И почему Вы за меня так волнуетесь? Я уверена, что со мной всё в порядке, лучше бы за Аларика переживали.

Мысленно отметила, что сейчас мои мысли занимал никак не Аларик, а вредный и заносчивый тип.

– Голубки, вы в кабинете находитесь или где? Рассказывай, что произошло и в следующий раз знайте, синяки и обычные шишки можно лечить в домашних условиях, – терпение мужчины видимо закончилось.

Кинув сердитый взгляд на практиканта, я рассказала доктору об утреннем инциденте. Врач не сказал ничего из того, чего бы я не знала, и мы поспешно ретировались из кабинета.

Учитель взглянул на наручные часы.

– На четвёртый урок ты благополучно опоздала, так что пойдёшь на пятый.

К моему счастью, пятым уроком была любимая химия, хотя в классе большинство её не понимают, потому что не учили, а я учила и теперь всё кажется таким лёгким, что порою бывает даже скучно.

– О чём задумалась? – заинтересованно спросил учитель.

Неужели нельзя просто помолчать? Какое ему дело до моих мыслей и вообще до меня?

– Ни о чём. Кстати, я так и не знаю, как Вас зовут, согласитесь, не очень удобно, – повернувшись, я заметила, как он наблюдал за мной, но увидев, что его застукали, тут же отвёл глаза.

Мысль о том, что вообще кто-то, а особенно он, разглядывает меня, навевала дрожь. Да, я довольно симпатичная, но не думаю, что настолько.

– Моё имя Колин. Колин Рэвис. А тебя как зовут?

– Оливия, можно просто Олив или Лив, – смущаясь ответила я, умолчав о том, что «Лив» меня называют только друзья.

– Лив… – словно пробуя слово на вкус, произнёс он, – красивое имя.

Никто ещё не говорил, что моё имя красивое, скорее всего это простая вежливость с его стороны.

– У вас тоже, мистер Рэвис, – улыбнулась я.

Оставшийся участок пути мы проехали в напряжённом молчании. У школы мужчина расплатился с таксистом, и мы вышли из жёлтой машины. Чуть не споткнувшись о бордюр тротуара, я встала на твёрдую землю.

– Когда я смогу забрать Аларика? – поинтересовалась я.

– Какого Аларика?

Подошедшая блондинка положила руку на плечо учителя и недовольно окинула меня взглядом. Её имя вспыхнуло в моей памяти, как огонь. Джулия.

Обниматься с моим учителем у меня на глазах, она совсем не стеснялась, а вот я с каждой секундой чувствовала себя всё неудобнее и неудобнее.

– Ты чего стоишь? – буркнула девушка, и показательно потянув мистера Рэвиса за шею, примкнула к его губам.

Я тут же отвернулась.

– Я жду ответа, – всё ещё не поворачиваясь к ним лицом, ответила я.

Судя по звукам, они разорвали свой сладкий поцелуй.

Повернувшись, я увидела краснеющего учителя. Смущается? Ни за что не поверю.

– После твоих занятий как раз его освободят, – хрипло ответил мужчина.

Получив свой долгожданный ответ, я по-прежнему не сдвинулась с места.

– Пока, милочка, – попрощалась со мной Джулия.

Сама не зная, чего ждала, я поспешила в школу.

Возможно, ему следовало попрощаться со мной? Или утихомирить пыл своей девушки?

– Пойдём, котик, и чего ты возишься со школьницами, – удаляющийся голос блондинки преследовал меня.

Открыв очередную дверь школы, и двинувшись в сторону кабинета химии, я уловила голос учителя.

– Я не могу, у меня есть ещё занятия, извини.

Улыбнувшись, что не каждый раз победа достаётся стервам, я вприпрыжку пошла к кабинету.